Возлюбленный из камня

Глава 21

Спар на всех парах спешил в маленькую квартиру Уинн, расположенную в четырёхэтажном доме. Через пару минут после того, как взлетел с пожарной лестницы Фелисити, он уже стоял на крыше дома и хмурился.

Он ожидал увидеть огонь и серу, вой полицейских сирен или крики Уинн и её соседей, но дом казался пристанищем покоя и тишины, ничего экстраординарного не нарушило свежий ночной воздух.

Спар не увидел ни единого признака ночных, даже не почувствовал присутствия зла. Абсолютно ничего не почувствовал.

Что-то не так.

Он взял телефон Фелисити и набрал номер Уинн, пока спускался по пожарной лестнице к её окнам.

Спар частично надеялся, что Уинн не ответит, потому что женщина, на которую нападают демоны, вряд ли остановится ради ответа на звонок.

— Алло? — ответила ведьма спокойно, без той паники, с которой говорила с Фелисити.

— Уинн, ты ранена? Ночные ещё там? Я у окна, впусти меня.

— Спар, это ты? — Казалось, она была сбита с толку, но не ранена, и он видел замешательство в выражении её лица, когда она появилась в окне, зажимая плечом телефон. — Погоди.

Она отключилась и открыла ставни.

— О каких ночных ты говоришь? Что ты здесь делаешь? Где Фил?

Страх и злость, масштабов которым поразился сам Спар, обрушились на него, словно цунами, и металлическая платформа под ним задрожала от самых грязных проклятий, которые он знал.

— Очередная ловушка. Отвлекающий манёвр. Ты позвонила Фелисити пару минут назад и напуганным голосом сказала, что к тебе ломятся ночные.

— Нет, Спар, клянусь, это не я.

— Я тебе верю. Я слышал несколько слов, и звонивший говорил твоим голосом. Фелисити была убеждена, что ты в беде, и отослала меня к тебе. Должно быть, они магически подделали твой голос. — Он расправил крылья, готовясь взмыть в небо. — Мне нужно вернуться к ней. Они могли её схватить.

— Погоди! — настойчивость в её голосе и крепкая хватка на руке заставили его остановиться. — Уверена, это ловушка, но я как раз собиралась вас набрать. Вот почему я уверена, что не звонила. Десять минут назад ко мне пришло видение. Спар, если они забрали ее, то видение ещё важнее. Они захотят принести Фил в жертву, но я знаю, где их найти.

Спар оскалился, обнажив длинные клыки. У него заныли когти от желания разорвать ночных.

— Говори, где.

То ли на Фил так подействовал адреналин, то ли удар затылком, но она так быстро пришла в себя, что закружилась голова. Сложно сказать, что именно послужило причиной.

Холод и тьма принесли ощущение дежа вю, возвратив воспоминание о видении, но когда открыла глаза, обнаружила, что находится не в промокшем, тёмном подвале, а на дне моторной лодки, и капли воды летели ей в лицо.

Застонав, она дотянулась до шишки на затылке и поморщилась, когда от прикосновения собственных пальцев к голове пронеслась волна мучительной агонии.

Учитывая боль в голове и качку, Фил предсказала, что её будет тошнить от тридцати минут до часа.

— Она начинает просыпаться. Свяжи ей руки.

Кто-то схватил её за плечо и грубо перевернул на живот, после чего завёл ей руки за спину. Если бы только придурок поставил ногу в пределах досягаемости рта Фил, она бы добавила красок на ботинки.

Ей связали руки на запястьях грубой верёвкой. Стиснув зубы, Фил сосредоточилась на том, чтобы делать глубокие вдохи носом.

Она мало могла видеть. Голова сильно болела, не позволяя вертеть ею, да и без того на реке слишком темно. Фил предположила, что они плыли где-то по реке Святого Лаврентия.

И надеялась, что была в отключке не так долго, чтобы они успели доплыть до озера Онтарио. Хотя, судя по темноте, уверенности в этом нет. Не могла же она валяться без сознания час или два.

Господи, Фил себя идиоткой чувствовала. Иерофант постучал в дверь, а она просто пялилась на него, пока он отдавал приказ прислужнику её схватить.

По крайней мере, она должна была ударить его дверью по уродливому лицу. Она, конечно, сомневалась, что это надолго бы его задержало, но хотя бы у неё появился шанс сбежать. Или добраться до телефона.

Когда Спар об этом узнает, убьёт её. Правда, ему, скорее всего, сначала придётся выкопать из могилы её мертвую задницу, потому что она сомневалась, что Иерофант похитил её для того, чтобы они, жуя попкорн, смотрели марафон «Теории Большого Взрыва».

Фил больше склонялась к тому, что в его план входят ритуальные ножи и повеление демонами. Какая прелесть.

Было больно, что в похищении замешан Рикки, но вспоминая пустое выражение его лица, когда Иерофант отдавал ему приказ, она задумалась, а не находился ли он под каким-то заклинанием управления сознания, придуманным ночными.

Может, она принимает желаемое за действительное, но её друг был сам на себя не похож, и неважно насколько расстроенным он казался в их последнюю встречу, Фил не могла поверить, что Рик Раклу, которого она знала уже пятнадцать лет, добровольно отдаст её тому, кто вырвет ей сердце. У неё это в голове не укладывалось.

Когда Фил попыталась повернуть голову, от боли все встало на свои места. Если он всем сердцем не участвовал в жертвоприношениях, зачем ему так сильно бить?

Удар веслом, в данных обстоятельствах, был бы оливковой ветвью.

В данных обстоятельствах, если она ещё хоть немного покачается на волнах, то её действительно вырвет. Не то чтобы спешка к месту назначения — лучшая из идей, учитывая, что там произойдёт, но выбраться на сушу было бы замечательно. В основном для её желудка.

Её голова выразила иное мнение. Когда нос лодки ударился о песчаную мель, от силы удара Фил прокатилась по дну и ударилась больной головой о корпус.

И вновь мир стал сереть, а Фил начала терять сознание, но, эй!.. Потеря сознания означала невозможность чувствовать боль, так?

Когда она придёт в сознание, придётся вспомнить, насколько ей повезло.

В этот раз она очнулась не от адреналина, а от болезненного ощущения плеча, упиравшегося в живот, через которое её, видимо, перекинули и куда-то несли.

Быстро открыв рот, она опустошила содержимое желудка кому-то на спину и ноги. Дурно ли, что после этого она рассмеялась?

Казалось, её похититель посчитал именно так. Он тут же закричал от отвращения и бросил ее на землю. Одна половина тела приземлилась в лужу блевотины.

Слава Богу, что нижняя, иначе Фил бы снова вырвало.

Господи, да у неё сотрясение, а эти идиоты продолжали обращаться с ней, как с мешком картошки.

Если они не начнут более аккуратно к ней относиться, обнаружат её мертвой от кровоизлияния в мозг или внутричерепной гематомы ещё до того, как уложат на драгоценный алтарь. А разве это не взбесит их босса?

Фил застонала, и не от того, что изображала беспомощного пленника, а потому что голова действительно сильно болела. Вот если бы она играла в НХЛ, ее бы на пятнадцать минут уложили в тёмную комнату, прежде чем дать себя проявить.

А эти придурки начали пихать в бок и приказывать вставать. Им, что кажется, что она Чудо-Женщина?

— Я к ней не притронусь, — отрезал один, и, судя по тому, как близко оказался говорящий, Фил поняла, что это на него её вырвало. — Уже и без того хреново, что она мне спину облевала, так теперь она сама вся в блевотине.

Если она не может идти, пусть репортёр её несёт. Ему без разницы.

Вмешался другой мужчина, не облеваный, но и не Иерофант, а так как все вряд ли бы поместились в лодке, они ждали их тут.

Где бы это «тут» не было.　

— Нет, я больше не могу переносить эту вонь. Её нужно помыть, прежде чем принести в круг, иначе я сам блевану.

— Кинь её в реку. Большинство грязи смоется, а нам по фиг простудиться она или нет.

О нет, ей это важно, но никто не обратил внимания на её сопротивление. Учитывая ее слабость, она не могла их винить. Фил сомневалась, что прямо сейчас могла бы отбиться от демонического котенка, поэтому казалась в реке, даже не вскрикнув.

С одной стороны, это хорошо. Она не открыла рта, а значит, не наглотается галлонов речной воды, и её не вырвет вновь.

Один раз за вечер с неё хватило. Фил не могла плыть, так как руки были связаны за спиной, но её окунули на мелководье. Так что она могла встать на ноги.

Она подумала, а не оттолкнуться ли, чтобы уплыть по течению, хоть и медленному, ведь до города не так далеко. Но не успела мысль укорениться, как Фил грубо схватили. Может, ледяная вода замедлила её рефлексы.

Когда Фил вытащили на берег, промокшая одежда стала личной системой кондиционирования, впитывая тепло её тела и испаряя его в воздухе.

А учитывая ледяной ветер с реки, температура тела резко пошла вниз. Фил начала дрожать, но надеялась, что придурки-похитители не спутают холод со страхом.

Сейчас ей было чертовски холодно и больно, она сильно разозлилась. Страху места уже не хватало. Его она прибережёт на момент, когда появятся ножи.

— Хватит бездельничать. — На этот раз говорил Иерофант. Фил никогда не забудет его шипящий голос, почти женский тембр, когда он поздоровался с ней на лестничной площадке. — Если она очнулась, может идти сама. Приведите её

Фил схватили двое служителей, и повели с пляжа в сторону деревьев. Быстро осмотревшись, она подтвердила свои опасения.

Её привезли на крошечный, безымянный остров, забытый из-за более известных и крупных соседей, к северу от города.

Здесь шанс быть замеченным практически нулевой, как и шанс Фил найти помощь.

Она сама по себе, по крайней мере, до тех пор, пока её Страж не осознает подвох и не прилетит к ней на выручку. Она была уверена, Спар придет за ней; а ей лишь оставалось молиться, чтобы он пришел вовремя. До тех пор выживание лежит на ее плечах.

Она позволила отвести себя глубже в лес, по дороге оценивала похитителей. Вместе с Иерофантом и Рикки… который так и продолжал слепо смотреть перед собой и следовать за Иерофантом, словно робот-щенок… группа состояла из шести мужчин, одетых в тёмные робы с капюшонами.

Они походили на сбежавших из средневековья монахов. Лишь двое не нацепили капюшоны, под которыми остальные скрывали лица. Тот, кого она облевала, и ещё один.

Иерофант выглядел, как и в её видении. Среднего роста, худощавого телосложения, чем-то напоминающий компьютерного гика, с бледным лицом.

На вид около тридцати, та неопределенная стадия, когда вроде выглядит молодо, но уже с признаками зрелости.

У него были тёмные волосы слишком длинные, чтобы назвать их короткими, и слишком короткие, чтобы назвать их длинными. Всё в нём было непримечательным, пока не посмотришь на лицо.

Высеченные, тонкие черты, которые можно было бы назвать аристократическими и даже посчитать прекрасными, если бы не налёт зла, читающийся в них.

Узкие губы были изогнуты так, словно он торжествовал от жестокости, будто наслаждался видом боли. От этого у Фил поползли мурашка по коже.

Фил ненавидела всех этих прислужников культа, но к нему испытывала инстинктивную неприязнь, от которой сворачивались внутренности и грохотали, как гремучая змея в момент опасности.

Фил прожигала взглядом спину Иерофанта, пока он вёл их сквозь деревья. Когда дорога сужалась, им приходилось идти по одному, хотя один из похитителей крепко держал Фил за руку и шел так близко, что она практически чувствовала запах того, что у него было на обед.

Она поняла, что они шли по протоптанной, неровной тропинке, видимо, именно это место искала Уинн.

Всё здесь указывало, что они часто пользовались этим местом. Она осознала, что остров просто идеальное место: вдали от посторонних глаз, и вряд ли попадет под юрисдикцию властей. По большей части, идеальная обстановка для действия от лица истинного зла.

Фил не хотела принимать участия в этих действиях, так что ей нужно начать придумывать план. И быстро. Она сомневалась, что остров большой и идти им осталось долго, а если они намереваются привязать ее к какому-нибудь кровавому алтарю, шансы выжить, вероятно, резко снизятся. Время предпринять меры.

Заметив, что деревья стали выглядеть больными, лишенными листвы и чёрными, будто опалёнными, поняла, что они приближаются к месту проведения ритуалов.

Глубоко вдохнув, Фил притворилась, что споткнулась об корень и постаралась посильнее врезаться в человека впереди. Он не ожидал толчка и потерял равновесие. Фил с удовлетворением наблюдала, как первый ночной врезался во второго, и все они, словно костяшки домино, упали на землю.

Конечно, всё пошло не так, как она планировала, но её неожиданное «падение» заставило мужчину, державшего её, разжать руку на долю секунды. Этого Фил хватило.

Она со всей силы, увеличенной массой тела, дёрнулась от него, почувствовав, как он сильнее сжимает пальцы, но они скользнули по влажной коже. Если бы на ней была кофта с длинными рукавами, он, вероятно, поймал бы её за одежду, но так, она оказалась за деревьями прежде, чем ночной закончил чертыхаться.

На крошечном острове не так много мест, куда можно податься, и она понимала, что очень скоро её схватят. Ночные лучше знали местность, и у них была лодка.

Побег — тактическая задержка, дающая Спару немного времени найти, куда её увезли, потому что она знала, что он её ищет, как знала и то, что он не прекратит её поиски.

Чтобы помочь Спару, она пошла бы на всё.

Фил очень скоро поняла, что сохранение равновесия во время бега через густой лес со связанными за спиной руками должно квалифицироваться как олимпийский вид спорта. Весьма тяжёлый вид спорта.

Каждый раз, когда приходилось обегать деревья или перепрыгивать через камни и корни, она инстинктивно хотела выставить вперёд руки, но могла лишь передёргивать плечами.

Если она выживет, ей понадобиться отличный массаж.

— Она не могла уйти далеко. Разойдитесь и найдите её. У нас график.

До неё долетели приказы Иерофанта, и, судя по голосу, он больше сердился из-за того, что её нужно вернуть, чем из-за того, что она смогла сбежать. Он, как и она, прекрасно понимал, что бежать некуда.

Позади, она слышала, как ночные, словно слоны, пробирались через ветки. Основываясь на том, откуда шли звуки, Фил начала менять курс так, чтобы преследователи оставались позади.

И ещё она тянула и дёргала руки, пытаясь ослабить верёвку и освободиться. Не будь она связана, могла бы предпринять для своего спасения гораздо большее, а если снимет верёвку, то направится к пляжу.

Где сможет завести лодку и уплыть по реке. Пока же ей нужно сосредоточиться на том, чтобы не попасть опять в лапы ублюдкам.

От постоянного трения о верёвку, на коже появились раны, но Фил подумала, что будет гораздо хуже, если она сдастся.

Остановившись, чтобы перевести дыхание, она присела среди ветвей хвои и всмотрелась в темноту. Не прошло и минуты, как она убедилась, что лучше быть в движении.

Услышав приближающиеся шаги, Фил быстро встала и вновь побежала между деревьями.

Услышав проклятия, она поняла, что преследователь ближе, чем предполагала. Нужно быть осторожнее и внимательнее, если она желала остаться на свободе до появления Спара.

Фил хотела бы знать, как долго пробыла без сознания, и сколько времени потребовалось, чтобы перевезти ее из квартиры на остров.

Или это, или вернуться в детство и потребовать, чтобы её приняли в девочки-скауты. Разве там не учат детей определять время по расположению звёзд?

Или это как-то связано с солнцем? Хм, вероятно, она оказалась права, сказав бабушке, что скауты не для неё. Очевидно, из неё паршивый скаут.

Так что ей оставалось лишь гадать. Судя по тому, как далеко они уплыли на север и необходимости сохранять осторожность при перевозке жертв, похищенных из большого города… ну или она так саму себя заверяла… Фил подсчитала, что время уже ближе к полуночи.

А значит, ритуальные жертвоприношения могли быть не приурочены к часам? Ну, там, для традиции и символизма? Каждый день Фил узнавала что-то новое.

Сегодня, ей бы очень хотелось научиться выживанию. Было бы просто здорово.

Фил не изучала фазы луны, но не видела на пляже в небе месяца, а судя по тяжелой, густой темноте, сейчас новолуние.

Так легче спрятаться, но избежать того, чтобы к ней кто-то подкрался сложно. Ну, если только она не опустит щиты и не включит второе зрение.

Набирая темп, она изо всех сил старалась увеличить расстояние между собой и преследователями, чтобы ещё раз остановиться, прислонившись к молодому клёну.

Закрыв на мгновение глаза, Фил вдохнула, а затем открыла глаза и по-новому посмотрела на лес. И не сказать, что ей понравилось увиденное. Через ветки плыли потоки чёрно-зеленого и грязно-красного тумана, придавая лесу неестественное сияние.

Там, где туман касался деревьев, ветки изгибались и дрожали, стараясь как можно дальше — насколько позволяли корни — отстраниться от сил зла.

Фил поняла, откуда появились деревья, которые она видела раньше -

это остатки зла. Чем ближе к месту проведения ритуала, тем сильнее злая сила Общества и ее ядовитое воздействие на каждое живое существо.

Это взбесило Фил. Лес ничего не сделал, чтобы заслужить такое осквернение. Но, с другой стороны, ни один человек, которого убили и оставили здесь в лесу ночные, также не заслуживал этого.

Как не заслужили и жители деревни в Афганистане, как и Рикки, как и Фил. Она предположила, что это и было реальное определение зла… отсутствие дискриминации, что уважать и что разрушать.

Справа появилась болезненного цвета вспышка, и Фил взяла влево. Она думала, что этот путь ведёт к берегу, и предпочла не позволить загнать себя туда. Ведь выйдя из леса к воде, Фил лишится прикрытия деревьев и окажется, как на ладони.

Громкий треск ветки вновь заставил повернуть и уйти вглубь леса.

Она почувствовала, как под верёвкой потекла кровь, и потянула сильнее, если повезёт, кровь сработает как смазка и поможет освободить руки. Фил думала, что у неё всё получается, когда кто-то схватил ей за волосы и дёрнул назад.

Она потеряла равновесие и упала на задницу и связанные руки. Боль от уже израненных запястий и измученных суставов сорвала с её губ приглушенный вскрик.

Она почувствовала, как грязь и листья налипли на раны, полученные от верёвки и борьбы, и захотела рассмеяться, когда внутри вспыхнула надежда прожить достаточно долго, чтобы развилась инфекция. Привет, истерия.

— Чрезвычайно тупая трата времени, — отрезал Иерофант, наматывая себе на руку влажные пряди её волос и поднимая Фил за них.

— Как видишь, сучка, ты ничего не изменила, лишь моё удовольствие, которое я получу во время пыток, станет больше.

— Сучка? — отрезала она, когда он потащил её обратно в центр острова. — Это не я тащу кого-то за волосы. Мы что, собираемся устроить девичью драку? Ты ведь не выпустишь акриловые коготки и не станешь расцарапывать мне лицо?

Он не обратил на неё внимания… ну, если не считать резкого дерганья за волосы, от которого и без того ноющая голова взорвалась от боли.

Напряжение при беге ни капли не облегчили симптомы сотрясения.

Фил пришлось идти, склонившись и извернувшись из-за того, что Иерофант тащил её за волосы, и бороться с очередным приступом тошноты. Она уже поняла, что рвота положения не улучшит.

И сомневалась, что Иерофант настолько же брезглив, как тот, которого она заблевала, хотя, если он не перестанет тащить её за волосы, они оба выяснят это наверняка.

Он вел ее обратно к искореженным и умирающим деревьям, после которых лес сменился большой поляной. Видимо, Общество очень любило поляны, хотя в отличие от той, что в парке, эта поляна явно была создана людьми.

Ну, или почти. Они могли создать её сами или при помощи магии или приказать приспешникам демона, Фил было всё равно.

Она лишь знала, что как только они вышли на поляну, густой, свежий запах леса превратился в вонь смерти, гнили и горящей серы.

Фил задумалась, а, не правда ли все те байки про ад, котлы и горящую серу.

Несколько факелов, воткнутых в землю, освещали края поляны, а в центре была каменная яма, в которой полыхал костёр. Фил на мгновение ослепла из-за света. И голова стала болеть сильнее.

Земля здесь была голой и почерневшей, с небольшими участками лишайника, который больше походил на скользкие ядовитые водоросли, которые иногда вырастали в водоемах, испытывающих недостаток солнечного света или пресной воды.

Фил посчитала, что запах шёл от лишайника, потому что, благодаря второму зрению, увидела, как от него расходились те же зеленоватые и пурпурные завитки, как и от растения, пытавшегося съесть Уинн. Фил захотелось схватить ёще одну банку чёрной соли.

По стволам деревьев рос грязный ковёр, похожий на мох, который распространялся и на камни, стоящие друг рядом с другом на расстоянии пяти футов.

А между ними высился бледный камень, похожий на стол. И для Фил не обязательно было видеть пятна крови, чтобы узнать алтарь для человеческих жертвоприношений. Кое-чему не требовались ярлыки для идентификации.

Сердце Фил подскочило к горлу от осознания, что она смотрит на место, где её убьют. Потянув изо всех сил, она в последний раз постаралась освободиться. И по крови побежал адреналин, когда ей удалось вытащить одну руку.

Хотя это и вызвало ощущение, будто она содрала кожу со всей руки. Её жизнь на кону, а руки свободны, так что она будет сражаться до последнего, как тот демон, которого они собирались освободить.

Фил не облегчит им задачу. Она покажет Иерофанту и всем его чокнутым корешам, что не все беспомощны перед лицом Мрака.

На чьей-то стороне стоял Свет.