Вот мы и встретились

Глава девятнадцатая

Смрадный запах горящей плоти забивал Эшли носоглотку. Эрик схватил девочку за руку и дернул ее назад, к себе за спину. Однако все его благородные усилия не скрыли от Эшли жуткого зрелища в самой середине физкультурного зала. Трей уже перестал судорожно дергаться. Пламя, что облизывало его останки, хлопало и потрескивало, почерневшая кожа шелушилась, а конечности Трея, похоже, сжимались от страшного жара.

Где же были огнетушители? Куда они все подевались?

Кто-то вдруг побежал прочь, а затем целая толпа учеников и всех прочих ринулась к выходу. Эшли не двинулась с места. Никто из тех, кто оказался в центре физкультурного зала, не попытался сбежать. Все они застыли на месте, в ужасе глазея на догорающий труп и на две фигуры, освещенные пламенем. Оранжевый отсвет мерцал на их лицах, корчащиеся завитки черного дыма от горящего человеческого жира скрывали их на мгновение, а затем пропадали.

Черноволосая женщина с буквально высеченной у нее на лице ненавистью дергала стоящую перед ней на коленях Бонни Винтер, то и дело заставляя девочку вскрикивать.

— Что это за чертовщина? — потребовал ответа Эрик.

«Магия, — подумала Эшли. — Это магия. Как только ты начинаешь, дальше все разворачивается само собой».

Эрик устремился было вперед, желая помочь Бонни, но Эшли успела ухватить его за руку.

— Нет. Не двигайся. Нельзя… не привлекай ее внимания.

Музыка по-прежнему играла, слишком громко барабаня у Эшли в груди. Девочка оглянулась и заметила, что двери открыты. Люди в панике расталкивали друг друга, стараясь выбраться наружу. К счастью, эта женщина, похоже, меньше всего ими интересовалась. В гимнастическом зале по-прежнему оставались сотни людей, чей массовый исход иллюминировали полоски цветных огней, что кружились по всему обширному помещению. Однако в этом центральном круге, видела Эшли, по-прежнему оставалась пара дюжин людей — либо зачарованных бедственным положением Бонни, либо решительно настроенных ей помочь. Там был Брайан, ее Брайан, хотя его партнерша по танцу уже сбежала. Там был Тим Фриль. Не сводя глаз с Бонни, он осторожно продвигался вперед, думая, что может ее спасти. Эшли захотелось крикнуть Тиму, чтобы он остановился, не шел на такой риск.

Уилл избавил ее от этой необходимости. Выступив из тенистого места в физкультурном зале, куда не проникали разноцветные огни, он положил руку Тиму на плечо.

— Погоди, приятель.

В последние несколько дней Эшли так часто изучала лицо Старшего Уилла, что уже привыкла думать о своем Уилле как о сущем мальчишке, считать его лицо совсем юным. Но теперь в его глазах и чертах лица появилось Что-то более мрачное и взрослое, отчего разница между ним и Старшим Уиллом стала едва заметной.

Кейтлин рыдала, что-то бормоча себе под нос. Ее лицо превратилось в уродливую маску плача, а прическа пришла в полный беспорядок. Одну руку девочка поднесла ко рту, с трудом его прикрывая. А затем, когда Уилла уже не было рядом, чтобы ее защитить, Кейтлин резко развернулась и бросилась бежать к выходу.

Черноволосая женщина еще раз дернула Бонни за волосы и презрительно усмехнулась, бросив взгляд на убегающую Кейтлин.

— Сомневаюсь, что она успеет, — сказала она.

Затем свободная рука женщины поднялась, пальцы ее стали кривиться, словно она говорила на каком-то злобном языке глухонемых, а губы неслышно зашевелились.

— Нет! — во весь голос рявкнул Уилл, вставая между ведьмой и Кейтлин и вытягивая руки перед собой. Пальцы его скрючились, ладони словно бы превратились в клешни, как будто воздух был занавесом, который он мог сорвать.

Кейтлин затерялась среди десятков других учеников и учениц, которые вытряхивались из дверей в октябрьский вечер. Ее светлые волосы исчезли из виду, пока разноцветные огни плясали по обезумевшей от страха толпе. Наставники кричали на своих подопечных, веля им выходить по очереди. И мало-помалу некоторые из тех, кто в ужасе наблюдал за разыгравшимся в центре гимнастического зала спектаклем, начали осторожно отходить в сторонку. Тодд Васкес. Тим Фриль. Келли Месерв.

Женщина позволила им уйти. Все ее внимание было сосредоточено на Уилле. Затем она удивленно выгнула бровь.

— А что, неплохо. Похоже, вы с моим братом больше баловались магией, чем я думала. Ничего, не волнуйся, с Кейтлин я смогу разобраться попозже. В любое время. Когда мне только захочется.

Тут Эшли наконец ее узнала. Еще крепче сжимая руку Эрика, она приложила ладонь к раскрытому от удивления рту.

— Дори?

С кошмарной неспешностью ведьма повернулась к Эшли и внимательно на нее посмотрела. Ноздри ее презрительно раздувались.

— Не думай, милочка, что я про тебя забыла. Да, драгоценная Эшли, сладенькая сестренка всем мальчикам. Ник с тобой напортачил, но это вовсе не значит, что для тебя все уже позади. Стой на месте, пока не придет твоя очередь.

Уилл отчаянно пытался скрыть от нее свой страх. Да, они с Брайаном всего лишь играли в магию, пытаясь произвести друг на друга впечатление разными дешевыми трюками, которыми им удавалось овладеть. Они накладывали чары и бросали заклинания, но все это были ничтожные заговоры, вспышки света и взрывы огня. Было в их с Брайаном арсенале и несколько более сложных ерундовин, но они бросили это занятие после того, как прокляли Дори. Уилл не был способен ни на один из уже виденных им фокусов Дори — ни на обволакивающую тень, ни на телепортацию, ни на испепеление человеческого существа. Лишь благодаря инстинкту он заблокировал нападение Дори на Кейтлин, отбиваясь от нее посредством щитового заговора, который они с Брайаном порой применяли, когда просто дурачились, устраивая шуточные дуэли с использованием слабых заклинаний. Этот заговор был самым сильным и единственным защитным из всех, какие Уилл знал. Вышло довольно удачно. Теперь Кейтлин на какое-то время оказалась в безопасности, а Уилл заставил Дори предположить, что он несколько лучший маг, чем она ожидала.

Но надолго такого обмана хватить не могло. Если, конечно, Дори и впрямь решила всех их убить.

Причудливая сцена в самом центре физкультурного зала словно бы застыла. Лишь скачущие язычки пламени по-прежнему двигались по трупу Трея Морела. Бонни, по-прежнему стоя на коленях, жалобно хныкала. Уилл уже задумывался о том, почему она не пытается дать отпор, не постарается хотя бы вцепиться в руку Дори. Теперь же он сумел различить струйки темной крови на опущенном к полу лице Бонни. Дори так крепко держала девочку за волосы, что скальп рвался и из-под него текла кровь. Ведьма была невероятно сильна. Без магии здесь тоже явно не обошлось.

— Что вы такое творите? — вдруг выкрикнул кто-то. Властный голос легко прорвался сквозь музыку.

Мистер Мерфи стремительно бежал по паркетному полу. Перед этим он помогал людям безопасно выбираться из физкультурного зала, и просторное помещение теперь быстро пустело. Осталось лишь несколько дюжин подростков, которым просто хотелось забыть увиденный ужас, убраться подальше от смерти и огня. Однако мистер Мерфи никуда уходить не собирался. Уилл скорее бы подумал, что любой запаникует, видя как человека сжигают заживо, однако жилистый учитель английского держался на удивление стойко. Протолкнувшись между Уиллом и Брайаном, он указал пальцем на Дори.

— Сейчас вы, леди, отпустите эту девочку. Ситуация и без того достаточно скверная. В чем бы ваши проблемы ни состояли.

По лицу Дори расплылась хищная усмешка, она тряхнула головой и откинула волосы назад.

— Мои проблемы — это ваши проблемы, мистер Мерфи. Судя по всему, вы этого в упор не видите. Если честно, я вообще сомневаюсь, что вы способны хоть что-то видеть.

Гортанные звуки вырвались изо рта ведьмы, а затем она провела двумя пальцами у себя перед глазами, пристально глядя на мистера Мерфи.

Лицо учителя внезапно побледнело и он отшатнулся от Дори. Затем он поднес ладоши к своим глазам и застонал.

— Глаза… мои глаза! — после секундной паузы воскликнул он. — Проклятая тварь, что ты сделала с моими глазами?

Верхняя губа Дори презрительно скривилась.

— Дурацкий вопрос.

Ослепленный учитель все ковылял назад. Уилл услышал, как он во что-то врезается, но не осмелился хотя бы на миг оторвать глаз от Дори.

Периферическим зрением он увидел, как Эрик быстро пошел вперед. Было слишком поздно его останавливать. Еще Уилл увидел, как Эрик отмахнулся от рук Эшли.

— Что тебе нужно? Какого дьявола тебе от нас понадобилось? — спросил Эрик, по-прежнему двигаясь вперед, но все время стараясь держаться между Дори и Эшли.

Крошечный язычок пламени вспыхнул на конце ее пальца, когда ведьма указала на Эрика.

— От тебя? Ничего. Я даже не помню, как тебя зовут. Ты был всего лишь аккуратненьким пареньком, с которым Эшли не трахалась. Мне всегда казалось, что это просто неприлично. Будь ты тогда моим щеночком, я бы тебя до полусмерти затрахала. — Дори картинно закатила глаза, а затем резко взглянула на Эшли. — Отзови своего щенка, тварь тупоумная.

— Эрик, — прохрипела Эшли.

Уилл наблюдал за тем, как Эшли прикусывает нижнюю губу, не отваживаясь даже пошевелиться. Эрик сделал осторожный шаг назад.

— Ну да, конечно, — сказала Дори. — Ты Эрик.

По-прежнему стоя на коленях с разукрашенным кровью лицом, задыхаясь черным дымом от того огня, что пожрал ее партнера по танцу, Бонни начала дрожать, а изо рта у нее стал вырываться дикий вой, очень похожий на сирену. Тогда Дори еще сильнее потянула Бонни за волосы, поднимая девочку на ноги и заставляя ее посмотреть ей прямо в глаза.

— Прекрати. Немедленно. Или сгоришь.

Бонни мгновенно умолкла. Теперь обильные слезы стали перечеркивать струйки крови у нее на лице. Пока ведьма держала девочку, ей приходилось покачиваться туда-сюда, смещая свой вес с ноги на ногу. Уилл понял, что так проявляется та хромота, которую Дори заполучила в тот самый вечер, когда ее сбил грузовик, в тот самый вечер, когда они с Брайаном ее прокляли.

И тут Уилл вдруг почувствовал, как его страх развеивается. Взглянув на Эшли, а затем на Брайана, он понял, что с ними происходит то же самое. Страх уходил, сменяясь совсем иными чувствами. Отвращением. Презрением. Яростью. В сердце Уилла появилось подводное течение чувства вины, ибо он знал, что именно они с Брайаном заварили ту кашу, которая в конечном итоге их сюда привела. Именно они несли ответственность за сломанную ногу, которая так по-настоящему и не залечилась, за все унижения, которые тем вечером перенесла Дори после того, что случилось с ее приятелем. Все это было из-за того проклятия. Однако что-то внутри Дори Шнелль с самого начала было прогнившим. Какую бы роль ни сыграл в этом Ник, именно Дори отвечала за все, что с ними случилось. За гибель Майка, за изнасилование Тэсс. Дори только что убила Трея Морела. Смрад горелого мяса по-прежнему висел в воздухе. А что она прямо сейчас вытворяла с Бонни… Да, они ее прокляли, они определенно не сделали ее способной на нечто подобное. Уилл наотрез отказывался в это верить. Что-то настолько мрачное должно было все время в ней таиться. Хотя не то чтобы прямо сейчас имело значение, как именно Дори такой стала. Единственным, что теперь что-то значило, был вопрос о том, как ее остановить.

Уилл поднял руки, припоминая заговор, а затем у него на ладонях оказались два огненных шара. С ревущим прямо у него в руках пламенем он побежал к Дори, стараясь до нее дотянуться. Бонни первой его заметила. Отчаянно моргая и смахивая кровь с ресниц, девочка охнула и попыталась вырваться, но пальцы ведьмы крепко держали ее за волосы.

Дори резко повернула голову и нацелила палец на Уилла. Губы ее тем временем неслышно произнесли одно-единственное слово. Не успела ведьма его договорить, как воздух вокруг ее головы словно бы замерцал, и глаза Уилла удивленно расширились, когда вокруг головы Дори собиралась вся влага физкультурного зала. Затем ведьма вдруг начала тонуть. Ее голова и плечи оказались заключены в водяной шар. Дори словно бы оказалось внутри аквариума для золотых рыбок. Свободной рукой она потянулась к своему горлу, захлебываясь, не в силах дышать.

Уилл взглянул на Брайана. Руки его друга были разведены в стороны, пальцы вяло свисали, как будто Брайана только что приколотили к кресту. Капельки пота сбегали по его лицу, а вращающиеся цветные огни играючи проносились по всему его телу. Скрипя зубами, словно от боли, Брайан жестко глянул на Уилла.

— Давай же!

Такой магии на глазах у Уилла Брайан никогда не проделывал. Должно быть заговор был невероятно сложным. Увидев зримые результаты, Уилл заколебался — но лишь на секунду. Затем он снова пошел на Дори с темным огнем в руках. И наконец бросился на ведьму.

Однако этот момент колебания очень дорого ему стоил.

Утопая в воде, вдруг появившейся ниоткуда, Дори так подтянула к себе Бонни Винтер, как будто собиралась поцеловать девочку прямо в темно-красные губы. Лицо Бонни оказалось в воде. Уилл помедлил. У него за спиной Брайан тихонько застонал и упал на колени, вконец ослабев от приложенного усилия.

Водяной заговор разрушился, и вся вода выплеснулась на пол под ноги Дори. Ведьма улыбнулась, слизнула кровь с лица Бонни, а затем повернулась к Уиллу. И согнула свою руку под невероятным углом, так что пальцы ведьмы стали указывать вниз, словно она в них что-то такое держала. Дальше последовал взмах кисти, и Дори развернула руку ладонью вверх.

Уилл ощутил, как неведомая сила отрывает его от пола, а затем бросает обратно. Он упал на плечо. Что-то затрещало у него внутри. От руки парнишки боль стала растекаться по всей спине. Легкие Уилла буквально горели, пока он пытался принять сидячее положение, гневно глазея на ведьму.

— Все это, конечно, очень забавно, — сказала Дори, озираясь по сторонам, — но я прежде всего хочу знать, где мой брат. И где Уилл.

Уилл вздрогнул и недоуменно взглянул сперва на Эшли, затем на Брайана, который неуверенно вставал на ноги.

— О чем ты тут болтаешь, тварь болотная? — осведомился Брайан. — Мы здесь, прямо перед тобой.

— Я вовсе не тебя имею в виду, мелкий засранец. Здесь и тогда… — тут Дори обвела рукой весь обширный зал, явно подразумевая и то, что лежало за его пределами, — в старые времена вы двое были просто безмозглыми сопляками. Вы не сумели оценить того, что оказалось у вас в руках. По достоинству оценить. Я могу вас ранить, но эти раны станут недостаточно глубокими. Чего ради я вообще с вами болтаю?

Дори опять огляделась по сторонам, подшаркивая больной ногой.

— Они знают, зачем мы здесь. Ну, давайте же, парни. Не заставляйте девушку ждать!

Техноритм предыдущей песни умолк, и наступила пауза, в течение которой звуковая система должна была переключиться на следующий набор танцевальных номеров. В этом кратком затишье Уилл услышал, как мистер Мерфи все еще кричит про свои глаза. И повернулся посмотреть на то, как учитель ощупью пробирается вдоль стены, отчаянно стараясь найти выход из зала. Наконец из звуковой системы стал раздаваться синтезированный, синкопический ритм. Как раз перед вступлением других инструментов музыку перекрыл чей-то голос.

— Я здесь, Дори. И все время был здесь. Просто наблюдал за представлением среди публики.

Чувствуя, как боль пронзает плечо, Уилл внимательно осмотрел весь гимнастический зал, выискивая обладателя этого голоса. В помещении по-прежнему оставались люди, от силы пара десятков, но все они теперь быстро выскальзывали оттуда через двойные двери.

Все, кроме одного.

Пока они роем его обтекали, мужчина, которым в один прекрасный день должен был стать Уилл Джеймс, стоял, вызывающе глядя на Дори. Он оставался неподвижен, пока остатки людей покидали здание, и Уилл тут же сообразил, чем занимался его взрослый двойник. Он помогал эвакуировать людей, прикрывал их отход, заботился о том, чтобы Дори не попыталась их атаковать или помешать им уйти. «Наблюдал за представлением среди публики, — подумал Уилл. — Сильно сомневаюсь. Гораздо скорее убирал всех от греха подальше».

Наконец Будущий Уилл зашагал через гимнастический зал к небольшой группке людей, застывших на месте вокруг сгоревшего трупа парнишки, которого никто из них толком не знал. Уилл вдруг понял, что отчаянно надеется на то, что у его взрослого двойника есть какой-то план, ибо со своей стороны он прикидывал, что все они очень скоро загнутся.

Подняв руки и словно бы признавая свое поражение, Уилл прошел к центру гимнастического зала, где Дори держала за волосы Бонни, и где по-прежнему тлели останки Трея Морела. Эшли и Эрик находились от нее примерно в дюжине футов. Молодой Брайан нетвердо стоял на ногах, явно обессиленный тем водяным заговором. Молодой Уилл сидел на полу, держась за плечо.

«Плечо не сломано, — вспомнил Уилл. — Просто вывихнуто». Он мог бы попытаться его залечить, но не отваживался тратить энергию. Сожаление и чувство вины на нем лежали тяжким грузом. «Целебные заговоры, — подумал Уилл. — Если бы я просто сходил к Дори после того несчастного случая… даже если бы я не был достаточно силен, чтобы ее исцелить, если бы я просто попробовал, может статься, это бы все предотвратило». Однако для того, чтобы это проделать, им с Брайаном пришлось бы признаться Дори в том, что они натворили. Ни один из них тогда не был на это готов.

Уилл выругался себе под нос. Еще больше, чем когда-либо, он желал, чтобы цепочки новых воспоминаний, что формировались всякий раз, как он менял свое прошлое, немного помедлили, открыли бы ему последствия его действий в нынешних обстоятельствах. Однако сцена, разыгравшаяся в гимнастическом зале, еще не закончилась. Ее последствия пока еще таились в непроглядных туманах фатума.

— Надо же, — вслух размышляла Дори. — Какое удивление. У тебя есть мужество, это я признаю. Я думала, ты сбежишь точно так же, как Брайан.

Когда Уилл подошел поближе к Дори, ему удалось лучше ее разглядеть. Она по-прежнему была молодой женщиной всего лишь двадцати семи лет от роду, но ненависть сильно ее исковеркала. Уголки рта ведьмы были скорбно опущены, а ее глаза так и сочились ядом. Все вокруг нее по-прежнему стояли неподвижно, не желая разрушать связь, которая внезапно установилась между Уиллом и Дори.

— Ты использовала Ника.

— Ему самому понравилось, — задумчиво отозвалась Дори.

— А не ты ли, случайно, перескочила назад в наше время и убила семью Кайла? 

Дори недовольно надула губки.

— Того мелкого щенка, который тебе помогал? Значит, он сам не загнулся? Вот блин. Выходит, я попусту туда-сюда прыгала. Ладно, я всегда смогу как-нибудь после с ним разобраться.

Довольно долгое время Уилл мог лишь просто на нее глазеть. Когда в жилах у человека течет такой яд, с ним бессмысленно было спорить. Наконец он покачал головой.

— Прости меня, Дори, — сказал Уилл, и в голосе у него прозвучало совершенно неподдельное сожаление. — За то, что мы сделали… мы с Брайаном… это было глупо и жестоко. Я даже представить себе не могу, каково тебе тогда пришлось, что с тобой тем вечером происходило. Уверен, для тебя ровным счетом ничего не значит то, что мы понятия не имели о том, каким… каким действенным окажется тот заговор, но все же…

— Проклятие, — прорычала Дори. Ее грудь неистово поднималась и опадала от кипящей внутри ненависти. — Ты прекрасно это знаешь, Уилл. «Заговор» — чертовски трусливое слово для того, что вы сделали. Вы меня прокляли!

Оказавшись на одной линии со своим молодым двойником, на одной линии с остальными, которые образовали странный полукруг возле троицы в самой середине — Дори, Бонни и тлеющего Трея, Уилл остановился.

— Мы не знали… — начал Молодой Уилл.

Молодой Брайан его перебил.

— Черт побери, Дори, ну да, да! Мы наложили на тебя это долбаное проклятие! Пойми, мы же подростки. Мы просто валяли дурака, а потом ты стала очевидной мишенью. Ты меня ненавидела! Даже учитывая всю ту чепуху и яд, которым ты плевалась, я никогда по-настоящему тебя не ненавидел. Но когда нам пришлось подыскать кого-нибудь, на ком это дело опробовать, я первым долгом подумал о тебе. Я сотню раз хотел перед тобой извиниться, но не мог, потому что это означало бы разговор о магии. Кроме того, я прикидывал, что ты все равно мне не поверишь. И знаешь, что еще? Сейчас я тебе кое о чем скажу. Уже через пару месяцев у меня пропало желание перед тобой извиняться. Ты вела себя со мной еще подлее, чем раньше. И знаешь, что еще? Пошла ты в жопу!

Легкий вздох слетел с губ Уилла. Он сделал шаг к Брайану и поднял руку.

— Постой, Брайан. Пойми, сейчас все дело совсем не в этом.

Дори гневно взирала на своего брата. А затем с ее губ слетел вздорный, дикий смешок, и она перевела взгляд на Уилла.

— Не в этом? А по-моему, все это звучит чертовски близко к тому делу, которое касается лично меня. Хотя нет, Уилл, ты теперь такой взрослый, мудрость из тебя так и брызгает. Почему бы тебе не рассказать мне, в чем все дело?

Мрачно сдвинув брови и чувствуя, как сердце его отчаянно колотится, несмотря на внешнее спокойствие, Уилл обвел рукой физкультурный зал.

— Вот. Вот в чем все дело. Да, мы подложили тебе свинью. Ты испытала жуткое замешательство и колоссальные неудобства. Ты оказалась унижена. Ты потеряла своего близкого приятеля, который, кстати сказать, все равно был изрядным подонком. Так что в этом плане мы скорее оказали тебе услугу. Правда состоит в том, что, не сбей тебя тогда машина, мы бы, скорее всего, решили, что ничего с тем проклятием у нас не вышло. И даже если бы люди шептались у тебя за спиной, уверен, ты бы отлично через все это перешагнула. Но та боль. Больница. Твои ноги. Пойми, Дори, мы никогда не хотели, чтобы с тобой такое случилось. Но все это… все, что ты сделала… это как? Ведь здесь совсем не то, Дори, разве ты не видишь? Неужели ты совсем спятила и не понимаешь, что ты наделала? — Тут Уилл замялся, а когда он продолжил, в голосе его звучало страдание. Господи, как же он тосковал по Майку Лейбо! И прямо сейчас смрад горелого человеческого мяса забивал ему носоглотку. — Ты отняла жизни. Ты разбила сердца девочкам, которые никогда не делали тебе ничего дурного. И зачем все это было сделано? Чтобы отомстить мне и Брайану?

Тут Дори улыбнулась, и Уиллу впервые за все это время показалось, будто он увидел там что-то от той девочки, которую некогда знал. Однако это что-то тут же разлетелось на зазубренные осколки подобно битому стеклу.

— В основном тебе. Я всегда ненавидела Брайана. Он был страшным пронырой и полным ублюдком. От него я как раз ожидала чего-то подобного. Гораздо хуже было узнать о том, что здесь оказался замешан ты, Уилл. Я всегда считала тебя славным парнем. До тех пор, пока вы с моим братом не разбили мою жизнь на куски. Пока не сделали меня калекой и посмешищем.

Уилл в ужасе покачал головой.

— Ты хоть сама себя слышишь? Посмотри, что ты наделала!

— Я знаю. — С блаженной улыбкой Дори запрокинула голову и развела руки по сторонам, словно бы встречая любовника. Огни, вспыхивающие в физкультурном зале, помутнели, и к ведьме стали стекаться тени, собираясь вокруг нее, прилипая к ее телу. Тени эти даже маской ложились ей на лицо, словно бы окутывали каждый ее волосок.

Высвобожденная из хватки Дори, Бонни развалилась на полу, и с ее губ слетел благодарный всхлип. Одной рукой она вытерла кровь с лица и встала на четвереньки, пытаясь отползти в сторонку.

Взмахнув кистью, Дори собрала из воздуха облачко теней. Затем это облачко нависло над Бонни, потянуло ее назад, проникло в носоглотку и стало ее душить. Бонни пыталась кричать, но тьма упорно ее душила. Глаза девочки широко распахнулись; черная вуаль покрыла сетчатку, полностью ее зачерняя. Тогда Бонни стала судорожно дергаться и выгибаться на паркетном полу.

— Дори, не надо! — рявкнул Молодой Брайан.

А молодой двойник Уилла подбежал к Дори и попытался ее схватить, но она ускользнула от его пальцев, подобно ртути. Эшли вскрикнула, когда Эрик ее оттолкнул и тоже бросился к Дори.

— Эрик, нет!

Окутанная тенями, пока музыка и цветные лучи проходили сквозь нее, как будто ее вовсе там не было, Дори повернулась к Эрику, который как раз к ней подбегал, выкрикивая непристойности. Уиллу хотелось его схватить, оттащить назад, но он знал, что уже слишком поздно. Ведьма подняла обе ладони, слегка отогнула средние и безымянные пальцы, а затем, что-то бормоча, стала словно бы придавливать ладонями воздух.

С громким двойным треском, разнесшимся по всему физкультурному залу, обе ноги Эрика сломались, и он осел на пол, крича от боли и потрясения. Но Дори еще с ним не закончила. Высунув язык, она испустила змеиное шипение. Тьма сгустилась, стала подобна черному плевку и поплыла к рукам Эрика, чтобы слегка их коснуться. Парень мгновенно испустил тревожный крик. Глаза его в ужасе распахнулись, тогда он поднял обе ладони и повернул их к себе. Пальцы его согнулись, напоминая когти, и Эрик стал рвать ими собственное лицо.

Ведьма мрачно взглянула на Уилла.

— Ну что, разве рядом с этим твоя дерьмовая магия не похожа на детские карточные фокусы? Ну вот, а теперь посмотри, какие забавы я припасла для Эшли.

— Уилл! — крикнул Молодой Брайан, и оба Уилла дружно повернулись на него посмотреть. — Для нее уже нет никакой надежды. Сделай же что-нибудь!

Бонни умирала. Эрик кончал с собой. Эшли была на очереди. Брайан был прав. Тварь, в которую превратилась его сестра, была совершенно безнадежна и никакого снисхождения не заслуживала. Никакого другого выхода у них уже не оставалось. Глядя Дори прямо в глаза, Уилл произнес всего два слова.

— Убей ее.

Когда они все это планировали, Брайан и представить себе не мог, что монстром, в отношении которого будут произнесены эти два слова, станет его родная сестра. В своем времени, в будущем, он уже три с липшим года ее не видел. И все же, таясь в тени, наблюдая и прислушиваясь к каждому слову, Брайан испытывал лишь самое незначительное искушение выйти на свет, отказаться от заранее подготовленного плана. Они с Уиллом прекрасно понимали, что, кто бы за всем этим ни стоял, в магии он был гораздо искусней их обоих, вместе взятых, что ни один из заученных ими в свое время мелких заговоров не окажется достаточно силен, чтобы уничтожить мага, стоявшего за всеми ужасами последней недели. Таким образом, самым важным для них стало не выкладывать сразу все карты, а раскрыть их лишь в тот момент, когда они будут к этому готовы.

Элемент неожиданности мог сработать только один раз.

Из того места, где таился Брайан, под самым потолком, он мог протянуть руку и дотронуться до стропил. Из всех семнадцати заговоров, выученных им в то время, когда они с Уиллом баловались магией, левитация всегда была его самым любимым. И вдобавок единственным, к которому Брайан все эти годы время от времени прибегал. Он мог открещиваться от всех остальных заговоров как от опасных, даже нечистых. Однако левитация по-прежнему оставалась для Брайана такой же волшебной, какой он в свое время наивно считал всю магию.

Над разноцветными огнями, среди отголосков пульсирующей музыки, любители потанцевать под которую в ужасе сбежали из зала, Брайан Шнелль прохаживался по воздуху.

Только это ему и оставалось делать, наблюдая за происходящим внизу и отчаянно стараясь ничем себя не выдать. Тем временем Бонни задыхалась. Когда ноги Эрика сломались, Брайану показалось, что внизу выстрелили из дробовика. Дым от обугленных останков Трея Морела собрался среди стропил, и дышать ему приходилось ртом. К тому времени, как Уилл произнес условленные слова, Брайан был наготове.

Веки его аж задергались от нужного сосредоточения, и Брайан перевернулся вверх ногами, управляя левитацией посредством едва заметных поворотов ладоней. Затем подошла самая трудная часть: сплавить два магических фокуса воедино. Призванное негромким шепотом, белое пламя объяло кулаки Брайана. Это мистическое пламя было способно пробить любую защиту, какой только могла окружить себя Дори. Из всей четверки — его, Уилла и их молодых двойников — Брайан обладал наиболее глубоким знанием магии.

А потому очень многое зависело именно от него.

Дори посмотрела на Уилла, когда он произнес те слова, а затем обвела взглядом остальных — их молодых двойников, судорожно дергающуюся Бонни, которую все еще душила тень, Эшли, которая пыталась помешать Эрику своими руками рвать собственное лицо, — и недоуменно покачала головой. Наконец ведьма еще раз подняла ладони, причудливо выгнула пальцы и направила их на Уилла.

Вытянув руки перед собой и чувствуя, как воздух со свистом пролетает мимо его лица, Брайан пулей устремился к Дори. В голове у него тем временем вспыхивали детские воспоминания о своей младшей сестренке. Вот она катит на своем трехколесном велосипеде, вот поедает мороженое в День независимости, вот впервые в жизни накладывает на лицо косметику. И в то же самое время все эти воспоминаниям сталкивались у него в голове с другими образами, горькими и жестокими. Вот искалеченный, окровавленный труп Майка Лейбо, вот бледный и измученный падший ангел, которого на берегу озера так напоминала Тэсс, чье тело и душа подверглись насилию по прихоти Дори.

Сам того не желая, Брайан всхлипывал.

Ладони его горели.

Устремляясь к Дори, Брайан скрипел зубами, молясь о том, чтобы ему удалось в нужный момент восстановить заговор левитации. Еще он старался не думать о том, что считанные секунды спустя намеревался сделать. Лица родителей продолжали вторгаться в сознание Брайана, и слезы, казалось, жгла его гораздо сильнее белого пламени, что ревело вокруг его кулаков.

«Убей ее», — сказал Уилл. Так он и сделает.

Брайан так никогда и не понял, что же его подвело.

Дори вдруг запрокинула голову и внимательно на него посмотрела. Ее рот сам собой раскрылся, и Брайану показалось, что она сейчас заорет от ярости. Однако вместо слов изо рта ведьмы с ревом адского жара вырвалось пламя. Миг спустя Брайан оказался полностью им объят. Брайан чуял запах горящих волос, ощущал, как огонь опаляет его лицо и руки. Кожа его шелушилась, все слезы обратились в пар.

Брайан отчаянно глотал воздух, так неистово корчась, как будто это невесть каким образом могло остановить его падение. Наконец он грохнулся на паркетный пол и при ударе сломал себе позвоночник.

Сердце Уилла застыло. Горевать по Брайану ему уже было некогда. Теперь он был совершенно уверен в том, что все они обречены погибнуть.

Дори пристально смотрела на горящее, разбитое тело своего брата. Язычки пламени стали подпрыгивать над волосами и одеждой Брайана в тот самый момент, когда труп Трея Морела в последний раз померцал и наконец-то погас. Вид брата, казалось, заворожил Дори, и она словно бы позабыла про всех остальных.

Молодой Брайан встал на колени, тупо глядя на огонь, который пожирал тело… тело мужчины, которым ему в один прекрасный день предстояло стать.

— Я мертв, — голосом ровным и невыразительным выговорил парнишка. — Я мертв.

Облачко теней, которое все это время душило Бонни, внезапно развеялось. Девочка захрипела и стала жадно втягивать в себя воздух. На лице у нее застыла уродливая маска отчаяния. Кровь сохла у Бонни на щеках, однако свежие слезы опять начали проводить полосы по ее лицу.

Всего лишь в нескольких футах от нее Эрик наконец-то сумел совладать со своими руками. Пальцы парнишки были покрыты его собственной кровью, а жутко изорванное лицо стало неузнаваемым. Там проглядывали кости. Сломанные ноги Эрик по-прежнему неловко подбирал под себя, а Эшли стояла рядом с ним на коленях, тихонько его утешая и так водя ладонями над телом Эрика, как будто ей отчаянно хотелось его коснуться, но она боялась это сделать. Из горла парнишки выходил негромкий плач.

Пока Дори оставалась ошарашенной, и все ее внимание было приковано к горящему телу Брайана, Молодой Уилл взглянул на своего взрослого двойника. Уилл в ответ ему кивнул. Тогда парнишка подошел к Эшли и опустился на колени рядом с ней. Вытянув руки, Молодой Уилл коснулся левой ладонью лба Эрика, а правой — лба Бонни.

— Спите, — произнес парнишка.

К счастью, оба тут же погрузились в благословенный сон.

Старший Уилл сделал несколько шагов к Дори, усилием воли заставляя себя не смотреть на труп Брайана.

— Эшли, — сказал он, не поворачивая к ней головы. — Выведи отсюда Бонни. Уилл, растормоши Малыша Брая. Пусть он поможет тебе нести Эрика. Идите. Прочь отсюда.

Сверля его взглядом, Молодой Уилл едва заметно помотал головой, а губы его тем временем произнесли неслышное «нет».

Впрочем, его отказ оказался чисто формальным. Голос Уилла резко вывел Дори из того странного транса, в который ее ввергла гибель родного брата. Теперь она задрожала и подняла глаза.

— Он пытался меня убить, — неуверенно выговорила ведьма. С каждым очередным словом ее голос становился все громче и писклявее. Затем ее губы разошлись, на лицо наплыла уродливая маска ненависти, а изо рта потекли слюни. Дори стала орать на Уилла. — Ты велел моему брату меня убить! Он собирался меня убить! Ты, ублюдок! Ты думал, я тебе всем этим вредила, когда убивала твое прошлое, все там корежила?

Затем ведьма понизила голос, и с каждым словом тени, смешиваясь со слюнями, стекали с ее губ. Когда Дори переступила через горящее тело брата, пламя ее не опалило. Ведьма направлялась прямо к Уиллу.

— Я еще только начала.

Музыка внезапно умолкла.

Уилл увидел, как Дори недоуменно моргает и колеблется, заметил легкое мерцание замешательства в ее глазах.

Издав громкий хлопок, яркие лампы под потолком внезапно вспыхнули, рассеивая все тени. Кошмар танцульки в честь праздника встречи выпускников окружал их со всех сторон. На полу были лужи крови, а в тех местах, где горели тела, паркет почернел.

Затем Уилл увидел ее, стоящую у двойных дверей, что вели в школу.

— Дори, — прошептал он.

Ведьма заметила, что Уилл больше на нее не смотрит, и повернула голову, желая увидеть, что он такое там высмотрел. В ярком свете ламп физкультурного зала тени, что окутывали ее тело, рябили и разбрасывали повсюду отблески.

Прекрасная, черноволосая Дори Шнелль, шестнадцати лет от роду, ученица предпоследнего класса средней школы Истборо, стояла за порогом зала. Уилл понятия не имел, как долго она уже там стояла. В руках Дори держала толстую пачку бумаги неведомой ему важности. Однако то отвращение, с каким девочка эту пачку держала, как будто на тех листах содержалось что-то нечистое, тут же вызвало у него определенные подозрения.

— Да, вот это сюрприз так сюрприз, — сказала темная ведьма. — Пришла понаблюдать?

Слегка прихрамывая, Дори пошла вперед по физкультурному залу.

— Нет, спасибо. Я уже достаточно насмотрелась. — На ходу она подняла повыше толстую пачку бумаги, словно некое приношение. — Помнишь?

— Как я могла об этом забыть? — отозвалась Старшая Дори.

Продолжая идти вперед, девочка взглянула на Уилла. К своей взрослой персоне она приближалась даже без малейшего намека на нерешительность или страх.

— Знаешь, Уилл, я никогда тебя не любила. То есть не любила в том же самом смысле, в котором ты меня не любил. Короче, я никогда в тебя не влюблялась. Ты не мой тип. Но я действительно считала тебя славным парнем. Я ненавидела моего брата. Порой, знаешь ли, такое случается. У кровных братьев и сестер. Но ты всегда казался мне классным, пусть даже ты и болтался вместе с ним. Я обращалась с тобой как с куском дерьма только потому, что ты был его другом. Пойми, ты был говном просто по ассоциации. А вот когда я все выяснила, я по-настоящему тебя возненавидела. Когда Ник рассказал мне про магию. Я возненавидела вас обоих. И я по-прежнему тебя ненавижу.

В возрасте шестнадцати лет Дори казалась гораздо красивей той девочки, какой Уилл ее помнил. Или, возможно, такой красивой она выглядела из-за охватившей ее печали.

— Мне не составило большого труда найти книгу. Как только подвернулся удобный случай, я обыскала комнату Брайана. Много времени не потребовалось. «Темные дары». Годе ни хрена не шутил, правда? Это дар, никаких сомнений, но к нему прицеплены кое-какие ниточки. За магию всегда приходится платить, не так ли, Уилл?

Продолжая прихрамывать, девочка добралась почти до самого центра гимнастического зала и принялась расхаживать вокруг своей взрослой персоны. Ведьма смотрела на нее, гневно сузив глаза. Тени, что ее покрывали лицо, теперь казались тоньше, и выражение лица взрослой Дори стало из-под них проглядывать.

— Что ты задумала? — спросила старшая Дори.

— А в чем проблема? — спросила в ответ девочка. — Неужели ты этого вспомнить не можешь?

Дори остановилась в нескольких футах от своего брата — каким он должен был в один прекрасный день стать, через десять с лишним лет в будущем. Затем, поверх пламени, она взглянула на Молодого Брайана, своего брата, прекрасно ей знакомого. Тот стоял на коленях и безудержно рыдал.

И тут Уилл увидел скорбь в глазах девочки.

— Я не хотела, чтобы Брайан узнал о том, что я все выяснила. Но мне хотелось магии. Она принесла мне боль. Опалила меня. И я хотела ее вкусить. — Тут Дори опять взглянула на Уилла, чуть выше приподнимая пачку бумаги. — Я сделала ксерокопию.

«Ксерокопию, — подумал Уилл. — Как просто».

Ведьма шагнула к девочке, и от ее рук потянулись маленькие щупальца тени.

— Послушай, Дори, во что ты играешь?

Девочка беспечно пожала плечами.

— Я сказала тебе, во что. Я уже достаточно насмотрелась. — Затем Дори опять посмотрела на Уилла. — Я прощаю тебя. Вас обоих.

И она бросила пачку бумаги, копию манускрипта Годе, в тот погребальный костер, что пожирал ее брата. Белые страницы мгновенно запылали. Некоторые из них стали отплывать прочь, спасаясь от огня. Однако все остальные горели так охотно, как будто очень давно этого огня жаждали.

В крике, что вырвался изо рта темной ведьмы, слышалась чистая, беспримесная ненависть, настоящее зло. Уиллу очень хотелось бы думать, что подобный вопль способно испускать лишь нечто древнее и ужасное, вовсе не человеческое существо. Однако он не позволял себе заблуждаться. Да, магия заразила их всех, но она ими не управляла.

— Ты, тупоголовая тварь! Сука драная! — заверещала ведьма. — Ты хоть понимаешь, что ты наделала?

Дори спокойно кивнула.

— Ага. Отлично понимаю. Не сомневайся.

Все они в безмолвном изумлении наблюдали за тем, как тени начинают стекать со старшей Дори. Она подняла руки и воззрилась на свои пальцы, пока тьма с них уходила. Затем ведьма так замотала головой, как будто внутри ее черепа оказалась что-то такое, что она хотела оттуда изгнать.

— Нет-нет-нет-нет! — запричитала она, хлопая себя ладонями по лбу.

Внезапно до Уилла дошло. Ее воспоминания менялись. Молодая Дори увидела, что содержало в себе ее будущее, стала свидетельницей крови, смерти и ужаса, жутких событий, виновницей который ей предстояло сделаться, и отвергла такое будущее. Она пошла другим путем. И теперь все они видели, как будущее меняется прямо у них на глазах. Черты лица ведьмы становились все мягче.

Она оцепенела. А затем, гневно раздувая ноздри, воззрилась на Уилла.

— Нет, — произнесла взрослая Дори, и даже в ярком освещении физкультурного зала он увидел, что ее глаза стали теперь кроваво-красными. — Я не позволю всему этому измениться.

Затем ведьма резко развернулась к своей молодой персоне.

— Есть один заговор. Пока я все еще его помню. Путешествие во времени. Чтобы снова прожить свою жизнь. Мы ведь всегда хотели вернуться назад, правда? Если я с тобой сольюсь, мелкая сучка, я смогу это остановить. Я смогу позаботиться о том, чтобы все случилось по-моему. Требуется всего лишь одно маленькое…

И она бросилась к девочке, вытягивая перед собой клешни.

Молодая Дори громко вскрикнула, когда монстр, которым стала ее будущая персона, к ней потянулся. Пальцы ведьмы ухватили девочку за волосы, притянули ее поближе, а затем старшая Дори начала произносить жуткие, гортанные слова, которые явно не принадлежали ни к одному из человеческих языков.

— Уилл! — закричала Эшли. — Останови ее!

Но Уилл уже бежал, направляясь к парочке Дори без малейшего представления о том, что он собирается сделать. Ведьма Дори была несравнимо могущественней его. Да, ее магия пропадала, но он помнил так мало заговоров. К тому же все они были незначительными, не предназначенными для причинения вреда людям. Затем Уилл споткнулся о Молодого Брайана, который в каком-то кататоническом состоянии лежал на полу. И тут же почувствовал, как чья-то твердая рука хватает его, удерживая от падения. Уголком глаза Уилл увидел свое собственное лицо, свое молодое лицо, висящее перед ним точно зеркало.

Вместе они побежали дальше, намереваясь остановить Дори.

Ведьма по-прежнему держала девочку, и, пока два Уилла к ней приближались, они увидели, как пальцы старшей Дори исчезают, поглощаясь пальцами ее молодой персоны. Охваченная экстатической дрожью, ведьма запрокинула голову, и ее тело начало сливаться с телом Молодой Дори, так что теперь они уже представлялись чудовищным образом совокупленными.

Вовремя Уиллы нипочем бы до нее не добрались.

Магия сделала невозможное возможным. Пожалуй, только магия позволила Брайану Шнеллю уцепиться за последнюю искорку жизни, тогда как его тело было сожжено. Спина Брайана была сломана, плоть обуглена до черноты, и все же он сумел слегка приподняться, углями на месте глаз слепо взглянуть в сторону своей сестры, а потом вытянуть сморщенную, дымящуюся руку и бросить единственное заклинание, которое заставило Старшую Дори закричать от боли и мгновенно оцепенеть. Оказаться на несколько секунд парализованной.

Его последнее заклинание.

Когда Брайан снова осел на пол, отдельные части его тела распались каскадом пылающих угольков. Больше ему не суждено было пошевелиться.

Старшая Дори дико заверещала и, похоже, стала бороться с брошенным Брайаном заклинанием. Охваченные страхом глаза Молодой Дори в ужасе заметались по залу и поймали взгляд Уилла буквально за мгновение до того, как ее старшая персона снова задвигалась, и слияние продолжилось.

Брайан все-таки сумел дать им эти драгоценные секунды.

Одновременно два аспекта Уилла Джеймса выбросили руки перед собой. Их лихорадочные мысли были совершенно идентичны. Оба нашарили у себя в голове единственное заклинание, о котором они только смогли подумать. Это был первый магический трюк из всех, какими они в свое время овладели, который, так и остался при них. Этот заговор заразил Уиллов так глубоко, что теперь им даже не потребовалось никаких слов. Они ощутили, как магия непрерывным потоком струится из них, подобно грубому и хриплому выдоху, внезапному выплеску энергии. Воздух, что отделял их от сливающихся ведьмы и девочки, словно бы замерцал и зарябил.

Ведьма даже не вскрикнула. Она просто качнулась вперед, отделяясь от Дори, вытягиваясь из нее и на какое-то время полностью цепенея.

Затем ведьма упала на пол. Мертвая.

Апельсиновая шипучка хлынула из ее ноздрей, сладкая и липкая. Мало похожая на кровь.