Возвращение чародея - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Сергей Сергеевич Мусаниф (ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, в которой надежду главному герою дарит тот, от кого он меньше всего её ожидает) #18

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, в которой надежду главному герою дарит тот, от кого он меньше всего её ожидает

Эльфы обладают светлой кожей от природы, поэтому человеческая фраза «он имел бледный вид» к ним не применима, но принц Озрик и лорд Аларик имели бледный вид, и описать их состояние по-другому я просто не могу.

— Значит, вы её не нашли, — сказал я. — Тогда зачем же вы явились ко мне?

— Поиски продолжаются, сир, — сказал лорд Аларик. — Но снаружи окончательно стемнело, и это затрудняет…

— О, я понимаю, как это трудно, — сказал я. — Найти на Острове Владык пропавшую королеву — это задача не для средних умов, не так ли? Позже мы ещё поговорим о том, как вам вообще удалось её потерять.

— Вы знаете, сир, солдаты, которые обеспечивали её охрану, были выведены из строя…

— Значит, это были не лучшие ваши солдаты, — сказал я. — Лорд Аларик, не буду скрывать, я разочарован. В вашем распоряжении находится элита вооружённых сил Зелёных Островов, а результата я не вижу. Либо вы не в состоянии наладить поиски по причине своего непрофессионализма, либо… либо вы просто не хотите искать.

— Сир! — возмущённо рявкнул лорд Аларик.

— Не горячись, Ринальдо, — спокойно сказал Озрик. — Мы делаем всё возможное.

— Не уверен, — сказал я. — Простите, дядя, я не имею в виду лично вас, но лояльность некоторых моих подданных вызывает у меня определённые сомнения.

— Сир, похищение королевы, если она действительно похищена, является ударом по моей личной репутации, — заявил лорд Аларик. — Я обещаю, что мы найдем её уже к рассвету, а все виновные будут наказаны.

— Мне рассказывали, что Оберон был довольно жёстким правителем, — заметил я. — Но он покажется вам тихим пай-мальчиком, если вы не найдёте королеву до утра. А если с ней что-нибудь случится, то я сам займусь наказанием виновных. И назначу этих виновных тоже сам. Вам понятно, лорд?

— Да, сир.

— Не смею задерживать.

Высокопоставленные эльфы отвесили мне положенный по ритуалу поклон и удалились для продолжения поисковых работ.

Но надолго в одиночестве я не остался, ибо сразу после их ухода в мой кабинет ввалился принц Доран.

Он воспользовался потайной дверью, о наличии которой меня никто не предупредил, и не стал обременять себя стуком.

— Извини, но так уж вышло, что я подслушивал, — заявил он, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. — Не хотелось заходить к тебе, покуда здесь был мой папаша. Ты не доверяешь этим старикам, и в целом твои чувства вполне оправданны, однако в данный момент ты не прав. Они не ангелы, но если бы любой из них приложил руку к этому исчезновению, оно прошло бы куда более элегантно, и никто никогда не обнаружил бы ни тел, ни следов крови. Из похищения королевы торчат уши дилетанта. Акцию явно провели экспромтом, без надлежащего планирования и подготовки.

Доран выглядел моим ровесником, и мне постоянно приходилось себе напоминать, что этот парень уже давно не мальчик, а старше меня на семьдесят с лишним лет. Если он постоянно норовил предстать передо мной в качестве придворного повесы, этакого скучающего высокородного болвана, для такого его поведения наверняка имелись веские причины.

Только сейчас мне было не до них.

— Что тебе надо, кузен? — неласково спросил я.

— Решил оказать тебе моральную поддержку в столь нелёгкое время, — заявил Доран. — Я помог бы ребятам в поисках, но, чёрт побери, я плохо вижу в темноте и только путался бы у них под ногами, вот и пришёл сюда.

— Очень тебе признателен.

— Ты не слишком вежлив, родственник, но я тебя прощаю. Учитывая обстоятельства и всё такое прочее. Слушай, а мы правда отправимся на войну?

— Ты что, воин?

— А как же, — расплылся в улыбке Доран. — Когда-то твой отец преподал мне пару уроков мастерства.

— Куда ни плюнь, везде отец, — сказал я. — Все окружающие знали его, а единственный сын никогда не видел.

— Возможно, тебе просто повезло больше прочих, — заявил Доран. — Оберон был тем ещё типом, ничуть не лучше моего папаши. Только каждый из них неприятен по-своему. Понимаешь, топор совсем не похож на кинжал, но оба этих предмета являются смертельным оружием. И когда ты оказываешься мёртвым, то тебе уже всё равно, рубанули тебя топором по голове или вонзили кинжал в спину. Хотя лично я бы предпочел жить вечно.

— Зачем ты пришёл? — спросил я. — Не хочу показаться ещё более невежливым, но меня мало интересуют твои несбыточные желания.

— Я пришел, чтобы помочь тебе.

— В чём?

— В поисках твоей возлюбленной.

— Мне казалось, ты плохо видишь в темноте.

— Я не ставлю зрение на первое место в проведении расследования, — заявил Доран. — У меня есть мозг, и я могу одинаково эффективно использовать его как в светлое, так и в тёмное время суток.

— Ты хочешь предложить что-то конкретное?

— Приглашаю тебя на прогулку, кузен. На ознакомительную экскурсию с местными достопримечательностями, так сказать.

— Доран, если ты просто морочишь мне голову…

— …то у тебя есть полное право её снять. Пойдём.

В кабинете меня ничего не держало, и я был только рад его покинуть. Прицепив на пояс холодное оружие, по совместительству являющееся символом верховной власти, я последовал за кузеном, даже испытывая некоторое облегчение. Любые, пусть и самые бестолковые действия казались мне куда более предпочтительными, нежели пассивное ожидание новостей в своем кабинете. Если я бы прожил на этих чертовых островах чуть подольше, то мог бы отправиться на поиски и без Дорана. Увы, последние два дня я почти не выходил из своих апартаментов и в темноте мог бы заблудиться в двух шагах от собственного дворца.

Может быть, Доран и не вырос на Острове Владык, но всё же проводил здесь достаточно много времени и прекрасно ориентировался на местности. Мне осталось только положиться на своего недавно обретённого родственника.

— Если честно, я страшно рад твоему внезапному появлению, братишка, — заявил Доран. — Пока папаша оставался регентом, моя жизнь была куда более сложной, и в конечном итоге мне пришлось бы унаследовать всю эту богадельню, чего я решительным образом не желаю. Некоторые люди рождены, чтобы править, но я в их число не вхожу. Лишняя ответственность меня убивает.

— Ответственность убивает не тебя одного, — заметил я. — Иногда даже в прямом смысле.

— Поэтому я и стремлюсь найти твою королеву, — сказал Доран. — Чем больше вы с ней наплодите наследников, тем дальше от меня окажется перспектива поиметь головную боль в форме короны и того ножика, который ты постоянно таскаешь на своём поясе. Мне нравится, что ты выбрал себе королеву, способную родить больше одного ребенка.

— Почему ты сам до сих пор не женат? — поинтересовался я. — Неужели местные матроны не старались заполучить в свои сети потенциального наследника?

— Меня тошнит от наших старушек, — сказал Доран. — Мало того, что эльфиек в пять раз меньше, чем эльфов, так все они рождены пару веков назад. Почему-то мне не хочется брать в жены двухсотлетнюю девицу, которая помнит, что сказала по поводу моего зачатия моя собственная бабушка.

— А что она сказала?

— Понятия не имею, — сказал Доран. — Но ведь что-то она наверняка сказала. Если уж эльфийка доживает до рождения внука, она просто не имеет права промолчать. Э… Я знал твою маму, Ринальдо. Она была великой женщиной, и если бы Оберон чаще прислушивался к её советам, скорее всего сейчас ты не был бы круглым сиротой.

Я не знал, как следует реагировать на последнюю фразу Дорана, а ему было нечего добавить к уже сказанному, и между двоюродными братьями повисла неловкая пауза. К счастью, в этот момент мы покинули пределы дворца, и кузен переключился на роль экскурсовода.

— Сада здесь раньше не было, — сказал он. — Оберон считал, что пространство вокруг его жилища должно хорошо простреливаться, а деревья могут послужить вражеским лазутчикам слишком удобным укрытием, поэтому запрещал тут что-либо сажать. Думаю, ему не слишком нравилось, что дворец в те годы был сделан из дерева. Оберон предпочёл бы жить в какой-нибудь крепости. Каждую ночь он поднимал бы подвесной мост, а в ров запустил бы пираний или крокодилов. Задним числом я понимаю, что он был прав. Хотя бы отчасти. Каменные замки не горят.

Я подумал, что ко времени пожара Доран достиг достаточно зрелого возраста и тоже имел возможность приложить руку к смерти моего отца. Сейчас он заявляет что корона ему не нужна, но его слова нельзя принимать на веру. Мигель предупреждал, что тут никому нельзя полностью доверять.

— Мне нравился Оберон, — продолжал болтать словоохотливый принц. Я плохо ориентировался на местности, но всё же догадался, что мы идём, хоть и другой дорогой, к полянке, на которой были обнаружены следы крови. — Казалось, его абсолютно не заботят вопросы управления страной, и он просто живёт в своё удовольствие. Но что бы о нём ни говорили, он был далеко не дурак.

— А кем он, по-твоему, был? Бойцом?

— Ему нравилось подраться, но любой король может позволить себе хоть какую-то слабость. Лучше уж драться с посторонними парнями, чем пытать своих подданных или сжигать их на кострах. И у него был свой стиль. Знаешь, что поражало меня больше всего? Он редко участвовал в комедии, называемой королевским судом, но если уж Оберон выносил кому-то смертный приговор, то всегда сам приводил его в исполнение. Я спросил, почему бы не поручить сию довольно неприятную работу палачу, а он ответил, что каждый, кто приговаривает кого-то к смерти, должен иметь силы, дабы подтвердить свой вердикт действием. Если ты не готов убить этого парня своими руками, говорил он, значит, этот парень не сделал ничего, заслуживающего смерти.

— Что было бы с правосудием, если бы все судьи следовали его примеру?

— Не знаю, — пожал плечами Доран. — Но зато большинство судей пребывали бы в куда лучшей физической форме, чем сейчас.

— Оберон рубил головы Повелителем Молний? — уточнил я.

— Ага, — подтвердил Доран. — Меч — более полезный символ власти, нежели корона, скипетр или ещё какая-нибудь фигня, потому что его можно использовать и по прямому назначению. Магию Повелителя Молний нельзя обернуть против эльфов, но клинок рубит эльфийские головы с той же легкостью, как и любые другие. Ты хоть раз испробовал в бою его режущую кромку?

— Нет, — сказал я. — Я пользовался Повелителем Молний, как источником мощной магии, но не как клинком.

— Наверное, хорошо быть чародеем, — горестно вздохнул Доран. — А у меня нет никаких способностей к магическим искусствам. Твой учитель Исидрион поставил мне сей неутешительный диагноз, когда я пришел к нему лет пятьдесят назад. Кстати, Озрик тоже начисто лишен таланта к чародейству, хотя дедушка Девлин был нехилым магом. Наверное, его способности передались только старшему сыну. А может быть, все дело в наших бабушках. Я ещё до конца не разобрался в этом вопросе.

— А ты хочешь разобраться во всем?

— Есть у меня такая привычка, — сказал Доран. — Обожаю докапываться до истины.

— Может быть, ты расскажешь мне, кто убил Оберона? — поинтересовался я. — Или ты никогда не интересовался его смертью?

— Интересовался. Было время, этим вопросом тут все интересовались. Сотни доморощенных сыщиков пытались разгадать тайну его смерти или хотя бы обнаружить Повелителя Молний.

— Про Повелителя Молний ты можешь мне не рассказывать. Что по поводу смерти Оберона?

— Дело мутное, — признался Доран. — В нем содержится много неясностей и подробностей, уточнить которые решительно невозможно. Огонь стер все следы. Если плясать от мотива, то место главного подозреваемого отводится моему отцу.

— Но он этого не делал? — уточнил я.

— Не делал.

— Почему?

— Наверное, тебя не убедят мои сентиментальные соображения о том, что отец не мог этого сделать, просто потому что не такой он парень… Озрик славится недостатком решительности, но в недостатке мозгов его никто никогда не обвинял, и если бы авторство этого плана принадлежало именно ему, он позаботился бы обо всех деталях. В частности, не позволил бы Повелителю Молний покинуть Зелёные Острова и уплыть на материк, а также проследил бы и за тем, чтобы прямой наследник Оберона не выскочил из ниоткуда спустя каких-то жалких двадцать лет после убийства. Кстати, в связи с твоим чудесным спасением у меня тоже возникает несколько вопросов. Допустим, Исидрион вывез королеву Александру до пожара. Но тогда каким образом Повелитель Молний оказался в твоем распоряжении? Неужели Оберон добровольно расстался с символом государственной власти? Верится с трудом. Потому что если все было именно так, то он должен был не только знать о заговоре, но и смириться с мыслью о собственной смерти. А это совсем не похоже на того Оберона, которого я знал.

— Мне сложно удовлетворить твое любопытство, ибо в то время я не мог присутствовать при событиях лично, — меч с Зелёных Островов вывез Мигель, но он предпочитает официально числиться в мертвых.

— Я согласен, у тебя есть уважительная причина для незнания, — сказал Доран. — Но неужели Исидрион тебе ничего не рассказывал?

— Он не любит говорить о моем отце.

— Неужели ты никогда не задавал ему прямых вопросов, от которых он просто не мог бы уклониться?

— Прямых не задавал.

— Почему?

— Я тоже не люблю говорить о моем отце, — сказал я.

— И я тебя понимаю, — заверил Доран. — Я не хотел бы оказаться на твоем месте. Куда проще быть сыном Озрика, нежели отпрыском Оберона. Зеленый Змей — фигура слишком значительная, и от его сына многого ожидают.

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Я уже и вопрос-то забыл. С чего мы начинали?

— Кто убил Оберона? — напомнил я.

— Ах, этот вопрос. Между прочим, ты не ответил на мой, но я не собираюсь ничего утаивать от своего короля, — сказал Доран. — Я несколько лет пытался понять, кто же подставил моего драгоценного папочку. Я даже использовал метод исключения, собирая алиби тех, кто не мог этого сделать, и таким образом вычислить убийцу. Теперь я могу назвать тебе кучу парней, которые не убивали твоего отца, но вот с определением убийцы я до сих пор испытываю определенные сложности.

— Ничего не скажешь, полезная информация, — пробормотал я. Надеюсь, в поисках Карин Доран добьется больших успехов, нежели в своем предыдущем расследовании.

— Эльфийская вендетта — это целое искусство, — сказал Доран. — Убийства на Зелёных Островах случаются редко, но когда они случаются, то раскрытию почти не подлежат. Некоторые парни склонны тратить на подготовку преступления десятки лет, иногда даже века. Я не исключаю возможности, что заговор против Оберона начали готовить ещё до моего рождения, а значит, следы найти практически невозможно. Правда, я не думаю, что идею с поджогом вынашивали столь длительный срок.

— Почему?

— Сработано слишком небрежно, достигнуты далеко не все цели заговора. Конечно, при условии, что убийца не ставил своей целью исключительно устранение самого Оберона. Кстати, в похищении твоей Карин я тоже вижу определенную небрежность. — Доран остановился, и я обнаружил, что мы прибыли на место. — Посмотри ещё раз, все произошло здесь. Нападавших было несколько, но они явно недооценили твою любимую. Потому что… ага… Лужа крови.

Доран наклонился, взял в руки горсть окропленной кровью земли и растер в ладони.

— Спешу тебя успокоить, это кровь эльфа, — сказал он. — Человеческая кровь уже бы засохла, а эта ещё жива. Посмотри.

— Я не специалист.

— Сие не страшно, потому что я специалист, — сказал Доран. — И если я говорю, что это кровь эльфа, ты можешь целиком положиться на мои слова.

К сожалению, принадлежность крови одному из нападавших ещё не означала, что с самой Карин все в порядке. Я привез ее на Зелёные Острова в надежде подарить ей хотя бы временную передышку, а все опять закончилось лязганьем мечей.

— Крови вытекло много, — сказал Доран. — Следовательно, мы можем сделать вывод, что если рана и не смертельна, то весьма тяжела. Теперь посмотри вот сюда. — Доран сделал несколько шагов влево. — Тут ещё одна лужа эльфийской крови, и тоже весьма впечатляющих размеров. Вряд ли раненый номер один полежал сначала там, где стоишь ты, накапал целую лужу, а потом переполз сюда, чтобы из него вытекло всё оставшееся.

— Значит, Карин уложила двоих?

— Тебя это удивляет?

— Нет.

— Меня тоже. Прости, но мы наводили справки о твоей девушке, и репутация Кары Небесной произвела на меня неизгладимое впечатление. Чего, однако, нельзя сказать о тех ребятах, которые на неё напали. Они не ожидали столь яростного сопротивления.

— Ты очень наблюдателен, кузен, но какая от этого польза?

— Подожди немного, — сказал Доран. — Доблестные ребята Аларика затоптали все следы, но я успел покрутиться тут немного раньше и могу сказать, что нападающих было не больше четырех. Может быть, пятеро, но я сильно в этом сомневаюсь. Такие толпы привлекают к себе повышенное внимание, знаешь ли.

— И что?

— Давай немного порассуждаем, — предложил Доран. — Вне всяких сомнений, Карин всё-таки проиграла этот бой, так?

— Иначе нам не пришлось бы её искать.

— Но если бы целью нападавших было убийство, мы обнаружили бы её труп недалеко отсюда, — сказал Доран. — Оставить его здесь куда проще, чем тащить куда-то с риском попасться на глаза стражникам. Ты со мной согласен?

— Звучит логично, — сказал я.

— И вряд ли твоя жена ушла отсюда своими ногами, — продолжал Доран. — Судя по тому сопротивлению, какое она оказала, нападавшим пришлось тащить её на себе. Это самый вероятный сценарий — королеву оглушили и куда-то унесли. Логично?

— Логично. — Кажется, я начал понимать, в какую сторону клонит принц.

— Из четырех нападавших двое были тяжело ранены. Их не смогли здесь оставить, потому что кто-то наверняка бы их опознал, после чего установление местонахождения королевы были бы делом техники, — сказал Доран. — Но вряд ли двое оставшихся парней могли тащить на себе три тела. Мне сложно представить такую процессию, а тебе?

— Ты хочешь сказать, что тела спрятаны где-то здесь?

— Бинго! — просиял Доран.

— Почему же их до сих пор никто не обнаружил?

— Полагаю, в этом виновато узкое мышление лорда Аларика, — сказал Доран. — Ты приказал ему найти Карин, он и ищет Карин, не забивая голову другими вопросами. Он полагает, вполне обоснованно, что если уж королеву похитили, то вряд ли спрячут где-то в окрестностях дворца, поэтому сад обшарили только для проформы. И так уж случилось, что я знаю неподалеку одно укромное место, куда наверняка никто не додумался заглянуть.

— Если ты знаешь такое место, почему мы до сих пор стоим и разговариваем? — спросил я.

— Пардон, — сказал принц, чуть ли не срываясь на бег. — Просто я очень люблю поговорить, и иногда меня заносит. Ты уж меня одергивай, если что.

— Обязательно.

Мы передвигались по тёмному саду со скоростью, заставившей меня усомниться в правдивости высказывания Дорана относительно того, что он плохо видит в темноте. В чём ещё мне наврал этот великовозрастный подросток?

Вскоре мы выбрались на открытое пространство, и Доран продемонстрировал мне беседку, стоявшую на берегу небольшой протоки. Я заглянул внутрь, но истекающих кровью тел не обнаружил.

— Не настолько просто, иначе стражники бы нашли их сами, — сказал Доран. — За беседкой есть небольшой грот.

Действительно, обойдя беседку, я обнаружил позади неё сконденсированную тьму входа в небольшую пещеру.

— Неудобно обращаться с такой просьбой к своему королю, но ты не мог бы здесь посветить? — спросил Доран.

Я зажег над нашими головами магический светильник и…

— Вуаля, — сказал Доран.

Два трупа лежали всего в нескольких метрах от входа. У одного была перерезана глотка, у другого зияла колотая рана в груди.

— Ты смелый парень, раз сошёлся с такой женщиной, — заметил Доран. Он перевернул труп с перерезанным горлом и обнаружил под ним два клинка гномьей работы, которыми обычно пользовалась Карин. — Когда-нибудь ты выведешь королеву из себя, и она оторвёт тебе голову.

— Не забывай, что такие отношения возможны и между двоюродными братьями, особенно если один из них является королем, а другой — болтуном, — сказал я. — Твои комментарии сейчас меня ничуть не забавляют.

— Пардон, — сказал Доран.

— Ты узнаешь этих парней?

— Да. Хотя при жизни они казались мне более симпатичными.

— И…

— Здесь мы уже увидели всё, что нам нужно, — сказал Доран. — Давай отсюда двигать.

— Куда?

— Не хочу обнадёживать тебя заранее, — сказал Доран. — Но у меня есть одна теория.

Он сунул клинки королевы себе за пояс, развернулся и пошёл к выходу из пещеры, не дожидаясь, пока я за ним последую. Я догнал принца двумя мгновениями позже и попытался подстроиться под его шаг.

— Не темни, — попросил я, — Если что-то знаешь, скажи сейчас. Я чертовски не люблю сюрпризы.

— Похищение было спонтанным, на его подготовку не затратили много времени, ибо королевская чета появилась на островах всего пару дней назад, — сказал Доран. — Эльфы обычно так не действуют.

— Ты намекаешь на то, что это сделал не эльф? — До сих пор на Зелёных Островах я видел только двух неэльфов, и обоих привёз с собой. Карин не стала бы организовывать собственное похищение, да и Гавейн тут точно ни при чём. Кто же тот тип, на которого намекает принц?

— Не совсем эльф, — сказал Доран. — Эльфийка.

— Почему?

— Только эльфийка высокого происхождения может решиться на такое и рассчитывать, что она останется безнаказанной даже в том случае, если её поймают. Никто из мужчин никогда не отважился бы выступить против королевского дома.

— А почему кто-то из женщин может думать, что наказание не воспоследует?

— Потому что эльфийки на островах так же неприкосновенны, как короли.

— Тоже традиция?

— Скорее реальность. От этих женщин зависит наше будущее.

— А от королевы оно не зависит, что ли?

— Полагаю, в данный момент имеет место конфликт между двумя вариантами нашего будущего, — сказал До-ран. — Тем, которого хочешь ты, и тем, которого желают эльфийки.

— Их вариант был опробован на протяжении веков и никуда не привёл.

— Зато при твоём раскладе они рискуют утратить свою власть, — сказал Доран.

— Тебе известно конкретное имя?

— Леди Мелисса, — сказал Доран.

— Всё настолько очевидно?

— Я люблю простые решения, — сказал Доран. — И у меня почти нет никаких сомнений. Один из трупов принадлежит её садовнику.

— Садовнику? — Тотчас же в моём воображении возник образ парня, подстригающего кусты двуручным мечом. Зрелище получалось странным.

Доран пожал плечами:

— На островах все являются широкопрофильными специалистами.

— Ты знаешь, зачем леди Мелисса это сделала? Чего конкретно она хочет добиться?

— У меня наличествуют смутные подозрения, но я не хотел бы о них говорить.

— А ты знаешь, где она может держать Карин?