(Зло)Вещий сон

Глава 20

Собравшись за завтраком в доме, что занимали Браскинус и Фидеус, друзья потребовали от Арвендуса пояснений к утреннему концерту. Обычно денщик генерала помогал хозяйственному Фиду собрать на стол немудрящие закуски и приготовить омлет, но на этот раз пришлось подключаться всем — Гранвина обещали выпустить из лазарета лишь на следующий день. А потому Венд следил за большой сковородой, где готовилось горячее блюдо, Фид доставал из кладовки припасы, Браску поручили нарезать хлеб, а Сэв кромсал вяленое мясо.

— Ох уж эти юные лордики-белоручки! — возмутился Браскинус, отбирая нож у Сэвиенда. — Нет, ты-то, может, и прожуешь такие куски, молодой ещё, а как быть нам, старичкам? Учись, пока я живой! Зубы нам ещё пригодятся, так что пусть лучше нож поработает. Мясо надо резать тоненько-тоненько, чтобы просвечивало.

Сэвиенд огрызнулся в ответ, намекая на слишком крепкие зубы друга, которые неплохо бы и подрасшатать слегка, но последовал совету и достругал мясо уже аккуратнее.

Браск был старше Сэва всего-то на восемь лет, а Венда и Фида — на четыре, но при любом удобном случае напоминал о своём почтенном возрасте. Не так давно ему минуло тридцать пять, что для мага не так и много, а вот для воина… Для воина всё измерялось опытом, а этого Браскинусу было не занимать. Он успел поучаствовать в прошлой войне, после которой враг притих на несколько лет, только в последнее время опять оживился.

Набеги с юга участились, небольшие отряды лазутчиков сменились сотнями конников. В общем, вялотекущее противостояние снова грозило перерасти в полноценную войну. Вот и Арвендуса король отправил лет пять назад навести порядок на границе. Тогда думал, что временно, но с тех пор тише не стало. Наоборот, пришлось вдвое увеличивать гарнизон, часть разместив рядом с Академией.

— Ну, так что там у тебя с утра случилось? — Браск переключился на генерала. — Если что, могу дать пару уроков, ты ещё не все редкие ругательства используешь. И связки меж словечками можно поинтереснее завернуть.

— Спасибо, обойдусь, с концертами выступать не собираюсь, так что и собственного репертуара хватит, — отшутился Венд.

— А действительно, с чего это ты так разошёлся? — Сэвиенд мужественно дожевал самый большой кусок мяса, действительно еле поддавшийся его крепким зубам.

— Да пакость всякая снится…

— Южане что ли? — фыркнул Браск.

— Да лучше бы уж они, — скривился Арвендус. — Невеста моя, будь она неладна!

— Что, такая страшная? — притворно ужаснулся Сэв.

— Да кто ж её знает, я не видел пока.

— Это вряд ли, — рассудительный Фидеус решил высказать своё мнение. — Сколько уж я этих леди видел, все красотки. Вон, хоть на Сэвиенда гляньте.

— Ну ты… — опешил от такого неожиданного оскорбления самый молодой из друзей. — Это ты меня сейчас леди обозвал?

— Фид! Ну ты выдал! Моя школа, — расхохотался Браск, хлопая смутившегося Фидеуса по плечу.

— Да нет, — начал протестовать тот. — Я в том смысле, что в семьях у лордов и леди все красавчики и красавицы, страшненьких нет, не та наследственность.

— Не был бы ты моим другом, уже получил бы вызов на поединок, — успокоился Сэв. — В следующий раз аккуратнее подбирай слова. Другой лорд и разбираться не станет, намекал ты на что-то, желая оскорбить, или просто неудачно выразился.

— И что там с невестой? — Браскинус вернулся к прежней теме.

— Да ерунда какая-то. Я вижу её, но лицо никак не уловлю. То чудится, что на какую-то из девиц тётушки Ирэнисы похожа, то на одну и моих подружек-вдовушек…

— Ах уж эти вдовушки! — причмокнул губами Браск. — Кстати, ты был прав, они в самом деле погорячее и поинтереснее, чем Ирэнисины девки.

— Что, и ты туда же? — скривился Сэв.

— Ой, ну не все же себя хранят для той единственной! — фыркнул Браскинус и снова перевел взгляд на Арвендуса. — Ну так и что с твоим сном? Пока ничего такого не вижу, чтобы настолько изощрённо ругаться.

— Да под конец проявилось лицо Эноисы, ну вы помните ту историю год назад, когда меня хитростью женить хотела одна ушлая тётка и её племянница.

— Да уж, женщины и коварство — одно и то же, — усмехнулся Сэвиенд.

— Вот-вот, — кивнул Венд. — И эта девица, любительница особых добавок к напиткам, сейчас в городе, я вчера умудрился встретить её в торговых рядах.

— И что, всё так же пытается захомутать тебя? — Браск попытался изобразить кокетливый взгляд, но получилось что-то до такой степени комичное, что расхохотались все, даже обычно мрачный Сэв.

— Похоже на то, на чай зазывала, — вздохнул генерал, понимая, что Эноиса вряд ли успокоится и отстанет от него.

— Погоди, — молчавший до тех пор Фид подключился к разговору, — так тебя уже просватали. Ну, в смысле, уже есть официальная невеста, да ещё от самого короля.

— Ой, когда это ушлых дамочек останавливало! — закатил глаза Браскинус. — Скомпрометирует сама себя и заставит жениться. Обычное дело. В таких случаях и король вряд ли поможет. Ну, перестанет допускать это семейство ко двору…

— А их туда и не звали, не того полёта птицы, — криво улыбнулся Венд. — Так что и этим не напугаешь.

— Ага, понятно, тогда бери нас с собой, если не удастся отвертеться от визита вежливости. Мы проследим, чтобы эта ослепленная страстью дева не надругалась над тобой, — заржал Браск.

Сэвиенд на последней реплике друга заледенел лицом, его серые глаза потемнели. Арвендус, отметивший перемену, сразу понял причину еле сдерживаемого взрыва. Пять лет назад Сэвиенд ещё не настолько научился владеть собой, и тогда эти взрывы едва не стоили юноше жизни, слишком часто он вызывал кого-то на поединок, будто пытаясь приблизить свою кончину.

Даже злой язык Браска в те времена замолкал при появлении юноши. Шуток тот не понимал, а против опытного воина вряд ли выстоял бы. Браскинус, хоть и выглядел резким малым, не склонным к жалости, но в глубине души переживал за каждого боевого товарища, потеряв когда-то множество из них на прошлой войне. К тому же, мальчишки лет двадцати или чуть старше напоминали ему того юного Браска, когда-то отрастившего твёрдый панцирь. А без подобной толстой шкуры слишком больно было видеть очередную гибель соратника на поле боя.

— Кстати, личико твоей мачехи тоже в том сне промелькнуло, — Венд решил, что раз уж Сэв и без того вспомнил бесящую его даму, то теперь можно и упомянуть про неё.

— Ну, тогда ты ещё слишком культурно выражался, — криво усмехнулся молодой человек. — Возьми, пожалуй, уроки у Браска, пока тот предлагает поделиться опытом.

— Вот! Устами младенца… — хмыкнул Браскинус, широко улыбаясь во все зубы, но его цепкий взгляд быстро пробежался по лицу Сэвиенда, отыскивая на нём признаки давно не возвращавшихся приступов бешенства.

За прошедшие годы тот успел поделиться своей историей с друзьями, взяв с них слово не распространяться на неприятную тему больше ни с кем. Если бы не это, Арвендус давно бы рассказал королю, что единственного законного наследника семейства Винханс просто послали на убой. Ведь хрупкий и совершенно неподготовленный к сражениям юноша наверняка бы погиб в первый же год службы, если бы не грубоватая опека Браска, замаскированная под насмешки. Да и добродушный Фидеус тоже почувствовал в мальчишке надлом, а потому по-своему начал заботиться о Сэве, включив его в круг друзей.

История была почти банальна. Давно овдовев, ещё нестарый отец Сэвиенда решил жениться во второй раз. До случайной встречи с рыжеволосой красоткой, дочерью одного из соседей, мужчина не проявлял такой тяги к супружеству, ему вполне хватало и необременительных связей. Как владелец большей части земель в своей округе, он в конце каждой весны открывал летнюю ярмарку. И в тот злосчастный год именно Элодиса поднесла лорду традиционную кружку с пенным напитком. Сэв подозревал, что неспроста отец слишком уж быстро и почти безумно влюбился в девушку. Да и недавняя история с Арвендусом служила косвенным подтверждением.

Не прошло и пары недель, как старший лорд Винханс объявил, что его затянувшийся траур закончился и он женится ещё до исхода лета. Сэвиенд, которому едва исполнилось семнадцать, с удивлением встретил мачеху, что оказалась старше юноши всего-то на год. Её ласковые взгляды и попытки пригладить непокорную шевелюру пасынка он поначалу принял за стремление наладить хорошие отношения с отпрыском супруга. К тому же, в тот год Сэва отправили в Академию, а потому дальше этих поглаживаний по голове дело не зашло.

На следующее лето, приехав на каникулы, юноша наконец увидел своего младшего брата, что родился весной. Элодиса решила не портить фигуру, и во всём потакающий ей влюбленный супруг окружил малыша кормилицами и няньками. И вот в то лето у Сэвиенда начали закрадываться первые сомнения. Он уже успел вкусить некоторых радостей жизни, старшие товарищи по Академии брали его не только на весёлые пирушки в трактиры, но и приобщили к более взрослым развлечениям, показав, где находится ближайший весёлый дом. Теперь взгляды мачехи на возмужавшего за год, вытянувшегося и раздавшегося в плечах пасынка были вполне читаемы и понятны. Да и это её желание прикоснуться, чуть прижаться…

К счастью, в тот год всё ограничилось лишь взглядами. Радость от появления второго сына переполняла отца, его влюбленность в молодую жену расцвела пышным цветом. Едва та оправилась после родов, последовали многочисленные визиты соседей и друзей, желавших поздравить семейство Хансэнд с прибавлением. На балах муж не отпускал от себя Элодису, хоть возраст уже давал о себе знать. После слишком быстрых танцев пара делала перерывы к неудовольствию молодой женщины.

А ещё через год, когда наступило время очередных длинных каникул, Сэвиенд сделал для себя пару неприятных открытий. Конюх проговорился, что новая хозяйка страсть как любит прогулки верхом. И верно, быструю езду, так как возвращается с растрепавшимися волосами, да и одежда… Намёк был более чем понятен.

Слуги давно шептались по поводу удивительного цвета глаз младшего сына лорда. Дазленд Винханс и его жена были голубоглазыми, а вот маленький Баренд смотрел на мир почти черными глазами, тёмно-карими, с оттенком самой спелой черешни. Да только за долгие-долгие годы в семьях исконных жителей Дигнисии, почти сплошь светловолосых и светлоглазых, не появлялись темноглазые малыши. Для этого один из родителей должен был передать такую яркую черту отпрыску. Но лорд Дазленд, хоть и был темноволос, как и оба его сына, однако и сам обладал светлыми глазами, и в его роду раньше встречались лишь серые да голубые глаза, о чем свидетельствовали парадные портреты в холле перед бальным залом.

Сэвиенд попытался обратить внимание отца на странный факт, застав того в кабинете в одиночестве, но лорд лишь отмахнулся:

— У Элодисы одна из бабушек была черноглазой.

По-прежнему очарованный молодой женой, он даже не стал задумываться, почему тогда у самой женщины глаза голубые, ведь всем известно, что тёмный цвет всегда перебьёт светлый. А если не перебил, то и не досталось Элодисе ничего от её якобы кареглазой бабки.

Махнув рукой на явную слепоту отца, Сэвиенд решил, что незачем портить жизнь маленькому брату, даже если по крови тот и не родственник ему. Малыш ни в чем не виноват.

Но вскоре возникла ещё одна проблема. Мачеха всё чаще стала задерживать свой взгляд на юноше, а потом и вовсе начала искать с ним встреч наедине. Подкарауливала у пруда, догоняла его на своей лошадке соловой масти, едва тот выезжал верхом…

Расстраивать отца не хотелось, Сэву казалось, что можно просто поговорить с Элодисой. Возможно, она и сама не понимает, как выглядят со стороны её взгляды и прикосновения. После очередной конной прогулки, на которой к нему по обыкновению присоединилась мачеха, всадники передали лошадей конюху, чтобы выходил их в леваде после быстрой скачки, а сами задержались в конюшне. Молодой человек начал было высказывать своё мнение по поводу неприличного поведения женщины, понадеявшись раз и навсегда закрыть эту тему. Но вместо разговора пришлось трусливо отступить. Оставшись наедине, молодая женщина отбросила напускную скромность и успела лишить пасынка доброй половины пуговиц на сорочке. Не став дожидаться, пока и брюки постигнет та же участь, юноша сбежал.

Сэвиенд привел себя в порядок перед тем как отправиться к отцу и поведать о случившемся. Но это промедление стоило ему всего. Мачеха успела преподнести историю совсем иначе. Она даже порвала лиф платья и растрепала волосы, чтобы рассказ о набросившемся на неё молодом человеке выглядел правдоподобнее. Появившийся в кабинете отца Сэв с удивлением узнал, что лишён наследства, что теперь всё достанется младшему брату, сыну Элодисы, а сам он должен собрать личные вещи и завтра утром отбыть в Академию доучиваться и подыскивать себе занятие, что даст средства к существованию.