Затерянная Динотопия

ГЛАВА 22

Моросящий дождик сменился яростным ливнем, который хлестал пиратам в лицо, когда те наконец вышли из каньона в Северные прерии. Никто не смеялся и не потрясал ружьями в воздухе. Долгий переход слишком измучил людей. У них уже не было сил радоваться.

Спустившись вниз по склону, которым заканчивался каньон, они оказались на совершенно плоской равнине. Покрытая деревьями, она скрывала от взглядов их корабль, который стоял где-то впереди, на якоре в лагуне. Там, на корабле, были их товарищи, которых они давно не видели, и свежая еда на камбузе. Однако над деревьями низко нависала непрерывная цепь черных как сажа туч, скрывших небо. Только вспышки молнии освещали эту черную завесу. Погода не обещала ничего хорошего, все это понимали, но по молчаливому согласию не стали говорить вслух о зловещих тучах. Пираты были рады и тому, что невредимыми преодолели джунгли и каньон.

До берега лагуны рукой подать, заверил Блэкстрап, и никто из команды не усомнился в его словах. Осталось пройти всего несколько шагов, хотя тяжелые мешки, набитые золотом и драгоценными камнями, оттягивали морским разбойникам плечи. Каждый нес свою пойманную за хвост птицу счастья, свои самые несбыточные мечты и, конечно, надежду на возвращение в этот богатый край.

— Веселее, парни! — Блэкстрап шел вместе со всеми, одного обнадеживая, другого подбадривая, пинками подгоняя тех, которые, как ему казалось, несут слишком мало на своих потных скрюченных спинах. — Всего лишь один день — и мы уже снова на корабле.

Судьба, однако, была безразлична к желаниям Брогнара Блэкстрапа. Когда это случилось (а случилось это очень скоро), они еще даже не приблизились к мангровым зарослям. О начале перемен возвестил Уилл, который был постоянно начеку.

— Смотрите, вон там! — Со связанными за спиной руками он мог только кивнуть в сторону запада.

— Что это парня шуметь? — Мкузи взглянул на Йохансена.

— Не знаю. — Высокий американец выпрямился, чтобы рассмотреть. — Там, на западе, огромная туча пыли. Неудивительно, такой ветер еще и не то надует. — Он посмотрел наверх. — Лучше бы и не глядеть на небо. Знаешь, зулус, не нравится мне все это.

— В лагуне с кораблем все будет нормально, — вмешался Суарез. — Он там спокойно переждет ураган. — Он показал на широкую спину Блэкстрапа, которая при каждом шаге опускалась и поднималась, словно плавник огромной рыбы. — Я знаю, что капитан может одолеть любой шторм, даже похуже, чем тот, в который мы попали недавно. А что может быть хуже, чем буря, которая увязалась за нами от Индии?

— Ох, что-то я сомневаюсь. — Йохансен сморгнул — дождь заливал глаза. — Смотри, как темно на горизонте. Темнее, чем ночью, только звезд нет. Это точно что-то невиданное.

— Вроде того, который мы видеть последние семь дней, — заметил Мкузи.

Его товарищи закивали в знак согласия. Только Уилл знал, что предвещает это облако пыли. Там, за струями дождя и поднятой ветром пылью, виднелись лапы. Огромные лапы. Облако находилось еще далеко, но не было сомнений, что темные силуэты несутся прямо на пиратов. Только когда пираты взобрались на низкий песчаный холмик, поросший прибрежной травой, они начали подозревать неладное.

«Поймет ли кто-нибудь из этих громил, что за силуэты проступают в пыли? — гадал Уилл. — Наверняка кто-то догадается». Спасатели двигались прямо к пиратам.

— Боже всемогущий, — бормотал Томас, глядя на запад.

Облако опускалось, сейчас уже все могли рассмотреть то, что оно скрывало. Ошеломленные пираты столпились вокруг Томаса и стали сыпать отборной руганью.

Уилл давно уже не видел такого великолепного зрелища. Не меньше дюжины гигантских савроподов с всадниками в седлах пробирались сквозь болотистую местность. Вне всяких сомнений, пиратов уже обнаружили. Даже на таком большом расстоянии Уилл заметил блеск линзы бинокля. Сидя на затылке брахиозавра, всадник, видимо, отдавал распоряжения. Они выглядели величественно: знамена, развевающиеся на длинных шеях, висящие на сбруе кисти, свет, отражаемый золотой филигранью, которая украшала их доспехи. Даже проливной дождь не мог затуманить их блестящего великолепия. Встав на цыпочки, юноша принялся кричать. Тотчас же один из пиратов приставил ему нож к горлу:

— Только попробуй вякнуть, парень. — Прямо в лицо Уиллу смотрели горящие ненавистью глаза Гимараеша.

— Теперь это уже не важно, — грустно произнес Смиггенс. — Нас явно заметили и идут прямо к нам.

— Это же настоящие горы на двух лапах, — проговорил Самуэль, охваченный паникой не меньше прочих. — Нам некуда бежать.

Старина Раскин проникся невольным восхищением:

— Я знаю одного раджу в Лахоре, он продаст двадцать лучших своих слонов за то, чтобы хоть разок проехаться верхом на такой твари.

Блэкстрап в бешенстве отвешивал всем затрещины и пинками подгонял команду:

— Что вы стоите как остолопы? Это не арабские скакуны. — Он вытянул руку, показывая в сторону моря. — Берег там. Эти звери наверняка не умеют плавать.

На самом деле брахиозавры, апатозавры и диплодоки чувствовали себя в воде лучше, чем на суше, но Уилл и не собирался разубеждать Блэкстрапа. Капитан мог запросто сгоряча выстрелить в него. Поэтому, когда команда заспешила вниз по пологому склону холма, Уилл изо всех сил старался не отстать, чтобы лишний раз не злить капитана.

Они прошли уже пару сотен ярдов, прежде чем Трегганг, едва переводя дух под тяжелой ношей сокровищ, остановился и сказал:

— Это бесполезно, капитан. Смотрите, они бегают куда быстрее нас!

Возможно, кто-то из спасательной команды узнал Уилла через подзорную трубу. Какой бы ни была причина, но савроподы пустились вскачь. Подобное зрелище Уиллу приходилось наблюдать лишь однажды. Как-то он встретил группу детей, которые играли на пляже с диплодоками. Громадные, как и савроподы, они двигались очень быстро, даже когда ходили шагом. А что уж тут говорить, если они пустились в галоп. Даже на расстоянии земля под их гигантскими ногами ходила ходуном.

Приглушенный грохот заставил сердца пиратов колотиться сильнее.

В его теперешнем незавидном положении Уиллу оставалось только перебирать вехи истории. Что было бы, если бы такая конница выступила против Цезаря у реки Рубикон или против англичан при Ватерлоо? Конечно, такие мысли могла породить только богатая фантазия. Даже если бы такая возможность и представилась, ни одному из савроподов не пришла бы в голову мысль вступить в схватку. От рождения они сознавали свою способность производить громадные разрушения, вот почему это были самые мирные из всех динозавров.

Пираты не знали, куда деваться от страха.

— Как быстро они скачут, — лепетал Чамаш. — Они отрежут нас от берега.

— Не то чтобы быстро, — поправил его О'Коннор. — Ты видишь, какие у них огромные шаги?

— Ну и что! — Блэкстрап скрылся за кустом папоротника. — Встаньте в ряд. Ждите моего сигнала. Мы повернем их вспять так же, как и того первого монстра, который вздумал напасть на нас. — Он свирепо улыбнулся. — Цельтесь в их всадников!

Уилл устремился было к капитану, но споткнулся.

— Нет, вы не сделаете этого!

Но приказ капитана и без того никто не собирался выполнять. У закаленных в боях пиратов хватило здравого смысла понять, что невозможно бороться с животными размером с железнодорожный вокзал.

— Да в чем дело? — рычал Блэкстрап. — Не хотите вставать в ряд, тогда просто стреляйте по команде «огонь».

Один из пиратов швырнул ружье в кусты и бросился бежать. Чамаш тоже не собирался участвовать в бесполезной стрельбе.

— Это все равно что ходить на гризли с рогатиной, — меланхолично заметил он.

Пираты поддержали индейца воинственными и недовольными выкриками.

— Они попытаются отрезать нас от берега. Мы одурачим их. — Потрясая саблей, Блэкстрап велел команде следовать за ним. — Туда! Бросайте сокровища.

Самуэль уставился на него:

— Бросить сокровища?

— Да! У нас их еще будет полно. Мы вернемся в каньон, где нас не смогут достать огромные животные, подождем, пока они не уйдут, или найдем другой путь. Если же ездоки будут преследовать нас пешком, мы прирежем их, как собак.

С неохотой моряки сбрасывали с плеч мешки с золотыми и серебряными слитками. Некоторые украдкой набивали карманы горстями драгоценных камней, поэтому их бока и животы раздулись, словно пораженные какой-то неизлечимой болезнью. Вообще-то это было похоже на правду.

— Они приближаются! — вопил Самуэль. — Нас всех раздавят!

— Нет, — уверял их Уилл, хотя им тоже овладела паника, — не волнуйтесь! Все будет в порядке. Просто стойте на месте, и никто вас не тронет, обещаю вам!

Никто даже не обратил на него внимания.

— Бежим! — крикнул Андреас, а в это время ливень хлынул с новой силой.

— Подождите!

Уилл обернулся на голос и понял, что был не прав: один из пиратов все же услышал его.

Все сомнения, все загадки, над которыми он ломал голову с самой высадки, наконец сложились в голове Смиггенса, и он понял, что ему следует делать. Медленно он вытащил из-за пояса пистолет и безразлично позволил ему выскользнуть из пальцев. Пистолет шлепнулся в густую грязь. Первый помощник твердо посмотрел на Андреаса, потом повернулся к остальным членом команды:

— Зачем нам убегать? Мы и так всю жизнь только и делаем, что удираем. Кто-нибудь из вас подумал о том, можем ли мы взять что-нибудь с этого острова без разрешения его жителей? Они хозяева этой страны, а не мы. Почему бы нам не воспользоваться исключительно редким шансом, который нам выпал? Послушайте мальчишку!

Людей охватили сомнения. Изможденные и испуганные, они были готовы прислушаться к голосу разума.

Похожий на ходячую гору, Блэкстрап вернулся назад и встал среди них.

— Что случилось? Пошевелите своими ленивыми задами! Назад в каньон!

— Нет. — Удивляясь собственной дерзости, Смиггенс бесстрашно смотрел на своего товарища, с которым он делил все трудности и невзгоды в течение долгих лет. — Я устал бегать, Брогнар. Я устал просыпаться посреди ночи, хватаясь за оружие на случай, если вдруг проплывающий мимо бриг окажется патрулирующим военным кораблем. Я устал прятаться и скрываться ради нескольких ночей веселой пирушки. Я уже не мальчик. Пиратство доживает последние дни, и даже самым смелым пиратам уготована лишь неспокойная короткая жизнь.

— Ты в своем уме, Прайстер? — угрожающе начал Блэкстрап.

Смиггенс не отступал. Обращаясь к команде, которая готова была прислушаться к нему, он пытался достучаться до их разума. А тем временем топот приближающихся савроподов становился все громче.

— Подумайте о том, что говорит парень. Хорошенько подумайте о смысле его слов, если он говорит правду. Здесь никому не известно наше прошлое, в этой… — Он взглянул на пленника: — Уилл Денисон, как ты ее называл?

— Динотопия, — осторожно ответил Уилл.

— Да, в Динотопии. Мы все здесь будем свободными людьми, нам обещана новая жизнь. Новая жизнь для каждого. Кто из вас не хотел бы сбросить с себя весь груз прошлого? Ты, Мкузи. Чем ты занимался раньше, пока не стал разбойником?

— Я воевать с другой племя или ловить рыба в река, — задумчиво ответил зулус — Но мы видеть здесь только маленький ручейки.

— Здесь есть огромные реки! — пришел Уилл на помощь Смиггенсу. — Быстрые горные и спокойные равнинные. Вы бы только видели, какую рыбу ловят в Полонго!

— Вы слышите? — Смиггенс переходил от одного к другому, вглядываясь в их лица, убеждая тех, кто еще сомневался, подбадривая тех, кто боялся. — К чему отягощать свою вину бегством? Мы еще никому не причинили здесь вреда. Не лучше ли отдаться на милость жителей этого острова? Возможно, они в своем милосердии примут нас к себе. — Он повернулся лицом к Уиллу. — Ты сказал, что мы можем стать гражданами этой страны?

Уилл утвердительно кивнул, не спуская глаз со взбешенного Блэкстрапа:

— Все, кто оставит позади свою прошлую жизнь. Динозавры и люди примут вас с радостью.

Раскин сделал шаг вперед:

— Я три раза был на краю гибели, и каждый раз из-за того, что я бежал от чего-то. И сейчас я говорю: я больше не буду бегать. — Он улыбнулся Уиллу своей беззубой старческой улыбкой. — Я тебе верю.

— Прежде, пока не ушел в море, я объезжал лошадей. — Андреас пристально смотрел на запад, где спасательная команда наткнулась на препятствие — илистый ручей, разлившийся из-за дождей. — У меня даже волосы на голове шевелятся. — Он пристально смотрел на гигантского савропода, шедшего во главе команды: на его массивные лапы, на длинную мощную шею. И на всадника, который покачивался в такт шагам исполина, восседая на его огромной да к тому же еще и разумной голове. — Что нужно сделать, чтобы пустить такого зверя в галоп?

— Вы можете это узнать, — заверил его Уилл. — У каждого савропода есть свой любимый конюх, если можно так выразиться.

— Что все это значит? — Блэкстрап шагнул в круг с обнаженным кинжалом в руке. Его свирепость заставила нескольких человек отшатнуться. Струи дождя текли по его лицу, с роскошных усов падали тяжелые капли. Он гневно обратился к первому помощнику: — Мы столько вместе пережили, Смиггенс. Мы не расставались от самого Хобарта. И после всего ты поднимаешь бунт на корабле?

Помощник был непоколебим.

— Это не бунт, Брогнар, — ответил он сухо. — Мы действительно многое повидали, вы и я. За последний год столько, сколько не всякий человек за всю свою жизнь. Но… — он замешкался, — я устал скрываться. Мальчишка предлагает нам отличный выход. Я думал, что меня ждет куда менее завидная участь. Это шанс, Брогнар, шанс для всех нас.

— Смиггенс, а если он лжет? Что тогда?

Помощник пожал плечами:

— Ну что ж, я думаю, лапа динозавра ничем не хуже петли палача.

Лицо Блэкстрапа скривилось в невероятной гримасе:

— Лживое, презренное, подлое отродье.

— Я с мистером Смиггенсом. — Уотфорд решительно шагнул в сторону помощника капитана.

— И я, — присоединился Мкузи.

Эти слова тут же повторили все остальные члены команды, кроме двух. Дэвид и Копперхид, два самых отъявленных мародера, примкнули к капитану.

Блэкстрап с ненавистью смотрел на людей, которые присоединились к Смиггенсу.

— Вы скользкие, мерзкие, бесполезные трепанги. Вы не мужчины, а сопляки, которые держатся за мамину юбку. Хорошо, пусть так!

Боковым зрением он заметил, что савроподы с наездниками уже выходят из ручья. Из кармана он достал горсть драгоценных камней и презрительно швырнул королевский выкуп в мрачные, упрямые лица своих прежних товарищей. Суарез хотел было нагнуться за камнями, но Смиггенс схватил его за плечо.

— Идемте, — сказал Блэкстрап верным ему морякам. — Мы вернемся в каньон и спрячемся там. Рай, да? Ха, мы еще посмотрим! В каждой стране есть свои тараканы. Я соберу новую команду, преданную команду, и мы разграбим, разворуем все до ниточки в этой вонючей стране!

Он презрительно плюнул в сторону приближающейся спасательной команды.

— Я Брогнар Блэкстрап, и я не боюсь ничего на этой земле. Ни человека, каким бы храбрым он ни был, ни зверя, каким бы он ни был большим. — Он одарил их напоследок злобным ругательством. — Я снова встречусь с каждым из вас, и, когда это случится, вы еще пожалеете, что остались с этим трусом и этим мальчишкой. — Воткнув кинжал в ножны, он вытащил оба пистолета. — Осталось сделать только одно…

С этими словами он повернулся к Уиллу, пираты тут же кинулись врассыпную. Уилл остался один со связанными за спиной руками. Грызуня лезла из кожи вон, но ничего не могла предпринять.

Казалось, Блэкстрап целую вечность стоял молча, глядя в глаза молодому пленнику. Неспешно взвел курок одного пистолета, потом другого.

— Ты стоил мне целой команды, приятель. Я не могу так этого оставить.

— Это не я, не я. — Уилл лихорадочно оглядывался вокруг в поисках спасения.

Но хоть пираты и согласились остаться в Динотопии, ни один из них не собирался вмешиваться.

— Обстоятельства стоили вам всей команды, капитан Блэкстрап, — продолжал Уилл с надеждой. — Это судьба. Не я. Послушайте, эта новая жизнь здесь, она возможна и для вас, вам стоит только захотеть. Всегда найдется работа для опытного моряка.

— Что за работа? — У Блэкстрапа вырвался сухой невеселый смешок. — Водить паром взад-вперед по реке? Или перевозить хлеб на баржах? Развлекать туристов? Нет, мальчик, это не для Брогнара Блэкстрапа.

Он поднял пистолет. Смиггенс сжал зубы, несколько человек затаили дыхание. Моряки, казалось, вот-вот прыгнут, но второй пистолет со взведенным курком останавливал их.

Уилл закрыл глаза. «Прощай, отец. Прощайте, Наллаб, и Циррус, и Бикс, и все мои друзья. Я никогда не предполагал, что закончу свою жизнь вот так. Но я сделал то, что сделал бы любой другой человек, чтобы помочь попавшим в беду. Это Динотопия сделала меня таким. Наверное, это и погубило меня. Прощай, Сильвия», — думал он. В его воображении промелькнула картина: они с Сильвией парят в небе, волосы девушки плещут на ветру, и ее летучий змей по имени Нимбус летит прямо к Уиллу. Он представлял себе, как они, все четверо, рушатся вниз и снова взмывают ввысь, — так отчетливо, будто все это происходило на самом деле.

Нет, вдруг сказал он себе. Он не собирается так умирать. Не на глазах у этих бывалых моряков. Он выпрямился, открыл глаза и посмотрел прямо в лицо Блэкстрапу. Капитан чуть кивнул, одобряя отвагу юноши, — и нажал на курок.

Но в этот миг серое пятно, укутанное в развевающиеся одежды, упало прямо с неба на плечи Блэкстрапа и повалило его на землю. Уилл вздрогнул, когда пуля взрыхлила землю прямо у его ног.

— Какого черта? — По-прежнему крепко сжимая пистолет, капитан перекатился на спину, чтобы посмотреть, кто это свалил его.

Нежданный пришелец склонился в глубоком поклоне:

— Мои извинения. Надеюсь, я вас не ушиб. — С этими словами Тарква подпрыгнул, плавно и грациозно изогнулся в воздухе и задней лапой выбил пистолет из рук капитана.

Если бы отшельник воспользовался огромным изогнутым когтем передней лапы, не оружие, а рука капитана упала бы на землю.

Капитан оставался верен своему упрямому нраву. Но едва он попытался поднять другой пистолет, Тарква прыгнул вновь — и с тем же результатом. С багровым от гнева лицом Блэкстрап медленно поднялся на ноги, не сводя глаз с противника, и потянул из ножен саблю.

Он слышал грохот приближающейся спасательной команды.

— Демоны умеют говорить и падают с неба. Горы умеют ходить. — Гнусная ухмылка появилась на его губах. — Было бы чудесно сжечь всю эту землю дотла! — Он махнул немногочисленным матросам, которые остались ему верны, повернулся и бросился наутек по тропе в сторону каньона.

Остальные пираты удивленно глазели на Таркву в его облачении, пока дейнонихус раскланивался перед Уиллом. Вдруг Чамаш заметил над головой движение и испуганно вскрикнул.

— Все в порядке! — Уилл поспешил всех успокоить. — Это такой вид воздушной галеры. Летающий корабль, — пояснил он, но про себя подумал, что таких галер никогда не видел. Шары, которые удерживали ее в воздухе, кажется, были сделаны из металла, что само по себе невозможно. Как же так?

Корабль быстро опускался перед ними, и скоро на корме Уилл увидел до боли знакомую милую мордочку — Килк отчаянно махала ему лапой.

— Килк! Это ты!

Пираты ошарашенно таращились то на новое чудо, то на молодого пленника, который вдруг начал вести себя как сумасшедший.

— Уилл Денисон, я так полагаю? Я видел вас в храме, но вы тогда ничего не сказали. Очень жаль, что мы не поговорили в тот раз. Тогда путешествия можно было бы избежать.

Уилл грустно вздохнул:

— Я хотел было крикнуть вам, но мне заткнули рот.

— Ваши друзья так и подумали. Должен вам сказать, они умеют убеждать. Извините меня, я должен помочь моему кораблю приземлиться. Я видел сверху, что мы не поспеем вовремя, поэтому я прыгнул и, кажется, оказался очень кстати. Очень рад видеть вас в добром здравии.

И с этим словами он взвился в воздух. Даже сильнейшие прыгуны Динотопии удивились бы мастерству отшельника. Уилл тоже онемел при виде такого прыжка. Дейнонихус, зацепившись за борт корабля обеими лапами, подтянулся и через секунду очутился в гондоле.

— Вы не могли бы помочь? — попросил он уже оттуда. — Это было бы очень любезно с вашей стороны.

Несколько мгновений никто не двигался. Потом Мкузи повернулся к своим товарищам:

— Ну, так как, мы примерные граждане этой страны или нет? Давай пошли!

Отбросив оружие в сторону, несколько мужчин впервые за всю свою жизнь пришли на помощь качающемуся, неустойчивому воздушному кораблю. Они толпились под его килем, подпрыгивая и стараясь схватить его, но изменчивый ветер болтал корабль из стороны в сторону, не давая зацепиться за него. Следуя указаниям Тарквы, стратиомимусы перекинули швартовые через борт. Напрягаясь изо всех сил, пираты тянули корабль к земле. Некоторым не повезло, и они растянулись прямо лицом в грязь, чем немало повеселили своих товарищей.

Наконец общими усилиями гондолу удалось приземлить. Как только ее киль коснулся земли, Тарква выпрыгнул и стал отдавать распоряжения на чистом английском языке, хотя и с сильным акцентом. Морские разбойники, которые до недавнего времени считали динозавров не более чем просто диковинными животными, теперь подчинялись указаниям одного из них.

— Закрепите вон тот конец троса за ствол пальмы… нет, не этот… здесь, вот так лучше… опускайте осторожно корму, осторожно… — Тарква командовал не хуже, чем любой из морских офицеров. — Вы вяжете очень хорошие узлы, — заметил он стоявшему рядом с ним человеку.

Самуэль улыбнулся дейнонихусу:

— Это умеет делать любой из нас.

Шремаза отодвинула дверную защелку и выпустила своих отпрысков. Последним выбрался Чаз; тяжело вздыхая, он осторожно нащупал мягкую землю и немедленно плюхнулся на брюхо.

— Чаз! — закричал Уилл. Протоцератопс вяло взглянул на него:

— Я действительно опять на твердой земле? Мне кажется, что нет. Кажется, я все еще лечу. Все еще качаюсь из стороны в сторону, все еще болтаюсь, все еще… о-ох!

Он закрыл глаза. Уилл посмотрел на него с состраданием. Плавать по морю или по небу не каждому под силу.

Приземление прошло не очень хорошо. Один магнезиальный шар совсем опустел, а два из трех оставшихся обмякли. Со смиренным видом Тарква запрыгнул в гондолу и выпустил воздух из двух поврежденных баллонов, проткнув их острым когтем. Водород зашипел, и металлические шары съежились. Их можно было снова починить и наполнить, но до тех пор воздушная галера не сможет подняться в воздух.

— Разве мы не оказались совсем близко к небесам? — бормотал отшельник.

— К небесам? — Уилл подошел к дейнонихусу и стал вместе с ним рассматривать приземлившееся судно. — Я ничего не знаю об этом, почтенный, но когда вы таким экстравагантным образом приземлились на макушку Блэкстрапа, вы стали для меня ангелом-спасителем.

Знакомое чириканье и воркование заставили Уилла обернуться. Килк стояла рядом, ее правая лапа была поднята. Улыбаясь, он коснулся своей ладонью ее лапы. Потом они обнялись — по обычаю стратиомимусов: она обвилась своей длинной шеей вокруг его короткой сначала с одной стороны, потом с другой. Это приветствие пришлось повторить с ее братом, сестрой, матерью, так что голова Уилла слегка закружилась от такого бурного изъявления чувств.

— Они говорят, что вы спасли им жизнь и вернули свободу, и вот они наконец могут вас отблагодарить, — перевел ему Тарква. — Позвольте, я освобожу вас от веревок.

— Спасибо. — Уилл повернулся спиной к дейнонихусу, подставляя связанные руки.

— Стойте спокойно, не шевелитесь, пожалуйста.

Отступив шаг назад, отшельник расправил коготь на среднем пальце и тщательно примерился. Несколько быстрых, резких взмахов — и путы Уилла упали на землю. Юноша ничего не почувствовал, кроме колебания воздуха от стремительных движений Тарквы.

— Вот так гораздо лучше, — сказал Уилл, разминая затекшие запястья и ноги. Боковым зрением он увидел, что прямо к ним во весь опор несется спасательная команда. — Теперь нам надо сделать то же самое с моим другом.

От начала до конца Грызуня наблюдала за всей сценой молча, приберегая силы для последнего решительного броска, если бы тот большой человек направил на нее свое оружие. Но потом молодой человек, который подружился с ней, оказался удивительным образом спасен, а главный из всей этой омерзительной группы людей сбежал. Сейчас она молчаливо сидела на корточках, ожидая развития событий.

Йохансен остановил Уилла и дейнонихуса:

— Подождите. Да, мы решили остаться здесь, но вы же не собираетесь освободить это дьявольское животное? — Ветер трепал его длинные волосы, и дождь струился по лицу. — Это смертельно опасно для всех нас.

— Я так не думаю, — ответил с уверенностью Уилл. — Вы забыли, что я его раньше успокаивал?

— Да, — подхватил другой встревоженный моряк, — но это было тогда, когда ты был связан.

— Если она ведет себя так агрессивно, то только потому, что она ребенок. Что бы вы сделали на ее месте, если бы вас схватили и насильно увели странные люди? Я дал слово ее родителям, что освобожу ее. — Он видел недоверчивые взгляды пиратов. — Если вы хотите быть гражданами Динотопии, вам придется привыкать.

— Мы понимаем, но все-таки… — Йохансен умоляюще посмотрел на вымокшую долговязую фигуру бывшего помощника капитана. — Мистер Смиггенс, что вы скажете?

— Нам придется делать все, что говорит парень. Несмотря на это, — добавил он, отступая на несколько шагов, — я предпочитаю держаться подальше.

Вместе с Тарквой, Чазом, который все еще нетвердо держался на ногах, и целым семейством стратиомимусов Уилл подошел к молодому тираннозавру. Положив руку ей на морду, он снова повторил имена ее родителей. Его не удивило, когда дейнонихус мастерски повторил их бегло и со всеми тонкостями. Когда отшельник закончил, она фыркнула, показывая, что все понимает.

— Расступитесь, пожалуйста, — сказал Тарква, рассматривая узлы. — Это займет несколько секунд. Здесь много веревок.

Он принялся за дело. Засверкали когти, затрещали веревки. Уиллу вспомнились народные танцы — такие чудеса ловкости демонстрировал отшельник. Один за другим падали на землю аккуратно перерезанные тяжелые канаты. Когда с последним было покончено, Тарква отступил назад, чтобы посмотреть на свою работу. Ни одного пореза, ни одного повреждения на шкуре маленького тираннозавра. Грызуня выпрямилась и зевнула — что тоже было весьма впечатляющим зрелищем. Хотя она еще была совсем ребенком, ее острые зубы были больше, чем у взрослого дейнонихуса. Грызуня согнула одну лапу, потом другую. Затем слегка повернула голову и, угрожающе рыча, отправилась прямо к Гимараешу.

Сразу разгадав ее намерения, друзья португальца бросили его на произвол судьбы. Гимараеш, который еще совсем недавно вынашивал мысль о кровожадной мести, теперь в ужасе пятился назад, но случайно споткнулся о камень. Повалившись на спину, он отползал, бешено лягаясь, и взывал к окружающим:

— Да остановите же ее! Она убьет меня, она перегрызет мне глотку! Не подпускайте ее ко мне!

Панический ужас, застывший в его глазах, вызывал жалость. Уилл рванулся, встав между хныкающим моряком и надвигавшимся тираннозавром.

— Тарква, Чаз! Кто-нибудь переведите, да побыстрее.

Он решительно поднял обе руки. Грызуня, тяжело дыша, остановилась буквально в нескольких дюймах от него.

— Грызуня, послушай меня. Я знаю, ты не признаешь законов цивилизованной Динотопии. — Он слышал, как сзади и дейнонихус, и протоцератопс переводят в два голоса, издавая удивительные рокочущие звуки. — Но когда я дал слово освободить тебя, я обещал этим людям, что они будут в безопасности рядом со мной. Пусть власти Саврополиса судят их, но не ты. Теперь ты свободна, и я придумаю, как помочь тебе целой и невредимой добраться до Дождливой долины. Но я хочу, чтобы ты тоже дала мне слово, что оставишь этих людей в покое. Их всех. Тот, кто на самом деле виноват в том, что случилось с тобой, что случилось со всеми нами, сбежал. Не вини этих людей за те вещи, которые он заставлял их делать.

Уилл понимал, что это не совсем правда. Не все они действовали по принуждению. Но он не так уж далеко отступил от истины, а сейчас пираты, кажется, готовы начать новую жизнь. Они искренне стремятся к этому, и нужно дать им такую возможность.

Так думал он, но что думал тираннозавр?

Грызуня остановилась. Почесала шкуру в том месте, где ее натерла веревка. Затем взглянула уже не на окаменевшего Гимараеша, а на Уилла. Мощные челюсти раскрылись, и он увидел страшную темную пасть с острыми как лезвие клыками. Но он даже не шелохнулся, когда длинный розовый язык лизнул его в щеку. Как и у всех хищников, язык Грызуни был не нежнее наждачной бумаги. Несмотря на это, Уилл улыбнулся ей, а слюни тираннозавра стекали по его щеке и подбородку.

— Ну вот и хорошо. — Он услышал, как кое-кто из пиратов вздохнул с облегчением. — Вставайте, мистер. Все будет в порядке. Мистер?

Уилл повернулся, чтобы утешить злополучного Гимараеша, но португальцу суждено было узнать о своем счастливом избавлении не сразу, а через несколько минут.

Он потерял сознание.