Звезда Мафусаила

Глава четвертая. Канцлер и министр

Два месяца назад, вскоре после того, как «Жан Вальжан» стартовал с космической станции «Клавдий Птолемей», отправляясь в свой долгий путь на Обливион, в императорском Дворце в Гелиополе в кабинете имперского канцлера беседовали два человека. Портреты и изображения обоих были хорошо известны всему населению Империи, так как они входили в круг лиц, особо приближенных к Его Императорскому Величеству. Первый из них был сам хозяин кабинета, имперский канцлер и князь Аристарх Лобанов, а второй — имперский министр Галактической безопасности Василий Ланской.

Лобанов вел свой род от Рюриковичей и был известный любитель старины, не признававший современный суперделовой модерн, господствовавший в архитектуре и дизайне. Его кабинет представлял собой небольшое уютное помещение, антураж которого был выполнен в стиле ампир. Стены кабинета были украшены гобеленами искуснейшей работы, а изображенные на них в трехмерном пространстве сцены сельской природы создавали полное впечатление присутствия лугов, леса, голубого неба. Ощущался даже легкий аромат трав, напоенных солнцем. На одной из стен гобелены отсутствовали, но она была украшена портретами предшественников нынешнего канцлера. Точнее, это были голограммы, создававшие эффект нахождения их в кабинете за спиной его хозяина в качестве молчаливых советников. Обстановка кабинета была довольно простой: несколько высоких шкафов из черного дерева, секретер, инкрустированный драгоценными камнями, большой гладко отполированный стол из мореного тика, высокое резное кресло, в котором обычно располагался Лобанов во время работы. Пол кабинета был выполнен из дубового паркета, расписанного мозаикой.

Канцлер, мужчина величественного вида лет пятидесяти пяти, с густыми каштановыми волосами, тронутыми легкой сединой, одетый в строгий деловой костюм, сидел в кресле у приставного стола, инкрустированного каким-то зеленоватым минералом, напоминающим малахит, положив ногу на ногу и сцепив руки на коленях. Ланской в таком же строгом костюме расположился в свободной позе в кресле напротив. Оба они были давними приятелями, поэтому в отсутствии посторонних обращались друг к другу на «ты» и держались запросто.

— Здоровье Императора внушает тревогу, — приятным баритоном говорил канцлер, озабоченно покачивая головой, — врачи так и не могут установить точного диагноза.

— Да, я в курсе, — небрежно заметил Ланской, который был примерно одних лет с Лобановым и чем-то неуловимо на него похожим. У него был высокий лоб с залысинами, проницательные, умные глаза и твердо очерченный подбородок, выдающий волевой характер. — Консилиумы следуют за консилиумами, а воз и ныне там. Одни медицинские светила утверждают, что пациент скорее жив, чем мертв, другие наоборот. Жаль парня, ведь ему всего двадцать семь лет.

— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить, — понизил голос князь. — Как обстоят дела с интересующим нас объектом?

— Ты имеешь в виду Любомира, — уточнил Ланской. Канцлер кивнул.

— В целом нормально, — несколько замялся министр, — но, как бы это помягче выразиться, в целях сохранения секретности пришлось сделать небольшую рокировку.

— Василий, говори яснее, — недовольно произнес Лобанов, — мне недосуг разгадывать загадки.

— Яснее, так яснее, — не стал спорить Ланской. — Как ты помнишь, лет семь назад, когда он закончил военно — космическую Академию мы определили его на службу в Военно-Космические войска. Главным образом в целях сохранения секретности. Офицеры там все время находятся на военных базах в Космосе, у них годами не бывает отпусков, одна сплошная служба. На эти базы посторонним вход воспрещен, так что добраться до него невозможно. Ну, и риска никакого, он служил на малом крейсере «Стремительный» 1-й Имперской эскадры. База эскадры расположена над Террой., а если точнее, то прямо над столицей Империи. Словом все шло хорошо.

— Да не тяни ты, — нетерпеливо прервал его канцлер, — что ты мне рассказываешь прописные истины, я все это сам и придумал в свое время.

— Ну, да, — подтвердил министр, — ты этот план разработал, я же контролирую его исполнение. Так вот, все, повторяю, шло хорошо, но недели две назад мы получили оперативную информацию о том, что разведка Бастарда, в смысле его люди, стали проявлять интерес к Любомиру. Нет, нет, — поспешил он добавить, заметив, что канцлер даже отшатнулся в кресле, услышав эту новость, настолько она его поразила, — ничего конкретного. Они пока не знают, кто он на самом деле, просто пытаются разузнать побольше, войти в круг его знакомых, завязать контакты. Но опасность утечки информации или даже прямого контакта возникла реальная.

— Уфф, — облегченно выдохнул Лобанов, — ты, Вася, в следующий раз выбирай выражения. Так и инфаркт получить можно. А ты точно уверен, что Бастард не знает о том, что он служит на базе?

— Пока, во всяком случае, не знает. Просто понадобилось действовать быстро. Лучшим вариантом было убрать Любомира с базы и поместить под надежную охрану до тех пор, пока ситуация не прояснится. Ну, а Бастарда тем временем нужно было пустить по ложному следу. Но как это было сделать в ограниченное время и не вызывая подозрений?

Князь вопросительно посмотрел на него.

— Пришлось поднапрячься, не скрою, — самодовольно улыбнулся министр. — Если опустить детали, то нами было организовано покушение на Императора.

— Вы что там с ума сошли все? — едва не взвизгнул канцлер. — Ты что такое говоришь?

— Да, успокойся ты, Аристарх, все прошло как нельзя лучше. Экипаж звездолета, в котором служил Любомир, заступил на боевое дежурство. Мы подкинули им цель с приказом ее уничтожить. На самом деле они уничтожили какое-то безобидное пустое госпитальное судно. Но их обвинили в том, что истинной целью была яхта Императора…

— О Боже, зачем же это? — ужаснулся канцлер. — Вам, что мало было госпитального корабля?

— Необходимо было сделать так, чтобы разбирательство дела вела контрразведка, а не следователи военной прокуратуры. С теми сложно договариваться. Да и утечка информации могла произойти.

— А, теперь, я кажется, понимаю. Вы сфальсифицировали доказательства и упекли Любомира в тюрьму, — с явным неодобрением в голосе заметил Лобанов.

— В общем, да, только не одного его, а весь экипаж.

— А это еще зачем?

— Дело в том, что мы отправили их на Обливион, а там все-таки люди разные, есть и отъявленные мерзавцы, поэтому у Любомира будет шесть надежных друзей. Кроме того, их нельзя было оставлять на базе, люди Бастарда могли бы выйти на них.

— Идиоты, что вы натворили! На Обливион, в терранитовые рудники! — руки канцлера впились в подлокотники кресла так, что даже костяшки пальцев побледнели. — А, если с ним там что-то случится? Ты отдаешь себе отчет, что будет?

— Да, успокойся ты, — с заметным раздражением сказал министр. — Ничего с ними там не случится. Просто более надежно охраняемое место трудно найти во всей Империи. Знаешь пословицу «дальше положишь, ближе возьмешь». Туда даже добираться надо около двух месяцев. Погрузили в анабиоз и отправили, как посылку. На этом же транспортнике под видом заключенного улетел один из лучших моих профессионалов полковник Арбенин. Да ты его сам хорошо знаешь. Конечно, в детали он не посвящен, просто его задача обеспечить их безопасность. У него приказ для главного киборга колонии охранять их пуще зеницы ока, а то будет разобран на запчасти. То есть, он тоже за их безопасность отвечает головой. Кроме того, Арбенин, в случае необходимости, обладает полномочиями взять управление колонией на себя. Естественно, в шахту ни Любомир, и никто из экипажа не полезет, их так, по мелочам будут загружать работой. Там подмести, то принести, тут контейнер передвинуть. Словом, отдых им организован, как на курорте, сам не против месяц-другой в таких условиях пожить. Короче, Любомир там, как у Бога за пазухой, под надежнейшей охраной. Мы же подготовили команду из семи похожих на них контрразведчиков, которые под видом этих «мятежников», отправлены в тюрьму на кольцах Сатурна.

— Теперь мне все понятно, — уже спокойным тоном произнес канцлер, — вы приготовили ловушку для людей Бастарда. Получив информацию об отправке мятежников, в том числе вероятного Любомира, к месту отбытия наказания, они, конечно же, полезут в кольца Сатурна. Там у них произойдет контакт с лже-Любомиром и, таким образом, вы попытаетесь выйти на Бастарда. Что ж остроумно!

— Слава Господу, наконец-то ты оценил старого приятеля по достоинству, — усмехнулся Ланской, — а то все — идиоты да идиоты.

— Я тебя всегда ценил, — ворчливо заметил канцлер, постепенно приходя в хорошее расположение духа. — За идиотов, конечно, прошу простить, но этих ребят с Обливиона придется срочно возвращать.

— Как возвращать, — удивился министр, — зачем? Это же может сорвать затеянную нами игру с Бастардом.

— Ты свою игру веди, кто тебе мешает. Все равно она сейчас пойдет в кольцах Сатурна. Возвращение экипажа «Стремительного» будет тайным. Любомира отправишь ко мне, остальным объяснить, что они участвовали в каком-то там эксперименте, сам придумаешь в каком. Затем надо будет добавить им по звездочке на погоны и всех отправить на разные базы на повышение, чтобы они больше нигде не пересекались. А Любомир должен быть у меня под рукой. Врачи под большим секретом предупредили, что Император может впасть в кому в любой момент. Ты понимаешь, что это значит?

— Не хуже тебя, — угрюмо ответил Ланской. — Бастард, как дядя Императора, хотя и незаконнорожденный, предъявляет документ, согласно которому дед нашего ныне здравствующего монарха усыновил его, признав законным наследником. Следовательно, ввиду недееспособности Яромира Первого, он становится принцем-консортом, принцем-протектором, принцем-регентом или кем там он себя назначит. За этим следует смена правительства, наши с тобой отставки и, по-видимому, долгий путь на Обливион.

— Вот именно, — подтвердил канцлер, хлопнув ладонью по столу, — и заметь, это мне совершенно не нравится. Главное даже не в отставке, а то, что немедленно начнется сближение Империи с Соединенным Королевством. А эти англосаксы своего не упустят. Наступит конец Империи! И избежать этого можно лишь с помощью Любомира. Он наша последняя и, прямо скажем, единственная надежда.

— Вопрос только в том, — осторожно заметил министр, — согласится ли он участвовать в нашей игре? Дело в том, что я лично вел следствие по их делу, ну под видом следователя контрразведки. Не хотелось втягивать сюда лишних людей. Ну, а роль прокурора и судей сыграли мои заместители. Естественно, в подробности дела они посвящены не были. Конечно, внешность, походку и прочее нам пришлось слегка изменить, чтобы не опознали…Но дело не в этом. Я общался с ними почти неделю, допрашивал, просто разговаривал на разные темы и скажу тебе — это крепкие ребята, в том числе и Любомир.

— И, тем не менее, — вновь повторил Лобанов, — надежда у нас только на него. Представь себе, что Император в коме, то есть недееспособен. Имперский Тайный Совет должен кого-то назначать регентом Империи. Вопрос кого? Детей у Императора нет, родители умерли. И тут появляется Бастард. Да, членам Тайного Совета известна та давняя история, попытка захвата им власти, изгнание и так далее. Но сейчас обстоятельства кардинально изменились. Тот факт, что он сын Валгуса Десятого никто не подвергал сомнении. Незаконнорожденный, да, это тоже всем известно. Но, если у него действительно есть документ, о котором ты только что сказал, он сейчас реальный претендент на престол. А что еще нужно членам Тайного Совета? Да и собственно говоря, какие у них веские причины не назначить его регентом? Бастарду сейчас около пятидесяти пяти, он в самом расцвете сил, физически крепок, вменяем…

— Правильно сказано древними, — с досадой произнес Ланской, — отцы ели зеленый виноград, а у детей на зубах оскомина. Его Императорское Величество Валгус Десятый был известный любитель женского пола и породил проблему, которой уже больше полувека. А его сын так перестраховался в своем опасении внутренних распрей в Империи, что сейчас поставил само ее существование под угрозу.