Неоновые росчерки

Эпизод двадцать седьмой "Побег с бала"

ЖАННА МИКАДЗЕ

Вторник, 24 марта. Ночь.

Она не собиралась ехать в больницу. Жанна была слишком одержима местью, слишком одержима мыслью о том, убийцы её дочери останутся безнаказанными. Это так тяготило и беспокоило её, что когда ей позвонили из больницы, где лежал Клим, её внук, и сказали, что он ни с кем не хочет разговаривать кроме нее, она не сразу осознала сказанное.

А затем представила его… Маленького мальчика, который пережил такое… Да ещё потерял мать и, скорее всего, потеряет отца.

Он сейчас одинок, и мир для него враз помрачнел, окутавшись мрачными угрожающими тучами. Мир, слишком рано для ребенка, показавший свою самую темную сторону, угнетал, пугал и норовил сожрать, затрепетавшую от пережитого ужаса, душу десятилетнего мальчишки.

Жанне стоило лишь представить, как Клим рыдает, забившись в угол, на кровати и зовет её…

Сердце Микадзе не выдержала и, развернув автомобиль на полдороги к управлению УГРО, направилась в больницу, где лежал Клим.

Оказавшись на месте и поднявшись на этаж травматологического отделения, Жанна так бежала по коридору, мимо темных палат, что поскользнулась, и сама едва не стала пациенткой местных докторов.

Когда она, запыхавшаяся и встревоженная буквально залетела в палату к внуку, то на несколько секунд остановилась на пороге.

Жанна не сразу узнала мужчину, который сидел на кровати у Клима и что-то, с доброй улыбкой, ему рассказывал.

Тут Клим заметил её и взволнованно сел на кровати.

— Бабушка! — вскричал он счастливо.

Он спустил босые ноги на пол и бросился к ней. Жанна ринулась ему на встречу и, наклонившись, поймала мальчика в свои объятия.

— Бабу-ушка… — Клим обхватил её тонкими руками и уткнулся лицом ей в живот.

— Климушка, — Жанна ощутила слёзы на глазах.

Глядя внука по голове, она мысленно отругала себя за то, что не приехала к нему раньше. А он все это время был один, наедине с переломавшими его жизнь и судьбу, обстоятельствами. Один на один с тем убийственным гадким кошмаром, который ему довелось пережить.

Они стояли так несколько минут. Они оба плакали, оба в этот момент понимали и осознавали, что кроме друг друга, у них, из ближайшего семейного круга, никого не осталось.

Да, у Клима есть двоюродные брат и сестра, дети убитого Самсона Токмакова, но тот крайне редко общался с Вацлавом, а последний приглашал старшего брата только по настоянию Ирины. Дочь Жанны взяла на себя миссию по примирению двух братьев, которые враждовали со школы, а повзрослев, встречались лишь по праздникам, да и то не всегда.

— Климушка… — выдохнув, повторила Жанна с любовной нежностью гладя внука по голове.

Он — это последнее, что у неё осталось от Ирины. И он, хвала Всевышнему, унаследовал от неё внешность — золотистые волосы и такие же, как у Ирины с Жанной, болотно-зеленые глаза.

Жанна украдкой, быстро вытерла теплые слезы на щеке и посмотрела на бритоголового мужчину, с рыжеватой щетиной на лице, который не спеша поднялся с кровати.

— Спасибо, что приехал к нему, Ратибор.

Мужчина в ответ улыбнулся и покачал головой.

— Я бы и раньше приехал, но… у нас устроили небольшое внутреннее расследование, касательно штурма дома вашего зятя, тётя Жанна.

— Ратибор, племянничек, — чуть скривилась Жанна, — хоть твоя мать и является моей старшей сестрой, будь добр, звать меня по имени. Без всяких «тёть». Иначе я опять буду звать тебя «племянничком».

Она усмехнулась, заметив, как Каульбарс недовольно поджал губы. Он не любил «племянничка», ровно так же, как она терпеть не могла от него обращения «тётя Жанна».

— Как скажешь, Жанна, — ответил он.

— Как там Ада? Она всё ещё тоскует?.. — Микадзе не договорила.

Продолжая гладить внука по голове, она внимательно следила за лицом Ратибора.

— По-разному, — не хотя ответил тот. — Всё-таки раньше у неё была семья…

— Ты знаешь, что долго так продолжаться не могло, — холодно напомнила Жанна. — Да этот подонок ей не пара.

— Да, но она его любила… — Ратибор как будто попытался оправдать мать за череду её роковых ошибок, последствие которых ещё долго будут сказываться на её судьбе.

— А у тебя самого, как дела? — поинтересовалась Жанна.

К Ратибору она относилась вполне дружественно, но далеко не как к любимому родственнику. Её любезность к нему и к Аде, часто была вынужденной, просто потому что они её родственники. В основном, Жанна не часто общалась, как с Адой, так и с любимым племянником.

— Ну, пока у меня вынужденный отпуск, — невесело усмехнулся Ратибор.

— Если что — обращайся, — ответила Жанна. — Я помогу.

— Конечно, — кивнул Ратибор.

Они посмотрели друг другу в глаза, и оба отлично понимали, что за помощью к ней Ратибор никогда обращаться не будет. Во-первых, Аде это не понравиться — будучи старшей сестрой, она долгое время была примером для Жанны. Пока внезапно её карьера в театре не оборвалась и Аделина Каульбарс, в девичестве Микадзе, не стала искать утешение в алкоголе и одиночестве. Тогда-то её жизнь пошла даже не под откос, а стремительно обвалилась и скатилась по наклонной в пропасть унылой и угрюмой безысходности. Тогда от неё ушел муж, не пожалев маленького Ратибора, и тогда же её сестра, спустя какое-то время, связалась с откровенно мерзким, жестоким и отвратительным человеком.

Жанна же стремительно строила карьеру, но узнав о том, с кем теперь живет её сестра, сделала всё, чтобы разорвать их отношения. И Ада затаила на неё пожизненную обиду.

Впрочем, у Жанны был повод полагать, что старшая сестра, блистательная Ада, любимица родителей, красавица, умница и отлична, элементарно завидует своей младшей сестре.

Из них двоих, по мнению Аделины, это она была рождена, чтобы блистать, чтобы всегда быть на вершине мира…

И она не смогла простить, что откровенно некрасивая в детстве, и не особо привлекательная в молодости, посредственно учившаяся, тихоня Жанна обошла её по всем фронтам.

— Бабушка, — Клим прервал неловкое молчание между Ратибором и Жанной, и отвлек Микадзе от неприятных мыслей о сестры.

— Да, Климушка? — Жанна посмотрела в глаза внуку.

— Бабушка, а где мама и папа? Что с ними? — глаза ребенка смотрели с молящей надеждой и тщательно оберегаемой верой.

Той неизменной вечной верой в то, что «всё будет хорошо», всё образуется, всё наладиться и… обязательно всех ждет счастливый конец.

Как в кино…

Жанне показалось, что кто-то подвесил её гирю на сердце, а на языке, во рту стало вдруг так же горько, как на душе.

Боль от потери дочери начала пульсировать с новой силой, норовя прорваться, лопнуть и залить кровью и без того исстрадавшуюся душу безутешной матери.

— Бабушка… — пролепетал Клим.

В его глазах блестела невысказанная молитва, молитва услышать, что они живы — его папа и мама. И скоро он их обязательно увидит, они снова обязательно будут вместе, обязательно… конечно… разве… разве может быть иначе? Всё всегда должно заканчиваться хорошо…

Как она могла разрушить эту детскую веру в счастливый конец истории?

— Они пока… их лечат, Климушка, — вздохнув, ответил Жанна. — Они были ранены…

Ей потребовалось собрать всё своё самообладание, чтобы солгать, глядя в эти чистые детские глаза.

— Но с ними… ничего не случится? — чуть приоткрыв рот, жалобно спросил Клим. — Всё… с ними всё будет хорошо?

— Конечно, — с трудом проговорила Жанна и подняла взгляд на Ратибора.

Тот промолчал, но едва заметно, неодобрительно качнул головой.

Но, Мидказе была ему благодарна за то, что он промолчал.

У неё зазвонил телефон, и Жанна, вновь оставив Клима с дядей Ратибором, вышла из палаты внука.

— Да? — проговорила она в трубку.

— Мы нашли братьев Ожеровских.

— Хорошо, — ответила Жанна, — мой помощник должен был передать вам пакет с порошком, который нужно им подбросить во время обыска. Справитесь?

— Да, без проблем. Только, Жанна… — говоривший чуть замялся. — Мы тут с парням перетёрли…

— И что? — холодно процедила Жанна.

— Нам кажется, что мы рискуем больше, чем на десятку штук…

— Слушай, капитан, если тебе эти деньги лишние, так и скажи. Я найду других…

— Других осталось мало, Жанна, — ничуть не смутился собеседник Жанны. — Сейчас не то время и «других» давным-давно или посадили, или просто попёрли из рядов новой полиции… С нас сейчас три шкуры дерут просто за лишние синяки на задержанных. А уж о том, что вы просите, вообще даже никто не задумается.

Жанна недовольно скривилась, но вынуждена была с ним согласится. Времена тихо, но стремительно менялись и найти «оборотней» в погонах, или «грязных полицейских» всё сложнее и сложнее.

— Ладно, — сдалась Жанна, — даю пятнадцать, причем пятерка лично тебе. А остальных убеди, что выше десятки я не дам. Понял меня?

— Понял, — по голосу было слышно, что собеседника такой расклад более, чем устраивает.

— Тогда, до связи. Сделаете — отзвонись, — ответила Жанна и коснулась кнопки с красной трубкой.

Отойдя подальше от палаты Клима, отыскав тихое и безлюдное место, неподалеку от мужского туалета, она достала одноразовый мобильник и набрала номер, записанный на бумаге.

Как только набранный абонент молча принял вызов, она быстро бросила:

— Действуйте. Найдите мне Прохора Мечникова!

АНЖЕЛИКА КОРФ

Вторник, 24 марта. Ночь.

Крепкие, сильные пальцы Альвидаса сдавливали её горло. У Анжелики темнело в глазах, её прерывистое дыхание, с присвистом срывалось с уст. Силы покидали её, она пыталась сопротивляться, но движения были вялыми, слабыми и бессильными.

Вошедшего в азарт насильника уже ничего не могло остановить.

Ощущая на своей шее его жадные поцелуи и противную холодную слюну на коже, она заметила, как уголок двери, над правым плечом Альвидаса приоткрылся.

Она видела вошедшего, но навалившийся на неё Раудис, вдруг вздрогнул и замер. Округлившимися от непонимания глазами, он уставился на перепуганную Анжелику.

Раудис издал слабый, едва слышимый, стон и завалился на бок. Он сполз с неё и рухнул на пол, подле дивана.

Корф судорожно, с хрипом втянула в себя воздух и зашлась в долгом кашле. Её гортань с трудном, но обильно втягивала кислород, мышцы горла сводило болезненной судорогой, а глаза слезились.

Она не сразу распознала стоящего перед ней мужчину. Зато различила расплывающийся силуэт пистолета в его правой руке.

Когда её взгляд смог сфокусироваться, девушка на миг перестала дышать.

В комнате, перед ней, в трёх шагах, стоял он — Наркис Зорич. Человек с флейтой, который, на сегодня, воплощал в себе едва ли не самые страшные кошмары Анжелики.

Темные глаза Флейты, без сожаления, но с какой-то насмешливой грустью несколько мгновений разглядывали оторопевшую Анжелику.

— Какая жалость… — проговорил он внезапно.

Несмотря на громкую музыку в здании, Корф отлично и четко слышала негромкий, немного ленивый голос. И, казалось, его звучание ощущается кожей — вибрации его голоса вызывали колкую щекотку и способствовали распространению липкого пота по всему телу.

— Вы все всегда пытаетесь бежать от меня, — Зорич хмыкнул и протяжно, с показательной усталостью, вздохнул, — а итог всегда один. Вместо того, чтобы обрекать себя на бессмысленные страдания, вы все всегда бежите… и льстите себя ложной надеждой, что сумеете спастись.

Он приблизился к телу Альвидаса, поднял пистолет и выстрелил ещё раз — точно в голову неподвижно лежащему мужчине.

— Жаль вас, — прокомментировал Флейта.

Он поставил ногу на диван и свободной рукой, тыльной стороной ладони, почти ласково, но издевательски, провел по щеке Анжелики.

— Ты красивая, — произнес он и его бледные губы надломились в одобрительной усмешке. — Жаль, что тебе придется умереть…

Он поднял пистолет с глушителем. Между стволом оружия и лицом Анжелики было каких-то десять-двенадцать сантиметров.

У девушки не было сил бежать, сопротивляться и бороться — силы оставались, только, чтобы молить…

— Пожалуйста, — тихо выдавила из себя дрожащая Анжелика.

Она зажмурилась, ощущая теплые слёзы на ресницах и щеках.

Два удара сердца, тихий, обманчиво-грустный смех Флейты и следом грохот удара, стеклянный звон и ругань.

Анжелика инстинктивно отпрянула назад, вжимаясь в спинку дивана.

В первое мгновение, её сковало шокирующее смятение, от увиденного — Наркис Зорич, ошалело мотая головой стоял на четвереньках рядом с диваном.

А в дверях застыл рыжебородый мужчина в знакомом серо-фиолетовом костюме и очках.

— Шевельнёшься-башку прострелю! — выкрикнул Полунин.

«Стреляй! — внезапно даже для себя успела отчаянно подумать Анжелика — Стреляй, Леня, пожалуйста!»

— Анжелика! — крикнул Полунин. — Альвидас передал тебе накопитель?

— Он у н-него… — дрожащим голосом ответила девушка, глядя на тело Альвидаса.

Тот лежал с замершим на лице вечным выражением удивления.

— Так забери! — потребовал Полунин.

Он подошел к Наркису, который все ещё с трудом приходил в себя после метко брошенной в его затылок маленькой вазы, из кабинета Раудиса. Леонид поднял выроненный Наркисом пистолет и засунул себе сзади, за ремень.

Флейта силился подняться, но его заметно шатало в обе стороны. А на затылке, под темными волосами обильно проступала кровь.

— Наркис! — воскликнул Леонид, целясь в голову убийцы. — Часы! Живо!

Анжелика, лихорадочно и с отвращением обыскивала одежду Раудиса.

Корф отыскав накопитель в одежде Альвидаса, с безграничным изумлением уставилась на Полунина.

— Часы?! — прошептала она.

Но Леонид ей не ответил, продолжая целится в голову Наркиса.

— Анжелика, иди ко мне, — не спуская напряженного взгляда с Флейты, потребовал Леонид.

Корф поднялась, в голове у неё ещё заметно звенело, а затылок неприятно тяжелел после удара Альвидаса.

— Почему ты его не убьёшь?! — встревоженно, в растерянности, спросила девушка.

Полунин, в ответ, скривился, как внезапной зубной боли. А стоящий на четвереньках Наркис тихо засмеялся.

— Убей его! — воскликнула Анжелика. — Ты же понимаешь, что если ты его не убьёшь, он опять будет пытаться нас…

— Я знаю! — неожиданно рявкнул на неё Полунин. — Я не могу его убить!

Корф аж отступила на шаг, настороженно глядя на Леонида.

— П-почему? — нахмурившись спросила она.

Она осознавала кошмарность своего требования от Леонида.

Анжелика искренне считала, что на убийство нормальный человек способен или на войне, или спасая себя, близких и любимых.

Во всех остальных случаях, даже сама мысль о страшнейшем из возможных поступков человека, вызывала у девушки смесь отвращения и страха! Её ужасало понимание того, что другие люди могут совершать предумышленные, четко спланированные убийства!

Но сейчас, чёрт побери, они с Леонидом должны были защитить себя!

— Почему ты не можешь его убить?! — громче спросила Анжелика. — Ты можешь мне ответить?!

Её панический голос срывался на истерический визг.

Злорадный и зловещий смех Флейты становился громче.

— Я не могу его убить, потому что в таком случае за нами придут другие… Такие же, как он!

— Другие?! — опешила Анжелика.

Наркис поднял на них взгляд, его губы были растянуты в скупой, как будто сдерживаемой улыбке.

— Чего ты ухмыляешься?! — рявкнул на него Леонид и врезал ему ногой в живот.

Корф вздрогнула, быстро заморгала, глядя на скривившегося от боли Флейту.

— Отдай мне свои часы! Живо! — потребовал Леонид.

Наркис окинул его все тем же печальным, но насмешливым взглядом.

— А в противном случае, что? — чуть усмехнувшись и показав зубы, спросил он.

— Я прострелю себе ногу, — ответил Леонид.

К своему удивлению, Анжелика заметила, что Флейта мгновенно перестал улыбаться.

— Что скажут в Кузнице, когда знаменитый Наркис Зорич, лучший из убийц, выкованных вашими кузнецами, сможет убить только раненную цель? И раненную не им? А?

— Не смей! — с неожиданной, пусть и сдерживаемой, но заметной злостью процедил Флейта. — Не смей, Полунин!

Затем он сунул руку под пиджак и медленно вынул оттуда старинные часы на цепочке, похожие на те, что носили разные франты в конце позапрошлого века.

— Лови, — Наркис швырнул часы на ковер под ноги Леониду.

— Подними их, — быстро велел Леонид Анжелике.

Девушка послушно подобрала позолоченные часы. Их холодный металлический корпус был покрыт устрашающей резьбой с перемешанными сюжетами убийств, казней и пыток.

— У меня ещё достаточно времени, чтобы убить тебя, Полунин, — напомнил Наркис и притворно вздохнул. — Ты не устал ещё бегать от меня? Тебе не кажется это безнадёжным?

— В прошлый раз у меня получилось, — заметил Леонид.

Анжелика с нервным любопытством покосилась на Полунина.

— Тебе повезло, — в раз похолодевшим голосом ответил Флейта.

Корф заметила, что убийца только кажется невозмутимым — на деле он просто очень хорошо себя контролирует. По его глазам видно, сколько страданий и боли он жаждет теперь причинить и Анжелике, и, в особенности, Леониду.

— Да, ты прав, — неожиданно согласился Полунин, — и в этот раз мне стоит повысить шансы на выживание.

В следующий миг он сделал два быстрых выстрела, в правую руку и правую ногу Флейты.

Тот, к удивлению Анжелики, не издал и звука, лишь завалился на бок, схватившись левой рукой за правый локоть.

— Уходим! — Полунин схватил Корф за руку и потянул за собой.

Они вылетели через дверь кабинета, здесь Леонид торопливо оглянулся и бросился направо.

— Я же тебе сказал никуда не ходить с Раудисом! — не оборачиваясь и быстро шагая, крикнул Леонид, перекрикивая музыку из главного зала. — Какого ж хрена ты попёрлась с ним в его кабинет?

— Ты не сказал, что он может сделать… такое!.. — вскричала в ответ Анжелика.

Она была слишком напугана, чтобы возмущаться, но гнев на Леонида, всё равно проступал через поверхность пульсирующего нервного напряжения.

— Ты бы не пошла сюда, если бы я сказал, что Альвидас Раудис отпетый юбкодрал, — ответил Полунин.

Анжелика готова была разозлиться, но чувство страха заглушало её гнев. Да и сейчас было не до упрёков и обвинений.

— Почему ты его не убил? — крикнула она. — Что такое Кузница?

— Кузница — это, если хочешь, своеобразный профсоюз наемных убийц, — быстро оглядываясь по сторонам, ответил Леонид.

У девушки, от услышанного ещё больше, пошла кругом голова.

Профсоюз? Наемных убийц?

— У профессиональных киллеров есть свои…

— Свои организации, да, — нетерпеливо и нервно бросил Полунин. — Со своими правилами и законами. У них даже есть свой кодекс.

Услышанное, в лучшем случае, казалось частью сюжета какого-нибудь новомодного боевика, с элементами фантастики.

— И если бы ты убил Флейту, за нами пришли бы другие наемные убийцы?

— Уж можешь не сомневаться! — крикнул Леонид. — И в лучшем случае, нас бы просто убили.

— А в худшем?

— Увезли бы к себе и там пытали бы максимально долго. А они, поверь, умеют сделать так, чтобы человек не умирал под пытками максимально долго. Если тебе интересно, у некоторых из членов Кузницы, ещё в прошлом веке, переняли «мастерство» сотрудники Гестапо и СС.

Анжелика не была уверена, что ей это было «интересно». А вот страшнее стало в разы.

Полунин уже не шагал, а почти бежал. И Анжелике пришлось снять туфли и бежать босиком.

— Куда мы так спешим? — вскрикнула Анжелика, чуть не споткнувшись на каблуках.

— Мы спешим выйти из здания, пока не смолкла музыка в главном зале и сабвуферах по всему зданию.

— Что будет, когда смолкнет джаз? — встревоженно бросила девушка, едва поспевая за Полуниным.

Они быстро мчались по коридорам, сворачивая то в одну, то в другую сторону.

— После джаза, зазвучит флейта, — мрачно ответил Леонид.

— А почему ты не забрал её у Наркиса?! — вспылила Анжелика. — Это же глупо!..

— Глупо было бы её забирать! — огрызнулся Леонид.

— Почему?!

— Да потому, что не Наркис управляет своей флейтой, а она им!

Анжелике показалось, что она ослышалась или что-то не правильно поняла. Но переспрашивать девушка не стала.

Они добежали почти до торца коридора и здесь, Полунин, достал ключ-карту и быстро приложил её к магнитному замку двери.

В этот момент смолкла музыка. Во всем здании воцарилась почти идеальная тишина.

— Ой, ***ть! — выдохнул Леонид. — Сейчас начнется…

— Что начнётся?! — едва ли не в истеричной панике, воскликнула Анжелика.

— Помнишь ту деревню? — невесело усмехнулся Леонид.

Корф показалось, что кровь в её венах похолодела вполне буквально, а не чисто в фигуральном смысле.

Анжелика предпочла бы забыть ту ночь, тех людей и ту деревню.

Они не слышали звуков флейты, но и музыка в здании больше не звучала.

Полунину удалось открыть дверь на лестницу, и они выбежали на лестничную клетку. Здесь было заметно прохладнее, чем в остальном помещении.

Едва только Леонид закрыл за ними дверь, как в коридоре, почти одновременно, зазвучали приглушенные шаги.

Тем более жутким казался этот хор шагов, что кроме него было слышно не единого человеческого голоса!

Несколько десятков человек просто шли! Молча, не издавая и звука, словно повинуясь какой-то необъяснимой силе.

Анжелика почувствовала, как её охватывает и плотно кутает в своих объятиях оголтелая паника!

Девушка готова была бежать куда угодно, не разбирая дороги. Она чувствовала, что нахлынувшее чувство паники отнимает способность мыслить, анализировать и предполагать.

Всё её тело сейчас было готово подчиниться лишь первобытному и одному из сильнейших инстинктов — самосохранению.

Они с Полуниным сбежали вниз по ступеням, Леонид крепко держал её за руку и тянул за собой. Анжелика, сжимая в свободной руке часы Флейты, перескакивала через одну-две ступени, чтобы поспеть за ретивым Леонидом. Она хорошенько отбила себе пятки и несколько раз ушибла пальцы ног.

Но сейчас это были сущие мелочи — за ними в погоню вот-вот бросятся все, кто услышал мелодию Наркиза Зорича.

Анжелика так и не поняла слов Леонида, про флейту, которая управляет Зоричем. Разве такое возможно?! Как это вообще?..

Эти вопросы перемешивались у неё в голове с пугающими мыслями о том, что с ними будет.

Они проскочили следующий этаж. Здесь кто-то с силой врезался в закрытую дверь, и начал яростно бездумно ломиться.

Анжелика вскрикнула, и Леонид шикнул на неё.

После следующего пролета, путь преградила решетка.

Леонид застыл перед ней, на несколько мгновений.

— Нет!.. — выдохнул он обескуражено. — Нет! Нет! Нет!.. ***ть! Какого **ра здесь эта пое**нь?!!

Сверху, где-то через несколько этажей над ними громыхнула об стену распахнувшаяся дверь и по лестнице зазвучал гремящий гвалт топота десятков ног.

Анжелика всхлипнула и зачем-то обеими руками сжала часы Наркиза. Зачем они Леониду она до сих пор не знала.

— Переходим к запасному плану, — решил Леонид и достал телефон.

Он быстро позвонил кому-то и через секунду выговорил лишь одно слово:

— Давай.

Он спрятал телефон обратно, и тут же по всему зданию загремела громкая музыка.

Стены фешенебельного бизнес-центра сотряслись от мощных басов, которыми вторили электро-гитары и ударные инструменты. Теперь, вместе джаза и треклятой музыки флейты, в здании звучали AC\DC.

— Что это? — прокричала через музыку Анжелика.

— Сюрприз для Наркиза, — ухмыльнулся Леонид, он снова схватил её за руку. — Идём…

Он открыл дверь на этаже, и они выбежали в коридор. Здесь Анжелика увидела нескольких людей, очевидно сотрудников других фирм бизнес-центра.

Все они или с осоловелым видом сидели на полу, в растерянности глядя по сторонам, или привалились к стене с тяжелым дыханием, или вовсе лежали без чувств.

Не обращая на них внимания, Леонид и Анжелика, торопливо пробежали мимо. Никто из сотрудников не остановил, некоторые лишь взглянули с любопытством.

— Куда мы бежим? — крикнула на бегу Корф.

— К другой лестнице, — ответил Полунин.

— А на лифте нельзя?! — спросила порядком уставшая и запыхавшаяся Анжелика.

— Ты идиотка?! — поинтересовался в ответ Леонид.

Отвечать на этот вопрос, девушка сочла ниже своего достоинства. Впрочем, она уже и сама поняла, что на лифте поймать их будет куда проще, чем на лестнице.

По зданию гремела музыка, солист знаменитой американской рок-группы казалось подбадривал беглецов громогласными припевами и энергичными куплетами.

Рок гремел на душе, как будто придавая сил. Кровь лихорадила тело и разум, пекущий жар стелился за спиной, а холод жег босые ноги Анжелики.

Леонид, глядя в смартфон, на схему здания — откуда она у него Анжелика не имела понятия — мчался по коридорам, то и дело сворачивая. Девушке по-прежнему приходилось прилагать усилия, чтобы успевать за ним и не споткнуться.

Они выбежали из-за очередного поворота. Из двустворчатых дверей напротив, появились несколько человек. В отличии от других сотрудников, они шли прямо, ровно, но всё-также безмолвно. На лицах у всех замерло отрешенно-бесстрастное выражение лица.

Судя по бейджам — это были сотрудники охраны.

Двое из них остановились, достали пистолеты и выстрелили в ближайшие сабвуферы на стенах.

Ревущий рок, сразу стал тише. Анжелика осознала, что за спинами этих мужчин, со стороны откуда они пришли, AC\DC не звучит вовсе.

Флейта пытается нейтрализовать «оружие» Полунина и его помощников.

— Назад! — крикнул Полунин, и они свернули в ближайшую дверь.

Это был огромный конференц-зал, со светлым интерьером.

Леонид захлопнул за ними дверь и, бросив руку Анжелики, быстро подпёр её стулом.

— Быстрей! — нервно бросил он девушке.

Они бросились к другой двери — помещение оказывается имело два выхода.

Второй шел через соединенный с залом кабинет.

Анжелике и в голову не приходило, что в некоторых офисах могут быть такие лабиринты!

Когда они выбежали и юркнули за угол, вслед им зазвучали выстрелы. Пули выбили куски отделочного материала из стен, рядом с беглецами.

Корф позорно вскрикнула, но выстрелы лишь подстегнули её.

Она бежала почти вровень с бешеным ритмом сердца. Её лицо горело, сжатый воздух помещения овевал лицо, оседал на плечах и прятался в одежде.

В чертовом платье было невозможно бежать, поэтому, улучив момент, когда Полунин вновь открывал дверь на запасной, пожарный выход, она самым беспардонным образом закатала платье вверх. Спереди она закатала полы дорогущего платья и, вооружившись, прихваченным в конференц-зале степлером, «сшила» ткань (это было сложно) так, чтобы она не опускалась ниже колена.

Леонид ругался и продолжал отчаянно вертеть ключом в двери, но та не подавалась.

— Чертово старьё! — фыркал Полунин. — Почему, ***ть, нельзя все двери в здании сделать на магнитных замках! С**а, третье десятилетие двадцать первого века на дворе! Москва, мать вашу! И двери с допотопными гребаными замками из е**ных девяностых!..

— Слушай, дай я попробую! — Анжелика решительно отобрала ключ у разнервничавшегося Полунина.

Девушка, несмотря на нервную дрожь в пальцах и кружащие в голове устрашающие мысли, спокойно вставила ключ в замочную скважину. Анжелика мягко и почти нежно повернула ключ, затем ещё раз, раздался тяжелый щелчок и дверь отворилась.

— Молодец! — скупо похвалил Анжелику Леонид.

Они выбежали на лестницу и ринулась дальше вниз.

Корф кривилась от соприкосновения её голых ног с ледяными ступенями. Холод от них просачивался через кожу, пробирался в плоть и, казалось, достигал области живота или солнечного сплетения.

Сверху прозвучал грохот поспешного топота ног. Грянул выстрел, на перилах рядом с Анжеликой сверкнули яркие искры. Девушка вскрикнула, отшатнулась в сторону.

На следующем этаже внизу, открылась дверь и в неё готов был прорваться тучный мужчина с пистолетом. За его плечами с безумными взглядами толклись две женщины и ещё несколько мужчин.

Музыка Флейты, как будто обратила людей в самых настоящих зомби! Это были не люди, не личности с осмысленным сознанием, а просто тела, охваченные инстинктами и жаждой поймать их, с Леонидом.

Полунин, с разбегу навалился на дверь, прижал ею руку охранника, тот закричал и разжал пальцы. Пистолет упал на пол.

Анжелика, не долго думая подобрала его — с оружием, она чувствовала себя увереннее, хоть и не умела досконально им пользоваться.

Полунин, с усилием удерживая дверь под напором рвущейся толпы, подождал, пока она убежит чуть дальше и бросился за следом.

Они припустили с двойной скоростью. Дверь за ними с грохотом распахнулась и на лестницу хлынула одержимая единым порывом стая людей.

— Полунин! — взвыли десятки голосов. — Полунин, тебе не уйти от меня! На этот раз я тебя пристрелю! Слышишь?! Ни тебе, ни этой девчонке от меня не скрыться от меня! Я застрелю, как вас диких животных! Вы сдохнете, захлебываясь в собственной крови!..

От хора этих жутко звучащих голосов, у Анжелики сжались мышцы живота, судорожный спазм сдавил горло и будоражащее чувство страха сотрясло её сознание.

Подчиненные Флейтой люди мчались за Полуниным и Корф. Они просто валились вниз потоком единой людской массы. Они сталкивались, спотыкались друг о друга, падали и бегущие сзади перебегали прямо по упавшим людям.

— Придется стрелять! — крикнул бегущий рядом с Анжеликой, Леонид.

— В живых людей?! — ужаснулась Корф.

— Ты дура?! Да они нас разорвут на части! — вспылил Полунин. — Тебе кого жалко, нас или их?!!

Анжелика понимала справедливость его гневного возмущения, но не могла свыкнуться с мыслью, что ей придется убивать людей… Одно дело пристрелить наемного убийцу, а другое дело ни в чем не повинных людей, которые сейчас и не понимают ведь, что с ними происходит!

Они мчались дальше, а выкрикивающая угрозы Флейты толпа неустанно преследовала их.

На каждом этаже, который пробегали Леонид с Анжеликой, резко, с грохотом, распахивались двери и в погоню за ними бросались новые группы обезумевших людей. Наркиз, даже раненный, с простреленной ногой и рукой, оставался чрезвычайно опасным.

Воющая угрозы толпа уже превратилась в самую настоящую людскую лавину. Они фактически ниспадали вниз, на ступени, сминая и топча друг друга.

Звуки собственного сердца монотонно, с нарастающим темпом звучали в голове Анжелики. В одной руке она сжимала часы Флейты, а в другой пистолет.

Лестница не заканчивалась и эти однообразные ступени уже казались девушке бесконечными.

Но вот они с Леонидом слетели на первый этаж, здесь Полунин быстро приложил карту к двери, но та не открылась.

Леонид выкрикнул грязное ругательство и быстро достал телефон.

— Гена! Лёва! Дверь на первом этаже не открывается! — проорал он в смартфон. — Что мне делать?! Мы с Анжеликой не можем возвращаться — нас преследуют!

Толпа, хором орущих угрозы и ругательства, людей уже была рядом — через один пролёт.

Анжелика вжалась спиной в холодную стену и шумно нервно сглотнула. Она выставила перед собой пистолет в дрожащей руке и обреченно глядела на приближающуюся толпу.

Леонид, с телефоном в руке, обернулся и заорал на неё:

— Стреляй!!!

Анжелика вздрогнула, бросила на него опасливый растерянный взгляд. На первый этаж, впереди толпы выскочил худощавый мужчина со всклоченными рыжими волосами.

Анжелика вскрикнула и выстрелила. Она метила в ноги, в голенища, но попала в бедро, и мужчина завалился прямо на бегу. Следом за ним бежали трое — две женщины и мужчина. Анжелика выстрелила несколько раз. С такого близкого расстояния даже она, никогда не державшая в руках настоящего оружия, могла попадать. Обе женщины и мужчина тоже рухнули на ступени с простреленными ногами. А вот с четвертым, полноватым мужчиной в очках, Анжелика промахнулась, и пуля угодила тому в руку, и только второй выстрел повредил ног толстяка.

Дверь открылась.

— ВАЛИМ!!! — взбешенно проорал Леонид.

Они проворно юркнули за приоткрывшуюся и очень тяжелую дверь. Леонид поспешно хлопнул её и тут чей-то черный ботинок попал между дверным косяком и дверью. Полунин ударил по нему ногой, но преследователь не убрал ноги. Анжелика решительно подняла руку с зажатым в ней пистолетом и с неожиданным для себя ожесточением нажала на спусковой крючок.

Грянул выстрел, раздался крик боли за дверью и неизвестный убрал ногу. Леонид захлопнул дверь, а Корф быстро оглянулась.

Только сейчас она увидела, что они находиться в каком-то подвале с голыми кирпичными стенами.

— И куда дальше? — боязливо спросила девушка.

— Вон туда, — усталым запыхавшимся голосом, ответил Леонид, взмахнув рукой в сторону неприметной металлической двери.

За ней обнаружилась узкая металлическая лестница, уходящая в густой полумрак.

Слыша за спиной приглушенные голоса зомбированных Флейтой, за крепкой и тяжелой дверью, Анжелика и Леонид осторожно спустились вниз.

Из полумрака ощутимо тянуло холодной сыростью, с гадким запахом.

— Пахнет как будто канализацией! — шепнула в полумраке девушка.

— Так и есть, — хмыкнул идущий впереди Леонид.

Когда они спустились вниз, Анжелика увидела, что Леонид не врал.

Они оказались в самом настоящем канализационном коллекторе. Арочный тоннель, выложенный покрытый склизким налетом кирпичом протянулся в обе стороны. Из-за редких тусклых фонарей освещенные части стен чередовались с промежутками зловонной темноты.

— Господи, — скривившись, простонала Анжелика.

Босыми ногами она ощущала липкую и мокрую грязь. Девушка изо всех сил старалась не думать о составе этой зеленовато-бурой слякоти, облепившей оба подступа к водоканалу.

— Фу-у! — снова, едва не плача, простонала девушка. — Мерзость!..

— Успокойся, — бросил ей Леонид, — приедем домой, помоешь ноги.

Он оглянулся на неё, желая что-то ещё добавить и тут обратил внимание на пистолет и часы в её руках.

— Анжелика, а где туфли?! — спросил он удивленно и даже с тревогой в голосе.

Корф опустила взор и пробормотала:

— Я их там оставила…

— Молодец, — суховато пробормотал Леонид. — Выбросила на ветер три минимальных зарплаты.

Анжелика решила ни как не комментировать этот укор.

— Куда дальше? — тихо спросила она.

— Прямо, — лаконично ответил Леонид. — И часы отдай мне.

Анжелика отдала их и спросила:

— А зачем они тебе?

— Чтобы знать, сколько у Флейты времени на наше с тобой устранение, — ответил он.

Анжелика с удивлением уставилась на спину Леонида.

— И они это показывают?

Признаться, девушка подумала, что её уже мало чем можно удивить после всего увиденного, услышанного и пережитого.

— О, да, — усмехнулся Полунин, с прищуром глядя вперед.

Им приходилось освещать себе путь телефоном, чтобы не поскользнуться и не рухнуть в канаву со вонючим потоком нечистот.

— На часах есть метка и стрелки отмеряют отпущенное до нее время в часах…

— А когда стрелки дойдут до метки? — спросила Анжелика.

— Когда минутная и часовая стрелка укажут на Метку, охота должна прекратиться — убийца не справился.

— Серьёзно?! — Анжелика не верила своим ушам. — И что? Он просто уйдёт?

— Да, — пожал плечами Леонид. — Во всяком случае именно так было в тот раз, когда… Когда мне удалось пережить первую охоту Флейты на меня.

— Он хорошо это запомнил, — вздохнула Анжелика. — И его это злит…

— Ещё бы! — воскликнул Леонид. — Всё-таки это позор и понижение в ранге.

У Анжелики голова кружилась, как от зловония, так и от сумбурно поступающей внезапной информации.

— Прости, ты сказал понижение в ранге? В смысле в звании? — уточнила девушка.

— Ага, — кивнул Леонид, вглядываясь вдаль. — После провала со мной, Флейта два года, прости, задницу надрывал, чтобы вернуть себе утраченное положение.

— А деньги его не интересуют? Если он не выполняет задание…

— У него их до хрена, можешь мне поверить — Флейта один из лучших в своем деле. И потом Кузница Ножей или, если угодно, Кузница Убийц, своих в нищете не бросит.

Корф не сразу смогла заставить себя поверить в то, что говорил Леонид. Это ни разу не было похоже на правду.

Впрочем, а что мешает наемным убийцам действительно объединятся в собственные организации? Бандиты же в 90-х объединялись в бригады, а итальянские мафии, японские якудза или китайские триады?

Значит и… Кузница Ножей, вполне себе может существовать.

— Хорошо, а как к этому относятся заказчики? — спросила девушка. — Им то что делать, если убийца не справился?

— Что хотят, то могут и делать. Аванс убийца возвращает, так что никаких претензий.

— А если он разозлится и наймет кого-то убить этого киллера, которые не справился?

— Ну, долго он не проживёт, — хохотнул Леонид. — Анжелика профессиональные убийцы очень не глупые, а чаще всего крайне умные ребята. Ты действительно думаешь, что он согласятся мочить друг друга? Они в меньшинстве и отлично знают об этом. У них строжайше запрещено охотиться друг на друга. Ну, по крайней мере на тех, кто входит в Кузницу. На всяких одиночек, конечно могут взять заказ, как убийцы из Кузницы, так и другие одиночки.

— И где находиться эта Кузница, ты знаешь? — спросила девушка.

— Где-то в Швейцарии, в горах, если я полученная мною информация верна, а так у них полно филиалов по всему миру. В России, как ты понимаешь, тоже есть.

— Может они ещё и налоги платят? — прохладно спросила Анжелика.

— Если и платят, то уж точно не гос бюджет, — засмеялся Полунин.

Они прошли дальше. Девушка не считала сколько, по времени они уже так шастают по канализационному коллектору.

Тоннель всё не заканчивался и то тянулся прямо, то закладывал пологие небольшие повороты.

Несколько минут они шли в молчании. Но Анжелика не могла себя заставить молчать слишком долго.

Во-первых её невыносимо распирало от новых и новых вопросов, а во-вторых, когда Леонид говорил с ней, ей было не так страшно.

— А в прошлый раз, когда Флейта преследовал тебя… — осторожно начала она. — Ты тоже забрал у него часы, чтобы знать, когда он уже не сможет тебя убить?

— Нет, в прошлый раз мне просто повезло, — покачал головой Полунин. — А потом ещё около года я пытался выяснить хоть что-то о том, как работают «ножи» из Кузницы. Какие у них правила, законы и так далее. Например, я узнал, что если убийца проваливает задание, не состоявшаяся жертва, для всей Кузницы, приобретает статут неприкосновенности, правда я не слишком разобрался на какой срок, но зато понял, что если убийство будет провалено четыре раза, всё — у жертвы вечный имунитет.

— Ну, — невесело усмехнулась Анжелика, — осталось пережить всего-то три попытки…

— Не шути так, — ответил Леонид. — Убийцы из Кузницы обычно всегда справляются за эти четыре попытки.

— Но случаи выживания жертв же были? — опасливо спросила девушка и добавила едва слышно. — Надеюсь…

— Были, но очень-очень редко, — вздохнул Леонид.

Тоннель не заканчивался, а вот канализационная вонь становилось все более тошнотворной и невыносимой.

— Знаешь, — издалека и осторожно начала Анжелика, — когда ты позвонил… Гена привез меня по адресу, где располагался новый красивый дом, с квартирой, которая, по словам моего брата, теперь моя… ну, то есть наша, но оформлена на меня.

Леонид молчал, и Анжелика продолжила:

— Также он сказал, что этот красный Вольво тоже мой.

— Слушай если ты сердишься, что я взял тогда вашу машину без спроса, то прости, — с показательной шутливостью, ответил он. — Но у меня был не велик выбор среди средств передвижения.

— Нет-нет, я не об этом, — торопливо заговорила Анжелика, — я просто… Я не понимаю, Леонид, откуда у Гены такие деньги? Чем вы с ним до этого занимались?

— Ни чем серьёзным, уверяю тебя.

— Если это было «ничего серьёзного», то за что ты платишь ему тогда такие суммы?

— Я?! — Леонида остановился и со смешком обернулся на Анжелику. — Так твой братишка сказал, что это я ему заплатил такие гонорары, что он смог купить четырехкомнатную квартиру с ремонтом, в отличном район и, в добавок, ещё дорогущий кроссовер, нашпигованный всем, чем только можно ещё и с дизайнерской обшивкой салона? Серьёзно?! Анжелика, Гена очень клевый спец, не смотря на свой сопливый возраст, но у меня тоже не десятки миллионов, чтобы я вот так баблом раскидывался…

Он насмешливо ощерился и развел руками.

— И если тебе интересно, мне он тоже не сказал откуда у него деньги на машину и квартиру. Но за всё время он получил от меня, пока что, чуть больше двухсот тысяч рублей и это почти за год, нашего с ним сотрудничества.

Он снова ухмыльнулся.

— Мне приходилось изворачиваться, чтобы через вторых и третьих лиц контачить с твоим брательником. Из зоны, знаешь ли, это не очень легко…

— Подожди, подожди, — Анжелику сейчас мало интересовали приключения Леонида в тюрьме, — то есть ты тоже не знаешь, где он достал сумму, достаточную для покупки квартиры, машины и, бог его знает, чего ещё?

— Без понятия, — заверил Анжелику Леонид. — Я его тоже пытался спрашивать, но он у тебя настолько же упрямый, насколько и смышленый — ни слова мне про это не брякнул. Прости. А теперь пойдем давай пойдём дальше, потому что эта свора рано или поздно проломиться через ту дверь и тогда нам придется туго.

Анжелика лишь рассеянно кивнула, сосредоточенно обдумывая услышанное.

Значит, Гена ей врал? Её младший брат, в наглую врал ей о своих доходах и источниках?

Анжелику это не особенно возмущало, ей, напротив, было страшно за брата. Она боялась даже представить во что он вляпался, куда ввязался и что ему за это угрожает?!

Ей оставалось лишь гадать о последствиях…

Шедший впереди Леонид вдруг выругался и проговорил, быстро и раздраженно:

— Гена меня за это, наверное, возненавидит, но я считаю, что тебе стоит знать правду.

Анжелика даже затаила дыхание, напряженно ожидая, что Леонид скажет дальше.

— Я имею привычку проверять людей, с которыми работаю. И я узнал, с помощью знакомого, бывшего сотрудника Управления «К», что Генка… Анжелик, ты только не истери, ладно?

— Говори! — звенящим голосом потребовала Корф.

— Ладно, — быстро сдался Леонид, — твой братишка, по сведением моего друга из органов по кибербезопасности, взломал компьютер какого-то важного человека из органов.

У Анжелики едва ноги не подкосились от нервной слабости, охватившей её тело, после услышанного.

— Насколько я понял, это какой-то прокурор… вроде бы. Но это не точно и заранее переживать не стоит. А теперь идём и побыстрее.

Он снова потащил её за руку, потому что теперь, Анжелика не могла сосредоточиться на их спасении — теперь все её мысли были о Гене, о том, что он натворил и как теперь из этого выпутываться.

Корф нисколько не сомневалась, что рано или поздно, тот, с кем связался её брат явиться к ним с местью. Тем более, если это прокурор…

— Гена, — слабо выдохнула Анжелика. — Что же ты делаешь…