Законник Российской Империи. Том 2

Глава 5

К полудню следующего дня я уже успел побывать в кабинете Андрея Павловича и обсудить с наставником недавние события. Мой рассказ о ночной стычке с наемниками и неожиданном пленнике-маге был выслушан с подобающим вниманием. Соколов, как всегда, умел сохранять невозмутимый вид, будто подобные истории были для него обыденностью. Впрочем, с его послужным списком я был бы не удивлен, если бы за плечами моего наставника не стояли куда более сложные и опасные события.

— Отлично, Максим, собственно, Виктор доложил мне примерно то же самое, — кивнул он, когда я закончил. — Через этого мага мы узнаем, кто сделал приказ на твое устранение, а там… Этот человек потеряет все, будь уверен. А что касается ночного происшествия, лучше с тебя тоже взять отчет, иначе потом бумаги не сведутся.

Я кивнул, прекрасно понимая, что без вороха бумаг дела в этом мире никуда не двигаются. Увы, об электронных каталогах и делопроизводстве в это время приходится только мечтать.

— Присаживайся и пиши отчет, — указал рукой Соколов на кипу бумаг. — Виктор напортачит, он больше полевой работник, так что сделай милость, иначе придется заниматься мне, а у меня и так работы непочатый край.

Оставив наставника, я направился вниз и расположился за большим письменным столом в просторном кабинете, который пока был закреплен, в том числе и за мной. Передо мной лежали стопки бумаг, перья, чернильницы — все необходимое для составления подробного рапорта.

Левински, моего нового приятеля-балагура, на этот раз почему-то не было на месте. Обычно он сидел тут же, строча свои отчеты и болтая без умолку, но сегодня его стул пустовал.

Я пожал плечами и приступил к работе. Перо скрипело по бумаге, выводя аккуратные строчки. В этом плане я всегда старался делать все красиво и без помарок, чтобы потом не переделывать — ненавижу переделывать. Я старался максимально подробно описать все события той ночи — от момента, когда меня разбудил Виктор, до финальной схватки с наемниками на берегу Невы.

Краем уха я услышал обрывок разговора двух сотрудников Бюро, что тоже занимались отчетами просто по другому делу, но, видимо, решили сделать небольшой перерыв.

— Уже завтра Императорский Аукцион. Ты не думал пробиться на него? — спрашивал один из них. — Говорят, там будут выставлены редкие товары из недавней партии контрабанды с Востока, из-за которой мы пару дней жестко перерабатывали, пытаясь все сопоставить.

— Да ну, — отмахнулся другой, — туда же без приглашений не пускают. Хотя вроде кто-то из наших младших следаков отличился на том деле по китайским побрякушкам, может, его и пустят. Надо бы спросить, что будет там. Наверняка много аристократов соберется и кто-то из верхушки служб.

Я замер, вспоминая события в поезде и то, как помог Стрижину разобраться в этом деле. Действительно, за всем, что со мной приключилось, я как-то и позабыл об этом эпизоде. Точнее, я про него помнил, но все время откладывал, так как появлялись новые заботы, так бывает.

Отложив перо, я направился к этим двум сотрудникам, решив прояснить ситуацию.

— Господа, — окликнул я их. — Не могли бы вы рассказать подробнее об этом деле с контрабандой из Китая? Я немного отвлекся в последнее время, не в курсе событий.

Мужчины обернулись, бросив на меня изучающие взгляды. Видимо, принимали решение, стоит ли мне вообще про это говорить. С другой стороны, меня они наверняка не раз тут видели, а значит, я уже был «своим», а это определенный уровень доверия.

— Да, это не то чтобы громкое дело. Пришел тут парниша экзамен сдавать, а за ним следом Громов, ну, полицмейстер железнодорожный, с отчетами о контрабанде, рекомендацию ему дал. Вот только само дело быстро закрыли, улики никуда не ведут, к сожалению.

— И все товары пустят с молотка? — уточнил я.

— Ну да, что с ними еще делать? Не хранить же на складах Бюро, там место ограничено и так разного рода уликами, — пожал плечами собеседник. — Завтра на Императорском Аукционе всю партию и реализуют, а деньги — часть в казну, часть на благотворительность. Честно, даже интересно будет глянуть, что там было такого ценного.

— А детали самого дела можно где-нибудь найти? — продолжал расспрашивать я. — Хотелось бы взглянуть.

— Да вроде все материалы в архиве должны быть, — ответил второй мужчина. — Доступ к ним не требует дополнительных разрешений.

Оставив слегка озадаченных мужчин, я направился к архивам Судебного Бюро. Узкий коридор, ведущий к массивной двери из толстых дубовых досок, встретил прохладой и запахом старой кожи переплетов.

Архив представлял собой огромный зал, уставленный стеллажами от пола до потолка. Каждый стеллаж был разделен на секции, а секции были пронумерованы и обозначены табличками. За высокой конторкой сидел худощавый человек с моноклем, погруженный в чтение толстенного фолианта. Причем его глаза быстро перемещались по строкам, и если он, действительно, все это читал, то скорость чтения этого человека поражала.

— Господин архивариус, — окликнул я его, подойдя к конторке. — Мне необходимо ознакомиться с материалами по делу номер… — Я бросил взгляд на свой блокнот, где записал номер дела после разговора с сотрудниками. — … пять-семь-двенадцать-три.

Архивариус медленно поднял взгляд поверх монокля, окинув меня изучающим взглядом.

— Имеете соответствующий допуск? — спросил он сухим тоном.

В ответ я продемонстрировал ему бирку с гербом Судебного Бюро.

Мужчина кивнул и принялся перебирать толстые регистрационные книги, постукивая по страницам костяшками пальцев. Наконец он нашел нужную запись, вновь окинул меня цепким взглядом и достал ключ.

— Следуйте за мной, — скомандовал он, спускаясь по лестнице в подвальное помещение.

Я шел за худощавой фигурой архивариуса, наблюдая, как он ловко лавирует между стеллажей. Наконец мы остановились перед одной из секций, невзрачной, как и все остальные.

Архивариус огладил бороду и принялся водить пальцем по ярлыкам, шевеля губами, словно читая про себя. Наконец он довольно хмыкнул, вытащил нужную папку и протянул мне.

— Вот, все материалы по делу пять-семь-двенадцать-три. Жалоб на объем не принимаю, вы попали в категорию «срочные случаи», где подшиваются абсолютно все улики и протоколы. Располагайтесь здесь, места достаточно, а сюда никто не заглядывает. Выносить документы запрещено, но думаю, вы это и так знаете.

С этими словами мой сухой проводник развернулся и зашагал прочь, оставив меня наедине с папкой и возможностью изучить это давнее дело, лично коснувшееся каким-то образом моей персоны.

Я расположился на одной из деревянных скамеек, пробежался взглядом по содержимому папки. Действительно, тут были собраны абсолютно все документы и улики по случаю контрабанды — описи конфискованного груза, накладные и прочее.

Самым интересным в деле оказалась накладная о пункте назначения груза. По документам, часть товара должна была идти на адрес, принадлежавший военному ведомству. Возможно, здесь и крылась разгадка внезапного прекращения расследования — ведь военные в этой империи имели большую власть и влияние, особенно в сфере своих прямых обязанностей. И стоит ли упоминать, что как раз в военном ведомстве сконцентрированы специалисты по практическому применению магии?

Я задумчиво потер подбородок, погруженный в размышления. Эта история становилась все запутаннее. Нужно было собрать все кусочки воедино, и я знал, как это сделать. Главное — не оставлять дело незавершенным.

Поднявшись со скамьи, я направился обратно в коридоры департаментов Судебного Бюро. Теперь мне нужно было отыскать отдел младших следователей и самого Стрижина. От его рассказа я смогу составить более полное представление о ситуации.

Отдел младших следователей располагался на самом нижнем этаже бюро, в тесных помещениях с низкими сводчатыми потолками. Несмотря на тусклый свет и царившую полутьму, помещение кипело жизнью. Молодые люди в форменных мундирах Бюро сновали туда-сюда, кто-то переговаривался, в воздухе витал запах пыльных документов и дешевого табака.

Мой взгляд выхватил из общей массы знакомую фигуру. Стрижин сидел за крохотным письменным столом, согнувшись над ворохом бумаг. Заметив меня, он поднял голову и расплылся в широкой улыбке.

— Ба, кого я вижу! — воскликнул он, заставив пару сослуживцев за соседними столами недовольно покоситься в нашу сторону. — Максим, друг мой, рад снова тебя видеть! Извини, что так и не разыскал тебя после того дела в поезде, тут экзамены на младшего следователя пролетели, а потом еще эта катавасия с контрабандой…

— Поздравляю с получением звания, — перебил я его, протягивая руку для рукопожатия.

Парень с энтузиазмом пожал ее, задорно сверкнув глазами.

— А, спасибо! Сущие пустяки, для моих-то способностей. К слову, рассказывай, какими судьбами тебя занесло в наше скромное логово?

— Просто наткнулся на упоминание о деле с контрабандой из Китая, и заинтересовался. Ведь это как раз то самое место, где мы встретились, верно?

— Истинную правду глаголишь, — закивал Стрижин, нахмурив лоб. — А ты в курсе, что расследование вскоре прикрыли? Слушай, я же старался, проследил, куда должны были товар по накладным отгрузить, но нет! Мне даже доступ к делу закрыли.

— Вот и я об этом узнал, — кивнул я. — Взглянул на все материалы только что в архиве. И знаешь, кое-что меня удивило.

— Так, рассказывай, — потребовал Сергей, придвигаясь поближе.

— По накладным выходит, что часть груза должна была отправиться на военный склад здесь, в столице, — тихо произнес я, наблюдая за реакцией собеседника.

— Так, а я о чем! Я перепроверял, дважды даже ездил по адресам, но ничего подобного не обнаружил. Обычный склад перекупщиков, ни следа военных! Но когда зарылся в документы, нашел, что это собственность военного ведомства. В дело даже подшил. Но все равно закрыли, черти!

Я посмотрел на Стрижина, чувствуя, как в голове уже складывается план действий. Все-таки привычка докапываться до сути никуда не делась даже в новой жизни.

— Знаешь, Сергей, — произнес я, присаживаясь на край его стола, — раз уж мы взялись за это дело, стоит довести его до конца. Завтрашний аукцион — прекрасная возможность. Если там действительно есть что-то ценное, те, кто упустил этот товар, обязательно появятся.

— Да как же мы туда попадем? — Стрижин недоверчиво покачал головой. — Это же Императорский аукцион! Туда без приглашения даже близко не подойти. Охрана всех проверяет, а приглашения, говорят, только избранным раздают.

— Предоставь это мне, — улыбнулся я. — Завтра к вечеру жди у восточного входа в Бюро. И да, будь при параде — нам предстоит посетить весьма изысканное общество.

— При параде? — переспросил Стрижин с сомнением. — У меня только форма младшего следователя…

— Вот и отлично, — кивнул я. — Форма — это уже статус. Главное, чтобы она была чистой и отглаженной.

Оставив озадаченного Стрижина, я направился в кабинет Соколова. По пути размышлял, как лучше преподнести свою просьбу. Все же два приглашения на Императорский аукцион — это не пустяк.

Кабинет наставника встретил меня привычным набором ловушек, через которые я проскользнул с легкостью человека, давно изучившего все их особенности. Соколов сидел за столом, склонившись над какими-то документами.

— А, Максим, — произнес он, не поднимая головы. — Что на этот раз?

— Учитель, мне нужна ваша помощь, — начал я без предисловий. — Если точнее, два приглашения на завтрашний Императорский аукцион.

Соколов наконец оторвался от бумаг и посмотрел на меня с легким интересом:

— И зачем же тебе понадобились эти приглашения?

— Помните дело о контрабанде в поезде? То самое, где я помог некоему Стрижину? — дождавшись кивка, я продолжил: — Завтра будут продавать конфискованные товары. И я уверен, что там появятся люди, причастные к этому делу.

— Максим, — выдохнул учитель, откидываясь на спинку, — таких дел у нас десятки. И почти все они заканчиваются ничем. Улик не хватает, свидетели молчат, документы исчезают. Зачем тратить время? Особенно, когда это дело так и не затронуло ничьих интересов.

— Потому что я чую здесь что-то интересное, — ответил я, подходя ближе к столу. — Военное ведомство, спешное закрытие дела… Согласитесь, это не похоже на обычную контрабанду. В худшем случае я просто проведу вечер на аукционе и познакомлюсь с парой людей, с которыми мне потом все равно предстоит пересекаться. В лучшем — раскрою дело для Бюро.

— А ты уверен, что справишься? Все-таки там будет высшее общество, а ты провинциал.

После этого Соколов рассмеялся так, будто это была его лучшая шутка в жизни.

— Учитель, — усмехнулся я, но все же решил ответить, — я уже успел провести поэтическую дуэль с сыном министра внутренних дел и сыграть в шахматы с третьим принцем. Думаю, с аукционом я как-нибудь справлюсь.

— Хорошо-хорошо, будут тебе приглашения. Завтра утром зайдешь за ними. Только постарайся… не создавать лишних проблем.

— Когда это я создавал проблемы? — невинно поинтересовался я.

— Когда это ты их не создавал? — парировал Соколов, отмахиваясь от меня. — Иди уже, у меня еще куча работы.

На следующее утро я получил два приглашения, украшенных императорской печатью, и ровно в полдень встретился со Стрижиным у восточного входа в Бюро. Он действительно был при параде — форма отглажена, сапоги начищены до блеска. Увидев меня в моем черном костюме, в котором я был на балу, он присвистнул:

— Какой странный костюм. Ты выглядишь как… как…

— Как человек, который знает цену хорошей одежде, — закончил я за него. — Поверь мне, скоро такие костюмы будут носить многие. Это называется костюм-тройка, запомни это название.

Пусть мы еще не начали производство, но слухи тоже играют роль и лучше их запускать на разных уровнях, чтобы охват был больше.

Императорский аукцион проходил в величественном сооружении в стиле античного храма, расположенном на Васильевском острове. Массивные колонны поддерживали треугольный фронтон, украшенный скульптурными композициями. Широкая лестница вела к главному входу, где уже собиралась столичная знать.

Когда мы подошли к дверям, молодой человек в ливрее проверил наши приглашения и выдал взамен две таблички с номерами «47» и «48». Внутри здание оказалось еще более впечатляющим. Центральный зал с высоким сводчатым потолком был заполнен рядами удобных кресел. На небольшом возвышении в передней части располагалась сцена, где уже были выставлены первые лоты.

Я внимательно осмотрел присутствующих. Аристократы в дорогих нарядах, торговцы в расшитых золотом кафтанах, даже несколько иностранцев в европейских костюмах. Все они негромко переговаривались, рассматривая выставленные предметы.

Мы заняли свои места, и я сразу заметил среди лотов ту самую картину из поезда, написанную в традиционном китайском стиле. Именно ее я видел, когда один из грузчиков имел неосторожность уронить с нее ткань. Такую красоту сложно забыть, даже если ты не ценитель искусства.

Теперь, при ярком освещении, картина выглядела еще более впечатляющей. Даже интересно, сколько она будет стоить.

Через некоторое время на сцену поднялся распорядитель аукциона — полный мужчина с пышными усами и в безупречном фраке.

— Дамы и господа! — объявил он звучным голосом. — Приветствую вас на Императорском аукционе! Первым лотом сегодня будет представлена картина царства Цин «Девушка с веером». Начальная цена — пять тысяч рублей.

Не успел он договорить, как с переднего ряда раздался уверенный голос.

— Семь тысяч пятьсот!

Я подался вперед, пытаясь разглядеть того, кто сделал ставку. Это был высокий мужчина в достаточно простом костюме. Даже удивительно при такой-то заявке. Хотя он, может, чей-то поверенный или слуга?

— Знаешь его? — наклонился я к Сергею, но тот на мой вопрос шумно сглотнул.

— Угу… Он был одним из приглашенных экзаменаторов, когда я сдавал на младшего следователя. Полковник Державин, Григорий Андреевич, — пояснил тихо Стрижин. — Командует гарнизоном в Кронштадте. Говорят, семья владеет несколькими торговыми судами, так что денег у него достаточно. А еще ходят слухи, что он не гнушается брать «подарки» от купцов за провоз товаров через форты. Но это так, болтают. Не берусь утверждать.

— Очень интересно, — протянул я, внимательно рассматривая полковника. — И что же такого особенного в этой картине, что военный готов выложить за нее такую сумму?

Державин, словно почувствовав мой взгляд, слегка повернул голову в нашу сторону. Его холодные серые глаза на мгновение встретились с моими, после чего он снова обратил все внимание на аукциониста.