90-е: Шоу должно продолжаться 5

Глава 26

— И что мы будем с ним делать? — философски спросила Наташа, стоя над храпящим под вешалкой телом. Попытки реанимировать парня не привели ровным счетом ни к чему. Тело вяло что-то пробормотало, помахало рукой в воздухе и попыталось натянуть на себя воображаемое одеяло. — Может, за дверь выкинем?

— Жестоко, — пожал плечами я. — Там сейчас где-то минус двадцать пять, он окочурится. И будет у нас под дверью труп.

— Между прочим, если судить по новостям, это очень даже модный аксессуар по нынешним временам, — Наташа подняла указательный палец и надула губы.

— Не путай трупы расстрелянные и замерзшие, — хмыкнул я.

— Слушайте, может вы уже отключите свой… гм… бредогенератор, — по-мальчишески захихикал Бельфегор. — Если вы не заметили, шоу уже закончилось.

— Шоу, друг мой, никогда не заканчивается! — с пафосом заявил я, обнимая приятеля за плечи и устремляя руку вперед и вверх, как бы в светлое будущее. — Ладно, хрен с ним, пусть валяется пока. Будем уходить, заберем с собой и дотащим до ближайшего теплого подъезда.

— Как он вообще умудрился так напиться? — пробурчал Астарот.

— Н — неопытность, — усмехнулся я. — Молодой еще совсем, пить не умеет и все такое.

В запертой «Фазенде», после того, как мы выпроводили всех гостей, остались только свои. Жан отпустил свою редакцию, Ирина — свою съемочную группу. Но сами при этом остались. Внезапно никуда не разлетелись и мои «ангелочки», включая Астарота.

— А пожрать у нас ничего нет? — раздался со стороны сцены вопрос. Понятно чей, но на сей раз Бегемот спросил в тему, потому что жрать реально хотелось так, что казалось, что желудок уже прилип к позвоночнику.

— Есть, — ответила предусмотрительная Света.

— Есть, — почти одновременно с ней сказал я. — Слушайте, нам нужно завести здесь что-то типа электрического чайника что ли.

— И холодос, ага, — подхватил Бельфегор. — И вообще нужна какая-то запирающаяся каптерка или что-то в этом духе.

Рыжий деловито собирал своей поливокс в здоровенный черный кофр. Каждый раз смотрю, как он таскается с этой штукой, и вспоминаю, на каких клавишах играет музыкант из «Миража». Вот уж кто не напрягается-то! Хотя им, в принципе, вообще можно на сцене использовать макеты из папье-маше.

— Ага, я тоже подумал, что столько всяких разных людей пришло, что… — Жан с Бегемотом принялись двигать тот стол, который был прилавком «Африки» к тому, что возле сцены. — Прикиньте, как легко было обчистить карманы! Мне даже было как-то не по себе, что все пальто и шубы висели вот так, просто. Я когда мог, наблюдал, чтобы рядом с ними никто не терся, но, потом стало не до этого, судьба моей выручки стала как-то важнее…

— Кстати, о выручке, — я повернулся к Бегемоту, потому что Света в этот момент скрылась в туалете. — Где деньги, Лебовски?

— Кто? — переспросил Бегемот.

— Неважно, — хохотнул я. — Что насчет первой половины вопроса?

— Ээээ… Сейчас! — Бегемот отпустил свою часть стола-парты, и металлические ножки громко лязгнули об пол. Толстяк спешно утопал за перегородку. Через минуту оттуда раздалось растерянное «Ой…» Потом грохот, как будто что-то упало. Потом звуки еще какой-то возни и свистящий шепот: «Да куда, блин, делась эта сумка⁈»

— Дюша? — осторожно спросил я. В голове стремительно пронеслось несколько мыслей.

Обговаривали ли мы, куда будем складывать выручку с билетов? — Нет.

Мог ли кто-то из гостей быть достаточно ушлым, чтобы сложить два плюс два, осознать, что у тех, кто собирает за вход деньги к финалу этого действия на руках скопиться внушительная сумма? — Запросто.

Трудно ли ему потом было проследить за Светой и Бегемотом? — Да с чего бы?

Следил ли кто-то за тем, как уходили гости? — Хм…

— Я вроде ее сюда положил, — проговорил Бегемот. — Да, я точно помню, что когда мы закончили, я зашел за загородку, и…

— Так, секундочку! — тут же вмешалась в разговор Наташа. — У нас что, деньги кто-то украл⁈

— Да может я просто положил не сюда, а потом забыл… — растерянно залепетал Бегемот, и из-за загородки снова послышался шум. Несложно было догадаться, от чего. Бегемот старательно расшвыривал сложенные там наши вещи и еще всякий хлам с воображаемой биркой «может пригодиться». — Блин-блин-блин…

— Что за шум? — спросил Света. Она вытирала руки носовым платком. — Кстати, там кто-то наблевал в углу, может даже вот этот наш спящий товарищ…

— Деньги пропали! — выпалил Бегемот, выскакивая ей навстречу из-за загородки.

— Да? — Света иронично изогнула бровь. У меня отлегло моментально. Пока Бегемот шерудил шмотки в поисках сумки с деньгами, я уже мысленно прикидывал, как бы нам выкрутиться из такой ситуации, что говорить, чтобы моя команда не упала духом, ну и всякое прочее, «слава богам, что взяли деньгами». Потому что при нашем нынешнем уровне организации и подходу к безопасности, такая фигня, как пропажа денег — это далеко не самое страшное, что могло произойти. Неприятно, но…

— Что с лицом, Дюша? — сладким голосом спросила Света. — Ты же помнишь, как все было да? Я отдала тебе сумку и попросила отнести, так?

— Ну да, — кивнул Бегемот. Лоб его покрылся бисеринками пота.

— И что ты сделал? — Света подошла поближе и заглянула Бегемоту в глаза. Все остальные молча наблюдали за этой сценой.

— Слушай, Вов, — зашептал мне в самое ухо Жан. — Если вдруг такая фигня, и кто-то украл деньги, то у меня нормально, я могу поделиться выручкой. Это было бы справедливо, если бы не эта вечеринка…

— Да погоди ты, — шепотом же одернул я его. — Давай досмотрим драму до финала. Может и не потребуется еще.

— Я отнес, — сказал Бегемот.

— И положил? — Света наивно похлопала ресницами.

— И положил… Кажется, — Бегемот почесал затылок. — Блин… Там начались бои, нужно было выйти, как договаривались, и я… Это…

Бегемот, до этого покрасневший, вдруг побледнел. Видимо, в голове его, наконец-то, перещелкнуло, что речь так-то идет не о школьных каких-то проделках. И не о забытой шапке. А такой сумме денег, которую он, Бегемот, впервые в жизни вообще держал в руках. Губы его задрожали, зрачки расширились.

— Ты бросил сумку просто на пол, — сказала Света. — Я об нее споткнулась, если что.

— И теперь ее кто-то украл? — сдавленно спросил Бегемот.

— Ну… Сейчас проверим… — Света скрылась за загородкой, там что-то металлически лязгнуло. И все мы, не сговариваясь, ломанулись вслед за ней.

Наверное, Свете хотелось сделать какой-то более эффектный жест. Ну, там, одним движением сдвинуть жестяную решетку вентиляции, или хрен знает, для чего она на самом деле эта ржавая фигня прикрывала дыру в стене. Но изящно не получилось, вредная заслонка зацепилась, и сумку Свете пришлось вытаскивать из нее с трудом и ругаясь сквозь зубы.

— На самом деле нам надо подумать на будущее, как бы нам деньги здесь не оставлять на время мероприятия, — воюя с сумкой и жестяной решеткой, проговорила Света. — Чтобы собрали деньги за вход, вручили гонцу, и он отвез их в безопасное место. А то у нас тут пьяные, буйные, еще хрен знает кто. У них на лицах не написано, знаете ли…

— Света, я тебя обожаю! — воскликнул я, бросаясь, наконец, девушке на помощь. Ухватил жестяную решетку за край и безжалостно ее отогнул наверх. Сумка выскользнула из темного провала в стене, Света вжикнула краем молнии, показав довольно беспорядочно сваленные внутри купюры.

— Блин, Клэр, ну ты даешь… — Бегемот шумно выдохнул, опустился на случившийся рядом деревянный ящик и схватился за сердце. — Могла бы меня и предупредить, я чуть не окочурился тут…

— Ты в тот момент был на ринге, — улыбнулась Света. — И потом. Было некогда как-то…

— Кстати, может уже пожрем? — предложил я, и желудок немедленно исполнил голодную арию чуть ли не на все наше бывшее овощехранилище. — Я там прихватил с собой всякого…

— А считать деньги? — спросила Света.

— Потом посчитаем, — сказал я, забрал у Светы сумку и повесил себе на плечо. Нда, ничего так себе кошелек…

Предусмотрительная Света принесла пирог с картошкой, порезанный на удобные куски и домашнее печенье. А я — пару палок колбасы, пару батонов и несколько банок шпротов.

— А запивать будем водой, — философски заметил я, обозрев выложенный на стол провиант.

— Как же мы выживем-то? — саркастично усмехнулась Наташа. — Стаканов у нас ведь тоже нет?

Спустя еще несколько минут суеты и шутейных препирательств, мы, наконец, кое-как сервировали стол, девчонки отмыли несколько пустых стеклянных бутылок и набрали в них воды. «Да уж, богатое афтепати!» — мысленно усмехнулся я, потрогав сумку, набитую купюрами на своем плече. Уровень непредусмотрительности — гм… минус восемьдесят!

— Я так устала, что, кажется, сейчас у меня нет сил даже жевать! — заявила Наташа, быстро ухватив один из кусков пирога, разложенного за неимением тарелок на газете, в которую был до этого завернут. И вопреки только что сказанному, сунула ее в рот и принялась энергично жевать. — Ну фа, аффефит пфихофит…

— Во время еды, ага, — заржал Бегемот. Он сидел рядом со Светой, смотрел на нее совершенно влюбленными глазами. И, судя по ее взглядам из-под ресниц, и тому, что толстенькие пальцы Бегемота то и дело накрывали руку Светы, все у них было хорошо.

— А почему Лариска не пришла? — спросил я у Бельфегора, сосредоточенно жующего колбасу. — Или ты специально не звал?

— Она не смогла сегодня, — вместо него ответила Надя. — Сначала собиралась, но когда я за ней зашла, она сказала, что не сможет пойти и дверь закрыла.

— Что-то случилось что ли? — я снова посмотрел на Бельфегора, но тот только пожал плечами.

В этот момент снаружи в дверь «Фазенды» загрохотали беспорядочные удары. И были слышны чьи-то голоса.

— Это еще кто? — нахмуриалсь Света.

— Сейчас проверим, — пожал плечами я и встал. Сумку с деньгами на всякий случай подвинул под столом к Свете, и та понимающе кивнула. Я подошел к двери. — Кто там?

— Это… А там Серега не у вас? — раздался с той стороны не очень трезвый, но очень растерянный голос.

— Если вы ищете спящего пьяного юношу в красной рубахе, то да, он здесь, — ответил я.

— Фух… Ура… А можно мы его заберем? — раздались голоса снаружи. Сердобольных друзей было несколько. — Его мама нас на фарш разделает, если мы…

Я не стал дослушивать слезную историю и распахнул дверь. Спасателей оказалось трое, тоже молодые парни. Пьяненькие, но вменяемые. Бочком просочились внутрь фазенды, без труда нашли тело своего приятеля. Сначала пытались вступить с ним в коммуникацию, потом, когда поняли бесплодность усилий, просто кое-как напялили на него его пальто и шапку и уволокли в ледяной мрак январской ночи.

Я запер дверь и вернулся за стол. За которым как был в самом разгаре бурный обмен эмоциями.

— А я, такой, обалдел слегка, и тут он мне кааак засветил подушкой в чан еще раз!

— … И когда Натаха сказала, что хочет от него семерых детей, он аж побледнел!

— Серьезно⁈

— Натурально, как известка стал, я там рядом стояла, думала он сейчас в перья зароется!

— Ни фига себе заявочки! Я что, такая страшная⁈

— Да ладно, ты его жену видела? Она же полтонны весом, если она на тебя сядет, то…

— Оу, этот красавчик еще и женат⁈

— А помните, помните… Когда девчонки взялись кричалки придумывать⁈

— Да-да-да, мой оператор сказал, что заснял, надо будет только матерые вырезать, а то это Катя в программу не пропустит…

Я сел на свой стул, взял со стола последний кусок пирога и откусил. Жевать и улыбаться, оказывается, чертовски трудно. Меня в очередной раз накрыло волной тепла, когда я смотрел на усталые и счастливые лица своей команды. Поневоле сравнивал их с теми, другими, которые работали на Василия.

— Если что, я посчитала, сколько пришло человек, — наклонившись ко мне, сказала Света. — Так что отчитаемся перед Николаем в лучшем виде. Только деньги надо будет посчитать еще раз потом.

— Ты умничка, — сказал я. — Что бы я без тебя делал?

— Эх, хоть бы к «котлах» все тоже хорошо прошло, — вздохнул Бельфегор, и на его мальчишеском лице появилось тревожное выражение.

— Тоже как-то очкую, ага, — насупился Бегемот. — Слышал, да, что в рок-клубе по этому поводу говорили?

— А что там говорили? — встрепенулся Астарот.

— Ну… Всякое… — засмущался Бегемот. — Что мы выскочки, что вообще непонятно почему нас в этот концерт поставили… Что мы облажаемся… Ну и все такое.

— Забей, — махнул рукой я. — Нормально все будет.

— А если нет? — Бегемот судорожно сглотнул. — Там ведь сплошные монстры выступают. У них поклонники, и все такое. Мне Джон из «Ножного привода» говорил, что кто-то ему сказал, что нам там вообще не рады, и могут западло какое-то устроить…

— Забей, — снова повторил я и улыбнулся. — Ну, облажаемся, и что? Мир рухнет и завалит нас обломками?

— Нам нельзя облажаться, — хмуро сказал Астарот.

— Почему? — усмехнулся я. — Ну то есть, лучше бы нам, конечно, не облажаться, но, допустим, что-то пойдет не так, то что? Спрячемся в своей берлоге и больше никогда на сцену не выйдем что ли?

— Вот еще! — Надя вздорно дернула плечом. — Да пусть хоть тухлыми яйцами нас закидают, мы все равно будем петь. Правда, Астарот?

Астарот замер с приоткрытым ртом. Видимо, хотел что-то сказать, но Надя его опередила.

— Конечно, будем! — заявил Бельфегор. — И пофиг на всех, пусть завидуют!

— Да, точно, — медленно кивнул Астарот.

— А ведь это уже завтра! — вдруг сообразил Кирюха. — Мне что-то казалось, что до концерта еще много времени…

— Если хочешь, я принесу фендер на концерт, — предложил Макс. — Только не на все время, а только на один раз, отец эту гитару не разрешает никому отдавать. Все ждет, когда я брошу басуху и начну играть на нормальной гитаре.

— А можно, да? — глаза Кирюхи загорелись.

— Я тут подумал… — проговорил Жан. — А может нам, как-то… Ну… Общий офис, что ли, завести? А то, как-то… Ну…

— Несолидно для медиахолдига, да? — хохотнул я. Забавно, но Жан озвучил практически мои мысли. Команда у нас уже начала складываться, к друг другу мы более или менее притерлись, а количество дел начало… гм… Немного превышать возможности редких встреч по квартирам, в кафе или всяких прочих местах. Можно было поговорить с мамой и арендовать одно из пустующих помещений административного корпуса, все равно завод стоит. А еще можно нанести визит в кинотеатр «Буревестник», там, помимо всего прочего, еще и сцена есть, которую можно тихим сапом тоже подмять под себя, обеспечив заодно директрисе, тоскующей по старым временам, активную общественную жизнь в стенах ее когда-то популярного кинотеатра…

— Медиахолдинг… — почти по слогам повторила Ирина. — Это звучит как-то по-заграничному. Почему-то себе представляю сразу небоскребы, как в Нью-Йорке, и чтобы окна такие… Большие. От пола до потолка.

— И где мы в Новокиневске найдем небоскреб? — захохотал Бегемот.

— Если переименовать город в Нью-Киневск, то небоскребы сами вырастут, — заявила Наташа. — Как грибы. Пум-пум-пиду…

— А у тебя голос завтра не сядет опять? — Ева заботливо обняла меня за плечи. — Тебе же концерт в «котлах» вести, а помнишь, как ты после прошлого раза хрипел?

Я покашлял. Отхлебнул воды из бутылки. Вроде все было неплохо. Или сказался опыт прошлого раза, и сегодня я меньше орал. Или связки с прошлого раза стали крепче. Или…

— Да вроде все в порядке, — усмехнулся я.

— А с машиной вы уже договорились? — спросила Ирина. — Я могу попросить Гену довезти вас с инструментами от завода до «котлов»…

— Я планировал… — начал я, потом махнул рукой и кивнул. — Отличная тема, Ириш. Это было бы очень здорово.

— Никто не будет против, если я прилягу вот тут, прямо в перьях? — спросила Наташа, медленно встала, пролезла под канатом и со всего маху плюхнулась на маты, подняв в воздух тучу пуха.

— Уоооо! Точно, я тоже хочу прилечь! — Бельфегор вскочил и с разбега нырнул вслед за Наташей.

— Блин! Точно! — воскликнул я. — Хотел это сделать с того самого момента, как первая подушка лопнула!

Я ухватил Еву за руку, и мы вместе плюхнулись рядом с Наташей и Бельфегором, радостно гогоча.

Остальные повскакивали со своих мест и тоже кинулись в кучу перьев.

— Эй, я планировала поспать, а вы тут что устроили⁈ — возмутилась Наташа сонным голосом. — У вас вообще завтра концерт, между прочим. Ответственный…

— Завтра будет завтра! — ответил я, отфыркиваясь от лезущего в нос пуха.