Ключ Кришны

40

Отбив восемнадцатое нападение на Матхуру, и погубив при этом Калаявану, я задумался, стоит ли мне оставаться здесь и дальше. Очень дорого приходится за это платить жизнями сотен и тысяч горожан, всякий раз, когда нападет Джарасандха. Я воззвал к Вишвакарману, божественному зодчему, и попросил его построить для меня великолепный город на месте морских вод. Он согласился выполнить мое пожелание. Затем я обратился к Океану, что бы он даровал мне часть своих владений. Океан плеснул волной и явил остров среди моря. Так был создан новый город для ядавов — Дваравати. Изобилующий дворцами, храмами, садами и прудами, это был самый лучший из когда-нибудь существовавших городов. И Джарасандха не сможет напасть на этот город, окруженный со всех сторон водой. Мой уход из Матхуры в Дваравати был единственным случаем, когда я отступил. За это мне дали прозвище Ранчодрай' — 'Убежавший с поля битвы'.

Таарак внимательно наблюдал за ученым. Он оставил на столике деньги для официанта и быстро пошел в сторону туалета, стараясь двигаться так, чтобы его не было видно из машины. Войдя в уборную, он огляделся. У ряда писсуаров на левой стороне помещения находился один посетитель. Напротив располагались туалетные кабинки, прикрытые дверями. Таарак подошел к раковине и стал мыть руки без особой на то надобности. Он просто ждал, когда мужчина, стоявший у писсуара, уйдет.

Ожидание заняло не больше минуты, и Таарак подошел к кабинкам. Из четырех дверей две были открыты. Наклонившись, Таарак заглянул в зазор между стенками кабинок и полом, который достигал тридцати сантиметров. В одной из запертых кабинок на полу стояли ведро и швабра. Видимо эту кабинку использовали в качестве подсобного помещения или кладовки.

Под второй дверью виднелась пара туфель и лежащие на них спущенные брюки. Таарак задумался. Это был прекрасный шанс не только заполучить печать, которую, скорее всего, профессор держит при себе, но и убить самого Куркуде. Он похлопал себя по карману — штамп, кисть и скальпель были при нем.

Оглядевшись, Таарак приготовилс сильным ударом распахнуть дверь и оглушить находящегося за ней Куркуде, как вдруг услышал знакомый голос:

— О! Я вижу, что и вы здесь. Готовы продолжать путь? — весело спросил Шайни.

— Конечно, сэр, готов! — ответил Таарак тоном, соответствующим наемному водителю.

— Вы, случайно, не знаете, куда подевался профессор Куркуде?

— Я не уверен, сэр, — ответил Таарак, — но, возможно, что он в этой кабинке.

— Давайте проверим, — предложил Шайни.

Он подошёл к двери и слегка постучал.

— Вы там, профессор?

Ответа не последовало.

— Профессор, вы меня слышите? — позвал Шайни уже более громким голосом, сопровождая слова сильным стуком.

Молчание.

— Нам придется выбить эту дверь, — заявил Шайни.

Таарак не мог поверить в такой поворот событий. Ведь он только что сам собирался вышибить дверь в кабинку.

Когла дверь была сорвана с петель, Шайни и Таарак замерли при виде открывшейся им картины. Профессор сидел на унитазе с закрытой крышкой, его брюки были спущены до щиколоток, но нижнее белье при этом оставалось на месте. Обмякшее тело Куркуде не подавало признаков жизни.

У Шайни стала зарождаться паника. Он схватил голову Куркуде и поглядел ему в глаза. Они выглядели абсолютно безжизненными. Шайни выбежал на улицу и позвал Прию. Она ворвалась в туалет, игнорирую надпись «Мужской».

— Проверьте у него пульс! — Шайни был потрясён и не заметил, что перешел на крик. Прия нагнулась и прижала два пальца к шее Куркуде, пытаясь нащупать артерию.

— Смотрите, как я это делаю, — позвала Прия. — Никогда не угадаешь, когда может понадобиться.

Шайни пригляделся и попытался запомнить ее манипуляции.

— Он жив! — выдохнула Прия.

— Отчего же он выглядит мертвым? — спросил Шайни. — У него инсульт или сердечный приступ? Что нам делать?

Тут вмешался Таарак, который приоткрыл рот профессора и понюхал. Он ощутил характерный щелочной запах хлоральгидрата.

— Он под действием снотворного, — сказал Таарак, не вдаваясь в подробности. — Если мы сможем вывести отсюда и поместить его в машину, думаю, через несколько минут он очнется.

Вздох облегчения вырвался у Шайни, которого мучил вопрос, как выпутываться еще и из этой ситуации. Немного успокоившись, он спросил Таарака:

— Вы так сильны в медицине?

— Нет, но мой отец разводил лошадей. От него я узнал кое-что о снотворных и успокаивающих препаратах.

— Какое удачное совпадение! Я очень благодарен вам, — сказал Шайни. — Без вас мы бы вызвали скорую помощь, совершенно, оказывается, ненужную. Что ж, давайте наденем на профессора штаны и проводим его в машину.

За всей суетой Шайни не заметил, как небольшой бумажный конверт коричневого цвета был искусно извлечен угодливым водителем из кармана Куркуде.