После этого у нас все тут перемешалось

После этого у нас всё тут перемешалось, пионерский строй рассыпался, все повалили в клуб.

Я кричу:

— Федяра, первый ряд занимай, Федяра!..

Но Федяру где-то там притиснули. Я сам чуть не первым в клуб ворвался. Зацепился в торопливости своей за лавку и вместе с лавкою на пол — грох! Но всё же успел занять первый ряд для наших, для равенских.

— Равенские! — кричу. — Санька, Ванька, сюда!

Но тут Куканов, который вчера за нами погнался, подбежал и плюхнулся на нашу лавку.

Я говорю:

— Ну, ты чего?

Он говорит:

— А ничего!

Я говорю:

— С нашего места — как с солёного теста!

Куканов сидит и за лавку держится.

— А птичку, — говорит, — видел?



Я говорю:

— Может, на травку выйдем?

Он говорит:

— Выйдем!



А сзади девчонка с чёлкой сидит.

— Серёжа, — говорит, — иди к нам.

Куканов перешагнул во второй ряд и говорит мне:

— Ещё встретимся…

Я говорю:

— Встретимся…

— Потолкуем…

— Потолкуем…

— Ну и молчи!

— Ну и сам молчи!

А девчонка с чёлкой:

— Ну, чего это вы, мальчики… А ещё такую хорошую речь сказал.

Тут мальчишка чёрненький вышел на сцену, руки в карманы сунул и говорит:

— Начинаем наш концерт! Первым номером нашей программы…

Сзади ему шепчут:

— Руки, Ломтик, руки!..

Чёрненький вынул руки и продолжает:

— …выступает пионер третьего отряда Миша Ломтев. Песня, которую мы всем отрядом сочинили, называется «Вечерняя лагерная». Её, правда, надо петь на мотив «Варяга», но я пою очень плохо, поэтому я её вам прочитаю.

Наверх вы, товарищи,

все по местам.

Ещё одна ночь наступает,

Врагу не сдаётся наш

гордый отряд,

На койку никто

не желает.

Все городские засмеялись, захлопали и оглянулись на Полину Марковну. А она сзади крикнула:

— Ты что это, Миша, ты что?..

— А я то стихотворение забыл, Полина Марковна!

— Пусть читает! — закричали все. — Пу-усть!..

И мы на первом ряду закричали:

— Читай, читай!

Тогда чёрненький сунул руки в карманы и сказал:

Гремит, и шумит, и грохочет кругом,

Подушки летят, как снаряды,

И стал наш бесстрашный и гордый отряд

Подобен кромешному аду.

После каждого куплета мы так смеялись и хлопали, что чёрненький сам покатывался от хохота и даже не мог читать.

— Руки из карманов, Миша!.. — шептала ему девчонка с чёлкой, но он уже ничего не слыхал.

Потом вышла долговязая рыжая девочка. Она отвернулась в сторону и запела:

Ви-ижу чу-удное приво-олье…

Ви-ижу ре-еки и леса-а…

Я посмотрел в ту сторону и говорю:

— Где? Где?

Сзади нас засмеялись, а Куканов сказал:

— Эй, ты, не мешай!..

В это время Мишка высунулся из-за кулис и стал делать мне какие-то знаки, как будто приглашал на выступление.

Я говорю:

— Выступать, что ли? Не…

Вдруг сзади меня встала девчонка с чёлкой, прыгнула на сцену и убежала за кулисы. Оказывается, это он её звал.

— Выступает Лена Скворцова, — сказал чёрненький. — Акробатический этюд.

На сцену Лена Скворцова вышла в одном купальнике. Она стала наклоняться в разные стороны и делать всякие движения руками. Позади кто-то засмеялся и засвистел. Я тоже свистнул.

Куканов за моей спиной говорит мне:

— Ты, оратор, кончай!..

Я говорю:

— Я начал, а ты кончи.

Он говорит:

— Схватишь…

Но тут Лена Скворцова встала на стойку, и все в зале захлопали. Потом она сделала мостик и под конец шпагат. Все захлопали сильнее прежнего, а Куканов закричал:

— Би-ис!

А я:

— Головой вни-из! — и свистнул.

Он говорит:

— Ещё встретимся…

Я говорю:

— Встретимся…

— Потолкуем…

— Потолкуем…

— Ну и молчи!

— Ну и сам молчи!

В это время Мишка высунулся из-за кулис и снова стал делать мне какие-то знаки, как будто приглашал на выступление.

Я говорю:

— Выступать, что ли?.. Не…

Но со второго ряда встал Куканов и пошёл на сцену. Оказывается, во втором ряду сидели одни артисты.

— Следующим номером нашей программы, — сказал Мишка, — выступает фокусник Валя Куканов.

— Значит, так, — хмуро сказал Куканов. — Вот у меня в руках шарик от настольного тенниса. Сейчас я его проглочу. Внимание!.. Я его глотаю — хоп! И шарика нет. Ловкость рук и никакого мошенства.

Все захлопали. Федяра говорит:

— Во обманывает! Давайте за ним следить!

Давай-ка, думаю, посмотрим, как это никакого мошенства, и стал во все глаза смотреть, что делает Куканов. Но из-за кулис высунулся Мишка и опять помахал мне рукой. Я оглянулся. На втором ряду позади меня больше никого не было.

Я говорю:

— Ты что, меня?..

Он кивнул. Я говорю Федяре:

— Федяра, раз он так просит, я уж пойду, взгляну, что у них там за кулисами, а ты за фокусником поглядывай…

Вошёл я за кулисы, а там Лена Скворцова стоит, рыжая певица и Мишка. Он говорит:

— Значит, так, тебя как звать?

Я говорю:

— Антоном. А что?

Он говорит:

— Мы тебя сразу наметили.

Я спрашиваю:

— Выступать, что ли?

— Да нет. Вот все сейчас пойдут колхоз смотреть, а мы давайте отколемся.

Я спрашиваю:

— А Куканов пойдёт?

— Куканов-то? Куканов куда хочешь пойдёт!

Но мне не хотелось, чтобы с нами Куканов пошёл. В это время он как раз кончил показывать свои фокусы и подошёл к нам.

В зале хлопали.

— Ну, пошли, — говорит Мишка, — тут у вас со сцены есть дверь на улицу, я уже посмотрел.

Куканов говорит:

— Ты поди объяви, что концерт окончен!

А Мишка отвечает:

— Ничего, пусть посидят.

Загрузка...