Гарольд, последний король англосаксов

ГЛАВА 5 ЭРЛ УЭССЕКСА

В 1053 году Гарольд, неожиданно для себя, получил статус эрла Уэссекса и обширнейшие земли, которыми ранее владел его отец; кроме того, он сделался главой большой семьи. Эрлом Уэссекса он стал не по праву прямого родства, а потому, что король Эдуард назначил его преемником Годвине. Этот выбор казался естественным, поскольку Гарольд в любом случае унаследовал бы от отца богатые угодья и многочисленные связи в Уэссексе, которые обеспечивали ему как эрлу возможность успешно служить королю. Большинство историков даже не обсуждают это новое назначение, молчаливо полагая, что оно не принесло никаких существенных перемен, однако это не так. Гарольд не походил на своего отца, хотя во всем повиновался ему, пока тот был жив. Он не имел опыта в управлении и войнах, которым обладал Годвине. Восемь лет правления в Восточной Англии не могли дать Гарольду тех навыков, которыми обладал его отец, остававшийся эрлом Уэссекса в течение тридцати трех лет, при четырех разных королях; а весь его послужной список как военачальника ограничивался грабительскими набегами.

Но в каком-то смысле Гарольд находился в более выгодном положении. Его репутация не была запятнана смертью этелинга Альфреда (хотя позднейшие нормандские хронисты пытались приплести его к этой истории). Судя по некоторым деталям, Гарольд по-человечески вызывал симпатию у короля Эдуарда, не любившего и временами ненавидевшего его отца. Могущество Годвине и его вмешательство в королевские дела задевали Эдуарда, но сыновья эрла названы в Англосаксонской хронике «любимцами короля». Едва ли этот эпитет мог относиться к неукротимому Свейну; скорее всего, имеются в виду Гарольд и Тости, поскольку о других сыновьях Годвине упоминаний в английских источниках практически нет. Король не потребовал от Гарольда заложников в 1051 году³³⁵ и с легкостью назначил его преемником Годвине в Уэссексе. Судя по всему, Эдуард отнюдь не стремился убрать со сцены все семейство Годвине. Следует также вспомнить, что Гарольд не поддерживал своего старшего брата в той мере, в какой это делал Годвине, и в 1049 году возражал против возвращения Свейна из изгнания³³⁶. Создается впечатление, что после смерти Годвине и Свейна все конфликты и обиды остались в прошлом, так что Гарольд и Эдуард могли начать с чистого листа.

Существовала, правда, еще одна проблема — бездетный брак Эдуарда с Эдит. Как мы показали, именно это было подлинной причиной конфликта 1051—1052 годов. Для примирения с семейством Годвине Эдуарду пришлось вернуть Эдит ко двору³³⁷, и даже теперь, после смерти старого эрла, его сыновья обладали таким могуществом, что развод с Эдит по-прежнему оставался малореальной затеей. Эдуард еще мог надеяться на некий неожиданный поворот судьбы в будущем, но, скорее всего, именно в это время он всерьез занялся поисками альтернативного решения. Выход заключался отнюдь не в том, чтобы назначить наследником Вильгельма Нормандского, а в том, чтобы вернуть в Англию этелинга Эдуарда Изгнанника, сына Эдмунда Железный Бок. Идея принадлежала, скорее всего, архиепископу Стиганду, главному миротворцу 1052 года. Он стал капелланом Кнута в 1020 году, а значит, по возрасту вполне мог помнить изгнание этелинга Эдуарда и его брата Эдмунда в 1017-м. О последующей судьбе братьев никто в Англии не знал, но вскоре удалось выяснить, что по крайней мере этелинг Эдуард еще жив и — как показали дальнейшие поиски — живет в Венгрии. Затем были сделаны шаги к тому, чтобы связаться к ним. Почти два года прошло после возвращения ко двору Эдит в 1052 году до того момента, когда была предпринята первая попытка переговоров с этелингом Эдуардом в сентябре 1054 года; это время потребовалось на то, чтобы выяснить, где именно и в каких обстоятельствах живет этелинг, и подготовить все необходимое для отправки посольства, которое доставило бы его в Англию.

Хотя этелинг Эдуард родился в Англии, его там совсем не знали; тем не менее король Эдуард предпочел искать его, а не избрать в качестве наследника какого-нибудь другого своего родича — скажем, эрла Ральфа или графа Готье Вексенского. На то имелись две причины: во-первых, этелинг Эдуард был сыном короля и потому имел все права на трон; во-вторых, его отец пользовался большими симпатиями у жителей королевства. Англосаксы еще помнили короля Эдмунда Железный Бок как доблестного героя. Стоит также вспомнить, что мать этелинга, Эалдгют, вдова Сигеферта³³⁸, была родственницей Леофрика, эрла Мерсии³³⁹. Эрл Ральф же состоял в родстве с королем Эдуардом по женской линии и был связан родственными узами и воспитанием скорее с Францией, чем с Англией; кроме того, в 1052 году, будучи поставлен во главе флота, он продемонстрировал всем свою некомпетентность в качестве военачальника. У Готье Вексенского не было в Англии даже таких связей, какие имел его брат Ральф, кроме того, у него хватало забот в его собственном графстве во Франции. Соответственно, идея о возвращении этелинга Эдуарда в Англию в качестве наследника трона могла найти поддержку у англосаксов, при этом король и эрлы, вероятно, рассчитывали, что им удастся «воспитать» чужестранца на свой манер.

В результате в 1054 году, после тщательной подготовки, на континент была отправлена депутация во главе с епископом Эалдредом Вустерским³⁴⁰. Эалдред, опытный дипломат, сначала отправился в Кельн, чтобы заручиться поддержкой императора Священной Римской империи Генриха III; он, очевидно, рассчитывал, что Генрих отправит гонцов к венгерскому королю и подготовит почву для возвращения этелинга Эдуарда из изгнания. Это был разумный шаг, поскольку англосаксы не знали ничего о Венгрии, располагавшейся на границе империи и признававшей власть императора лишь от случая к случаю. Однако именно в тот момент император находился в конфликте с венгерским королем³⁴¹, и потому Эалдред, прождав в Кельне почти год, не достиг ничего. Он тем не менее не отказался от своего плана и после смерти Генриха III в 1056 году сделал еще одну попытку реализовать его.

Тем временем в начале 1055 года в Йорке умер еще один из трех «великих эрлов», ставленник Кнута, Сивард Нортумбрийский, оставив после себя малолетнего сына, Вальтеофа. Осбеорн, сын Сиварда от первого брака, погиб в битве 27 июля 1054 года³⁴²; он был уже взрослым и принимал участие в военном походе Сиварда, целью которого являлось возвести Малькольма III Канмора[30] на шотландский трон. Племянник и тезка Сиварда пал в том же сражении, так что маленький Вальтеоф оказался единственным наследником эрла. Если бы Осбеорн не погиб, он, скорее всего, стал бы эрлом Нортумбрии вместо своего отца. Но мальчик, безусловно, не смог бы совладать с беспокойной северной провинцией, где требовалась твердая рука, поэтому на королевском совете, собравшемся 17 марта 1055 года, король Эдуард назначил Тости, брата Гарольда, эрлом Нортумбрии³⁴³. Инициатива в данном случае, как и при назначении любого эрла, исходила от короля, несомненно благоволившего Тости. Эрл Гарольд и королева Эдит наверняка не возражали, но Эльфгар, эрл Восточной Англии, остался разочарован.

Эльфгар, уже несколько лет управлявший Восточной Англией, вероятно, видел себя в качестве потенциального преемника Сиварда в Нортумбрии. Он занял место Гарольда, когда тот стал эрлом Уэссекса, и полагал, что, идя по его стопам, вскоре получит в свои руки одну из крупных провинций. Эльфгар сохранял верность королю во время недавнего конфликта даже тогда, когда тот повелел ему возвратить только что полученную провинцию Гарольду. Тости же не занимал до того никаких важных должностей и принимал участие в мятеже. Если бы Эльфгара назначили эрлом Нортумбрии, он, несомненно, согласился бы передать Восточную Англию Тости. Но ему трудно было смириться с тем, что король возвысил Тости, обойдя его, Эльфгара; кроме того, он прекрасно понимал, что в результате этого назначения могущественное семейство Годвине обретет еще большую власть. По-видимому, Эльфгар высказал свое недовольство королю в достаточно жесткой форме, за что был изгнан.

В рукописи «Е» Англосаксонской хроники говорится, что эрла обвинили в измене, в «С» и «D» утверждается, что его изгнали без всякой вины³⁴⁴. Если изменой сочли резкие возражения Эльфгара против решения короля назначить Тости эрлом Нортумбрии, то отмеченное нами расхождение между разными версиями Хроники может быть обусловлено тем, что некоторые не считали словесное несогласие с королевской волей достаточным поводом для изгнания. У нас нет никаких указаний на то, что Эльфгар собирался предпринять какие-то действия против короля до изгнания; он даже не пытался созвать войско, как это сделал Годвине в 1051 году. Высказывались, конечно, предположения, что причиной для обвинения в измене стал заключенный Эльфгаром союз с Гриффидом из Северного Уэльса. Действительно, дочь Эльфгара Алдита позднее стала женой валлийского властителя; известно также, что Гриффид помог Эльфгару вернуться в Англию. Союз с врагом короля вполне мог стать поводом для изгнания. Однако, как следует из сообщения рукописи «Е», решения об изгнании Эльфгара и назначении Тости были приняты на одном собрании королевского совета, что говорит, скорее, в пользу первой гипотезы; кроме того, если считать, что поводом для обвинений послужил союз с Гриффидом, утверждения других рукописей Хроники о невиновности Эльфгара выглядят странными.

Некоторые историки расценивают изгнание Эльфгара как попытку Гарольда и его родичей ослабить или устранить своих соперников из Мерсии. Это кажется маловероятным, поскольку, согласно всем свидетельствам, решение было принято с одобрения короля. Ни в одном источнике нет и на намека на то, что Леофрик попытался вмешаться: возможно, в результате событий 1051 года он слишком хорошо понял, чем грозит открытое сопротивление желаниям короля Эдуарда. Однако тот факт, что эрл Леофрик не попытался заступиться за своего сына, выглядит совершенно необъяснимым, если принять, что речь идет о посягательстве сыновей Годвине на интересы его семьи. Некоторые утверждают, что Леофрик тогда был уже немощен и неспособен к активным действиям; подобное объяснение, однако, входит в противоречие с сообщением Англосаксонской хроники о том, что мерсийский эрл ходил в военный поход против валлийцев в 1056 году³⁴⁵. В общем, нужно признать, что на основании тех обрывочных сведений, которые до нас дошли, невозможно понять подоплеку этих событий. И все же предположение, что Эльфгар, разъяренный назначением Тости, наговорил такого, что король решил отправить его в изгнание, кажется очень правдоподобным. На это намекает и Англосаксонская хроника, в которой упоминаются некие слова, которые «вырвались у него [Эльфгара] невольно»³⁴⁶.

Эрл Эльфгар, по примеру своих предшественников-изгнанников, сразу же стал готовиться к возвращению. Как ранее Гарольд, он отправился в Ирландию, вероятно, в Дублин³⁴⁷, чтобы нанять корабли (те самые, что позднее стояли в Честере в ожидании платы). Он, однако, ясно понимал, что восемнадцати кораблей ему не хватит, и решил просить помощи у Гриффида-ап-Левеллина из Северного Уэльса. Гипотеза о том, что Эльфгар и Гриффид ранее заключили союз, имеет право на существование, однако в противном случае эрл Восточной Англии был далеко не первым изгнанником, отправлявшимся за помощью в чужую страну, с которой он ранее не имел никаких связей. Гарольд в 1051 году поступил именно таким образом. Так или иначе, эрл Эльфгар появился при дворе Гриффида и стал просить его о помощи. Гриффида не нужно было долго уговаривать напасть на Англию, однако в данный момент у него имелись иные заботы. Внимание валлийского короля в это время (как и в предшествующие десять лет) было поглощено войной с Гриффидом-ап-Риддерхом из Южного Уэльса, его главным соперником в борьбе за власть над валлийскими землями³⁴⁸. Появление эрла Эльфгара с восемнадцатью кораблями, нанятыми в Ирландии, пришлось очень кстати; Гриффид отправился в Южный Уэльс и сумел наконец разбить своего противника. То, что Эльфгар привел в Уэльс ирландские корабли, не вызывает сомнений; валлийские источники³⁴⁹ упоминают о нападении Гриффида на Херефорд сразу же после известия о гибели его соперника, отчетливо намекая на то, что эти два события взаимосвязаны. (Можно вспомнить также, что в 1046 году Гриффид сумел вовлечь в войну со своим южным тезкой эрла Свейна.) Правда, валлийские источники не упоминают об Эльфrape в связи с гибелью Гриффида из Южного Уэльса, но они не сообщают и о его присутствии при нападении на Херефорд, хотя его участие в этом предприятии не вызывает сомнений. После победы, которая позволила Гриффиду наконец прибрать к рукам Южный Уэльс³⁵⁰, валлийский король охотно присоединился к Эльфгару и его ирландцам в набеге на Англию, тем более что это сулило богатую добычу. Объединенные силы Гриффида и Эльфгара вторглись в Херефордшир, провинцию эрла Ральфа. По записям Книги Страшного Суда можно видеть последствия разорения, учиненного ими в Арченфилде³⁵¹. Эльфгар, разумеется, не хотел грабить земли Мерсии, которыми управлял его отец эрл Леофрик, но тот факт, что жертвой нападения пал именно Херефордшир, где правил племянник Эдуарда, косвенным образом подтверждает, что разногласия у Эльфгара случились именно с королем.

Эрл Ральф собрал войско в своей провинции и встретил Гриффида и Эльфгара у Херефорда. В происшедшей битве войско Ральфа было разбито, победители 24 октября вошли в город и предали его разорению³⁵². В рукописи «С» Англосаксонской хроники говорится, что Ральф попытался заставить англосаксонских воинов сражаться верхом, и именно это явилось причиной поражения, но более вероятно, что ему просто не повезло или он, как и в случае с флотом в 1052 году, оказался плохим военачальником. В конце концов, английские военные силы не раз терпели поражения от Гриффида: это происходило в 1039-м, 1049-м, 1052-м, а также и после описываемых нами событий. Тем не менее королю Эдуарду пришлось призвать военные отряды из других областей Англии для защиты границ. Войско возглавлял Гарольд, эрл Уэссекса: он являлся теперь главным эрлом королевства, а кроме того, король не очень верил, что эрл Леофрик проявит особое рвение, сражаясь против собственного сына. Утверждение Англосаксонской хроники, что войско Гарольда было собрано почти из всех областей Англии[31], может косвенно указывать на то, что отряда из Мерсии в нем не было.

Это была первая крупная военная кампания Гарольда в роли военачальника, и он действовал очень осторожно. Он вторгся на территорию Уэльса (не уходя при этом слишком далеко от границы), после чего Гриффид, не желавший вступать в бой с превосходящими силами противника, отступил в Южный Уэльс. Затем Гарольд вернулся в Херефорд, укрепил его оборону на случай новых нападений и начал переговоры с Гриффидом и Эльфгаром. Военный дебют нового эрла Уэссекса, таким образом, оказался не слишком впечатляющим, но желаемая цель — восстановление мира — была достигнута. Если бы Гарольд рискнул продвигаться дальше по территории Уэльса, то исход этой кампании, учитывая прошлые победы Гриффида, был бы неочевиден, особенно принимая во внимание, что он не мог рассчитывать на поддержку мерсийцев в тылу. Следует заметить, что сведения об успешных действиях Гарольда сообщаются именно в рукописи «С» Англосаксонской хроники, составители которой якобы негативно относились к Годвине.

Из условий соглашения, заключенного в Биллингслей, нам известны только те пункты, которые касаются Англии. Эльфгар, как сообщается в источниках, получил назад Восточную Англию, но одновременно признал права Тости на Нортумбрию³⁵³. В «Жизнеописании короля Эдуарда» говорится, что пока Эльфгар был в изгнании, Гюрт управлял частью его провинции³⁵⁴, но это кажется сомнительным. Гриффид, несмотря на то что об этом нигде не говорится, по-видимому, получил какие-то земли в приграничных областях, возможно, Арченфилд³⁵⁵. В Книге Страшного Суда мы находим указания на то, что некие английские угодья побывали в руках Гриффида³⁵⁶, хотя в англосаксонских источниках (что довольно естественно) ничего об этом не сказано. Валлийский король, в свою очередь, согласился не покушаться более на английские территории и признал верховную власть короля Эдуарда. Подобные обещания немногого стоили, и Гриффид по-прежнему представлял немалую опасность, но главной задачей на данный момент являлось разрушить его союз с Эльфгаром, и эта задача была успешно решена. Проблема, возникшая в результате назначения Тости эрлом Нортумбрии, разрешилась мирным путем, и жизнь в королевстве вошла в свою колею. Гарольд урегулировал конфликт как дипломат, с минимальным риском, так что утверждения автора «Жизнеописания» о том, что Гарольд был терпелив, кажутся справедливыми.

В 1056 году 10 февраля умер Этельстан, епископ Херефорда; по-видимому, он был уже в преклонных годах, хотя непосредственной причиной, скорее всего, стало потрясение, пережитое им, когда валлийцы сожгли его кафедральный собор. Король Эдуард, вероятно, решил воспользоваться представившейся возможностью и назначить на кафедру Херефорда человека, который сумел бы при случае закрыть дыры в обороне области, оставленные эрлом Ральфом. Такой человек нашелся — им был Леофгар, личный капеллан Гарольда³⁵⁷. Хотя, несомненно, именно Гарольд указал на него королю, эти действия отнюдь не являлись вмешательством в дела церкви в том смысле, в каком мы говорим о вмешательстве Годвине в процедуру избрания архиепископа Кентерберийского в 1051 году с целью протащить на это место своего родича Этельрика. Поводом для назначения Леофгара стала насущная необходимость избрать кого-то, кто смог бы успешно держать оборону в приграничных землях. В Херефорд требовался епископ, сведущий в мирских делах и способный с оружием защитить свою пасту, как это сделал в 1049 году епископ Эалдред Вустерский³⁵⁸. Такими навыками едва ли обладали ученые клирики из окружения короля Эдуарда, так что Леофрик просто оказался самой подходящей кандидатурой. Он полностью оправдал возлагавшиеся на него надежды, хотя и не совсем в том ключе, в каком ожидалось.

Монахи, составлявшие погодную статью 1056 года в рукописи «С», очевидно, не жалуют Леофгара, но не потому, что он был ранее приближенным Гарольда и тот повлиял каким-то образом на его назначение. Судя по тону погодной статьи, им не нравилась воинственность Леофгара, превосходившего в этом плане даже епископа Эалдреда и настоятеля Этельви Ившемского, которым доводилось время от времени водить войско в бой. Всем было ясно, что Леофгар — плохой епископ, особенно по сравнению с его предшественником, старым богобоязненным Этельстаном. Но на самом деле главная беда заключалась не в воинственности Леофгара, а в его безрассудстве, толкнувшем его на то, чтобы самостоятельно отправиться в военный поход в Уэльс. В итоге Леофгар погиб 16 июня 1056 года в битве на Гласбери-он-Уэй; вместе с ним пали герефа Херефорда Этельнот и большая часть войска³⁵⁹. Присутствие герефы говорит о том, что этот поход был организован силами местных жителей. Король, назначая Леофгара в Херефорд, безусловно, не имел в виду ничего такого. Поскольку сам Гарольд с большим войском не стал вторгаться далеко на территорию Уэльса, едва ли он благословил Леофгара на то, чтобы он предпринял подобный поход с военным отрядом из одного скира. Возможно, целью Леофгара было отвоевать Арченфилд, который за год до этого в числе других угодий перешел в руки Гриффида, но ранее принадлежал епископской кафедре; однако закончилась эта затея катастрофой. Как только о случившемся стало известно, эрлы Гарольд и Леофрик и епископ Эалдред собрали войска, чтобы защищать границы, но даже с существенно большими, чем у Леофгара, силами они не пытались вести войну на территории Уэльса. Вместо этого снова начались переговоры, в результате которых англосаксы признали Гриффида королем Северного и Южного Уэльса, а он признал над собой верховную власть короля Эдуарда³⁶⁰. Опять-таки, Гарольд действовал скорее как дипломат, нежели как воин, и угроза со стороны Гриффида никуда не исчезла.

Тем не менее, пока ярость валлийского властителя на время поутихла, главным государственным делом вновь стал вопрос о наследнике, и как раз в этот момент в Англию пришли вести о смерти императора Генриха III, последовавшей 5 октября 1056 года³⁶¹. Было решено еще раз попытаться вернуть на родину из Венгрии этелинга Эдуарда. Как мы говорили раньше, дипломатическая миссия епископа Эалдреда потерпела неудачу, поскольку Генрих III конфликтовал с Венгрией. Теперь он умер, и можно было надеяться, что политическая линия регентского совета при юном Генрихе IV окажется иной. К счастью, так оно и случилось: вскоре между империей и венгерским королем Андрашем I был заключен договор, положивший конец спору³⁶². С учетом всех этих обстоятельств можно было попробовать связаться с этелингом. В случае успеха сложнейшая проблема престолонаследия наконец разрешилась бы; и на сей раз задача чрезвычайной важности была возложена на эрла Гарольда.

Хотя ни в одном из современных событиям источников не сказано впрямую, что Гарольд участвовал в посольстве, ряд косвенных свидетельств это подтверждает. Его имя — Haroldi Ducts — стоит в списке свидетелей грамоты, выпущенной его шурином графом Балдуином V Фландрским 13 ноября 1056 года в монастыре Сент-Омер³⁶³. Присутствие Гарольда во Фландрии спустя столь недолгое время после смерти императора Генриха позволяет предположить, что этот визит являлся началом его дипломатической миссии. Из Сент-Омер граф Балдуин отправился в Кельн, где 5 декабря 1056 года заключил мирный договор с Агнессой Пуатевинской, правившей империей в качестве регентши при своем сыне Генрихе IV. Гарольд, по-видимому, присоединился к Балдуину и его спутникам в надежде на то, что его представят регентше, и он сможет объяснить ей свое дело. Это ему удалось, кроме того, он, похоже, заручился поддержкой регентши, а также, возможно, папы Виктора II, который находился в то время в Кельне.

Император с приближенными отправился на Рождество в Регенсбург на Дунае; вероятно, именно там Гарольд начал переговоры с королем Андрашем I, а затем с самим этелингом Эдуардом. Многие вопросы следовало обсудить и много проблем предстояло решить, прежде чем этелинг согласится вернуться в страну, которая являлась его родиной, но была ему совершенно чужой. Нужно было убедить Эдуарда, что ему и его семье ничего не грозит; кроме того, требовалось уговорить короля Андраша (возможно, с помощью подношений), чтобы тот отпустил этелинга.

Не исключено, что в ожиданье ответа Гарольд отправился в Рим с папой Виктором и отпраздновал там Пасху 1057 года. В очень туманном пассаже из «Жизнеописания короля Эдуарда»³⁶⁴ говорится, что Гарольд посетил Рим после того, как завершил некие дела в «стране франков» — не исключено, что речь идет именно об этой дипломатической миссии. Многие исследователи не верят, что Гарольд вообще бывал в Риме, но автор «Жизнеописания» близко общался с членами семейства Годвине, и с его стороны было бы глупостью так откровенно врать. Фантастическое Житие Гарольда, составленное намного позднее, утверждает, что тот приобрел в Риме множество реликвий; хотя авторы этого текста внесли в рассказ целый ряд деталей, относящихся к визиту в Рим брата Гарольда, Тости, в этом отношении они могут быть правы: некоторые из реликвий, упомянутых в перечне Уолтемской обители, которой покровительствовал Гарольд, похоже, привезены из Рима. На обратном пути эрл, по-видимому, заехал в Баварию, где его ожидали этелинг Эдуард и его родные, решившиеся в итоге вернуться в Англию; оттуда, под защитой Гарольда, они отправились в путь.

Относительно реконструированных здесь событий у нас нет прямых свидетельств, кроме подписанной Гарольдом во Фландрии грамоты и неясного упоминания о его визите в Рим. Перечень реликвий, дарованных Гарольдом Уолтемскому собору, говорит о том, что он, по-видимому, побывал в европейских городах, через которые проходит маршрут воссозданного нами выше гипотетического путешествия. Известно, что он привез реликвии из Гента, Аахена, Кельна и Вормса, которые мог посетить по дороге из Сент-Омер в Регенсбург; а также из Меда, Реймса, Нуайона и Сен-Рикье, через которые он, возможно, проезжал на обратном пути³⁶⁵. Не исключено, конечно, что Гарольд просто отправил посланцев, чтобы они купили для него эти вещи, однако тот факт, что все реликвии приобретены в городах, лежащих на пути в Регенсбург и обратно, трудно счесть простым совпадением. Разумеется, они могли быть куплены во время другого путешествия в иное время, хотя в наполненной событиями жизни Гарольда трудно найти место для столь долгой поездки.

Если не считать упомянутых выше косвенных свидетельств, гипотеза о том, что Гарольд ездил в Европу, чтобы привезти на родину этелинга Эдуарда, подтверждается исключительно тем, что она кажется логичной, исходя из известных нам фактов. Англосаксонская хроника не сообщает ничего о местонахождении и действиях Гарольда в период между войной на валлийской границе (в июле/августе 1056 года) и прибытием в Англию этелинга Эдуарда (в сентябре 1057 года или чуть ранее). В Хронике рассказ о приезде этелинга помещен непосредственно перед известием о смерти эрла Леофрика, умершего 30 сентября 1057 года. Видимо, после того как посольство во главе с Эалдредом вернулось ни с чем, стало ясно: для того, чтобы установить контакт с венгерским королевским двором, убедить этелинга вернуться и благополучно доставить его в Англию, нужен человек, обладающий недюжинным дипломатическим талантом и несомненным авторитетом в глазах европейской знати. Учитывая, что Гарольд только что добился впечатляющих успехов как дипломат в Уэльсе и был доверенным лицом короля Эдуарда, выбор с большой вероятностью мог пасть на него.

К несчастью, этелинг Эдуард умер почти сразу по приезде в Англию; это произошло внезапно, в Лондоне, в конце августа-сентябре 1057 года³⁶⁶. В сообщении рукописи «D» об этом событии звучат нотки тревоги и печали, но едва ли это является поводом к тому, чтобы считать смерть этелинга убийством³⁶⁷. Слишком много надежд возлагалось на возвращение Эдуарда, и все они были похоронены вместе с ним; в подобной ситуации горестные сетования хрониста выглядят вполне оправданными. Этелинг Эдуард провел сорок лет в изгнании и проделал путь в 800 миль, чтобы вернуться на родину, но умер, даже не повидавшись со своим дядей, королем Эдуардом.

Несмотря на горькое разочарование, которое принесла смерть этелинга всем, ожидавшим его возвращения, приложенные усилия достигли цели, поскольку вместе с Эдуардом приехал его маленький сын, Эдгар. Лет через десять мальчик должен был стать уже достаточно взрослым, чтобы принять корону, а за это время его можно было научить всему, что требуется знать королю Англии. На случай непредвиденных поворотов судьбы оставались другие кандидаты, например, эрл Ральф. Тревоживший всех с начала 1050-х годов вопрос о том, кто же унаследует английский трон после короля Эдуарда, благополучно разрешился. Хотя у короля Эдуарда и королевы Эдит не было своих детей, с прибытием Эдгара и двух его сестер у них появилась большая семья³⁶⁸, а королевство обрело наследника. Тот факт, что во всех источниках Эдгара именуют этелингом, подтверждает его статус признанного наследника и указывает на его положение при королевском дворе; в более поздней записи Англосаксонской хроники говорится, что ему «подобало по его роду» быть королем³⁶⁹.

Конец 1057 года принес с собой смерти еще нескольких влиятельных людей и, соответственно, в очередной раз изменил расстановку политических сил. Эрл Леофрик, последний из «великих эрлов» Кнута, умер 30 сентября, и его сын Эльфгар стал эрлом Мерсии. Такого рода передача полномочий определялась не правом наследования, а волей короля, но, как и в случае назначения Гарольда в Уэссекс, естественно было выбрать в качестве преемника Эльфгара, который все равно наследовал отцовские земли в Мерсии, обеспечивавшие ему значительное влияние в данном регионе. Гюрт, брат Гарольда и Тости, в свою очередь, получил Восточную Англию³⁷⁰. Затем, 21 декабря, умер племянник короля Эдуарда, эрл Ральф; у него остался маленький сын, Харальд³⁷¹, который до 1066 года оставался на воспитании у королевы Эдит. Преемником Ральфа надо было назначить кого-то, кто сумел бы защитить западные границы провинции от Гриффида, по-прежнему представлявшего серьезную угрозу. Эрл Эльфгар не годился на эту роль, поскольку едва ли мог рассчитывать на радушный прием жителей Херефорда, чьи земли он разорял годом ранее; младшие братья Гарольда не имели опыта ни в войне, ни в дипломатии. В итоге эрл Гарольд взял под свое управление ту часть провинции Ральфа, которая граничила с Уэльсом, в том числе Глостершир и Херефордшир. Одновременно, или чуть позднее, в начале 1058 года, король Эдуард передал еще одному брату Гарольда, Леофвине, восточную часть провинции; эти земли лежали далеко от границы, и им не угрожали никакие набеги³⁷². Распределение подконтрольных территорий между разными эрлами в этот период не так просто понять, и эта проблема обсуждается более детально в Приложении 2.

Главным результатом всех эти перемен стало то, что эрл Эльфгар оказался единственным эрлом в Англии, не принадлежавшим к семейству Годвине. Следует, однако, уяснить, каким образом возникло подобное положение дел. Три «великих эрла» времен Кнута оставили после себя разное количество наследников. У Сиварда было два сына — Осбеорн, который погиб в Шотландии незадолго до смерти своего отца, и Вальтеоф, который был слишком мал, чтобы стать эрлом. У Леофрика, судя по всему, был только один сын, Эльфгар, который и получил после него Мерсию. У Годвине, в отличие от двух его старых соратников, имелось шесть сыновей; пятеро из них по всем параметрам годились для того, чтобы служить королю (шестой, Вульфнот, жил в качестве заложника в Нормандии). Два новых эрла, назначенных королем Эдуардом, также не оставили после себя взрослых наследников. У эрла Ральфа остался только малолетний сын, у Одды, похоже, детей вообще не было. В итоге среди тех, кто потенциально годился на роль эрла, сыновья Годвине составляли непропорционально большую часть, и королю Эдуарду не оставалось ничего другого, как назначать их, независимо от заслуг и амбиций того или иного семейства.

Хотя, как мы сказали, у короля просто не было иных кандидатов на высокие посты, кроме родных Гарольда, та скорость, с которой его семейство приобретало все большую и большую власть, вызывала у эрла Эльфгара жестокую неприязнь к своим удачливым соперникам. Возможно, он боялся, что в случае, если его соседями будут исключительно родичи Гарольда, он потеряет свободу маневра в собственной провинции, или же ему казалось, что его старший сын Эдвин имел право хотя бы на часть от бывшей провинции Ральфа, которую поделили между собой двое сыновей Годвине. Считается, что Эдвин был тогда еще слишком юн, чтобы стать эрлом, поскольку он не достиг окончательно зрелости и к 1062―1063 годам, но прямых подтверждений этого нет.

Его недостаточно решительные действия в более поздние годы, возможно, объясняются не тем, что он был слишком молод, а отсутствием опыта. Документов от этого периода сохранилось так мало, что мы даже не можем сказать, когда Эдвин стал эрлом Мерсии. Судя по всему, это произошло в 1062 году, но в списке свидетелей грамот он впервые появляется только в 1065-м. Вероятно, именно опасения по поводу того, что он оказался в окружении братьев-эрлов из семейства Годвине, заставили Эльфгара обратиться к своему прежнему союзнику, Гриффиду Уэльскому. В этот раз он решил скрепить союз династическим браком, выдав свою дочь Алдиту замуж за валлийского короля³⁷³. Эльфгар преследовал сразу две цели: с одной стороны, он обеспечивал безопасность весьма протяженной границы между своей провинцией и Уэльсом; с другой — мог рассчитывать на поддержку Гриффида в Англии, если обстоятельства того потребуют. Неясно, действительно ли от семейства Годвине исходила какая-то угроза для Эльфгара³⁷⁴ или она существовала только в его воображении, но, очевидно, он ощущал беспокойство по этому поводу. Короля Эдуарда, в свою очередь, очень обеспокоил союз между одним из его эрлов и злейшим врагом королевства. В результате в 1058 году эрл Эльфгар был изгнан во второй раз; его предательский союз с Гриффидом представляется более вероятной причиной изгнания, чем какие-либо гипотетические интриги Гарольда и его братьев. Остается только пожалеть, что Англосаксонская хроника не сообщает никаких подробностей столь серьезного конфликта.

На этот раз Эльфгар бежал прямиком к своему новому союзнику, Гриффиду, королю Уэльса³⁷⁵. К ним на помощь пришла норвежская флотилия под командованием Магнуса, сына Харальда, короля Норвегии, бороздившая в тот момент волны Ирландского моря³⁷⁶. С такой поддержкой Эльфгар мог попытаться вернуть свои владения силой. Норвежцы принялись разорять английские побережья к северу от реки Мерси, а Гриффид, похоже, грабил тем временем приграничные области. Ни в одном из источников, рассказывающих о событиях 1058 года, не сказано, какие земли пострадали от грабежей, но корабли норвежцев, судя по всему, опустошили берега провинции Тости. Вероятно, именно этим объясняется решение Тости принять участие по вторжении в Уэльс; никогда ранее нортумбрийские эрлы не участвовали в таких походах. По свидетельству Книги Страшного Суда, и 1086 году земли Тости в Амондернессе были «разоренными»³⁷⁷, но было ли это результатом действий норвежцев в 1058 году или более поздних грабежей, учиненных нормандцами, неизвестно. У нас нет сведений об ответных действиях англосаксов, но в конечном итоге опять-таки было достигнуто соглашение. Эльфгар был восстановлен во всех правах, а Гриффид, скорее всего, получил еще часть английских земель. Возможно, именно тогда в руки валлийского короля перешли земли за рекой Ди, которые отмечены в Книге Страшного Суда как принадлежащие ему³⁷⁸. Эльфгар, по-видимому, даже расширил свою провинцию, прибавив к ней Оксфордшир.

Король Гриффид, много раз грабивший приграничные английские земли и одержавший немало побед над англосаксами, представлял серьезную угрозу, которую надо было как-то нейтрализовать. Но тесный союз между Гриффидом и эрлом Эльфгаром служил препятствием для любых решительных мер против валлийского короля. На разрыв этого альянса не следовало рассчитывать, поскольку Гриффид дважды оказал Эльфгару неоценимую помощь при возвращении из изгнания и готов был помочь ему вновь. Тем не менее подобная тупиковая ситуация не могла сохраняться вечно, а значит, королю Эдуарду и эрлу Гарольду оставалось только ждать.

Хотя 1058 год был богат событиями, Англосаксонская хроника практически ничего о них не сообщает. Как написал составитель рукописи «D», «утомительно пересказывать в подробностях все, что произошло». В полном соответствии с этим заявлением во всех рукописях Англосаксонской хроники записи за период с 1057 по 1065 год очень отрывочны. Хотя отсутствие развернутых сообщений не обязательно свидетельствует о том, что королевство жило в покое и мире, именно тогда у эрла Гарольда нашлось время, чтобы понаблюдать за созданием внутреннего убранства построенной им новой церкви в Уолтеме (Эссекс), а затем поприсутствовать на ее освящении. Согласно поздней Уолтемской хронике, церковь была освящена в праздник Обретения истинного Креста, 3 мая 1060 года; церемонию провел Кюнесиге, архиепископ Йорка. Тот факт, что освящал церковь архиепископ Йорка, а не архиепископ Кентерберийский, к архидиоцезу которого относится Уолтем, связан, вероятно, с тем, что статус Стиганда, как мы говорили, вызывал сомнения. В празднествах и пирах, продолжавшихся восемь дней, участвовали помимо эрла Гарольда король Эдуард и королева Эдит, а также все эрлы, одиннадцать епископов, столько же настоятелей и какое-то количество влиятельных светских магнатов. Хотя до нас не дошел официальный перечень лиц, присутствовавших на праздновании, в грамоте короля Эдуарда 1062 года, подтверждающей сделанные церкви дарения³⁷⁹, все названные выше лица (за исключением Кюнесиге) поименованы как свидетели; скорее всего, они же участвовали в церемонии освещения. Возможно, их имена были записаны в черновой версии грамоты, составленной во время освящения, которая должна была послужить основой для более позднего официального документа. Если наша гипотеза верна, то состав гостей является наглядным свидетельством того, каков был статус Гарольда в Англии в тот период: обычно поводом для столь представительного собрания служило исключительно освящение королевской церкви. Beроятно, в процессе этих пышных торжеств Гарольд и преподнес в дар основанной им церкви священные реликвии³⁸⁰, которые он приобрел во время странствий на континенте.

Несомненно, в те годы Гарольд и его братья сумели укрепить свою власть в областях, недавно перешедших под их управление. Они наверняка посещали суды скиров, чтобы наблюдать за совершением правосудия, и могли, таким образом, познакомиться и установить связи со многими влиятельными и могущественными людьми своих новых провинций. Херефордшир граничил с Уэссексом — оплотом власти Гарольда, а кроме того, у жителей еще жива была память о том, как эрл Уэссекса защищал их в 1055 и 1056 годах от валлийцев; оба эти обстоятельства существенно помогли Гарольду при установлении власти над переданной ему областью. Гюрт мог упрочить свои позиции в Восточной Англии, используя многочисленные связи, установленные его братом Гарольдом в его бытность здешним эрлом; немалым подспорьем ему служили земельные владения Гарольда в этом регионе. Как мы видим, в 1061 году Тости и Гюрт были настолько уверены в прочности своих позиций, что отправились в Рим с Эалдредом, который только что получил архиепископскую кафедру Йорка³⁸¹. Пока они странствовали, покой королевства был нарушен: Малькольм, только что ставший королем Шотландии, воспользовался отсутствием Тости и разорил северные приграничные области Нортумбрии, в том числе остров Линдисфарне³⁸². Это единственный известный нам военный инцидент тех лет; но как только Тости вернулся, Малькольм отступил, и на севере вновь воцарился мир.

Период относительного спокойствия закончился со смертью эрла Эльфгара Мерсийского. Об этом событии не упоминается ни в одном из наших источников; Эльфгар просто исчезает в какой-то момент между 1058-м (под этим годом сообщается о том, что ему был возвращен статус эрла Мерсии³⁸³) и 1065 годом (в погодной статье этого года эрлом Мерсии назван сын Эльфгара, Эдвин³⁸⁴). В позднем «Житие св. Вульфстана»³⁸⁵ сказано, что эрл Эльфгар был среди тех, кто поддержал избрание Вульфстана на епископскую кафедру Вустера; назначение Вульфстана, как мы знаем, произошло 27 августа 1062 года, и эти сведения — если они верны — указывают на последнее известное нам деяние Эльфгара. Косвенным подтверждением того, что Эльфгар умер в 1062 году, скорее всего, перед Рождеством, служат действия Гарольда. Сразу после Рождества Гарольд, взяв с собой небольшой отряд верховых воинов, совершил набег на Руддлан, резиденцию короля Гриффида в Северном Уэльсе. Вряд ли он решился бы на подобную вылазку, если бы у Гриффида по-прежнему был в Англии могущественный союзник; а если предположить, что вести о смерти Эльфгара еще не достигли Гриффида, то шансы на успех повышалась за счет фактора внезапности.

Исходя из сказанного, можно предположить, что Эльфгар умер перед Рождеством, по-видимому, во время рождественского собрания королевского двора в Глостере. Присутствовавший там эрл Гарольд решил немедля нанести удар Гриффиду: он рассчитывал захватить его врасплох и убить. Собрав конный отряд, он проскакал более 100 миль до Руддлана, на побережье Северного Уэльса. О том, что Гарольд использовал в этой вылазке верховых воинов, говорит только Иоанн Вустерский³⁸⁶, но, безусловно, такое внезапное, молниеносное нападение невозможно было осуществить никак иначе. Гарольд тем не менее упустил врага: Гриффида предупредили о нападении, и он в последний момент успел ускользнуть морем. Эрлу пришлось удовольствоваться тем, что его воины разграбили палаты валлийского короля и сожгли его корабли. Носовую фигуру и украшения личного корабля Гриффида он забрал с собой³⁸⁷.

В «Жизнеописании короля Эдуарда»³⁸⁸ этот набег, весть о котором, по-видимому, разнеслась по всей Англии, описан в весьма пышных выражениях.

Хотя главная цель — пленение или убийство валлийского властителя — не была достигнута, эта вылазка показала сильную сторону Гарольда как военачальника — его способность наносить быстрые удары на дальнем расстоянии; именно такие молниеносные маневры станут отличительной чертой его военных кампаний 1066 года.

Король Эдуард и эрл Гарольд теперь исполнились решимости сокрушить Гриффида, чтобы не думать более об опасности, исходящей от Уэльса. С этой целью эрл Гарольд задумал провести весной 1063 года совместную экспедицию со своим братом Тости. Кампания, проходившая под общим руководством Гарольда, началась 26 мая. И этот день Гарольд отплыл с флотом из Бристоля, а Тости с верховым отрядом вторгся в земли Северного Уэльса, по-видимому, в районе Честера. Гарольд продвигался вдоль побережья Уэльса, разоряя окрестные земли и беря заложников, а Тости делал то же самое во внутренних землях³⁸⁹. В основе плана, придуманного Гарольдом, лежала идея использования флота; почти наверняка корабли были задействованы для того, чтобы нанести удар по Англси, главной житнице Северного Уэльса, служившей основным источником могущества Гриффида. Интересно, что подобную стратегию применил в конце XIII века король Эдуард I, подчинивший в итоге Уэльс английской короне. Автор «Жизнеописания короля Эдуарда»³⁹⁰ (несмотря на то что он склонен, как правило, превозносить Тости) подтверждает, что экспедицией командовал Гарольд, и описывает — очень туманно и витиевато — тактику, которая привела его к первому в его жизни военному триумфу. Он говорит о небольших быстрых военных отрядах, которые разоряли земли Уэльса и сметали противостоящие им силы валлийцев. Писавший существенно позднее Гиральд Камбрийский утверждает, что основную ударную силу Гарольда, опустошившего весь Уэльс, составляли «легковооруженные пешие воины» и что он повелел установить памятные камни с латинскими надписями «Hic luit victor Haroldus» («Здесь Гарольд победил»), отметив места своих многочисленных побед³⁹¹. Гиральд жил спустя 150 лет после описываемых событий, но он опирался на местную традицию и, похоже, сам видел установленные Гарольдом камни. После этой военной кампании жители равнинной части Уэльса покорились эрлам; Гриффид был вынужден бежать в горы Сноудонии, но по-прежнему тревожил англосаксонское войско своими вылазками.

Гарольд, таким образом, лишил Гриффида всякой поддержки, заставив валлийцев подчиниться; они предоставили заложников и пообещали дань. Тем не менее Гриффид опять ускользнул, хотя его неспособность защитить страну от жестокого разорения, учиненного Гарольдом и Тости, заставила даже его ближайших сторонников отвернуться от него. Иоанн Вустерский утверждает, что подданные Гриффида объявили своего короля вне закона³⁹². В конце концов, говоря словами Англосаксонской хроники, его убил один из его собственных людей «за то, что он воевал против эрла Гарольда»³⁹³. Кинан, сын Иаго³⁹⁴, убил Гриффида 5 августа 1063 года и принес его голову эрлу Гарольду, который отвез ее королю. Некоторые видят в этом сообщении Хроники намек на то, что Гарольд организовал убийство Гриффида, а странный жест по вручению головы должен был доказать, что дело сделано³⁹⁵. Это, как кажется, маловероятно, поскольку Гриффид, утративший земли и сторонников, не представлял никакой опасности, а Гарольд, как мы можем судить, например, по его действиям после битвы у Стемфорд Бридж в 1066 году, предпочитал проявлять великодушие по отношению к поверженным противникам, а не добивать их. Возможно, убийца преподнес эрлу свой странный дар, рассчитывая на вознаграждение (в таком случае, его ждало разочарование); либо это было изъявлением полной покорности со стороны валлийцев, надеявшихся, что после этого англосаксы прекратят их грабить.

Одержав победу над самым могущественным валлийским властителем того времени, Гарольд окончательно урегулировал «валлийскую проблему» дипломатическим путем. С его согласия правителями Северного Уэльса стали двое сводных братьев Гриффида — Бледдин и Риваллон; они принесли клятвы верности королю Эдуарду и самому Гарольду, предоставив заложников и обязавшись платить дань. Англосаксы также возвратили себе некоторые приграничные области, в том числе Арченфилд и земли за рекой Ди, захваченные Гриффидом в недавних набегах³⁹⁶. Заодно они прибрали к рукам кое-какие угодья на территории Уэльса, например, Портсквет, где Гарольд начал строить охотничий домик³⁹⁷. Южный Уэльс был предоставлен своей судьбе и стал ареной борьбы за власть между представителями нескольких местных династий.

В этой военной кампании Гарольд проявил в полной мере свои способности изобретательного стратега и тактика и сильно повысил свою репутацию военачальника. Он покорил Уэльс и ликвидировал основную угрозу, тревожившую Англию в эти годы, одержав впечатляющую победу над единственным королем за всю историю этой страны, правившим полновластно во всем Уэльсе³⁹⁸. Память о его победе сохранялась, судя по источникам, вплоть до XIII века. Гиральд Камбрийский вполне резонно утверждает, что нормандцы покорили Уэльс с такой легкостью из-за урона, который нанес валлийцам Гарольд³⁹⁹. Иоанн Солсберийский сообщает малоправдоподобные факты⁴⁰⁰: якобы в ходе этой военной кампании погибло столько валлийцев, что король Эдуард позволил валлийским женщинам выходить замуж за англосаксов, а Гарольд распорядился, чтобы валлийцы, под страхом наказания, не носили оружия на английских территориях.