Время героев

Глава 2

Территория Союза Внешних Миров,

спутниковая система Сатурна,

шестой спутник — Титан,

главный город — Гюйгенс,

восточная часть,

район Хадрамаут,

квартал зоны развлечений.

Дункан Фрост с недовольным выражением на лице снял с наголо бритой головы свою неизменную фетровую шляпу чёрного цвета, без которой его практически нельзя было увидеть вне его кабинета в здании Центрального Полицейского Управления Гюйгенса, и с подозрением оглядел её поверхность, словно ища птичье дерьмо, упавшее на неё сверху. Однако никакого дерьма на шляпе быть не могло по одной простой причине — внутри герметичных городских куполов отродясь не водилось никаких птиц и вообще ничего летающего крупнее обычных мух. По причине того, что птицы запросто могли разбиться о сверхпрочные стены из прозрачной микростали. Насекомые же — это другое дело. При всей той стерильности, что царила на борту космолётов, они всё же умудрялись попадать в купола.

Титанец довольно хмыкнул и водрузил шляпу на её прежнее место, закрывая свою лысую макушку. То есть, от природы Фрост не был лысым, просто несколько лет назад детектив решил сделать обработку волосяных луковиц силовым излучателем, чтобы те больше не генерировали новые волосы. Обошлось не так уж и дёшево, но зато теперь Фросту не нужно было заботиться о причёске. Когда-то, в молодости, Дункан носил длинные — едва ли не до пояса — волосы, как дань увлечения «тяжёлой» музыкой, но сейчас его вполне устраивало их полное отсутствие. Хотя музыкальные пристрастия титанца не изменились за эти годы ни на йоту.

Мысли Фроста вернулись к порученному им заданию. Шеф-комиссар полицейского управления Гюйгенса Казимир Борецкий, узнав о том, что на Титане вновь объявился Джулиан Хэкса, немедленно поручил это дело Фросту и Селенскому, которые имели очень большой зуб на дионского ублюдка. Именно благодаря Хэксе Фрост неделю провёл в центральном военном госпитале Гюйгенса, залечивая полученный во время погони за наркодилером бластерный ожог правого плеча — и лечивший его военный врач сказал, что детектив ещё хорошо отделался. Попади луч бластера на пару сантиметров ниже — пришлось бы пересаживать всю руку целиком, а придись выстрел на чуток выше — никакая медицина не спасла бы Фроста. Поэтому Дункан очень и очень хотел встретиться с Хэксой и потолковать с ним по душам, от чистого, так сказать, сердца.

Поскольку местонахождение дионца местным законникам было неизвестно — и идиоту было понятно, что на Титан Хэкса мало что прибыл с фальшивой личностью, но и по фальшивым документам, Фрост и Селенский решили для начала посетить космопорт и просмотреть списки пассажиров, прибывших на Титан за последние четыре дня. Задача казалась непростой, учитывая, что в порту Гюйгенса ежедневно приземлялось множество пассажирских судов, связывающих самый крупный спутник Сатурна с соседними планетными телами и с другими мирами Солнечной системы. Однако если Хэкса прибыл на Титан на лайнере, дело существенно упрощалось. Маршруты пассажирских космолайнеров связывали Титан с Ганимедом, Титанией, Тритоном, Землёй, Марсом, Церерой, Меркурием и Плутоном, и прибывали они в Гюйгенс не каждый день. Лайнер из Терраполиса приземлился в космопорту как раз два дня назад, марсианский лайнер — вчера во второй половине дня, а сегодня на Титан прибыл лайнер с Ганимеда. Конечно, Хэкса мог воспользоваться и сплинтером, а они садились в Гюйгенсе куда как чаще космолайнеров, но на данный момент полицейские решили сосредоточиться на лайнерах.

Однако или удача на сей раз была на стороне служителей закона, или Хэкса понадеялся на своё новое обличье, но след наркодилера полицейские обнаружили довольно быстро. Правда, нельзя было сказать, что это привело их в состояние удовлетворения. По весьма и весьма интересной причине.

Всем хорошо известно, что при наличии большого количества денежных средств можно было сотворить над собой любую херь. Для Земли и Луны всякие фрики навроде бодимодификаторов, арт-скинеров и прочих придурков были в порядке вещей, но на внешних планетах, Марсе и Меркурии подобное считалось отклонением от нормы, потому таких идиотов там можно было пересчитать по пальцам. Да и смотрели на них простые граждане как на нечто непонятное и невразумительное. Другое дело — пластическая хирургия, что было вполне нормальным и пристойным явлением. Ведь бывало так, что у человека было что-то не в порядке с внешностью, а если есть возможность, то почему бы не привести себя в порядок? Тем более, что прошли давно те времена, когда пластикой занимались откровенные шарлатаны — сейчас такое просто бы не прокатило. Поэтому в том, что Хэкса сделал себе пластическую операцию, ни Фрост, ни Селенский не увидели ничего необычного. Необычность крылась в другом.

Безусловно, дионец основательно подошёл к вопросу об изменении собственной личности. Судя по той фотографии, что имелась в распоряжении детективов, Хэкса удалил лишний жир из своего тела, перекрасил волосы, вставил в скелет дополнительные распорки, придавшие его фигуре несколько иные пропорции, нежели у предыдущей, так сказать, версии и полностью изменил лицо. Не исключено, что зубной рисунок тоже изменился, но здесь уже требовалась конкретная судебно-медицинская экспертиза, а для этого Хэксу необходимо было изловить и доставить на проспект Космонавтов. Чего, по вполне понятным причинам, ни Фрост, ни Селенский не собирались делать — доставлять, то есть, отчего участь наркодилера выглядела весьма и весьма печальной. Углеводородные моря Титана имели довольно приличную глубину, а обитающие на их дне донные падальщики имели обыкновение пожирать всё, что падало сверху, даже несмотря на то, что это могло не совсем подходить для них вследствие разности в обмене веществ. Впрочем, этим милым зверушкам на подобные нестыковки было глубоко наплевать.

Однако, мы немного отвлеклись от сути загадки, разрешить которую детективы оказались не в состоянии. Пограничный инспектор — молодой расторопный лейтенант с простым и весьма распространённым в Системе именем Джон и типичной греческой фамилией Папандреу — на просьбу полицейских показать ему список прилетевших на лайнере «Ветер семи островов» с Земли без возражений предоставил Фросту и Селенскому доступ к базе данных. И через четыре минуты перед ними на полихордкристаллическом дисплее возникло искомое лицо.

Согласно регистрационным данным, Джулиана Хэксу теперь звали Мануэль Кортес, уроженец Нового Буэнос-Айреса, прибыл на Титан по делам бизнеса. Вроде всё с виду в порядке… за одним единственным исключением. Все прибывающие на Титан пассажиры при прохождении таможенного и пограничного контроля при проверке документов и досмотре багажа подвергались сканированию сетчатки глаза (негласно, разумеется, однако ничего противозаконного в этом не было; всё делалось на основании действующих в Союзе Внешних Миров законов и правил). Так вот — по данным этого сканирования выходило, что на Титан действительно прибыл Мануэль Кортес, сорока четырёх лет от роду, живущий на Земле, в Аргентине, в агломерации Новый Буэнос-Айрес, занимающийся поставками промышленных опреснителей воды. Вполне веская причина для визита на самый большой спутник Сатурна, под поверхностью которого на глубине примерно в сто километров имелся глобальный солёный подповерхностный океан, имеющий собственную глубину порядка семидесяти-восьмидесяти километров и содержащий в большом количестве соли, содержащие натрий, калий и серу. Проведённое вблизи города Альцбург триста лет назад сверхглубокое бурение позволило получить доступ к образцам воды, исследование которой показало, что она содержит большое количество аммиака (порядка десяти процентов), который выполняет функцию антифриза, не позволяя подземному океану замёрзнуть и поддерживая температуру воды на уровне, достаточном для поддержания жизни. Однако крайне высокая солёность воды делала практически невозможным существование в подповерхностном океане каких-нибудь жизнеформ, разве что экстремофилов. А вот использовать эту воду для нужд жителей Титана было вполне реальным и очень нужным делом. Двести сорок шесть буровых станций, расположенных на поверхности спутника, как раз этим и занимались — поднимали солёную воду на поверхность, где она проходила через несколько циклов очистки и фильтрации, прежде чем попасть в городские системы водоснабжения.

Но мы снова отвлеклись от сути расследования, проводимого детективами Фростом и Селенским. Вода для нужд жителей Титана — это, конечно, хорошо. А вот то, что по отпечатку сетчатки глаза Хэкса проходил как совершенно другой человек, да к тому же ещё и законопослушный, заставило обоих сыщиков недоумённо почесать затылки. И ведь было отчего.

Разумеется, всякое бывало с людьми. Несчастные случаи и аварии случались, к большому сожалению, поэтому не являлась чем-то таким уж запредельным замена повреждённых или утерянных в результате оных частей тела. Благо, биотехнологии позволяли спокойно выращивать запасные части, так сказать, причём из родного для реципиента генетического материала. В том числе, те же глаза. Но здесь имелся небольшой нюанс, о который как раз и споткнулись полицейские.

Дело в том, что человеку, лишившемуся по какой-либо причине собственных глаз, можно было без проблем пересадить искусственно выращенные глаза из его клеточного материала или вживить кибернетические имплантаты, хотя последняя процедура на Земле и Луне была по карману только высококвалифицированным специалистам и административным работникам; живущим на базовое государственное пособие такое было не по силам. А вот пересадить чужие глаза… Технически, конечно, это было возможно, но на практике упиралось в кучу проблем, как медицинско-технического, так и морально-этического характера. Можно было предположить, что операцию провёл нечистый на руку медик, но даже на Земле на такое отважился бы далеко не каждый.

Следовательно, в данном случае имело место быть следующее: либо Хэкса нашёл на Земле или Луне не только хорошего пластического хирурга, не совсем чистого на руку (ибо операции по полной смене личности являлись на любой планете Системы незаконными, если только не проводились по программе защиты особо важных свидетелей), но и медика, согласившегося провести незаконную операцию — либо он пересадил себе биокибернетические имплантаты, что вообще было недоступно даже криминальным дельцам, так как подобные имплантаты относились к закрытым военным технологиям.

Впрочем, оба детектива справедливо рассудили, что сейчас строить на зыбком метаносодержащем песке здание догадок и версий было бы крайне опрометчиво. Все ответы на возникшие перед законом вопросы Хэкса мог дать только лично. А для этого дионца требовалось обнаружить и обезвредить… то бишь, схватить. А там уже можно было и посмотреть.

Поскольку никто из персонала пограничной службы космопорта не мог дать наводку на местонахождение Хэксы, Фросту с видимым неудовольствием пришлось согласиться на предложение Селенского встретиться с Бимми Престором и выведать у этого достойного самого глубокого сожаления господина, что известно оной персоне о Хэксе… и вообще. И именно это решение и привело к тому, что в данную минуту Дункан Фрост, старший детектив полиции Гюйгенса, сидел на довольно неудобном пластиковом стуле за столиком одного из уличных кафе в городском районе Хадрамаут, в квартале развлечений, недовольно разглядывая стоящий перед ним высокий фужер из псевдостекла, наполненный фруктовым соком, и ждал, когда же, наконец, его напарник соблаговолит появиться. Терпение отнюдь не входило в список достоинств титанца, и иногда это становилось причиной больших неприятностей. Не для Фроста — хотя свою долю крепких выражений от Борецкого он в таких случаях всегда получал.

Из-за спины полицейского раздался мерный шелест катящихся по дасфальтовому покрытию проезжей части бронированных шин из силиколла, а спустя минуту прямо напротив столика, за которым сидел Фрост, тяжело вздохнув пневматическими тормозами, остановился чёрный наземный джип популярной в Системе марсианской модели «лэндрейдер». В передней правой дверце вниз опустилось бронированное стекло и на Дункана с водительского сиденья уставилось довольное лицо Оскара Селенского.

— Шеф — хорош жопу просиживать! — жизнерадостно произнёс землянин. — Поехали Бимми вздрючим!

— Ты нашёл этого недоноска? — Фрост допил сок и приложил к терминалу оплаты свою банковскую карту. Устройство, издав серию тональных писков, выбросило на свой крохотный полихордкристаллический дисплей информацию о том, что платёж принят. — Где он?

— В «Солнечной короне», бисер метает перед шлюхами! — хохотнул Селенский, причём настолько громко, что в его сторону повернулись все, кто сидел в это время в кафе. Однако землянин не обратил на это абсолютно никакого внимания. — И ему чертовски везёт, хочешь верь, хочешь не верь!

— Это бывает. — Фрост поднялся из-за стола, оправил шляпу и спокойно пересёк отделявшее его от «лэндрейдера» пространство. Юркнул в услужливо открытую ему Селенским дверь, уселся в пассажирское кресло и захлопнул дверь за собой. — Что в этом такого?

— Ничего, но этот мудила играет в «Звёзды и кометы».

— И что?

— Двадцать из двадцати при ставках двенадцать к одному? Шесть раз подряд?

— Два… О-о! — Фрост с интересом перевёл взгляд на своего напарника. — А это как?

— Вот и мне хотелось бы узнать. При наивысшей ставке я сам видел, как чуваку шло десять из тридцати четыре за раз, но чтобы двадцать из двадцати! И шесть раз!

— А что местные ухорезы?

— Они уже трижды просканировали Бимми дистанционно, но похоже, что этот козёл играет честно, без запрещённых правилами заведения электронных хреновин и прочей лабуды. Но так просто они с него не слезут. Выигрыш, конечно, отдадут, но не приведи Дух Космоса у Бимми окажется при себе что-нибудь вроде выравнивателя ЭМ-поля или высокоуровневый полевой манипулятор…

— Пиздец ему тогда! — однако тон, которым это было сказано, говорил о том, что Фросту глубоко плевать на то, что сделает в этом случае с оберонцем служба безопасности казино.

— Вот и я про что говорю. А Бимми нужен нам целым и… э-э… живым.

— Так что мешает нам его оттуда выдернуть, Ос?

Селенский с некоторой долей опаски покосился на титанца.

— Надеюсь, ты не… э-э… — землянин неопределённо пошевелил в воздухе пальцами.

— Поехали, Ос, — кивнул напарнику Фрост. — А не то Бимми, собрав марки, сделает оттуда ноги, а у меня нет желания искать этого полудурка по всему Титану. И да — я не собираюсь устраивать в казино высадку на Эрос. Я просто выволоку оттуда оберонца за шкирку.

— Надеюсь, что это так и есть, — с сомнением в голосе произнёс Селенский, аккуратно трогая джип с места.

Казино «Солнечная корона» располагалось в примерно километре от того места, где Фроста нашёл Селенский, и уже через две с половиной минуты «лэндрейдер» подкатил к трёхэтажному зданию, имеющему вид купола и ярко освещённого установленными на некотором расстоянии от него фотонными прожекторами. Днём в этом районе Гюйгенса обычно было немноголюдно, но с окончанием рабочего дня народу здесь значительно прибавлялось. А сейчас как раз был вечер, да ещё и пятничный. И найти место для парковки поэтому было весьма проблематично, к тому же, индикатор свободных мест на подземной стоянке казино горел красным цветом, сигнализируя о полном отсутствии на ней свободных мест. Казино «Солнечная корона» было весьма респектабельным местом, где можно было не только потратить свои денежки, но и вкусно поесть, послушать добротный джаз-рок в исполнении местного оркестра и посмотреть танцы. Именно танцы, а не то, о чём вы могли подумать. Это вам не какой-нибудь дешёвый шалман у границы купола Флетчера или низкопробное заведение в игорной зоне на Флоре.

В другое время Селенский бы просто поискал где-нибудь поблизости свободное место для парковки, но сейчас оба детектива были на работе, поэтому землянин, не мудрствуя лукаво, подрулил прямо ко входу и резко затормозил, вызвав тем самым недовольное ворчание Фроста. К машине тут же подскочил следящий за порядком сотрудник службы безопасности казино, вооружённый станнером и принадлежащий к весьма респектабельной частной охранной компании «Бергер и Свиридов», широко известной во всей Сатурнианской системе, однако при виде едва ли не в нос сунутого полицейского ЭМ-идентификатора он сразу же потерял интерес к «лэндрейдеру». Если полицейский паркует свою машину с нарушением правил парковки — значит, на то есть веские причины. И лучше будет, если эти причины не пытаться оспорить.

— Пошли, Ос, — произнёс Фрост, открывая дверцу со своей стороны и выбираясь наружу, придерживая левой рукой свою неизменную шляпу, а правой поправляя висевшую под пиджаком кобуру с бластером. — Интересно, однако, поглядеть, как это у Бимми так ловко получается.

Селенский, активировав стояночный тормоз, с понимающей ухмылкой вылез из-за руля. «Поглядеть» у Фроста зачастую получалось очень и очень эффектно, поэтому землянин подозревал, что и случае с Бимми тоже будет на что посмотреть.

Оберонца полицейские обнаружили на втором этаже «Солнечной короны», оседлавшим, так сказать, игровой терминал «Звёзды и кометы». Вокруг Престора толпилась толпа восторженных болельщиков, которые всегда были рады, если кому-нибудь удавалось натянуть казино нос на пятую точку. Трое угрюмых сотрудников службы безопасности стояли чуть поодаль и во все глаза пялились на дисплей ноутбука, который демонстрировал им графики, схемы и потоки данных. И судя по выражению их лиц, прищучить Бимми они пока были не в силах. Что означало одно из двух: либо Бимми просто охренительно везло — либо он использовал что-то такое, что следящие системы и программы казино были не в состоянии обнаружить.

На большом полихордкристаллическом мониторе игрового автомата мимо крупной зелёной звезды прошелестела льдисто-голубая комета с ослепительным белым хвостом, уходя куда-то в космические дали, и толпа разочарованно выдохнула. Взять седьмой раз двадцать из двадцати при столь высоких для этой игры ставках у Бимми не получилось. Пока, во всяком случае. Однако комета, проходя мимо звезды на мониторе, всё-таки чиркнула своим хвостом её зелёный диск по самому краю, что вызвало одобрительные возгласы среди болельщиков. Выигрыш при таком раскладе был невелик, однако он всё-таки был, и болельщики, обступившие Бимми, принялись подбадривать оберонца.

Фрост внимательно оглядел окружающую Бимми толпу. Обычная публика — клерки среднего звена, несколько высококвалифицированных рабочих, тип, выглядевший, как университетский преподаватель, двое в форме военного флота с ранговыми нашивками лейтенантов, и, разумеется, несколько девиц-любительниц хорошо провести время. Особенно если у того, с кем предполагается его проводить, имеется увесистый бумажник или банковская карта с приличным наполнением. Таковую породу лиц противоположного пола Фрост откровенно презирал, так как по своему статусу эти дамочки недалеко ушли от самых обычных проституток. Но не они сейчас его интересовали.

Бимми, всецело поглощённый, как казалось со стороны, игровым процессом не забывал и о ближайшем своём окружении, которое состояло из двух весьма привлекательных девиц лет двадцати двух-двадцати пяти, одеяние которых больше показывало, чем скрывало, которые, по мнению детектива, очень уж показушно себя вели. Конечно, оберонец уже сорвал нехилый такой банк, который, по прикидкам Фроста, уже подошёл к отметке в десять тысяч марок (весьма солидная сумма, следует заметить!), и девицы явно горели желанием неплохо оторваться за счёт Престора, вот только Фрост не собирался позволить Престору просто так взять и уйти из казино.

На левом краю монитора возникли сразу три кометы — иссиня-белая, фиолетовая с оранжевым хвостом и чёрная, за которой тянулся серебристый шлейф. Против воли титанец мысленно присвистнул — чёрная комета при прохождении строго по экватору звезды могла принести игроку платиновый джек-пот, но такие случаи за всю историю существования «Солнечной короны» можно было пересчитать по пальцам. Причём однорукого человека.

Девицы по обе стороны от Бимми восторженно завизжали при виде комет и Фрост решил, что пора и честь знать. Сделав условный знак своему напарнику, полицейский принялся протискиваться к игровому автомату, придерживая одной рукой свою шляпу, а другой — пиджак, чтобы никто раньше времени не смог разглядеть под ним кобуру с бластером.

Кто-то слева от Фроста возмущённо вскрикнул, когда детектив оттолкнул его со своего пути, но Дункан не обратил на это ровным счётом никакого внимания. Протолкавшись к самому игровому автомату, титанец сунулся за его заднюю панель, внимательно всё там осмотрел и, удовлетворённо хмыкнув, взялся правой рукой за толстый питающий кабель. Фрост резко дёрнул его на себя, прерывая подачу энергии на электронное игровое устройство.

Чёрная комета, двигаясь по произвольной траектории, вошла в экваториальную зону светила, что вызвало восторженный вопль болельщиков оберонца. На лице Бимми возникла довольная ухмылка, но спустя секунду она исчезла, словно её унесло ураганом. Изображение на мониторе резко схлопнулось в точку и пропало. Остался только чёрный неработающий монитор.

— Эй, какого… — вскинулся было Бимми, но тут же заткнулся, завидя направленный прямо ему в лицо ствол бластера. — Мм… Фрост?

— Кино закончилось, Бимми, — спокойно и даже равнодушно проговорил полицейский. — Проектор сломался.

— Что за дела, приятель? — к Фросту сунулся было какой-то крепкого сложения гражданин, одетый в простые серые брюки из недорогого пластекстиля и зеленоватую сорочку с замысловато украшенным воротником, в голове которого, судя по выражению его лица, двум мыслям одновременно было весьма сложно ужиться. Во всяком случае, будь в его голове чуть больше, чем одна, извилин, он не стал бы так смело переть на человека, вооружённого бластером. — Чего ты здесь раскомандовался?

Фрост взглянул на подошедшего с таким выражением лица, с каким, наверное, глядят на человека, вошедшего в шлюзовую камеру городского купола в летней одежонке. Понимающе хмыкнул и сунул левую руку куда-то за отворот пиджака. Спустя секунду он буквально ткнул в нос типа полицейским ЭМ-жетоном.

— Этого хватит, ке са? — спросил Фрост. — Или мне тебя рылом об этот грёбаный автомат приложить, чтобы дошло? — он оглядел толпу, сквозь которую уже проталкивались сотрудники службы безопасности казино. — Я детектив полиции Гюйгенса Дункан Фрост и я именем закона арестовываю этого гражданина по подозрению в мошенничестве и использовании запрещённых технических приспособлений. Всё выигранное им на данный момент возвращается в кассу заведения. А если у кого-то недостаточно мозгов для того, чтобы понять, что здесь происходит полицейская операция, я могу объяснить это по-другому. Си?

Толпа при виде полицейского жетона замерла, как вкопанная. Никому не хотелось быть арестованным под горячую руку.

— Топай, Бимми, — всё тем же спокойным голосом произнёс Фрост, кивком головы указав оберонцу на выход. — Фишки все оставь безопасникам. И шевелись, не то придётся тебя волоком тащить. А я не люблю лишний раз напрягаться.

Бимми, понуро склонив голову, зашаркал к выходу из казино. Фрост, кивнув подошедшим местным амигос на подносик, на котором горой высились выигранные Престором фишки, двинулся следом за оберонцем, на ходу убирая бластер назад в кобуру. Ухмыляющийся Селенский, по дуге обойдя толпу, присоединился к Фросту, отчего настроение у Бимми сделалось ещё более мрачным и подавленным. Оберонец хоть и был недалёкого ума человеком, но прекрасно отдавал себе отчёт в том, что Фрост и его напарник не зря заявились в «Солнечную корону». И ничего хорошего для него этот визит не означал.

Любой полицейский автомобиль, вне зависимости от того, на какой планете или спутнике Солнечной системы он находился, имел одно очень важное отличие от обычных транспортных средств. А именно — встроенные в борта и полы кандалы, которые при малейшей попытке освободиться генерировали довольно сильные электрические разряды. Да и блокировка задних дверей тоже не позволяла арестованному сбежать от блюстителей закона. Правда, попытаться сбежать мог только самый распоследний придурок. Внешние Планеты — это не Земля или Луна, здесь полиция не церемонилась со всяким отребьем. При задержании могли пристрелить, чтобы потом не канителиться, но так обычно поступали с опасными преступниками. А Бимми ни Фрост, ни Селенский таковым не считали. Придурком — да, но никак не опасным.

Обе ноги Престора были прикованы к полу салона, а правая рука была крепко зафиксирована в дверных кандалах. Но Бимми и так не собирался дрыгаться и качать права. По своей натуре оберонец был всё-таки приличным трусом и, к тому же, он хорошо знал суровый характер Фроста и не сомневался, что при малейшем взбрыкивании детектив может запросто выкинуть его в шлюз или утопить в одном из титанских морей. Поэтому он просто тихо сидел на заднем сиденье «лэндрейдера» и лишь испуганно озирался по сторонам, пытаясь понять, куда Фрост держит путь.

Джип, выехав за пределы Хадрамаута, свернул на дорогу, ведущую к одной из пересекающих Гюйгенс транспортных эстакад, после чего поднялся на основной её уровень и покатил в западном направлении. Фрост никак не выделял машину из общего потока транспортных средств, спокойно катив по крайней правой полосе, но царившее в салоне «лэндрейдера» молчание начало действовать Бимми на нервы.

— А куда мы вообще едем, а? — спросил оберонец, ёрзая на заднем сиденье.

— Туда, — раздалось в ответ.

— Куда — туда?

— Бимми — я тебе не обязан объяснять, куда мы, нахер, едем, — сказал, не поворачивая головы, Фрост. — Ты не в том положении, чтобы задавать всякие идиотские вопросы.

— Вопрос очень даже не идиотский…

— Закрой свою пасть, оберонец, — беззлобно посоветовал Селенский. — Ты и так в говно по уши влез.

— В какое ещё говно?

— Мошенничество в казино — это, по-твоему, детская шалость?

— Какое мошенничество?

— Ты тут из себя долбоёба не строй, ладно? — хмыкнул Фрост, перестраиваясь на вторую полосу для обгона медленно едущего по первой полосе грузовичка городской коммунальной службы. — Такого расклада в «Звёздах и кометах» просто так не бывает. А тот факт, что тамошние койо ничего не нашли при сканировании, ещё ничего не значит.

— А если мне просто везло?

— Ага, а я вчера выиграл в Сатурнианскую лотерею сто миллионов и нашёл в окрестностях Эпиметия брошенный инопланетный космический крейсер!

— С тебя станется! — фыркнул Бимми.

— Мне тебе как зубы повыбивать — молотком или кулаком, ке са? — осведомился Фрост, не отрывая глаз от дороги. — Ишь, раскукарекался, говнорылый! Говорить будешь, когда я разрешу! Бича слагтеффальд!

Престор послушно заткнулся. Он хорошо знал, что у титанца слова с делом обычно не расходились. А лишиться зубов столь варварским способом ему было однозначно неохота.

«Лэндрейдер» миновал несколько городских районов и свернул направо, съезжая с эстакады вниз, в район города, который примыкал к западной стене купола и в котором не было ни единого жилого здания — одни склады, административные постройки и производственные комплексы, по большей части, автоматизированные. Людей в этой части Гюйгенса практически не было, зато то и дело навстречу джипу попадались разнокалиберные грузовики — как с живыми, так сказать, водителями, так и управляемые бортовыми интелматами. Низко, едва не задевая бронированным брюхом крыши зданий, пролетел полицейский коптер и, по всей видимости, не найдя ничего для себя интересного, скрылся в направлении Споттисвуда.

— Это вы куда меня привезли? — забеспокоился Бимми, видя, как «лэндрейдер», обогнув автоматический комплекс по производству бытового пластика, направился прямо к видневшейся в километре от этого места стене купола, за которой, как хорошо знал оберонец, начиналась окружающая город пустыня, поверхность которой была покрыта смесью выпадающей из атмосферы спутника углеводородной пыли и ледяного песка, с температурой воздуха минус сто семьдесят градусов по стандартной шкале. Был ли здесь поблизости шлюз, Бимми не знал, но одна мысль о том, что его могут запросто впихнуть в шлюзовую камеру и выдуть наружу, вызвала у оберонца приступ паники. Весьма сильный.

— Эй, ты чего это удумал, падла⁈ — Селенский, услышав странные звуки, исходящие из-за его спины и очень похожие на звуки рвоты, резко обернулся. — Блевануть захотел, курва неумытая⁈ Только попробуй — языком вылизывать салон будешь, свинорылое пугало!

— Но-но-но! — Фрост резко надавил на педаль тормоза, отчего сила инерции бросила Бимми вперёд, на отделяющую заднюю часть салона от передней прозрачную противоударную перегородку из глассиума. А поскольку голова оберонца не была заключена в кандалы, Бимми довольно ощутимо приложился лбом о перегородку, отчего страх тут же сменился гневом. — Я те щас блевану, говнюк! Ишь чего удумал!

— Вы куда меня, мать вашу, привезли⁈ — то ли Бимми решил, что ему уже нечего терять, то ли удар лбом о перегородку так на него подействовал — неизвестно. — Или для вас законы уже не существуют, верты поганые⁈

— О как запел, говнюк! — Фрост, рывком распахнув дверь со своей стороны, выскочил наружу и, открыв заднюю левую дверцу «лэндрейдера», схватил Бимми за собранные в «конский хвост» длинные волосы. — Оскар — отключи кандалы!

Селенский протянул руку к приборной панели джипа и нажал сенсор, расположенный рядом с сенсором активации аварийного сигнала. Захваты разжались, освобождая Престора, и в ту же секунду Фрост резким движением вытащил оберонца из салона.

— Эй, больно же, кабра! — просипел Бимми, попытавшись оттолкнуть титанца. За что тут же получил хороший пинок по яйцам. — У-у, сука, что ж ты делаешь-то⁈

— Больно? — Фрост ударил Бимми под левое колено, отчего тот едва не упал на дасфальт. Но детектив крепко держал оберонца за волосы, так что Бимми просто повис, словно подрубленный. — Да это разве больно, ё? Больно будет, когда я за тебя возьмусь по полной программе!

— Если я не ошибаюсь, — проговорил Селенский, с равнодушным видом оглядываясь по сторонам, — здесь где-то должен быть шлюз. Технический, но его размер вполне подходит для того, чтобы этого мудака вышвырнуть за пределы купола.

— С этим мы всегда успеем, Ос. — Фрост внимательно и с оттенком брезгливости оглядел Бимми с головы до ног, после чего выпустил его. Оберонец, скривившись от боли в области левого колена, не устоял на ногах и упал на четвереньки. — Я, правда, хотел этого говнюка утопить в море Кракена, да только для этого пришлось бы взять глайдер, а потом отчитываться перед шеф-комиссаром. Борецкому вряд ли понравится, если мы начнём использовать полицейские аппараты в качестве катафалков. — Титанец с отвращением глянул на Бимми, который не пытался принять нормальное положение, опасаясь, что его снова могут начать бить. — Поэтому сей достойный сожаления койо нам расскажет всё, что нас интересует, если он не хочет, чтобы мы сдали его охране казино. Ведь не хочешь же, Бимми?

— Им ещё доказать надо, что я нечестно играл! — оскалился Престор. — А без улик ничего не докажешь, и тебе, верт поганый, это прекрасно известно!

— Надо же, как ты осмелел! — усмехнулся Фрост, делая шаг по направлению к Бимми. Тот проворно и, вместе с тем, смешно отполз от полицейского, но не обратил при этом внимания, что движется в сторону «лэндрейдера». А когда понял, что перед ним находится препятствие, Фрост уже навис над ним, как марсианский полицейский крейсер нависает над пинассом работорговцев. — Что, крутым себя почувствовал?

Титанец схватил Бимми за шиворот и резким движением вздёрнул того на ноги, отчего Бимми едва не выскочил из одежды. Грубо толкнув его на корпус машины, Фрост брезгливо поморщился и уже хотел было садануть оберонцу кулаком в живот, дабы тот исполнился уважения к стражам порядка, как вдруг нечто странное привлекло внимание детектива. Нечто в левом глазу Бимми, отразившее дневной свет, льющийся из-под купола.

— Погоди-ка, а что это у тебя тут такое? — пробормотал Фрост, подходя вплотную к мошеннику. — Что за дела, э?

— Шеф — ты что это делаешь? — забеспокоился Селенский при виде того, как старший детектив вцепился в морду оберонца и деловито принялся выковыривать тому левый глаз. Во всяком случае, со стороны это выглядело именно так. — За каким хером ты ему глаз выдавливаешь⁈

— Ничего я ему не выдавливаю, Ос. Ты лучше глянь, какая хреновина у нашего Бимми в глазу сидела.

— А? — Селенский подошёл к Фросту и внимательно всмотрелся в нечто полупрозрачное в пальцах титанца, похожее на информационный накопитель из полихордового кристалла. — Это что ещё за фиговина такая?

— Я, конечно, не ахти какой специалист, Ос, в подобных вещах, но сдаётся мне, что это есть не что иное, как нейроимплантат. И уже за одно это этого поганца можно отправить на каторгу куда-нибудь на Прометей, водяной лёд добывать. А то и на Ананке, силикаты выкапывать.

— Даже так? Это настолько запрещённый инструментарий?

— Если покопаться в Интерстаре, Ос, можно много чего раскопать. А поскольку преступники тоже стараются следовать веяниям времени, то и мы должны следить за последними техническими достижениями.

Фрост повертел в пальцах странный предмет и посмотрел на Бимми. Под взглядом полицейского тот почувствовал себя крайне неуютно, однако детектив не стал каким-либо образом воздействовать на Престора. Он снова перевёл взгляд на имплантат и хмыкнул.

— Если это то, о чём я думаю, — произнёс Фрост, задумчиво рассматривая кристаллическую фиговину, — то прямо отсюда Бимми можно отправить на тюремный транспорт или в криотюрьму. Но сначала он нам расскажет, кто и когда передал ему нейроимплантат, используемый военными и спецслужбами Федерации. Кстати, Ос, вот и причина, по которой этому хмырю так везло в казино.

— То есть…

— Это, если я не ошибаюсь, нейроимплантат «Нейровизион-4000», используемый в военных целях. Его использование гражданскими лицами по законам Федерации карается девятью годами тюрьмы, по законам Марса за его использование полагается двенадцать лет каторги. Суть в том, что это устройство применяется для отслеживания токов в проводящих магистралях и отслеживании электромагнитных импульсов. В принципе, устройство никакого военного назначения не имеет, но разработали его именно военные для техперсонала вооружённых сил Федерации. Однако в руках мошенников оно может послужить причиной его… э-э… незаконного использования. Обход защитных протоколов игровых автоматов, взлом брандмауэров банковских систем и тому подобные деликатности. Только вот ещё мне известно, что «Нейровизион-4000» весьма трудно раздобыть дельцам «чёрного рынка», даже на Земле.

— И о чём это говорит? — насторожился Селенский.

Фрост снова повертел устройство в пальцах, потом, усмехнувшись, сунул его в один из внутренних карманов пиджака. Глянул на оберонца, и под взглядом детектива Бимми захотелось сделаться меньше атома. Понятное дело, что человеческое существо не было приспособлено для столь кардинального изменения объёмов своего тела, так что оберонец как стоял перед полицейскими, так и остался стоять.

— Это, — наставительным тоном произнёс Фрост, переведя взгляд на землянина, — говорит о том, что наш скудоумный пендехо имеет кое-какие связи…

— Эй-эй, постойте! — по тому, как это было сказано, Бимми понял, что у него назревают крупные неприятности. — Никаких связей у меня нет, откуда? Эту штуку мне дал Хэкса в оплату оказанной для него услуги!

— В смысле? — прищурился титанец.

— В смысле, я помог ему найти хорошее место для встречи с Донованом Хоком. Вот он и расплатился со мной этим имплантатом.

— У Хэксы денег нет, что ли? — удивился Селенский. — На бартер перешёл?

— Я не в курсе его дел, если что, но вроде как на Земле ему хвост прижали тамошние законники. Вы же уже знаете, что он себя переделал, чтобы вам нос на жопу натягивать?

— Знаем, — кивнул Фрост. — Но вот насчёт натягивания носа… натягивалка у него ещё не выросла, Бимми.

— Хм… ну да, тебя хера лысого проведёшь, Фрост! Так вот — с Земли ему пришлось в срочном порядке уносить ноги обратно на Титан. Я не знаю, для чего именно он туда летал — уж точно не ради пластики, и поближе где можно было рыло переформатировать, хотя бы на Эвхариде — и что он там делал, помимо изменения внешности, но у него, судя по всему, имеются некие связи, причём в довольно серьёзных сферах. Иначе откуда бы он раздобыл эту штуковину?

— Хэкса толкает дурь, так что ничего странного в этом я не вижу, — пожал плечами Фрост, переглядываясь с Селенским. — На Земле полно всяких засранцев. А кто такой этот Донован Хок?

— Понятия не имею, — отозвался Бимми. — Знаю только, что он не с Титана. Прилетел сегодня с Ганимеда, но оттуда ли он, мне неизвестно. И какие у него дела с Хэксой, я тоже не в курсе.

— Где они встречаются? — Фрост в упор взглянул на Бимми.

— Мм… аллея Брауна, это во Флетчере. Ресторан «У Чена».

Фрост и Селенский снова переглянулись. Флетчер являлся городом-спутником Гюйгенса и его купол располагался в девяти километрах от купола титанской столицы. Добраться туда можно было по проходящей в подповерхностном туннеле трассе для наземного транспорта или же воспользовавшись магнитопланом. В первом случае дорога могла занять от семи до десяти минут (имелось в виду время, необходимое для пересечения расстояния между границами городских куполов), во втором случае вам бы понадобилось всего лишь четыре минуты — именно за такой промежуток времени поезд проходил расстояние от центрального вокзала Гюйгенса до станции магнитной дороги на окраине центральной зоне Флетчера.

— В котором часу? — спросил Селенский.

— А сейчас сколько? — Бимми покосился на свой ручной инфор. — Ага, семь вечера… значит, у вас есть ровно час, чтобы добраться до Флетчера и сделать то, что вы собираетесь сделать.

— Оскар…

— Я знаю, где этот ресторан, шеф. Доберёмся за сорок минут. Только за руль сяду я.

— Да не вопрос!

— А со мной что будете делать? — опасливо поинтересовался оберонец.

— А ты нам нахрен не нужен! — коротко хохотнул Фрост, обходя Престора слева и направляясь к «лэндрейдеру». — Имплантат мы у тебя конфискуем, но делу ход не дадим. Мараться ещё о такое дерьмо!.. В общем — исчезни, Бимми. Лучше вообще слиняй с Титана. Прокатись на Плутон или в Пояс… но чтобы я тебя здесь минимум месяц не видел. А не то я тебя живо оформлю на тюремный транспорт до Ананке. Смекаешь?

— Э-э… да, я понял…

— А раз понял — вали нахер отсюда. Пока я не передумал.

Произнеся эти слова, Фрост открыл пассажирскую дверцу джипа и уселся в подстраивающееся под форму седока кожаное кресло со встроенной в него системой климат-контроля. Ухмыляющийся Селенский сел за руль и захлопнул за собой дверцу. Утробно загудел двигатель «лэндрейдера» и бронированный джип, плавно тронувшись с места, быстро набрал скорость и вскоре исчез за поворотом дороги, оставив Бенджамина Престора стоять посреди тротуара с разинутым от удивления ртом.