Она дана ему свыше

Глава 26

Надев чистый костюм, Джек отправился на повозке за Броуди. Он проехал на ней город и свернул на дорогу в Шропшир. Но когда вернулся, то увидел лишь пустующие по бокам поля с одиноким деревом, у которого все произошло. На земле лежала веревка и тот самый запачканный кровью нож. Броуди сбежал. За все злодеяния, которые сотворил этот остолоп, ему не терпелось сдать его полиции. Но сначала Джек поговорил бы с ним на мужском языке с помощью кулаков. Тяжелый взгляд метнулся к ножу, и Джек потянул вожжи в Херефорд. Как бы там ни было, но от повозки нужно было избавиться, вернув ее владельцу.

Он подъехал к оградке небольшой старой церквушки из серого камня — единственной в городе. Заостренные верхи маленьких окон устремлялись ввысь так же, как и дверь, из которой вышел полный низкий мужчина в сутане. Голова священника наклонилась над пергаментом в руках. Отпущенная темная борода активно дергалась под его бормотанием.

— Томас Слиппери? — окликнул Джек, спешившись.

Мужчина с трудом оторвался от рукописи, подняв голову и недоверчиво разглядывая Джека.

— Да, это я.

— Я виконт Херефорд. — Джек ждал, что викарий хотя бы склонит голову, но тот и не шелохнулся. — Верно, мистер Броуди ваш сын. Вы не знаете, где он может быть?

— Не поверите, но я тоже ищу его. — Томас преодолел оградку, захлопнув за собой калитку. — Я не видел его со вчерашнего вечера. Он взял с собой хлеб и ушел. Позвольте узнать, для каких целей вам потребовался мой сын?

Томас не был похож на беспечного отца, скорее, наоборот: он явно беспокоился за непутевого сынишку. Джек замялся. Нужны ли религиозному любящему старику новости о скверном падении его сына? О том, как он похитил человека и в процессе чуть не убил другого?

Джек потер подбородок и передал вожжи викарию, сказав:

— Я возвращаю вам повозку, которую оставил Броуди.

— Гм. — Томас осмотрел экипаж с лошадью. — Это же повозка нашего соседа Харди. Но откуда она у вас? Где мой сын?

Джек отвязал Кайроса от кузова и ловко запрыгнул в седло.

— Скажу только одно, мистер Слиппери: ваш сын по духу больше близок к Наполеону, нежели к английскому пуританину.

— Что вы этим хотите сказать? Я не потерплю оскорблений в адрес Броуди!

— И еще: там в повозке, возможно, остались красные следы. Их необходимо отмыть, прежде чем вернуть хозяину.

— Какие следы? Куда вы? Вернитесь сейчас же!

Ускакав, Джек оставил за собой облако пыли.

Броуди не объявлялся дома, он точно исчез. Джек бросил его связанным на дороге, на него могли запросто напасть разбойники. С другой стороны, безденежный пуританский мешок с костями для них — ничто. Джек ничуточки не испытывал к Броуди сострадания, тем более чувство вины ему было чуждо. Напротив, он заслуживал большего наказания в жестком виде. В любом случае, где бы он сейчас ни был, Джек не рассчитывал на его повторное появление. Броуди прекрасно знал, что его ждет в случае поимки — строгое заключение на несколько лет за массивной стеной.

На выезде из города Джек к неожиданности встретил экипаж с Марком и Гарри. Они вышли из кареты.

— Какие новости, Херефорд? Выглядишь изнуренным.

Джек поведал им о похищении Мадлен, о преследовании Броуди, но не о Саймоне. Он вообще не упоминал имя герцога и его связи с Мадлен.

«Так будет безопаснее» — решил он.

— Что ж ты в одиночку испытал такое приключение? Даже нас не позвал с собой, — обиделся Марк, толкнув его в плечо.

— Веселого было мало, знаешь ли.

— Подожди, подожди, — Гарри недоверчиво ткнул пальцем в его грудь, — то есть ты бросился в погоню за викарием из-за компаньонки? Что-то здесь явно неладно…

Джек пожал плечом:

— А что мне было делать, если я люблю ее.

— Ты влюблен?! — хором ошалели они.

Джек устал скрывать и прятать свои чувства. С тех пор как его сутки терзали страхи за ее жизнь, Джек четко решил в случае благополучного спасения позвать ее замуж. Он сдерет с себя кожу, но уговорит ее. И если Джек действительно собирался жениться на Мадлен и представить ее свету, надо было приступать прямо сейчас. Он начнет со своих друзей.

— Так ты женишься на ней? — Марк выпытывал из него на полном серьезе.

— Я постараюсь ее уговорить.

— Ее еще и уговаривать надо? — Гарри присвистнул. — Вот так дела! А она ничего из себя, эта мисс Берк… Или не Берк? Кстати, что это за новости о твоем обмане? Якобы Мадлен обвела вас вокруг пальца и выдала себя за дочку Килмарнока.

Застонав, Джек желал побыстрее прояснить им ситуацию:

— У Мадлен нет благородного происхождения, но Миранда позвала ее к себе в компаньонки. Мы придумали эту историю с бароном, дабы она могла выводить Миру в свет. Но недавно вскрылась правда, что у барона нет детей…

Марк прервал его с растянувшейся на лице усмешкой:

— Да, и потом она вытолкала меня за порог дома, потребовав, чтобы я пустил слух, что это Мадлен провела Гудманов, тем самым защитив их от злых языков.

У Гарри отвисла челюсть, а Джек внимательно посмотрел на Марка.

— Ты все-таки рассказал?

— Сначала я подумал, что ты мне вмажешь за это. — Он виновато выпятил нижнюю губу и состроил жалобные глазки. — Но дело не могло ждать. Ты вспомни, как ты умолчал о комиссовании, и теперь некоторая напыщенная горстка людей жаждет тебя облить позором. Конечно, мы надеемся, что они заткнуться, но… осадок останется.

В этом случае Джек возлагал большие надежды на предложение Лендского. Вспомнив о Саймоне, он заторопился домой и запрыгнул на коня.

— Знай, Джек, что мы всегда поддержим тебя и Мадлен. — Гарри поднял сцепившиеся ладони над головой.

— Но если не пригласишь на свадьбу, — пригрозил Марк, — я заявлюсь к брачной ночи и закидаю тебя гнилыми овощами!

Джек запрокинул голову от смеха.

— Да, имей в виду, мы с Марком уезжаем в Лондон.

— Так скоро? — Поднял брови Джек.

— Да, ремонт моей матушки закончен, и я, наконец, отчаливаю в столицу. — Марк потер ладони. — Схожу в театр, посмотрю новое представление.

Гарри закатил глаза, пробурчав:

— Тебя не интересуют представления, Марк.

— Да, скажи прямо: «Схожу в театр, развлекусь с какой-нибудь актрисой».

— Не с какой-нибудь, а как минимум с симпатичной.

— Уж лучше бы пришел на мое представление. У меня скоро чемпионат.

Марк цокнул:

— Там одни мужчины.

Друзья распрощались на распутье дороги, и Джек вернулся домой, когда уже спустились сумерки. Первым делом он заглянул в комнату Саймона. Мистер Джонсон тщательно промывал свои инструменты в тазу.

— Как он, Джонсон? — Джек метнул взгляд к кровати.

Саймон спал без рубашки со свежими бинтами, обвитыми вокруг нижней части живота. Тело и волосы на голове были безнадежно мокрыми. Джек прочитал по его бледному скорченному лицу, что сегодня он пережил адские мучения.

— Его счастье, что нож не задел важные органы, — бухтел доктор. — Мне пришлось ввести ему лауданум, уж больно дерганный пациент попался. Завтра после обеда отправьте за мной экипаж, я сменю ему повязку и проверю рану. Идти сюда — не ближний свет все-таки!

Джек облегченно выдохнул, услышав хорошие новости.

— Джонсон, большое спасибо.

— Чем болтать, лучше помогите мне упаковать сумку и отвезите домой.

Пребывая в хорошем настроении, Джек не замечал бурчания старого уставшего доктора. Джонсон сделал свою работу на отлично, так что может позволить себе немного поворчать. Он посадил его в увешанную фонарями карету и отправил домой.

Джек сунул руки в карманы и на секунду прикрыл тяжелые веки. Повернувшись лицом, его взгляд окинул большой замок, который не показался ему таким мрачным, как раньше: стены точно посветлели, окна стали чище и яснее, а острые углы словно кто-то мягко сточил. Он остановился на одном окне, изливавшего яркий теплый свет. Ступая медленно, но твердо, Джек пошел к ней.

Спальня Мадлен пропиталась ее природным ароматом. В воздухе повис запах, близкий к жасмину. Он одурманивал его сознание и тело, Джек желал заполнить им легкие. Мадлен дремала в кресле, сладко склонив голову набок. На свободно раскинувшихся волосах отражался блеск свечей, как млечный путь на черном небе.

Джек неволей вообразил, как Мадлен ждала бы его приезда с какой-нибудь деловой поездки из Лондона. Ее точно так же, как сейчас накрыла бы дрема от утомительного ожидания. Джек, приехав домой, пробудил бы жену нежным поцелуем, и она, отойдя ото сна, с радостью кинулась бы ему на шею. Но Джек не хотел будить ее.

Вместо этого он аккуратно взял ее на руки и отнес на кровать, а сам сел на край. Джек засмотрелся на то, как Мадлен очаровательно наморщила лоб и потянулась. Он стянул с нее тяжелые туфли, слегка пройдясь рукой по бархатным ножкам, и поставил рядом с кроватью.

— Здравствуй, — тихо прозвучал сладкий заспанный голос.

Джек нежно улыбнулся, когда Мадлен зевнула и ее влажные глаза заблестели.

— Ты только что вернулся?

— Да. Ты заснула в кресле, я не хотел тебя будить. И, — он сглотнул, — ты должна знать, что я не нашел Броуди. Когда я прибыл на то место на дороге, от него осталась лишь разрезанная веревка.

Мадлен продолжала смотреть на него с непроницаемым лицом. Джек даже подумал, что ей абсолютно безразлична судьба ее бывшего друга, пока она не заговорила.

— Но ты ведь не сразу после этого вернулся домой. Ты искал его?

— Я приехал к его отцу, передал повозку, которую он, как оказалось, одолжил у соседа, чтобы увезти тебя на ней в Шотландию. — Джек взял за руку. — Томас не видел его со вчера и ничего не знал о его планах. И я ему не сказал, хотя, наверное, стоило.

— Нет. — Мадлен резко села в кровати. — Томас обвинит меня во всех грехах, что произошли с Броуди. Не хочу, чтобы и он думал обо мне плохо. Если Броуди сбежал, он вернется домой, я его знаю. — Из-под бровей она подняла на него глаза цвета ледяной стали. — Ты сдашь его полиции?

Позевав, ладони Джека прошлись по лицу, смахивая усталость.

— Да, — без колебаний ответил он. — Если увижу его. Я не буду искать Броуди, но если он попадется мне, я сдам его властям. — Джек свернул руку в кулак. — Или разберусь с ним сам.

— А вот последнее, — Мадлен коснулась его плеча, — делать не надо.

Сонными глазами Джек смотрел на нее, восхищаясь ее красотой. Ровный тон кожи делал ее лицо еще привлекательнее, а розоватые губы заманчиво напомнили ему о прошлых упоительных поцелуях. Только теперь Джек, кажется, начинал понимать Броуди.

Будучи влюбленным в Мадлен и видя ее с другим мужчиной, Джек вряд ли поступил бы иначе. Охваченный ревностью, он украл бы ее даже с брачного ложа, увез бы с собой за тысячу верст, несмотря на то, что его бы потом повесили. Но при одном условии: если бы Мадлен этого хотела. Вот в чем была главная разница между ним и Броуди. Джек никогда не стал бы принуждать Мадлен. Все поцелуи, ласки и прикосновения были желанны для нее и для него.

— Ты пойдешь за меня замуж? — Джек столкнулся с накрывшим ее изумлением.

— Миранда говорила с тобой?

Теперь и она удивила его вопросом.

— Сегодня — ни разу. Почему ты заговорила о Миранде?

— Она знает про нас. Сказала, что не против нашего союза.

— Но ты против.

Мерклая улыбка появилась на ее лице.

— Я боюсь, Джек. Мне страшно подумать, какой шторм на нас обрушится и все потому, что я не твоего круга. Миранда еще не понимает этого, но когда последствия коснутся ее, она все осознает. — Мадлен понизила голос: — Причиной, почему она не сможет выйти благополучно замуж, буду я. Каждый день я буду живым напоминанием о ее неудаче, о ее отверженности. И, если она меня не возненавидит, то как минимум пожалеет о своем сегодняшнем благословении.

Джек ничего не ответил. Такой исход вполне возможен, с этим ничего не поделаешь. Однако, к счастью или нет, будущее скрыто от их глаз. Они могли бы быть счастливы, или же их смел бы ураган осуждения общества и негодование Миранды. Мадлен не хотела рисковать, и Джек ощутил приближение скорой затяжной тоски и пустоты.

— Ты поедешь с Саймоном? — тяжелым голосом спросил Джек, уставившись в пол.

Мадлен не ответила, но он почувствовал ее кивок. Нежной ладонью она подняла его лицо, и он увидел в ней ту же печаль, что накрывала его самого.

— Я всегда буду любить тебя. — Мадлен поцеловала его, обостряя в нем нежелание отпускать ее.

— Мое сердце навсегда твое. — Он заглянул ей в глаза и припал губами к щекам, переплетя их руки.

Они разделили эту ночь вместе. Джек доставил ей длительное удовольствие так, как никогда прежде и никому. Он хотел, чтобы она запомнила дивные ночи, проведенные с ним. И если когда-нибудь Мадлен выйдет замуж за другого мужчину, она вспомнит о нем. Она будет представлять его, Джека, на месте своего мужа, потому что они поклялись в своей любви. Они останутся в сердцах друг друга навечно.