Запретное видео доктора Сеймура

Интервью с доктором Тоби Сеймуром

Боюсь, у меня совсем немного времени. Саманта уговорила меня на это интервью, но вообще-то я против. Мы должны отпустить Алекса, пусть покоится с миром. Кроме всего прочего, у меня прием через десять минут.

Я понимаю. Буду максимально краток. Доктор Сеймур, сколько лет вы работали со своим братом?

Более двадцати. Мы вместе открывали эту клинику. Мы учились в одном мединституте. Оба с детства хотели стать врачами. Мы были очень близки.

Что он был за человек?

Это, наверное, звучит нелепо, но я сам толком не знаю. И не оттого, что он оказался не тем, за кого мы его принимали, скорее потому, что он был человеком закрытым. Сдержанным, все в себе. Хороший семьянин. А вытянуть из него что-нибудь было сложно. Но мне он нравился. Основательный, ответственный, на него можно было положиться — он почти никогда не опаздывал, всегда работал дольше, чем положено. Пациенты его любили по большей части — то есть хорошие пациенты.

Хорошие?

Есть хорошие врачи, и есть хорошие пациенты. Боюсь, что на нашем участке осталось не так много хороших пациентов. Много всякого мусора. Сволочи.

Вы считаете своих пациентов мусором?

Я слишком стар, чтобы миндальничать и говорить полунамеками. Я никогда не был таким идеалистом, как Алекс, но всякий, кто проведет в подобном заведении двадцать лет, неизбежно усвоит несколько жестких уроков о человеческой природе. Однако тем хорошим пациентам, что у нас остались, Алекс был вполне по душе, хотя не стану утверждать, что под конец это было взаимно.

А именно?

Он был очень хорошим врачом. Но я не уверен, что он по-прежнему любил людей. Клиника, подобная нашей, — это большое испытание. Такое разрушит любые идеалы. Я думаю, что поворотным моментом послужила эта история с Памелой Джил — когда тот, кто должен быть на его стороне, обернулся против него. Ему все труднее и труднее было поддерживать образ «хорошего» человека. Иногда у меня складывалось впечатление, что он сомневается, ту ли он выбрал профессию. Такая работа в итоге может оказаться по-настоящему неблагодарной. Ты чаще всего хорошо знаешь, с чем к тебе обращаются. А если нет — даешь направление к специалисту. Это вовсе не так интересно и не требует самоотдачи. Вот он и приуныл. Ну и конечно, у него были проблемы в семье.

Он вам рассказывал об этих проблемах?

Он не слишком об этом распространялся. Как я уже говорил, он был человеком сдержанным. Но я умел читать между строк. Тут словечко, там фразочка. Было совершенно очевидно, что у них с Самантой все складывается не слишком гладко. Конечно, новорожденный — это кого угодно доведет. И он беспокоился за Викторию. Полагаю, все это вы знаете. А кроме всего прочего, он чувствовал себя — да, нищим. Сегодня это значит куда больше, чем когда мы начинали. Дом требует ремонта, дети растут, машине уже десять лет. Можно сказать, он был на мели.

Как вы думаете, у него была связь с Памелой Джил?

Нет.

То есть между ними вообще ничего не было?

Только на той вечеринке. Алекс напился — впервые в жизни. Я отлично знаю, что Памела запала на него. Как и многие женщины. Однако Алекс никогда не склонялся в эту сторону — он был страшный однолюб, невзирая на все проблемы. Ну вот, а в тот вечер Памела все время с ним заигрывала. Я все видел. Алекс даже не считал ее привлекательной. Она и не была такой уж привлекательной. Но, я думаю, он посчитал, что будет грубостью все время избегать ее. Он не хотел оскорбить ее чувства. И вот, после нескольких рюмок — к чему, как я уже говорил, он не был привычен — он поцеловал ее. Мы все это видели.

Это был невинный поцелуй?

Нет, он не клюнул ее в щечку, если вы это имеете в виду. Это был настоящий поцелуй. Весьма страстный. Но едва ли Алекс потерял над собой контроль. Я уверен, что дальше этого не пошло.

Как вы отреагировали, когда он уволил Памелу?

Это не стало для меня сюрпризом. Она становилась все более небрежной. Что тут говорить? Алекс совершил глупую ошибку, которую признал и за которую заплатил. Он должен был ее уволить. У него не было выбора. Она стала обузой. Ленива, фамильярна.

Она жаловалась на домогательства с его стороны?

Формально — нет. Но она связывалась со мной раз или два и делала какие-то намеки. Мне приходилось воспринимать ее всерьез. Если бы она дошла до нужного чиновника, процедура подачи жалобы пошла бы своим чередом. Но я не верил ни единому ее слову.

А не возникает ли у вас сомнений относительно невиновности Алекса в истории с миссис Мадуубе?

Сомнению всегда есть место, но это противоречило бы всему, что я знаю о нем как о человеке и враче. И моем брате.

То же самое, я полагаю, вы сказали бы и обо всей этой истории в целом.

Наверно, да.

Вы никогда не подозревали Алекса в том, что он установил камеры в клинике?

И не думал. Он, наверное, пробрался и установил их, когда клиника была закрыта. Чистая работа. Конечно, шпионить за пациентами плохо, но, принимая во внимание его ситуацию, мне сложно его винить.

Но он пошел дальше, не так ли?

Если вы верите тому, что пишут в таблоидах.

Я могу подтвердить, что он показывал эти записи Шерри Томас в «Циклопе».

Мне больше нечего сказать, кроме того, что Алекс был хорошим врачом и добрым человеком, и что мы обязаны проявить хоть немного уважения к мертвым.

И к правде.

Повторяю, мне больше нечего сказать.