Ворчуны в бегах!

Глава десятая Веселье в самом разгаре

У подножия холма был привязан большой, наполненный гелием шар с корзинкой. Он не улетал в небо благодаря верёвке и якорю, воткнутому в землю. В корзине стоял мужчина. Представьте себя на его месте. Вот вы наслаждаетесь заснеженными пейзажами и вдруг видите, как двери сарайчика, стоящего на вершине холма, распахиваются и из них выезжает трактор. За рулём — мальчик в голубом платье, а за ним, как на мотоцикле обхватив его сзади, сидит женщина. На ней смешная шапка, как у эльфа, и очень грязные тапочки-кролики, причём к правой прицепился настоящий, живой кролик. А за трактором несётся не менее странный человек, которому удаётся заскочить в машину до того, как она набирает скорость и направляется на всех парах ПРЯМО НА ВАШ ШАР.

Но это ещё не самое странное.

Подождите несколько минут — и вы увидите, как четверо взрослых мужчин и одна мумия скатываются по заснеженному холму, сидя на четырёх голубых полиэтиленовых мешках. (Мумия делит мешок с одним из мужчин.) Три мешка скользят довольно быстро, но один, — на котором сидит ОГРОМНЫЙ человек в грязном костюме птицы, — то и дело останавливается — видимо, пассажир слишком тяжёлый. Пока остальные скользят вниз, человек в костюме птицы резко меняет тактику. Вы и глазом не успели моргнуть, а его уже везёт собака, которой это определённо нравится!

Что же происходило у подножия холма?

К счастью, трактор пролетел мимо шара и направился прямиком к замёрзшему озеру… Вот что увидел человек, стоящий в корзине.

— Спрыгивай! — закричал мистер Ворчун, и Лучик прыгнул. Он всё равно собирался это сделать. Когда сидишь в тракторе, который несётся прямиком к замёрзшему озеру, этот поступок представляется наиболее логичным. Мистер Ворчун тоже спрыгнул.

Они оба приземлились в снег, кубарем покатились по нему и остановились. Миссис Ворчунья всё еще сидела в кабине трактора и крепко держалась за сиденье.

— Спрыгивай, глупое ты пальто! — с тревогой прокричал мистер Ворчун, вскочив на ноги.

Только когда передние колёса трактора проломили лёд на озере, миссис Ворчунье наконец хватило смелости спрыгнуть. Ей удалось соскочить на заснеженный берег, но левая тапка слетела у неё с ноги. Она приземлилась на лёд, заскользила по нему и исчезла в проруби, которую пробили во льду колёса трактора, стремительно тонувшего в облаке пузырьков.

Настоящий, живой кролик, который вцепился в правую тапку миссис Ворчуньи и не отпускал её до той секунды, когда она приземлилась на берег, подскочил к краю проруби и, нисколько не волнуясь за собственную безопасность, нырнул в воду, чтобы спасти левую тапку, в которую влюбился с первого взгляда.

Лучик и Ворчуны с ужасом наблюдали за тем, как зверёк выбирается на поверхность с тапочкой, удерживая её удивительно сильными передними зубами. Миссис Ворчунья одной рукой надела насквозь мокрую, невероятно холодную тапку, а другой взяла насквозь мокрого, невероятно холодного кролика. И поцеловала его.

— Мой герой, — сказала она и сунула кролика за пазуху, чтобы он согрелся. — Муж, а почему ты никогда не совершаешь таких героических поступков? — строго спросила она.

— А почему ты не спрыгнула с трактора, когда я тебе велел? — строго спросил мистер Ворчун.

— Быстрее! — крикнул Лучик, и в голосе у него нетерпения было больше, чем крема в самом кремовом пончике. — К шару!

— К какому шару? — спросила миссис Ворчунья.

— К какому шару! — неразборчиво передразнил её мистер Ворчун, уже спеша к наполненному гелием шару. — Как будто их тут МНОГО, глупая ты фритюрница!

Мими решила, что лучше всего будет припарковать фургончик Ворчунов у дома Жереми. Когда-то Жереми работал в цирке Ларри Крохса и обожал Пальчика. Бывший циркач жил в помидоре из стеклопластика, который когда-то сделали для съёмок рекламы. Для помидора сооружение было слишком большим, а для дома — чересчур маленьким, но, справедливости ради, и Жереми был крайне мал по человеческим меркам. Когда Мими добралась до этого странного строения, — а надо сказать, благодаря тому, что ехала она в удивительном доме Ворчунов, запряжённом слоном, ей удавалось срезать путь по полям, а не ехать по одним только широким дорогам, — то обнаружила, что помидор почти целиком заметён снегом.

Она услышала приглушённые крики.

— Есть кто-нибудь живой? — спросила Мими, спрыгивая со своего кучерского сиденья на землю. Завиток и Спиралька кружили над её головой.

Крики повторились. К ним добавился стук.

— Подай-ка нам руку помощи, Пальчик, — попросила Мими, распрягая слона. — Кажется, Жереми застрял в собственном доме.

Руку помощи Пальчик падать не мог, но у него был хобот. Он сунул его в сугроб и прокопал себе путь до двери помидора (у этого дома из стеклопластика не было окон). Пальчик очень осторожно и изящно дотянулся до ручки, повернул её и распахнул дверь.

Жереми вывалился в снег. Он был весь синий — таким Мими его никогда не видела. Жереми принялся жадно вдыхать воздух.

— У меня уже заканчивался кислород, — проговорил он. — Слава богу, ты приехала именно сейчас, Мими. Спасибо тебе… и тебе, Пальчик. А где остальные, в фургоне?

— Нет, там только мистер Ворчун-старший, — сказала Мими. — Как вы себя чувствуете?

— Теперь — хорошо, — заверил её Жереми. Кожа у него стала потихоньку приобретать привычный цвет.

— Лучик и Ворчуны отправились в убежище, — сообщила Мими и, отстегнув Пальчика от фургона, отправилась в прицеп к ослам Топе и Хлопу посмотреть, как у них дела. — Роддерс Лэзенби и другие преступники сбежали из тюрьмы и теперь преследуют их. Ворчунам придётся ненадолго залечь на дно.

— ЧТО?! — воскликнул Жереми, не веря своим ушам. — Лучше зайди в дом.

Начинало смеркаться.

Тем временем неподалёку от замёрзшего озера Лучик уже успел влезть в корзину воздушного шара, наполненного гелием, и теперь стоял рядом с пораженным свидетелем вышеописанных событий. Альфред Неряха — так звали свидетеля — понял, что Ворчуны в беде, и стал поспешно сниматься с якоря. Лучик тем временем пытался втащить, а мистер Ворчун — втолкнуть миссис Ворчунью в корзину. Не успела она упасть головой вниз рядом с Лучиком, пряча за пазухой живого кролика и взмахнув ногой в кролике-тапочке, как Саблезуб нагнал их и вцепился зубами мистеру Ворчуну в зад.

Мистер Ворчун взвизгнул.

Миссис Ворчунья вскочила на ноги и принялась колотить Твинкла кулаками по голове.

— Убери этого крокодила недоделанного от моего мужа! — вопила она.

В этот момент Альфреду удалось-таки поднять якорь, и шар начал набирать высоту.

— Па-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-ап! — закричал Лучик, но он ничем не мог помочь мистеру Ворчуну.

— А ну спустите меня на землю, сейчас же! — потребовала миссис Ворчунья, начав колотить несчастного Альфреда Неряху.

— Не могу! — воскликнул он. И это была сущая правда. Шар летел строго вверх, и изменить это было никак нельзя.

Мистер Ворчун наконец перестал выть от боли, но лишь на краткое время, которого хватило на то, чтобы прокричать:

— Лучик, береги эту сумасшедшую мочалку!

Оставлять мистера Ворчуна теперь, когда ему так нужна была помощь,

Лучику хотелось меньше всего, но он понимал, что, даже если бы удалось приземлиться, с Твинклом, его псом и другими преступниками им не справиться.

Глядя на то, как земля стремительно отдаляется, — проще говоря, поднимаясь всё выше в небо, Лучик видел, как Роддерс Лэзенби и Облом добрались до подножия холма и помогли Твинклу обездвижить своего пленника.

Начало быстро смеркаться. Лучик не знал что делать.

— Спасибо за то, что спасли нас, — сказал он Альфреду, — но теперь нужно спасать моего папу.

— Ты — мальчик! — удивлённо воскликнул мистер Неряха.

— Он и без тебя это знает, черпак ты деревянный! — прикрикнула миссис Ворчунья на мистера Неряху.

Лучик посмотрел на своё голубое платье.

— Очень долго объяснять, — сказал он. — Простите.

Он был слишком занят попытками придумать план действий. Если они отправятся за помощью, то рискуют потерять мистера Ворчуна из вида. А если они за ней не отправятся, то злодеи превзойдут их числом (если считать Монти, Саблезуба и незнакомца в бинтах).

— Вы случайно не знаете, далеко ли до полицейского участка? — спросил Лучик.

— Боюсь, что нет, — сказал мистер Неряха. — Да даже если бы и знал, нас бы это не спасло. Я не смог бы посадить шар.

— Но почему? — спросил Лучик.

А миссис Ворчунья молча взглянула на мистера Неряху.

— Когда летишь на обычном воздушном шаре, можешь контролировать высоту — она зависит от горячего воздуха, который идёт от горелки. Чем он горячее, тем выше поднимается шар. Таким образом можно с помощью воздушных потоков набрать нужную высоту. Вот и всё, что я знаю. А этот шар наполнен гелием, — сообщил мистер Неряха, а потом добавил: — Меня зовут Неряха. Альфред Неряха.

— Неряха? — фыркнула миссис Ворчунья. — Что за фамилия такая?

— Я Лучик, — поспешно представился Лучик. — А это моя мама, миссис Ворчунья. А там внизу — мой папа.

Шар летел вверх и немного вбок, хотя Лучик не чувствовал никакого ветра. (Воздушные шары — они такие. Они всегда летят в ту же сторону, в какую дует ветер. Поэтому, стоя в корзине воздушного шара, невозможно почувствовать встречный ветер.) Внизу под собой он видел птичник Твинкла, устроенный в саду. Земля под проволочными прутьями была покрыта снегом, за исключением одного небольшого куска, чёрным квадратом темнеющего в сумерках, но Лучик даже не представлял себе, что там находится.

— Так как же направить эту штуку туда, куда нужно? — с отчаянием спросил он.

— Ну, с помощью регулировки подъёмной силы и веса, — ответил мистер Неряха, хотя тон у него был не очень уверенный.

— Что это значит? — спросил Лучик.

— Точно не знаю, признался мистер Неряха. — Я забрался в корзину и ждал… э-э-э… коллегу. Сам я понятия не имею, как управлять шаром.

— Выпустите меня! — завопила миссис Ворчунья, закинув левую ногу на стенку корзинки. Это встревожило не только Альфреда Неряху, но и Лучика, да и кролика, потому что на ноге миссис Ворчуньи была тапочка, в которую он успел влюбиться до беспамятства, а теперь та опасно повисла в воздухе.

Возникла одна из таких ситуаций, которые принято называть «незавидными».

— Чем тяжелее шар, тем ниже он летит, это несомненно! — сказал Лучик.

— Но как же его утяжелить? Облегчить-то его довольно легко…

— Особенно если выкинуть тебя вниз, — услужливо перебила его миссис Ворчунья.

— Мам, мистер Неряха спас нас обоих. И папу тоже спас бы, если бы мог. Есть шанс, что он его всё-таки СПАСЁТ. Он ведь на нашей стороне.

Шар тем временем поднимался всё выше.

— Получается, можно сделать шар легче, если выбрасывать из него предметы, а вот утяжелить его никак нельзя — разве что волшебством. Но должен быть какой-то способ.

— Можно его проткнуть! — торжественно вскричала миссис Ворчунья. Именно торжественно, я не шучу. У неё не было меча, ножа или кинжала, чтобы проткнуть шар. У неё не было ножниц.

И всё же она высоко подняла своё оружие — вернее сказать, своего нового острозубого друга, кролика. — Кролик, на помощь!

— Стой! — вскричал Лучик. — Мне кажется, тебе придётся по душе моя мысль! Если мы выпустим из шара немного воздуха, возможно, он немного опустится.

— Имельда — вернее, мисс Олбани — что-то говорила о влиянии высоких температур на оболочку, — припомнил мистер Неряха.

— Оболочка? — возмущённо переспросила миссис Ворчунья. — Некогда нам тут с оболочками возиться! Нам нужна самая суть!

— Имеется в виду, э-э-э… та часть шара, которую и принято называть шаром, мадам, — пояснил Альфред Неряха. — Мисс Олбани говорила, что в жаркую погоду шару, для того чтобы подняться, нужно меньше гелия, чем в холодные дни — вот как сегодня.

— И чем же нам это поможет, ты, нож рыбный?! — грозно спросила сами-знаете-кто.

— Да это так, мысли вслух, — ответил мистер Неряха.

— Чем больше мы знаем о шаре, тем лучше, — одобрительно заметил Лучик, глядя на шар. На нём что-то было написано крупными буквами, но прочитать надпись из корзины не получалось. — А зачем он, мистер Неряха?

— То есть как это?

— Для чего он здесь? И что на нём написано?

— А, он для наблюдения за обстановкой, — сказал мистер Неряха. — С его помощью можно следить за тем, что происходит внизу. — И он посмотрел на свои ноги, упирающиеся в дно корзины.

А написано на шаре было вот что:

Миссис Ворчунья подозрительно прищурилась.

— Для чего же ты ждёшь коллегу в корзине воздушного шара в этот холодный зимний вечер, а, мальчонка? Отвечай!

— Погодите! — воскликнул Альфред Неряха. — Мы ведь перестали подниматься!

Это была сущая правда. Шар определённо перестал набирать высоту, но уже сильно стемнело, и потому земли было почти не видно.

— Должен быть какой-то способ, с помощью которого можно выпустить немного газа, — проговорил Лучик. — Какой-нибудь клапан или ещё что-нибудь. Так мы спустимся на землю.

Но в итоге они начали падать совсем по другой причине. Им помог Монти.