Воскресшая

Глава 15. Звери

Я добралась до места, обозначенного как отель, и увидела руины, опутанные лианами и заросшие деревьями еще выше, чем у нас на крыше. Верхние этажи здания были начисто снесены, а рядом, шагах в десяти, зияла воронка от попадания снаряда. Турбаза была разрушена еще до нашествия ифери, в те годы, когда люди сражались друг против друга, не задумываясь о том, насколько это “нехорошо”.

Войдя в бывший отель, я узнала, что, несмотря на заброшенный вид, в него по-прежнему заселялись постояльцы, только без регистрации на стойке ресепшена. Последние из них оставили кучу съестных припасов и пару спальных мешков. Не хотелось думать, по какой причине люди не вернулись, чтобы забрать все это. Не нарочно же они принесли кукурузные хлопья и колбасу на съедение крысам и мышам.

Зверьки вовсю хозяйничали среди руин. Не боясь человека, бегали по заваленному обломками потолка холлу. Но прежде чем заняться охотой, я внимательно все вокруг осмотрела. Не очень-то приятно нарваться на самострел или попасть в капкан. С первым тут, к моему счастью, не сложилось, а вот второго было предостаточно. Пока здесь жили люди, они боролись с незваными лесными гостями не самыми гуманными способами.

Обходя руины, я обнаружила отличный улов. Большой толстый енот неудачно угодил в капкан и ему размозжило голову. Мертвое животное еще не успело протухнуть. Подавив брезгливость, я раскрыла капкан, взяла енота за хвост и отнесла голодному питомцу.

Не стала смотреть, как ифери будет жрать дохлого “маленького зверя”, и вернулась в отель, чтобы самой подкрепиться консервами, а потом продолжить охоту для Грейсона. После недолгого спора с самой собой я решила в мыслях называть его так. Все же Грейс – женское имя, а он парень.

Вот только я по-прежнему понятия не имела, что дальше делать с этим парнем. Отпустить на все четыре стороны света? Можно ли верить его клятве не охотиться на людей? Что ему помешает вернуться к своим и взять в руки оружие? То, что свои выкинули его как бракованного котенка?

Я, выходит дело, подобрала никому не нужную тварь, обреченную сгнить в компостной куче? Стараюсь выходить, поставить на ноги того, кого должна считать непримиримым врагом.

Стоит ли мне рассчитывать на его пожизненную благодарность? Сколько лет они вообще живут? Дольше, чем люди, или наоборот? Надо будет спросить при удобном случае.

Всегда о таком мечтала! Поймать опоссума или вонючего скунса – пожалуйста, забирайте и распишитесь в получении. Лазить по уши в пыли и грязи за крысами – сплошное удовольствие, я ведь теперь девушка-кошка из комикса. Готова была все здешние руины перевернуть в погоне за шустрыми зверьками, лишь бы мой почти ручной монстр сладко спал и не скулил.

Выкинутый сородичами ифери пожирал принесенную добычу с костями и шкурой, даже перья дикого голубя не додумался выплюнуть. У них всех такое воспитание, или мой подарочек судьбы не успел изучить правила иферийского этикета, потому что загремел в выгребную яму? Интересный, но бесполезный вопрос.

Мне хотелось узнать как можно больше важных данных о враге, которые помогут людям победить захватчиков. Увы, так называемый Грейсон многословностью не отличался, или сам действительно мало чего знал о цивилизации, которая записала его в плембрак или типа того. Большую часть времени он проводил во сне.

Я промучилась на кошачьей охоте больше суток. Под конец второго дня начала валиться со своих вполне себе здоровых и целых ног.

Пришлось взять перерыв на отдых. Набрала для Грейсона в найденный термос воды из ручья и оставила парня ночевать в лесу. Сломанные кости у ифери срастались быстрее, чем у людей, но все же не за пять минут и не за сутки.

Грейсон стал выглядеть лучше и меньше походить на анорексика, хотя до нормальной физической формы пока не дотягивал. Я не знала, мерзнет ли он. На всякий случай притащила ему пару мужских курток огромного размера и дырявый, как решето, спальник. Самой как-то зябко было смотреть на него, лежащего на влажной от росы траве почти голым, не считая черных “шорт” из необычного эластичного материала. Я назвала их иферийскими трусами. Наверное, у пришельцев такое нижнее мужское белье. Неожиданно задумалась о форме груди у их женщин. Может, потому мы не видели среди обычных захватчиков, не подменышей, ни одной дамочки с пышным бюстом, что молочные железы не нужны тем, кто откладывает яйца и не кормит младенцев молоком.

В наполовину разрушенном отеле я нашла угол, который с очень большой натяжкой могла назвать уютным, и свила на ночь теплое “гнездо” из спальника и дырявого горнолыжного комбинезона.

Мне не хотелось закрывать глаза, поскольку сразу же после этого я видела перед собой Чарли. Настоящего и горячо любимого. Вспоминала наши долгие часы и крошечные минутки, проведенные вместе. Но лежать, пялясь в растущие из пробитого потолка темно-бурые корни – так себе вариант. В свете полной луны и под легким дуновением гуляющего вокруг ветерка переплетающиеся тонкие корни выглядели живыми и подвижными. Когда я на них смотрела, мне начинало казаться, что они продолжают расти, тянутся вниз, чтобы схватить меня и высосать все соки.

А если мне удавалось прогнать корнефобию и мысли о настоящем Чарли Грейсоне, то взамен приходил новый страх. Лежа с закрытыми глазами, я невольно начинала представлять, как меня сморит крепкий сон и ко мне, бесчувственной в полном отрубе, неслышно подкрадется ненастоящий Грейсон, убийца того, первого, любимого и для меня навсегда единственного, и в долю секунды перегрызет мне горло.

От этих ужасающих мыслей я едва не вскакивала и проверяла, лежит ли под рукой кинжал. Пистолет с полностью разряженной обоймой был не очень-то полезен. Разве что я могла заехать монстру им прямо в лоб. Все вокруг перерыла, но патронов не нашла. Никто из постояльцев отеля их для меня не оставил. А жаль…

Хотела я того или нет, но полный отруб подкрался незаметно. Я уснула, и для меня выключились все звуки леса: шелест ветвей, крики совы, топот и попискивание снующих под полом крыс. Не чувствовала, бегали ли по мне грызуны, даже не хотелось о таком думать и рисовать в фантазии. Из-за насекомых, если те не слишком больно кусались, я давно перестала психовать. Жизнь на лоне природы внесла свои коррективы.

Не знаю, проснулась бы я вообще, или рассвет озарил бы мои бездыханные останки, если бы не оглушительный рев, трескучий грохот и посыпавшиеся мне прямо в лицо с уцелевших потолочных балок хлопья мягкого утеплителя, напоминающего по виду и цвету паклю.

Я рывком вскочила, подхватив кинжал. Хорошо, что не совала ноги в спальник, а укрылась им сверху, иначе бы точно запуталась. А бег в мешке – не тот вид спорта, который может быть полезен для борьбы за выживание. Другое дело – приемы единоборств.

В стене из деревянного каркаса и пористых блоков утеплителя, проложенных между листами гипсокартона, образовалась немаленькая дыра. И за этой дырой во мраке ночного леса шевелилось нечто еще темнее, чем заросли папоротника. Я осторожно подошла ближе и не поверила своим глазам. Подумала, что продолжаю спать и видеть очень странный сон.

В мое убежище пытался пробраться иферийский шакал, он полз прямо ко мне, цепляясь за скалу длинными пальцами с острыми когтями. От скрежета заложило уши. Но кто-то для меня невидимый из-за кустов не отпускал его, стаскивая вниз по склону холма. А потом этот кто-то, перехватив шакала выше крупа, резко дернул его на себя и зверь исчез из моего поля зрения. Раздался надрывный рев, и наступила тишина. Всего на миг…

Не успела я собрать в голове все непонятки, не говоря о том, чтобы найти им логическое объяснение, как на холм прыжками взлетели еще два шакала. И снова я пожалела об отсутствии патронов. Да и простейший самострел мне точно не помешал бы.

Еще пара прыжков – и твари меня настигнут. Бежать некуда. Отель построили вплотную к горе. За моей спиной тупик. Спуск к лесу всего один, а если выскочить направо или налево и побежать в гору – это путь в никуда. Шакалы очень быстрые и легко скачут по скалам.

Я приготовилась обороняться. Приспособила компактную столешницу с отбитым углом под щит, выдвинула лезвие кинжала на максимальную длину. Ну прямо дева-рыцарь из давно минувшей эпохи.

Не понимала, почему шакалы медлят. К чему прислушиваются, водя ушами. В бескрылом виде я не могла воспринимать их ультразвуковые сигналы. Они оставались недоступны моему восприятию.

Готова была ругать последними словами возмутительно чистые небеса. Где же гроза, когда она мне жизненно необходима? И чем заняты Наблюдатели? Уснули они там, что ли, на мягких облаках?

В свете луны мелькнула большая черная тень и, замерев, приобрела четкие очертания. Перед шакалами возник еще один монстр. Новая версия гончей ифери? Усовершенствованная и модернизированная? Он был крупнее привычных нам тварей. Стоял, напружинившись как перед броском, и визгливо рычал на тех двоих, с явным переходом в ультразвуковой спектр. Его шипастый на конце хвост слегка повиливал, как у нервничающего кота.

Что бы он ни сказал шакалам, те явно с ним не согласились. Оба напали на него, словно позабыв обо мне, самой легкой и доступной добыче. Сбросив того, кто пытался вцепиться ему в холку, черный монстр опрокинул на спину второго и сомкнул острозубые челюсти на его шее. Хрясь – и поверженный шакал навсегда застыл, а черный монстр, отпустив его сломанную шею, занялся вторым “кандидатом в покойники”. Они сцепились и покатились вниз с холма.

Мне хотелось выбежать из разрушенного отеля и посмотреть, что там происходит. Не ожидала, что гончие ифери будут за меня сражаться насмерть. Я настолько ценный трофей? Их двуногие хозяева назначили высокую награду для того, кто меня им доставит? Годовой запас шампуня для собак? Или что там у них в цене?

Я взобралась на тумбу, чтобы дальше видеть. Открывшаяся моему взору картина поражала… На горизонте уже мелькали меж густых зарослей высоких кустов и деревьев темно-серые тени. Шакалы прибывали. Стало понятно, что сбежать от них не смогу при всем желании, если только не начнется гроза, которая подарит мне крылья. К сожалению, я заметила в небе лишь маленькое тонкое облачко.

Один из шакалов прорвался в мое убежище. Я обрушила на его голову столешницу, и та разлетелась острыми осколками склеенных кусков. Не дав твари опомниться, вогнала кинжал в ухо по самую рукоять, и тут же выдернула, резко повернулась, услышав сзади мерзкий свистящий звук.

Узнала, что пока я расправлялась с одним шакалом, меня чуть не прихватил… вряд ли за задницу, обычно эти твари метят в шею, другой темно-серый монстр. Он успел зайти ко мне со спины, занял идеальную позицию для атаки, но, вот невезуха, попался в зубы большому черному собрату. Тот его трепал, как терьер плюшевую игрушку, оттаскивая от меня и пытаясь перебить позвоночник.

Шакалья пуленепробиваемая шкура оказалась вполне уязвима для темных клыков. Я не стала вмешиваться, дала черному монстру прикончить серого собрата. А потом, когда он, выпрямив мускулистые лапы, приподнялся над поверженным соперником и в упор посмотрел на меня, приготовилась драться за свою жизнь. Понимала, насколько эта тварь сильнее обычной гончей ифери. Но также не забывала, что страхи и сомнения – главные враги любого бойца. Я подумала, пусть это будет мой последний бой, но я не сдохну просто так, обязательно прихвачу с собой черного мутанта. И пусть у меня в арсенале лишь тонкий кинжал и остроконечный обломок доски, мало клыкастому гаду не покажется.

Монстр нацелился на бросок, наклонил голову. Его каплевидные ноздри то сужались, то расширялись. С длинных черных клыков капала кровь. Глаза горели красным огнем. Уши он заложил назад и свернул.

– Эмбер-р-р, пр-р-ригнись, – прорычал он, не отводя от меня пылающего взгляда, будто прожигающего насквозь.

– Грейс? – до меня наконец-то дошло, как до самой тупой овцы.

Хотя нет. Кому, как не мне, выросшей в деревне, знать, насколько это смышленые животные. Ничуть не тупые.

Прогнав сомнения и страхи, я все же рискнула довериться спасенному монстру. Присела на корточки, и Грейсон перемахнул через меня. Он пробил стену, не позволив сделать то же самое подкравшемуся шакалу. Заранее почуял или услышал приближение врага. Снаружи отеля вновь завязался бой.

Значит, все ифери – оборотни. Не держат они при себе никаких гончих, а сами в зверином обличье охотятся на людей. Развлечение у них такое, что ли?

Судя по рычанию и визгам, у подножия холма было жарко. Я выбежала из руин отеля и с размаху запустила обломок доски в одного из трех шакалов, напавших на моего защитника. Не позволила ему добраться до шеи Грейсона. Вооружилась тяжелыми камнями и, не забывая посматривать по сторонам, стала кидать их в шакалов.

Моя нехитрая помощь помогла Грейсону расправиться с оставшимися противниками. Хоть он и сам был с ободранной шкурой и весь в крови, я не сомневалась в том, что его жизни ничто не угрожает.

Грейсон поднялся на холм и замер передо мной, покорно склонив голову. Я была в растерянности. Не знала, что мне говорить, а тем более что делать дальше. Хотелось как сбежать от монстра, так и протянуть руку, чтобы прикоснуться к окровавленной морде.

– Почему ты защищал меня от них? – на ум пришел самый логичный вопрос.

– Я всегда буду заботиться о своей самке, – в зверином обличье Грейсону было тяжело говорить, но он старался внятно произносить каждое слово.

Я видела, как его губы приподнимаются, собираясь в складки, как раздуваются ноздри и мелькает за черными зубами розовый язык.

– Но я не твоя… – в испуге попятилась от него. – И, чтобы ты знал, я не самка, а девушка!

– Благодаря тебе я пережил первую трансформацию, – измученно прорычал Грейсон.

– Сколько их было? – я указала на одного из мертвых шакалов.

– Десять, – Грейсон оглянулся вниз, а потом снова посмотрел на меня. – Я приказал им уйти, но они не послушались. Пришлось их убить. Они были обязаны подчиниться мне.

– Почему? – спросила я, устав удивляться всему происходящему.

– Потому что я высший, а они – низшие, – спокойно ответил Грейсон.

– Ты поэтому непохож на них? – поинтересовалась я. – А я уже начала думать, что тебя отправили на мясорубку из-за нетипичного цвета шкуры. Брак породы, так сказать. Вы все – оборотни?

– У нас есть две жизненные формы – обычная и боевая, – объяснил Грейсон, и к его словам примешалось нетерпеливое рычание. – Эмбер, мы можем… обо всем этом поговорить… в другой… спокойной обстановке, – он старательно подбирал нужные человеческие слова. – Времени мало. Нам нужно уходить отсюда. Я отключил их маячки, но за ними все равно могут прийти. Понимаешь меня?

– Да. Пора уносить ноги, – я согласно кивнула. – Только есть одна загвоздка. Люди не бегают так быстро, как ифери. Ты ростом с пони, и я могла бы поехать на тебе верхом, если бы не шипы на спине. Не хочу, чтобы они мне в попу или еще куда впились. Тебе тоже понятно?

– Я могу открыть портал с твоей помощью. Чувствую, в тебе осталась магия, но собственных сил не хватает. Я ими поделюсь. Просто встань рядом, задай нужные координаты и дотронься до меня.

Грейсон повернулся ко мне боком, и я увидела, как сильно изранены его тощие бока. Местами шкура была содрана до ребер. Мне снова стало его жаль, почти как тогда, когда не смогла его убить и постаралась вылечить.

– О, да, это я запросто могу, – взяла телефон, открыла приложение-навигатор и тапнула по нашей хижине.

Приложила прохладную и влажную от нервов ладонь к горячему плечу черного монстра. Его шкура была шершавой на ощупь, словно состояла из мелких жестких чешуек.

– Закрой глаза, – попросил Грейсон, и я послушалась.

Одним риском больше, одним меньше – нам не привыкать.