Южная пустошь 5 (СИ)

Глава 13

На рассвете я покинула Монтийскую Епархию…

Если для того, чтобы попасть за стену мне пришлось рисковать жизнью и прыгать со скалы, то обратный путь не был таким оригинальным. Хотя и выглядело все довольно необычно: Агор выдал совершенно зубодробительное заклинание, сопровождаемое пассами рук и движениями тела, в котором я разобрала только уже известное слово-активатор. Каменная стена медленно растаяла в воздухе, впуская в монастырский двор первые лучи восходящего солнца. На крыше прямо сейчас кто-то читал молитву, призывающую Богов, я слышала его монотонное пение. Не уверена, но мне показалось как будто бы это был толстый маг-лекарь Тирох.

— Вот и все… Вам пора, — Агор натянуто улыбнулся.

Я прикрыла глаза, чтобы не выдать себя. Мы уже попрощались. И сейчас я должна была просто кивнуть и сделать первый шаг по дороге, которая вела меня к цели. Но я медлила… Сердце колотилось в горле, а на глазах стояли слезы. Еще никогда мне не было так тяжело прощаться, как сейчас.

— Агор, — прохрипела я и замолчала.

Боль терзала сердце, раздирая его до крови, которая наполняла мои глаза, окрашивая мир в фиолетово-красные оттенки. А может быть это был поздний зимний рассвет, озябший до синевы на жгучем утреннем морозце…

— Елина, — Агор шагнул ко мне и обнял. Прижал к себе и замер, удерживая меня на ногах.

Я застыла в его объятиях, желая, чтобы этот миг длился целую вечность, и зная, что я должна уйти прежде, чем закончится молитва. Никто из обитателей монастыря не должен видеть, что вместе со мной Монтийскую Епархию покинули еще несколько человек… Еще вчера я не планировал никого брать с собой, но последняя ночь изменила все. Перевернула мой мир с ног на голову… Или, наоборот, расставила все по своим местам. Это как посмотреть.

— Мне пора, — пробормотала я, не делая ни одной попытки отстраниться.

— Пора, — кивнул он, продолжая прижимать к себе.

Мы не могла расстаться. И не могли не расстаться. Только не сейчас, когда все недомолвки закончились, когда наши сердца были открыты друг другу, когда мы оба знали, чего хотим и готовы были пойти на любой риск, чтобы достичь цели.

— Иди, — первым снова был Агор. Он отступил на шаг, легко оттолкнув меня, когда я невольно потянулась следом. И напомнил то, — тебе надо уходить…

— Надо, — выдохнула я. И прошептала тихо-тихо, — Прощай, Агор…

— Прощай, — выдохнул он и сделал еще один шаг назад, увеличивая расстояние между нами.

Я кивнула и, призвав на помощь всю силу воли, развернулась на пятках. Вытерла слезы, привычно заперла сердце на тысячу замков и кивнула Идору, сидевшему на козлах:

— Трогай…

— Н-но, — взмахнул вожжами юный маг, оказавшийся сыном Венима, и отправил лошадь в призрачный проход в каменной стене. Старый крытый возок, в который была запряжена такая же старая кляча дернулся и покатился по снежной целине, не оставляя следов. Агор позаботился о том, чтобы наше исчезновение прошло незамеченным.

Я вцепилась в край возка и пошла рядом. Благо лошадь была так слаба, что тащила груженый возок с большим трудом и очень медленно. Монастырский конюх не удивится, что кобылка, доживающая последние дни, сдохла. Он просто выбросит труп на кучу навоза на задворках конюшни и даже не заметит, что это всего лишь очень хорошая иллюзия, созданная Великим инквизитором. Так же, как и куча хлама, оставшаяся на месте старого возка…

И никто не свяжет исчезновение личной пленницы Великого отца и его любимицы-дочери с отъездом важной гостьи. В возке по уши закутанные в одеяла лежали спящие Илайя и Олира…

Илайю нельзя было оставлять в темнице. Великий отец никогда не позволил бы той, которая подняла на него руку, увидеть солнечный свет. Он сгноил бы ее в подземелье, чтобы несчастная всю свою жизнь сожалела о том, что сделала.

Скорее всего Илайя еще доставит мне хлопот, когда окончательно выздоровеет, но совесть не позволила мне отказаться от помощи. Я чувствовала свою вину перед ней. И всем миром. Если бы я поверила Адрею и вручила юной амазонке Кинжал Жизни… то все могло бы быть совсем по-другому.

С Олирой все было еще хуже… Ягурда обманула не только богиню, но и нас всех. Слияние давно произошло, она подмяла под себя девочку, и уже несколько лет жила в ее теле. И когда Великая Мать забрала призванную душу, а Олира проснулась, оказалось, что она застыла в раннем детстве, в тот самый момент, когда бывшая Верховная подавила развитие ее души. И сейчас малышка в теле подростка нуждалась в особом уходе, которые ей не могли обеспечить в стенах обители. Более того, если бы Великий отец узнал, что маленькая наследница сошла с ума, он сослал бы ее в самый дальний монастырь. И постарался бы сделать так, чтобы она больше не позорила его своим существованием.

И я, как впрочем всегда, не смогла оставить ребенка в таком состоянии. Я решила, что заберу Олиру с собой и помогу ей повзрослеть. Если все пойдет как надо, то через несколько лет она догонит свой возраст и будет жить полноценной жизнью. К тому же ее магия осталась при ней. Только ее пришлось временно заблокировать — вживить в тело специальный амулет, который, вмешиваясь в произносимое заклинание, нарушает магический резонанс и не позволяет управлять магической силой. Теперь можно было не бояться, что Олира навредит себе или другим. Амулет, правда, требовалось ежедневно «заряжать» магией. Для этого с нами отправился Идор, который страшно скучал по отцу и готов был на все, чтобы быть с ним рядом.

Вокруг меня заколыхался плотный призрачный туман. Я проходила сквозь невидимую стену. Вздохнула… Вот и все… Теперь мы с Агором больше не увидимся. Сердце болезненно заныло.

Он пришел ко мне вчера поздним вечером, как будто бы для того, чтобы рассказать о состоянии Олиры. Я не хотела его пускать. Зачем бередить душу и мучить себя? Но он меня не спрашивал. Стоило открыть дверь, как я тут же оказалась в его объятиях. И не смогла сопротивляться… потому что сама обнимала его так сильно, как только могла. Сама тянулась к его губам и сама отдавалась со всей страстью, на которую была способна.

А потом мы долго говорили. Обо всем. Если в первую нашу ночь мы были не способны на диалог обмениваясь разрозненными репликами, то этой ночью все изменилось. Мы были искренни друг с другом. Мы раскрыли свои души и сердца. Мы поняли, что только вместе можем быть счастливы, но быть вместе нам не суждено. И приняли это. Смирились. И только тогда смогли начать беседу о будущем, которое должно были быть вдали друг от друга…

И сейчас мы расстались.

Я обернулась. Проход исчез, и стена Монтийской Епархии вернулась на свое место. И теперь снова была каменной и неприступной. Если бы я даже хотела все изменить и вернуться туда, где осталось мое сердце, ничего уже не получилось бы… Я прикусила губу, чтобы не заплакать. И услышала его голос:

— Елина, ты сильная, ты сможешь, — Он много раз повторял мне эту фразу ночью. — И я смогу. Мы должны.

— Должны, — соглашалась я шепотом, потому что говорить мешал ком в горле. — Должны…

— Госпожа Елина, — испуганный голос Идора, прозвучавший, как гром среди ясного неба. Заставил вздрогнуть. Я так погрузилась в воспоминания, что совсем отключилась от реального мира. — Сюда кто-то бежит… Вон, смотрите!

Мальчишка ткнул пальцев куда-то влево. Я повернула голову: по белой целине от берега к нам бежали люди. Я тряхнула головой, прогоняя грустные мысли. Хватит страдать, пора двигаться вперед. А об Агоре и разбитом сердце я подумаю потом, когда останусь одна.

— Это Аррам, — кивнула Идору. — Наемник, сопровождавший меня в пути.

И подумала, как странно… Меня не было всего несколько дней, а кажется, будто бы там, в стенах Епархии, прошла целая жизнь…

— Ваше величество, вы вернулись! — Аррам с разбега сгреб меня в объятия.

И в этот самый момент, как будто бы что-то сдвинулось. Я поняла, что больше никогда не буду чувствовать себя так, как чувствовала в объятиях Агора. И вопреки моей воле, вопреки желанию быть сильной и никому не показывать, какую боль я испытываю прямо сейчас, из моих глаз ручьем потекли слезы. Я пыталась и остановить, но все мои усилия приводили лишь к тому, что из груди стали вырываться сдавленные рыдания.

— Елина⁈ — Аррам, схватив меня за плечи, отстранился и заглянул в глаза, — Что случилось⁈

И несмотря на намерения никому и ничего не говорить, я не сдержалась.

— Агор, — проплакала я, пряча лицо на груди Аррама, — я люблю его…

Аррам тяжело вздохнул и прижал меня к себе. Он ничего не сказал, а вот я снова не смогла промолчать, скрыть те мысли, которые мучили меня сейчас больше всего:

— Я хочу быть с ним, Аррам…

Зачем вот это все? Зачем стараться и бежать куда-то, если человек, который мне нужен, навсегда остался позади? Может лучше вернуться? Разве же я много хочу? Мне и нужно-то всего капельку счастья… Простого женского счастья! Тогда я на самом деле была готова снова отправиться к скале и прыгнуть вниз.

— Сердце часто ошибается, но разум способен увидеть истину, — вздохнул Аррам. — Тебе нужно успокоиться и отдохнуть. Тогда ты поймешь, что правильно сделала, когда ушла. А магия скоро закончит свое действие…

Я покачала головой… Я знала, это не магия. Это то, что чувствовало мое собственное сердце. Но Аррам понял по-другому.

— Поверь, все так и будет. Магам нельзя верить, они используют свою силу только для того, чтобы разрушать жизни людей. Они зло… Зло, которое мы должны уничтожить. Но сначала обмануть. Тебе удалось договориться с Великим отцом?

Он не понял! Он меня совсем не понял! Я была права. И совершенно зря поделились с ним своими сокровенными мыслями, решив, что Аррам поймет меня и поможет пережить эту страшную боль. Но никто не сможет заменить мне Жерена. Только мой старый и верный друг знал обо мне больше, чем я сама, и нашел бы нужные слова… Чашу весов снова качнуло. И я, так же сильно, как мгновение назад хотела вернуться в Епархию, желала как можно скорее добраться до Яснограда. И поговорить с Жереном. Рассказать ему обо всем, спросить совета, и услышать слова сочувствия. Он всегда знал, что сказать и сделать, чтобы помочь мне справиться с любыми трудностями…

— Нам надо ехать, — я отстранилась от Аррама, запирая причиняющие боль чувства за семью замками. Слезы высохли, а пламя в сердце без доступа кислорода потухло. И только ярко-красные угли по-прежнему выжигали нутро. От их жара не спасали и железные двери… Кивнула на замершего на козлах Идора, хмуро оглядывающего окрестности. — Они едут с нами. Там девочки, которым угрожала опасность. Я должна им помочь…

Аррам не стал спорить. И через свечу мы уже ехали в сторону Кларии… Стены Монтийской Епархии становились все дальше и дальше… Я уезжала от Агора, лишая себя последнего шанса на простое женское счастье. А он оставался в стенах своей страны, отказавшись от возможности быть рядом со мной. Мы оба выбрали свои идеалы, а не друг друга. Но еще много дней я с трепетом ждала, что за спиной раздаться топот лошадиных копыт: Агор решится бросить Епархию и примчится за мной верхом на белоснежном коне… или не белоснежном… Это было не принципиально.

А пока…

— Аррам, — я догнала наемника, ехавшего во главе отряда, — я узнала, что Зелейна предала нас. Она сбежала не к султану, а к Великому отцу. Она прямо сейчас с ним… Он покинул Епархию за несколько дней до нашего приезда. Но Агор устроил сеанс магической связи, и мне удалось договориться с ним о перемирии. Он не станет трогать меня и мою страну. А у нас будет возможность собрать силы и подготовиться, — очень кратко я пересказала суть соглашений.

Аррам сжал губы:

— Ты уверена, что его словам можно верить.

— Это не просто слова. Мы подписали договора. Но ты же понимаешь, ни одни документ не может гарантировать, что обе стороны будут соблюдать его без нарушений? Но на нашей стороне дикая магия Южной пустоши, а на их… моя клятва Древним Богам…

— Клятва⁈ — Аррам вскинулся. — Какая клятва?

— Я поклялась, что моя страна будет верна Великому отцу, — криво улыбнулась я.

От неожиданности Аррам дернул повод с такой силой, что лошадь, остановилась, как вкопанная:

— Но зачем⁈ — ахнул он. — Теперь ты не сможешь нарушить клятву!

— Не смогу, — согласилась я, придерживая своего коня, чтобы не умчаться далеко вперед. — Южная Грилория никогда не выступит против Великого отца. А обо мне лично речи не было.

— Одна ты не сможешь, — начал было Аррам, но я его перебила:

— В моей стране сейчас всего несколько сотен жителей. У меня нет ни городов, ни армии, у меня нет ничего, что могло бы угрожать Великому отцу. Поэтому, Аррам, моя страна ничего не решает в этом противостоянии. Ты же помнишь, с какими целями мы отправились в путь?

— Найти союзников, — кивнул он.

— И нам это пока удается, — улыбнулась я. — Амазонки Королевства Кларин готовы следовать за нами. Когда мы достигнем границы с Аддией, ты оставишь меня и отправишься в Сердце пустоши, чтобы передать Вайдиле план действий.

— Но, как же ты? — вскинул брови Аррам. — Как ты собираешься пересечь Аддию? Возможно люди султана будут ждать тебя на границе…

— Очень на это надеюсь, — растянула я губы. — Потому что я собираюсь сдаться… Мне нужно встретиться с Эбрахилом. И освободить султана от влияния магии…

— Но, Елина, это опасно! Ты же сама говорила, что Эбрахил хочет надеть на тебя ошейник?

— Опасно, — согласилась я, — но у меня нет выбора. Чтобы победить Великого отца, мне нужны все возможные силы. Поверь, все настолько плохо, что любой риск — мелочь… Монтийская Епархия сохранила со времен Последней войны такое наследство, что им не составит труда уничтожить всех нас по щелчку пальцев. Мы забыли, как управлять магией, мы потеряли все знания, которые были накоплены нашими предками. А они сохранили все. И теперь Великий отец хочет не просто захватить власть во всем мире. Он мечтает уничтожить тот мир, к которому мы привыкли. И создать свой, в котором маги станут элитой, высшей расой, которой можно все… И у нас есть только одна надежда, Аррам… единственная…

— Какая? — нахмурился он.

— Боги, — я снова изобразила улыбку. — Нам могут помочь только Боги. А для этого мы должны вернуть им то, что когда-то забрали…

— Территории? — не понял Аррам.

— Нет, — качнула я головой, — мы должны вернуть Им веру. Нашу веру в Них.

Именно на этой идее и был основан наш с Агором план. Если магия есть противоположность Божественной силы, то и биться с магами мы должны с Их помощью. Да, чем больше веры в Богов, тем больше магии. Но тут, как говориться, был один нюанс… Сколько бы магии ни было ни одни маг не сможет использовать ее больше, чем заложено в заклинании… Меньше — может. Если у него недостаточно сил и умений, чтобы создать нужное звучание. А больше — нет.

А Божественная сила действует совсем по-другому. Чем больше людей будут верить, тем сильнее станут Боги, а значит и те, кто умеет пользоваться Их силой: наследники Богов и владельцы Божественных Артефактов…

Именно поэтому Великий отец и озаботился тем, чтобы собрать как можно амулетов Древних Богов в Епархии. Дабы не достались они тем, кто может пойти против магов. Однако Агор был на нашей стороне, и в возке, рядом с Олирой и Илайей, которые должны были проспать до завтрашнего утра, стояли два больших сундука, под завязку набитых Артефактами Древних Богов. Агор выкрал их из сокровищницы Великого отца и передал нам…

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнул Аррам.

Я кивнула. Да, знаю… Но пока ничего тебе не скажу. И никому не скажу. Потому что людям не понравится то, что я хочу сделать. Вернее, то, что хотим сделать мы с Агором: сохранить магию и магов…