Я (не)буду твоей (СИ)

Глава 65

Килиан

— Не могу поверить, что ты все-таки уломал ее, — смеется Ассатан Морт, хмыкает и качает головой.

— Чему ты удивляешься? — вторит ему Каин, — Это ж Килиан. Упертый как Килиан, — и синхронный хохот прокатывается по, украшенной в белые цветы и зелень, парадной зале в подводном комплексе «Боллевар».

Расположенный в южном море Калавасар на Ра-Кратосе, на глубине почти триста метров этот гидрополис поражал воображение красотой и своей уникальностью. Над нами и вокруг нас плавали разнообразные морские жители, а коралловый риф нежно светился многообразием неоновых оттенков. Строительство и отделку «Боллевара» успели точь-в-точь ко дню нашей свадьбы. Я хотел подарить своей любимой сказку, чтобы этот день она запомнила на всю жизнь, чтобы в глазах ее светился один сплошной восторг. И, черт возьми, кажется, у меня есть шанс преуспеть в этом непростом деле.

Ну а что? Свадьба на Ильпэ уже была, на Некаре тоже. Наше торжество будет ничуть не хуже.

— Хорош ржать как кони, — шикнул я на друзей, но они все тянули свои лыбы и не планировали сворачивать лавочку, — и ты, Морт, поучился бы. Я ситуацию исправил в кратчайшие сроки. Напомни-ка мне, сколько твоя Равана на Земле куковала, пока до тебя дошло, что чувства не картошка, а? Да и ты, Кай, сильно бы уж не скалился. Если бы не Ванда, то ты бы до сих пор по Галактике шастал в поисках своей ненаглядной Шаи. А так как Ванда — моя Истинная, то ее на Ра-Кратос только ко мне и потянуло. Смекаешь, о чем я? Тебе тупо повезло, — у Архонта разом вытянулось лицо, и он вытаращился на меня, как на чудо-чудное. То-то же!

Ас же только смешно скуксился и дурашливо погрозил мне пальцем, но ответить не успел, потому как место у священных рун занял Великий Калебан Алейрон Биркон, а вся огромная зала «Боллевара» наполнилась нежной, переливчатой мелодией.

И тогда я увидел ее. Мою Ванду.

В-а-у!!!

И сердце чуть не выскочило из груди, а дыхание перехватило от того, что я просто ошалел от ее вида. Она была как сладкий дурман, мой личный сорт наркоты, что уже давным-давно проник в мою кровь и уже не соскочить с этого удовольствия. Никак.

Добился ее, вернул в свою жизнь и в свою постель, перепробовал все, что мог, но, в итоге, все же сорвал банк — заслужил ее доверию и любовь. Я чертов счастливчик, не иначе. Но тогда, когда обернулся этим чертовым котом и сунул ногу в капкан, я уверенности вообще не ощущал, просто пер как танк к своей мечте и все. И теперь эта мечта буквально через несколько минут станет моей женой! Ну кайф же, ребята! Восемь месяцев я ждал этого дня! Восемь месяцев ждал, когда же она наконец-то станет моей! Дождался, хвала Космосу!

И вот она идет ко мне в облаке своего нереального белоснежного платья и смущенно улыбается. О, детка, улыбками ты тут уже не поможешь, только весь этот официоз пройдет, и я тебя утащу в свою берлогу, а там уж за весь свой голодный паек отыграюсь. Месяц меня с ума сводила, месяц перекрыла доступ к любимому телу. Святой Космос, да у меня уже в штанах все полыхает!

И вот уже и клятвы нами сказаны, и души соединились, и оставили свои оттиски на священных рунах, и даже подарки нам все подарили, а я так и не умыкнул свою ведьму в брачную постель. Непорядок! Но Ванда только улыбалась мне и говорила:

— Любимый, ну потерпи еще немного.

И я терпел. Да что уж там немного, я готов месяц сушеным доходягой ходить опять, только бы она была довольна и счастлива.

Не обошлось, правда, и без неловких моментов. На торжество я пригласил брата, не мог этого не сделать, ну он и заявился, с уже разродившейся Амаль. Я весь собрался и приготовился, в случае чего, пустить в ход свою силу. Никому не позволю испортить праздник моей девочке.

Но Амаль меня приятно удивила. После того как Касиус лично поздравил нас, жена брата вышла вперед и тепло нам улыбнулась, а потом и заговорила:

— Я хотела бы поздравить вас ребята с этим значимым событием в вашей жизни. А еще, пожалуйста, примите от меня глубочайшие извинения за мое поведение в прошлом. Мне правда очень-очень стыдно. Я не надеюсь на понимание, но прошу хотя бы простить меня за мою глупость и наглость. И спасибо, что направили меня на путь истинный, — а потом рассмеялась и прижалась к своему мужу, — берегите свою любовь, ребята, она реально творит чудеса. Уж я-то знаю.

Мы молча смотрели в спины удаляющейся пары, а потом Ванда вдруг стукнула меня в плечо и возмущенно зашипела:

— Ты, беспринципный манипулятор, что ей мозги прополоскал, да?

— Если кто и умеет полоскать мозги из нас двоих, так это ты, моя хорошая, — и тут же притянул ее к себе и впился в ее сладкие губы самым настоящих, взрослым поцелуем, показывая, что мое терпение реально на исходе.

— Кил, — простонала моя девочка.

— Готова исчезнуть? — и, дождавшись, ее кивка, крепко взял ее за руку и пустил в ход магию. Раз и мы стали невидимками, спешно покидающими многочисленных гостей, что вовсю предавались веселью и пили за наше здоровье.

Несколько минут и мы в спальне-капсуле, абсолютно прозрачной изнутри, но зеркальной снаружи. Вокруг нас только море, рыбы и красота подводного мира. А передо мной моя судьба, девушка, ради которой я умру и тут же воскресну.

— Кил, — шепчет она мне, а сама снимает лямки со своего полупрозрачного лифа, — почему ты так смотришь на меня? Ты меня пугаешь!

— Боишься? Правильно боишься, моя хорошая. Сейчас злой и голодный полиморф покажет тебе как он по тебе соскучился.

И я не дал ей самой закончить с раздеванием, а настойчиво отвел ее руки в сторону и приступил к этому занятию сам, параллельно зацеловывая каждый сантиметр открывшейся мне обнаженной плоти. С ума сойти, какая же она идеальная! Полная грудь, аккуратная упругая попка, стройные ножки, плоский животик, который я мечтал увидеть разбухшим от моего семени — вся она была как сладкая конфета! Моя конфета!

Да-да, вот где-то здесь и закончилась моя романтика, уступив место необузданной и нерастраченной страсти и животному желанию. Я пытался твердить себе сотню раз, что это наша первая брачная ночь и надо бы быть нежнее и ласковее, но Ванда так страстно стонала и вспыхивала в моих руках, что я решил: «к черту!».

На первом заходе, я даже нижнее белье и чулки с нее снять не смог, так нас обоих приложило. Только и успел, что дотронуться до горячих, влажных складочек между ее ног и все на что меня хватило, так это просто отвести мокрую ткань в сторону и одним движением насадить свою девочку на мой член. А потом трахать ее, жестко фиксируя по рукам и ногам, так, чтобы она от оргазма форменно слетела с катушек.

О, и она с них слетела! Потому что уже на втором заходе, она повалила меня на кровать и сомкнула свой аккуратный маленький ротик на моем стояке, слизывая капельку смазки, а потом заглатывая на всю длину и смачно причмокивая. Святой Космос, я тут же окунулся в экстаз! Сердце просто на вынос трепыхалось в груди, дыхание заходилось как одержимое, а по позвоночнику прокатилась раскаленная лавина подступающей развязки. Рано! Как же рано, черт возьми! Я хочу провести в этом сладком мареве вечность!

В одном шаге от рая она остановилась, приподнялась и поцеловала меня. А мотом мучила, потираясь об меня своими сладострастными изгибами. И вот тут последние клочки одежды полетели к чертям собачьим, а наши поцелуи стали еще развязнее. Ее соски под атакой моего рта превратились в стальные пули, а между ног все пульсировало и разбухло, сочась влагой неподдельной страсти.

Ее стоны — словно музыка для моих ушей, а запах возбуждения — то, чем я хочу обнюхаться до невозможности. Мой персональный дурман, я же уже говорил!

И я не выдерживаю этой гонки и все-таки переворачиваю ее на спину, без промедления входя в ее глубину, растягивая, наполняя ее собой под завязку. И вот уже наши руки соединены в замок и заведены ей за голову, а мои бедра снова и снова накачивают ее мной и подступающим жаром похоти и страсти. Она уже даже не стонет, а тихо скулит, стискивая меня все плотнее и плотнее своими внутренними мышцами.

Все, сейчас ее разорвет! Я чувствую ее как себя, потому что я и сам принадлежу ей без остатка, полностью растворен в ней, а она во мне. Без оглядки, без предрассудков, безусловно и навсегда!

И на пике нашей любви я только и могу, что шептать ей:

— Спасибо, малышка! Спасибо, что дала мне шанс!

А она только всхлипывает, еще сильнее стискивая меня в своих тоненьких ручках, и плачет. И я заглядываю в зеленую глубину ее глаз и облегчённо выдыхаю.

Это от счастья!

— Я люблю тебя, Ванда, — сцеловываю я ее слезы.

— И я люблю тебя, Кил — и ее губы расплываются в улыбке.

Эпилог

Спустя два года…

Ванда

Мы сидели на открытой террасе нашего пентхауса, завтракали и тихо переговаривались с Шаей Аттер-Нуаро, Раваной Морт, Иримэ Анкалим и Матой Уазбо. Наши мужчины о чем-то тихо спорили у самого парапета, а Великий устало потирал глаза и хмурил брови. Я тут же, без разрешения, накрыла руку его супруги и в мозг мне тут же ударили интересующие меня картинки.

— Два года прошло, чем больше они тянут, тем сильнее усугубляется ситуация, — сама себе пробурчала я под нос, а подруги только с подозрением покосились на меня.

Ладно, план у меня дерьмовый, но это все же план. Всяко лучше, чем ничего.

— Хей, мальчики, — окрикнула я мужчин и помахала им рукой в приглашающем жесте, а когда они подошли и уселись за стол, то продолжила свою мысль, — я тут недавно копошилась в архивах, ну, выискивала информацию по этим Энфириумам и вот что подумала. Может все дело в тех самых камнях Вечности, что пропали после разрушения Ми-Иру? Или в том, что камень души так долго находится вдали от хоть и разрушенного, но действующего ядра родной планеты этой расы.

— К чему ты клонишь? — воодушевился Великий.

— К тому, что это девочка не может покинуть камень, потому что у нее просто нет на это сил, — кивнула я и отпила ароматного чаю.

— А ведь в словах Ванды есть смысл, Кай, — кивнул Ас, — они же не такие, как мы, уникальны в своем роде и если мы дадим этой душе, то, что она хочет, то дело все-таки сдвинется с мертвой точки.

— Малышка, ты смогла бы призвать силу камня, чтобы совершить обряд на Ци-Иру? Боюсь, если это будут делать Верховные, то можно полностью обесточить душу, тем самым убив ее.

Я же на минуту задумалась, а потом и решительно кивнула.

— Смогу! Тем более я должна этому Энфириуму. Моя семья повинна в том, что эта душа пребывает в заточении и рабстве все это время.

И к вечеру мы всем составом выдвинулись на Ци-Иру, взяли только обычный крейсер и усиленные телепортаторы, чтобы не было проблем с транспортировкой нас назад. Каин передал мне едва светящийся камень души и, по мере нахождения на спутнике, он начинал сиять все ярче и ярче, разгораться и я чувствовала, как душа, заключенного в нем Энфириума, рвется наружу. Бедная девочка, сколько же она натерпелась от моих полоумных родительниц!

А потом я почти два часа проводила ритуал крови и шептала заклинания, а когда совсем отчаялась получить хоть какой-то результат, то камень вдруг вспыхнул в моей руке, взмыл в воздух и раскололся на тысячу мелких осколков.

Яркий шар света замер в воздухе, беззвучно колыхаясь на волнах ветра, а потом двинулся в сторону феникса Маты Уазбо, заключил ее будто бы в кокон из своей сияющей энергии и вдруг растаял, как будто его никогда и не было.

— Что это было, Кай? — спросила обеспокоенно Шая, — Где она?

Кай почему-то долго и пристально смотрел на феникса, потом взлохматил волосы и ответил:

— Она спряталась, — потом окинул всех нас взглядом синих глаз и постановил, — мы должны возвращаться домой, на сегодня мы сделали все, что смогли.

Я же, аккуратно проводя пальцами по рассыпавшимся тут и там осколкам камня души, вдруг прикрыла глаза и увидела видение. Как сногсшибательная белокурая девушка заливисто смеется, обнимая статного красавца мужчину с синими, как небо, глазами. И я знаю эти синие глаза, я уже не раз смотрела в них.

— Спасибо, что когда-то вы освободили меня! — и ее слова, как гром среди ясного неба, бьют мне в самую душу.

Хаос Первозданный! Это — она!

Спустя еще три года…

Килиан

Я смотрю на нее и вижу чудо. Сглатываю, а потом прикрываю глаза, чтобы элементарно не расплакаться от счастья. А она все молчит, думает, что я не слышу их сердцебиений, того, как изменился ее запах, и теперь стал еще слаще, еще невообразимее. Черт, как бы я хотел прижаться к ее, еще плоскому, животику! Ну, сил же просто нет!

Неужели она не понимает, что я уже давно все знаю? Я же досконально изучил ее тело, каждый изгиб, каждую выпуклость! Поэтому и слегка потяжелевшую грудь я приметил почти сразу, теперь я ласкаю ее соски с особой осторожностью, нежно, не спеша, ласково покусывая, аккуратно пощипывая, а потом зализывая следы своей страсти.

Но ее расстраивать не хочется. Она готовит мне сюрприз, поэтому и приходится корчить из себя незнайку. Милая моя девочка, хранить секреты от Ра Справедливости так себе затея…

— О, как прекрасно, — благодарно выдыхает он когда я поднимаю к себе на колени ее ступни и начинаю медленно их массировать, — это просто бесподобно, Кил!

— Да, бесподобно, — соглашаюсь я, пожирая ее взглядом.

— Еще, у-у-у, еще, Кил, — она прикрывает глаза и откидывается на кушетку, а мои руки все продолжают разминать ее ножки, с крошечными пальчиками и ноготками, выкрашенными в алый цвет.

После ступней мои ноги поднимаются выше, проминают икры и снова вверх, но уже понижая градус своего давления. Она личиком утыкается в декоративную подушечку, но уже не может скрыть, ни стонов, ни раскрасневшегося личика, ни того, как часто-часто дыхание разрывает ее грудную клетку.

И вот я уже развожу ее ножки в стороны и усаживаюсь между ними на ее кушетку. Распахиваю полы коротенького шелкового халатика и провожу большим пальцем по микроскопическим трусикам прямо там. М-м-м, какая мокренькая девочка!

— Давай-ка мы уберем с тебя эту ненужную тряпочку, — шепчу я и одним движением рву ее белье, а потом и вообще откидываю в сторону.

Я прикусываю губу и просто смотрю на открывшуюся мне красоту, но медлю, хотя член уже ломит от нетерпения. Ничего, парень, подождешь, у нас прямо по курсу есть более важные дела. Например, как следует помучить эту мокренькую киску.

Невесомо прикасаясь в миллиметрах от ее разбухшего клитора одной рукой, второй я потираю вход в ее глубину, размазывая ее сок, но не касаясь изнывающей вершины. Она вся вибрирует, я вижу, как ее скручивает от наслаждения, но продолжаю нагнетать градус ее страсти.

— Твою мать, Кил, — почти хнычет моя Ванда.

— Молчи, — осекаю ее я и продолжаю свою пытку.

Ее попка елозит по кушетке, она кусает свои губки и изгибается в пояснице, всем своим видом умоляя дать ей освобождение. Но я только отнимаю свои руки и притягиваю ее максимально ближе к себе, закидывая ее ноги себе на бедра. Затем медленно развязываю халат, распахиваю его и начинаю играть с полной грудью и бусинами сосков, не забывая порхать одной рукой в миллиметре от клитора.

Когда я понимаю, что она уже в полубреду от кайфа, то расстегиваю ширинку и выпускаю на волю свой перевозбужденный член. Но не вхожу, нет! Я только начинаю водить им по ее девочке, лишь немного задевая центр ее наслаждения. Снова и снова, опять и опять, пока не вижу, как сильно прикусывает нижнюю губу Ванда, только, чтобы не умолять меня сделать с ней то, о чем бы уже оба мечтаем. И я сдаюсь ей и ее воле.

— Сейчас я войду в тебя, и ты кончишь, моя хорошая. Поняла меня, — мой голос исковеркан возбуждением, но мне уже все равно.

— Да, пожалуйста!

И я свожу ее ноги вместе, приподнимая их и фиксируя одной рукой у ее груди, а второй направляю себя в ее глубину и одним быстрым движением заполняю ее до отказа. Замираю, наслаждаясь ее сокращением и протяжным горловым стоном, а потом трахаю так, как привык. Глубоко и быстро, накачивая ее собой, своей страстью, любовью и семенем.

Она отключается от пережитого экстаза почти сразу, а я не выдерживаю и с трепетом все же прикасаюсь к ее животику, благоговейно поглаживая его, а потом и прикладывая ухо, чтобы насладиться быстрыми и сильными сердцебиениями своих детей.

Что-то невероятное затапливает все мое существо! Это даже уже и не любовь, это нечто большее. Ни описать, ни выразить…Только говорить спасибо мирозданию за эту девушку и тот шанс, что она мне когда-то подарила.

— Так ты знаешь, — слышу ее разочарованный шепот.

— Нет-нет, — смущенно поднимаю я на нее глаза, — знал, но уже забыл!

— Ну вот, а я готовила сюрприз. А теперь ничего не выйдет, — жалобно поджимает она полную нижнюю губу.

— Куда уже больше, моя хорошая? Ты и наши дети и есть мой самый главный сюрприз, большего мне и не надо!

А ровно через полгода в нашей семье произошло пополнение. На свет появились мои сыновья: Киану Демиан Аль-Надир и Бейл Иннис Аль-Надир. А вот кто из них ведьмак, а кто полиморф — это уже совсем другая история.

До новых встреч, друзья!

Конец