Притворись бабочкой

Глава 41

Я – в твоей голове

Этот час пробил. Кто бы мог подумать, что это произойдет так быстро? Я не успела оглянуться, как последний день в лагере оказался уже буквально перед носом. Разочарование пришло вместе с сожалением. Я провела прекрасное время здесь, поистине чарующее. Люди, с которыми я познакомилась, оказались чудесными. Побеги со склонов, секреты, плавание в море, игра на музыкальных инструментах, философия Маккоя, шуточки Ванессы и мое преображение – все это происходило здесь. Дрожащей рукой я записываю свои мысли в заметки телефона, стараясь запомнить каждый миг. Даже воздух тут отличается от того, что в Марилебоне. Он легкий, свежий, и легкие наполняются им, как воздушные шары, взлетающие в небо один за другим.

Я не забуду наших моментов с Лэйном, ведь он радовал меня, смешил и поддерживал. Он – тот человек, благодаря которому моя поездка сюда обрела смысл. И, конечно, без помощи Королевы не обошлось – я бы вернулась к Брук и надрала бы задницу Питеру Грину, если бы не она. Однако все сложилось в идеальную картинку, что позволило мне отпустить себя и набрести на длинный путь преодоления внутренних загонов и комплексов. Чувствую ли я изменения? Определенно! Во мне уже нет той неуверенности, что была раньше, я перестала ловить взгляды окружающих и все время думать: «А не подумали ли они что-то нехорошее обо мне?» Все потому, что Лэйн просто-напросто не давал мне времени на это. Он занимал мои мысли, постоянно уводил куда-то, разговаривал. То же самое касается и Ванессы. В нашу с ней первую встречу я попрощалась со спокойной жизнью и настроилась на постоянную ругань, слезы и рок. Кто знал, что в ней на самом деле таится такая чуткая, хрупкая натура, которая жаждет счастья?

Еще отдельное слово необходимо сказать о Маккое. Эванс превращал скучные дни в глубокие, наполненные смыслом, ведь каждая наша беседа переходила в философский разговор, касалась психологии, и мы не ограничивались одной темой: на смену всегда приходила новая, еще более таинственная.

О мисс Астер я узнала многое. Во-первых, историю о том, какой она была в детстве. Признаться, слышать это из уст учителя было неожиданно, ведь она приоткрыла для меня завесу прошлого, причем не очень светлого. Во-вторых, она преобразилась за время пребывания здесь и, похоже, встретила мужчину. Я крайне рада за нее, ведь она всегда грезила об этом, утопая в мечтах о мужественном, сильном герое. Не знаю, такой ли мистер Джонсон внутри, но снаружи точно нет. В любом случае судить по обложке – глупо, поэтому я верю в правильность ее выбора.

Мне остается самый важный шаг – представление проекта большой аудитории. Как давно я не открывала его, даже не вспомню. Поэтому прямо сейчас, сидя в маленькой библиотеке в главном здании, я втыкаю флешку в компьютер и томительно ожидаю загрузки. Я должна быть готова к показу не на сто, а на сто двадцать процентов. Никаких неточностей, заминок и мандража. Я не могу оплошать не только на глазах у незнакомых мне людей, учителей, но и на глазах Лэйна, Маккоя и Несс. Они – мои главные критики, ведь только к их мнению я готова прислушаться.

– Ну что, снова здравствуйте, бабочки, – шепчу я, открывая документ.

Пальцы дрожат в предвкушении. Мои любимые бабочки. Уже с первой картинки вспоминаю, с каким трепетом я искала информацию для проекта. По-другому быть не могло, ведь эти создания слишком прекрасны, и о них стоит говорить как о произведении искусства. Эти таинственные насекомые похожи на нас или мы на них. Кто на самом деле знает ответ на этот вопрос? Целью моего проекта было показать сходство между человеком и бабочкой, и я отчетливо его видела, проводя параллели.

Бегло просматриваю файл глазами и нахожу несколько новых слайдов в презентации. Я точно помню, что не вставляла их. Рот раскрывается. Что здесь происходит? Именно те слайды, которые я скрыла от людских глаз, светились на виду и занимали видные места с горящими заголовками! КАК. БРУК. МОГЛА?!

Она оторвала от сердца мои самые душевные и лучшие наблюдения о бабочках и добавила их в проект без разрешения автора! Все встает на свои места. Так вот почему мисс Астер приглянулась работа! Так вот почему мама с Брук хитро переглядывались в кухне, узнав о моей победе. Это был их план, и они успешно выполнили его.

Мне нечего сказать, потому что вырывать из черновика мои потайные мысли и добавлять их в проект, чтобы выставить на всеобщее обозрение, совершенно не входило в мои планы. Более того, я даже не подозревала, что Брук может пойти на такой шаг. Что мне теперь делать? Конечно, первое желание – позвонить домой и надавать всем по шапке. Но я понимаю, что это бесполезно. Они попытаются оправдаться, наговорят кучу слов по поводу того, как мне нужна была эта победа и так далее. Словами делу не поможешь. Надо выкручиваться действиями.

Из-за новостей, свалившихся на голову, я сижу в библиотеке еще несколько часов. Забывая обо всем, кроме проекта, я работаю над моральной подготовкой и уверяю себя, что ничего не случится, если я приоткрою часть души на публике. От усиленной работы меня отвлекает хорошенько загоревший Маккой, который появляется неожиданно, со стаканчиком молочного коктейля в руках. Его кожа блестит, а и без того светлые волосы совсем выгорели на солнце. Видимо, он много валялся на пляже в свободное время.

– Сколько ты уже здесь сидишь? – Он морщит нос, располагаясь напротив меня.

Мне повезло, что в библиотеке никого нет. Я могу спокойно посидеть здесь наедине с собой. Маккой, похоже, по моим телодвижениям – по тому, как я тяну спину, разминаю шею и пальцы, – распознал, что я здесь уже полдня работаю над проектом. Сидеть, согнувшись в одном положении, было крайне неверным решением.

– Пару часов, – отвечаю я Эвансу, наконец отвлекаясь от монитора ноутбука.

– Одна?

– Ну да, а кто в лагере проводит время в библиотеках? – Самой смешно. Если бы не презентация «бабочек» сегодня вечером, я бы нежилась в тени с Лэйном и болтала обо всем на свете.

Маккой пододвигает стул ко мне и решается подглядеть в экран, но я легонько отталкиваю его назад.

– Не время, Маккой. Придешь вечером в зал на мое выступление? – задаю вопрос с сомнением, хотя в душе чувствую, что Эванс просто не в силах мне отказать.

– Конечно! – отзывается он, из-за чего вмиг становится в разы тревожнее.

– Там и увидишь!

– Бабочки, так ведь? – Маккой сгибает локти и кладет голову на руки, опираясь на стол. – Я помню, ты рассказывала о них в автобусе.

– Они самые, – с полуулыбкой киваю. – Приятно, что ты помнишь. А то тогда твои якоря затмили все на свете.

– Не глупи. Якоря точно не интереснее бабочек. – Эванс поддерживает меня, и я ценю его веру.

– Не буду спорить, потому что якоря занимают отдельное место в голове. – Я скромно делаю ему комплимент, немного отстраняясь. – Ты веришь, что наша поездка подошла к концу? Уже завтра мы рассядемся по автобусам и вернемся в Марилебон…

В голове не укладывается. Время пролетело незаметно. Секунды утекают, и остаются считаные часы до конца пребывания здесь. А я ведь только вдохнула полной грудью…

– Не верю, Джит. – Эванс качает головой. – Но одно знаю точно: когда мы вернемся, скучать не придется.

В его глазах мелькает загадочная радость. Эвансу понравилось быть здесь, но в Марилебоне его ждет жизнь куда интереснее.

– Признавайся: позвал Одри на свидание? – спрашиваю я шепотом.

– С тобой трудно разговаривать, – признается Маккой, – ты читаешь по глазам?

– И мысли тоже читаю, но это между нами.

– Значит, ты должна была знать, что Лэйн бормочет твое имя во сне.

Что? Я замираю. Мне кажется, Маккой выдумывает.

– Откуда у тебя такие сведения, Маккой? – Я смущаюсь, поэтому начинаю говорить еще тише: – Зачем придумываешь?

Эванс откидывается на спинку стула и расставляет ноги. Он ведет себя очень открыто, и по его позе можно сказать, что он вообще не скован, а жизнь у парня течет максимально гладко.

Интерес в моих глазах Эванс наверняка успел заметить, от этого и тянет резину, заставляя меня нервничать. А я действительно нервничаю! Откуда Маккой может знать, как спит Лэйн?

– Сандра поделилась. – Я морщусь, когда слышу ее имя. – Она частенько следит за Лэйном. Видимо, она к нему неравнодушна.

– И каким образом она оказалась у него дома ночью? – Мне не нравится все это.

– Тебе не понравится эта информация, – предупреждает Эванс, и я ощущаю легкое головокружение.

– Если ты сейчас не скажешь, я откинусь на этом самом месте. – Я беру тетрадь в руки и машу ей, чтобы ветер немного охладил разгоряченную кожу.

Эванс смеется, но мне совершенно не до смеха. Я сконцентрирована на получении информации и дальнейшей ее обработке, словно робот, которому необходимы факты. Я не готова принять удар от Кеннета. Если такое случится – меня нужно будет собирать по осколкам, и вряд ли получится склеить.

– Она пробралась к нему домой, чтобы позвать на ночную прогулку. – Видимо, решила стать мной на мгновение. – Но, зайдя, услышала, как Кеннет произносит твое имя во сне. Естественно, все намерения пропали. Девочка обломалась.

Ох уж этот Лэйн Кеннет и его сны… Мне тяжело дышать только от одних лишь фантазий. Рассказ Маккоя для меня – как бальзам на душу, и я даже не спрашиваю его о подробностях. Мне все понятно: на деле нужно было защищать тогда не Сандру, а Филиппа, которого она бы поймала в свои сети и не выпустила бы до конца жизни. Иначе я не могу объяснить такое стремление к подчинению людей. Одно только ее поведение в пещерах чего стоит, не говоря уже о ночном проникновении в дом Лэйна!

Как она только решилась ворваться в личное пространство Кеннета и повести себя подобным образом? Единственное, что успокаивает, – так это исчерпывающий ответ Лэйна, а именно мое имя, произнесенное во сне.

Уголки губ приподнимаются сами собой. Я не сдерживаю широченную улыбку, которая накатывает вместе с гордостью за Лэйна и наши отношения.

– Вижу, тебя не разочаровал рассказ, – подмечает Маккой, вызывающе радуясь. Он постукивает пальцами по столешнице и искоса поглядывает на меня с прищуром. Отвечаю ему тем же.

Кажется, мы думаем об одном, ведь оба счастливы.

– Ни капельки.

После библиотеки я прощаюсь с Эвансом и направляюсь домой: там меня ждет Несс. Мы договорились, что она поможет с выбором одежды на презентацию. Я хочу выглядеть эффектно, произвести впечатление на Лэйна, который привык видеть меня в широких бесформенных вещах. Возможность привести себя в порядок и превратиться в красивую девушку я не упущу! Тем более рядом будет Ванесса, которая точно накрасит меня так, что глаз не оторвать.

Иногда необходимо примерить на себя роль привлекательной девушки. Бывает, внутри ломается собственная уверенность и чувствуешь себя отвратительно. Чтобы исправить это, на помощь приходят косметика и красивые наряды. Мечта многих девочек – почувствовать себя красивой, и я не исключение.

Мысленно я благодарю Брук за то, что она тайно подложила ко мне в чемодан мое синее платье, доходящее почти до колена. Оно потрясающе обтягивает талию и выделяет изгибы, которые обычно я скрываю за футболками.

– Что скажешь? – Я выхожу к Несс из ванной и кручусь так, чтобы она получше разглядела меня и вынесла свой вердикт.

Несс осматривает меня с ухмылкой и скрытым восхищением. Ее губы еле сдерживаются, чтобы не изогнуться в счастливой улыбке. У нее не выходит это скрыть, и я понимаю все по глазам.

– Окей, – сдается она, – правда, круто! Переживаю только об одном.

Я в замешательстве смотрю на Несс и непонимающе хлопаю накрашенными ресницами. Что не так?

– О чем?

– Мой братец может потерять челюсть.

Мне приятно слышать комплименты от Ванессы и ее догадки по поводу поведения Кеннета. Сейчас, глядя на Аддерли немного по-другому, уже будучи близким для нее человеком, я осознаю, насколько сильно люблю эту девушку. Моей мечтой отныне станет обретение ее личного счастья.

– Я хочу сказать тебе спасибо, Джит. – Несс приближается ко мне и зажимает в крепких объятиях. От нее вновь веет ароматом востока, сладким и одурманивающим.

– А я тебе, – абсолютно искренне и без сомнений отвечаю я.

– Ты не сочла меня за кусок дерьма, – говорит Несс, – хотя могла, я вела себя именно так в первый день.

Вспоминая рок, включенный на полную громкость, и Ванессу, спорящую с учителями, я смеюсь. Она действительно преобразилась, сняла все маски и обнажила свою истинную натуру. За это ее можно только поблагодарить.

– Ты очень скоро обретешь свое счастье, Несс. – Я стараюсь подарить ей веру. – И мы будем вспоминать эти трудности с улыбкой.

– Обрету, – четко проговаривает Аддерли, лишая всяких сомнений саму себя, – и стану сильнее.

Она не выпускает меня из объятий, и в груди непонятно из-за чего разливается тревога.

– Не будем грустить, – шепчу я ей на ухо. – Мы же не расстаемся навсегда.

– Ты справишься, Джи. А сейчас соберись. Иди и уложи всех на лопатки. – Несс хлопает меня по спине.

Она произносит подбадривающую речь, и во мне рождается уверенность, которой не было ранее. В глазах Аддерли стоят малозаметные слезы, но она быстро смахивает их и выдыхает.

– Ты же придешь послушать о бабочках?

Молчание Аддерли разбивает спокойную обстановку комнаты. И только тогда, когда она кивает, я облегченно расправляю плечи и делаю глубокий вдох.

Откладывать некуда. Это – мое время. И мой черед показать миру, что бабочки – настоящее произведение искусства!