Все четверо молчали. Только смысл молчания был разный. Потрясенная Шурочка. В ужасе – Лидия. Спокойно-отстраненно Мун-Со. Алексей безразлично, закрыв глаза.
– Пахнет розами, – насмешливо сказала Шурочка. – Узнаю. Ага, понятно, чей это шарфик. – Она выдернула из кармана брюк шарф, которым были завязаны ее глаза. – Твой, да, Лидия? Ох, да ты не только мной занималась. И ею тоже! – воскликнула она, указывая на вензель на лацкане плаща. – Это же вензель Фиалки! Я знаю точно.
Шурочка чувствовала себя богатыршей. Ей вспомнилось, что она читала об амазонках. Они умели это – внезапно собрать все свои силы и совершить то, чего, казалось, не может обычный человек.
– Что ты сделала с ней? С той, кому принадлежит этот вензель? Я знаю, их всего два. Он не твой!
Лидия смотрела на Шурочку, не понимая. Как это может быть? Николай говорил, что сделал вензель только для нее и для себя.
– Ты знаешь… ту, кому принадлежит этот вензель? – тихо пробормотала она.
Но Шурочка вцепилась в плечо Лидии, собираясь сорвать бриллиантовый вензель с лацкана черного плаща.
– Ага-а! Бриллианты голубой воды! Ах ты, дрянь! – Шурочкины пальцы стиснули горло Лидии. – Ты украла вензель! Ты гналась за мной, потому что выпытала у Фиалки, куда я еду? Я понимаю, ей рассказал Николай Кардаков! Во-от оно что…
Лицо Лидии оказалось так близко, что Шурочка могла различить несвежую кожу в черных точках. Такая бывает, когда чрезмерно пользуются косметикой или много времени проводят в комнате, полной чада. Или у костра? Значит, Лидия проделала такой же путь?
Лидия хрипела.
Мун-Со протянула руку, средним пальцем нажала на правое запястье Шурочки. Ее руки расцепились.
Лидия фыркнула, отряхиваясь.
– Пускай говорит, – велела Мун-Со.
– Это мой вензель. – Лидия накрыла его ладонью.
– Этого не может быть, – заявила Шурочка.
Лидия с шипением раздула ноздри.
– Почему ты не умерла? – процедила она сквозь зубы. – Ты должна была умереть в том ручье.
– Как видишь, я жива. А где Фиалка, у которой ты забрала этот вензель? Она-то в каком осталась ручье? Говори, ты, дрянь! – Шурочка стиснула кулаки и собралась снова двинуться на Лидию. – Где она? Может быть, ее можно спасти? Где Фиалка?
– Она перед тобой, – процедила сквозь зубы Лидия.
Шурочка огляделась.
– Не вижу.
– Фиалка Николая Кардакова – я.
Шурочка открыла рот.
– Ты! Но он говорил, что ты необыкновенная, прелестная, нежная… Он же хвастался, что разбирается в женщинах-фиалках!
– Да, я.
– Тогда почему?..
– А почему все тебе? – Лицо Лидии покраснело. Вены на шее вздулись до синевы. – Почему все таким, как ты? Сестра не даст Николаю денег, если он женится на мне. А только если на тебе. – Она тяжело дышала, ее раскрытые груди вздымались так, что острые соски выскакивали из своих тайных укрытий. – Я всегда хотела быть как ты. Тобой. Но это невозможно. И я решила быть вместо тебя! Ха-ха! Если бы ты сейчас не явилась сюда, я заняла бы твое место. – Она хохотала. – Вот на этой постели! Поняла? Я стала бы первой женщиной у твоего же-ни-ха! Ха-ха! – визжала Лидия как бесноватая. – Я знаю, какое золото ты привезла. Я сообщу полиции, что нет никакой жилы, все обман! Вы не поженитесь, а сядете в тюрьму!
– О чем она? – удивился Алексей, с трудом разлепляя глаза.
– Не знаю, – сказала Шурочка.
– Не знаешь! Ты везла ему золото, чтобы насыпать его в ручей. Чтобы он получил премию, а отец разрешил ему жениться, не идти в монахи! Ха-ха! – Лидия смеялась исступленно.
Мун-Со смотрела на нее с сожалением. Но не останавливала. Напротив, она отвернулась от Лидии и сказала Алексею:
– Твоя невеста на самом деле нашла самородное золото.
– Ох, – простонал он.
Шурочка увидела, как побледнело его лицо, оно покрылось испариной. Глаза закатились.
– Алеша! Что с тобой?
Мун-Со быстро подошла к нему и принюхалась к его дыханию.
– Она налила ему настойку… Опий, белладонна, паслен, – перечисляла, различая оттенки запахов.
– Это опасно? – Шурочка покрылась испариной.
– Он будет жив, – сказала Мун-Со. Она порылась в глубоком кармане своей хламиды, вынула какой-то пузырек, поднесла его к носу Алексея.
Шурочка резко повернулась. Лидия увидела ее глаза и бросилась к двери, словно то была не она, а шаровая молния. Никто не побежал за ней. В комнате остался приторный аромат вынюханной розы.
Алексей пришел в себя.
– Шурочка, я не поверил письму…
Шурочка уже прочитала его, ее лицо горело.
– Какая коварная…
– Ну что, – подала голос Мун-Со, – теперь, Алеша, ты понял, что я была права? Ты нашел свое золото, а теперь узнал его, верно?
– Это она, – проговорил он, протягивая руки к Шурочке. – Она мое золото. Ты права, Мун-Со.
Шурочка медленно повернулась к ней.
– Ты упала на золотую жилу, Александра. Я говорю правду.
Алексей, Мун-Со и Шурочка спустились в распадок. Шурочка не узнавала места. Понятно, теперь она не катилась с высоты, пересчитывая камни, а шла тропой, которую видела перед собой только Мун-Со.
– Вы на самом деле видели там золото? – все еще не веря, спрашивала она.
– Конечно, – отвечала Мун-Со. – Ты лежала бездыханная, а вокруг тебя было такое сияние…
Алексей шел молча. Он не мог поверить в реальность происходящего. Письмо о смерти Шурочки, женщина, которая предлагала себя вместо нее. Явление Шурочки реальной и… невероятно… На самом деле все это или Мун-Со решила сделать ему царский подарок – показать то, что она наверняка знала давно?
– Мун-Со… – Наконец он собрался с духом и спросил: – Наверняка вам была известна эта жила?
– А тебе зачем знать? Твоя невеста упала в нее. – Женщина рассмеялась. – Может, и правда у нее где-то еще было золото, не только там, где я знаю. Вот оно и просыпалось. – Она подмигнула Шурочке. – Главное для тебя что? Найти жилу в срок. Ты ее нашел.
Они наконец спустились в распадок. Шурочка посмотрела вверх, голова закружилась. Она на самом деле свалилась с такой высоты! Да, это Лидия толкнула ее. Но она была не одна… Кто-то провожал ее в тайге. Но разве сейчас это важно?
– Ну смотри, партионный офицер! Как тебе такая жила?
Алексей опустился на колени, погрузил руку в воду, зачерпнул песок. Крупицы желтого металла блестели и переливались на солнце.
– Оно… оно… – задыхаясь, шептал он. – Мун-Со, Шурочка. – Казалось, он готов заплакать. – Ну вот и все, – сказал он, глядя на Шурочку. – Мы не нарушили срок.
Он распахнул руки, а она шагнула к нему на удивление спокойно, положила голову ему на грудь. Солнце падало так, что отсвет от красноватых стволов сосен золотил светлые волосы.
Мун-Со смотрела на них усмехаясь. Она знала еще несколько жил, но она не откроет их никому до тех пор, пока не поймет, что кто-то выстрадал такой подарок.