Ворчуны в бегах!

Глава четвертая Свинобус

До того как у Ворчунов появился слон Пальчик, они запрягали в фургончик ослицу Топу и её брата Хлопа. Чтобы издалека и без труда различить близнецов, следовало приглядеться к их ушам. Они напоминали стрелки часов и как будто показывали разное время. Фургончик у Ворчунов был внушительный, немалых размеров, а ослы моложе не становились. Наоборот, поскольку время всегда движется только вперёд (в отличие от стрелок на их ушах-часах), ослы только старели.

— Они достаточно крепкие, чтобы везти меня на спине, — настаивала миссис Ворчунья. В руках она сжимала самые дорогие её сердцу предметы, включая подставку под дверь в форме коричневого кота, которого она назвала Шоколадным Пряником, и чучело ежа — Колючку.

— Они не выдержат долгого путешествия, — возразил Лучик.

— И на осле вы будете выглядеть не менее странно и привлекать не меньше внимания, чем на Пальчике, миссис Ворчунья, — добавила Мими.

Миссис Ворчунья в очередной раз странно на неё посмотрела (хотя все её взгляды казались странными из-за странного внешнего вида).

— Я никак не могу понять, почему вы не попросите помощи у полиции, — сказала Мими. — Они же знают, что заключённые сбежали ради мести, неужели вам не предложат безопасное укрытие?

— Это мы уже обсуждали, Мими, — ответил мистер Ворчун. — Мне всегда было тяжело находить общий язык с полицейскими…

— По-моему, с констеблем Рявком мы были на одной волне, — напомнила ему миссис Ворчунья. — Пели, танцевали, наслаждались вкусными напитками.

— Мы отлично проводили с ним время, потому что он был прикован ко мне наручниками на нашей свадьбе, вешалка ты медная! — вскричал мистер Ворчун. — Само собой, всё было замечательно. Я ведь на тебе женился…

Наступила гнетущая тишина. Длилась она достаточно долго, чтобы Лучик успел сосчитать про себя: раз бегемот, два бегемот, три бегемот, четыре беге…

Мистер Ворчун нечаянно выразил свои НЕЖНЫЕ чувства к миссис Ворчунье во время спора!

— Что ж, полицейский он был неважный, раз оказался в наручниках, — заметила миссис Ворчунья, постепенно приходя в себя.

— Это меня к нему наручниками прицепили, забыла? — напомнил мистер Ворчун. — Из-за пропавшего фургончика с мороженым. Да сдался мне их старый фургончик!

— Действительно, — поддакнула ему миссис Ворчунья.

Лучик посмотрел на их собственный фургончик, а точнее, на ту обшарпанную половину, которую украшали поблёкшие изображения фруктового льда и двух рожков с мороженым.

— Потом выяснилось, что весь фургончик целиком съел Калико Джо, чтобы получить деньги по страховке, — закончил свои объяснения мистер Ворчун.

Лучик вздохнул с облегчением. Ему не нравилась мысль о том, что любимый, родной дом построен из позаимствованных без спросу деталей.

— Не сомневаюсь, что во многих округах найдутся полицейские, которые захотят обсудить с моими мамой и папой некоторые… — Лучик замялся, подбирая нужное слово, — недоразумения.

Мими кивнула.

— Конечно, как же я об этом не подумала? Нет, вам нельзя просить защиты у полиции.

— Я бы не хотел снова увидеть их за решёткой, — прошептал Лучик, чем дал мне отличную возможность вставить сюда картинку из третьей части. (Вы спросите, откуда у мистера Ворчуна пластырь на носу? Это из-за укуса злобной белки.)

Лучик провёл ладонью по взлохмаченным волосам. Более опрятными они от этого не стали, зато такой жест помогал ему сосредоточиться.

— Мам, пап, Топу с Хлопом нам придётся оставить. Нектарин подвезёт нас до станции. Там мы сядем на поезд в долину Хаттона и остановимся в бунгало Молнии Макгинти, где будем вести себя тише воды, ниже травы.

— Ниже травы — потому что у неё сад зарос травой? — уточнила миссис Ворчунья.

— Нет, ниже травы, потому что ты глупенькая, — ответил мистер Ворчун.

— Дурак дурака видит издалека, — отрезала миссис Ворчунья.

— Ты назвала меня дураком?

— Вовсе нет, я назвала тебя ржавой покрышкой!

— Так вы согласны спрятаться дома у Молнии и подождать, пока полиция не поймает сбежавших преступников?

Лучик заметил, что его подруга волнуется, несмотря на то что её глаз не было видно из-за розовых очков в розовой оправе.

— Да.

— И вы совершенно точно уверены, что не хотите взять меня с собой?

— Тебе лучше остаться здесь, присматривать за Пальчиком и ослами, — объяснил Лучик. Про мистера Ворчуна-старшего он ничего не сказал: упрямый старик наотрез отказался бежать вместе с семьёй.

— Я буду стараться, — пообещала Мими.

— Будем жить у Молнии Макгинти, пока их не отыщут по горячим следам, — заключил мистер Ворчун.

— Какие ещё горячие следы, муженёк? — поинтересовалась миссис Ворчунья. На дворе стояла зима, и она нацепила на себя три кофты, причём две из них надела наизнанку, а на голову нахлобучила шапочку гнома. Само собой, гномов не существует, по крайней мере в нашей стране, но, по легендам, рождественские гномы ходят именно в таких шапочках, а миссис Ворчунья нашла её в старой коробке забытых рождественских украшений и игрушек в одной церкви и решила, что шапочка ей очень к лицу. (Ничего подобного.) — Снег кругом, и мне ужасно холодно!

Лучик вздохнул.

— Мими, когда Нектарин обещал нас забрать?

— Скоро, — ответила девочка.

— Хорошо бы, — пробормотал Лучик. — Очень на это надеюсь.

От путешествия вниз по потайной трубе каменного колодца у бывших заключённых Твердокаменной тюрьмы волосы вставали дыбом — впрочем, у лорда Великанна и Роддерса Лэзенби волос особо не было, а судить о густоте шевелюры Твинкла не представлялось возможным из-за птичьего костюма. Майкл Облом был довольно волосат, но, честно говоря, чувствовал себя голым без своих фальшивых усов. (Лэзенби спросил его как-то раз, почему Майкл не отрастит себе настоящие усы, но тот уныло протянул в ответ: «Как же я тогда буду маскироваться?»)

Первым в трубу скользнул лорд Великанн, так что и наружу он выбрался раньше всех, плюхнувшись с громким «ОХ!» на некогда толстую подушку, призванную смягчить падение. Прошло много лет, и несчастная подушка давно превратилась в лохмотья.

К счастью, лорд Великанн догадался откатиться в сторону, освобождая место для Лэзенби.

— О-ох! — закряхтел Лэзенби.

— Осторожнее, приятель, — предупредил его Великанн.

— Да, само собой! — ответил Лэзенби и откатился в другую сторону.

Спешил он напрасно. Громадный Твинкл не скатился по трубе с умопомрачительной скоростью, наоборот, ему пришлось протискиваться к выходу, помогая себе локтями.

Он медленно выбрался наружу лапками (то есть ногами) вперёд и осторожно выпрямился. Вскоре в трубе показались ноги Облома, а за ними и весь он целиком. Все четверо отряхнулись, и Майкл Облом вгляделся в темноту. Они очутились в небольшой комнате, сложенной из того же камня, что и тюрьма. Перед ними простирался широкий проход во мрак.

— По нему мы придём к ракушечному гроту? — с сомнением уточнил он.

— Да, — ответил лорд Великанн. — Если верить семейной тайне, а она нас пока не подводила.

— Уж лучше ей нас не подводить, — спокойно заявил Твинкл, словно намекая, что если проход не приведёт их к гроту, то непременно приведёт к перелому костей у кое-кого из присутствующих, исключая его самого, разумеется.

Лорд Великанн уже сообщил сокамерникам, где они — по словам его отца, бывшего лорда Великанна, — окажутся после путешествия по каменному проходу: в ракушечном гроте в Ветвистых садах. Раньше эти сады принадлежали семье Великаннов и находились на их обширных землях, но теперь стоявший там особняк снесли, а на месте садов основали городской парк, за которым всегда прекрасно ухаживали. Однако некоторые постройки сохранились, в том числе ракушечный грот…

Через пятнадцать минут лорд Великанн, Роддерс Лэзенби, Майкл Облом и Твинкл вышли к голой каменной стене.

— Теперь мы либо выясним, что проход заделали много лет назад и мы навсегда останемся в этом подвале и, скорее всего, умрём, что на самом деле не так захватывающе и романтично, как кажется, либо… — начал Роддерс Лэзенби, но за него закончил лорд Великанн:

— Ещё немного, и мы на свободе!

Он надавил на вытянутый округлый камень, похожий по форме на тот, что открыл им секретный проход в колодце.

Безрезультатно.

Он ещё раз надавил на камень.

— Можно я? — спросил Облом и несколько раз ткнул пальцем в каменное яйцо.

И снова ничего. Громадина Твинкл бросился вперёд и пнул стену с такой силой, которой позавидовал бы сам мастер пинков мистер Ворчун. Стена тут же наградила его громким СКРЕЖЕТОМ. В ней появилась дверь, которая отъехала в сторону, но не до конца, и всё же достаточно, чтобы все беглецы, включая громадину Твинкла в орлином костюме, могли через неё проти-и-и-и-и-и-и-и-иснуться.

Все четверо вышли в искусственный грот с блестящими мозаиками из настоящих ракушек на стенах. Грот и вправду был ракушечный. В углу, на каменной скамье, сидел смотритель парка в ярко-красном костюме омара, а на шее у него висела табличка с надписью «ЗИМНЯЯ СКАЗКА». Он тихонько похрапывал, и всё веселье проходило мимо него. Твинкл, Лэзенби, Облом и Великанн спокойно прошествовали к выходу.

Наконец-то они на свободе!

Конечно, Лучик дожидался Нектарина. Конечно, он предполагал, что Нектарин будет сидеть за рулём. Но чего Лучик не ожидал увидеть, так это Нектарина на Свинобусе. Когда они познакомились, Нектарин ещё работал дворецким у лорда Великанна и всей душой ненавидел как свою работу, так и его светлость. Леди Ля-Ля удалось разорвать его контракт (к тому же лорд Великанн всё равно угодил за решётку) и взять бывшего дворецкого на работу управляющим местной таверны «Резвая свинка».

Леди Великанн обожала свиней, потому что они напоминали ей хрюканье родного сына Горация (много лет назад он пропал без вести, но совсем недавно нашёлся). Она даже жила в свинарнике со своей лучшей подружкой свинкой Малинкой.

Недавно леди Ля-Ля приобрела для своей таверны Свинобус, чтобы возить на нём постояльцев. Он обязательно вам понравится, если вы любитель хрюшек. Это ярко-розовый микроавтобус в форме свинки с пухлой мордочкой спереди и хвостиком-завитком сзади, а по бокам у него обычные окна. Ко всему прочему автобус ещё и хрюкает во время езды.

— Вы на этом поедете? — ахнула Мими. — Мне казалось, вы хотели не привлекать к себе внимания! Зачем же тогда Пальчика оставляете?

Свинобус затормозил, забросав тротуар грязным снегом, и Нектарин заглушил мотор. Хрюканье прекратилось.

— Нектарин только подбросит нас до станции, — поспешно пробормотал Лучик. — Все будут глазеть на Свинобус, а на пассажиров никто и не посмотрит. Это всё равно что прятаться на виду. Нам такое даже на руку.

Мими это не убедило. Она всё ещё сомневалась.

— Жалко, что я не могу поехать с вами, — прошептала она.

— Мне больше некому доверить заботу о Пальчике, Топе и Хлопе, — ответил Лучик. — Тем более что Пальчик тебя любит. Ты нам очень поможешь, если с ними останешься.

Мими порозовела от гордости, отчего СОВЕРШЕННО слилась со своими розовыми очками в розовой оправе, розовыми бантиками, одеждой и ботинками. Колибри Завиток и Спиралька всё так же порхали у неё над головой.

(Поделиться с вами секретом? Мими никогда особенно не нравился розовый. Она насмехалась над стереотипами, что у девочек и мальчиков должны быть «свои» цвета. Дело в том, что какое-то время назад она работала чистильщиком обуви у лорда Великанна. Обычно эту должность занимали мальчики, так что лорд Великанн отказывался признавать её как чистильщицу обуви и продолжал называть чистильщиком. Тогда Мими решила, что будет выглядеть и пахнуть как самый женственный чистильщик обуви на свете, и оделась во всё розовое. Теперь она жила в поместье абсолютно бесплатно и могла делать всё, что душе угодно, но Мими уже привыкла к своему внешнему виду, и все окружающие к нему привыкли. Но это не меняло того факта, что к розовому цвету она была равнодушна.)

Из автобуса вышел Нектарин.

— Готов, Лучик?

— Буду готов, если поможете мне убедить маму с папой путешествовать налегке, — ответил Лучик.

Мистер Ворчун взял с собой громадное колючее одеяло и одиннадцать чемоданов и наполнил их камнями (только чемоданы, в одеяло он камни не заворачивал). Всё это он затеял лишь ради того, чтобы миссис Ворчунья не смогла их поднять и ей не досталось ни единого чемодана. В конце концов Лучику, Мими и Нектарину удалось убедить мистера Ворчуна оставить чемоданы дома и взять с собой только аккуратно свёрнутое одеяло.

Миссис Ворчунья сложила в сумку чистое бельё, Шоколадного Пряника, ежа Колючку и парочку дынь (на всякий случай). Ворчуны давно обнаружили, что прохладная половинка дыни облегчает боль от ударов, шишек, царапин и переломов.

Мистер Ворчун-старший ни в какую не хотел отправляться с ними в бега, поэтому мистер Ворчун попробовал закатать его в ковёр и взять с собой насильно, но его план сорвался.

— Глупый старый чудак, — проворчал мистер Ворчун, но видно было, что он волнуется за отца.

— Заходи к нему время от времени, Мими, — попросила миссис Ворчунья. — Но на первом месте у тебя должны стоять ослы, потом Пальчик и только потом мистер Ворчун-старший!

— Хорошо! — пообещала Мими.

— Залезайте! — крикнул Нектарин, возвращаясь на водительское сиденье.

Ворчуны с Лучиком забрались в Свинобус, причём тапочки-кролики миссис Ворчуньи насквозь промокли от снега. Нектарин завёл мотор, автобус захрюкал, и они отправились в путь.

Когда леди Великанн приобрела Свинобус, газеты словно с ума посходили. Вот вам один из заголовков местного издания:

Леди Великаны статья понравилась, но заголовок её слегка смутил: создавалось впечатление, будто у неё уже был Свинобус и она купила новый ему на замену, а ведь дело обстояло совсем не так!

Микроавтобус выехал на улицу, и все прохожие остановились, чтобы на него поглядеть. Они смеялись, радостно кричали и махали водителю. (Ворчуны хохотали и на всех показывали пальцем, а когда Свинобус затормозил перед светофором, мистер Ворчун умудрился с наслаждением пнуть заднее колесо.) Местные жители понемногу привыкали к необычному автобусу, но привыкнуть к нему окончательно было невозможно, тем более что возникал он всегда неожиданно.

Ворчуны с Лучиком были единственными пассажирами в этой поездке на станцию. Они могли сесть где им заблагорассудится, но мистеру Ворчуну хотелось занять место миссис Ворчуньи, а миссис Ворчунье — место мистера Ворчуна, и в итоге почти всю дорогу они стояли.

Лучик опустился на заднее сиденье и положил себе на колени пухлую сумку миссис Ворчуньи и громадное колючее одеяло мистера Ворчуна.

На станцию они приехали как раз к поезду на долину Хаттона. Мистер Ворчун развернул большое колючее одеяло и заставил всю семью под ним спрятаться.

— Теперь нас никто не узнает, — объяснил он.

Лучик так не думал, но ему хотелось поскорее зайти в поезд, а не стоять на платформе и спорить, привлекая к себе ещё больше любопытных взглядов. Им удалось сесть в поезд и загрузить свой багаж без происшествий, но в вагоне мистер Ворчун запутался в одеяле, упал на пол и утянул за собой жену с сыном. В итоге они застряли в проходе.

Все вагоны были поделены на купе — небольшие комнатки, и войти в них можно было двумя способами. Во-первых, в каждое купе вела отдельная дверь, и пассажиры подходили к ним только с нужной платформы. Во-вторых, если пассажиры садились с другой стороны или хотели сменить купе, находясь уже в поезде, они выходили в длинный коридор с раздвижными дверями для каждой комнатки.

Зачем я вам всё это объясняю? На станции Великаннов есть только одни пути, и пассажиры могут садиться в поезд с любой платформы, хоть слева, хоть справа…

…и пока мистер Ворчун, миссис Ворчунья и Лучик барахтались под одеялом посреди коридора, небольшая компания (с человеком в костюме птицы и господином с попугаем) проскользнула в дверь соседнего купе с другой стороны.