Я вам не Пупсик

Глава 11

Я решил, что сегодня напиваться не буду. Ни под каким предлогом. Все. Хватит. Никогда не злоупотреблял спиртным и не собираюсь делать это здесь, в этом мире.

Вино для принцессы я извлек из пространственного кармана (изобразил, что достаю его из шкафа). Растворил в нем винный сахар (пора пополнить его запасы). И спросил у Ласки:

— Можно моей подруге присоединиться к нашему застолью?

— Этой мелкой? — спросила принцесса. — Конечно. Если ты этого хочешь, братик. Скажи мне только вот что: твоя жена сама отправила мелкую сюда вместе с тобой? Или Волчица не знает о твоей интрижке?

— Елка не извращенка, — сказал я. — Мы с ней просто друзья.

— И потому спите в одной кровати?

— Чо?!

Я поднял руку, призывая Елку замолчать.

— Елка нормальная. Ее мужчины не привлекают.

— Как скажешь, братик. Мне без разницы. Хотя я всегда считала, что они там в своем великом герцогстве все извращенки, как и их обожаемая Волчица Первая. Ставь третий стакан.

Я повернулся к Елке, поманил ее к столу. Поставил бокал, который Ласка тут же наполнила и сказала: «Давай посмотрим, как вы там, в герцогстве, умеете пить». Произнесла короткий тост и проследила за тем, чтобы Елка выпила до дна.

В комнату вернулась телохранительница, которую принцесса отправляла на кухню за закуской; кивнула, сообщая, что поручение выполнила. И действительно, совсем скоро на пороге комнаты появились служанки с подносами еды. Заходили они поодиночке, косясь на телохранительниц, украдкой разглядывали принцессу, меня и Елку, расставляли на столе тарелки.

Ласка взяла с блюда кусок мяса, затолкала себе в рот, поморщилась.

— После наших с тобой вечерних посиделок мне стало казаться, что повара надо мной издеваются. Они нарочно портят еду? Или мамка держала на нашей кухне только рукожопых?

Очередная служанка вздрогнула, поспешила к двери.

— Не, — ответила ей вместо меня Елка (и тоже с набитым ртом). — Они не виноваты. Никто не умеет готовить так, как наш Пупсик! Как бы ни старались. Правду говорю!

Принцесса вскинула брови.

— Пупсик? Точно! Братик, тебя по-прежнему так называют? Даже теперь, когда ты поумнел?

Не знаю, что заметила Елка в моем взгляде, но она подавилась, закашляла.

— Иногда. Теперь все реже.

— Здорово! Помню, так называла тебя мамка. Давайте за это выпьем.

Вино я лишь пригубил. Дождался, пока женщины увидят в своих бокалах дно и спросил:

— Сестра, ты сказала, что я подкинул тебе проблему. Что ты имела в виду?

Ласка махнула рукой. Продолжая жевать, сказала:

— Не забивай себе голову моими проблемами, братик. Я девочка взрослая, сама с ними разберусь. Это не мужские дела. Отдыхай, развлекайся. Мне доложили, что тебе нравится ходить по магазинам. Если тебе понадобятся деньги — скажи. Велю выдавать тебе средства из казны на любые расходы.

— И все же? Из-за чего ты расстроилась?

— Я не расстроилась, братик. Просто… в том замке, где порезвились твои спутницы — кто бы они ни были — вчера собрались все старшие офицерши моей армии — все, кого Щурица оставила при себе в городе, не отправила воевать с тетушкой. Не знаю, насколько они были мне преданы… хотя, думаю, что не очень, раз устроили тайную сходку в замке маршала. Но теперь у меня под рукой не осталось никого в звании старше капитана. А кто-то должен заниматься делами армии. У меня на это сейчас попросту нет времени! Тут еще эта подготовка к коронации… за ней тоже нужно следить! Ну скажи, братик: когда мне все успеть?

«Значит, гвардейский плащ мне тогда не привиделся», — сказал я.

«Тебя это беспокоит?» — спросил Ордош.

«Не знаю. Не уверен. Но, наверное, должно. Хотя я до сих пор не могу поверить в реальность того, что мы устроили в Бузлове».

— А почему они собрались в Бузлове, сестренка?

— Точно не знаю. Но догадываюсь, братик. Хоть и не хочу в это верить. Наша семья дала слабину. Многим вдруг показалось, что нас можно потеснить на троне. Вряд ли ошибусь, предположив, что эти прихвостни Щурицы обсуждали там способы отобрать у меня власть. Так что ты, братик, наверняка спас мою задницу от очередных проблем. Передай мою благодарность своей жене и командиру стрелков, которых она отправила сюда вместе с тобой.

— Каких стрелков? — спросил я.

— Да перестань, братик. Твои рассказы о посланницах богини звучат увлекательно. В детстве я бы с удовольствием слушала их перед сном. Но в моем нынешнем возрасте в полусотню стрелков великого герцогства, которые ловко прячутся где-то около столицы, верится больше.

— Почему?

Ласка усмехнулась. Пододвинула к Елке тарелку с мясными рулетами.

— Закусывай, мелкая, с твоим весом без хорошей закуски пить нельзя, — сказала она. — Сомлеешь после пятого стакана.

Повернулась ко мне.

— Видишь ли, братик, после Темных времен наши предки понастроили кучу храмов. Даже у нас в столице раньше их было около десятка. А в Империи, говорят, храмы стояли на каждой улице. И что? Какой был от этого толк? Никакого. Боги не отвечали на наши молитвы. Этого не случилось ни разу за… никогда! А почему? А? Скажи мне, братик?

— Не знаю.

— Да потому что богам всегда было на нас плевать! — сказала Ласка. — Они давно не заглядывают в наш мир. Мы им не интересны. Или ты хочешь сказать: все дело в том, что мы женщины? Боги не любят нас? Они все это время ждали, пока одумаются мужики и попросят у них прощения? Так что ли? Это интересная версия, заслуживающая внимания. Но…

Ласка сгребла в пучок зелень с тарелки, откусила от него половину.

— Судя по твоим рассказам, братик, ты первый, кого они услышали. А почему ты? Потому что ты мужик? Не то чтобы я тебе совсем не верю, братик, но… давай-ка лучше выпьем.

Елка схватила кувшин, наполнила бокалы.

— А как же Щурица?

— Ты про то, что из нее торчали корни дерева? Видела я их. Жутковатое зрелище. И что? Понятия не имею, чем ее накормили наши повара, сама теперь ем с опаской. Но при чем здесь богиня любви? Не похоже это на божественное вмешательство. Скорее уж на работу имперцев. Любят они использовать всякое такое… экзотическое. Говорят, за морем не только деревья-людоеды, но и кое-что пострашнее встречается. Мне посол империи в прошлом году таких ужасов нарассказывала, что твои фантазии, братик, в сравнении с ними кажутся бытовщиной!

— Чо это, фантазии?! — сказала Елка. — У нас над городом недавно огромное сердечко светилось! Такое же, как на алтарях Сионоры рисуют! Я сама видела! Красиво!

— Вот это настоящее чудо, — сказала принцесса. — Светящееся сердце в небе — это больше похоже на проделки богини любви, чем убийство деревом-паразитом. Хотела бы я на такое взглянуть! В детстве я мечтала, что найду свою вторую половинку, и Сионора поставит на нас свой знак, как в тех сказках. Даже рисовала его у себя на руке.

Она улыбнулась, подняла бокал.

— Значит… за чудеса!

Женщины выпили.

Елка разлила по бокалам остатки вина.

Я принес еще один кувшин.

— Хочешь отбить у имперцев Пастушьи холмы? — сказал я.

— При чем здесь холмы? — спросила Ласка. — Зачем их отбивать?

— Решила смириться с их потерей?

— О чем ты?

— Имперцы захватили Пастушьи холмы и Вернское графство. Разве не так?

Не донеся бокал до рта, принцесса поставила его на стол.

— Что за чушь? Кто тебе такое сказал, братик?

— Ну… я слышал…

— Не шути так, братик! — сказала Ласка. — Это совсем не смешно!

— Но мне сказали… Разве это неправда?

— В Вернском графстве и в Пастушьих холмах все спокойно. Сегодня читала донесения с южной границы. Пишут, что имперцы пока даже не смотрят в нашу сторону и войска свои отвели. Наши просят прислать подкрепление — солдаток не хватает для патрулирования, и еще жалуются на погоду. Вот и все.

— Странно. Я слышал другое.

— Узнаю, кто распускает такие слухи — велю ее выпороть!

Ласка в три глотка опустошила свой бокал. Вытерла рукой губы.

— Если по столице действительно ходят такие слухи, значит, кто-то хочет посеять панику, — сказала она. — Пытаются расшатать мою власть. Выставить меня перед горожанками слабой. Словно это я виновата в том, что Щурица так начудила! Кто в здравом уме оголяет границу?! Похоже, очень уж боялась бывшая маршал, что тетя Гага придет освобождать меня, да надерет ей задницу! От Пастушьих холмов и до моего дворца сейчас и двух полков солдаток не наберется! Представляешь?! Вздумай Империя нас захватить, сделала бы это сейчас без особых усилий!

— Не боишься, что так и случится?

— Боюсь, братик. Потому и ломаю голову над кандидатурой маршала. Безопасность королевства — это важно. Этим делом нельзя заниматься в перерывах между подготовкой к коронации, решением споров наших аристократов и утверждением бюджета на следующий год. Но где я теперь ее возьму? Похоже, до возвращения войск с севера придется мне заниматься и нуждами армии. А там и тетка Гагара приедет. Помнишь ее? Сестра нашей матери. Я отправила ей послание. И получила вчера ответ. Она обещала не затягивать с посещением столицы. Жду ее со дня на день. Очень бы мне пригодились сейчас ее советы! Пусть она и помешана на своих кораблях, но, надеюсь, поможет мне и с выбором маршала.

— А как же Рысь? — спросил я. — Видел, когда заносил печать, что она к тебе приходила. Выглядела хорошо — полной сил. При маме Рысь справлялась с ролью маршала. Почему ее убрали с поста я не знаю, но… не хочешь снова сделать ее маршалом? Хотя бы временно? Опыт у нее большой…

— Очень хочу! — сказала Ласка. — И даже предлагала ей это! Но с теткой Рысью не все так просто, братик. Ты слышал, почему она оставила службу?

— Нет. Раньше, когда сидел в башне, я вообще мало о чем слышал. Она что-то натворила?

— Три года назад в семье Рыси случилось несчастье, братик. На северном тракте попала под оползень карета, где ехала жена, дочь и внучка Рыси. Такое там иногда случается. Сумели ее откопать лишь через сутки. Жена и дочь погибли. Каким-то чудом уцелела только десятилетняя внучка Рыси. Но на этом чудеса закончились. Девочке повредило хребет. Никакое лечение не помогло. Уже три года девчонка лежит, не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Рысь теперь постоянно рядом с ней. Ушла со службы сразу после того случая. И как только мамка не пыталась уговорить ее остаться! Предлагала перевезти девчонку во дворец, где за той бы сутки напролет присматривали служанки, сулила золотые горы — Рысь не согласилась. Сказала: внучка — это все, что для нее теперь важно, что за своей единственной внучкой хочет ухаживать сама. Знаешь, братик, теперь, когда у меня остался лишь ты, я ее понимаю. Семья — это главное. Тоже вот подумываю о том, чтобы родить дочь. Не сейчас — через год-два. Чтобы не быть здесь одной, когда ты вернешься к жене. Да и наследница нужна… Что-то я не о том стала говорить. Я беседовала с Рысью, братик, просила мне помочь. Но свое решение старуха менять не собирается, хоть и обещала подумать.

— А если я ее уговорю? Сделаешь Рысь маршалом?

— Ты? — сказала Ласка. — Уговоришь?

— У меня это получится, сестра. Не сомневайся. Я бываю очень убедительным.

«Что ты задумал, Сигей?» — спросил Ордош.

«Мы ведь сможем излечить внучку Рыси?»

«Если там проблема только в старой травме, то конечно. Зачем тебе это нужно?»

«Хочу помочь Ласке. Она мне нравится. Ну и внучке Рыси заодно — раз уж нам это по силам».

«Всех больных мы исцелить не сможем».

«Знаю, — сказал я. — Но ведь это из-за нас принцесса не может найти нового маршала. Ведь это мы убили всех кандидаток, дернуло же их собраться в том замке именно вчера. На Ласку сейчас и без этого навалилось много забот. Так почему бы нам ей не помочь? Ведь для всех она наша сестра. Как она говорит? Семья — это главное? Задержимся тут еще на денек. Почитаю десяток часов стишки, пока ты поставишь внучку Рыси на ноги. А в герцогство отправимся послезавтра. Да и хочется мне после вчерашнего совершить какой-то хороший поступок. Чтоб на душе не так тошно было».

«Ладно, — сказал Ордош. — Будет тебе хороший поступок».

— Ну… попробуй.

— От тебя мне понадобится только одно, — сказал я. — Указ о назначении Рыси маршалом. Чтобы я мог его ей завтра продемонстрировать. Сделаешь?

— Утром тебе его принесут, — сказала принцесса. — Если у тебя получится, братик, я… Я тебя расцелую! А давайте за это выпьем! Не отлынивай, мелкая! Пей до дна!

Посиделки в королевских покоях длились недолго.

Пришлось солгать, что третий кувшин — последний. Ласка восприняла это спокойно. Обняв меня напоследок и поцеловав в лоб, в компании телохранительниц ушла, крепко держась на ногах, словно и не выпила два кувшина вина с винным сахаром.

Я понял, что искать отдельную комнату для Елки сегодня уже не буду. Лень. Да и поздно уже.

Бандитка оказалась не столь крепкой, как принцесса. Сама выбраться из-за стола она не смогла. Мне пришлось поднимать ее и нести к кровати.

Повиснув у меня на шее, Елка сказала:

— Пупсик! Я на-пи-лась!

— Сможешь хвастать теперь, что пьянствовала в компании принцессы Уралии, — сказал я.

— Ха! Прикольно. Девки о-фи-геют!

Уложил бандитку на кровать, стер со своей щеки ее слюну. Стянул с Елки сапоги. Та не сопротивлялась. Мне кажется, она уснула еще до того, как коснулась головой подушки.

«Впервые раздеваю женщину, чтобы просто уложить ее спать», — сказал я.

«Не хвастайся, — сказал Ордош. — Это Елка. Ты давно не воспринимаешь ее, как женщину. Так что твой поступок не такой уж и героический. Радует, что ты не напился сегодня, Сигей. Это обнадеживает. Мало удовольствия обитать в одном теле с алкоголиком».

«Сам ты алкоголик, колдун! Я до знакомства с тобой спиртное почти не употреблял!»

«Стандартное поведение. Так говорят все пьяницы — ищут виноватого».

«Ну и гад же ты, колдун! Усыпляй меня! Да так, чтобы я не видел во сне этот дурацкий замок».

Не очень-то мне хотелось в своих снах вновь пережить вчерашнее приключение.

Но меня не покидало предчувствие, что сегодня ночью именно так и будет.

Со стороны двери послышалось поскрипывание. В этот раз я не повернулся на звук. И без этого знал, что створки сдвинулись, плотно прижались друг к другу. Ордош соединил их заклинанием.

Я не выставлял охрану около королевских покоев с момента возвращения Ласки во дворец. Не хотел показывать принцессе «костлявый квартет». Понимал, что в отличие от других обитателей дворца, которые моими делами не интересовались, принцесса захочет рассмотреть девочек внимательно. И станет задавать вопросы, на которые мне не хотелось отвечать.

Колдун запечатывал дверь в нашу спальню заклинанием каждый раз, как я ложился спать.

Он сделал это и сейчас.

Прежде чем Ордош усыпил меня, я спросил:

«Что ты думаешь о словах Ласки, колдун?»

«О каких еще словах?»

«Она утверждает, что имперцы не перешли границу, не вторглись ни в Вернское графство, ни в Пастушьи холмы. Думаешь, это правда?»

«Не знаю, Сигей. В памяти и посла, и маршала я обнаружил одну и ту же информацию: о скором вторжении имперцев. Еще в великом герцогстве мы слышали, что Империя стянула войска к границе у Пастушьих холмов. Я бы сказал, что намерения императрицы очевидны: она собирается вернуть утерянные двести лет назад земли».

«Ласка сказала, что императрица увела войска», — сказал я.

«Какой ответ ты от меня ждешь, Сигей? Мне нечего тебе сказать. Ласку ввели в заблуждение? — возможно. Императрица отказалась от вторжения? — тоже может быть. А еще в Империи могла начаться гражданская война. Или на побережье высадились обитатели заморских колоний, у которых Империя отбирает мужчин, и войска отвели от Пастушьих холмов, чтобы бросить на защиту осажденной столицы. Я не знаю, Сигей, как на самом деле обстоят дела. Одно могу сказать: лежа на этой кровати мы никак на них повлиять не можем. Так что не думай о глупостях. Попробуй прикинуть, как ты завтра будешь уговаривать Рысь. Хотя нет. О Рыси мы подумаем завтра. А сейчас…».

Я успел почувствовать, как Ордош сплел заклинание…

А потом меня разбудил стук в дверь.

«Вставай, дубина», — сказал Ордош.

«Кого это там принесло в такую рань?» — спросил я.

«Один человек. Думаю, доставили обещанный нам вчера указ о назначении Рыси маршалом».

Ордош угадал.

Забрав у посланницы документы (а еще та вручила мне футляр с маршальским жезлом — зачем принцесса передала его сейчас?), я прикрыл дверь, посмотрел на спящую Елку и сказал:

«Надеюсь, поход к Рыси — наше последнее приключение в королевстве. Пусть не сегодня, но завтра наверняка, мы отправляемся в великое герцогство, колдун. Пора. Загостились мы здесь. Никудышный из меня путешественник. Хочу в алхимическую лабораторию или в нормальную кухню: состряпать там что-нибудь… эдакое. Надоело бездельничать!»