Змеи Тора

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ: МЭТТ — БОЕВОЙ КЛИЧ

Оуэн остался снаружи горящего жилого дома. Мэтт, Рейна и Алан вошли внутрь. Так же как и кошка. Рейна пробормотала, что если уж кошке приходится торчать поблизости, то она, по крайней мере, может быть полезна и вести их вперед, рискуя оказаться первой в очереди в горящее здание. Кошка пристроилась сзади.

— Вот, — сказал Алан, передавая очки Мэтту, стоявшему впереди.

Когда Мэтт покачал головой, Рейна помахала ключами.

— Торгуешься? — Алан передал ему очки.

Рейна сунула очки в руку Мэтта.

— Надень их, Торсен. Иначе ты ослепнешь от дыма и приведешь нас в горящую комнату. — Она повернулась к Алану. — Вот как ты должен это сделать. Не говори ему, что он в опасности, если он откажется… скажи ему, что это кто-то другой.

Алан усмехнулся:

— Должно быть, это дело рук Торсенов. Меня так и подмывало упасть в обморок и притвориться, что я свалился от низкого уровня сахара в крови, чтобы отвезти Пита домой поесть.

Он повел их к лестнице, объяснив, что когда они услышали о людях, застрявших в этом здании, это показалось им легкой работой. Лестничные проходы были чисты, никаких признаков дыма, проблема, по-видимому, заключалась в заклинившей двери лестницы, с которой Пит мог справиться со своей силой Торсена.

Женщина снаружи сказала, что Пит открыл дверь, и несколько человек выбежали, но только для того, чтобы спуститься вниз и понять, что остальные не шли за ними. Именно тогда лестничный проход наполнился клубящимся дымом.

Мэтт открыл дверь на лестничную клетку. Дым клубился внизу, лестница была полностью скрыта под ним.

— Пятый этаж, верно?

Алан кивнул.

Мэтт поднял Мьелльнир.

— Я могу с этим справиться.

— Хм, — сказала Рейна. — А ты слышал, что там было «прямо за твоей спиной»? Это не вариант, Мэтт. Если ты не привяжешь меня к перилам, я буду прикрывать твою спину.

— Прикомандирован, — сказал Алан. — Кроме той части, что касается перил.

— И как сказал Оуэн, чем дольше мы будем препираться по этому поводу…

Мэтт кивнул:

— Тогда пошли.

Алан дал им воду в бутылках намочить тряпки, которые он принес, чтобы укрыть носы и рты, но поднимаясь по лестнице, дыша через эту ткань, Мэтт чувствовал, что бежит вверх по склону. Они добрались до четвертого этажа. Вот тогда-то и ударил жар.

Мэтт поднял глаза и увидел, что потолок горит. Это было похоже на бурлящее море пламени. Кошка промчалась мимо двери на лестничную клетку и стала ее скрести.

— Она говорит туда, — сказал Алан, его голос был приглушен тканью.

— Она просто пытается спастись от огня, — сказала Рейна.

— Значит, она не ведьма?

— А?

— Мэтт сказал, что ты потомок Фрейи, и я знаю, что у нее есть кошка…

— У Фрейи их две.

Он снова улыбнулся.

— Может быть, ты получишь вторую после Рагнарёка. Как подарок на выпускной вечер.

Рейна рассмеялась.

— Может быть, но я не думаю, что эта кошка волшебная.

— Она просто случайно последовала за тобой в горящее здание?

Мэтт уже был у двери, ощупывая ее в поисках тепла. Когда открыл ее, в комнату вбежала кошка.

— Магия это или нет, но давай предположим, что у нее хороший инстинкт выживания, и посмотрим, куда она нас приведет.

Они последовали за кошкой по коридору, вошли в открытую квартиру и вышли на балкон. Мэтт потянулся к кошке, чтобы отодвинуть в сторону, а сам открыл балкон. Когда он открыл дверь, кошка выскочила наружу и прыгнула на перила.

— Ого! — сказал Мэтт. — Держись!

Кошка балансировала там, глядя вверх. С верхнего балкона свисала переносная пожарная лестница. Прежде чем Мэтт успел что-то сказать, Рейна уже стояла на перилах, держась одной рукой за стену.

— Осторожно, — сказал он.

Она кивнула и экспериментально потянула за лестницу. А потом еще жестче. Когда она выдержала, девушка ухватилась за нее и начала карабкаться. Мэтт задержал дыхание, пока она не исчезла. А потом полез сам. Алан последовал за ним. А кошка — нет.

Наверху в балконную дверь вошел Мэтт. Несмотря на дым, он мог видеть Рейну, стоящую посреди гостиной и уставившуюся на дверь в коридор. Языки пламени вились по краям, словно огненные пальцы, пытающиеся открыть ее.

— Не туда, — сказала она. — Мы…

Чудовищный треск оборвал ее. Он доносился из комнаты слева от них. Они последовали на звук в спальню… с дырой в стене. В дыру ударил топор. Мэтт сделал шаг назад, одной рукой останавливая Рейну, а другой поднимая Мьелльнир. Топор продолжал пробивать дыру в стене.

— Кто там? — сказал Мэтт.

Топор исчез. В комнату просунулась голова мужчины в очках, рыжие волосы стянуты сзади, на шее болтается Молот Тора. Он увидел Мэтта и протер очки, чтобы очистить их от сажи.

— Мэтт? — сказал он.

— Привет, — сказал Мэтт.

Алан шагнул вперед.

— Он привел с собой друзей. Другой…

Дядя Пит оборвал его словом «держись» и отступил назад, продолжая рубить стену. Когда отверстие стало достаточно большим, он протиснулся внутрь. Мэтт мог видеть людей на другой стороне, которые с тревогой наблюдали за происходящим. Дядя жестом велел им подождать.

— Ты в порядке? — сказал Алан.

— Конечно. Мне нужно, чтобы ты забрал детей обратно с этими людьми. Я уже приготовил лестницу, как ты сам видел. Затем огонь охватил дверь. Так что… — он указал на дыру. — План Б. — Он произнес все это спокойно, как будто спасение людей из горящих зданий было обычным делом.

— А как же ты? — сказал Алан.

— Там семья, запертая в квартире.

— Конечно, — сказал Алан с тихим вздохом, бросив взгляд на Рейну, которая улыбнулась и покачала головой.

— Я могу помочь тебе с этим, — сказал Мэтт.

— Нет, ты…

— Я помогу тебе с этим. — Он встретился взглядом с дядей и поднял Мьелльнир. — Может пригодиться. Ты можешь владеть им, но я к нему привык.

Дядя Пит моргнул и уставился на молот.

— Это… это действительно…

— Мой щит также борется с огнем и льдом. А теперь мы можем идти?

Дядя все еще колебался. Мэтт подошел к дыре и пролез. Он услышал, как дядя Пит сказал:

— Нет. А ты помоги Алану. — Он уже повернулся, чтобы отказаться, когда увидел Рейну, идущую за ним.

— Пакетная сделка, — крикнула она в ответ его дяде.

Мэтт уже шел по коридору мимо кучки людей, растерянно наблюдавших за происходящим. Рейна последовала за ним. Его дядя сделал то же самое, сказав остальным, что Алан поможет им спуститься. Когда они прошли через дыру, дядя Пит догнал их и сказал:

— Фрейя, я так понимаю?

Когда Мэтт оглянулся, Рейна испуганно откинула назад непослушную прядь черных крашеных волос.

— Хм, да, — сказала она, и хотя не добавила этого, он мог слышать, «как ты узнал?» в ее голосе, когда она оглядела себя — свои выцветшие джинсы, футболку «Юнион Джек» и облупившийся черный лак для ногтей.

— Тогда я думаю, что это твое, — сказал дядя, указывая пальцем.

Они проследили за его пальцем до самой черепаховой кошки.

— Откуда она… — начала девушка. Потом вздохнула. — Да, по-видимому… Мэтт!

Рейна рванула его назад, когда в открытую дверь ворвался язык пламени. Чуть дальше они услышали детский плач. Его дядя попытался двинуться вперед, но Мэтт протянул ему руку. Затем он медленно двинулся вперед, заслоняясь щитом, когда пламя удалилось в открытую квартиру. Как только он поравнялся с дверью, из нее высунулся еще один язык, и его щит взлетел вверх и обледенел как раз вовремя, чтобы встретить его.

Пламя снова потянулось назад, почти как живое существо, но оно не было живым, не было сверхъестественным. Просто огонь делает то, что делает огонь, ищет новый материал для сжигания. Он мог видеть его внутри квартиры, поглощая потолок морем перекатывающегося пламени. Мэтт осторожно взялся за ручку двери, чтобы закрыть ее и не дать огню погаснуть. А потом он услышал плач… доносящийся из квартиры.

— Они ведь здесь, не так ли? — сказал он дяде, и тот кивнул.

— Ну, конечно, — пробормотала Рейна. Но когда Мэтт собрался войти, она остановила его и крикнула: — Назовите себя!

— Что? — сказал Мэтт.

— Случайный плачущий ребенок в огненной комнате? Алло, ловушка?

Она позвала снова, и люди внутри ответили ей, но Мэтт не мог разобрать, что они говорят из-за шипения, плевков, потрескивания и свиста пламени. Ему показалось, что он услышал голос мальчика, кричавшего о пожаре и птице.

— Разве он не сказал… — начал было Мэтт.

С мрачным лицом Рейна указала через всю комнату, и он смог различить очертания птичьей клетки на пьедестале. Внутри не было никакой птицы. Учитывая дым, тельце должно было находиться на дне клетки, которую он, к счастью, не мог видеть.

— Ладно, — сказал он. — Но это же идентифицирует их как настоящих людей, верно?

Рейна кивнула, соглашаясь с тем, что монстр или Райдер не собирался просить их спасти любимую птицу.

Мэтт вошел в квартиру, и это было похоже на поход в сауну, когда жар от пылающего потолка лился вниз. Сквозь дым он увидел впереди еще несколько костров — стул, кушетку, брошенный свитер, горящие груды, усеивающие его путь.

— Поверни налево, — сказал дядя. — Они сейчас в спальне.

Они ползли вперед, одним глазом уставившись в потолок, ожидая, когда огонь начнет падать. Он остался там, где был, потрескивая и отплевываясь. Мэтт добрался до двери спальни. Он протянул Рейне щит. Затем убрал мокрую тряпку от носа и рта и обернул ее вокруг раскаленного металла. Ткань шипела и плевалась. Он быстро повернул ручку, толкнул дверь и вошел…

Пламя выпрыгнуло наружу. Рейна схватила его за одну руку, а дядя рванулся, чтобы поймать другую. Когда Мэтт рывком закрыл дверь, его хватка соскользнула, и кончики пальцев коснулись раскаленного добела металла. Он взвизгнул. Дядя нащупал упавшую тряпку и закрыл дверь.

— Но ведь другого выхода нет, верно? — сказал Мэтт.

Дядя Пит поднял топор. Мэтт кивнул:

— Ладно, значит, нам нужно найти подходящее место, чтобы…

Кошка издала протяжный вой. Они посмотрели вниз и увидели, что она смотрит на стену, шерсть у нее встала дыбом, хвост из проволочной щетки вытянулся.

— Думаю, она говорит, что это не очень хорошее место, — сказала Рейна.

Дядя усмехнулся.

— Ладно, Тржегул. Или Быгул, кем бы ты ни была. Где мы должны прорваться?

Кошка просто продолжала шипеть и выть на стену.

— Очевидно, кошки есть кошки, — сказала Рейна. — Магические они или нет, но они не подчиняются приказам людей.

Кошка дважды прошлась от двери до угла, потом остановилась на одном месте, понюхала его, а потом посмотрела на дядю, как бы говоря: «ну, давай же».

— Хорошо, — сказал дядя Пит. Затем он закричал: — Отойдите! Мы уже идем!

Он прорубил в стене дыру. Когда подошел, чтобы заглянуть внутрь, Мэтт жестом велел ему отойти и просунул щит внутрь, его голова последовала за ним. Он увидел мать и двоих детей, возможно, шести и двух лет, съежившихся на другой стороне пылающей кровати. Младший ребенок — мальчик — выразительно указал на другой конец комнаты. Мэтт разглядел, что на комоде что-то горит.

— Понял, — сказал он. — Мы будем осторожны. Мы войдем, как только сможем.

Дядя продолжал рубить дыру, а Мэтт помогал ему с Мьелльниром. Когда она стала достаточно большой, Мэтт прошел первым. Он начал ходить вокруг кровати, но потом понял, что есть очень веская причина, по которой вся семья собралась здесь. Опрокинутая корзина с бельем загорелась и преградила им путь к спасению.

— Птица! — сказал маленький мальчик. — Птица! — Он указал на нее, ткнув пальцем.

— Не беспокойся о ней, — быстро сказала его мать. — Он беспокоится о своем питомце, но просто… просто забери нас отсюда. Быстро. Пожалуйста.

Рейна засунула бутылки с водой в карман и использовала их, чтобы потушить огонь в прачечной, пока Мэтт сбивал его своим щитом. Как только пламя угасло, мать торопливо провела своих детей мимо. Дядя вернулся через дыру, чтобы посмотреть на огонь с той стороны, когда семья вошла внутрь. Мэтт и Рейна охраняли ее из спальни.

Когда семья почти прошла, маленький мальчик бросился обратно в комнату, а его мать испустила крик. Ребенок вскочил и ткнул пухлым пальцем в сторону комода.

— Птица! — сказал он. — Птица!

Мэтт оглянулся. Все, что он увидел, это комод, на котором что-то горело, что-то большое, может быть, три фута высотой, доходящее почти до пылающего потолка. Он уже собирался отвернуться, когда заметил что-то в пламени.

Глаз? Нет… два глаза, потом клюв, а потом, пока он смотрел, птица обрела форму. Гигантская пылающая птица.

— Это что… феникс? — спросила Рейна. — А они есть в скандинавских мифах?

Нет. Единственный вид огненных птиц…

Мэтт судорожно сглотнул. Он вспомнил, как был в Хель, когда на них налетела птица.

— Цыпленок, — сказал Болдуин, и Фин рассмеялся, но это было именно так. Гигантский сажево-красный петух. Один из трех, которые возвестят о приходе Рагнарёка. Это было то, что могло бы насторожить мертвых. Второй, Фьялар, должен был насторожить великанов в их владениях, и Мэтт предположил, что это уже произошло. Тогда насторожится третий…

Горящий петух запрокинул голову и издал такой громкий крик, что они оба отшатнулись, прижав руки к ушам.

— Гуллинкамби, — прошептал Мэтт.

Кошка проскочила в дыру и побежала к комоду, шипя так, что шерсть у нее встала дыбом.

— Китти! — закричал маленький мальчик, пробегая за ней.

— Нет! — закричала его мать.

Мэтт нырнул за ребенком, но малыш пронесся мимо. Гуллинкамби поднялся: взметнулись крылья, из каждого пылающего перышка вырвалось пламя, со свистом вспыхнули стены.

Мэтт бросил молот и щит и побежал к мальчику. Он подхватил его на руки, когда мать ребенка закричала позади них. Мэтт повернулся к дыре в стене, но она была охвачена пламенем. Огонь был повсюду, он охватил стены и потолок, по полу бежали линии огня.

— Мэтт! — завопил дядя.

— Работаю над этим! — крикнул в ответ Мэтт. Он передал мальчика Рейне. Затем схватил щит и молот. Пламя било вовнутрь, жар был невыносимым, и мальчик выл, заглушая дядю Мэтта и Рейну.

Стена пламени преградила путь обратно к дыре. Единственный другой выход…

Мэтт увидел дверь как раз в тот момент, когда кошка подбежала к ней, уворачиваясь от огня.

— Не в ту сторону! — закричала Рейна. Была причина, по которой они не смогли войти через эту дверь. Это был сплошной прямоугольник пламени.

Кошка завыла. Мэтт перевел взгляд с огненной стены на пылающую дверь. Затем он бросил Мьелльнир. Бросил его так сильно, как только мог. Молот врезался в дверь, сорвав ее с петель.

— Работает, — одними губами произнесла Рейна. Прижав ребенка к груди, она побежала к двери. Мэтт дернул ее назад, когда пламя поглотило отверстие, дверной косяк все еще горел, пламя, питаемое магией, теперь горело жарко и быстро, пожирая все на своем пути.

Он посмотрел на Гуллинкамби.

Ты что, должен предупредить меня, что Рагнарёк грядет? Или не дать мне зайти так далеко?

Петух только устроился поудобнее, его темные глаза были устремлены на Мэтта, и эти глаза говорили ему, что зверь был нейтрален в этом вопросе. Это был всего лишь посланец, и если он поджег комнату, а Мэтт не смог этого пережить, что ж, тогда он вряд ли был готов сражаться со Змеем Мидгарда, не так ли?

Мэтт посмотрел на Рейну. Ее глаза были закрыты, губы шевелились, пытаясь произнести заклинание, но что бы она ни делала, это не работало.

Он подумал об огненном Йотунне. Снег. Дождь тоже будет работать, но и то и другое требовало неба, чтобы падать оттуда. Он посмотрел на горящий потолок. Нет. Как только он собрался посмотреть вниз, кусок упал, направляясь прямо к Рейне. Он оттащил ее в сторону, и она широко распахнула глаза, когда осколок попал ей в плечо. Мальчик взвизгнул, когда ее рубашка загорелась. Рейна быстро опустила ребенка на землю. Мэтт потушил огонь, ударив ее достаточно сильно, чтобы она споткнулась, но когда он попытался удержать ее, она вместо этого схватила его. Еще один кусок пылающего потолка приземлился рядом с ними.

— Мэтт! — опять прокричал его дядя.

— Все еще работаю над этим!

Мэтт резко повернулся к двери, его охватило отчаяние, и когда это произошло, он бросил Мьелльнир, будто рефлекторно набросившись на него. Молот пролетел сквозь пылающую дверь и вернулся в его руку, раскаленный докрасна, заставив парня зашипеть сквозь зубы.

Но это не поможет. Он не может выбить огонь. Мне необходимо…

Ответ пришел в мгновение ока, и он снова взмахнул молотом, на этот раз в другую руку, подтягивая ремень щита к своей руке. Освободив правую руку, он сжал ее в кулак. Затем он бросил второй раз молот. Тот самый, невидимый. Он ударил в пламя, и огонь отступил. Это продолжалось всего несколько секунд, прежде чем пламя снова поглотило дверной проем.

— Ладно, — сказал Мэтт. — У тебя есть пятиминутное окно. Ты можешь это сделать?

— Да.

Снова обняв мальчика, Рейна подошла как можно ближе к двери. Мэтт бросил молот, и она побежала, как только он протянул руку и попытался крикнуть ей, чтобы она держалась, чтобы убедиться, что это сработает, но она уже мчалась сквозь пламя. Удар молота ударил в дверь. Огонь отпрянул назад. Рейна и мальчик пробежали мимо.

Мэтт снова приготовил молот. Он наклонился, приготовился бежать, потом бросил его и побежал дальше…

Но ничего не произошло.

Не получилось.

— Мэтт! — Теперь это была Рейна.

Он попробовал еще раз. Ничего. Он уже собирался сделать третий выстрел, когда огромный кусок потолка упал. Он отпрянул в сторону, но только для того, чтобы шагнуть в огонь, поскользнуться и едва избежать еще одного падающего куска потолка.

Он снова переложил Мьелльнир в правую руку. Затем поднял щит, присел на корточки и побежал, подняв щит, чтобы заслонить лицо. Но это было все, что он заблокировал, пламя поглотило все остальное, когда он рванулся через дверь. Он почувствовал невероятный жар. Вдохнул пламя, выдохнул и подумал: «я мертв». Но он продолжал идти, пробежал в соседнюю комнату и упал на пол. Он быстро перекатился. Что-то окутало его, и все четыре конечности вытянулись, чтобы защититься от этого, но он понял, что это было одеяло, упавшее на него, а дядя погасил огонь, говоря:

— Лежи спокойно, Мэтт. Просто лежи спокойно.

Мэтт действительно замер. Примерно на три секунды. Достаточно долго, чтобы убедиться, что он больше не человек-факел. Затем он откинул одеяло и встал на ноги.

— Ты слышал Гуллинкамби? — сказал он.

Дядя Пит кивнул.

— Тогда нам нужно поскорее увести отсюда этих людей, потому что у меня есть место, где я должен быть.

Убедившись, что спасенные семьи в безопасности, они вернулись в дом дяди, где вымылись, и Алан принес им что-то поесть. Никто особо не разговаривал. Мэтт рассказал Оуэну о Гуллинкамби, но тот только кивнул, словно услышал петуха или уже знал, что последует дальше. С Оуэном это было одинаково возможно.

После того как они поели, дядя Пит объявил:

— Я хотел бы поговорить с моим племянником, — что, как знала даже Рейна, означало «наедине».

Они вошли в кабинет. Дядя Пит закрыл дверь.

— Мне очень жаль, — сказал он.

— За что?

Дядя коротко рассмеялся.

— За все. Мне жаль, что я не был частью твоей жизни, и мне жаль, что когда мы, наконец, встретились, это было при самых худших обстоятельствах. Но более того, прямо сейчас мне жаль, что тебе придется пройти через это.

Мэтт кивнул. На самом деле ему нечего было сказать. Никто не отменял того, что было сделано. Рагнарек уже не остановить.

— С тех пор как я получил сообщение от твоего отца, я искал лазейку. — Дядя указал на заваленный бумагами стол. — Я пытался выяснить, может ли кто-то другой занять твое место. А именно я. Но каждая ссылка, которую я нашел на пророчество, говорила «нет». Я думал, что смогу попробовать, но есть одна, — он поднял старую книгу и открыл ее на помеченной странице, — которая говорит, что никто, кроме чемпионов, не может ступить на поле боя. Если они попытаются, это будет неприятностью для их стороны.

— Ладно, — сказал Мэтт.

— Ладно. Итак…

— Это должен быть я, и мы не можем рисковать, ставя на мое место кого-то другого. Все нормально. Я… — он бросил взгляд на молот и щит. — Я не скажу, что готов, но у меня есть то, что мне нужно. Я больше не могу готовиться. Нет времени. Следующий шаг — найти поле боя. Норны сказали, что ты покажешь мне, где это.

— Это зависит только от тебя.

— Но… Но я понятия не имею, куда идти.

— Я имею в виду, что от тебя зависит, где будет проходить сражение. Потомки сами выбирают. — Дядя Пит достал с полки атлас. — И нам лучше сделать это побыстрее.