Знание-сила, 2009 № 03 (981)

Стволовые клетки на службе рака

Александр Волков

Этот сказочный сюжет кажется нам до боли знакомым. Герой размахивает булавой. Голова многоликого чудовища камнем валится к его ногам, но на месте каждой сбитой головы вырастают две новые. Чем их «прижечь», чтобы извести таинственную враждебную силу, справиться с ней, как Геракл — с гидрой, как Иван-крестьянский сын — с Чудом-юдом двенадцатиглавым?

Именно такие образы возникают, когда пытаешься представить себе работу онколога. Кажется, злокачественная опухоль истреблена, выжжена подчистую, как вдруг — месяцы, а то и годы спустя — она вновь на месте, да еще пустила свои метастазы. Откуда же все это берется? Новый враг поразительно похож на старого, только вроде бы еще коварнее.

Долгое время ученые гадали, из каких же странных «тайников» опухоль черпает себе пополнение, откуда к ней возвращаются силы, дающие возможность вновь сразиться с человеческой природой и наконец победить ее. Лишь в последние годы в науке зреет уверенность, что найдено это убежище, этот «рассадник зла», награждающий опухоль все новыми «бессмертными головами». Здесь переродившиеся клетки благополучно переживают лечебные процедуры, чтобы какое-то время спустя по их прекращении дать жизнь новому злокачественному образованию.

У этих коварных врагов есть поразительные свойства, роднящие их с. символами самой жизни, со стволовыми клетками. Те и другие практически бессмертны, те и другие могут превратиться в клетки любого типа (см. «З-С», 2/02).

Допустим, из стволовой клетки, извлеченной из костного мозга, можно вывести клетки жировой ткани, сердечной мышцы, печени. Но схоже обстоит дело и с зародышами рака — стволовыми клетками, находящимися на службе этой болезни. Каждая готова переродиться в любую клетку опухоли.

Десятилетиями ученые гадали, из чего вырастает раковая опухоль. И вот теперь ответ найден. Можно сказать, что в ткани карциномы есть свой «запасной полк», из которого на поле сражения опухоли и человека всякий раз после видимой неудачи болезни выбираются новые бойцы. И битва смерти с жизнью вспыхивает с новой силой. Так можно ли победить супостата?

В последние годы эти зародыши, дающие новую жизнь опухоли, вызывают огромный интерес в академических кругах. По словам ведущего исследователя в данной области, Джона Дика из Торонтского университета, не проходит и недели, чтобы к нему в лабораторию не попросился работать кто-то из молодых ученых.

War on cancer, «война с раком», громогласно объявленная в 1971 году американским президентом Ричардом Никсоном, давно перешла в «позиционные бои местного значения», в «окопную войну», которой не видно конца. Здесь даже незначительные g победы оплачены страшной ценой, а линия фронта подвигается, несмотря на все усилия, буквально «на считанные метры». Противника мы пусть и тесним, а со стороны это смотрится так, словно топчемся на месте. Но теперь перед учеными забрезжила надежда.

Интерес к сообщениям на эту тему, что приходят из университетских клиник и лабораторий, необычайно велик: ведь рак по-прежнему остается главной причиной смерти населения промышленно развитых стран. Он — в отличие, например, от оспы — кажется пока непобедимым заболеванием. Развитие недуга удается нередко задержать, остановить. Число людей, проживших после онкологического заболевания более двадцати лет, поразительно велико. Но полностью победить эту болезнь можно, только поняв, в чем ее сила.

«Чтобы искоренить рак, надо научиться уничтожать его стволовые клетки», тот резервуар, из которого армия опухоли постоянно черпает себе пополнение, подчеркивает исследователь из Стэнфордского университета Майкл Кларк, сумевший, как сообщил в 2007 году журнал Proceedings of the National Academy of Sciences, с «недостижимой прежде чистотой» выделить раковые стволовые клетки из опухоли толстой кишки (в работе принимал участие также Пьеро Далерба).

Методы их обнаружения все улучшаются, и уже ведутся первые клинические исследования, в которых ученые пытаются целенаправленно атаковать раковые стволовые клетки. По оценке специалистов, примерно 90 процентов всей массы опухоли составляют обычные раковые клетки; это — «старые», взрослые клетки, уже не способные к развитию. Кларк и Далерба ввели в организмы лабораторных мышей 10 тысяч подобных клеток, но никаких опухолей у них не образовалось.

Раковые же стволовые клетки составляют крохотную часть в любом злокачественном образовании, но именно в них заключена жизненная сила опухоли, именно они предельно опасны и несут гибель всему живому. Ученым достаточно было пересадить мышам две сотни этих клеток, чтобы внутри зверьков разгорелась смерть — разрослись опухоли.

Результаты работы специалистов из Стэнфорда не единичны. При исследовании больных лейкемией и саркомой, раком мозга, молочной железы, шеи, легких, предстательной железы, желудка, кожи и поджелудочной железы выявлено аналогичное соотношение обычных и стволовых раковых клеток. Список можно продолжать. Как отметил Майкл Кларк, «похоже, мы имеем дело с очень распространенной схемой развития болезни».

Исследование раковых стволовых клеток сулит революцию в лечении онкологических заболеваний

В этой связи вспоминаются совершенно аморальные, но поучительные с научной точки зрения эксперименты, которые поставили в 1960 году врачи Честер Саутхем и Александр Бруншвиг. Они изымали из организма больных материал опухоли и вводили часть ее клеток им же под кожу, но в другом месте. Лишь когда число введенных людям раковых клеток превысило миллион, у них стали разрастаться новые опухоли. По словам ученых, проводивших скандальные опыты над пациентами, даже крупные опухоли вырастают из отдельных, немногочисленных раковых клеток.

Поистине пророческая идея, но к ней тогда не прислушались. В то время господствовал другой взгляд на природу рака. Считалось, что опухоли состоят из множества однородных клеток, которые ведут происхождение от здоровых, взрослых клеток организма, начавших по какой-то причине бесконтрольно делиться. «Возникновение опухоли представляет собой сложную реакцию организма на болезнетворные воздействия… Под влиянием этих воздействий происходят такие изменения в клетках, которые приводят их к превращению в опухолевые», писала «Популярная медицинская энциклопедия» около полувека назад.

Соответственно и стратегия лечения раковых заболеваний была такова: онкологи разрабатывали все новые методы, направленные на уничтожение тех клеток, которые особенно быстро делятся, в то время как раковые стволовые клетки делятся сравнительно редко, и значит, «по ним не ведется огонь врачей». Большую часть времени эти зародыши проводят, так сказать, в спячке.

Сегодня мы располагаем различными препаратами, под действием которых опухоль резко уменьшается в размерах. Однако врачам на практике приходится вновь и вновь иметь дело с рецидивом заболевания. Причина этого теперь становится понятна. При применении лекарств гибнут, в первую очередь, взрослые раковые клетки, тогда как стволовые выживают, чтобы породить новую опухоль. Такое может случиться многие годы спустя. Так, при раке молочной железы около четверти всех рецидивов наблюдаются через десять и более лет после первой победы над недугом. Практически всякий раз эти повторные опухоли точь-в-точь напоминают первичную.

Пластические операции становятся источником стволовых клеток

Еще один американский исследователь, Джереми Рич из университета Дьюка, проделал следующий опыт. Выделил из опухолей головного мозга раковые стволовые клетки, а потом подверг их колонию радиоактивному облучению. Для обычных клеток это — убийственная процедура. Этот же конгломерат спокойно пережил расправу. Пострадавших почти не было. При инъекции облученных клеток в организм мышей у тех начали разрастаться раковые опухоли — точно такие же, как у зверьков из контрольной группы, которым вводили внутрь раковые стволовые клетки, не подвергавшиеся облучению.

Итак, бороться с «семенами зла» традиционными методами — лучевой терапией и химиотерапией — все равно, что пытаться извести огородные сорняки, подрезая им стебли. Их корни останутся и дадут всходы — миллионы новых клеток. Пока корень не выдернут, семя не растоптано, опухоль будет снова вырастать. Получается, что после успешного курса лечения в организме многих пациентов, в их головном мозге, печени или костном мозге, сохраняется крохотная группа крайне опасных клеток, которые годами дремлют, но, вдруг пробудившись, с новой силой начинают пожирать человека.

В каком-то смысле не так уж не правы некоторые журналисты, называя химиотерапию «бесполезным пичканием ядом» (Spiegel). Только воспринимать эти слова надо не как призыв к больным отказаться от курса терапии, а как просьбу, адресованную ученым, найти все-таки оружие против таинственных клеток, которые не победить традиционными способами. Ведь нельзя не воздать должное медикам, использующим тяжелую артиллерию в борьбе с опухолями. Уже сейчас, по зарубежной статистике, более 80 процентов больных, у которых обнаружен рак яичек, остаются в живых после курса лечения, ну а в случае, например, с раком щитовидной железы — таковых 96 процентов. Вот только опухоли возвращаются. Они часто возвращаются.

Ученые объясняют эту стойкость «семян зла» тем, что они, по-видимому, лишены важнейшей способности клеток — умения совершать самоубийство, если их ДНК повреждена. Подобное «добровольное самоистребление» обычно идет на пользу любому живому организму — очищает его от переродившихся клеток. В данном же случае отказ от запрограммированной смерти полезен «организму» опухоли — помогает ему возродиться после самой жестокой катастрофы, после курса лечения.

Стволовые клетки под микроскопом

Большинство людей представляют себе раковую карциному как бесформенную массу клеток, которые делятся с поразительной частотой. Но, как сказано выше, в последние годы в среде ученых утвердился совсем иной взгляд на ее природу. Теперь мы знаем, что опухоль — это не скопление одних и тех же мутировавших клеток, а своего рода организм, состоящий из своих — раковых — стволовых клеток и порожденных ими специализированных, или «рабочих», клеток. Последние постоянно делятся, увеличивая массу опухоли. Первых же можно назвать по аналогии с миром пчел и муравьев «матками», или «царицами».

Их обнаружил в 1997 году Джон Дик, изучая образцы тканей, изъятых из организма пациентов, страдавших от одной из самых агрессивных форм лейкемии. Однако при инъекции этих клеток мышам лишь отдельные животные заболевали данной разновидностью рака. Очевидно, только часть раковых клеток — малая доля — способна породить новую опухоль. По итогам эксперимента Дик высказал гипотезу, что среди множества раковых клеток есть отдельные стволовые, которые и поддерживают жизнь опухоли. Ему удалось изолировать и частично описать их, то бишь указать характерные протеины на их поверхности, благодаря которым их можно выявить.

Количество стволовых клеток в различных карциномах заметно варьируется. Если при лейкемии, по оценке Дика, на 100 тысяч, а то и миллион переродившихся клеток крови приходится всего одна стволовая, то в некоторых опухолях головного мозга, например, в глиобластомах (наиболее быстро развивающихся опухолях мозга), двадцать процентов клеток — стволовые. Кроме того, из исследований, проведенных в Мичиганском университете в 2005 году, явствует, что содержание этих клеток в опухоли на различных стадиях заболевания ощутимо разнится.

Джон Дик полагает, что агрессивность опухоли напрямую связана с количеством стволовых клеток, содержащихся в ней: чем их больше, тем быстрее растет карцинома и тем раньше она начинает порождать метастазы. Но откуда берутся эти стойкие клетки? Это-то и непонятно пока ученым.

Так, Питер Диркс из Торонто выявил зародыши рака при опухоли головного мозга, причем на их поверхности находится протеин CD133, характерный для обычных стволовых клеток крови или головного мозга. Будучи пересажены в организмы подопытных мышей, «семена зла» дали новые всходы — раковые опухоли. «Складывается ощущение, что для заболевания раком нужно очень-очень мало клеток. Может быть, достаточно всего одной-единственной клетки, — рассуждает Питер Диркс. — В каком-то смысле после открытия раковых стволовых клеток становится не легче, а труднее».

Да, труднее. Стволовые клетки играют очень важную роль в организме человека, а потому природа позаботилась о них. Они располагают эффективной системой ремонта ДНК, а также мощными насосами, с помощью которых удаляют проникшие в них ядовитые вещества. И все эти превосходные средства самозащиты наследуют их раковые двойники. Это помогает им спокойно переносить курс терапии, после которого опухоль сжимается буквально до микроскопических размеров. Однако то, что осталось, это те самые семена, из которых взойдет новая поросль метастаз.

Чем больше нового ученые узнают о природе рака, тем настойчивее стараются использовать эти знания на практике. Как выяснилось, например, раковые стволовые клетки укрываются обычно в окрестности кровеносных сосудов. Эксперименты на подопытных мышах показали, что эти клетки подпитываются эндотелием — однослойным пластом специализированных клеток, выстилающих поверхность кровеносных и лимфатических сосудов. В опытах с животными ученые изолировали раковые клетки от эндотелия, и тогда их активность снижалась, опухоль переставала расти.

Иной подход демонстрирует Джереми Рич. В своих экспериментах он воссоздавал утраченный у раковых клеток механизм добровольной смерти, и тогда их удавалось уничтожить путем радиоактивного облучения.

К сожалению, мы пока очень плохо умеем отличать раковые стволовые клетки от всех остальных. А ведь эти различия можно было бы использовать в борьбе с раком!

Подобные исследования только начинаются. Как признает Джон Дик, «пока у нас не появится новая терапия, нам рано говорить о том, насколько серьезна и важна предложенная концепция природы рака». Против раковых стволовых клеток нужно создавать конкретные лекарства.

В то же время ученые признают, что даже если мы, вопреки сомнениям скептиков, научимся справляться с коварными клетками, это не означает автоматической победы над раком. «Может статься, нам придется пережить очередную утраченную иллюзию, одну из многих в этой долгой череде», отмечается на страницах журнала Nature. Чтобы справиться с недугом, надо, очевидно, уничтожить все клетки опухоли, на какой бы стадии развития те ни находились.

Новый шаг в этом направлении сделали американский врач Уильям Мацуи и его коллеги из Медицинской школы при университете имени Джона Хопкинса. Под их наблюдением оказались более тридцати больных раком, и врачи пробовали целенаправленно уничтожать раковые стволовые клетки. В частности, в этой группе были две женщины, болевшие лейкемией, и лекарства, прописанные им с учетом новых научных теорий, прекрасно помогли. Весь вопрос в том, насколько действенной окажется терапия. Ведь прежний — плачевный — опыт показывал, что после временных успехов болезнь вновь переходила в контрнаступление.

Если же эти и другие эксперименты принесут успех (предварительные итоги Мацуи намеревался подвести в конце 2008 года), то концепция лечения рака будет выглядеть следующим образом. Для начала пациенту станут прописывать цитостатические лекарства, уничтожающие большую часть опухоли. Затем, когда «плод срезан» и остались лишь «семена», ему назначат препараты, — и, возможно, их придется принимать всю жизнь, — что истребят именно раковые стволовые клетки.

Итак, терапию надо проводить в два этапа.

Два этапа на пути к победе над еще одной неизлечимой болезнью? Или пока рано об этом говорить? Но, может быть, через десятилетия… или столетия… или.

Героям мифов и легенд это удалось. Один горящими стволами деревьев прижигал гидре шеи, с которых ударами палицы сбивал головы. Другой — Ива-крестьянский сын — изловчился и «отсек змею огненный палец».

Добьются ли подобного успеха врачи, работающие в разных лабораториях и университетах мира над одной из важнейших проблем медицинской науки — над выработкой новой стратегии в борьбе с раком?

Ответ уже есть: добьются. Но когда?

Прививка от рака

Александр Грудинкин

Если быть точными, речь идет об использовании двух видов вакцин, призванных защитить от вирусов папилломы человека, передающихся половым путем. В сентябре 2006 года в Европе было разрешено применение первой подобной вакцины — «Gardasil». Годом позже вошла в обиход еще одна вакцина против рака — «Cervarix» (их разработка началась около десяти лет назад).

Ученым известно около сотни вирусов папилломы человека, полтора десятка из которых могут вызывать злокачественную опухоль шейки матки. Особенно опасны два вируса — HPV-16 и HPV-18. На долю остальных приходится лишь треть случаев заболевания. Упомянутые вакцины призваны защитить на 100 процентов именно от этих двух вирусов.

Впрочем, даже заражение ими менее всего напоминает приговор: в 99 процентах случаев это проходит бесследно. Практически каждая женщина носит в себе подобные вирусы, не замечая этого. Лишь иногда на половых органах обнаруживаются неприятные на вид, болезненные бородавки (обычно они не приводят к развитию рака шейки матки).

Не случайно долгое время бытовало мнение, что между вирусами папилломы и раком шейки матки нет никакой связи. Только с помощью изощренных экспериментов удалось доказать обратное.

Теперь же медики могут спасти от этой болезни будущие поколения женщин. Ведь победить его можно так же, как прежде искоренили оспу или полиомиелит — путем массовой вакцинации населения, прежде всего детей.

Вирусы папилломы — не исключение. Помимо них, мириады микробов проникают в наш организм. Некоторые умеют так ловко маскироваться, что годами и даже десятилетиями скрываются в его тканях. Они становятся причиной хронических недугов, которые поначалу протекают совершенно незаметно, но позднее могут привести к фатальным последствиям.

В общей сложности около 20 процентов всех злокачественных опухолей вызвано заражением организма человека различными вирусами или бактериями. Во многих случаях прививка позволила бы избежать болезни.

Еще в начале ХХ века предположения о вирусной природе рака высказывал И.И. Мечников, а в 1940-е годы другой российский ученый, Л.А. Зильбер, находясь в тюрьме, проводил эксперименты на животных, показывая, что раковые опухоли можно прививать. Но к этим единичным мнениям мало прислушивались.

Когда во второй половине прошлого века немецкий исследователь Харальд цур Хаузен предположил, что рак могут распространять отдельные вирусы, он стал объектом насмешек со стороны ряда ученых. Долгое время сам разговор о вирусной природе некоторых форм рака оставался за гранью современной науки — казался обыкновенным шарлатанством.

Между тем более сорока лет назад в Экваториальной Африке была отмечена вспышка особой формы рака. Эта болезнь поражала лимфатические узлы детей 5-12 лет, в считанные месяцы убивая их. Случаи заболевания встречались здесь поразительно часто, а потому врачи предположили, что имеют дело с какой-то эпидемией. В самом деле, в 1964 году британские исследователи Энтони Эпштейн и Ивонна Барр, изучая материал раковых опухолей, обнаружили в них незнакомый вирус, получивший впоследствии название «вирус Эпштейна-Барр». В 1973 году было окончательно доказано, что он вызывает рак лимфатических узлов. В опытах с обезьянами в организм животных вводили указанные вирусы, после чего они заболевали раком. Так что сомнений не оставалось. Одна из форм рака передается инфекционным путем.

Впрочем, даже в кругах специалистов на это открытие почти не обратили внимание. «Многие с трудом могли себе представить, что вирус, которым заражено большинство людей во всем мире, у некоторых может вызывать рак», — отмечает Харальд цур Хаузен. В самом деле, более 90 процентов людей носят в себе этот вирус, но лишь в очень редких случаях это приводит к заболеванию раком.

Тем временем известия о возбудителях недугов, способных, может быть, тоже вызывать рак, по-прежнему продолжали поступать, а догадки — подтверждаться. Так, наблюдения показывали, что при заражении вирусом гепатита В можно заболеть не только этой формой гепатита, но и раком. Точнее говоря, шансы на появление злокачественной опухоли в печени возрастают в сотни раз. Наличие в организме вируса гепатита С и некоторых герпес-вирусов тоже способствует заболеванию раком — стимулирует развитие опухолей. После заражения некоторыми вирусами растет вероятность заболевания лейкемией, а также раком полости рта. Были замечены даже бактерии, навлекавшие на людей онкологическую болезнь, например, известная обитательница желудка Helicobacter pylori или бактерия Streptococcus bovis, вызывающая злокачественное перерождение клеток пищеварительного тракта.

Здесь стоит пояснить следующее. Говоря о том, что рак передается инфекционным путем, было бы неправильно сделать вывод: «Больные раком заразны; надо избегать их». Рак не распространяется так же, как ветрянка или грипп. Заражение вирусами или бактериями может лишь в отдельных редких случаях стать причиной заболевания раком. Вот тогда возбудители инфекции, перерастающей в этот страшный недуг, воздействуют уже на генетический аппарат зараженного ими человека. Они буквально диктуют свою волю здоровым клеткам, встраиваясь в их ДНК. Их успеху способствуют некоторые вредные вещества, понижающие сопротивляемость клеток, например, сигаретный дым или другие канцерогены. Немецкий медик Томас Шульц сравнил эти вещества с террористами, «которые проникли на АЭС и теперь нажимают на разные кнопочки, пока внезапно не произойдет катастрофа».

Вместо обычных прививок ученые из Центра по изучению рака в Гейдельберге (Германия) предлагают татуировку

Катастрофа, которую можно избежать. Ведь всякий раз, когда имеем дело с бактериями или вирусами, вызывающими рак, мы можем разработать вакцину, которая защитила бы нас не только от инфекции, но и от рака. Этот метод борьбы с болезнью — прививка — принципиально отличается от традиционного лечения, когда врачи имеют дело с развившейся опухолью и пытаются уничтожить ее. Здесь же речь идет о профилактике рака — о попытке не допустить даже зарождения опухоли.

В большинстве случаев можно избежать любой из упомянутых выше инфекций, защищая себя с помощью лекарств или прививки. Так, антибиотики истребляют Helicobacter pylori. Против гепатита В, а также цирроза и рака печени можно бороться с помощью вакцины.

Спорная когда-то гипотеза об инфекционной природе некоторых форм рака стала общепризнанной теорией. Однако недостатка в новых догадках нет и теперь. Например, в последние годы в промышленно развитых странах мира растет заболеваемость лейкемией среди маленьких детей. Так, в США за минувшие 30 лет она возросла в два раза. Особенно часто болезнь поражает детей, выросших в семьях, где родители старательно поддерживали в доме чистоту. Цур Хаузен предполагает, что все эти дети заразились вирусами, вызывающими рак, еще до рождения, — находясь в организме матери. После появления на свет малыши все время оставались в очень стерильной обстановке; их иммунная система почти не сталкивалась с возбудителями заболеваний, а потому, встретившись с вирусами, способными вызвать рак, ничего не могла им противопоставить.

Пока это лишь гипотеза, и звучит она довольно диковинно. Но тот же цур Хаузен уверен: «В последние годы мы только начинаем понимать, как связаны между собой возбудители инфекционных заболеваний и рак. Я думаю, что нас ждет еще немало неожиданных открытий».

Но вернемся к папилломам. Еще в 1842 году один итальянский врач заметил, что монахини умирали от рака шейки матки реже, чем проститутки, а потому предположил, что за этим феноменом скрывается неизвестная пока болезнь, передающаяся половым путем. В принципе, идея оказалась верна. Однако ее немногочисленные сторонники все же пошли по ложному следу. В течение десятилетий они пытались доказать, что переносчиком болезни является один из герпесвирусов, пока наконец цур Хаузен не выявил истинных виновников — вирусы папилломы человека. До этого те были известны тем, что при инъекции их в организм коров, кроликов и хомяков у животных образовывались опухоли, напоминавшие раковые.

В начале 1980-х годов цур Хаузен обнаружил вирус папилломы HPV-16 в ткани, взятой из опухоли шейки матки. Вскоре после этого другой ученый выявил в раковой ткани еще один вирус, относящийся к этому семейству — HPV-18. Выяснилось, что оба они передаются, как и догадывались когда-то, половым путем. Впрочем, заражение ими, повторюсь, очень редко приводит к заболеванию раком. «Вирусы папилломы — это необходимое, но отнюдь не достаточное условие образования карцином шейки матки», — отмечает цур Хаузен. Нужен ряд дополнительных факторов, чтобы развилось заболевание.

Хоральд цул Хаузен

«В организме большинства людей эти вирусы со временем гибнут сами собой. Лишь у тех, чей организм ослаблен, у тех, у кого низок иммунитет, или же у любительниц покурить, эти вирусы берут верх и проникают в ДНК клеток слизистой оболочки матки», — поясняет один из создателей вакцины против рака, немецкий медик Герд Гросс. Проходит еще лет двадцать, и вот слизистая оболочка матки пронизана многочисленными раковыми клетками, которые уже не могут сами собой «рассосаться».

Как только механизм заболевания данной формой рака стал ясен, начались работы по созданию вакцины, призванной защитить от коварных вирусов. Эти работы увенчались успехом пару лет назад, когда соответствующие препараты были допущены к применению.

В последние два года в США и странах ЕС, в Швейцарии и Мексике началась кампания по вакцинации школьников от вирусов папилломы. Специалисты называют это событие «вехой в истории медицины» и сравнивают его с первым полетом на Луну. В США сразу после появления вакцины во многих штатах стали действовать по принципу: «No vaccination, no school», «Без укола нет и школы». Руководители Centers for Disease Control, ответственные за борьбу с инфекционными болезнями, предложили провести в США всеобщую вакцинацию девочек в возрасте 11–12 лет (принятие подобных мер, впрочем, дело властей отдельных штатов). Влиятельный медицинский журнал The Lancet рекомендовал всем странам ЕС ввести обязательную практику вакцинации от вируса папилломы.

Впервые прививка против рака была сделана в 2006 году четырнадцатилетней австралийской школьнице. В настоящее время в тех же США от вирусов папилломы уже привиты сотни тысяч людей. В некоторых федеральных землях Германии к осени 2007 года было вакцинировано до 40 процентов девочек в возрасте от 12 до 17 лет.

Согласно результатам клинических исследований, обе упомянутые выше вакцины надежно защищают от заражения вирусами папиллом типов 16 и 18 женщин, которые к моменту вакцинации не были инфицированы ими. Каких-либо серьезных негативных последствий применения этих препаратов не было выявлено.

«Подобные вакцины, — считает иммунолог Андреас Кауфман, работающий в берлинской клинике Шарите, — одни из самых эффективных вакцин вообще». Благодаря ним заболеваемость раком шейки матки можно снизить примерно на 70 процентов, если начать защищать девушек от заражения вирусами папилломы еще до первого интимного опыта.

Стоит добавить, что в государствах Африки заболеваемость раком шейки матки значительно выше, чем в Европе. Поэтому перед создателями вакцины сейчас стоит задача заметно снизить ее стоимость, чтобы начать массовую вакцинацию детей в бедных, слаборазвитых странах.

* * *

Впрочем, нет недостатка и в критиках этой кампании. Христианские консерваторы возмущены тем, что «невинным девственницам» делают прививку от вирусов, передающихся половым путем. Поборники этих вакцин якобы готовы на все ради того, чтобы женщины и впредь вели беспорядочную сексуальную жизнь, отвергая любые семейные ценности, освященные двадцатью веками церковных заповедей. В свою очередь многие родители, избегая воспарять мыслью в горные выси теологии, недовольны тем, что вакцинацию хотят сделать обязательной, продолжая настаивать на том, что это дело — добровольное. И потом ведь шансы заболеть все-таки малы: один процент из ста.

К тому же было бы чересчур опрометчиво уже сейчас заявлять о «надежной защите от рака». Да, в этих исследованиях — они продолжались четыре года — приняли участие около 40 тысяч женщин, и никаких опухолей у них обнаружено не было. Наоборот, в их организме появилось достаточное количество антител к вирусам. Однако рак шейки матки, как отмечают медики, развивается в течение десятилетий; ждать же до какого-нибудь 2030-го года фирмы-изготовители вакцин не захотели. Теперь же сама возможность объективной оценки, похоже, упущена. Женщинам из контрольной группы, участвовавшим в эксперименте, была впоследствии сделана та же самая прививка, поскольку у некоторых обнаружилась предварительная форма рака. «Нам пришлось так поступить по этическим соображениям», — так объясняют нарушение традиционной процедуры руководители исследований. Чтобы скрыть возможные недостатки вакцин, считают критики нового метода борьбы с раком.

Итак, если говорить на языке строгих научных фактов, вакцина против рака практически на сто процентов защищает женщин от опасного заболевания — по крайней мере, на четыре ближайших года. Лишь дальнейшие исследования покажут, долго ли она сохранит свою действенную силу.

Так стоит ли делать прививку против рака? Что вообще нужно? Колоться? Зарекаться? Каяться? Массовая вакцинация — дело дорогое. Подсчитано, что в такой стране, как Германия, придется тратить около 200 миллионов евро ежегодно на подобную прививку (что, впрочем, в пару с лишним раз дешевле «домика у моря», который покупает иной российский олигарх). Ну, а поскольку ежегодный профилактический осмотр — главное средство ранней диагностики данного вида рака — отнюдь не упраздняется, то польза от вакцинации, считают специалисты, чрезвычайно мала.

Но на это можно взглянуть и с другой стороны. Разовая вакцинация позволит женщинам сэкономить много времени и сил, в том числе нервных. Вместо того чтобы из года в год посещать врачей и подвергаться осмотру, достаточно раз сделать прививку и избавиться от стольких — не очень приятных — хлопот.

У женщин рак шейки матки занимает второе место по распространенности, после рака молочной железы. Но даже если женщина ничего не делает — не посещает раз в год поликлинику и отказывается от прививки, — в 99 случаях из ста она не заболеет этим видом рака. И все дискуссии о пользе и возможном вреде вакцин на самом деле касаются всего одного процента женщин. Но именно с борьбы за их здоровье открывается новая глава в истории медицины — создание вакцины против одной из форм рака. Что ж, ведь даже один процент заболевших — это многие тысячи человеческих жизней, которые мы рискуем потерять, пусть и через несколько десятилетий.

Опыт борьбы с другими инфекционными заболеваниями свидетельствует, что лишь всеобщая вакцинация способна пресечь распространение того или иного вируса. Пока же медики каждый год выявляют во всем мире еще около полумиллиона случаев заболевания раком шейки матки. Возможно, недавние открытия все же помогут справиться с этим страшным заболеванием и практически искоренить его.

Война вокруг аспартама

Андрей Железных

Одна лишь процедура его утверждения потребовала нескольких лет изучения и споров. Но этим дело не закончилось. На протяжении последующих лет растущее распространение нового сахарозаменителя сопровождалось появлением все новых исследований, которые указывали на медицинскую опасность этого вещества. Каждое такое открытие влекло за собой новые проверки и новые споры, результатом которых неизменно становилось, однако, очередное подтверждение безопасности аспартама.

Недавно в этой затяжной войне наступил новый этап. Как мы уже сказали, фонд Рамаззини (его полное название — «Европейский фонд онкологических и экологических исследований») сообщил о результатах последнего исследования своих ученых, которые в ходе многочисленных экспериментов на крысах показали, что длительное употребление аспартама влечет за собой заметное увеличение вероятности ряда заболеваний, в том числе некоторых видов рака. Новое исследование было не только самым широким, но и первым «пожизненным» за всю историю аспартама (в том смысле, что за подопытными крысами следили до самой их смерти, а не какое-то ограниченное время), и это делало его выводы особенно весомыми.

Однако Европейская «Комиссия по надзору за безопасностью пищевых продуктов», обсудив эти результаты, и на сей раз сочла их недостаточно убедительными и снова подтвердила давнее решение о безопасности аспартама. Противники аспартама немедленно выступили в газетах с утверждением, что заключение комиссии необъективно, поскольку некоторые ее члены, как выяснилось, состоят в научном штате крупных фирм, торгующих аспартамом. Глава комиссии гневно отверг эти обвинения. Шумный спор продолжался еще некоторое время, но постепенно стало очевидно, что и этот раунд закончился в пользу аспартама. Тем не менее не приходится сомневаться, что это всего лишь очередной, но далеко не последний раунд.

Открытие этого заменителя сахара было случайным. В декабре 1965 года химик Джим Шлаттер в поисках новых препаратов для лечения язвенной болезни решил синтезировать некое вещество, состоящее из четырех аминокислот. В ходе синтеза часть исходных продуктов попала ему на ладонь и сделала ее очень сладкой. Поскольку все вещества, участвовавшие в процессе синтеза, входили в состав обычных белков, Шлаттер счел их достаточно безопасными и решил проверить каждое в качестве заменителя сахара. Выяснилось, что одно из них, состоявшее всего из двух аминокислот, не только великолепно подслащивает черный кофе, но и лишено всякой горечи, которая отличала ранее известные заменители. Шлаттер сообщил об открытии своему научному руководителю Бобу Мазуру, и тот убедил руководство фирмы «Сирл», в которой они оба работали, в потенциальной ценности нового вещества. Насчет ценности он не ошибся — уже через 20 лет продажа аспартама принесла миллиард долларов в год.

Итак, химически аспартам состоит всего из двух аминокислот. Попав в организм, этот сахарозаменитель превращается в три вещества — аспартиловую кислоту, фенилаланин и метанол.

Поскольку аспартам поставляет организму всего 4 калории на грамм вещества и в то же время он в 180 раз слаще сахара, так что его требуется во столько же раз меньше, то ясно, что замена сахара аспартамом спасает организм от лишних 99,6 % калорий, которые дал бы ему сахар при той же сладости. Мир сегодня жадно ищет, как бы уменьшить количество потребляемых калорий, не теряя при этом вкуса, и аспартам — идеальное средство для достижения такой цели.

Составные части аспартама играют разную роль в организме. Аспартиловая кислота относится к числу «несущественных» в том смысле, что она производится самим организмом, и он сам заботится о том, чтобы ее всегда было достаточно. На самом деле, однако, она весьма существенна, так как участвует в построении новых молекул ДНК и способствует передаче нервных сигналов в мозгу. Напротив, фенилаланин — аминокислота «существенная», он должен приходить с пищей и превращаться в другие важные для организма вещества; бывает, однако, что этого превращения не происходит, и фенилаланин накапливается в моче — такое состояние называется фенилкетонурией и ведет к умственной недостаточности. Наконец, метанол — это обычная составляющая многих продуктов, особенно фруктовых и овощных соков и безалкогольных напитков. В очень больших количествах (сотни граммов) он может стать токсичным, но в тех мизерных долях, в которых приходит с аспартамом, представляется безопасным. Все это, вместе взятое, заставило одного из химиков, писавших об аспартаме, воскликнуть: «Вы спрашиваете, безопасен ли аспартам? Мой ответ — совершенно, абсолютно, на 100 % безопасен, и я, ни на минуту не задумываясь, готов рекомендовать его моим детям и моим родителям».

А теперь заглянем на следующую страницу истории аспартама, и тут мы увидим не менее бурное выражение прямо противоположных чувств. «Аспартам — это сладкая смерть!» — взволнованно восклицает другой американский химик, тоже работавший с аспартамом, после чего продолжает: «Длительное употребление аспартама наносит непоправимый вред организму. Формальдегид, образующийся в конечном итоге из этого заменителя сахара, представляет собой смертельный нейротоксин и активный канцероген, он повреждает сетчатку глаза и вызывает внутриутробные дефекты у зародышей, он осложняет течение таких недугов, как рассеянный склероз, диабет, болезни Паркинсона и Альцгеймера, лимфома и тяжелая депрессия. И словно этого мало, аспартам вызывает еще целый ряд других симптомов и реакций — боли в желудке, рак мозга, боли в груди, импотенция, мигрень, онемение конечностей, повышение кровяного давления, зуд, судороги, дрожь в конечностях, потеря веса и даже внезапная смерть. Не случайно многие наши десантники в Ираке, которых усиленно снабжали напитками, богатыми аспартамом (а он особенно легко разлагается в жару), вернулись домой со всеми признаками отравления формальдегидом. Уж лучше бы мы залили аспартамом Саддама Хусейна — война обошлась бы нам дешевле. Просто воротит с души, когда после всего этого узнаешь, что наше федеральное Управление пищевых и медицинских продуктов (FDA) недавно отменило все ограничения на использование аспартама — при этом даже не уведомив широкую общественность!»

Упоминание об отмене ограничений возвращает нас к не менее бурной и противоречивой официальной истории спорного вещества. Она изобилует весьма живописными деталями. Первоначальные проверки аспартама привели к таким неоднозначным результатам, что его в течение многих лет не разрешали использовать в качестве пищевой добавки. Затем, под давлением крупных фирм, FDA создало специальную комиссию из независимых экспертов, поставив перед ней задачу проверить связь между употреблением аспартама и риском рака мозга. Комиссия не нашла такой связи, но все-таки высказалась против одобрения аспартама, поскольку некоторые результаты лабораторных исследований, проведенных на крысах, все еще не получили однозначного истолкования.

Это было в 1980 году, а буквально через год новый директор Управления Артур Хайес своей волей утвердил использование аспартама во всех сухих продуктах. При этом он сослался на появление новых данных, полученных японскими исследователями уже после решения комиссии. (Позже в печати широко обсуждался тот факт, что по окончании срока своего директорствования Хайес перешел на высокооплачиваемую должность в штате той самой фирмы «Сирл», которая получила патент на производство аспартама, открытого ее сотрудниками.) В 1993 году аспартам в Америке был разрешен повсюду, а начиная с 1994 года, его использование было разрешено и в Европе.

В 1990-е годы появились новые данные, как будто бы говорившие о том, что аспартам вызывает рак мозга и груди. Это повлекло за собой новые проверки. Они показали, что повышение частоты раковых заболеваний не последовало за введением аспартама, а совпало с ним по времени, а значит, не могло быть вызвано его появлением на рынке. В последующие годы неоднократно появлялись утверждения, будто аспартам вызывает депрессии, мигрень, бессонницу и приступы панического страха (вспомним приведенные выше слова второго химика), но ни одно из этих утверждений так и не было подкреплено надежными научными данными. Тем не менее все они влекли за собой очередные исследования, и постепенно аспартам стал чуть ли не рекордсменом по числу посвященных ему научных статей — в настоящее время их уже насчитывается свыше шестисот.

Вот как выглядят, суммарно, их выводы. Первым подозреваемым среди веществ, в которые превращается аспартам в организме, считается метанол. Он легко абсорбируется, разносится по всему организму и превращается в формальдегид. Последний действительно способен воздействовать на нервные окончания, особенно в глазных нервах, вызывая временами слепоту, но таблетка аспартама порождает куда меньше формальдегида, чем два стакана кока-колы или стакан томатного сока, а они слепоту не вызывают никогда. С другой стороны, некоторые авторы утверждают, что в этих напитках имеются иные химические вещества, защищающие организм от их формальдегида, что же до аспартама, то его формальдегид, пусть и ничтожно малый, тем не менее может нарушать тонкую регулировку концентрации этого вещества в организме. Одно из исследований как будто бы показало, что аспартамовый формальдегид действительно накапливается в ДНК печени, мозга, почек и других органов, но последующая проверка выявила, что на самом деле измерялась концентрация не самого формальдегида, а каких-то побочных веществ, так что полученные данные не могут считаться однозначными.

50 % аспартама превращается в организме в фенилаланин, и много споров вызывает вопрос о том, к каким последствиям приводит внезапное повышение уровня этого вещества в крови после употребления аспартама. Некоторые исследователи считают, что даже умеренное возрастание уровня фенилаланина, вызываемое аспартамом, способно вызывать вредные последствия для нейротрансмиттеров (веществ, необходимых мозгу для проведения нервных сигналов); другие ученые это предположение отвергают. Некоторые ученые считают, что фенилаланин аспартама, потребляемого беременными, накапливается в мозгу зародышей, разрушая его, другие убеждены, что такое накопление фенилаланина требует столь устойчивых высоких его концентраций, которые не возникают от аспартама.

Такие же противоречивые суждения высказываются и относительно третьего вещества, образующегося из аспартама, — аспартиловой кислоты. Она относится к числу так называемых возбуждающих аминокислот, которые — опять же при достаточно большой концентрации — могут оказаться токсичными. Еще в начале 1970-х годов Джон Ольси показал, что высокий уровень аспартиловой кислоты вызывает повреждения мозга у новорожденных мышат. Позже аналогичные результаты были получены в экспериментах с другими животными. На этом основании Ольси в свое время даже выступал против утверждения аспартама в качестве пищевой добавки. Его возражения были, однако, отвергнуты, поскольку не было доказательств, что аспартам порождает опасные уровни аспартиловой кислоты, и не ясно было, можно ли перенести на людей те результаты, которые получены на животных.

Этим вопросам в 1990 году было посвящено специальное заседание американского Нейрологического общества, но его участники так и не пришли к единодушному мнению. Оптимисты утверждали, что никаких оснований для тревоги нет, пессимисты заявляли, что люди даже много чувствительней к ничтожным добавкам аспартиловой кислоты, чем животные, но ни те, ни другие не могли привести точные данные в подтверждение своих заявлений.

Если собрать воедино все имевшиеся до последнего времени результаты и выводы, то картина в целом тоже окажется противоречивой. С одной стороны, судя по результатам большинства исследований, составные части аспартама и его производные действительно опасны, а в случае лабораторных крыс и других подопытных животных порой вызывают самые тяжелые последствия, а, с другой стороны, невозможно с уверенностью сказать, распространяется ли этот вывод на людей и в какой мере, потому что убедительные и вполне однозначные доказательства такого вредного влияния аспартама пока не обнаружены.

В этом последнем вопросе резко расходятся даже официальные мнения самых крупных и авторитетных организаций. Так, американская Ассоциация раковых исследований считает, что «аспартам… в его исходной форме… не способен попадать в жизненно важные органы, а потому не может вызывать в них раковые заболевания». Ассоциация кардиологических исследований тоже согласна, что «самые энергичные исследования не обнаружили вредных последствий употребления асспартама». Того же мнения и американский Национальный институт рака. Но вот Национальная ассоциация здоровья упорно именует аспартам «нейротоксичным искусственным заменителем сахара», а «Союз защиты потребителей» громко предостерегает от «опасностей, вызываемых длительным употреблением аспартама». Создается такое впечатление, что тревогу бьют главным образом организации защиты потребителей, а основными успокоителями общества выступают как раз научные учреждения.

Вот на этом фоне и появилось — в «Европейском онкологическом журнале», а затем в журнале «Экологические перспективы здоровья» — сообщение о работе ученых фонда Рамаззини. Главным в сообщении было следующее. Следя за животными (в данном случае крысами) на протяжении всей их жизни, ученые обнаружили, что те из подопытных животных, которые на протяжении длительного времени получали повышенные дозы аспартама, обнаружили заметно более высокую заболеваемость различными видами лейкемий и лимфом. У одной из групп подопытных животных обнаружились также случаи рака почек. Таких случаев было мало, но рак почек так редко встречается у крыс, что даже чуть более частое его появление в данном случае (21 случай на 1500 крыс) трудно объяснить чем-либо, кроме воздействия аспартама, тем более, что в контрольной группе не было ни одного случая такого рода заболевания. Особенно важно, что многие случаи рака наблюдались даже у тех крыс, которые получали всего 20 миллиграммов аспартама на килограмм веса, что вдвое меньше допустимой дневной дозы, разрешенной правилами Всемирной организацией здравоохранения, и равняется тому количеству аспартама, который содержится всего в 3 литрах обычной кока-колы. Тут уж не скажешь, как говорили в случае других опытов с животными, что, мол, подопытные крысы получали много больше аспартама, чем когда-либо может потребить человек.

Ведь 3 литра колы в жаркий день может выпить, пожалуй, любой из нас.

Но исследования итальянских ученых не только в этом отличались от всех предыдущих. В них были еще две особенности: во-первых, они проводились на тысячах животных, а не на сотнях, как прежние, и во-вторых, как уже было сказано, крысы наблюдались не один-два года, как в предыдущих исследованиях, а до самой их смерти (естественной или от рака), что тоже сильно повышало надежность результатов. Понятно, что это вызвало большую тревогу в широких кругах общественности и понудило ученых к быстрым действиям по их проверке.

Американский Национальный институт рака немедленно поднял все данные о возможной связи между аспартамом и раком, имевшиеся для полумиллиона (!) людей в возрасте от 50 до 69 лет. Результаты этого беспрецедентно широкого обзора показали, что никакой связи между потреблением аспартама и частотой лейкемий, лимфом и рака мозга не существует. Скорее всего, итальянские исследователи выбрали неправильную методику: наблюдая за крысами до самой их смерти, они видели многие случаи рака, вызванные не столько аспартамом, сколько обыкновенной старостью.

Следующая тщательная проверка, произведенная Европейской комиссией по здравоохранению, выявила еще один недостаток итальянской методики. Грубо говоря, исследователи фонда Рамаззини выбрали контрольную группу с необычно низким — много ниже обычного среднего для крыс — уровнем раковых заболеваний. На фоне такого низкого уровня заболеваний в контрольной группе некоторое увеличение заболеваемости среди животных, получавших аспартам, неизбежно должно было оказалось выше контрольного среднего.

Как говорилось, Европейская комиссия по здравоохранению приняла решение подтвердить прежнее мнение о безопасности аспартама, обосновывая это тем, что результаты фон да Рамаззини, скорее всего, являются артефактом, вызванным ошибками в методике. Ответом на это было открытое письмо так называемой «Всемирной организации натурального питания», в котором сказано, что решение комиссии является «по меньшей мере странным», а далее делался прозрачный намек на то, что это решение было продиктовано связями некоторых членов комиссии с фирмами, заинтересованными в доходах от аспартама. Отвечая на обвинение, исполнительный директор Комиссии выступил с заявлением, что все специалисты по аспартаму связаны с теми или иными компаниями, и если отказаться от их услуг, то специалистов вообще не найти.

Это довольно неуклюжее объяснение немедленно повлекло за собой язвительные насмешки ряда газет и гневные возражения других ученых, занимающихся аспартамом вне рамок фирм и компаний, а между тем фонд Рамаззини опубликовал свой протест против решения Комиссии, в котором обращал внимание на тот факт, что «успокоительное» исследование Национального института рака несостоятельно, поскольку оно опиралось на данные опроса указанного полумиллиона американцев, заполнявших соответствующие формуляры после всего лишь одного года (1996–1997) проверочного употребления аспартама. Руководство Института возразило на это, что их обзор имеет то преимущество, что относится к людям, тогда как результаты фонда Рамаззини относятся к животным, и вся эта шумная перепалка продолжалась еще некоторое время, пока не затихла сама собой. Как мы уже говорили, аспартам остался в числе разрешенных пищевых добавок, а ученые вернулись к исследованиям и новым спорам. В «научной войне» вокруг аспартама наступило очередное затишье.

Надолго ли? Кто знает…

Чудесное исцеление: миф или правда?

Александр Голяндин

Ахилл, перевязывающий Патрокла, VI в. до н. э.

В наши дни спонтанная ремиссия раковых опухолей известна любому онкологу. Однако многие факторы, лежащие в основе этого феномена, пока непонятны ученым. У каждого человека, пережившего чудесное исцеление, своя судьба, свой уникальный организм. Конечно, рассказы этих людей о выпавшей им удаче часто бывают удивительны. Ведь к тому времени пациенты обычно находятся на той стадии заболевания раком, где медицина бывает бессильна им помочь. Вот это-то и производит особое впечатление.

По статистике, подобный феномен наблюдается лишь в одном случае из 60-100 тысяч. При этом учитывается, что отдельные события, очевидно, остаются неизвестны врачам, поскольку выздоровевшие пациенты могли не обращаться в больницу.

Впрочем, при некоторых разновидностях рака случаи спонтанной ремиссии случаются, похоже, чаще обычного. Речь идет о карциномах почек, меланомах, лимфомах и детских нейробластомах (последние могут, например, перерождаться в доброкачественные опухоли нервной ткани). Именно на эти разновидности рака приходится до половины всех случаев чудесного исцеления. Известно, что эти злокачественные образования относятся к тем немногочисленным видам опухолей, чье развитие может длительное время сдерживать или подавлять иммунная система организма (или какие-то иные, плохо изученные пока регуляторные системы). Ни в коем случае нельзя считать, что специфика данных заболеваний характерна и для других форм рака. При наиболее частых видах недуга, — например, раке легких или желудка, раке молочной железы или острой лейкемии — неожиданное выздоровление наблюдается крайне редко. В таких случаях иммунная система поразительным образом бездействует.

Здесь стоит подчеркнуть, что же означает исцеление, с точки зрения врачей-онкологов. По мнению большинства, речь должна идти о полной гибели в организме больного всех раковых клеток. И даже если видимые проявления опухоли исчезли, требуется несколько лет наблюдений, чтобы установить, действительно ли произошло излечение от рака.

В 1990–1996 годах, согласно сообщению немецкой газеты Deutsches Arzteblatt, в США подтвердилось 23 подобных случая, в Японии — 6, в Англии — 7, в Германии — 3. Всего за указанный период было зафиксировано 50 случаев спонтанной ремиссии (статистика нередко разнится; по данным специалистов Онкологического центра Гейдельберга в стенах одного лишь этого лечебного заведения в 1990-е годы было зафиксировано 16 фактов подобных исцелений. — А.Г.). Упомянутые данные далеко не полны. Ведь эта статистика вообще не содержит никаких сообщений из Китая и Австралии, стран Южной Америки и России.

Очевидно, целый ряд случаев чудесного исцеления не учтен здесь ввиду того, что о них сообщалось в малоизвестных журналах или же лечащий врач не проявлял никакого интереса к публикации на данную тему. Обычно медики неохотно рассказывают о фактах нежданного исцеления, конфузятся. Ведь если опухоль рассосалась сама собой, то, может быть, они ошиблись при постановке диагноза и пациент изначально не был болен раком.

Итак, точно документированные факты спонтанной ремиссии редки. Чаще встречаются случаи «мнимой ремиссии», когда пациенту впрямь был неправильно поставлен диагноз «рак» или же болезнь удалось все-таки победить благодаря выбранному курсу лечения, о чем сам выздоровевший мог в точности и не знать.

По словам исследователя этого феномена Герберта Каппауфа (см. «ЗС»,2/09), «в 80 с лишним процентах случаев сообщения о спонтанной ремиссии оказываются ошибочными, будь то по вине врачей, первоначально вынесших неверный диагноз, или же по неведению самих пациентов, которые восприняли положительный результат терапии за какое-то чудо». Однако в оставшихся двадцати процентах случаев традиционная медицина не может пока дать приемлемых объяснений.

В научной литературе факты «чудесного избавления от рака» отмечаются уже с начала ХХ века, но лишь в последние два десятилетия они привлекают заметное внимание исследователей. Начиналось же все с отдельных энтузиастов.

В 1918 году Роденбург описывает 185 подобных историй. В 1964 году Фове пишет о 202 случаях, отмеченных всего за пять лет (1960–1964). Два года спустя Бойд сообщает о 98 фактах. Коул и Иверсон насчитали 176 случаев спонтанной ремиссии в период с 1900-го по 1960-й год. Чаллис выделил 489 подобных событий (1900–1987 годы). В свою очередь, Брендон О'Риган и Кэрил Хиршберг выявили за тот же период 1385 внезапных исцелений. Остается лишь гадать, все ли они впоследствии подтвердились. Всего же, по сообщению журнала Biotherapy, каждый год теперь приходят известия о 20–30 новых случаях спонтанной ремиссии.

Асклепий, греческий бог врачевания

Можно лишь предполагать, что описанный феномен объясняется какими-то иммунологическими процессами, протекающими в организме пациента. Они-то и вызывают отмирание (апоптоз) раковых клеток. Играют свою роль и гормональные факторы. Раковые опухоли могут нормально развиваться, только когда они исправно снабжаются питательными веществами, а значит, их метастазы проникают в кровеносные сосуды. За это отвечают различные протеины. Очевидно, в некоторых случаях верх берут факторы, сдерживающие ангиогенез, — образование новых кровеносных сосудов, что и ведет к отмиранию опухоли. Конечно, подобные счастливые события редки, и обычно им предшествует врачебное вмешательство, при котором большая часть раковой ткани гибнет или бывает удалена, а питание оставшихся ее участков нарушается.

Американский биохимик Кэрил Хиршберг констатирует: «Мы все знаем, что излечение возможно только при участии сил, присущих самому организму, и это относится также к химиотерапии». Но что же это за таинственные силы, способные исцелить человека от рака?

Отмечены, например, случаи выздоровления раковых больных, перенесших острое инфекционное заболевание или воспалительный процесс, вызванный раной. Это объясняется, видимо, тем, что в результате иммунной реакции могут погибать не только возбудители недуга, но и клетки опухоли. С другой стороны, известны случаи спонтанной ремиссии людей, больных СПИДом. Уж не переоцениваем ли мы роль иммунной системы в этом феномене?

Очевидно, сказываются и психологические факторы, но пока не ясно, какие. Зафиксированы, например, случаи чудесного исцеления людей, которые ничего не знали о своем онкологическом заболевании, а также новорожденных (те, разумеется, тоже не догадывались о том, что с ними происходит что-то нехорошее).

Разумеется, есть ощущение, что личность больного играет важную роль в борьбе с раком. Порой сама наша душа словно вмешивается в схватку человека с недугом. Гормоны и медиаторы, выделяющиеся при различных психических процессах, могут непосредственно управлять клетками иммунной системы. Истовая вера, все равно во что — в Бога, в поддержку близких, в чудо-препарат — может сдерживать развитие опухоли и даже подавлять активность раковых клеток. Впрочем, исследований на эту тему пока еще слишком мало.

К примеру, пациент может быть — случается же такое! — благодарен Богу за ниспосланное ему испытание, и эта психологическая установка включает в действие некие регуляторные механизмы, которые способствуют выздоровлению. В самом деле, достоверно отмечены случаи спонтанной ремиссии глубоко верующих людей. Однако пока не известно, имеем ли мы дело со случайными совпадениями или с какими-то реальными причинами.

Кэрил Хиршберг опросила 50 человек, чудесным образом излечившихся от рака. Как правило, эти люди отличались необычайно сильной волей к жизни. Они принимали поставленный им диагноз, но не смирялись с прогнозом. Кроме того, было опять же отмечено благотворное влияние молитв (67 процентов случаев). Важную роль играла и поддержка близких. Свыше 70 процентов опрошенных состояли в браке более 20 лет.

На Западе известна работа американского психиатра Дэвида Шпигеля. По его наблюдениям, пациентки, находившиеся на поздней стадии рака молочной железы и окруженные заботой и вниманием близких, жили в среднем на полтора года дольше, чем одинокие женщины из контрольной группы. Это же подтвердило и еще одно американское исследование, в котором велось наблюдение за 30 тысячами пациентов, больных раком. Результат был аналогичным. Одинокие люди имеют меньше шансов на выживание. Скептики, впрочем, замечают, что родственники лучше информируют больных об их состоянии, и это позволяет выбрать наиболее подходящий курс терапии.

Мэрилин Шлиц, исследовательница из Сан-Франциско, собравшая сведения о более чем тысяче случаев спонтанного излечения, убеждена: «Подобный феномен чаще всего связан с решительным изменением в жизни пациента — будь то свадьба, развод или обращение к Богу».

Впрочем, как сказано на страницах журнала Oncology, «в настоящее время не выявлено никакой однозначной связи между определенной линией поведения пациента и его спонтанным выздоровлением». У каждого исцелившегося человека есть своя собственная философия, которая объясняет, как случилось это «чудо».

В любом случае нужна надежная статистика, чтобы ответить на вопрос, каковы особенности психологии и поведения пациентов, переживших чудесное исцеление. Ведь эта проблема волнует многих людей, а в специальных публикациях она обычно никак не затрагивается.

По-видимому, неожиданное выздоровление от рака бывает обусловлено разными причинами, что лишь затрудняет исследование этого феномена. Вероятно, к «запрограммированной смерти» опухоли ведет сочетание нескольких факторов. Как правило, раковые клетки не восприимчивы к командам, заставляющим обычные клетки отмирать. Но в отдельных случаях происходит сбой в этой программе, что и спасает человека. Однако в настоящее время ни врачи, ни сами пациенты не могут целенаправленно вызывать спонтанную ремиссию.

Этот феномен все еще остается белым пятном в медицинской науке. «Его трудно изучать, — подчеркивает немецкий онколог Лотар Бёнинг — во-первых, потому что он редок, во-вторых, описания подобных случаев не систематизированы, в-третьих, нужны очень детальные исследования, которые помогли бы понять, какие изменения происходят в организме в случае чудесного исцеления».

Многие больные отчаянно пытаются найти решение этой загадки. Но есть ли оно? Тот же Лотар Бёнинг считает, что найти его не представляется возможным: «Я не знаю, удастся ли вообще отыскать во всем этом какую-то систему. Может статься, что речь идет о простом нагромождении случайностей. На мой взгляд, это и есть самое вероятное объяснение».

Хирургическая операция в Средние века

Осторожен и Герберт Каппауф, автор книги «Чудеса возможны». Причину спонтанной ремиссии «не следует сводить, прежде всего, к психологическому настрою больного, его поведению или волевым усилиям». Ученые решительно отказываются считать, что есть люди, которым — ввиду их характера — легче выздороветь от рака. Ошибочно и предположение, что лишь больные, наделенные исключительными качествами, могут справиться с раком своими силами. «Даже самые волевые люди умирают от рака».

В прессе много писалось о том, что знаменитый велосипедист Лэнс Армстронг благодаря «своей несгибаемой воле» победил рак. «На самом деле, спортивные успехи, достигнутые им, не имеют никакого отношения к его выздоровлению», — отмечает Лотар Бёнинг. Как и тысячам других больных, Армстронгу помогла химиотерапия. История его чудесного спасения — лишь сказка. Опасная сказка! «Мы имеем дело с диктатурой позитивного мышления. Пациентам фактически внушается, что они сами виноваты в своем недуге, если им не удается излечить себя одним лишь усилием воли».

На самом деле воля, повторюсь, решает далеко не все. Среди людей, чудесным образом излечившихся от рака, есть и бойцы, отчаянно сражавшиеся за жизнь, и те, кто, казалось бы, опустил руки. Одни из выздоровевших пациентов решительно меняли свой образ жизни, другие не делали ничего.

В своей книге Каппауф приводит пример заядлой курильщицы, у которой обнаружили рак легких. Медицина была бессильна помочь. Женщина, несмотря на запреты врачей, продолжала курить, и внезапно опухоль исчезла. Так что нет никакой схемы, никакой линии поведения, перед которой бы болезнь отступала.

Тридцать пять лет назад, в мае 1974 года, в США, в стенах университета имени Джона Хопкинса, состоялась первая всемирная конференция, посвященная спонтанной ремиссии. Однако за эти десятилетия ученые так и не продвинулись в объяснении это го феномена, который, как показывает практика, может наблюдаться на любой стадии недуга. Самим пациентам остается лишь надеяться и все-таки верить в чудо, которое, как говорят факты, порой случается.

Итак, феномен чудесного исцеления непонятен по сей день. Однако было бы ошибочно игнорировать его или отрицать его значение. Быть может, в спонтанной ремиссии заключается залог грядущей победы над раком. Возможно, в организме каждого человека есть запас сил, позволяющих ему справиться и с этой болезнью. Но как пробудить эти дремлющие таланты? Нежданные исцеления редки, но они все же случаются чаще, чем выигрыш шести номеров в лотерею. Желающих заработать крупную сумму найдется немало, и это не кажется странным. Так почему же — с большим на то основанием — не надеяться на шальной выигрыш в поединке с болезнью? Все-таки надежда окрыляет! Со временем онкологи, несомненно, найдут причину этих чудес и научатся использовать ее на благо многих тысяч пациентов, которым пока остается уповать лишь на успех выбранного курса лечения.