Змеи Тора

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ: МЭТТ — ЧУДОВИЩА

Мэтт расхаживал взад-вперед. Остальные ушли, оставив его одного в ожидании возвращения Гуллинкамби. Согласно книгам дяди, Гуллинкамби один раз прокукарекал, чтобы предупредить их о необходимости готовиться, а потом возвращался и говорил: «Хватит валять дурака и тащи сюда свою задницу».

Он огляделся в поисках Рейны. Она была в стороне, разговаривала с его дядей и выясняла детали своей роли. Мысли о Рейне подбодрили его, но это настроение длилось недолго. Он все время думал об Астрид. Он собирался начать самую большую драку в своей жизни, и последнее, что ему было нужно, — это отвлечение.

Позади него раздался хруст шагов. Он обернулся и увидел, что Рейна направляется к нему вместе с кошкой. Он улыбнулся им, и Рейна резко остановилась, оглянувшись через плечо, словно ища причину его усмешки.

— Кто-то подмешал в твою минералку экстази? — спросила она.

— Нет, я просто счастлив видеть… — он покачнулся на пятках. — Рад видеть, что кошка все еще с тобой. Ты уже выбрала ей имя?

— А какие у меня еще варианты?

— Тржегул, Быгул и Эйты.

— Трже-гул и Бы-гул? — сказала она. — И Эй-ты? — Она замолчала. — Эй, ты. О. Ха-ха. Оставь комедию профессионалам, Торсен.

Он пожал плечами.

— Ты всегда можешь спросить у кошки, как ее зовут.

— Нет. Я выбираю Тржегул. — Она посмотрела вниз на черепаховую кошку. — Теперь ты — Тржегул. Даже если ты и вправду Быгул.

Кошка только моргнула.

— Значит, если я назову тебя по имени, ты придешь, да?

Тржегул встала и побрела в другую сторону.

— Берегись, а то я променяю тебя на лебедя! — крикнула ей вслед Рейна. — Гигантский, убийственный лебедь-невидимка, который ест неблагодарных котят на завтрак.

Мэтт усмехнулся, и, когда она снова повернулась к нему, ему захотелось продолжить разговор. И не важно, как именно. Рассказать ей еще одну историю о кошках Фрейи. Подразнить ее насчет Тржегул. Пусть она будет занята и шутит, а он растянет этот момент так далеко, как только сможет. Как будто в раздевалке валяют дурака перед большим боем. Но как раз в тот момент, когда он думал об этом, над его головой промелькнула тень. Он резко поднял голову и увидел пролетающую мимо птицу. У него перехватило дыхание. Потом он понял, что это всего лишь один из воронов Оуэна.

Ворон. Оуэн. Астрид.

— Мэтт? — сказала Рейна.

— Астрид здесь. — Он выпалил эти слова.

Рейна напряглась.

— Ты сказал…

— Астрид. Она вернулась вместе с Фином.

— О, и дай мне угадать. Она здесь, чтобы сказать тебе, какую большую ошибку она совершила, и как ей очень жаль, и теперь она полностью на нашей стороне. То есть на твоей стороне. К счастью, ты знаете, что лучше на это не покупаться.

— Я вовсе не дурак, Рейна.

— Я никогда и не говорила, что ты такой.

Он переступил с ноги на ногу.

— Может быть, но иногда ты заставляешь меня чувствовать… — он пожал плечами. — Неважно. Дело в том, что я знаю ее достаточно хорошо, чтобы быть осторожным. Но Фин вернул ее обратно. Она под охраной Оуэна. Насколько я понимаю, она военнопленная. Возможный источник ценной информации о противнике.

Рейна, казалось, почти не слышала его.

— Я заставляю тебя чувствовать себя глупо, Мэтт?

Он поправил щит на спине.

— Нет, не совсем так. Игнорируй меня. Я просто… — он пожал плечами. — У меня много чего на уме, и я чувствую… — еще одно пожатие плечами. — Неважно. Мне нужно поговорить с Астрид.

Парень сделал около трех шагов, прежде чем Рейна сказала:

— Я никогда не встречала парня, который был бы менее глупым, Мэтт. Или менее храбрым. Или даже менее… всем.

Он медленно повернулся.

— О боги, — сказала она, потирая лицо. — Это вышло неправильно. Я не имею в виду… я просто хотела… — она топнула ногой. — А можно мне сказать что-нибудь гадкое, чтобы уравнять счет? Ну, пожалуйста! У меня это получается гораздо лучше.

Он слегка улыбнулся.

— Конечно, вперед.

Он только поддразнивал ее, но она быстро отвела взгляд и пробормотала:

— Я просто… я просто хотела… — она посмотрела на него. — Я хотела, чтобы ты дал сдачи, Мэтт. Я хотела, чтобы ты встал против меня, потому что единственное, что тебе нужно — это то, что у меня есть в запасе. Уверенность в себе. Только ты никогда не давал сдачи. Ты просто возьми это. Но я надеялась, что ты понимаешь, что я на самом деле не считаю тебя глупым или что-то в этом роде, потому что если бы ты был глуп, я бы не стояла рядом с тобой. Я доверяю тебе так, как не доверяю никому, кроме своего брата. — Она сделала паузу. — Разве это звучит неубедительно?

— Нет.

— Если я заставлю тебя чувствовать себя плохо, отругай меня. Я могу это вынести.

— Ладно.

Она выдохнула.

— Хорошо, тогда хватит об этом. Нам нужно поговорить с Астрид.

— Я… я не уверен, что тебе следует это делать…

— Я тебя прикрою, помнишь? — Она посмотрела на него. — Как всегда, Мэтт.

Не всегда. Как только этот петух пропоет, я буду сам по себе.

— Она попытается обмануть тебя, — сказала Рейна. — Это поможет, если я буду рядом, чтобы убедиться, что ты видишь все насквозь.

Как только Мэтт увидел Астрид, он понял, что Рейна была права… если бы Астрид притворилась, что видит ее ошибки, он был бы склонен поверить в это. Он нуждался в ком-то, кто помогал бы ему идти по следу, и никто не делал это лучше, чем Рейна. Кроме того, из всех присутствующих у Астрид было меньше всего проблем с Рейной. Они не встречались и не сталкивались.

Когда он подошел — Оуэн ускользнул, чтобы дать им побыть наедине — Астрид заметила его приближение и улыбнулась. Это была нервная улыбка, ее глаза попеременно светились и затенялись, как будто она была рада видеть его, но знала, что он не был счастлив видеть ее. Играю определенную роль. Теперь он это понял. Он уже давно понял это, но было интересно посмотреть на это в действии.

И тут Астрид заметила рядом с ним Рейну. Она перевела взгляд с Мэтта на Рейну и обратно. Затем она выпрямилась и повернулась, ровно настолько, чтобы отрезать Рейну от своего поля зрения.

— Привет, Мэтт, — сказала она. — Спорим, ты надеялся больше меня не увидеть, а? — Эта застенчивая улыбка. — Спасибо, что пришел. Знаю, что я последний человек, с которым ты хочешь поговорить…

— Нет, — ответила Рейна. — Ты первый человек, с которым он хочет поговорить, потому что ты поможешь ему выиграть эту битву.

Астрид медленно и осторожно повернулась к Рейне. Она оглядела ее с ног до головы, а потом нахмурилась, как будто не могла понять, где она находится.

— Рейна? Я не узнала тебя без костюма девушки-эмо. Все еще не совсем богиня света и красоты, не так ли? Высокие каблуки. Займет некоторое время, чтобы дорасти о них. — Она снова посмотрела на Рейну. — Может быть, очень много.

— О, я прекрасно подогнала свои туфли. Сегодня они — сладкая пара боевых ботинок, потому что сегодня я играю другой аспект Фреи. Богиня надери-задницу-если-ты-будешь-связываться-со-мной. Или связываться с кем-то еще.

— С кем-то конкретно? — Астрид лукаво взглянула на Рейну.

— Ага, — сказала Рейна. — Мэттом. О, подожди. Неужели ты думала, что я не признаюсь в этом? Жаль тебя разочаровывать. Мне нравится Мэтт. Он мне очень нравится — потому что он потрясающий парень, а не потому, что он милый мальчик. Он же мой друг. Эта концепция может быть тебе незнакома. Просто справься.

Глаза Астрид сузились, и она открыла рот. Рейна оборвала ее словами:

— Стоп.

— Я не…

— То, что ты собираешься утверждать, что не делаешь? Ты точно это делаешь. И мы остановимся прямо здесь. Две девчонки шипят друг на друга из-за парня? Клише. Делать это, когда мы должны разрабатывать стратегию для битвы за спасение мира? Это оскорбление для девушек повсюду. Кошачья драка закончилась. — Она повернулась к Мэтту. — Слово предоставляется вам, сэр.

— Э-э… — он моргнул. — Точно. Астрид? Мне нужно знать…

— Много чего. Но сначала я должна сказать тебе одну очень важную вещь. Одному. — Астрид посмотрела на Рейну.

— Серьезно? Ты хоть слышала мою девичью речь о силе?

— Это частный разговор. Если только ты не намекаешь, что он не может справиться со мной сам? Я думаю, что он уже большой мальчик, Рейна. Достаточно сильный, чтобы сразиться со мной, и достаточно умный, чтобы перехитрить меня. А ты полагаешь иначе?

Рейна просто посмотрела Астрид в глаза, как бы говоря: «Нет, я не играю в твои игры».

Астрид взглянула на Мэтта. Ее глаза умоляли его вмешаться. Но он этого не сделал.

— Просто скажи мне, Астрид, — сказал он. — У нас не так уж много времени…

— Я — змей.

Он сделал паузу.

— Ты…

— Змей Мидгарда. Это я.

— Что? — сказала Рейна. — О, нет. Не смей так дергаться. Змея Мидгарда — четырнадцатилетняя девочка?

Астрид повернулась к ней:

— А что случилось с «девушками, которые могут все»? Милое чувство… пока оно не послужит твоей цели.

— То, что ты девочка, не имеет к этому никакого отношения. Я бы сказала то же самое, если бы ты была мальчиком. Тор мертв; Мэтт — его замена. Змей Мидгарда? Не мертв. Это логическая проблема, а не гендерная. Если только ты на самом деле не четырнадцатилетняя девочка.

Астрид ощетинилась, как будто это было самое страшное оскорбление, которое только могла придумать Рейна.

— Я такая же девочка, как и ты, которая ходила в школу, пока несколько недель назад мне не сказали, что мне суждено сразиться с Тором в Рагнарёке. — Она повернулась к Мэтту. — Звучит знакомо?

— Но Рейна права, — сказал он. — Змей Мидгарда не мертв. Я чувствовал, как он растет… видел его рост… около Блэквелла. Глубоко в земле. Если ты хочешь сказать, что это была ты…

— Нет. Это была моя бабушка. Она же… — Астрид с трудом подбирала слова. — Я бы сказала «настоящий» змей, но тогда ты подумаешь, что я лгу о себе. Змей Мидгарда — это не одно существо. Это наследственная ответственность, передаваемая из поколения в поколение. Например, быть потомком Тора, за исключением того, что у нас есть реальная роль, которую мы должны играть все время. А еще есть главная роль. В Рагнарёке. И эта, по-видимому, моя, хочу я того или нет. А я этого не хочу… не больше, чем ты хочешь быть Тором.

— Докажи, — сказала Рейна.

— Что я не хочу быть частью всего этого? — Астрид повернулась к Рейне, ее глаза вспыхнули. — То, что я здесь, должно доказывать…

— Это ничего не доказывает, кроме того, что у тебя есть история, которую ты хочешь нам продать. Но я вовсе не это имела в виду. Я имею в виду доказать, что ты — змей. Мэтт говорит, что видел твою бабушку. Если хочешь, чтобы мы поверили, что ты — Змей Мидгарда, по крайней мере, для целей битвы, есть простой способ доказать это. Изменение.

Астрид прикусила губу. Она посмотрела на Мэтта. Потом закрыла глаза, а когда открыла их, они были зелеными, с узкими щелками, как у змеи.

Я это уже видел. Я мельком видел…

Битва. Когда Астрид попыталась украсть щит. Они подрались, и она зашипела, как будто от боли, и он на долю секунды увидел ее глаза и понял, что это не так…

Мэтт судорожно сглотнул.

Таков был миф, не так ли? Тор дважды встречался лицом к лицу со Змеем Мидгарда. В первый раз он преодолел его и оставил в живых. И тот дожил до того, чтобы Тор пожалел об этом. Умер, сожалея об этом. Тор видел конец света, потому что был порядочным парнем. Потому что он проявил милосердие.

Мне следовало бы…

Его внутренности сжались так сильно, что он пошатнулся и услышал, как обе девушки сказали:

— Мэтт? — но только смутно.

Я должен был убить ее? Это то, о чем я думаю?

Он посмотрел на Астрид.

Она же еще ребенок. Обычная девушка с друзьями, семьей и будущим, и… и я должен убить ее?

— Я… мне нужна минутка, — сказал он.

Он попятился прочь. Астрид побежала за ним и схватила его за руку.

— Мэтт, пожалуйста. Я просто хочу поговорить с тобой.

— Потом.

— Никакого «потом» не будет, Мэтт. Пожалуйста. Мы можем решить эту проблему.

Разве не этого он ожидал от нее услышать? Что Рейна предупреждала его, что она скажет? И на что он сказал себе, что не попадется? И все же, как только она это сказала, он подумал: «Да. Вот и весь ответ. Мы с этим разберемся».

Я бы позволил тебе обмануть меня. Убить меня. Убить моих друзей. Потому что я не мог иметь дело с альтернативой. Я не могу убивать…

— Пять минут, — сказал он, отталкивая ее. — Мне нужно пять минут.

Мэтт ушел так далеко, как только осмелился, и сел на камень. Что-то коснулось его ноги, и он подпрыгнул. Тржегул, мурлыча, обвилась вокруг его ног. Он наклонился, ожидая, что она взлетит, но кошка запрыгнула к нему на колени и потерлась о его руки, мурлыча все громче.

Он оглянулся и не удивился, увидев Рейну примерно в двадцати футах от себя.

— Не волнуйся, — сказала она. — Я тебе не мешаю. Я просто…

— Убеждаешься, что Райдеры не появятся из-за холма и не утащат меня перед битвой?

— Верно. Я останусь здесь. — Она заерзала. — Если только тебе не нужна компания. И не говори «Да», потому что ты считаешь, что должен это сделать.

Он помахал ей рукой. Кошка спрыгнула с его колен и подошла к Рейне, севшей на землю.

— Змей Мидгарда — ребенок, — сказал Мэтт.

— Кажется, что так.

— А ты думаешь, что это не так? Что Астрид притворяется ребенком? Это что, маскировка?

Рейна отрицательно покачала головой.

— Нет. Доверься мне. Я знаю достаточно девушек вроде нее, чтобы быть уверенной, что это не притворство.

— О.

Она подняла на него глаза.

— Но ведь это совсем не то, что ты хотел услышать, не так ли?

— Я… она… это должно быть чудовище. Настоящий монстр. Как Йотунн или тролль, и конечно, я бы не стал убивать их ради забавы, но если бы мне пришлось, ну, они же монстры. Это… — он встретился с ней взглядом. — Она еще ребенок, Рейна. Так же, как и Райдеры. Девушка, которая может менять форму, и это то, что от нее ожидают, и это не делает ее хорошим человеком, но даже если она лжет о том, что не хочет этого делать? Но и это не делает ее чудовищем.

— Я все понимаю. — Она рассеянно погладила Тржегул. Кошка потерлась о ее руку. — А здесь есть лазейка? Ты можешь вырубить ее на время?

— ТЕХНИЧЕСКИМ НОКАУТОМ?

— Именно. Ты… — она уловила выражение его лица. — О. Ты просто шутил.

— Я не шучу. Просто… нет. По словам моего дяди, здесь нет никаких лазеек. Мы должны сражаться. Я убью ее, или она убьет меня. Или, как в мифе, мы оба умрем. Мы не можем просто пожать друг другу руки и уйти. Или забить. — Он провел рукой по волосам. — Я же сказал, что не буду ее слушать. Что я не поверю ей, если она скажет, что хочет нам помочь. И я не говорю, что сейчас бы это сделал, но…

— Ты должен ее выслушать.

— Знаю. Мне жаль, если ты думала, что я буду сильнее этого.

Она взглянула на него.

— Я бы никогда не хотела, чтобы ты был достаточно силен, чтобы убить ребенка, Мэтт. Никогда. Когда я сказала, что тебе нужно ее выслушать, это был не вопрос. Это было утверждение. Ты должен ее выслушать. Это единственный шанс, который у нас есть, чтобы избежать того, чтобы ты сделал что-то, что заставило бы тебя…

— Стать чудовищем?

Она кивнула с мрачным выражением лица.

Астрид сказала Мэтту именно то, что тот ожидал. Что она такая же жертва обстоятельств, как и он. Такая же жертва права первородства. Однако, как и он, она приняла вызов. Она сделала так, как ей сказал его дед. Вот чьи приказы она выполняла. Не ее бабушки, потому что ее бабушка уже не была ее настоящей бабушкой… она была Змеем Мидгарда.

Астрид объяснила, что в последний раз, когда она видела бабушку в человеческом обличье, то была слишком мала, чтобы помнить ее. Ее бабушка добровольно согласилась на эту роль, потому что умирала от рака. Стать змеем — это, как объяснила Астрид, своего рода смерть. Вместо того чтобы превратиться из человека в змею, она пожертвовала собой, чтобы возродиться змеем.

— Если бы я увидела ее, то убежала бы в другую сторону, прежде чем она убила бы меня, — сказала Астрид. — Она бы меня не узнала. Моя настоящая бабушка умерла. Она вызвалась добровольно, чтобы никому не пришлось этого делать.

— Но для целей Рагнарёка ты — змей, — сказал Мэтт. — Так ведь?

— Мой народ справедлив, что бы ты о нас ни думал. Я должна занять ее место, чтобы выровнять игровое поле. Я… — кривая улыбка. — Немного меньше, чем она, как ты увидишь.

— Но как только ты возьмешь ее роль, ты станешь ею? А змей? Если ты выживешь, сможешь ли ты вернуться назад?

— Никто не ждет, что я выживу, Мэтт. Уж точно не твой дедушка. Если ты хоть на секунду думаешь, что он на моей стороне, то ошибаешься. Он сказал мне, что я не могу победить тебя. Что все закончится так же, как и в мифе… мы оба умрем. Мир будет рожден заново. Торсены, Брекки, Райдеры и змееподобные оборотни выживут и будут процветать вместе. Это его мечта. — Она посмотрела на него. — Если кто-то искренне верит, что мифа нельзя избежать, как это делает он, то это не плохой сон. Если только вы не те, кто должен умереть, чтобы это произошло.

— Так как же нам этого избежать? — спросила Рейна.

— Ну, первоначально я надеялась убедить Мэтта перейти на другую сторону. Он прыгает к нам и помогает нам, а это все портит.

— За исключением той части, где «монстры побеждают»? — сказал Мэтт.

— Да, это так, — она вздохнула. — Не все из нас монстры, но я поняла, что это не имеет значения. Ты никогда не поможешь Змею Мидгарда, Йотунну, троллям и всем остальным победить твоих друзей. Так что есть только один вариант. Я та, кто меняется.

— Кажется, это самый очевидный выбор, — сказала Рейна.

— Так ли это? — Астрид посмотрела на нее. — Это значит, что я отвернусь от своей семьи. Возможно, вы не слишком высокого мнения о Райдерах, но у меня там есть друзья. Я предам всю свою семью и всех своих друзей. Это не так просто. Ни капельки.

Рейна кивнула.

— Ты совершенно права. Извини. Расскажи нам, что ты имеешь в виду.

Мэтт все еще говорил, когда чей-то голос сказал:

— Эй, сестренка, ты все еще достаешь бедного Мэтта? — Они оба обернулись. Затем Рейна вскочила и подбежала к Рею, обхватив его руками. Мэтт начал уводить Астрид, чтобы дать близнецам время воссоединиться, но Рей крикнул: — Мне нужно поговорить с тобой, Мэтт.

Мэтт обернулся.

Рей подошел ближе. Увидев Астрид, он на секунду заколебался, но кто-то, должно быть, объяснил ему это, потому что он не стал спрашивать о ней, а просто сказал:

— Я нашел несколько вещей в исследованиях в Блэквелле, которые могли бы помочь нам с Рейной в битве. Но я не специалист по мифологии. А можно я сам их прогоню? Сделаешь свой вклад?

Мэтт взглянул на Астрид. Рейна поймала его взгляд и сказала:

— Астрид? Почему бы тебе не пойти со мной, — и когда они ушли, Мэтт повернулся к Рею. — Давай найдем какое-нибудь уединенное место и поговорим.

Рей действительно откопал несколько вещей, чтобы помочь своей стороне сражаться при Рагнарёке. Мэтт был поражен. Может быть, он и не был хорошим бойцом, но у него определенно была хорошая голова на плечах. Он также помог Мэтту скорректировать свой план с Астрид, хотя план был невероятно прост.

Когда Гуллинкамби закричит, Лори откроет портал на выбранное ими поле битвы. Они пройдут через него… и Астрид присоединится к ним. Она выйдет на это поле как их союзник, а не враг. Она проиграет свою битву с Мэттом. Хотя это не позволит ему уйти с поля, он не собирался этого делать, даже если бы ему предложили такую возможность. Он будет сражаться бок о бок с любым потомком, который больше всего нуждается в нем, как и Астрид.

По предложению Рея они не сказали Астрид, где будет поле битвы, просто на случай, если она все еще пытается обмануть их. Это означало, что она не могла застегнуть молнию и предупредить остальных. Они также не разделяли военную стратегию. Единственный возможный способ обмануть Мэтта — притвориться, что сражаешься бок о бок с ним, а потом наброситься на него. Как заметил Рей, эту проблему было легко решить. Мэтт не сводил с нее глаз. Он всегда будет держаться позади нее. Она поняла это и согласилась на его условия.

Убедить остальных оказалось легче, чем он ожидал. Рейна пристально посмотрела на Астрид и нашла ее ответы удовлетворительными. То же самое и с Лори. Мэтт дал каждому возможность спросить все, что они хотели, и сделать все условия, которые они хотели. Даже после всего этого он все еще не доверял Астрид, но согласился, как сказала Рейна, что это их единственный шанс избежать немыслимого. Они должны были это принять. Глаза широко открыты, но соглашайся на сделку.

Едва они закончили, как появился Гуллинкамби. Он взгромоздился на мертвое дерево и закричал в ночное небо, вот и все. Битва была озвучена. Делать было больше нечего. Больше нечего было сказать.

Настало время для войны.