Звездные войны

Глава 2

Здурово. Просто здурово. В кои-то веки ее высочество решило ради разнообразия побыть нормальным человеком, а он ничего не видит!

— Где мы?

Принцесса вновь приложила ладонь к его рту: не шуми.

— Потом расскажу, — шепнула она. — А сейчас давай выбираться отсюда. И поскорее…

Его все еще трясло, и дрожь никак не хотела проходить. Зуб на зуб не попадал, приходилось делать усилие, чтобы слова звучали внятно:

— Ну, от меня сейчас толку мало…

Чем дольше она смотрела на него, тем меньше хотелось отводить взгляд. Она облетела половину Галактики, чтобы отыскать его, поставила на кон свою жизнь, жизни других и с таким трудом отвоеванное время, время, так необходимое Альянсу, время, которое она не могла, не имела права потратить на себя лично… Но она любила его.

Принцесса смахнула с ресниц неожиданные слезы.

— У нас все получится, — твердо сказала она, чтобы он не почувствовал ее слабости. — Я выведу тебя отсюда.

Она вновь обняла кореллианина, прижалась к нему, то ли собираясь защитить от всего мира, то ли спрятаться у него в объятиях. Хэн чувствовал, как его срывает с нарезки, — слишком много событий за слишком короткое время.

Неспособный пошевелиться, даже заговорить, он просто закрыл и без того слепые глаза, чтобы не видеть реальности. Все равно та скоро заявит на них свои права.

И даже быстрее, чем он предполагал. Позади раздался неясный шорох. Хэн открыл глаза, но по-прежнему увидел лишь мрак. И в этом мраке кто-то утробно хохотнул.

— Что это? — спросил Хэн, прежде чем Лейя успела зажать ему рот.

Что-то было неправильно. Очень-очень неправильно. В темноте, совсем рядом возился кто-то большой, неуклюжий и очень вонючий.

— Мне знаком этот смех, — пробормотал кореллианин.

Лейя озиралась по сторонам, пока в одном из альковов не отдернули занавес.

На широкой платформе поместился не только хатт, но и его управляющий, стражники — несколько гаморреанцев и один иши тиб, вездесущий Салациус, трехглазый гран Рие-Йиес, Макс Ребо. Возле платформы стоял Боба Фетт и откровенно скучал. Он не проявил ни малейшего желания сдвинуться с места.

Даже с ноги на ногу не переступил.

— Айэс хутийа коте-ва коте… — рокотал Джабба под общий хохот. — Хэн, гохкви потий-о корадо кон-гхва вай. Унитан коса дзимайнай.

Фетт что-то неразборчиво пробормотал себе под нос, повернулся и ушел.

Должно быть, решил, что достаточно развлекся на сегодня. Принцесса с облегчением стерла бы со лба выступившую испарину, но обеими руками цеплялась за кореллианина.

— Эй, Джабба, — Хэн кое-как, не без помощи Лейи, поднялся на ноги. — Слушай, я как раз собирался тебе заплатить, просто меня немного отвлекли.

Это не моя вина.

На этот раз хатт расхохотался абсолютно искренне. Хэн даже пожалел, что не видит, как колышутся многочисленные подбородки. Пронзительно взвизгнул Салациус — кажется, маленький подхалим не удержался и свалился с платформы.

— Каго унит, Соло. Тайки сари на вах магна мисска джаджа, мих на вах бантта поодоо, — Джабба взмахнул короткопалой ручкой.

— Да послушай ты…

— Джаджа мин гу! Гаморреанцам удалось растащить кореллианского контрабандиста и принцессу в разные стороны, несмотря на отчаянное сопротивление обоих.

— Джабба… я заплачу тебе втрое! — крикнул Хэн. — Не дури!

Его уволокли.

Один из стражников — в шлеме, сделанном из костей пещерного борова, — взял принцессу за локоть, чтобы увести прочь. Джабба вновь взмахнул рукой.

— Аджу коос миатнай, — буркнул он, смежив тяжелые веки.

Ландо замешкался. Он не был уверен, что следует предпринять. Карты легли нехорошо, а ставка на кону была высока. В этом раскладе Ландо считал себя оставленным про запас козырем, а такой картой не стоит разбрасываться. Ею пользуются лишь в одном случае — когда знаешь, как выиграть.

— Со мной все будет в порядке, — шепнула ему принцесса.

— Не уверен, — так же тихо отозвался Калриссиан.

Но мгновение было упущено. Делать нечего. Не без помощи птицеящера иши тиба Ландо поволок упирающуюся принцессу к хозяину. Наблюдавший за происходящим из-за спины Джаббы Ц-3ПО закрыл ладонями лицо.

Лейя была готова вцепиться ногтями прямо в физиономию хатта. Гнев ее хлынул через край.

— У нас есть могущественные друзья, — запальчиво заявила она хатту. — Ты будешь горько раскаиваться…

— Ката-хо, — старый бандит похлопал себя по объемистому брюху. — Ана ма тота… Он легко втащил принцессу на помост и прижал к себе. Лейя уперлась ладонями в толстую морщинистую кожу. Ей хотелось убить хатта собственными руками, но вероятнее всего она добилась бы лишь того, что кто-нибудь из свиты пристрелил бы ее.

— Нет! — храбро заявил Ц-3ПО. — Не могу на это смотреть!

Хатт гулко булькнул и, высунув зеленоватый язык, запечатлел на лице Лейи в самом прямом смысле смачный поцелуй. Принцессу чуть было не вывернуло наизнанку — у Джаббы Хатта чудовищно воняло из пасти.

Его куда-то втолкнули. Разумеется, он оступился на пороге. По крайней мере, теперь ему точно было известно, что пол тут — каменный. Хэн кое-как сел, потер ушибленные колени, нащупал стену и привалился к ней спиной. После нескольких минут биения кулаком в эту стену — тоже, кстати, каменную — он успокоился и решил мыслить последовательно.

Тьма. Отлично. Он не может даже сказать, есть ли в этой дыре свет или тут темно, как в давно остывшем реакторе. Зачем тебе свет, хмыкнул он. Ты же слепой… Ну и ладно, слепой так слепой, с этим уже ничего не поделаешь.

Глупо мечтать о лунных дорожках, сидя у ситха в заднице.

Лейя! Если бы только знать, что с ней сейчас. Бедная девочка… Он еще раз ударил кулаком в стену. Поморщился и слизнул капли крови с разбитых костяшек. Нет, так не пойдет.

Хорошо. Какой у нас выбор? Сторговаться. Дело привычное, только вот — что предлагать? Глупый вопрос. Можно подумать, раньше его останавливал факт, что он торгуется на пустом месте. Итак? Деньги. У Джаббы их столько, что и не сосчитать. Удовольствия. Что может быть для Джаббы приятнее, как сплясать на могиле Хэна Соло? Хэн с трудом прогнал видение танцующего хатта. Положение было аховое, но с врожденной жизнерадостностью бороться невозможно.

Он выругался вслух. И замер. Из кромешного мрака раздался злобный рык.

Низкий, гортанный и не сулящий ничего хорошего. Где-то в темноте бродило крупное и очень рассерженное животное.

Хэн почувствовал, как мгновенно вспотевшие ладони прилипли к стене. Сейчас его сожрут, а он даже не будет знать — кто именно. Рассказов о ранкоре, обитающем где-то в подземельях дворца, он наслушался предостаточно. И все равно не сумел удержать на привязи свой длинный язык.

— Ну и славно! По крайней мере, у меня тут теплая кампания.

Безумный рев сотряс стены. У кореллианина заложило уши. А в следующее мгновение его схватили, потащили куда-то, прижимая к горячей, заросшей длинной шерстью груди. А в довершение всего облизали и стали радостно сопеть в ухо.

— Гррррхх, — басовито и нежно мурлыкнул неизвестный и злобный зверь.

Хэн выплюнул изо рта шерсть.

— Чуи? — недоверчиво спросил он. — Это ты?

Зверь заворковал и еще крепче прижал к себе Хэна. Соло не верил собственным ушам, но чему-то он должен был доверять, раз на зрение больше нельзя было положиться.

— Ладно тебе, — смутился он, — полегче, дружище, ты меня раздавишь… Я в порядке, говорю тебе, я — в порядке…

Чубакка поставил его обратно на пол. Хэн нашарил загривок вуки и почесал приятеля за ухом. Тот заурчал.

— Ладно тебе, — повторил Хэн.

— Урф-уоф-уоу!

— Увижу? Ничего я теперь не увижу, Чуи. А теперь говори, что за дела?

После всего случившегося он решил, что все-таки будет продолжать верить в удачу. А как же иначе? Его только что вытащили из карбонита, снова отбирают надежду, бросают в камеру, и кто же его встречает? Кое-кто, с кем легко и просто можно придумать план, как выпутаться из создавшегося положения. И не просто кое-кто, а именно Чуи, давно не чесанный, немытый, пахнущий мускусом и пылью Чуи — самое великолепная тварь в Галактике!

Чубакка рассказывал долго:

— Фрх архапх-х шпахргх pa-ар ауроу-у-у-рах-рах гроп рахп ра-а…

— Ландо предложил? — изумился кореллианин. — Он-то что здесь забыл?

Чуи залаял активнее. Хэн покачал головой. Нет, даже ушам здесь нельзя доверять. Все просто свихнулись.

— У Люка с головой все в порядке? — полюбопытствовал Хэн. — А ты куда смотрел? Это дитя не способно позаботиться о самом себе, не то что кого-то спасать.

— Роур ахргх ауф ахрароу-у-у роу рохнр-р гргрфф рф рф…

— Рыцарь-джедай? Завязывай, Чуи! На секунду нельзя отлучиться, все уже больны манией величия…

— Роур-ррр!!!

Хэн вздохнул.

— Поверю, как только увижу собственными… — он невесело рассмеялся, не закончив фразы.

С режущим слух скрежетом поползла вверх железная створка главных ворот дворца Джаббы. Механизм смазывали крайне редко, и буйство песчаных бурь не могло не наложить на него безжалостного отпечатка. На пороге темной пещеры, глядя в ее мрачный зев, стоял Люк Скайуокер. За его спиной затихала пыльная буря.

Широкий просторный плащ, обычное одеяние рыцарей-джедаев, был запорошен мелким, как пыль, песком; глубоко надвинутый капюшон скрывал лицо. Люк словно случайно распахнул плащ, демонстрируя возможным тайным наблюдателям, что при нем нет ни бластера, ни лазерного меча. Входить он не спешил, просто стоял как ни в чем не бывало, присматриваясь к скудно освещенному коридору.

Потом решительно шагнул в сумрак.

Наперерез выдвинулись два гаморреанских стражника с тяжелыми алебардами в лапах. Злобно сверкали черные, глубоко посаженные глаза, из пасти торчали крупные, неприятного вида клыки. Один стражник что-то жевал, с клыков его капала желтая слюна. Второй заговорил, и тон его не располагал к спорам:

— Но чуба!

Люк поднял руку, провел ладонью по воздуху. Стражники, не успев поднять оружия, заперхали. Первый подавился жвачкой. Не повернув головы, Люк прошел дальше. Стражники, чудом вновь обретшие возможность дышать, осели на присыпанные серым песком ступени. За Люком они не пошли. У поворота коридора Люк все же не справился с любопытством и оглянулся украдкой — уж больно хотелось узнать, что за гулкие удары раздаются от входа. Второй стражник азартно колотил поперхнувшегося товарища рукоятью алебарды между лопаток.

За поворотом Скайуокера ждал Биб Фортуна.

Пришлось сделать вид, что и это зрелище ему неинтересно, хотя в свое время он просто с ума сходил от желания лицезреть управляющего великого Джаббы поближе. Правда, с тех пор многое изменилось, и тви'лекки перестали быть Люку в диковину. Люк не замедлил шага, в результате Фортуне пришлось сменить курс, осекшись на полуслове и поспешить вслед за незваным гостем.

— Судя по всему, ты тот, кто называет себя Идущим по небесам. Величайший не желает тебя видеть.

— Я должен поговорить с Джаббой, — не поведя бровью, ровным голосом отозвался Скайуокер.

Биб Фортуна тут же перешел на язык хаттов, оскорбленно тряся лекками. Люк с трудом продирался сквозь хитросплетения чужих слов. Уловил только, что великий Джабба изволит почивать… велел передать… никаких сделок. Ну, это мы еще посмотрим. Или мы не джедаи? Он вновь слегка приподнял руку — левую, это было не слишком привычно, но правой, замененной имплантом, он пока еще не доверял.

— Ты отведешь меня к Джаббе. Сейчас же.

Биб помешкал, склонив голову набок и зачарованно следя за описывающей плавный круг ладонью… Каковы же полученные им инструкции? Ах, да.

— Я сейчас же отведу тебя к Джаббе.

Он повернулся и зашагал по сумрачному извивающемуся коридору, что вел к тронному залу. Люк двинулся за провожатым.

— Ты хорошо служишь своему хозяину, — шепнул он на ухо Фортуне.

— Я хорошо служу своему хозяину, — убежденно кивнул тви'лекк.

— Тебя обязательно вознаградят, — присовокупил Люк.

Управляющий довольно улыбнулся.

— Да, конечно же. Вознаградят.

Джабба Хатт, действительно, изволил почивать. Вернее, откровенно и крепко спал, сморенный дневной духотой. И басовито взрыкивал во сне, отчего сидящий у него на хвосте Салациус вздрагивал и крепко цеплялся коготками за складки толстой хозяйской шкуры, чтобы не свалиться. Рядом с Джаббой, опираясь на его огромный вспученный живот, полулежала принцесса. От одного ее вида у Люка разом перехватило дыхание и даже свело живот. Лейя была одета в скудный наряд танцовщицы, и то, что Люк мог рассмотреть сквозь прозрачную ткань, и то, что вообще не было скрыто одеждой, вытворяло что-то такое с его подсознанием, что… Люк густо покраснел.

Но Лейе, похоже, и дела не было до его переживаний. Принцесса окинула Люка сердитым взглядом и отвернулась, наматывая на кулачок цепочку, прикрепленную к ошейнику. Второй конец цепи Джабба не выпускал из руки даже во сне.

Из-за платформы, одновременно служившей и троном, и лежанкой, высунулся Ц3ПО:

— Ах, наконец-то! Масса Люк пришел, чтобы спасти меня!

Биб Фортуна бесцеремонно оттолкнул его, склонился к хозяйскому уху.

Разговор шел на языке хаттов, до Люка доносились обрывки фраз и отдельные слова, которые он с трудом складывал в осмысленные предложения: «…рыцарьджедаи… сказано было… взашей…»

— Меня нужно выслушать, — еле слышно выдохнул Люк, не спуская взгляда с Фортуны.

— Его нужно выслушать…

Рассерженному Джаббе лучше под руку не попадаться. Особенно если рука сжата в кулак. Получив затрещину, Биб Фортуна укатился куда-то за помост, при падении столкнувшись с Ц-3ПО.

— Слабоумный придурок! — от ярости Джабба зарычал на общегалактическом. — Попался на старый джедайский трюк!

Салациус истерично захихикал. Люк много слышал об этом ковакианском примате, выполнявшем при Джаббе роль придворного шута и подбирателя объедков. Вообще, во дворце столько интересного, а у него нет никакой возможности как следует все разглядеть!

Стараясь не замечать злобные лица, рыла и морды, Люк сосредоточился на главаре.

— Ты приведешь ко мне капитана Соло и вуки.

Джабба пробурчал себе под нос что-то в том смысле, что, как ни пыжься, а на него человеческие мысли не действуют, и расплылся в мрачной ухмылке.

— Другой образ мышления, — пояснил он не без удовольствия. И добавил: — Мне доводилось убивать таких, как ты, еще в те времена, когда слово «джедай» еще что-то значило.

Люк подобрался.

— Тем не менее я заберу капитана Соло и его друзей. Ты можешь получить от этого прибыль… или будешь уничтожен. Выбирать тебе, но предупреждаю — не нужно меня недооценивать. — Он говорил на языке своего детства, на языке планеты Татуин, который Джабба хорошо понимал.

В ответ хатт лишь рассмеялся.

— Масса Люк, — вдруг встрепенулся Ц-3ПО, — вы стоите на…

Но дюжий гаморреанец схватил зарвавшегося андроида за руку и вернул на место. Джабба оборвал смех. Его большой рот кривился.

— Сделки не будет, юный джедай. А я с удовольствием посмотрю, как ты умрешь.

Люк вскинул руку. Из кобуры стоявшего рядом охранника вдруг выпрыгнул пистолет и очутился в его ладони. Люк нацелил оружие на Джаббу.

Тот коротко, точно сплюнул, бросил:

— Боска!

Пол под ногами вдруг провалился, и Люк вместе с охранником покатился в яму.

Створки предательской ловушки немедленно сомкнулись. Все в зале снова кинулись к врезанной в пол решетке и устремили жадные взоры вниз.

— Люк! — вскрикнула Лейя.

Она рванулась было вперед, но ее не пустили ошейник и прикованная к нему цепь. Грубый смех был ей ответом.

Один из стражников, с виду гуманоид, тронул ее за плечо. Она посмотрела на него — это оказался Ландо. Еле заметно он качнул головой. Нет. Сейчас не время, но ждать осталось недолго. Все карты сданы, все в игре и только одну — козырную — приберегли на будущее. Ландо очень не хотелось, чтобы Лейя раньше времени вскрыла карты и испортила всем игру.

Скатившись по наклонному туннелю в яму, Люк вскочил на ноги и быстро огляделся. Он очутился в большой камере, смахивающей на пещеру. По сложенным из нетесаных валунов стенам змеились черные трещины. На полу валялись груды обглоданных, изгрызенных костей бесчисленных животных, в нос било зловоние. Здесь было не так уж темно. Люк вскинул голову. Через железную решетку в потолке на попавшего в ловушку джедая пялились прихвостни Джаббы.

Стражник, свалившийся в яму вместе с Люком, вдруг завопил и кинулся обратно в узкий тоннель. Но и тот был теперь перегорожен небольшой, но крепкой решеткой. Кованая дверь в боковой стене пещеры, скрипя и погромыхивая, медленно начала подниматься. Люк перестал разглядывать потолок и теперь искал путь к спасению. Плащ он сбросил, чтобы не стеснял движений. Потом быстро отступил к стене и присел, наблюдая за происходящим.

— О нет! — услышал он знакомый взволнованный голос робота-переводчика. — Ранкор!

В расширяющейся щели под дверью оказались чудовищные лапы с когтями, форме и размерам которых позавидовал бы и вуки. Люк с детства слышал рассказы о ручном ранкоре Джаббы Хатта. Ручном в том смысле, что жил он при дворце, но не более. Даже стоя на всех четырех лапах, это воплощение ночного кошмара не уступало в росте самому крупному банте. А судя по разинутой мокрой пасти, свирепая и наверняка безмозглая зверюга была к тому же очень голодна.

Стражник подхватил оброненный бластер и принялся стрелять прямо в морду чудовищу. Без видимого результата. Монстра сопротивление потенциального завтрака лишь привело в еще большую ярость. Ранкор тяжело пропрыгал мимо затаившего дыхание Люка прямо к стражнику.

Тот продолжал стрелять. Не замечая отскакивающих от шкуры зарядов, ранкор схватил бедолагу, сунул в пасть и с урчанием заглотил целиком. Взиравшая на представление публика радостно заулюлюкала.

Чудовище понюхало воздух и повернулось к Люку. Кажется, оно требовало продолжения банкета. Люк не стал ждать, когда ранкор бросится на него. Он подпрыгнул и ухватился за решетку в потолке. Толпа разочарованно загудела.

Перебирая руками и рискуя каждую секунду сорваться, Люк перебрался в угол пещеры. Зрители встретили его усилия свистом и недовольными криками. Вдруг пальцы соскользнули с залитого жиром прута, и Люк повис на одной руке над беснующимся внизу ранкором.

Два особо отважных йава подбежали и принялись топтать ему пальцы. Зрители одобрительно взревели. Ранкор в свою очередь пытался дотянуться до резвой добычи, но неудачно. Джедай висел слишком высоко, когти до него не доставали, а подпрыгивать монстр не умел.

Но йавы добились своего — Скайуокер разжал пальцы. Ранкор разинул пасть.

Люк кувыркнулся и изо всех сил впечатал каблук зверю в глаз. Ранкор взревел от неожиданной боли и замотал тяжелой башкой, пару раз долбанув ею о каменную стену. Зрители сочли это очень смешным.

Монстр все-таки исхитрился, зацепил добычу и потащил ее в пасть, но Скайуокер уже вооружился огромной берцовой костью, оставшейся от какой-то из предыдущих жертв. Дождавшись, когда пасть размером с арсенальный люк «крестокрыла» распахнулась перед ним, джежай вбил кость, точно клин в глотку ранкора. Зверь захрипел и выронил Люка. Тот поспешно откатился в сторону. Ранкор замычал, заметался, с разбега вмазался башкой в стену.

Образовавшийся камнепад едва не похоронил под собой Люка — тот еле успел скорчиться в расщелине. Толпа бешено аплодировала.

Страх словно облако, говаривал Бен, — от него становится холодно и темно, но если подняться выше, то небо снова окажется чистым. Ясно, что по природе своей любой зверь не злобен. Иначе его злобу было бы легко обратить против него самого. Бен говорил, что чистое зло разрушительно по своей сути. И разрушает оно само себя. Эта тварь не была плохой, просто недалекой, необученной, голодной, и ей было больно. Грубое, дикое, но не отличающееся умом животное. А это означает, что никакие «джедайские штучки» на него не подействуют. С ним не договоришься.

Конечно, самое лучшее — выпустить ранкора на джаббову камарилью, но вряд ли этот номер получится. Значит, нужно бежать. Люк быстро оглядел пещеру.

Тяжелая дверь все еще открыта, и рядом с ней что-то похожее на спусковой механизм. К сожалению, путь к нему загораживает ранкор, который тем временем избавился от кости в горле и в ярости разгребал груду скрывавших добычу камней. Те так и летели во все стороны.

Ранкор отвалил очередной валун и увидел Скайуокера, возвестив об этом открытии торжествующим рыком. И жадно потянулся лапой в щель. Люк схватил камень и ударил по пальцам зверюги. Ранкор вновь взвыв от боли, отскочил;

Люк метнулся к выходу из пещеры — в загон.

Еще одна тяжелая решетка преградила ему дорогу. За решеткой сидела какая-то парочка и обедала. Похоже, эти парни ухаживали за ранкором. Они недоуменно воззрились на Люка, потом схватили копья и, продолжая жевать, стали тыкать ими сквозь решетку, целясь в Скайуокера.

С другой стороны к нему топал ранкор. И вид у монстра был весьма недовольный. Пришлось отступить к боковой стене, там, где он раньше видел спусковой механизм. Ранкор уже начал вдвигаться через дверь в загон, готовый рвать и убивать. И в это мгновение Люк схватил первое, что подвернулось под руку — как потом оказалось, череп, — и запустил им в механизм затвора.

Панель хрустнула, посыпались искры, и тяжелая металлическая дверь обрушилась на голову ранкора, раздавив ее, словно яйцо.

Зрители наверху в один голос ахнули, затем воцарилась мертвая тишина.

Подобного поворота событий явно не предполагалось. Все посмотрели на Джаббу. Хатт позеленел от гнева, казалось, его вот-вот хватит удар. Лейя пыталась скрыть радость, но никак не могла справиться с довольной ухмылкой, расплывающейся по ее лицу.

— Уна-а! Уна уба! — бушевал Джабба Хатт. — Антас Соло чу вуки. Ку-е анта каса пата.

Люк был слишком взбудоражен, чтобы воспользоваться моментом, когда прислужники бросили копья и открыли решетку. Ворвавшиеся стражники толпой навалились на Скайуокера, надели наручники и поволокли его прочь. Поэтому он не увидел, как толстый прислужник ласково погладил мертвого зверя по голове и заплакал, обнимая мертвую тушу. С этого дня жизнь потеряла для него всякий смысл.

Их выволокли из камеры и куда-то погнали; надо полагать, под светлые очи хозяина дворца. Хэн спотыкался на каждом шагу, цеплялся за шкуру Чубакки и жмурился, пытаясь сообразить, какое из темных неясных пятен — Джабба Хатт.

Он был уверен только в одном: ничего хорошего им не светит. Рядом негромко поскуливал Чуи, описывая, что происходит вокруг.

Тронный зал определился по стойкому аромату пота, алкоголя и блевотины; неаппетитная смесь навечно впиталась в стены и плотную ткань драпировок. А также — по негромкому бормотанию: публика делилась впечатлениями. Все жаждали знать, что с кем случится. Хэн опять споткнулся, с разгона влетел в кого-то, крепко приложившись плечом о металл кирасы. Его отодвинули, фыркнув неразборчивое ругательство. Хэн решил считать это слово ругательством; все равно он не узнал языка. Зато, кажется, узнал голос.

Рядом кто-то активно завозился. Похоже, тащили еще одного пленника. Соло предположил, что им окажется Лейя, он хотел спросить, что с ней было, сказать, что он весь извелся, но…

— Рад тебя снова видеть, дружище…

И этот голос он узнал. Итак, сопливец тоже попался. По крайней мере, не так обидно за бесцельно проведенные годы… или сколько там времени прошло, интересно? Не догадался спросить.

— Люк, — он криво усмехнулся. — Ты-то что здесь забыл?

— Не сумел пропустить грандиозную вечеринку…

Судя по голосу, Скайуокер улыбался до ушей. Как всегда, нашел время.

— Ну, и как дела? — поинтересовался кореллианин.

— Как обычно.

— Что, так все плохо, э?

Можно на одну сотую процента расслабиться.

— Где Лейя? — прошептал Хэн. — Она… Она не отрывала от него взгляда, но он не знал об этом.

— Я здесь! — крикнула она. — Со мной все в порядке, только не знаю, сколько времени смогу выносить твоего жирного приятеля…

Ее голос перекрыл рык Джаббы:

— Дагоаэд!

Позвякивание, клацание металлических ног по каменным плитам пола, тонкое зудение сервомоторов — и незабываемый нервный голос.

— Их Возвышенная Высокопоставленность великий Джабба Хатт постановил, что вас немедленно предадут казни.

— Это хорошо, — согласился Хэн Соло. — Терпеть не могу долго ждать…

— Вы глубоко оскорбили Его Великолепие, — продолжал Ц-3ПО. — А подобное действие карается наиболее мучительной смертью…

— Это точно. К чему ограничиваться полумерами? — поддакнул кореллианин.

Он уже не жалел, что ничего не видит. Буйное воображение уже нарисовало необходимую картинку: напыщенный, расплывшийся хатт на платформе, Золотник размахивает манипуляторами и вещает, словно глашатай Императора. Сладкая парочка. Хэн подумал и обрядил воображаемого Ц-3ПО в белую адмиральскую шляпу, в какой когда-то щеголял Чубакка. И, естественно, прыснул от восторга.

Кажется, окружающие решили, что он свихнулся окончательно. Даже Чубакка успокаивающе забубнил. Даже попытался погладить по плечу.

Что касается Ц-3ПО, тот, невзирая на обстоятельства и совершенно неприемлемые условия труда («да, в конце концов, кем он себя возомнил, этот назойливый, невоспитанный гуманоид с сельскохозяйственной планеты!

Перебивать такого заслуженного, почтенного робота-секретаря… фи, что за манеры?!»), продолжал речь.

— Вас отвезут в Дюнное море, где сбросят в Великий провал Каркун…

— Для начала неплохо, — заметил Хэн, пожимая плечами.

Ц-3ПО сурово, но сдерживая эмоции, пристально посмотрел на неуемного кореллианина, надеясь, что если тот не увидит, то хотя бы почувствует. Не подействовало. -… где обитает всемогущий сарлакк. В его утробе вы найдете понятиям «боль» и «страдание» новые определения и, осознавая эти новые определения, будете перевариваться тысячу лет, — торжественно закончил Ц-3ПО и снова посмотрел на Соло.

Кореллианин то ли оказался чрезмерно толстокожим, то ли действительно сошел с ума, но обладание хорошими манерами ему не грозило ни в одном из случаев.

Он продолжал веселиться.

— Переживем как-нибудь, — беззаботно заявил он. — Может, перейдем от слов к делу. Тысяча лет… многовато все-таки.

Чубакка гавкнул, что согласен всей душой и сердцем.

Люк усмехнулся. Кореллианин был верен себе, и это радовало. У Скайуокера не было ни времени, ни возможности ввести Хэна в курс дела. Оставалось надеяться, что Соло сохранил способность не только безостановочно трепать языком, но и внимательно слушать.

— Джабба, — заговорил Люк, тщательно подбирая слова, — тебе следовало заключить с нами сделку. Ты совершаешь последнюю в своей жизни ошибку.

Люк смотрел на грузную тушу на платформе, но не видел перед собой живого существа. Только серую массу, высасывающую жизнь из всего, до чего она могла дотянуться. В груди неприятно заныло: где-то под диафрагмой формировался горячий шарик, словно клубочек пламени. Можно было расслабиться, отпустить рвущийся на свободу огонь, посмотреть, как будет корчиться и извиваться огромный слизняк под ударами пламени. Да, Люк пришел сюда освободить друзей, но почему бы заодно не избавить Галактику от зла?…

Желание почему-то было окрашено в темные тона. Люк улыбнулся. Ему даже не придется освобождать руки, он справится и так…

Джабба хрюкнул.

— Джаджа мин гхва.

Сидевшая у подножия своеобразного трона Лейя вздрогнула. Она смотрела только на Хэна, но сейчас, когда все заторопились на выход, случайно покосилась на Люка. От коренастой фигуры в черном веяло знакомым холодом.

Лейе стало страшно.

Гравитонная баржа неторопливо ползла над бескрайним Дюнным морем. Листы обшивки потрескивали и скрипели, раскаленные солнечным жаром, порывы хилого ветра едва натягивали большие паруса. В конце концов ветер закашлялся и умер совсем; полотнища жалко обвисли. После долгого разбирательства, наказания виновных и ругани запустили двигатель, и путешествие продолжилось. На палубе возле гарпунных и лазерных пушек жарились стрелки, больше никто старался не высовывался. Сам Джабба вместе со свитой прятался от солнца на нижней палубе.

За баржей тащились два небольших скиффа: на одном летели вооруженные до зубов охранники, второй вез пленников. Кроме них, на втором скиффе находились клатуинец Барада, два виеквайя и Ландо Калриссиан.

Барада вовсе не был лишен здравого смысла и, как любой представитель своей расы, в драке стоил многих. Он был крепок и приземист, единственным пунктиком его жизни было то, что Барада так нянчился со своей десантной винтовкой, словно больше всего на свете жаждал услышать ее голос.

Виеквайи были братьями, хотя никто точно не знал, то ли все в их племени были братьями, то ли все носили одно и то же имя. Более того, никто не был уверен, имя ли это или название племени. Или вообще название всей расы.

Точно известно было только то, что парочка отзывалась на это имя и что ко всем остальным существам во Вселенной они относились на редкость индифферентно. Но друг с другом они были ласковы, даже нежны, порождая массу слухов, что не братья это вовсе. Головы обоих были обриты, только на макушке был оставлен ритуальный пучок волос, заплетенный в косичку.

Калриссиан, как и остальные стражники, не спускал взгляда с пленников и ждал либо сигнала, либо удобного случая. Происходящее живо напоминало ему аферу на Песменбен IV, когда они пытались отджаббить у тамошнего губернатора планету в аренду. В результате Ландо, изображавший охранника с разработок, заставил имперского Моффа лежать, уткнувшись лицом в дно лодки, а взятку швырнул за борт, когда их поймали «официальные лица». Ландо ожидал, что сегодняшняя работенка окажется схожей, только за борт придется выбрасывать не кредитки, а стражу. Это обстоятельство его неприятно волновало.

Хэн слушал во все уши, поскольку глаза все еще были практически бесполезны, но слышал только урчание моторов, шорох песка, скулеж Чубакки и собственную болтовню. Он трепал языком без передыху, чтобы охрана прибалдела и, когда настанет время действительно сделать ход, не смогла бы отреагировать вовремя.

— Похоже, иду на поправку, — щурясь, сообщил он между двумя анекдотами. — Вместо темного размытого пятна я вижу яркое размытое пятно. Явный прогресс.

— Поверь мне, ты ничего не теряешь, — улыбнулся в ответ Скайуокер. — Тут не на что смотреть.

— С чего ты взял?

— Я здесь вырос.

— Здесь и умрешь, — бодро откликнулся пессимист Соло. — Как пить дать.

— Вообще-то у меня были другие планы…

— Ага. Сигануть по команде Джаббы к сарлакку и через пару сотен лет героически исторгнуться через задний проход. Как ты думаешь, почему я еще не танцую от радости?

— Дворец великолепно охраняется, — терпеливо пояснил Люк. — Мне надо было каким-то образом вывести тебя оттуда. Просто держись поближе к Чуи и Ландо, а об остальном я сам позабочусь.

— Позаботишься, ага? Умираю от нетерпения, я должен это увидеть…

Но от дальнейших комментариев воздержался, возможно, потому, что один из виеквайев пихнул его в бок рукоятью алебарды. Люк был благодарен охраннику.

Не то чтобы ему требовалось сосредоточиться, просто он и без «джедайских фокусов» видел сомнения кореллианина. Весь их побег выстроен на том, что Люку возомнилось, будто он переродился в рыцаря-джедая. Несмотря на короткое, но впечатляющее знакомство с Вейдером, Хэн Соло оставался при мнении, что для побега ему понадобится лишь быстрый корабль и верный бластер. Прочие возможности его не интересовали.

Кутеж, начатый во дворце, плавно перетек в гулянку на борту баржи. Ц-3ПО потерял чувство времени и пространства, но объяснял это тем, что пребывал в затруднительном положении — его заставили переводить яростный спор между чевином Эфант Моном и граном Рие-Йиесом относительно способов ведения тактических боевых действий. Во-первых, спор грозил перейти в драку. Вовторых, Ц-3ПО зависал на ограниченности словарного запаса. Эфант Мон, толстокожий, грузный, размахивающий толстым длинным хоботом, стоял (по мнению Ц-3ПО) на совершенно неприемлемой позиции. К тому же на его плече восседал Салациус Крамб, который повторял все, что говорил Мон, и заходился безумным хохотом.

Свою речь Эфант Мон подытожил чрезвычайно агрессивно:

— Вуоссье йавамба буог!

Салациус закивал ушастой головой и заверещал:

— Вуоссье джавамба! Джавамба! Буог!!!

Ц-3ПО вовсе не хотел переводить Рие-Йиесу заключительное предложение (гран уже порядком набрался, а слова оскорбляли вокодер робота-переводчика), но пришлось. Все три глаза Рие-Йиеса загорелись бешенством.

— Баккава! Баккава! — и без дальнейшего разглагольствования гран впечатал одну из конечностей в хобот Мона.

Ц-3ПО счел, что подобный ответ обойдется без перевода и воспользовался шансом затеряться в толпе. В процессе он наткнулся на передвижной столик с напитками. Бокалы опрокинулись, а из-под подноса раздалось незабываемое чириканье и лихой гневный посвист.

— Р2Д2! — обрадовался робот-переводчик, — А ты что тут делаешь?

— Дууо уиип чвирки-рииии бздинь.

— Я вижу, что ты разносишь напитки. Но здесь очень опасно. Они собираются казнить масса Люка, а если мы не побережемся, то и нас тоже!

— Чирр-ап! Би-ип бип би-бип!

— Хотел бы я быть столь же уверен…

Джабба подергал цепочку, подтаскивая к себе принцессу; до этого Лейя безотрывно смотрела в иллюминатор.

— Не отвлекайся, красавица. Скоро ты начнешь ценить меня, — он усадил мгновенно оскалившуюся принцессу рядом с собой и заставил отпить из своего бокала. Лейя демонстративно выплюнула питье на пол.

Караван остановился над дырой в песке. Баржа — над одним склоном, скифф с охраной — над другим, скифф с пленниками — точно по центру провала.

Дыра называлась Великим провалом Каркун и от прочих отличалась тем, что дно у нее было розовое, скользкое, утыканное острыми зубьями, а вовсе не песчаное, как можно было предположить. Собственно, и дна там не было, лишь уходящий глубоко под землю пищевод.

Великий провал Каркун был пастью сарлакка.

Охранники выдвинули из борта скиффа металлический абордажный мостик, сняли с Люка наручники и копьями принялись заталкивать юного джедая на мостик.

Тот подчинился.

Люк опасливо глянул себе под ноги. Внизу, метрах в шести, мускулистые стенки провала пошли волнами, из глубокой глотки высунулись длинные гибкие отростки, которыми сарлакк обычно хватал зазевавшуюся добычу. Похоже, хищник проголодался и чувствовал запах свежей еды. Никакого разнообразия, огорченно подумал Скайуокер. Почему сегодня меня все время пытаются комунибудь скормить?

Он стал растирать запястья, чтобы восстановить циркуляцию крови. В черной куртке ему было жарко, но в конце концов, он был дома. Он здесь родился и вырос. С ним здесь ничего не может случиться. Он увидел, что с баржи за ним наблюдает Лейя, и подмигнул ей. Принцесса кивнула в ответ.

Сквозь толпу, собравшуюся у борта, протолкался робот-переводчик.

— Жертвы всемогущего сарлакка! — возвестил Ц-3ПО.

Он никак не мог понять, что его смущает. Должно быть, какая-то путаница в программах. В конце концов, он всего лишь дроид! Программировать надо уметь, а не обвинять потом исполнителя. А его функции определены более чем точно: перевод, никакой отсебятины.

— Его великолепие надеется, что вы умрете с честью. Но если кто-то из вас хочет умолять о милости, Джабба Хатт готов выслушать ваши мольбы.

Хэн оттер плечом Чубакку и шагнул вперед.

— Скажи этому зажравшемуся слизняку, — начал он, несколько перепутав сослепу направление, зато с жаром. Чубакка протянул лапы и развернул капитана лицом к барже. Хэн даже паузы не изволил сделать, — что для такого спектакля ему лучше побросать к сарлакку всю свору своих лизоблюдов. Тогда бархан удовольствия накроет его. Верно, Чуи?

Чубайса подтвердил.

— Кстати, об удовольствии… Передай заплывшему жиром чемпиону по жадности и тупоумию…

Люк тряхнул головой, прогоняя наваждение. Если Хэна не остановить, он может говорить, пока всех не сморит усталость, и легко продолжит дальше. Тоже, в общем-то, выход, но у них мало времени. Пришлось перебить — к большому неудовольствию кореллианина.

— Джабба! — крикнул Скайуокер. — Это твой последний шанс. Освободи нас или умрешь.

Он покосился на Ландо. Калриссиан еле заметно кивнул. Сейчас, понял он. Они выкинут стражу за борт и улизнут у всех из-под носа.

Ответом Скайуокеру был взрыв хохота и оживление на борту баржи. Сквозь толпу к борту проталкивался Р2Д2, сердито попискивая, когда кто-нибудь не уступал ему дорогу.

— Ана ма тота ай уна джуху, потий-джи джедай, — Джабба недвусмысленно ткнул пальцем вниз. — Босска мин гу.

Скайуокер нашел взглядом маленького астродроида и отдал ему шутливый салют.

Р2Д2 радостно свистнул. Люк, не дожидаясь, когда стражники возьмутся за выполнение приказа, сам прыгнул вниз. Развернулся в воздухе, ухватился за край планки — гибкая пластина подбросила его вверх. И в это же мгновение Р2Д2, открыл монтировочный люк и выплюнул оттуда лазерный меч.

Люк активировал оружие еще в воздухе, так что обратно на палубу скиффа он приземлился готовым к драке. Первым за борт отправился Барада, так и не успевший выстрелить из своей любимой винтовки. Следующим на очереди был один из братьев-виеквайев. Второго брата успел занять Ландо, схватившийся с ним совершенно неожиданно для зрителей.

Гравитонная баржа совершила легкий разворот, и Джабба увидел свалку и пальбу на скиффах. Он пришел в неистовство. Гавкающими командами он отправил бестолково лупающих глазками охранников на верхнюю палубу. О Лейе он словно забыл.

На скиффе Люк сшиб с ног второго стражника и выкинул его прямо в воронку сарлакка. Затем кинулся к Чубакке и начал развязывать ему лапы, приговаривая:

— Полегче, Чуи…

Несколько недолгих мгновений Боба Фетт смотрел на юного джедая, достаточно ловко рассыпавшего по пустыне нескольких крепких компаньонов Джаббы.

Похоже, он принял решение: он нашел свое собственное понимание, почему он возьмет деньги, предложенные за молодого Скайуокера.

Для того чтобы оказаться на скиффе, много времени не требовалось — два шага, включенный ракетный ранец, и вот уже Фетт приземлился на палубу скиффа, там, где Люк высвобождал из наручников Хэна и Чуи. Выстрелить он не успел. Люк, развернувшись, отмахнулся мечом. По Фетту не попал, но располовинил его бластер. Меч Люка вновь пошел по дуге вверх.

Именно в этот момент стрелок на первом скиффе развернул пушку в их сторону и, после нескольких пристрелочных выстрелов наконец-то попал… Скифф с пленниками качнуло. Хэн с Чубаккой свалились друг на друга, и вместе — на леер. Ландо на пару с одним из братьев-виеквайев вообще ухнул вниз, но в последний миг успел вцепиться в трос и теперь болтался над сарлакком, мрачно размышляя над изменчивостью судьбы и давая обеты более никогда не ввязываться в аферы, которые он не может контролировать с начала и до конца. Иногда он подавал звуковые сигналы:

— Эй, наверху! Помогите!

Наверху на него никто не обращал внимания. Чубакка выл от боли — его зацепило выстрелом — и пытался слезть с придушенного кореллианина. Хэн думал только о том, как бы выкарабкаться из-под вуки и не погибнуть при этом. Люк интересовался, все ли с Чуи в порядке. Воспользовавшись суматохой, Фетт задействовал гибкий трос, вмонтированный в правую наручь.

Оснащенный грузом трос обмотался вокруг Скайуокера, притянув его руки к бокам.

Люк, до предела выгнув запястье, рубанул мечом по натянутому тросу. Тот распался. Скайуокера бросило в одну сторону, охотника — в другую, а в скифф опять залепили из пушки. Обломками завалило всю компанию. Выстрел пришелся Фетту почти под ноги и на какое-то время вывел охотника из игры.

Веревка, на которой висел Калриссиан, как оказалось, не была привязана, а просто намотана на стойку леера, так что под тяжестью Ландо она довольно быстро размоталась.

— Хэн! — завопил Ландо, чувствуя, что уже ни за что не держится и вообще летит вниз. — Чуи!

Сверху до него донесся голос кореллианина. Хэн одновременно искал Ландо, заверял Чубакку, что лично с ним все в порядке, и требовал показать раненую лапу или куда там в вуки попало. Чубакка скулил.

Люк смерил взглядом расстояние между двумя скиффами и легко преодолел его одним прыжком. Там началось веселье.

Направляемый чубаккиным рычанием, Хэн наконец выяснил, куда пропал Калриссиан, и даже вооружился копьем, оброненным кем-то из стражников.

Потом перегнулся через борт.

— Не двигайся, Ландо! — крикнул он. — Я сейчас!

Калриссиан хотел ответить, но едва он набрал воздуха, как соскользнул вниз по песку. Поэтому счел за лучшее промолчать. Он лежал, распластавшись на крутом склоне, понемногу скользя в глотку к сарлакку, и пытался придумать хоть какой-нибудь способ устроить ненасытной твари тысячу лет несварения желудка. Три к двум, что он продержится там дольше других. А если сумеет уговорить упавшего перед ним стражника вылезти из униформы…

Тем временем на ноги поднялся Боба Фетт. Не обращая особого внимания на пытающуюся сбежать добычу, он наблюдал за дракой на другом скиффе. Там Скайуокер доблестно расправлялся с шестью стражниками. Перевес был явно на его стороне. Парни дрались отчаянно, но синдром солдата удачи ослаблял их упорство: оно мне надо за эти деньги?… Фетт помотал головой, пошатнулся и оперся о поручень.

Чуи залаял.

— Боба Фетт? — изумился Хэн. — Боба Фетт?! Где?

Чубакка услужливо подсказал направление. Правда, с первого раза ничего не получилось, охотник не глядя парировал копье рукой. Вторую руку он вытянул в сторону Люка, целясь из огнемета. То, что вместе с целью он может прихватить и стражников, его, судя по всему, не волновало.

Чубакка яростно лаял, не в силах зацепить когтем охотника.

Хэн наугад махнул копьем. На этот раз удача ему улыбнулась, удар пришелся охотнику по спине. То ли ракетный ранец сработал от сотрясения, то ли вообще барахлил, хотя позже Хэн сам усомнился в этом. Главное, что он сработал. Чубакка восторженно проводил охотника взглядом — того швырнуло на борт баржи. Похоже, Фетт потерял сознание, потому что даже не попытался ухватиться за обшивку, а просто скатился вниз. Прямо к сарлакку.

— Рргрроуррбрроо фро бо, — удовлетворенно сообщил Чубакка.

— Что он сделал? — Хэн от досады ударил кулаком в пространство. — А я опять ничего не видел!

Джабба раздулся от ярости, словно гигантский воздушный шар. Его свита — те, что еще могли стоять на ногах и держать оружие, — осаждали выходы на палубу. То ли собирались принять участие в драке, то ли унести под шумок ноги. Оркестр выпихивал через иллюминаторы противоположного борта инструменты и явно собирался дать тягу.

Самое время! Лейя прыгнула за спину Джаббе, захлестнув горло хатта цепью, на которую была посажена, уперлась ему в спину ногой. Джабба захрипел.

Принцессе казалось, что она вот-вот сломает себе пальцы или вывернет руки из суставов — старый хатт вовсе не собирался сдаваться так просто, — но она всем телом из последних сил натягивала цепь, пока Джабба вдруг не обмяк.

Лейя словно чувствовала, как цепь, впиваясь в кожу, затягивается вокруг его глотки, сминает дыхательное горло… Хрипы становились все слабее, хвост хатта перестал яростно дергаться из стороны в сторону, из пасти вывалился язык.

— Ландо, держи! — Хэн протягивал Калриссиану копье. По крайней мере, он надеялся, что именно Калриссиану.

— Опусти пониже! — подтвердил правильность направления Ландо.

— Да я пытаюсь…

Скифф вновь накренился. Похоже, кто-то на барже всерьез увлекся стрельбой.

— Эй! Эй!!! Чуи, держи меня, я соскальзываю…

Хэн почувствовал, как вуки крепко взял его за щиколотки.

— Хватай, Ландо! Держи!

Расправившись с последним охранником, Люк огляделся по сторонам. На втором скиффе исполнялся сложный акробатический этюд с целью вытащить упавшего за борт Калриссиана, У ребят все бы давно получилось, но с баржи по ним стреляли из пушки. Скайуокер прыгнул, стараясь не думать о жадно распахнутой внизу пасти. Он ударился всем телом о борт баржи, проехал немного на животе, но сумел зацепиться пальцами за дыры в листах обшивки.

Рядом распахнулся орудийный порт. Люк схватил выглянувшего оттуда стрелка за шиворот и сбросил вниз. Потом, обдирая кожу на пальцах, начал взбираться на палубу.

Туша мертвого Джаббы придавила цепь, дергай не дергай, все равно не оторвешься. К тому же постоянно приходилось прятаться — все за тот же труп, впервые радуясь размерам старого бандита, — когда мимо пробегал кто-нибудь из бойцов. Лейя справедливо полагала, что сторонников на борту баржи у нее не очень много. Принцесса еще раз дернула цепь. Безнадежно. Даже до бластера не дотянуться. Лейя пригорюнилась было, но передумала и с удвоенной энергией принялась сражаться за свободу.

Рядом раздалось громкое чириканье. Это маленький астродроид катил на помощь и оповещал об этом хозяйку. Добравшись, Р2Д2 выдвинул манипулятор с миниатюрным плазменным резаком.

— Спасибо, — Лейя благодарно погладила дроида по кожуху. — Давай выбираться отсюда.

Они помчались к выходу, по дороге споткнувшись о Ц-3ПО. Робот-секретарь лежал ничком на палубе и стенал, потому что у него на животе сидел Херми Одль, не давая подняться, пока Салациус деловито выковыривал правый фоторецептор Ц-3ПО.

— Нет! — кричал бедолага-дроид. — Нет! Только не глаза! Р2, на помощь!

Поспеши, Р2! Ой! Уйди от меня, противный!

Салациус залился безумным хохотом и перекусил еще один проводок. Р2Д2 бросился в атаку. Первый разряд подпалил тылы Херми, и барагвинец с воем умчался в угол. Спасаясь от разъяренного астродроида, Салациус проворно забрался по переборке на потолок и принялся оттуда строить рожи.

Не обращая на него внимания, Лейя помогла Ц-3ПО подняться, и вся их веселая компания вывалилась на палубу. Там Люк упражнялся в фехтовании. Покончив с последним стрелком, он повернулся к принцессе и закричал, указывая на лазерную пушку:

— Направь ее вниз! Вниз!

Лейя пожала плечами, но послушалась. Пока она потела под тяжестью оружия, у борта баржи шел спор.

Р2Д2 с неистовым писком наскакивал на Ц-3ПО.

— Не могу! — отнекивался тот. — Здесь слишком далеко! Я не допрыгну! Аи!…

Астродроид примерился и ловко подсек более высокому приятелю ноги как раз под коленями. Ц-3ПО воткнулся головой в песок.

С баржи выстрелили еще раз, вытряхнув из скиффа всех его пассажиров, кроме Чубакки. Вуки успел поймать кореллианина за ноги, а второй лапой ухватился за леер. Он очень боялся, что разожмет лапы и больше никогда не увидит Хэна. Ландо был на втором конце живой цепочки. Каждый раз, когда он делал попытку вцепиться в протянутую руку Соло, песок под животом начинал съезжать вместе с Калриссианом в ненасытную глотку сарлакка. Ландо тоже боялся, особенно того, что Хэн сейчас вспомнит, что произошло в Беспине, попросит Чубакку вытащить его, плюнув на Ландо. Возможно, в прямом смысле этого слова. Еще он боялся разжать вторую руку, которой он держался за копье.

Хэну было не до сильных эмоций. От прилившей к голове крови гудело в ушах, в лицо сыпался мелкий сухой песок, а больше всего на свете его интересовало, где именно находится Ландо.

— Эй! — раздался вопль. — Почему ты не мог подрасти еще на несколько сантиметров?!

Надо полагать, источник звуков и есть Калриссиан.

— Держись! Сейчас я тебя…

Второе попадание тряхнуло скифф еще раз. Чубакка отчаянно взвыл. Ландо тоже взвыл, потому что отпустил копье.

— Да держись ты! — Хэн опять ткнул копьем в сторону Ландо.

— Я держусь! Мама!!!

Одно из длинных гибких щупальцев обвилось вокруг ноги Калриссиана.

Некоторое время Хэн соревновался с сарлакком в перетягивании каната; Ландо изображал из себя одновременно и канат, и награду победителю. Чубакка правой передней лапой прижимал к себе ноги висящего головой вниз кореллианина, левой передней тянулся к лазерному пистолету, валявшемуся на палубе, а обеими задними упирался в бортик скиффа. Он все-таки добыл оружие, прицелился было, но опустил бластер и огорченно гавкнул.

— Он прав! — крикнул снизу Калриссиан. — Не получится!

Он покосился вниз. Вот уж действительно — козырь в рукаве! О каких тут ставках может идти речь, если правила меняются каждые пять минут на протяжении одной игры? Щупальца! Кто ж знал, что у него изо рта будут расти щупальца? Эй, кто-нибудь ставил на щупальца? Очень длинные, решил он. И липкие. Да сделайте вы хоть что-нибудь!!!

— Чуи, — Хэн протянул руку. — Дай мне бластер.

Чубакка послушался.

— Ландо, не дергайся.

Калриссиан запаниковал.

— Эй, минуточку! — заорал он. — Мне казалось, что ты ничего не видишь!

— Все в порядке. Поверь мне. И не дергайся.

— А у меня что, есть выбор?! Эй, повыше целься! Не в меня! Пожалуйста, чуть повыше! — Ландо вжался в песок и принялся вспоминать молитвы.

Над головой, опалив волосы, прошипел лазерный луч. Щупальце, тисками сжимавшее ногу Калриссиана, разжалось и втянулось внутрь разинутой пасти сарлакка. Прямое попадание.

— Чуи, вынимай нас отсюда! Давай! Порядок… Тяни, Чуи, тяни… хороший мальчик…

Принцесса дернула себя за металлический ошейник и намотала болтающуюся цепь на руку. Люк обнял Лейю левой рукой. Правой он схватился за тонкий канат, остаток порванного такелажа, свисающий с покосившейся от взрыва мачты, потом коротким пинком активизировал спуск второй палубной пушки — и, когда орудие выпустило заряд в палубу, Скайуокер, покрепче прижав к себе принцессу, прыгнул вперед.

Они перелетели на зависший рядом катер. Принцесса была разгорячена, обнажена и агрессивна — в общем, из объятий выпускать ее не хотелось, но второй скифф накренился слишком опасно, да и парусная баржа продолжала сотрясаться от внутренних взрывов. Люку вовсе не улыбалось быть поблизости, когда рванет по-настоящему. Корму баржи уже охватил огонь.

Когда Лейе удалось освободиться из рук спасителя, выяснилось, что Чуи уже затаскивает Ландо на борт, а Хэн сидит, прислонившись к борту, и отдувается. Неблагодарная принцесса тут же кинулась к кореллианину и принялась покрывать его вспотевшее лицо поцелуями. Хэн вяло отбивался; по его физиономии все шире расплывалась прежняя самодовольная ухмылка.

Чтобы не слишком завидовать, Люк принял командование:

— Отваливаем! И не забудьте дроидов!

— Уже, — невпопад сказал Ландо.

Люк направил катер в обход баржи, туда, где из песка торчали ноги Ц-3ПО. Из соседней дюны высовывался перископ Р2Д2. Катер завис над утонувшими в песчаных волнах роботами, из отсека в днище выдвинулся большой электромагнит. С громким звоном оба дроида прилипли к магнитной пластине.

— О-о! — простонал Ц-3ПО.

— Би-и-ду ди-ип! — согласился с ним Р2Д2.

Через несколько минут, проверив, все ли конечности на месте и хватает ли пальцев на руках, лапах и манипуляторах, они поверили, что ухитрились выпутаться из переделки почти без потерь. Может быть, чуть помятые, но живые. Какое-то время беглецы обнимались, смеялись, урчали, радостно восклицали, бибикали и гудели. Потом кто-то ненароком в порыве чувств сжал раненое плечо Чубакки, и тот взревел от боли — и все бросились врассыпную, проверяя аппаратуру и управление катера. Хэн и Лейя ничего и никого не замечали, занятые только друг другом.

Даже когда пузатая баржа в конце концов сгинула в огненной вспышке, рассыпав по песку пылающие обломки, а скифф, кренясь на один бок, по дуге почти бесшумно понесся прочь, парочка влюбленных не разжала объятий. Им старались не мешать.

Обломки парусной баржи еще дымились, когда возле провала Каркун появился небольшой скифф. Буря уже улетела прочь, заметя следы битвы, разровняв поверхность песка. Человек, управляющий скиффом, не спешил выходить, разглядывая пустыню. Ему было жарко под тряпкой, которой он на манер тускенских разбойников обмотал голову, да и легкие имперские доспехи не способствовали прохладе, но он чувствовал, как между лопатками вместо струек пота скользят мурашки озноба. Разыгравшаяся здесь битва его не впечатляла, старый охотник видел множество сражений. Зато его впечатляли легенды о таившихся в песках Татуина тварях и о том, что они делают с теми несчастными, кому доведется провалиться к ним в яму-глотку. Ладно, все равно он не проведет здесь времени больше необходимого.

Старый охотник — его звали Денгар — взял бинокль. Песок. Кругом лишь песок.

Крутой гребень бархана над провалом Каркун. Скифф он угнал из опустевшего дворца Джаббы Хатта. В этом была своя прелесть: украсть скифф Джаббы, чтобы исследовать обломки сгоревшей баржи, принадлежащей тому же хатту. Конечно, красть у хаттов — не лучшая из идей. Но все-таки.

А все же забавно-то как получилось. Боба Фетт, например, не особенно любил напиваться, но ему взбрело в голову оказаться в первых рядах зрителей на казни Соло и Скайуокера. Решил полюбопытствовать, как кореллианина скормят сарлакку. Денгар и сам был бы не прочь, но переусердствовал с выпивкой. К тому времени, когда он очнулся, баржа со зрителями и участниками уже убыла.

А потом кто-то примчался во дворец с новостью, от которой началась паника.

Все метались, как полоумные, кто-то кричал, что тускенам на этот раз несказанно повезло и они сейчас ворвутся сюда, чтобы завершить начатое. Ктото поверил в байку одного из гаморреанцев, что на Татуин прибыл сам Вейдер, которому чем-то насолил Джабба. С Вейдером никто встречаться не пожелал. А тут в добавок ко всему на свободу вырвались пленники.

Некоторое время Денгар укрывался в опустевшем жилище ранкора. Собственно, он мог многим помочь, но платить никто не хотел, так что он и не стал предлагать помощи. Он просто сидел, слушал вопли и думал, что ему делать дальше. И ему пришла в голову мысль, что на парусной барже у хатта должно быть спрятано много ценных вещей. Гораздо больше лежало, конечно, здесь во дворце. Но под замком. А самое ценное Джабба любил держать при себе. Что ж.

Есть лишь один способ выяснить…

Когда из песка поднялись обгоревшие куски переборок, Денгар сбросил скорость и приготовил оружие. Краулер йавов уже показался на горизонте, да и прочие падальщики были не прочь поживиться добычей. Самое время показать йавам, кто здесь хозяин. Потом Денгар увидел кое-что интересное. Этому, кажется, досталось больше всех… Еще один мертвец лежал на земле. Лицом вверх. Но он все равно не разглядел бы лица, закрытого шлемом. Только шлем и был целым, остальная амуниция превратилась в лохмотья и изъеденный чем-то металл. Как будто их хозяин искупался в концентрированной кислоте. Денгар подкрутил фокусировку бинокуляра. Интересно, что могло вызвать такой смертоносный эффект.

Минуточку… Денгар повнимательнее присмотрелся к безжизненному телу.

Кажется, не такой уж смертоносный… Денгар опустил бинокуляр, проморгался и протер глаза. Грудь лежащего поднималась и опускалась — еле заметными толчками. Беспомощный солдат, кем бы он ни был, был еще жив. Или, по крайней мере, какое-то время будет жив.

Вот это, действительно, стоит проверить. Денгар повесил бинокуляр на пояс.

Хотя бы за тем, чтобы удовлетворить собственное любопытство — лежащий выглядел так, словно испытывал абсолютно новый способ лишения жизни.

Денгар, охотник за головами и торговец чужой смертью, испытывал профессиональный интерес.

Он глянул через плечо: в нескольких километрах отсюда над пустыней, выдвинув посадочные стойки, завис «Наказующий». Хорошо. Помощь не помешает.

И хорошо, что Манароо, которая сейчас управляет кораблем, ничего не угрожает. Денгар не видел ничего странного в том, что рискует собственной жизнью, но жизнь Манароо имела совсем другой статус.

Он спрыгнул на песок и перевернул тело. Человек, действительно, был еще жив, что было удивительно, учитывая, как он обгорел. Он едва дышал и был весь покрыт засохшей слизью и ошметками какого-то дерьма. По крайней мере, вонял он именно этим. В руке он сжимал тяжелый бластер.

Денгар попытался разжать ему пальцы: бластер был хорош, жаль бросать…

Пальцы не разжались. Денгар почесал в затылке. Он знал только одного человека, у которого нельзя было отобрать оружие даже в такой ситуации. К тому же он признал это оружие…

— Боба, что здесь случилось?

Из обоженной глотки донесся хрип. Денгар нагнулся. -…никогда… не… называй… меня… — тело скрючило в спазме.

Порядок, это Фетт. Только, кажется, он вот-вот отбросит копыта. Как-то странно видеть его без доспехов. Хотя посмотреть, как он выглядит, — так лучше бы ему сохранить привычку не снимать шлема. Рядом валялись какие-то металлические скорлупки, изъеденные кислотой.

Затаскивая Фетта на борт, Денгар настолько высоко оценил исходящий от него запах, что чуть было не бросил Бобу прямо здесь. Если бы не Манароо, не спускавшая с них внимательного взгляда и считавшая Денгара самым лучшим человеком в Галактике, он вообще не стал бы связываться с охотником.

По дороге обратно пришлось сделать Фетту четыре укола — без какого-то заметного эффекта, разве что усилились судороги. Денгар попытался обмыть тело; засохшую в твердую корку слизь пополам с кровью пришлось срезать ножом. Потом сдал Фетта на попечение медицинским дроидам. Раны его удивили Денгара; не ожоги и не рубцы, это было как раз нормально, но здесь словно кто-то пытался стать частью кровеносной системы, и небезуспешно. Без вопросов. Наверное, когда тебя глотает сарлакк, может быть еще и не такое.

Проверить, правда, сложно, Фетт первый, кто может рассказать, каково у сарлакка внутри. Если предположить, что теория о том, что сарлакк не может сам переварить своих жертв и вынужден впрыскивать свою кровь в их тела, верна, то у Бобы, скорее всего, пошла просто реакция отторжения. Денгар запросил медицинского дроида. Тот подтвердил — в крови образцы посторонней крови нескольких типов. Потом принялся щелкать, выдавая на монитор имена.

Денгар вздрогнул. Нескольких из этих парней он знал, они исчезли много лет назад во дворце Джаббы. Похоже, треп о том, что сарлакк переваривает свои жертвы тысячу лет, похож на правду… И Боба Фетт побывал там. Денгар снова вздрогнул; ему было холодно, несмотря на жару.