Вот мы и встретились

Глава восемнадцатая

Вой приближающихся полицейских машин оставил Уиллу и Брайану очень мало времени на прикидки о том, как им объяснить все властям. А самое главное — им совершенно не хотелось быть вынужденными отвечать на вопросы в отношении того, действительно ли они те самые, за кого себя выдают. Уилл быстро отбарабанил инструкции, после чего двое друзей скрылись между домов по ту сторону Литтл-Три-лейн, оставляя Молодого Уилла и Эшли разбираться с последствиями.

Брайан являл собой не иначе как кровавое месиво. Разбитая губа заляпала кровью всю его рубашку, а шел он с осторожностью глубокого старца, с каждым шагом издавая негромкое шипение от мучительной боли в боку. Тот удар ногой сломал ему по меньшей мере одно ребро, и Уилл понимал, что им следует как можно скорее вылечить Брайана. Но прямо сейчас главным приоритетом было смыться от полиции.

На заднем двое одного из домов друзья обнаружили деревянные ступеньки, прибитые к стволу одного из дубов — лестницу, что вела в очень неплохо сколоченный древесный домик, снабженный крышей и окнами. Какой-то папаша явно приложил здесь уйму усилий, желая порадовать своего сыночка. Либо такой вариант, размышлял Уилл, либо несколько местных пацанов натырили древесины с ближайшей стройки и построили себе место для тусовок в тысячу раз более классное по сравнению с кладовкой под его старым домом на Парментер-роуд.

Брайан полез туда первым, так прижимая одну руку к боку, как будто она у него висела на перевязи. Его продвижение по лестнице стало предельно медленным, зато Брайан не допустил ни одной оплошности. Оглянувшись на дорогу, где огни синих мигалок теперь волнами накатывали на две разбитых машины и фасады ближайших домов, Уилл забрался следом за Брайаном. Его грудь тоже прилично ныла, и он стал прикидывать, что с ним в момент столкновения сотворил ремень безопасности — порвал мышцы или сломал ребра.

Делая резкие, мучительные вздохи, друзья заползли в древесный домик.

— Дай мне пару минут, — прохрипел Уилл. — А потом, я, может статься, сумею сварганить целебный заговор.

Но Брайан его не слушал. Привалившись к внутренней стенке древесного домика, он глазел в окно на разворачивающийся на улице спектакль. Уилл понимал, что они оба отчаянно надеются на то, что никто из окрестных жителей не заметил, как они оттуда ускользают. Или, по крайней мере, не заметил, куда они ускользают.

Прижав одну ладонь к груди — такое давление умеряло боль, — Уилл уселся рядом с Брайаном. Пока друзья смотрели в окно, а далекие синие огни окутывали их странным, прозрачным сумраком, Уилл заметил, как на тропе, ведущей с озера, появляются две фигуры. Тэсс, теперь уже полностью одетая, шла бок о бок с Молодым Брайаном Шнеллем. Парнишка одной рукой ее обнимал, и этот жест скорее казался защитным, нежели интимным. Даже с этого расстояния Уилл разглядел, что Молодой Брайан по-прежнему разговаривает с Тэсс, явно ее утешая.

— А знаешь, ты не такой уж скверный чувак, — сказал Уилл.

Брайан слабо усмехнулся.

— Я многие годы пытался самого себя в этом убедить.

Уилл нахмурился и перевел взгляд на мерцающие синие огни.

— Я тоже, приятель. Да, я тоже.

Вместе они наблюдали за тем, как полицейские спешат вперед, желая поговорить с Тэсс, как один из них оттягивает Молодого Брайана в сторонку в тот самый момент, когда Эшли и Молодой Уилл подбежали с ним поговорить. Это был ключевой момент. Уилл придумал всю историю, но излагать ее следовало его молодому двойнику. Тем временем Брайан под присмотром полиции должен был ему подыграть. Свидетели из школы, включая мистера Мерфи, подтвердят, что как только три подростка узнали о том, что Тэсс пошла домой вокруг озера, они тут же бросились за ней в погоню. Эшли удостоверит тот факт, что Ник уже нападал на нее ранее на этой неделе и что только своевременное прибытие ее друзей тогда ее спасло. Она еще тогда подумывала о том, чтобы известить полицию о потенциальном насильнике, но решилась так поступить только после того, как узнала о том, что Тэсс должна этим вечером увидеться с Ником.

Эшли и Брайан тогда побежали вдоль берега озера, пытаясь догнать Тэсс и вовремя ее предостеречь. Они нашли ее через считанные секунды после того, как Ник ее изнасиловал. Уилл взял машину, рассчитывая перехватить Ника у дома О'Брайенов, надеясь отбить там у него Тэсс, но прибыл туда лишь после бегства Ника, когда Эшли бросилась следом за насильником. Уилл уже тогда понял, что случилось что-то ужасное, но на секунду оторвал глаза от дороги, отвлекшись на Эшли. В этот самый момент он врезался в джетту и сломал себе нос о руль.

Сидя в древесном форте, Уилл пробежал пальцами по бугорку у себя на носу в том месте, где он был сломан. Этот бугорок появился в тот самый момент, когда Ник расквасил нос Молодому Уиллу.

Бьюик принадлежал Брайану Шнеллю и был куплен на деньги, снятые с его счета в Сбербанке без одобрения и даже без ведома его родителей. В конце концов, там стояло его имя, вот только Брайан еще не успел зарегистрировать машину. Добраться до объяснения краденого номерного знака Уиллу просто не хватило времени, однако, пока он сидел в древесном доме, а боль у него в груди начинала уменьшаться, новое воспоминание стало формироваться у него в голове, словно бы вылупляясь из треснувшей яичной скорлупы.

«Я нашел его на обочине дороги, офицер, — вспомнил Уилл свои собственные слова, обращенные к одному из полицейских. Синие огни назойливо перемигивались, пока он вытирал полоску крови под расквашенным носом. — Брайан хотел подождать с регистрацией до понедельника, когда он рассказал бы все родителям, но я нашел этот номерной знак на обочине и подумал — что за черт, почему бы не прокатиться? Я знаю, нам так делать не следовало, но…»

А затем, опять же мысленным оком, Уилл сумел вспомнить, что затем сказал полицейский.

«Похоже, у тебя все удачно получилось».

Сидя в древесном форте, Уилл улыбнулся, гордясь парнишкой… гордясь самим собой. Теперь там мигали еще и другие огни, красно-белые. Прибыли две машины скорой помощи. Соседские жители повыходили из своих домов и теперь стояли в передних дворах, наблюдая за тем, как санитары выволакивают бесчувственное тело Ника Акосты из отцовской джетты. Теперь уже совершенно не страшный, Ник превратился всего лишь в избитого, окровавленного подростка. А еще — в большой вопросительный знак для Уилла.

— Как думаешь, Тэсс будет давать показания? — спросил Брайан, по-прежнему осторожно обследуя свой бок.

— Не знаю. Но у Эшли и у нас с тобой — в смысле, у тех ребят, — у них с этим делом все железно.

— Значит, нашей работе почти конец, — сказал Брайан.

Что-то в его тоне подействовало Уиллу на нервы, и он повернулся, снова прислоняясь спиной к стенке древесного домика, наконец-то позволяя своим изнуренным мышцам отдохнуть. Затем Уилл внимательно изучил в сумраке лицо Брайана.

— Что у тебя на уме, Брай?

Тот провел ладонью по неровной козлиной бородке. Его нездоровая бледность, даже в этом синеватом свете, внезапно показалась не вполне вызванной переломами ребер. Веки Брайана затрепетали, а затем он посмотрел Уиллу прямо в глаза, и древесный домик вдруг показался тому очень тесным.

— Воспоминания… ведь с тобой это тоже происходит, так? Новые воспоминания проскальзывают внутрь. Ты все повторял, что у тебя в голове словно бы тасуется колода, но теперь туда добавляются новые карты.

Уилл мрачно кивнул.

— Мы сами их добавляем. — Он снова дотронулся до бугорка у себя на переносице. — Раньше мой нос не был сломан. А все эти… все эти заморочки с Ником и Тэсс… в общем, я получил два набора воспоминаний об этом. Один мой и один его. — Странно было говорить о своем молодом двойнике в третьем лице, однако Уилл не сомневался, что Брайан правильно все поймет. — И в то же самое время другие воспоминания медленно меняются, стираясь, вытесняясь другими.

Брайан кивнул.

— Вот именно. В частности, я знаю, что Ник полностью выздоровеет. И в конечном итоге окажется в тюрьме. Я даже вроде как помню судебный процесс. По крайней мере, частично.

Уилл тоже это припоминал. Они оба давали показания. Уилл помнил, каким тяжким грузом казался ему тогда внимательный взгляд судьи. Ибо, хотя жизненно важные факты были правдивы, кое-что им с Брайаном изо всех сил приходилось скрывать. Тэсс залилась слезами прямо на свидетельском месте, но все же рассказала свою историю. Уилл вспомнил, что в зале суда сидели мистер и миссис Акоста, Вспомнил, как ему тогда не хотелось на них смотреть.

— Я тоже. — Неуверенная улыбка чуть приподняла уголки его рта. — Но я не помню, чтобы я еще хоть раз видел нас — нас с тобой, взрослых. Кажется, нам пора возвращаться. Назад, в свое время. Туда, где нам место.

Тут на улице громко хлопнули дверцы машины, и Уилл выглянул из окна древесного домика. Там не было заметно никаких признаков Эшли или их молодых двойников. Прибыла мусоровозка — забрать Ника Акосту. Снова взглянув на Брайана, Уилл увидел откровенно мучительное выражение на лице своего друга, и все следы его благодушия мгновенно испарились.

— В чем дело? — настойчиво спросил Уилл.

Глаза Брайана упорно сверлили пол.

— Я, как и ты, проделал заговор, чтобы сюда вернуться, но лишь через несколько дней после твоего отбытия. А потому у меня есть такие воспоминания, которых нет у тебя. Кое-что еще было вставлено в колоду. Новые воспоминания. — Тут он пристально взглянул на Уилла. Мы не единственные, кто вносит здесь перемены.

— Что это, Брайан? Что это за новое воспоминание?

— Оно возникло через пару дней после твоего отбытия. Теперь я это помню, Уилл, но раньше его там не было.

— Да что это, черт побери?

Брайан аж передернулся.

— Семья, которая живет в твоем старом доме на Парментере. Там… там вышла настоящая бойня. Кто-то вломился в дом, убил родителей. Я помню, как видел это в новостях наутро после того вечера в «Папийоне». Тот парнишка, Кайл… один из его друзей тоже погиб, но сам он уцелел. Был избит и получил ножевое ранение. В новостях сказали, что он в коме. Полиция нашла в кладовке под домом всякие начертанные кровью символы, и пошла болтовня о сатанистских ритуалах, еще о каком-то таком дерьме.

Давление стало нарастать у Уилла в висках и прямо в середине лба. Приложив руку к голове, он сделал длинный, неровный выдох.

— Вот блин, — прошептал Уилл. — Мать твою за ногу. — Теперь по его вине погибли родители Кайла и его лучший друг, а сам парнишка был в коме. В зависимости от ран он мог никогда из нее не выйти.

Уилл взглянул на Брайана.

— Тогда нам следует предположить, что круга, который я начертил, больше не существует. А если мой круг уничтожен, резонно предположить, что они добрались и до твоего.

— Они?

— Ну, если именно Ник вытолкнул Майка на улицу прямо нам под колеса, кто-то еще должен был сидеть за рулем другой машины. Тот, кто сбил бы Майка, если бы нас там не оказалось.

Брайан неловко заерзал, а затем застонал, прикладывая руку к боку.

— Блин. Вообще-то я прикидывал, что там была просто магия.

— Я тоже, но ведь ты видел Ника. Кто-то знал, что мы здесь, в этом времени, и отправился вперед, в наше время. Там он позаботился о том, чтобы, даже если бы мне удалось прикинуть, как вернуться назад, у меня просто не нашлось бы возможности это сделать. Я оставил дверцу открытой. Кому-то хватило разума и умения запрыгнуть в будущее и ее захлопнуть. А потом, скорее всего, опять без особых хлопот вернуться сюда. Скажи, Брайан, похож Ник на человека, способного вытворять подобные магические фортели?

— Нет. Нет, по-моему, не похож. Но это еще не конец света, Уилл. Я хочу сказать, мы знаем, где книга Годе. Пусть твой более молодой и более надменный двойник ее для нас раздобудет, переделает заговор, который он на нее наложил, и мы сможем прикинуть, как нам все-таки отсюда свалить. Все должно сработать. Если мы достаточно рано вернемся в наше время, мы сможем оказаться там еще до того, как тот парнишка и его семья будут убиты.

Уилл сокрушенно покачал головой.

— Черт, когда это кончится?

Брайан тяжко вздохнул и выглянул из окна.

— Не знаю, Уилл. Но выбирать нам особенно не приходится. Мы должны попытаться. Иначе мы здесь застрянем, а так у нас ничего не получится. Мы просто обязаны вернуться.

— Хорошо, — сказал Уилл, угрюмо кивая. — Но пока еще мы отбыть отсюда не можем.

Брайан хмуро сдвинул брови.

— Это еще почему?

В горле у Уилла опять пересохло, и провел языком по губам, чтобы их увлажнить. Жуткие образы заметались у него в голове. Подтянув к себе колени, Уилл ненадолго закрыл лицо ладонями, словно так он мог от этих образов заслониться.

— Мы не сумели спасти Майка и не сумели предотвратить то, что случилось с Тэсс, но мы по крайней мере взяли ублюдка. Ник отправляется в тюрьму. Ведь мы оба именно так это помним?

— Да, — согласился Брайан.

— Тогда какого дьявола я по-прежнему помню убийство Бонни Винтер?

Снять карты. Перетасовать колоду. Вложить туда несколько новых, непредвиденных карт.

В субботу, в одиннадцать часов утра, Уилл Джеймс оказался на трибунах стадиона «Пум», наблюдая за футбольным матчем, который он уже один раз видел. Сцепив ладони вокруг пластикового стаканчика с кофе, он дул под надорванную крышку, стараясь немного остудить горячий напиток. Воспоминания волнами прокатывались у него в голове — еще более противоречивые, чем когда-либо раньше.

Одиннадцать лет тому назад: Уилл наблюдал за этой игрой вместе со своими друзьями, едва уделяя ей внимание, поедая слишком много всякой дерьмовой еды и с нетерпением ожидая вечерних танцулек, после которых он намеревался заняться по-настоящему буйным сексом. Вид Кейтлин в эротичной униформе среди других девушек из группы поддержки не особенно его от таких мыслей отвлекал. Майк Лейбо играл в том матче защитника второй линии, и теперь он так ловко прихватил разводящего средней школы Нэйтика, что весь стадион мигом оказался на ногах. Эшли уже докричалась до хрипоты. Теперь Уиллу едва удавалось удерживаться за это воспоминание. Оно уже стало таким же смутным и нереальным, как полузабытый сон.

Одиннадцать лет тому назад: Прошла неделя после трагической гибели Майка Лейбо. Игра продолжалась.

Ходили разговоры о том, чтобы вообще отменить все радостные события праздника встречи выпускников, однако после совещания директора Чедберна с представителями старшего класса и большинством учителей было решено двигаться вперед. «Пумы» играли в честь Майка Лейбо. Дик Акоста, один из лучших атакующих защитников, проделал в той встрече на редкость впечатляющий пробег с приземлением мяча в зачетной зоне противника и посвятил тот подвиг Майку. Но даже это воспоминание стиралось в голове у Уилла, пропадало, сливалось с новыми воспоминаниями, стремившимися занять его место.

Одиннадцать лет тому назад… и теперь: Майк Лейбо был мертв. Ник лежал в больнице, находясь под арестом в связи с обвинениями в изнасиловании и причинении вреда физическому здоровью при отягчающих обстоятельствах. У его койки постоянно дежурил полицейский охранник. Главной жертвой насильника стала Королева праздника встречи выпускников, и теперь ни в каком параде она не участвовала. Слухи еще только начали расходиться, и передавались они едва слышным шепотом. Разум Уилла заполняли два набора воспоминаний. Оба этих набора все раскручивались и раскручивались, пока он наблюдал за игрой. Его подростковый двойник и Молодой Брайан сидели вместе с Эшли и Эриком, но их восторги были притворными и равнодушными. Эрик понятия не имел о том, что на самом деле творится, но уже знал про Ника и Тэсс, а потому был так же мрачен, как и трое остальных. Однако они очень внимательно наблюдали за игроками, за девушками из группы поддержки, а также за толпой.

Еще ничего не закончилось. Отнюдь.

Неделю тому назад… и одиннадцать лет спустя: Уилл уже сидел и опять должен был сидеть на футбольном матче в честь праздника встречи выпускников — всего лишь на одном из событий целого уикенда, посвященного десятилетию окончания его классом средней школы. Все это пока еще оставалось в далеком будущем, и тем не менее начиналось именно сейчас. Несчастный, обреченный Кайл Броуди подошел к Уиллу с запиской. В записке было всего два слова. Два проклятых слова, которые затем неотступно стали его преследовать.

«Не забывай».

Но этого уже оказывалось чертовски много. Просто немыслимо было все это запомнить. Столько противоречивых образов и эмоций — и все они проскальзывали сквозь разум Уилла как песок сквозь пальцы.

Уилл глотнул немного кофе, едва замечая, какой он горький и несвежий. Затем провел рукой по лицу, ощущая ладонью щетину на подбородке, и глубоко вздохнул, пытаясь вытряхнуть из головы все липшее и хорошенько сосредоточиться. Уилл стоял на траве возле трибуны на стороне поля «Пум» — совсем рядом с тем местом, через которое во время вечерних матчей пацаны ускользали под трибуны, чтобы там выпить, покурить травки или потискаться с девушками. Сегодня желающих позаниматься чем-то подобным было не так много, но они все же нашлись. Уилл не обращал на них внимания. Точно так же он не обращал внимания на дикий и нестройный грохот оркестра «Пум» в переднем ряду трибуны, на свистки судьи, на стук сталкивающихся шлемов, даже на счет на табло.

Время от времени взгляд Уилла отплывал в противоположную точку стадиона, где на гостевой стороне нес свою стражу Брайан. Однако по большей части Уилл сосредоточивался на девушках. Из группы поддержки.

На Бонни Винтер.

Прямо сейчас улыбка Бонни была широкой и неподдельной, пока она выполняла очередной выкрутас. Золотисто-каштановые волосы девушки упали ей на лицо. Уилл усиленно старался не думать о ее бледном трупе, что лежал в осенней листве, о ползающих по мертвой плоти муравьях, однако от этого конкретного образа ему избавиться было, похоже, не суждено.

Бонни была там не одна. Уилл не мог вспомнить фамилии лишь пары девушек, но большинство из них он очень хорошо знал. Или знал в свое время. Некогда. Бонни. Лолли. Эльфи. Келли. И, разумеется, Кейтлин.

«Господи, как же она красива», — думал Уилл, наблюдая за тем, как Кейтлин выпадает из общего ритма, а затем опять вкручивается в круг девушек, стараясь быстро все наверстать. Кейтлин смеялась, щеки ее раскраснелись от холодного воздуха и напряжения всевозможных фортелей я выкрутасов. Коротенькая юбочка обнажала ее поразительно стройные и сильные ноги. Голубые таза Кейтлин буквально искрились, а ее золотистые волосы словно бы сияли в солнечном свете.

Уилл знал, что по-прежнему ее любит, однако с такой же определенностью он знал, что любит ту Кейтлин, которой она была тогда, а не ту, которой она потом стала. Именно это, все, что было между ними в эти последние дни предыдущей эпохи, осталось всем, на что Уилл мог надеяться. Однако даже такие их отношения уже выцвели вместе со всем остальным из этого периода его жизни. Связь с Кейтлин отчасти помогла Уиллу стать тем, кем он стал, однако ему потребовалось довольно долгое время на осознание того непреложного факта, что их отношения были всего лишь реликвией, артефактом из прошлого.

Теперь, пока Уилл на нее смотрел, горькая правда наконец до него дошла. Кейтлин никогда не любила его так, как он любил ее. Это был простой факт, лишенный какой-либо жалости к себе. И Уилл сам удивился тому, как прекрасно он теперь с этим фактом уживается.

«Прошло достаточно долгое время», — подумал он. Теперь, даже видя Кейтлин прямо перед собой, дыша с ней одним воздухом в эти идеальные дни, Уилл обладал той перспективой дистанции, какой прежде у него никогда не бывало.

Пластиковый стаканчик с кофе по-прежнему грел ему ладони, однако, благодаря тому, как солнце двигалось по небу, Уилл уже не находился в тени трибун, а потому холод этого октябрьского дня для него частично развеивался. Солнечные лучи приятно согревали Уиллу спину. Тим отступил чуть назад, собираясь отдать пас, но построение средней школы Нэйтика катастрофически развалилось. Защитники Нэйтика бросились к Тиму. По тому, как он озирался по сторонам, стало ясно, что бросить пас он уже не собирается. Тогда разводящий рванул вперед. Джо Розенталь организовал для него блок, и благодаря ему Тим, пританцовывая, ускользнул от очередного защитника, но дальше он оказался сам по себе, во весь опор несясь вперед по полю. Игроки в форме Нэйтика смыкались вокруг него, организуя жаркую погоню, однако Тим захватил их врасплох. А кроме того, он был быстр. Очень быстр.

Трибуны взорвались радостными криками и аплодисментами. Уилл вдруг понял, что вместе со всеми свистит и орет, а от бурных аплодисментов его удерживал только стаканчик с кофе. Тогда он позволил себе еще всего на одно мгновение отвлечься, прежде чем снова вернуться к действительности, которая и держала его на страже у самого края поля. Взгляд Уилла опять отплыл к группе поддержки, но на сей раз он не стал медлить на Бонни или Кейтлин. Вместо этого он оглянулся и стал изучать трибуны справа от себя. Внимательно изучая толпу, он выискивал там хоть что-то необычное. Народ вовсю прыгал вверх-вниз, победно размахивая руками и обнимаясь. «Пумы» наконец-то повели в счете, а потому все ученики, родители, учителя и выпускники средней школы Истборо выражали бурную радость.

Все-все. Кроме одного человека.

Стоя перед трибунами, Дэнни Пламер прислонялся к ограждению, окруженный активно двигающимися людьми. Однако сам Дэнни был совершенно неподвижен. Он не орал, не свистел и не аплодировал. Вместо этого он сверлил глазами какую-то точку у края поля, а его лице выражалась одинокая отстраненность от происходящего.

Стоило только Уиллу увидеть Дэнни таким, как его словно бы током дернуло. Неужели все могло обернуться такой жутью? Сперва Ник, а теперь еще и Дэнни? Его лучший друг? Как он мог провести с этими парнями столько времени, считать их своими друзьями и не разглядеть в них тех, кем они были на самом деле?

Глубокая печаль объяла Уилла, пока он пристально смотрел на Дэнни. Толпа осела на свои сиденья, когда Нэйтик снова ввел мяч в игру, однако Дэнни по-прежнему стоял на том же самом месте, внимательно наблюдая за девушками из группы поддержки.

За девушками из группы поддержки.

Облегчение стало растекаться по Уиллу, пока он наблюдал за тем, как девушки, исполняя очередной номер, вовсю трясут своими помпонами. Кто мог обвинить Дэнни?

Уилл взглянул на край поля, где Кейтлин как раз уронила свои помпоны, взяла низкий старт, а затем сделала сальто, приземляясь на ноги в тот самый миг, когда вся группа поддержки испустила громкий крик «Пумы»! Оказавшаяся впереди Дори Шнелль положила руки на бедра и возглавила очередной номер под дружные возгласы остальных девушек. Дори очень по-балетному размахивала руками, но никогда не участвовала ни в каких упражнениях на полу. Ее левая нога все еще недостаточно залечилась после того несчастного случая.

Наблюдая за Дори, Уилл почувствовал, как его окутывают грусть и чувство вины. Давным-давно он воспользовался магией, чтобы об этом забыть. Магия очень его пугала — и не без причины. Однако Уилла в высшей мере существенно мотивировало чувство вины. Он решительно не желал ощущать тяжесть на сердце при каждой очередной встрече с Дори Шнелль, всякий раз видя, как она слегка прихрамывает при ходьбе. Только теперь Уилл понял, каким же трусом он тогда был. Он полностью заслужил это чувство вины. И теперь Уилл совершенно точно знал, что ему требовалась вся та скорбь, которую это чувство ему приносило.

Однако Дори по-прежнему входила в группу поддержки. На лицах у всех девушек сияли яркие улыбки, а их номера были заразительно разнообразны. Уилл наслаждался представлением. Понятное дело, в наблюдении за движениями красивых девушек изначально таилась награда, но было там и кое-что еще. Сколько бы сам Уилл и другие парни не шутили насчет высокой оценки вложенного таланта, за всем этим юмором была немалая доля правды.

Неохотно оторвав глаза от группы поддержки, Уилл еще раз взглянул на Дэнни. На лице его друга по-прежнему оставалось все то же выражение.

Уилл нахмурился и сузил глаза. Затем стал быстро водить взглядом с Дэнни на группу поддержки и обратно. Лолли исполнила сальто, которое унесло ее в самый конец группы, но взгляд Дэнни за ней не последовал. Все его внимание было приковано совсем к другому месту, к девушке на другом фланге группы поддержки.

К Бонни.

Пластиковый стаканчик с кофе выпал из рук Уилла, но он пришел в движение раньше, чем стаканчик упал на траву. Поднявшись к металлической боковой лестнице, что вела к проходу в самом низу трибун, Уилл нырнул в непрерывный поток людей, спускающихся в туалет или к торговому лотку, а также направляющихся обратно к своим местам. Мужик лет сорока с полным подносом хотдогов и шипучки толкнул Уилла, окатывая его кока-колой со льдом и осыпая дурнопахнущими сосисками в тесте. Быстро извинившись перед мужчиной, Уилл протолкнулся дальше, не обращая ни малейшего внимания на посыпавшиеся ему в спину проклятия.

В свое время Уилл недоумевал, почему Дэнни не поднялся посидеть вместе с ними. Теперь же он боялся, что знает, почему.

В проходе толпилось слишком много народа, не позволяя Уиллу двигаться достаточно быстро. Он мотал головой из стороны в сторону, пытаясь высмотреть Дэнни, однако в плотной людской массе ему удалось заприметить лишь темные волосы, смутный облик парня, прислонившегося к ограждению.

Тем временем на поле один из игроков Нэйтика выронил и потерял мяч.

Толпа опять в едином порыве вскочила на ноги.

Вконец расстроенный, с отчаянно колотившим сердцем, с крутящимися у него в голове сомнениями, сожалениями и разочарованиями, Уилл наконец потерял всякое терпение и принялся плечами расталкивать людей по сторонам, непрерывно бормоча пустые извинения. Кто-то схватил его за плечо, но Уилл стряхнул руку. Все вокруг него широко улыбались, победно поднимали кулаки, вовсю аплодировали, а он тем временем в жуткой спешке среди них маневрировал.

Затем Уилл недоуменно заморгал и резко остановился. Он был уверен, что уже миновал то место, где Дэнни прислонялся спиной к ограждению. Ругаясь себе под нос, Уилл протолкнулся мимо пары учеников к металлическому поручню, перегнулся через него и стал внимательно приглядываться в обоих направлениях.

Дэнни исчез.

Уиллу вдруг показалось, что силы его покидают. Навалившись на металлический поручень, он удрученно повесил голову. Кто-то пробормотал пару сквернословий на предмет его грубости, но Уилл не обратил никакого внимания. Эти ребята были правы.

Сердце Уилла словно бы обратилось в камень. Он проделал заговор, который вернул его обратно во времени, чтобы залечить те кровавые раны, которые кто-то прорвал в его жизни. Теперь же Уилл начал всерьез задумываться о конечном результате. Пусть даже его путешествие закончится успешно, не поменяет ли он при этом одни раны на другие, затрагивающие не только его сердце, но и его веру во все окружающее?

«Вот сукин сын, — подумал Уилл. — А у тебя, Дэнни, что за история?»

Ответа на этот вопрос у него пока еще не имелось. Однако до танцульки в честь праздника встречи выпускников оставались считанные часы, и Уилл пообещал себе, что независимо от цены, сегодня вечером он непременно узнает правду.

Уилл отвез Кейтлин на танцы в честь праздника встречи выпускников в отцовском джипе, однако поездка до школы вышла чересчур серьезной. Ввиду неявки победительницы конкурса его подружка в тот день стала Королевой праздника и проехала в составе парада вместе с Тимом Фрилем. Кейтлин все это совсем не понравилось. Одно дело, если бы Тэсс просто выбыла по болезни. А так, зная, что на самом деле случилось, Кейтлин испытывала по этому поводу самые скверные чувства. Она даже попросила директора Чедберна убедить комитет праздника не устраивать особого танца Короля с Королевой.

Проявив куда больше такта и восприимчивости, чем Уилл от него ожидал, Чедберн согласился.

И Кейтлин, и Тиму казалось, что все это событие следовало отменить, но директор объяснил, что физкультурный зал уже был украшен, закуска и выпивка — уже заказаны, а большинство учеников понятия не имело о том, что произошло прошлым вечером. Да и в любом случае было уже слишком поздно что-то менять. Нарядно одетые люди появятся перед закрытыми дверями с табличкой на них, и им будет совершенно некуда идти. И Тэсс О'Брайен, безусловно, не пожелала бы отмены танцулек.

Насчет этого он был прав, но Уилл сильно сомневался в том, что директор потрудился лично выяснить мнение Тэсс. Ему было гораздо проще провести танцы, чем объяснить их отмену. Пошли бы слухи. Они уже расходились. Уилл был уверен в том, что на следующей неделе директору достанется на орехи от некоторых родителей, но ответственности за отмену танцев Чедберн тоже брать на себя не хотел. И, возможно, он был прав. Если учесть все те ужасы, что произошли в течение недели, могло так получиться, что танцы стали бы для старшеклассников как раз тем самым, что им сейчас требовалось.

Со своей стороны Уилл был рад тому, что танцулька все-таки должна была состояться. Если куску дерьма все еще предстояло прилететь на вентилятор, его будущий двойник настаивал на том, чтобы это произошло сегодня вечером. Уилл не счел за труд напомнить им о том, что они с Будущим Брайаном меняют происходящее, что временная линия может развернуться совсем не так, как они ее помнят. Большого значения это не имело, поскольку это не были всего лишь воспоминания. В воздухе висело нечто эфирное, некая зловещая тяжесть.

Магия. Уилл жутко ее ненавидел. Магия разлагала все, к чему прикасалась. Он в этом не сомневался. И все же любые опасения, какие Уилл испытывал в связи с вмешательством его двойника из будущего в его жизнь, уже пропали. До того, как заварилась вся эта каша, его мировоззрение было чересчур примитивным. Да, они с Брайаном сделали себе хобби из чего-то темного и опасного, но затем Уилл сумел убедить себя в том, что здесь нет ничего страшного, что во всем виновато лишь его богатое воображение.

Больше никакого отречения не будет.

Если бы Будущий Уилл и Будущий Брайан не воспользовались магией, чтобы вернуться в этот период их жизни, Нику бы все сошло с рук. Уиллу категорически не нравилось думать о том, что могло бы случиться с Эшли (и что реально случилось с Тэсс), или прикидывать, скольким еще девочкам пришлось бы пострадать от того же несчастья.

Но пока еще ничего не закончилось.

Они с Кейтлин ехали к школе почти в полном молчании, сцепив ладони между передними сиденьями. Однако теперь Уилл отнял свою ладонь и покрепче взялся за руль, притормаживая, пока джип катил по автостоянке, и крутя головой в поисках свободного места. Снаружи все еще стояли десятки людей — толпились небольшими группками или направлялись к входу в физкультурный зал. И все же, просто на них глядя, Уилл чувствовал общую сдержанность и неловкость. Все верно — слухи распространялись.

— Слишком яркие наряды для похорон, — негромко заметила Кейтлин.

Сожаление переполняло Уилла, пока он закатывал джип на свободное место между помятой сентрой и контейнером для мусора. Припарковавшись, он взглянул на Кейтлин. Она сегодня надела нежно-голубое платье на тонких бретельках, а ее волосы были завиты в круглые локоны, которые прекрасно обрамляли ее лицо. Такая Кейтлин очень напоминала Уиллу одну из изящных керамических статуэток, которые коллекционировала его матушка.

Уилл протянул руку, желая коснуться лица Кейтлин, глядя ей прямо в глаза.

— Похороны уже состоялись, — отозвался он. — Так что теперь все будет иначе. Майк должен был здесь присутствовать. А что случилось с Тэсс… что натворил Ник… даже не стоит говорить, как меня все это взбаламутило. Но на тебе сейчас это платье, и, черт возьми, как же ты красива! Наши друзья ждут нас внутри. Там музыка, там танцы, и я совершенно точно знаю, что ты не хочешь потратить все это время впустую.

Один уголок ее рта приподнялся в той самой сексуальной, кривоватой усмешке, которая прежде всего и заставила Уилла в нее влюбиться. Кейтлин наклонилась и поцеловала Уилла, лишь слегка касаясь его губ своими. Затем она прижалась своим лбом к его лбу, а он обнял ее за шею. Какое-то время они так сидели, пока Кейтлин не отстранилась.

— Пойдем танцевать.

Даже теперь в ее глазах проглядывала виноватая нерешительность.

— Пойдем.

Уиллу пришлось обойти вокруг джипа, чтобы помочь Кейтлин выбраться из машины. Было прохладно, и он сразу же почувствовал, что руки Кейтлин покрылись гусиной кожей, и тем не менее она оставила свою куртку на сиденье, не желая возиться с ней на танцах. Затем они взялись за руки и быстро пошли по автостоянке. На школьной лестнице с сигаретой в руке стоял Тодд Васкес. Заметив их приближение, он сделал длинную затяжку, а затем, выпуская из ноздрей две струйки дыма, галантно придержал для них дверь.

Темные глаза Тодда задержались на Уилле.

— Отличная работа, приятель, — низким голосом сказал он.

Уилл ответил ему кратким кивком и вошел внутрь, однако этот небольшой обмен любезностями вызвал у него еще большее напряжение. Считанные секунды спустя, когда они с Кейтлин вошли в гимнастический зал, Уилл почувствовал себя так, как будто на него нацелен прожектор. Слухи про изнасилование Тэсс и арест Ника вовсю расходились. Эти слухи также включали в себя предполагаемую роль Уилла в поимке насильника. Пока по всему темному залу вспыхивали цветные огни, а музыка вовсю пульсировала, смешиваясь с гулом множества голосов, Уилл чувствовал себя крайне неуверенно. Прямо сейчас ему больше всего хотелось отсюда сбежать.

— Брось, не дергайся, — прошептала ему в самое ухо Кейтлин.

Затем она потянула Уилла вперед по залу к столу, окруженному футболистами и девушками из группы поддержки. Некоторые из них были также и его друзьями, но в основном там сидели друзья Кейтлин. Лолли заигрывала сразу и с Тимом Фрилем, и с Джо Розенталем. Келли Месерв общалась со Скоттом Кельсо. Дори пришла на танцы с Чаком Веселовски, а Бонни — с Треем Морелом, немного заносчивым, но в целом неплохим парнем. Кельсо носил смокинг, но поскольку это не был школьный бал, все остальные парни были в костюмах, не считая Чака, который, судя по всему, считал себя слишком классным и крутым для официального костюма, а потому носил футбольную фуфайку и брюки военного образца.

Все девушки уже вовсю общались друг с другом, сидя бок о бок и говоря на таких пониженных тонах, чтобы их только-только было слышно поверх музыки. Однако той радости, какую обычно приносила подобная болтовня, на их лицах совершенно не наблюдалось. Сегодня здесь преобладали неприятные темы.

Тим Фриль первым поприветствовал Уилла.

— Эй, приятель. Давай, подтаскивай сюда стул.

— Спасибо, но еще рановато, — отозвался Уилл. — Мы сперва потанцуем.

Кельсо мотнул головой в сторону танцпола, на котором пока еще почти никого не было.

— Сейчас пока еще фаза закуски. Танцы толком не начались.

Уилл развел руками.

— Не будет ничего страшного, если я проложу дорогу. — Он взглянул на Тима. — Классная игра, между прочим. Тот твой забег просто нас спас.

— Спасибо. — Затем Тим вопросительно приподнял подбородок. — А с тобой все хорошо?

Разбитый нос Уилла по-прежнему оставался распухшим и болезненным на ощупь, однако во всех иных отношениях он чувствовал себя превосходно и вовсе не собирался вдаваться ни в какие подробности.

— Все хоккей, — кратко ответил Уилл.

Кейтлин продолжила болтать со своими подружками, а остальные ребята вернулись к тому, что они обсуждали до их прибытия. Уилл позволил своему взгляду свободно блуждать по залу. Наконец, справа от себя, под одним из баскетбольных щитов, он заметил, как Брайан за ним наблюдает. И он был не один. Там также стояли Будущий Уилл и Будущий Брайан, разговаривая с мистером Мерфи, учителем английского. Трое взрослых — и как же странно было Уиллу думать в таких понятиях о Брайане и самом себе — чему-то громко смеялись.

— Любимая, я сейчас вернусь. Хочу только поздороваться с Брайаном, — шепнул Уилл в ухо Кейтлин. Глаза девушки заискрились и она пристально на него глянула, однако ничего не сказала, а лишь чмокнула в щеку и тем самым отправила в путь.

Заметив, как Уилл к нему приближается, Брайан извинился перед остальными и отошел в сторонку. Они встретились неподалеку от столика с чипсами, печеньем и напитками. Уилл нервно огляделся по сторонам, убеждаясь, что их никто не подслушивает.

— На вид они чертовски общительные, — заметил он.

Оглянувшись на их взрослых двойников, Брайан кивнул.

— Угу. Мистер Мерфи был откровенно счастлив увидеть в наших «дядюшках» дополнительных наставников для таких раздолбаев, как мы с тобой. Хотя твое сходство с дядей Уильямом просто поразительно.

— Ну да, я похож на своего дядюшку. А что в этом такого?

Сперва Брайан усмехнулся, однако затем все веселье словно бы стекло с его лица.

— Похоже, мистер Мерфи думает, что наши родители захотели, чтобы после вчерашнего вечера за нами кто-то присматривал. Я не стал его разубеждать. — Тут Брайан досадливо покачал головой. — Но никаких признаков Дэнни по-прежнему нет. Ты правда думаешь, что он… что они с Ником работали заодно?

Уилл повесил голову и принялся разглядывать пол у себя под ногами.

— Даже не знаю, Брай. Я бы никогда не поверил во все случившееся, если бы собственными глазами этого не увидел. Понимаешь? — Снова подняв глаза, Уилл помрачнел, глядя мимо Брайана. — К тому же прямо сейчас Дэнни вовсе не главная моя забота.

— А в чем дело? — спросил Брайан, оборачиваясь, чтобы посмотреть на то, что привлекло внимание Уилла.

В двадцати футах оттуда красивый, уверенный в себе мужчина, которым в один прекрасный день должен был стать Брайан, по-прежнему любезно общался с учителем английского. А вот третий член небольшой группки бесследно исчез.

— Куда, черт побери, мой Будущий Паренек подевался?

Уилл увидел, как в физкультурный зал рука об руку с Кейтлин заходит его молодой двойник, но постарался особенно за этой парочкой не следить. Кейтлин была сегодня убийственно, душераздирающе красива, и один ее вид причинял Уиллу горько-сладкую боль. Милостивым отвлечением стал для него разговор с мистером Мерфи, учителем, которого Уилл всегда любил, и который, видя в нем теперь практически своего сверстника, настоял на тем, чтобы Уилл звал его Кевином. Было очень странно. И в то же время вроде как мило.

Однако теперь все эти мысли вылетели у него из головы, испепеленные и раздутые ветром в ту самую секунду, когда Уилл увидел, как Дэнни Пламер выскальзывает из физкультурного зала через двойные двери, которые вели в школу. Буркнув невнятные извинения, Уилл оставил Брайана разговаривать с мистером Мерфи и устремился вперед вдоль темной стены физкультурного зала, стараясь не вызывать особых подозрений.

Надавив на большую металлическую кнопку отпускного механизма, Уилл проскользнул через те двери в смутно освещенный коридор. Музыка эхом отражалась от линолеума на полу и от металлических шкафчиков по обе стороны коридора. Когда двери со щелчком за ним захлопнулись, музыка оказалась приглушена, однако не пропала совсем. Уилл влетел в коридор как раз вовремя и увидел, как Дэнни заходит в мужской туалет. Быстро оглядевшись по сторонам, Уилл устремился в том направлении.

Все горе, боль и смятение в его сердце превратились в настоящий водоворот эмоций, еще больше ускоряя и без того его торопливые шаги. Подошвы кроссовок шлепали по полу, и этот звук эхом отражался от стен, почти как если бы кто-то его преследовал. Но нет — Уилл был один. Невольно сжав кулаки, Уилл плечом толкнул дверь туалета. Дверь звучно врезалась в стену.

Дэнни носил темно-серый костюм и белую рубашку без галстука. Он не был красив в общепринятом смысле, зато выглядел так классно, что это словно бы облекало его определенной аурой, примерно как молодого Хамфри Богарта. Уилл ожидал увидеть его брызгающим в писсуар или, быть может, моющим руки. Но вместо этого Дэнни, засунув руки в карманы пиджака, прислонился к дальней стене под полупрозрачным окном с треснувшими стеклами.

— Привет, Уилл, — сказал Дэнни. В голосе его звучало смирение и покорность судьбе.

Уилл изумленно выдохнул из себя весь воздух. Глаза его сузились, а венка на виске лихорадочно задергалась.

— Так ты знаешь, что это я? Ах ты сукин сын… — Занося кулак, Уилл устремился вперед по кафельному полу.

Парнишка (а это и впрямь был всего лишь парнишка), примирительно поднял руки.

— Нет, постой. Погоди секунду. Ты неправильно меня понял. Я… ну да, я знаю, что ты — это ты. Я неплохо представляю себе, что происходит, но я ничего такого не сделал, Богом клянусь.

Тут лицо Дэнни покрылось краской стыда, и он отвел глаза в сторону.

— Хотя я также ничего не сделал, чтобы это остановить. Но черт побери, Уилл, я никогда не думал, что до такого дойдет. И все же я знал. Когда я увидел тебя на похоронах Майка, я понял, что это ты. Ты и Брайан.

Уилл опустил кулак, но рук не расслабил. В нем было столько гнева, ему так хотелось выколотить из Дэнни всю правду. В последние дни Уилл уже ощутил, как его предает такая колоссальная часть его прошлого, а дружелюбное лицо Дэнни тоже было частью его прошлого и совершенно идеальным местом, на которое он посредством кулаков мог излить свои страдания.

Однако вместо того, чтобы перейти к делу, Уилл остановился и прислушался.

— Как ты узнал?

Дэнни снова сунул руки в карман пиджака, словно посредством этого движения он мог стать невидимым, мог избежать обвиняющего взора Уилла.

— Ник засек тебя, братишка. Тебя и Брайана — тогда, в «Хербисе». Он заметил тот маленький фокус Брайана с прогулкой по воздуху, а потом обратил внимание, как ты выделываешь пальцами какую-то странную фигню, и превращаешь тот поплавок или еще какую-то ерундовину, которую Брайан тогда заказал… короче, Ник увидел, как ты обращаешь ту порцию в кровь. Проклятье, мы все видели эту кровь, но только Ник сложил все воедино и прикинул хрен к носу.

Уилл почувствовал, как лицо его падает от удивления. Ник Акоста всегда был приличным парнем (или так Уиллу, по крайней мере, казалось), однако в особом умничанье его никто и никогда обвинить не мог. Узнать о том, что Ник все это увидел и сложил воедино, а Уилл так ничего и не заметил, было чем-то сродни шоку. Однако, пока эти мысли мелькали в голове у Уилла, пришли также и другие. Ник в облике черного человека, достаточно хорошо владеющий магией, чтобы окутать себя тьмой, по крайней мере один раз наделить себя способностью к телепортации.

— И он тебе рассказал, — выдохнул Уилл.

Дэнни помрачнел.

— Да нет, блин. Ник мне ни единым словом не обмолвился. Я так ничего и не выяснил, пока она мне не рассказала. К тому времени Ник уже вовсю ее трахал. Или, гораздо скорее, все было наоборот. Она предложила ему то, чего Нику всегда хотелось. Она попыталась и меня в это впутать, но я сказал, что я пас. А вот Ник так не сказал. И как только он этого дела вкусил, она стала им вокруг пальца вертеть. Может, тут не обошлось без магии, а может, он просто оказался охрененно слаб. Я не знаю. Но все это Ник сделал для нее. Понимаешь, Уилл? Она делала все, чего ей хотелось, так что и Ник делал то, чего ей хотелось. После такой боли и трагедии — с таким лицом и телом… Как он мог сопротивляться?

Уилл в полном замешательстве поднял руку.

— Погоди. Она. Кто она?..

А потом он понял. Мысленным взором Уилл представлял себе, как все это происходит. Ник видел, как они тогда в мороженице баловались магией. Он понял, что никто ему не поверит, однако в мире существовала одна персона, на которую ему хотелось произвести впечатление больше, чем на кого-либо еще. Только одна девочка, которой Ник мог обо всем рассказать, даже рискуя, что она поднимет его на смех.

Последние кусочки головоломки встали на свои места. Уилл уже понял, что Ник не мог работать один. Его навыки обращения с магией были самыми минимальными. Тогда, на берегу озера, изнасиловав Тэсс, Ник, похоже, удивился, когда ему не удалось телепортироваться. Кто-то другой дергал его за ниточки. Тот же, кто сидел за рулем темного седана тем самым вечером, когда Ник столкнул Майка Лейбо прямо под колеса ведомой Уиллом тойоты.

Но было здесь еще одно затруднение, которое они с Брайаном еще толком не обсуждали, но о котором прекрасно сознавали. Тот, кто в этом участвовал — кто был обречен убить Бонни Винтер, — не мог происходить из этого временного периода. Им должен был быть кто-то из будущего, иначе это изменило бы прошлое — или попросту стало прошлым.

Уилл уставился на Дэнни.

— Он рассказал Дори.

Дэнни опять уклонился от его взгляда.

— Она была здесь уже примерно шесть месяцев. Я хочу сказать… та, старшая Дори. — Он невольно испустил нервный смешок. — И все это время она мухлевала с головой Ника. Она прибыла прямо в Истборо, открыла цветочный магазин в самом центре города. Как же он, дьявол его побери, называется?

— «Цветочная тележка», — тут же подсказал Уилл. — Магазин называется «Цветочная тележка». — Впервые его увидев, Уилл сразу же понял, что в упор его не помнит; но тогдашняя сумятица в голове заставила его предположить, что он просто его забыл.

— Да, верно, — подтвердил Дэнни. Затем он с трудом сглотнул, после чего наконец-то встретился взглядом с Уиллом. — Она рассказала, приятель, что ты с ней вытворял. Что вы с Брайаном с ней вытворяли. Вы, парни, бросали туда-сюда разные мелкие заклинания. Чуть-чуть левитации, чуть-чуть обращения шипучки в кровь и все в тот же духе. А она, Уилл, много лет все это дерьмо изучала. И теперь она вредит людям, корежит их жизнь. А хочешь знать, почему? Из-за того, что произошло раньше, из-за того, что вы с Брайаном с ней сделали.

Уилл приложил одну руку к глазам, а другой ухватился за раковину, чтобы не потерять равновесия. Колода карт у него в голове больше не тасовалась. Вместо этого кто-то играл там в очко, пока перед мысленным взором Уилла проносилась его жизнь, его воспоминания, тузы, бубны, червы, кровь и девочки с раненными душами.

Теперь все это обрело смысл. Жуткий, опустошительный смысл.

Уилл снова прижал тыльную сторону ладони к глазам, а затем скользнул ею по лбу, словно так он мог все это стереть, удалить каждый фрагмент полузабытой радости, ныне уничтоженный, каждый горестный грех, который встал на подмену. А затем Уилл вдруг уронил руку, и из самой его груди вырвался мучительный вопль, который в какой-то первобытной ярости рвал ему горло. Никаких слов — только этот звук. Испустив его, Уилл ощутил у себя внутри пустоту.

Дэнни в ужасе на него глядел.

Когда Уилл снова заговорил, голос его казался усталым.

— Где она?

— Не знаю. Я уже несколько месяцев ее не видел, только слышал про нее от Ника. Клянусь. — Окинув быстрым взглядом весь туалет, Дэнни стал неловко переступать с ноги на ногу у стены, точно наркоман, которому срочно требовалась вмазка.

— Слушай, Дэнни! Я видел, как ты сегодня, во время игры, глазел на Бонни. Ты знаешь, что она следующая в списке. Наверное, ты не знаешь, почему, зато я знаю. День выпуска, братишка. Тогда Бонни передаст мне — тому мне, которого ты знаешь, — записку, где будет сказано, что она все старшие классы была в меня влюблена. Вот почему она выбрала Бонни. И, раз уж на то пошло, вот почему она выбрала Ника. Я думаю, что, может статься, Ник выбрал Тэсс, но я не уверен. И все же на этом, Дэнни, все не закончится. Если, конечно, ты мне не скажешь, где она сейчас!

Дэнни аж подскочил.

— Блин, Уилл! Я же сказал, что не знаю. Это просто…

— Просто что?

Дэнни закатил глаза.

— А ты сам подумай. Где бы ты на ее месте сейчас был?

Не успел Дэнни закончить фразу, как Уилл уже бросился бежать. Внутренности его обращались в лед, пока Уилл резко распахивал дверь туалета и устремлялся вперед по коридору в сторону физкультурного зала. Сквозь крошечные прямоугольные окошки разноцветные огни пропускали в коридор бледно-пастельных призраков. Уилл слышал у себя за спиной стремительный стук шагов, однако направлялись они в противоположную сторону. Дэнни бежал во весь дух. Убирался отсюда подобру-поздорову.

На танцполе теперь была уйма народу, все тела вращались под ритм музыки. Под цветными огнями мелькали лица. Уилл заприметил смеющуюся Стейси Шипмен, пока какой-то парень в самой середине танца пытался что-то шептать ей на ухо. Уилл снова почувствовал, как что-то смещается у него в голове, но теперь ему казалось, что он уже неспособен зацепиться ни за одно из оставшихся там воспоминаний. Его сознание теперь превратилось в непрерывный поток цвета и движения, и Уилл вдруг понял, что сейчас тот самый момент, когда ничто не является определенным.

Затем Уилл еще раз внимательно осмотрел танцпол, после чего бросился бежать по физкультурному залу, обыскивая все столы, вглядываясь в тени под баскетбольными щитами. Куда все к дьяволу подевались? Где Эшли? Где Молодой Уилл? Где Брайаны?

Наконец Уилл заприметил Лолли, Эльфи и Келли Месерв. Девочки, похоже, вовсю над чем-то таким смеялись, но затем внимание Лолли внезапно привлекло одно конкретное место на танцполе. И тут же целая компания старшеклассников загородила Уиллу обзор. Когда он снова увидел Лолли, рот девочки был удивленно раскрыт, и Уилл, даже не слыша слов, тем не менее смог их разобрать.

«Что за чертовщина?»

Уилл быстро туда направился, водя взглядом по танцполу и пытаясь различить то, что Лолли там увидела. Затем он понял, почему ему не удалось заприметить никого из остальных. Там были Молодой Уилл и Кейтлин. Эшли и Эрик. Молодой Брайан танцевал с Мартиной Динст. А в самой середине танцпола Бонни Уинтер кружилась с Треем Морелом.

Внезапно клуб черного тумана изогнулся в воздухе и заплясал вместе со всеми… становясь Дори Шнелль. Взрослой женщиной, той Дори, которую Уилл видел, наверное, всего пару раз с тех пор, как закончил среднюю школу. Неизменно красивую. А глаза Дори были все так же жестоки.

Как будто она только того и ждала, когда в зал вернется Уилл, в первый же миг своего появления Дори взглянула на него и улыбнулась, а затем потянулась к Трею Морелу. Одной рукой его ухватив, Дори оттащила парня от Бонни и наградила глубоким поцелуем.

Трей Морел начал гореть — его волосы и одежду тут же охватило пламя, которое затем начало его пожирать. Испустив дикий вопль, Трей упал на пол, судорожно дергаясь и лягаясь, пока черный дым вился от его тлеющей кожи. С безумным ужасом на лице, даже неспособная вскрикнуть, Бонни сделала один шаг назад, но этот шаг оказался для нее единственным. Вытянув обе руки перед собой, Дори вцепилась в роскошные рыжеватые кудри Бонни и резким рывком поставила ее на колени.

Хор воплей начал распространяться наружу от середины танцпола — оттуда, где все еще, сгорая заживо, корчился Трей Морел. Еще раз дернув Бонни за волосы, Дори взглянула на Уилла, но уже без улыбки. В ее жестоких глазах сверкала звериная ненависть.

В голове у Уилла прозвучали слова Дэнни Пламера.

«Все из-за того, что вы с Брайаном с ней сделали».