90-е: Шоу должно продолжаться 5

Глава 8

— А в чем подвох? — недоуменно спросила Света, выслушав мой не самый длинный спич насчет этого самого помещения и проведения в нем мероприятий.

— Да, собственно, ни в чем, — пожал плечами я. — Ну, за исключением того, что у нас с вами карт бланш, в смысле — все эти мероприятия еще только предстоит придумать. Никакого готового плана или чего-то такого прочего. Ну и еще — наши будущие клиенты об этом помещении еще не знают.

— Просто когда я вот это все увидела, то думала, что тебе нужно что-то… — Света повела плечами. — Даже не знаю… А ты, получается, предложил заниматься очень интересным делом, да еще и за деньги. Обставил все так, что я и на ограбление банка готова была согласиться.

— Нда, просчет! — заржал я. — Надо было планировать что-то более аферистое.

— Конкурс красоты надо провести, вот! — вдруг заявила Наташа.

— Девушки в купальниках с номерками на руках? — недоуменно проговорила Ева. — Вот в этом вот всем?

— Не-не-не, — помотала головой Наташа. — Такие конкурсы пусть во дворцах культуры проводят! Другой! В мешках и газетах! И еще с обязательным пунктом — мокрая майка! Я еще когда смотрела по телевизору самый первый конкурс красоты, ну, тот где Маша Калинина победила, подумала, что хочу провести другой конкурс. Как королева бензоколонки, только…

— Королева помойки? — хмыкнула Света.

— Да ты только представь! — Наташа всплеснула длинными руками. — Если на официальные конкурсы принимаются только стандартные девушки, девяносто-шестьдесят-девяносто, то у нас сделать все наоборот! Мне этот дурацкий стандарт, можно сказать, всю жизнь испортил!

— Тебе⁈ — удивилась Света и покосилась на свою собственную фигуру. Которая была, мягко говоря, от стандарта далековата.

— У меня, между прочим, восемьдесят два, сорок семь, восемьдесят! — сказала Наташа. — И когда у нас в Новокиневске конкурс красоты объявили, меня туда не взяли, потому что я, видите ли, слишком худая! Я была до глубины души оскорблена! Можно подумать, все красивое в этом мире заключается в этих злосчастных девяносто! А я не смогу столько набрать, наверное, никогда вообще! Ты знаешь, сколько я жру⁈

— Давай про идею дальше! — азартно спросила Ева. — То есть, заявка на конкурс будет выглядеть так: тебя ведущий с сантиметром измеряет, и если у тебя недостаточно отклонений от нормы, то тебя не возьмут?

— Не-не-не, — Наташа снова затрясла головой. — Вообще никаких измерений. И потом можно будет в конкурс вступить вообще прямо из зрительного зала. А почему нет? Я считаю, что главное в таком деле — образ и любовь к себе. Ну и чтобы прикольно было.

— И назовем это «королева помойки»? — снова сказала Света.

— Ну блин, почему сразу помойки? — нахмурилась Наташа. — Неформальная королева, о! А что, круто?

— Вполне, — кивнул я. — У нас с вами тут непаханное поле для экспериментов, так что давайте пробовать.

— О, вот! Есть еще одна мысль! — глаза Наташи вспыхнули. — Давайте устроим подпольные бои! Я в кино каком-то видела, там такой ринг и на ринге мужики дерутся… Только я не люблю, когда по-настоящему бьют, так что можно что-нибудь смешное. Бои на подушках! Только чтобы с самым серьезным видом! Не просто вышли и друг друга подушками пофигачили, а прямо как в настоящем спорте — рефери, красный угол ринга, синий угол ринга, ведущие… Мы с тобой, Велиал, а? Зажечь, как в прошлый раз!

— А в музыкальной паузе пусть кто-то еще поет! — подхватила Света. — Из рок-клуба, я думаю, никто не откажется! Так, подождите, я должна все записывать. Ну и надо сразу же посчитать, чего и сколько нам потребуется, чтобы провести какое мероприятие. Реквизит, персонал, вот это все.

Света открыла сумку и вытащила оттуда толстую тетрадку. Освободила на столе место рядом с собой, уверенной рукой расчертила страницы в клеточку на таблицу и принялась выводить аккуратные строчки.

— Ооо, я вижу уже как наяву! — продолжала радостно болтать Наташа. — Сегодня на нашем подушечном ринге сойдутся в смертельной схватке монстр гусиного пуха Вакула Задунайский и его грозный соперник с крепкой рукой и квадратным черепом — Бам-Бам-Бамибино! Бой продолжается до тех пор, пока одного из них не осыплет перьями!

— А еще можно поставить на ринг такую вот лавку, — включилась в разговор Ева и кивнула в сторону дальней стены, где были составлены скамейки. — Кто первый другого со скамейки подушкой сбил, тот и победил.

— Ооо, точно же! — Наташа вскочила и принялась кружиться вокруг стола, раскинув руки. — А еще можно устроить показ моделей! Я еще в детском саду грезила такими штуками! Я увидела в каком-то взрослом кино, как одежду на подиумах демонстрируют, и сразу начала мечтать, что однажды тоже буду вот так! И когда нас воспиталка на тихий час укладывала, я подговорила подружек устроить показ. Мы накручивали из простыней и покрывал платья и выхаживали, такие…

— Показ мод из простыней и покрывал? — деловито спросила Света, продолжая вести записи. Да, они определенно были отличной командой. Бредогенератор Наташа и администратор Света. Наташа фонтанировала идеями, а Света моментально раскладывала каждую идею на составляющие и, кажется, даже бюджет сразу же считала. Сюда еще Бес нужен. Чтобы он про каждый пункт бюджета придумывал, где и как это можно добыть бесплатно… Но, блин, Бес в команде — это тот еще кадр, конечно. Где есть Бес, там всегда начинаются любовные драмы.

— Можно не показ мод, а… Конкурс модельеров! — Наташа остановилась за моей спиной и положила ладони мне на плечи. — Вот, прикиньте… За ширмой свален всякий хлам. Куски ткани, веревки, новогодняя мишура, всякие там цепочки, бусинки, полиэтиленовые пакеты, цветная бумага. И вот из этого модельеру нужно собрать одежду прямо на манекенщице… Да, точно! Еще нужна школа манекенщиц, вот! Я помню, когда в институте что-то такое устроили, девчонки ходили по сцене, как коровы! А надо, чтобы легко, воздушно, летящая походка, шаг от бедра! И они научатся ходить!

— А за уроки можно брать деньги, — хмыкнул я. — Куча девушек мечтают стать манекенщицами, а занятия вполне могут проходить и в будние дни, когда помещение пустует. Только под это дело нужен подиум…

Я напряг мозг, припоминая, как поступали на всяких модных показах в мое время. По роду деятельности мне случалось таковые видеть, разумеется. Просто я как-то раньше не задумывался о технической стороне вопроса. Память услужливо подсказала, что длинные подиум-язык в тех местах, где его не было, собирали из одинаковых прямоугольных коробов, как конструктор. Ну и была еще более какая-то более сложная каркасная конструкция, которую я сразу отбросил. А вот соорудить десяток ящиков — это можно. Но грузить этим Свету и Наташу не стал, пусть ломают голову над идейным наполнением наших вечеринок.

— Слушайте, я вдруг вот что подумала… — сказала Наташа, оборвав на полуслове поток своих идей. — А что с названием?

— Названием чего? — спросил я.

— Ну… Вот этого места? — Наташа снова покружилась вокруг стола. — Нам же нужно будет приглашать людей. И что мы им будем говорить? Приходите в овощехранилище на Гастелло? Как-то не звучит что ли! Название нужно!

— Факт, — кивнул я. — Но, как я уже говорил, у нас с вами есть соперник, который тоже будет делать тут какие-то мероприятия. Наверное, вопрос с названием надо с ним согласовывать…

— Да вот еще! — фыркнула Наташа. — Пусть как хочет, так и называется! Мы можем сделать офигительную вывеску в свои дни, а в не свои — снимать и прятать на складе. Пусть этот придурок свое придумывает!

— А вдруг он не придурок? — хмыкнул я.

— Да будь он хоть гений с нобелевской премией на жопе! — заявила Наташа. — Он наш конкурент, и мы не будем делиться с ним нашим названием!

— Которое мы еще не придумали, кстати, — напомнила Ева.

— Да… Но мы придумаем! — Наташа всплеснула руками и замерла, вдохновенно уставившись в грязно-серый потолок.

Я стоял на остановке и лениво размышлял о том, что, может быть и зря мы вот так заморачиваемся. С идеями всякими странными, нетипичными мероприятиями и всем таким прочим. Вполне возможно, Колямба прав насчет мысли о том, что надо просто врубить туц-туц-туц, запустить стробоскоп с дискотечным шаром, и все будет чики-пуки. Народ повалит, подтянутся всякие темные личности, с полными карманами наркоты, а мне только и надо будет, что собирать деньги за вход, и…

На мысли о продавцах наркоты я скривился. Блин, эту вездесущую дрянь и к двадцать первому веку не удалось вывести, как клопы заводятся везде вообще, даже в самых пафосных клубешниках. Пока мне везло, я и как-то не сталкивался с этим явлением. Либо в Новокиневск пока еще не завезли это «развлечение», либо мы просто идем параллельным курсом. И как-то жизнь так сложилась, что вокруг меня никто всерьез на эту заразу не подсел. «Вот пусть и дальше так продолжается», — подумал я и скрестил пальцы.

— Привет! — Жан подскочил незаметно, со спины, и хлопнул меня по плечу. — Я пока не понял, куда именно мы едем, Иришка как-то туманно очень объяснила…

— Жанчик, ты меня иной раз удивляешь, — хмыкнул я. — У тебя же журнал, посвященный рок-музыке, а этого культового места ты и не знаешь?

— Какой-то особенный закрытый клуб на элеваторе? — нахмурился он. — Да я вообще в первый раз про такой слышу! Ну, там по соседству я бывал пару раз, но думал, что там библиотека и какой-нибудь кружок кройки и шитья для внучек окрестных бабушек. И хор для бабушек, собственно.

— Вот уж в натуре парадоксальное место, — покачал головой я. — Но мы его разгадаем. Сейчас дождемся только нужного автобуса.

Ждать пришлось долго, минут двадцать. Капризный четырнадцатый, который так некстати (или кстати как раз?) в какой-то далекий год увез меня в незнакомые гребеня, был на остановке редким гостем, так что специально его фиг поймаешь. Но в конце концов наше терпение было вознаграждено, и грязно-желтый лиаз приветливо распахнул перед нами свои двери. А вот желающих ехать на нем кроме нас не оказалось вовсе. Так что мы с Жаном и Ириной приземлились на самые что ни на есть центральные места.

А чтобы не скучать, пока автобус петлял по задворкам Новокиневска, я решил устроить еще одно «рабочее совещание», теперь уже по поводу нашего овощехранилища. Которому мы с девчонками присвоили пока что рабочее название «Фазенда». Как-то так сам собой сложился ассоциативный ряд — овощи, сельское хозяйство, все дела. А словечко из бразильской мыльной оперы «Рабыня Изаура» у жителей Новокиневска как-то ловко прижилось как обозначение загородных дач, вот и…

— В общем, я бы хотел, чтобы в журнале «Африка» публиковалось расписание наших мероприятий, — подытожил я. — Ну и впоследствии репортажи с оных, разумеется. Мне кажется, будет вполне в тему…

— Заметано! — заявил Жан, едва и закончил свою речь. — Только одно условие. Пусть эта информация будет только у нас! Ну, то есть, чтобы журнал «Африка» был как бы генеральным спонсором клуба «Фазенда». И в клубе на каждом мероприятии поставить прилавок, где журнал будет продаваться.

— Так это само собой! — заверил я. — Я думаю, нужно даже рекламный баннер журнала во всю стену забабахать!

— А почему ты только про журнал подумал? — обиженно проговорила Ирина.

— Наверное, потому что покупать телевизионную рекламу у меня пока что нос не дорос, — засмеялся я. — Это Дашков может пачками денег разбрасываться, а я пока что не могу…

— Да блин! — Ирина всплеснула руками. — При чем тут пачки денег⁈ Ты пока рассказывал, у меня аж руки зачесались сделать регулярную программу про эти ваши мероприятия на ТВ «Кинева»! В Новокиневске очень бедная на события жизнь… Ну, в смысле, на интересные события. Чтобы делать какие-нибудь репортажи, нужно чуть ли не из пальца высасывать темы! От уличных опросов тошнит уже, будто вообще ничего не происходит больше! А тут ты сидишь и рассказываешь про какие-то крышесносные события, а про меня даже не думаешь совсем.

— Оу, прости, — я обнял Ирину и похлопал ее по плечу. — Это я сам тупанул, то, что ты предлагаешь — это вообще огонь! Чуть ли не медиахолдинг у нас получается.

«А может и не зря… — подумал я. — Про банальные дискотеки мало кому интересно снимать репортажи».

Что-то во мне сопротивлялось этому пути наименьшего сопротивления. Головой, ясен пень, я понимаю, что на простых и безыдейных дискачах всегда такие толпы народа, потому что именно в этом и есть потребность. Попрыгать под музыку, склеить телочку, пообжиматься в медляке. Человека, подчас, делают счастливым очень простые вещи. Но с другой стороны — простые вещи может и кто-то другой дать. А мне хочется… Как это было у викингов, когда жизнь становилась слишком уж спокойной? «Нашим скальдам не о чем петь!»

Так и я, получается. Главное, чтобы было нескучно.

— Ой, наша остановка! — вдруг сорвалась с места Ирина, когда пустой автобус намылился свернуть на узкую и извилистую Производственную, куда нам уже было не надо. Мы хором заорали водиле, и двери автобуса с неохотой распахнулись, высаживая нас у темно-серой, похожей на грандиозный рыцарский замок, махины элеватора.

— И что, прямо вот здесь какая-то площадка, вы хотите сказать? — недоверчиво проговорил Жан, оглядывая невыразительную пристройку насквозь казенного вида Никаких тебе ярких вывесок или чего-то подобного, здание больше всего походило на какое-нибудь отделение милиции или трест-снаб-чего-то там. — Какое-то совсем неподходящее место…

— Ничего, сейчас сам все увидишь, — подмигнул я.

— Я вообще-то тоже тут никогда не была, — сказала Ирина. — Только байки слышала.

— Как-нибудь расскажу, как я тут в первый раз оказался, — хохотнул я. — И пойдемте уже, что мы на крыльце топчемся?

— Да как-то… Не по себе, — поежилась Ирина. — Нас, вроде как, и не приглашали же…

— Ты тут видишь где-нибудь надпись «НЕ ВХОДИТЬ! СТРЕЛЯЮ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ!»? — спросил я и толкнул Ирину локтем в бок. — И вообще, вы же журналисты! Вас не должно смущать, что вас куда-то там не приглашали!

— Ну… Да! — Ирина гордо вздернула подбородок и, наплевав на всякие там правила приличия, первая схватилась за ручку двери. На какую-то долю секунды я поймал себя на смешном ощущении, что на самом деле этот мини-концертный зал мне приснился, и сейчас мы зайдем внутрь, а там окажется библиотека, и в холле пять пенсионерок вяжут наперегонки на спицах. И два деда в домино играют.

— А почему никого нет? — шепотом спросил Жан, когда мы оказались в холле.

— Хрен знает, — я пожал плечами. — Открыто, значит кто-то есть. Пойдемте искать. Напоминаю, нам нужна дверь с надписью типа «директор» или «заведующий».

— А если тут нет ничего такого? — спросила Ирина. — Может директор сидит в соседнем здании, вот том, двухэтажном…

— Вот и разберемся, — сказал я и решительно направился вглубь здания. Дорогу я помнил, ясен пень.

Незаметно выдохнул с облегчением, когда увидел на месте ту самую громоздкую черно-серебристую конструкцию, которая оказалась на самом деле дверью, но так вот на вид сразу этого и не скажешь. А вот, собственно, и дверь с надписью «Заведующий домом культуры Курносова Владлена Валентиновна». Спрятаная в нише за ширмой в цвет стен, вот поэтому я в первый визит сюда ее и не заметил.

— Можно? — спросил я, просовывая голову в кабинет. — Владлена Валентиновна?

Хозяйкой крохотного, но весьма уютного кабинета, отделанного бордовой тканью и темным деревом, оказалась совершенно невесомая старушка с пышной серебристо-седой прической и изящных очках в тонкой оправе.

— Приветствую, юноша, — сказала она, удивленно меня оглядывая. — Вы что-то хотели?

— Да мы, собственно, — я зашел и, без всяких виляний, коротко и ясно изложил суть визита. Мол, хотели бы арендовать зал для съемок ненадолго. И можно ли это как-то устроить.

— Так вам, наверное, сцена нужна? — старушка покачала головой. — Так я ей и не занимаюсь вроде как… Разве что вам учебный класс нужен. Или библиотека. А сцена или студия звукозаписи — это не ко мне…

— А с кем можно поговорить насчет сцены? — спросил я.

— Так там ребятишки сейчас репетируют, вы в зал-то загляните, — она махнула тонкой рукой, похожей на птичью лапку, в сторону того самого зала. — И там спросите, они точно знают.

Я вежливо поблагодарил невесомую бабулю и посмотрел в сторону громоздкой двери. Ну да, Жан и Ирина ведь еще не знают, что это дверь.

— Так где этот ваш зал-то фантастический? — с подначкой спросил Жан, демонстративно оглядываясь.

— Сейчас увидишь, — ухмыльнулся я и уверенно двинул вперед. Как же это должно открываться? В прошлый раз штука отъехала в сторону. Ага, вот тут скоба, и если за нее взять и потянуть, то…