Взрыв Секс-бомбы

Начало съемок

Она все организовала для начала съемок. Обзвонила всех знакомых журналистов. Повезут журналистов в удобных микроавтобусах. Во дворе санатория военные сколотят столы и лавки, натянут над ними огромный брезентовый тент. В парке возле санатория еще сохранились целые скамейки. Поломанные чинили плотники.

В холле санатория и в четырех отреставрированных номерах, где будут проходить съемки, на стенах уже развешены цветные фотографии окрестных пейзажей. С пляжа убраны осколки разбитых бутылок. Местные мальчишки за рубли проверили и почистили дно, чтобы, если кто захочет искупаться, не порезал ноги. Когда звонили журналистам, то предупреждали, чтобы они захватили плавки и купальники.

Будущий совладелец пансионата закупил хорошего вина и водки. В местном колхозе вчера вечером забили двухлетнего бычка, а с утра уже маринуют шашлыки.

Продюсер не знал, что она стала совладелицей будущего пансионата. Когда она увидела этот санаторий, пляж, сосновый бор рядом, то решила в то же мгновение: пансионат будет ее. Даже цена не остановила. Она показала пансионат Инвестору, своему бывшему любовнику, который на ней не женился, но поверил в ее расчетливый ум, и он выделил деньги на досъемки; к тому же роль главной медсестры пансионата она предложила его новой жене. Жена не знала, что ее муж был ее любовником. Она была очень убедительной, рассказывая Инвестору о будущих доходах. Приток отдыхающих увеличится, как только люди узнают, что совладелица пансионата — известная киноактриса. Она собиралась приезжать сюда каждый вечер, как приезжала на дачу, потому что поездки на дачу могли закончиться если и не в ближайшее время, то в обозримом будущем.

Она наняла частного сыщика, бывшего оперативного уполномоченного Московского уголовного розыска, и через несколько дней получила адрес снимаемой Продюсером квартиры и описание женщины, которая приезжала в квартиру часа за два до приезда Продюсера. По описанию сыщика женщина была похожа на его секретаршу. По ее наблюдениям, связь Продюсера и секретарши тянулась почти два года.

Ее роман с Продюсером тоже длился около двух лет — Продюсер никогда не спешил с принятием решений.

Художник-постановщик хотел сделать косметический ремонт и так и не понял, почему идет почти капитальная реконструкция номеров.

Она почти каждый день все три месяца, пока шла подготовка к съемкам, выезжала в областные организации и «хлопотала лицом», добывая для реставрации пансионата более дешевый цемент, пиломатериалы, краску, керамическую плитку. Она говорила, что пансионат восстанавливается вначале для киносъемок, а потом для детей-инвалидов. А когда они узнают, что это будет частный пансионат, она всегда сможет объяснить: ну, не получилось с детьми. С кем не бывает.

Выезжая за Московскую кольцевую дорогу, она засекла время. Обычно она добиралась до места за сорок минут. Начало съемок назначали на полдень, чтобы успели приехать журналисты.

Ее сразу начали гримировать. На гриме она расслабилась и даже дремала. Гримерши знали, что с нею в это время нельзя разговаривать, если она не заговорит сама.

Она надела белый докторский халат и вышла на съемочную площадку. Разбили традиционную тарелку о штатив камеры, осколки раздали членам группы на память. Она скомандовала: «Мотор!» и вошла в кадр. Сцену сняли. Режиссер и оператор дали указания переставить камеру. Она подошла и, улыбаясь, сказала режиссеру шепотом:

— Хватит. Журналистам это уже не интересно.

И, не ожидая решения режиссера, объявила:

— Перерыв. На все, интересующие вас вопросы ответят пресс-атташе и актеры. Фуршет, купание, солнечные ванны — через двадцать минут.

Она улыбалась в объективы телекамер, зная, что надо уложиться в десять секунд, потому что больше половины минуты на сюжет в новостях культуры не давали.

— Кто ваша героиня? — спросил репортер.

— Доктор. Врачиха. Таких миллионы. Если она может прожить на свою мизерную зарплату, то она выживет в любых условиях. И там, где мужчины сдаются, женщины сопротивляются до победы.

Она пригласила на съемки журналистов, с которыми дружила. Поскребыш помнила, кто где работает, какое вино любит и, главное, помнила все их имена. Некоторые за двадцать лет прошли от Николая Ивановича до — Коля! — Коленька! — Колюнчик!

Она никогда не отказывала им в информации. Журналистов, как и актеров, надо было хвалить, и она хвалила, если читала интересную статью о других актрисах, и всегда благодарила, если ее хвалили и даже когда ругали.

Она заметила нескольких молоденьких журналисток, которые, посмеиваясь, обсуждали начало съемок. Когда уже пили водку, Поскребыш подошла к ним, поздоровалась, узнала их имена, из каких газет. Без этого разговора, лестного для молоденьких девушек, в прессе могли появиться иронические, ёрнические статьи, а теперь ирония, может быть, и останется, но ёрничанья не будет. Из трех в журналистике закрепляется только одна, и ее с самого начала лучше держать в приятельницах. Если, конечно, получится. А когда приручить не получалось, каждый журналистский выпад она высмеивала в своих интервью. Зная ее мстительный характер, журналистки предпочитали с нею не связываться.

Когда все выпили и разбились на компании, она уединилась с директором фильма и обсудила, что в ближайшее время нужно купить под съемки фильма.

Директор для съемок покупал мебель, чтобы обставить номера пансионата. После съемок такая мебель продавалась или хранилась на складах для других фильмов. Теперь после съемок мебель сразу продадут ее пансионату за половинную стоимость. Под съемки она закупила уже и белье, и посуду, которая будет в кадре. После одного дня съемок эту посуду продадут по минимальной цене для будущего ресторана пансионата. Даже цветные пейзажи будут вывешены в номерах пансионата. Она сообщила директору фильма, что он станет директором пансионата, и директор обрадовался. У него приближался пенсионный возраст, а что может быть лучше жизни пенсионера за городом в сосновом лесу? И директор старался, не зная ее привычек. Если она найдет на это место более молодого и более энергичного, ему будет отказано. Конечно, она извинится и объяснит, что в данной ситуации у нее не было другого выхода.

Режиссер сильно выпил и пытался петь русские народные песни, кинооператор спал в одном из приготовленных для съемок номеров — после отъезда журналистов съемки уже вряд ли состоятся. Поскребыш села в свою «Ауди-4» и выехала на шоссе.