Южная пустошь 5 (СИ)

Глава 21

Длинный день, наконец-то, закончился. Я сделала все, что должна была, и даже предупредила Идора, что в его же интересах не влезать в головы других. Если кто-то из амазонок или наемников узнает, что маг шарится в их мыслях, то его могут просто проткнуть кинжалом. И сделать вид, что так и было. А если он будет лезть в головы королевских особ, коих у нас собралось безмерно, то рискует когда-нибудь оказаться на плахе. Или прямо сейчас получить ножом в бок от тех же наемников и амазонок.

И сейчас, когда дела закончились, я могла побыть одна и заглянуть в Зеркало. Артефакт я забрала у Аррама еще утром, сразу после возвращения, но только сейчас могла им воспользоваться.

Все уже спали. Я отошла на край светового круга… Аррам, как всегда спавший в пол глаза, поднял голову и проводил меня тревожным взглядом.

— Я никуда не пойду, — прошептала я ему. — я просто побуду здесь. Спи…

Он закрыл глаза и задышал ровнее. Как будто бы заснул. Но я знала, стоит мне сделать шаг, как он снова проснется. Я за полгода пути уже привыкла быть настороже даже во сне, а Аррам всю жизнь живет вот так, на грани опасности.

Повернувшись лицом к камину, чтобы магическое видение, наведенное зеркалом, никто не увидел, достала артефакт и, на мгновение прикрыв глаза, чтобы сосредоточится, вызвала в памяти образ брата. Я очень сильно переживала… Пусть Великий еще в дороге, ему до Цитадели еще несколько недель пути, но одной Живелы достаточно, чтобы испортить жизнь Фиодору.

И я оказалась права… Что-то явно было не так. Вместо королевских покоев, или хотя бы зала Советов в королевском замке, в зеркале появилась картина какого-то задрипанного кабака… Судя по всему кабак этот располагался в самом нищем районе Нижнего города. И Фиодор никак не мог быть там. Однако был… И пусть темный, шерстяной плащ скрывал фигуру, и низкий капюшон падал на лицо до самого подбородка, я знала: за столиком, в окружении молчаливых фигур в таких же плащах, сидит мой брат… И этот город скорее всего не Ясноград. После магической атаки там не осталось ни одного целого здания. Да, за это время скорее всего уже появились новые забегаловки, но часть стены, которую я смогла разглядеть сквозь сдвинутые тесно плечи мужчин, выглядела очень старой…

Но почему Фиодор не в замке? Сердце болезненно заныло. Неужели что-то случилось? Что-то такое, отчего моему брату пришлось бежать? Но ведь Великий отец обещал оставить его в покое и не причинять вреда! Хотя, я прикусила губу, этот мерзавец ведь сразу допустил одну важную оговорку: соглашение вступит в силу только после того, как первая партия магического золота попадет в его руки.

И если мой брат вынужден был бежать из королевского замка, значит события приняли очень нехороший оборот. И, значит, Великий отец изначально знал, что собирается меня обмануть, но при этом формально не нарушив своего слова.

Я прикусила губу. Страшно хотелось выругаться, но я сдержалась. Не потому, что боялась разбудить остальных… Нет, я боялась, что если они узнают, что Фиодор бежал из замка и, суд по всему, лишился короны, то могут впасть в уныние и отказаться от борьбы. Я и сама на мгновение ощутила свою полную беспомощность и черное отчаяние…

В этот самый момент, один из спутников моего брата протянул руку, чтобы взять что-то с середины стола. И я на короткое миг увидела руку с очень знакомыми длинными и сильными пальцами, которые с одинаковой ловкостью управляли и тяжелым мечом воина, и тонким стилетом убийцы, и даже крохотными и тоненькими инструментами ювелира.

Жерен! Мой верный Жерен был рядом со своим королем! И пусть я не слышала о чем они говорили, но теперь я была спокойна за брата. Мой друг вытащит Фиодора из любых передряг и спасет от всех опасностей. Я верила ему больше, чем самой себе…

Возможно, это нам даже на руку. Если Фиодор будет далеко от королевского замка, то Великий отец не сможет навредить ему.

Я выдохнула и закрыла глаза, прерывая связь. Теперь мне нужно было увидеть девочек. Меня слегка подташнивало от страха за них, когда я налаживала связь с артефактом. Я до одури боялась увидеть их в гареме султана…

Но нет. Это определенно не был гарем, хотя комната, в которой за письменным столом, спиной ко мне, сидела Анни, совершенно точно находилась в Аддии. На самом ее юге. Слишком характерными была обстановка вокруг. Стены увешанные тонкими шерстяными коврами, низкий топчан, заменяющий аддийцам кровать, покрытый россыпью разноцветных подушек… И даже большая колыбель, висевшая чуть сбоку, которую моя дочь покачивала одной рукой.

Рядом сидела Катрила, державшая на руках ребенка. Моя внучка, которой было уже больше года, спала на руках матери. Она так выросла. Я невольно задержала взгляд на ребенке. Глазам стало горячо.

В этот самый момент Анни и Катрила вздрогнули и повернули головы куда-то в сторону, словно там, за пределами моей видимости, кто-то вошел в комнату. Я успела испугаться, прежде чем в фокусе артефакта появились Хурра и Виктория. Они смотрели на меня и что-то говорили. И махали руками, как будто бы знали, что я их вижу.

Анни и Катрила тоже повернулись ко мне. Они улыбались. Анни что-то сказала Хурре или Виктории… А потом подняла взгляд и произнесла медленно и четко, артикулируя так, чтобы я могла прочесть по ее губам:

— Мама, у нас все хорошо. Мы в Аддии… И мы в безопасности… С нами Гирем. Береги себя. Мы все тебя очень любим.

Слезы сами хлынули из глаз, призрачная картинка поплыла и связь прервалась. Но я уже увидела достаточно, чтобы поверить моим детям. Гирем, конечно, мерзавец. Но, кажется, в этот раз я была не права на счет него. Да, он потащил их в Аддию, но не для того, чтобы сдать Эбрахилу. А для того, чтобы спрятать там, где их точно не будут искать.

Не знаю, где он нашел это место в стране, в которой все женщины рабыни, но мои девочки не носили ошейники и одевались в привычные грилорские платья. И совсем не выглядели несчастными. Напротив, им было хорошо… Я это чувствовала.

Всхлипнула… Вытерла рукавом слезы. Сама не заметила, как намокли щеки. И теперь обветренную кожу слегка щипало. Когда вернусь домой приготовлю масляный крем с измененными травами Южной пустоши по рецепту герцогини Форент… А пока, глубоко вздохнула, чтобы прогнать эмоции, спрятала Зеркало за пазуху и отправилась спать. Время, если судить по моим ощущениям, давно перевалило за полночь. А мне надо отдохнуть. И постараться не думать о том…

— Ты как? — Аррам снова открыла глаза. Все это время он не спал и чутко прислушивался к тому, что происходило вокруг…

Я пожала плечами. Села на брошенную на пол шубу, которая совсем недавно была новой, подтянула колени к груди и честно сказала:

— Я совершила большую ошибку… И поклялась Богам убить человека, который не заслуживает смерти… по крайней мере от моей руки…

Аррам тяжело вздохнул и понимающе кивнул:

— Мы все ошибаемся, Елина… А Боги… Думаю, они должны уметь прощать людей за их проступки, если они совершены не по злому умыслу…

— В том-то и дело, — теперь пришла моя очередь вздыхать, — я не знаю, Аррам, чего было больше в моей клятве: желания защитить свою дочь или просто злости на ее отца…

Я приготовилась к тому, что всю ночь буду мучится от тяжелых мыслей. Но накопившаяся многодневная усталость оказалась сильнее мук совести, и я заснула сразу, как закрыла глаза. Правда утром проснулась почти такой же уставшей. Чтобы встать и отправиться в путь пришлось выложиться полностью. И, конечно же, мое настроение этим утром никто не назвал бы прекрасным. Оно было отвратительным.

Накопившееся раздражение искало выход, и мне приходилось постоянно держать себя под контролем, чтобы не вылить все свои «богатства» на своих людей. А они, как будто бы нарочно, делали все, чтобы плотина выстроенная из моих и так уже расшатанных нервов не выдержала.

Илайя решила, что такому героическому воину, как она, не пристало ехать в возке и потребовала привести ей лошадь. Хотя без нашей помощи еще не могла даже справить нужду.

Олира устроила настоящую истерику, желая вернуться домой. Объяснить малолетнему ребенку, на уровне которого «застрял» разум несчастной девицы, что ей нельзя обратно, не удавалось. Олира рыдала, размазывая крупные слезы, даже тогда, когда я приказала силой посадить ее в возок.

Хелейна вдрызг разругалась с Идором, потому что маг по привычке влез в ее голову и вмешался в ее внутренний диалог, заявив, что у нее не получится убить Великого отца, потому что его защищает магический Щит Смерти. Амазонка схватилась за кинжал, а я с большим трудом сдержала злорадное желание позволить ей проткнуть назойливого мага.

Но мирозданию как будто было мало этих проблем, так еще и нанятые амазонки схватились за кинжалы, не поделив одного из наемников. Каждая считала, что этот мужчина должен принадлежать только ей. Вот тут, глядя на довольный оскал воина, которому определенно нравилось происходящее, я сама возжелала набить ему морду.

В итоге, когда мы, наконец-то, собрались и приготовились выезжать, я чувствовала себя кувшином с темным пивом, который кто-то хорошенько потряс, накрыв горлышко тарелкой. Пена с шипением лезла со всех щелей, а стоило только убрать руки, удерживающие тарелку на горлышке, как половина содержимого кувшина вылилась бы на стол, прежде чем спало бы внутреннее давление.

К счастью до полянки, на которой пару седьмиц назад стоял обоз Великого отца, мы добрались уже к полудню. Теперь нам предстояло провести раскопки и найти артефакт с древним магом Хигроном. И хотя Хелейна отлично помнила расположение всех возов и шатров, мы копали снег не меньше двух свечей, прежде чем наткнулись на следы той стоянки.

Все это время Идор порывался что-то сказать мне, но из-за шипения внутренней пены, я его почти не слышала. Рявкала только, чтобы не смел использовать магию, проблем нам и так достаточно.

Чтобы ускорить процесс мы все разбрелись по полянке. Олира пришла в полный восторг от нового развлечения и носилась между группами с горящими глазами. Я отслеживала ее перемещение краем глаза, но в какой-то момент потеряла из виду.

— Измененная тварь! — крик, раздавшийся с левого края полянки застал всех нас врасплох. — Измененная тварь напала на славича!

Я вскинула глаза и обвела взглядом полянку. Го нигде не было. Я, вообще, за это утро видела его пару раз, мне хватало проблем и без юного княжича. Сердце ухнуло в пятки. Нам никак нельзя было терять людей. Нас и так слишком мало.

Но прежде чем все эти мысли оформились в голове, я уже бежала со всех ног туда, где химера, созданная дикой магией Северной пустоши, напала на нашего единственного жреца Древних Богов…

— Аррам! — заорала я на бегу, — надо вытащить Го!

Воины и воительницы, на ходу доставая мечи и кинжалы, обгоняли меня, хотя я мчалась изо всех сил. Но добежав до края полянки, они не вступали в бой, а останавливались и опускали оружие… Как будто бы оно было уже бесполезно. Как будто бы там, где шел бой между жрецом и измененной тварью, все было уже кончено… Если бы у меня было время подумать, я бы сообразила, что битва скорее всего закончилась в нашу пользу, ведь если бы тварь была жива, то вряд ли воины стояли и смотрели бы, как она убивает кого-нибудь из наших. Но перед моими глазами стояло истерзанное тело Го, и разум, оглушенный воображаемой картинкой, молчал.

— Го! — я с криком врезалась в толпу. Люди мгновенно расступились, пропуская меня вперед и я увидела…

Никто никого не убил. Целый и невредимый княжич стоял на снегу и с упоением чесал брюхо тому, что когда-то, судя по сохранившимся элементам тела, было большой рысью. А тварь с огромными красными глазищами и огромными клыками, торчащими изо рта и способными одним ударом челюстей перерубить шею самому сильному воину, восторженно извивалась на снегу и крутила толстым хвостом, на конце которого располагался длинный острый шип с желтым кончиком.

Я застыла, глядя на совершенно невозможную картину. А Го поднял на меня взгляд, улыбнулся и сказал:

— Нам придется забрать ее с собой. Я не смогу быстро исправить то, что сделали потерявший разум маг и сумасшедший жрец. Божественна сила, вложенная в зверя жрецом, подпитывает магию. И зверь постоянно меняет свой облик, повинуясь вложенному в него заклинанию.

— Это измененная тварь, — сказал кто-то из наемников за моей спиной, — ее надо убить! Или она убьет всех нас.

— Нет, — покачал головой Го. Он отвечал на вопрос воина, но смотрел на меня. Как будто бы его слова предназначались именно мне. — Он больше никого не тронет. Его ярость не настоящая. Ему тоже плохо. Он хочет вернуться в свое тело и жить прежней жизнью… Мы же не оставим его без помощи?

А мне, конечно же, хотелось согласиться с наемником. Зверь внушал ужас. К тому же я прекрасно помнила, что творили эти мерзкие твари в Мертвых холмах…

— Артефакт, который мы ищем, точно где-то рядом. — Ушла я от ответа, потому что решение убить зверя мне не нравилось. Я на мгновение представила, что эти твари сражаются в будущей битве на нашей стороне. И картина мне понравилась. Но и оставлять в живых измененную тварь, которая в любой момент может выйти из-под контроля, очень глупо…

— Если ты про артефакт погибшего жреца, — Го склонил голову, словно прислушиваясь к чему-то, и кивнул головой чуть влево, — то он там…

— Об этом я и пытался вам сказать, госпожа Елина, — откуда-то вылез Идор. — Я чувствую, что в той стороне магический артефакт Древних Богов… Над которым потрудились маги…

Я прикусила губу, чтобы не выругаться. Не на других, на себя. Я опять, поддавшись усталости и плохому настроению, чуть не упустила то, что помогло бы нам всем в трудной ситуации. А такие ошибки допускать нельзя. Цена, которую когда-нибудь придется заплатить, может оказаться слишком высока. Если бы измененная тварь убила бы Го, мы потеряли бы две сотни жрецов, возможность научиться настоящим молитвам, а не магическим заклинаниям, которыми маги заменили обращение к Богам, и шанс восстановить храмы и вернуть верю в Богов людям. Сегодня нам всем повезло. Но в другой раз везение может и не сработать.

Обвела взглядом своих людей. Тяжело вздохнула. Надо было что-то решать с тварью, которая легко вскочив на ноги, села рядом с Го и теперь смотрела на нас с любопытством.

— Го, ты отвечаешь за тварь. И если она хотя бы поцарапает кого-нибудь из людей, ты самолично убьешь ее. Понял?

— Его, — поправил меня Го и кивнул. — Понял.

— А теперь расходимся. Мы отправляемся сразу, как только откопаем артефакт.

— И похороним жреца, — вмешался княжич. Но я не стала говорить ему, что никакого жреца нет. Есть кусок грязи, в котором спрятаны артефакты и душа древнего мага Хигрона…

Я тяжело вздохнула. Народ начал расходиться. И тут я заметила, что среди нас нет Олиры. Сердцу гулко бухнуло. Неужели девочка попала в лапы измененной твари, которой я только что подарила жизнь⁈

— Олира? Где Олира? — я растерянно огляделась. В груди похолодело. Не от мороза, а от осознания, что маленькая девочка погибла из-за по моей вине. Я должна была приставить к ней няньку, которая бы следила за ребенком, а не полагаться на то, что среди такого количества взрослых с дитем ничего не случится. — Где Олира⁈ Кто-нибудь сидел Олиру?

— Вон она! — амазонка первая заметила у старого пня сидевшую на корточках девочку. И рассмеялась, — кажется с ней все в порядке.

В этот раз я добежала первой. Олира сидела на корточках, глядя в снег и не двигалась. Я, подозревая самое страшное, бесцеремонно ощупала ее, в поисках повреждений. Но с ней все было в порядке. Тулупчик был цел, а мои ладони не испачкались в крови.

— Олира, — выдохнула я и прижала ее к себе. Облегчение было таким сильным, что на глаза навернулись слезы. Захотелось разрыдаться от радости, мои страхи не сбылись, с ней все было в порядке.

— Тетя Елина, — Олира отстранилась от меня. Ее наморщенный лоб, насупленный взгляд и прикушенная губа выдавали усиленную работу мыслей. — А дядя Хигрон говорит, что маг, который пытался заблокировать мою магию, ленивый адепт, который прочитал заклинание, но так и не понял, как его нужно применять… А что такое адепт? И разве мой Наставник такой?

— Дядя Хигрон? — нахмурилась я.

— Ага, — кивнула девочка. И фыркнув, рассмеялась, — он смешной. У него нет ни рук, ни ног, ни головы… только мысли. Никогда таких людей не видела. Он обещал быть моим наставником и научить настоящей магии, если я позову вас. Потому что вы ему что-то должны.

Я рассмеялась и обняла девочку. Кажется, я зря сетовала на судьбу. Боги все еще на моей стороне.

Не прошло и половины свечи, как мы тронулись в путь. В моей седельной сумке лежал кусок грязи, который Го распознал, как погибшего жреца, Идор принял за артефакт Древних Богов, в который маги вселили человеческую душу, а Олира назвала дядей Хигроном, сумев наладить связь с этой душой и увидеть древнего мага.

Рядом с Го легко, едва касаясь кошачьими лапами снега, бежала покоренная измененная тварь.

Я зевнула, прикрывая ладонью рот. Спать хотелось так сильно, что перед глазами все расплывалось, сливаясь в черно-белое пятно, в котором нельзя было различить ни белый снег, ни черные деревья.

— Опять думаешь о прошлом? — Аррам слегка придержал лошадь, пропуская одного из своих наемников вперед, и пристроился рядом со мной.

— Уже нет, — мотнула я головой. — Нам нужно отдохнуть, Аррам. И я хотела бы снова воспользоваться гостеприимством королевы Вайдилы, если ты не возражаешь. — Аррам мотнул головой. А я продолжила, — мы проведем там не меньше седьмицы. А потом ты отправишься в Сердце пустоши, Го — в свое княжество, а я к Эбрахилу. Нам пора начинать собирать армию, Аррам. Очень скоро Великий отец пожалеет, что решил захватить весь мир.