Волд Аскер и блюз дальнего космоса

Глава 43. Иримах плачет от политэкономии

— Я не поеду. Ненавижу кочевников, — уже добрый час отказывался Иримах.

— Поедешь. Поедешь, и будешь и вежлив, и убедителен, — настаивал я.

— Не поеду!

— Ты, кажется, любитель учения бога — праведника? Так вот, теперь ты знаешь, что Бог любит и кочевников. Иди и научи их тому, что я тебе сказал.

— Они меня убьют ещё на границе, — схватился Иримах за последнюю отговорку.

— Не убьют. Я им позвонил и сказал, чтобы эскорт ждал тебя в условленном месте. Он уже тебя ждёт. Если захочешь, они тебя на руках понесут.

Иримах заплакал:

— Господин, это выше моих сил.

Ну вот, я уже и господин. Ещё недавно он считал меня глупым мальчишкой.

Мы прибыли на планету только вчера. Ситуация не особенно изменилась с тех пор, как мы улетели. Флот нитиру возвращался к покинутому десанту с новыми запасами продовольствия, скотом на развод и обычными людьми — тоже на развод, для осваивания опустевших оазисов. Были и дополнительные солдаты. На этот раз нитиру твёрдо намеревались дойти до столицы. Но им требовался ещё месяц ходу, плюс некоторое время для восстановления боеспособности изрядно отощавшего десанта. Вслед за флотом первого государства нитиру двигались флоты двух других, но они отставали ещё на месяц.

Кочевники ухитрились окончательно рассориться и успели пару раз сразиться. Стычки оказались мелкими, скорее, пограничными конфликтами, чем сражениями. Вовсю работала тайная дипломатия, все соображали, с кем и против кого лучше бы объединиться, и потому пока не доводили дело до больших сражений. Пока что баланс сил оставался прежним, но хуже всего было то, что каждый из братьев (сыновей прежнего главы кочевников) стал самостоятельным игроком. Пока они демонстрировали единство, но каждый воин в их войсках знал, что в любой момент их могут заставить сражаться друг с другом.

Лучше всего сложилась ситуация у беженцев из восточных царств. Кочевники, которых мы направили к ним торговать продовольствием, пошли на встречу не без тайной мысли заняться грабежом. Однако, когда они увидели плотные организованные порядки пехоты, вышагивавшей перед гражданскими беженцами, эта идея у них отпала. А когда они увидели тела нитиру, их мировоззрение претерпело коренное изменение. Беженцы бросили по дороге многих детей и стариков, но притащили с собою несколько тел нитиру в боевых доспехах. В основном, для того, чтобы испытывать на них новое оружие.

Когда кочевники взглянули на тела и подумали, что следом за беженцами пустыню могут пересечь и несколько десятков тысяч нитиру, то сразу воспылали любовью к новым соседям и просто подарили им то, что ранее собирались продать. Такого поворота событий даже я не ожидал. Руководители восточных беженцев, впрочем, тоже.

На волне всеобщей любви между беженцами и теми племенами, что пришли торговать, было заключено соглашение о вечной дружбе и взаимопомощи. Помощь северо — восточным кочевникам была очень даже нужна, и не только против нитиру: в основном, это были племена, которые либо не вошли в союз кочевников из гордости, либо воевали против него и вынуждены были спасаться бегством в северо — восточных малоплодородных краях. Племена союза частенько нападали на них с целью захвата рабов. Интересным нюансом оказалось ещё и то, что эти кочевники не возражали против принятия той религии, которую принесли с собою беженцы. То есть той, что была создана по технологиям Постигателей Истины. На момент нашего возвращения беженцы уже дошли до пещер рядом с рудными залежами и даже произвели пробную выплавку железа (технологию, скажем честно, им заранее предоставили тоже мы). Когда их союзники — кочевники увидели, какие изделия получаются у их соседей, то чуть не умерли от счастья. На севере складывалась новая, сильная цивилизации. Одновременно и промышленная, и земледельческая, и кочевая.

Лейла находилась в ставке отца. Войска восточной провинции империи — новой империи, как её теперь стали называть — покинули укрепления и начали теснить кочевников, войска младшего брата, Варшу-девы. До решительного сражения дело пока не дошло, Варшу-дева отводил войска, чтобы сберечь их для междоусобных столкновений. На севере генералы повстанцев вняли моим советам и остановили наступление, кинув все силы на укрепление тылов и обучение войск. За эти три месяца необученный сброд претерпел качественное изменение и превратился в отлично организованную и обученную армию, опирающуюся на сеть хорошо оборудованных крепостей. Кочевники этого пока ещё не поняли и не считали угрозу с севера опасной. Только войска вождя Лёгкого Ветра вдруг почувствовали, что каждый их набег на тылы повстанцев больше не приносит никаких результатов, кроме ранений налётчиков. Всё это не могло более продолжаться в том же духе, опасность со стороны нитиру утроилась, если не учетверилась.

Поэтому я собирался послать Иримаха к кочевникам — предлагать мир. Условия мира были довольно суровыми для кочевников: они должны уйти из большинства занятых провинций, включая столицу, они должны занять три западные провинции, отгороженные от остальных земель империи мощной рекой и горами, они не должны препятствовать бывшим жителям империи переходить на жительство в империю и обратно, они должны отпустить всех рабов.

— Они никогда не примут таких условий, — засмеялся Иримах, — они и войну-то вели ради того, чтобы за них работали рабы.

— Примут. Потому что на словах ты передашь им кое-что ещё. Выслушав то, что он должен передать на словах, Иримах помрачнел и отказался ехать. А сказал я ему буквально следующее:

— В империи всё земледелие велось по крайне отсталому территориально — откупному способу. То есть лендлорд — владелец больших площадей земли — отдавал небольшие районы крупным откупщикам, те отдавали наделы мелким откупщикам, которые в свою очередь позволяли обрабатывать землю мелким земледельцам. При этом земледельцы прикреплены к определённому местожительству и не имеют право переходить с места на место. Так было раньше, скорее всего, такие порядки будут восстановлены и в новой империи. Такой порядок приводил к тому, что откупщики, пользуясь бесправием земледельцев, занижали их доходы ниже всех разумных пределов. Такой порядок приводил также к тому, что появлялся слишком большой многоуровневый слой откупщиков — паразитов и к тому, что земледельцы не могли уходить в город работать ремесленниками. Получалось, что развитие империи остановилось: деньги были только у богатых лендлордов и крупных откупщиков, которые заказывали только предметы роскоши и новые дворцы. Товары, необходимые для большого количества людей, не производились, и потому все улучшения в технологиях были не востребованы. Предметы роскоши и дворцы, как правило, делались вручную.

— Теперь ты поедешь к кочевникам и скажешь им, чтобы они давали землю в аренду всем желающим, с правом наследования, но без права продажи, за строго фиксированный процент с урожая. Как рассчитывать этот процент, я объясню. Никаких бесплатных дней отработки на владельцев земли. Никаких продаж в рабство за долги, личная свобода всем, кто в землях кочевников. Никаких дополнительных налогов за право состоять в ремесленных коллегиях. Никаких многоуровневых систем откупщиков — только владельцы земли и их административный аппарат. Никаких гонений на религии — пусть все молятся, как хотят.

— Ты скажешь им, чтобы они отпустили всех, кто захочет уйти, и чтобы они не боялись этого. Те, кто уйдут, вскоре столкнутся на землях империи со свирепствованием откупщиков, и побегут обратно. Пусть держат налоги невысокими, не дают обращать людей в рабство за долги — и работники сами побегут к ним. Ты будешь лить им в уши мёд, ты будешь мазать их сахаром, ты будешь называть их умными волками, умножающими стадо, до тех пор, пока они не поймут, что они действительно могут стать намного богаче и влиятельнее, чем империя, если не будут делать глупостей.

Иримах оказался умным стариканом. Он сразу понял, что это может сработать, и отказался ехать — он не хотел помогать кочевникам, даже после того, как я сказал, что всё это делается ради империи — империя вынуждена будет перенимать более совершенные формы организации, иначе опять загниёт. Все уговоры в том, что только совместная сила кочевников и империи сможет остановить вторжение нитиру, не помогли. То есть он признавал мудрость сказанного, но предпочитал, чтобы поехал кто-нибудь другой. Вот только не было у меня никого другого. Я применил последний козырь. Посмотрев трёхмерную запись того, как он даёт клятву служить небесным Охранителям Жизни, Иримах сломался. Продолжая плакать, он отправился собирать вещи.

Из северных провинций мы отправились на разведку в восточные царства (теперь владения десанта нитиру). Нитиру мирно пасли остатки скота и ловили кузнечиков в пустыне. Одного скота им для пропитания не хватало.

Из восточных царств мы перелетели в империю Лесите. Прибыли к утру, и поспели прямо к началу генерального сражения. Ну, Лейла, ну, зараза! Мы с ней немного поболтали после возвращения на планету через коммуникатор, но она даже полусловом не обмолвилась о том, что сегодня у них решающий день. Мы зависли на такой высоте, где даже самый острый глаз не смог бы отличить нас от птицы, и начали наблюдать.