Врач-армянин

107

Не встречаюсь с М. Записок нет. Неужели Сабри останется с ним? Хотя ведь ему М. не сделал ничего дурного.

Знаю, что принято решение о высылке армян из прифронтовой полосы. Разумеется, это не касается Стамбула и Измира.

Вернулась с прогулки. Растерянная Элени сказала, что меня ждет «какой-то господин». Вхожу в гостиную. М.!

— Да, — сказала я Элени, — это по поводу счетов из магазина.

М. молчал. На лице — отчаяние.

— Что вам нужно? — тихо спросила я, когда Элени ушла.

— Наджие! Я… прошу о помощи!

— Я не собираюсь выдавать вас полиции, но я ничем не могу и не хочу помогать вам.

Он с отчаянием заговорил вполголоса о том, что высылка армян из прифронтовой полосы проходит ужасно, что при этом у них отнимают имущество, что женщины и девушки подвергаются насилию.

— Женщины, которые учились во Франции, в Швейцарии!

— Что ты хочешь мне сказать? — холодно спросила я. — Что дикари-турки обрушились на несчастных армян, сражавшихся за свою свободу? Кажется, мы уже говорили на эту тему.

— Я люблю тебя, Наджие!

Мне было больно.

В конце концов он все же сказал, чего он хочет от меня. Оказалось, он узнал, что его собираются выслать; возможно, арестуют. Ибрагим-бей отказался нанимать ту квартиру в Шишли. Но квартира еще не сдана. М. умолял, чтобы я наняла эту квартиру. Он хотел спрятаться там. Мне было мучительно смотреть на него. В его несвязные реплики о пресловутых «турецких зверствах» я не верила. Наверное, любовь это болезнь. Я была больна этим человеком, я мучилась любовью к нему, как лихорадкой.

Я согласилась.