Волд Аскер и симфония дальнего космоса

Глава 13. Фиу и главная угроза Вселенной

Я вошел в Зал Собраний. Для меня это было раннее утро, но зала уже была полна. Грумгор играл с Фиу в теннис. Для Грумгора это был настольный теннис, а для Фиу — большой. Низкорослый Фиу в своих неизменных ботфортах бегал по столу, приставленному буквой "Т" к теннисному, и старательно отбивал подачи Грумгора. Вокруг них, по стеночкам, сидело несколько десятков других курсантов. Кто наблюдал, кто ожидал своей очереди. Я примостился на свободный стул рядом со стоящим Птитром (он, кстати, не любит сидеть) и занялся делом, которое последнее время стало моим любимым. Я закрыл глаза и принялся думать о том, что такое хорошо и что такое плохо в применении к инопланетникам. Пока получалось плохо. Мысли путались и не давали каких-либо выводов.

Из раздумий меня вывел голос Птитра:

— Волд, слышал, какая шутка случилась в шестом блоке? У них там один курсант оказался неустойчив к еде.

— Как так неустойчив?

— Бригада снабжения сдуру завезла в холодильник столько еды, сколько тот мог вместить. Так вот, этот курсант повадился в холодильник, кусочек за кусочком, и съел весь запас. Его организм решил, что это заедание на зиму, и впал в спячку. Теперь он появится на занятиях месяца через три — четыре, не раньше.

Я засмеялся. Чем больше я думал об этой ситуации, тем более комичной она мне казалась, и я смеялся всё сильнее и сильнее. А я ещё пытался что-то придумать! Похоже на то, что все примеры на тему "что такое хорошо и что такое плохо" жизнь предоставит мне быстрее, чем я успею осознать.

Почему мы любим одних людей и недолюбливаем других? Я посмотрел на Виллину Сутцзутзу, сидевшую в ряду напротив. В её окружении в этот момент вспыхнул очередной взрыв веселья. Все её достоинства заключаются в огромных глазах, которыми она доверчиво и с полным вниманием смотрит на каждого, кто решит ей что-нибудь рассказать, и в бурной эмоциональной реакции на любую простую историю. Ещё всех умиляет то, как после этого она каждый раз доверчиво спрашивает: "А это хорошо?" Возле неё всегда толпится кружок любителей веселья, наперебой стремящихся рассказать ей забавную историю, на каждую из которых она реагирует одинаково бурно и искренне. Иногда мне кажется, что она маскируется под дурочку, но те её замечания, которые мне довелось слышать, выказывали хорошее понимание сути ситуации и остроту ума. Просто человек такой.

Я такой популярностью, как она, не пользуюсь.

— Знаешь, почему земляне так любят ходить строем? — объяснял один инопланетник, сидевший за три стула от меня, своему соседу, — это у них атавизм, наследство от сусликов. Я вчера научно — популярный фильм смотрел, там рассказывалось, что суслики сбиваются в большие группы и перемещаются по поверхности строем, для того, чтобы хищники их не обижали. Крупные хищники смотрят на это двигающееся по земле большое пятно и думают, что это двигается большой плоский зверь, пугаются и уступают дорогу. Так и люди на земле делают, наверно, для того, чтобы их коровы не съели.

— Волд, а вот скажи мне, пожалуйста, почему земляне так стремятся навести порядок во всей Вселенной? Зачем они организовали эту базу? — так обратился ко мне курсант по имени Лорд Дадлада, по нашим понятиям, пожилой и закаленный воин. В его мире он сражался много десятилетий, был командующим одной из четырех основных армий крупного королевства, а затем впал в немилость. Перевод в Космопол был просто хорошим поводом убрать его подальше от политики. Учился он с большим трудом, но вопросы задавал иногда очень неожиданные. Вот и сейчас он меня поставил в тупик. А зачем мы организовали базу? А для порядка. Что тут может быть непонятным? Я даже не знал, что и ответить. Судя по тому, что остальные курсанты бросили наблюдать за игрой и уставились на нас, этот вопрос интересовал всех.

— Э-э, ну, мы стараемся навести порядок у себя на планете… чтобы разные народы не воевали и не грабили друг друга. Мы стараемся навести порядок и во Вселенной… чтобы всем было хорошо…, — тут я вспомнил нагоняй от Главного идеолога и добавил, — и чтобы пресекать различные преступные межпланетные действия.

— Преступники — это те, кто преступил закон? А кто будет устанавливать законы? Что такое хорошо, землянин? — не отставал от меня Дадлада.

Замучил он меня очевидными вопросами! Опять этот вопрос про хорошо и плохо! Я трачу море времени, пытаюсь связать слова так, чтобы было ясно и понятно даже самому тупому инопланетнику, и ничего не получается! Как-то раз я даже зашел к космопсихологам и попытался перевалить эту задачу на них, но с космопсихологами где сядешь, там и слезешь. Они отослали меня к "Кодексу разумного существа — строителя счастливой Вселенной". Космопсихологи читают инопланетникам лекции по межпланетному праву и основам культуры, вот для этого курса они этот "Кодекс…" и разработали. Тупость невероятная. "Не укради… Не убей… Не занимайся сексом с тем, кто этого не хочет… Счастье, изобилие и равные права для всех"… Всё это категорически не то, что надо. Для понимания того, кого считать хорошим, а кого плохим, этот кодекс совершенно не годится. Похоже, что с пониманием этого вопроса у космопсихологов ещё хуже, чем у меня. Приходится напрягать свои засохшие мозги и выкручиваться самому.

— А я очень хорошо знаю, что такое хорошо, а что плохо, — вступил в разговор кентавр Крисп, небольшое существо, ростом с собаку, — хорошо, это когда большой урожай, а плохо, когда малый. Когда я уведу чужой скот, это хорошо, а когда у меня уведут скот — это плохо.

— Золотые слова, — похвалил его Лорд Дадлада, воздевая руки к небу, все четыре. Кентавр в ответ радостно завилял кормой.

— Ну, вот Вам, например, не понравилось бы, если бы вас вдруг увезли на другую планету и заставили заниматься неприятной работой без оплаты? — адресовал я вопрос к Лорду Дадладе.

— Значит, вы против межпланетной работорговли? А как насчет работорговли на поверхности планет? Насколько я знаю, на многих планетах это единственный вид торговли.

На этот вопрос я ему мог ответить с легкостью: невмешательство в дела планет было основным принципом Космопола.

— Это ваши политики сейчас так говорят, — засмеялся Дадлада, — само ваше присутствие является изменяющим действием. Когда порабощенные народы увидят, что можно жить иначе, они захотят изменений. И скажи мне на милость, в чём тогда разница? Поверхность планеты, не поверхность планеты? Если уж считать что-то незаконным, то для всех случаев. Вы, земляне, будете изменять те планеты, которые встретите, по своему образцу, вы не сможете иначе. Кстати, а если работорговля будет признана законным делом, сможешь ты быть честным таможенным офицером и ежедневно проверять, уплачена ли пошлина за каждого перевезённого раба?

Пока я наперегонки хлопал ртом и глазами, в разговор вступил древообразный Птитр:

— А почему это обращение в рабов надо запретить? Неполноценные народы надо завоевывать и обращать в рабство. Они не заслуживают свободы. Долг каждого честного сына своего народа — отдать все свои силы и жизнь ради того, чтобы его государство поработило все окружающие неполноценные народы. Я горд тем, что с детства много тренировался ради того, чтобы принести своему миру наибольшую силу!

— А как ты отличишь полноценные народы от неполноценных? — удивленно спросил у него я. Никогда не подозревал за Птитром такой агрессивности, а ведь я прожил с ним уже больше пяти месяцев.

Птитр призадумался.

— Несколько месяцев назад, до прилета землян, я бы ответил на этот вопрос без сомнений. Полноценные народы — это такие, у которых цвет кожи белый, как у моего народа. Остальные — неполноценные. Но теперь я сомневаюсь в ответе. Землян и многие другие виды я бы отнес к полноценным народам, а вот Бабуса и тех, кто вместе с ним кидался камнями — к неполноценным.

Я автоматически отметил, что Птитр относит себя к светлокожим, в то время как цвет его поверхности древесно-коричневый. Впрочем, у них могут быть разные представления о светлой коже. Мы, люди, тоже не совсем белые, хотя и считаем себя белокожими.

За меня вступился Бий У, очень тихий и почти незаметный курсант. Он относился к очень экзотическому виду, который состоял из трех полов. Всех детей и все питательные вещества у них производит третий род, малоподвижные существа, набитые различными устройствами для переваривания пищи и запаса питательных веществ. Мужчины и женщины у них не имеют ни зубов, ни желудка, они загружают добытую пищу в третьего и получают от него готовое к усвоению пастообразное молочко. Рта у них нет, вместо рта у них маленькое отверстие на том месте, где у человека пупок. Ребята рассказывали, что когда Бий У ест, то просто вставляет тюбик с едой в это отверстие и всасывает пищу. Говорят, со стороны очень забавно за этим наблюдать. Рта на лице у этого вида нет, разговаривают они носом. Модулирующие звук органы у них расположены под челюстными костями, как у земных лягушек — ревунов. Все освободившееся пространство занимают мышцы и костяная броня. За счёт этого удельная мощность у них намного выше, чем у человека. Что Бий У творит на турнике — это просто загляденье!

— Ну что вы замучили Волда очевидными вопросами? — сказал он, — Порядок — это когда борются с грабителями, уважают старших, когда честные девушки никогда не разговаривают с чужими, никогда не берут чужую добычу и каждый день моют свою кормилицу.

Фиу хрюкнул. У меня зародились нехорошие подозрения.

— Бий, — спросил я, — а ты мужчина или женщина?

— Не "Бий", а "Бий У", — ответила она, — и я честная девушка — охотница. Мужчины сидят около кормилицы, болтают о сути жизни и учат детей. "Бий" меня будут звать только после того, как я повстречаю мужчину моей мечты.

— А, понятно, — удивленно протянул я.

Надо сказать, что Бий У намного выше меня и шире, по весу она превосходит меня, наверно, раза в три. И вся эта масса состоит из сплошных мышц и брони. У Бий У темная кожа, три глаза, сурово глядящих из-под нависающих надбровных дуг, и маленькие рожки сверху. Одним словом, страх и ужас. Её обходят по стеночке все. Образ честной девочки ей совсем не идет.

— Никогда больше не буду разговаривать с незнакомцами, — пообещал Фиу, отбивая подачу, — может, по возвращении назад король признает меня честной девушкой.

Половина курсантов, слышавших реплику Фиу, засмеялась, а вторая половина посмотрела на него с недоумением.

— Фиу — человек с честью, — возгласила Бий У.

Фиу галантно поклонился и сказал: "К вашим услугам", ради чего ему пришлось пропустить очередной мяч.

— Мне до выигрыша остался один мяч, — предупредил его Грумгор.

— Хорошо — это когда люди умеют сдерживать свой гнев и не очень привязаны к вещам, — вдруг тихо сказала Виллина, — бывает, тебя дома за мельчайшие ошибки или за случайно испорченные вещи так ругают, что в итоге появляться дома совершенно не хочется. У нас из-за этого очень много молодежи уходит из дома, связывается с плохими компаниями и пропадает. А те, кто остаются и начинают жить семьями, постоянно ругаются из-за малейших пустяков. Не жизнь, а сплошная война. Постоянное мучение. Из-за этого теряется гораздо больше времени и сил, чем стоят испорченные вещи. Гневливость — это плохо. Мудрые старцы учат, что для победы над гневливостью надо…

— Самая большая опасность для Вселенной — это Волд с его стремлением привести весь мир к счастью и всем раздать по ГМС, — сказал Фиу, подавая, — если землянам это удастся, то во всём мире все станут одинаково никакие. Сейчас у нас человек может начать торговать и стать уважаемым человеком, или собрать армию и стать бароном, или даже королем. А так… все будут сидеть со своей миской каши… и ничего больше… У-у-ай!

Возглас "У-у-ай!" относился к прыжку на высоту в два его роста, для того, чтобы отбить особо сложную подачу (отбил). Малорослые курсанты, в большинстве своем, умеют прыгать на высоту в несколько своих ростов. Вес растет в зависимости от роста в кубе, отсюда и высокая удельная мощность у тех, кто меньше ростом. Со стороны это смотрится совершенно феерически.

Раздался дружный вздох восхищения. Те, кто не умел издавать вздохи восхищения, прислали текстовые сообщения. Фиу выиграл мяч у Грумгора и раскланялся.

— А что, у вас правда всем хватает каши? — изумился кто-то.

— Да, — ответил я, — и жильё тоже есть у всех. А что до того, чтобы стать кем-то, можно полететь на планету Бабуса и сделать карьеру носителя опахала над главным носителем опахала.

Все засмеялись, и Фиу в том числе.

— А мне бы хотелось получать ГМС, — сказал курсант, прибывший из одного из диких миров, — бывает, гонишься, гонишься за оленем, а он, хитрюга, уходит, и вся деревня несколько дней голодает. А если постареешь, то и подавно не догонишь.

Фиу снисходительно посмотрел на него и сказал: "Бедняга".

В наушниках моего скафандра звякнуло. Ещё одно текстовое сообщение. Я просмотрел его и понял, что начальство решило подслушивать все наши разговоры. Мне прислали развернутую лекцию на тему ГМС. Придется зачитывать её вслух.

— Возникновение ГМС было обусловлено рядом объективных причин, — начал я, скосив глаза на экран коммуникатора, но не наручного, а нашлемного, того, что перед носом, — понятие ГМС возникло ещё до Катастрофы, в середине 21-го века, когда чрезмерный рост населения и проблемы глобализации вызвали возмущение многих народов мира. Тогда ряд рабочих движений, для того, чтобы воспрепятствовать переводу производств в бедные страны, выдвинули лозунг "за равный труд — равную оплату". Со временем, учитывая то, что жизнь в разных странах стоила по-разному, этот лозунг трансформировался в лозунг "за равный труд — равное счастье". Тогда и возникла понятие "минимально доступное счастье". С другой стороны, это понятие было вызвано к жизни явлением удорожания технологий, когда удовлетворение основных жизненных потребностей могло производится множеством разных способов, но при этом эгоистичные корпорации использовали только самые дорогие технологии. Тогда ряд общественных движений потребовали от правительств обеспечить минимальный уровень удовлетворения основных потребностей и развлечений по технологиям минимальной стоимости.

Я остановился передохнуть. Ну и язык у этих идеологов! Мозги сломаешь, пока дочитаешь. А ещё они меня очень удивили. Вот как, значит, оно было на самом деле. А нам в школе рассказывали, что понятие ГМС возникло после Катастрофы, как средство выживания.

— А что такое оплата? — спросил один из мелких курсантов.

— А кто такие рабочие? — спросила Бий У.

Я проигнорировал их вопросы и продолжил:

— Возникновение ГМС является объективно необходимым процессом, который неизбежно возникает при переходе цивилизации в постиндустриальную стадию. Появление понятия ГМС позволило земной цивилизации обеспечить большинству населения приемлемые условия существования и обуздать хищническую политику международных корпораций. С другой стороны, появление такого понятия вызвало развитие технологий, позволивших значительно уменьшить стоимость удовлетворения основных жизненных потребностей. Анализ этих явлений привел к выходу земного общества на новый уровень самоосознания и развития гуманитарных технологий.

— А что, чтобы говорить так умно, всегда необходимо глаза к носу сводить? — спросил Фиу. Кажется, прохвост сообразил, откуда я черпаю своё вдохновение. У них на шлемах скафандров такие же экраны.

— Это я из файла прочитал… давно хотел рассказать, — соврал я.

Остальные курсанты начали объяснять друг другу то, что я сказал. Как бы теперь отыскать датчики слежения? Не нравится мне, когда меня подслушивают. Залеплю их при первой возможности.

— Землянам следовало бы прилетать на новую планету и требовать дань, — продолжил Лорд Дадлада, — орехами, свиньями, золотом, людьми, всем, чем угодно, всем, что ценится в данном мире. Тогда местные считали бы их высшими существами, стремились перенять знания и технологии. Когда земляне начинают болтать о своей любви и законности, их никто не может понять.

— Так это же нехорошо, — возмутился я, — зачем нам восставшие планеты?

— Вот как раз это-то вам и нужно, — с улыбкой ответил Дадлада, — в этом случае вы, земляне, оказываетесь для местных тем самым собирательным образом внешней угрозы, ради противостояния которой местные созидающие силы могут организовывать централизованное общество и новые технологии. А когда они восстанут и потребуют себе прав, вот тогда и надо будет доставать вашу "межпланетную законность".

Вот тут он меня удивил. Так удивил, что я и не знал, что сказать. Даже захотелось обсудить это с кем-нибудь, с космопсихологами или даже с идеологами. Хотя я никогда не любил идеологов. Только и способны, что болтать о том, что люди должны честно работать за свой ГМС, а у самих норма ГМС самая большая, больше только у девчонок ГМС и начальства. Из нашей школы в идеологи пошли только те, кто любил мучить малышей просто так, для удовольствия.

Ко мне подошла Виллина.

— Обязательно напиши о том, что надо уметь сдерживать гнев. А то как начнут ругаться по малейшему поводу, так и до смертоубийства дойдут. И дети в таких семьях не остаются, стремятся уйти, а в итоге остаются без поддержки семьи, и жить им намного тяжелее, чем тем, кто живет единой семьей.

Я в этот момент обдумывал вопрос о том, как сделать так, чтобы народное хозяйство не управлялось из одного центра и при этом противостоящие корпорации не порвали друг друга.

— А что такое семья? Уровень жизни зависит от эффективности хозяйства, а не от семьи.

— Кому нужна эффективность хозяйства, если в семье нет мира? — засмеялась Виллина и отошла. Как-то странно она смеется. Надо будет проверить, чем её смех отличается от плача.

Виллина невысокая, то, что называется "метр с кепкой", очень подвижная и эмоциональная. За то время, пока я делаю движение или изменяю выражение на лице, она делает четыре. Эта эмоциональность, помноженная на скорость и огромные, выразительные глаза, приводит к тому, что она производит совершенно феерическое впечатление. На неё можно смотреть, как на воду или на огонь, она постоянно болтает, изменяется и меняет настроения.

Не приведи судьба с такой жить, никаких сил не хватит переработать такое количество информации.

Грумгор доиграл партию и подсел ко мне.

— Волд, — сказал он, как-то подозрительно тушуясь и отводя свои крокодильи глазки, — а ты сможешь выпить две чаши вина?

— Какие чаши? — удивился я.

— Ну, обычные, 350 — граммовые, пластиковые.

— Смогу. А с чего это я должен пить две чаши вина?

— Ну, тут на втором потоке есть один парень, Хрум, ты его не знаешь, в общем, он тут начал выступать и говорил, что его отряд лучше. Мы с ним поспорили, и я ему доказал, что наш отряд лучше. Тогда он сказал, что уж пить-то у них точно один парень умеет больше и что он не встает поутру без чаши вина. Ну, я и сказал, что тебе две чаши выпить — раз плюнуть. Слушай, выпей, а? Ну чего тебе стоит? Зато они навсегда будут знать, что наш отряд — самый лучший.

— Грумгор, дружище, а если ты завтра поспоришь, что я умею прыгать с высоты ста метров, мне что же, разбиться ради тебя? — сказанное Грумгором было так смешно и глупо, что даже не было сил на него сердиться. Ладно, иди и скажи им, что я выставлю более слабого, чем я, пьяницу, а ты за это будешь должен мне желание.

Грумгор шумно и радостно обещал исполнить любое мое пожелание, после чего умчался организовывать перепой. Я без долгих трудов нашел парня из техников, который согласился выпить вина за мои талоны ГМС. Что он и сделал при всём честном народе, отделенном от него стеклом. Надо сказать, что он выпил несколько больше, чем две чаши. Мне было не жалко моих талонов. У меня и так голова идет кругом от неудачных попыток сообразить, что такое хорошо и что такое плохо. Я трачу много сил для того, чтобы собрать мысли в кучку и правильно сформулировать смысл моих идей, но слова разбегаются и никак не выстраиваются в стройную картину. Если я буду при этом ещё и пить вино, то вообще ничего не получится.