90-е: Шоу должно продолжаться 9

Глава 26

— Ты что-то забыл, Сэнсэй? — спросил я, снова приложив трубку к уху.

— Сэнсэй? Хм… — озадаченно протянул смутно знакомый голос. — Мне, конечно, приятно, что вы спутали меня с чьим-то великим учителем, однако…

Голос и правда был знаком. Правда сходу опознать его я не смог. Почему-то ассоциативно всплыли бархатные портьеры и позолоченная лепнина на потолке.

— Вы меня не узнали? Жаль, жаль, я надеялся, что при нашей встрече я произвел на вас впечатление, — сказали в трубке.

— Эээ… Геннадий? — осторожно спросил я. Ну да, точно же! Неудачная питерская деловая встреча, бесстыжая и вздорная Марианна, категорично затребовавшая у меня телефон. На тот случай, когда ее благоверный, или кем он там ей приходится, выйдет из своего творческого запоя и превратится из непризнанного гения во вполне успешного концертного менеджера.

— Мои аплодисменты! — чуть самодовольно сказал Геннадий. — А может я и не пожалею, что набрал ваш номер сегодня.

Я автоматически открыл блокнот на «питерских» страницах. «Тарантас», «Аргентумы»… В голове сами собой начали всплывать яркие картинки наших питерских приключений. Сейчас казалось, что это было так давно… Хотя вроде всего-то чуть больше месяца назад…

— Я вам звоню вот по какому делу, — небрежным тоном продолжил Геннадий. — До меня дошли кое-какие слухи, что Новокиневск этим летом планирует провести на своих площадках большой рок-фестиваль. Это действительно так, или меня ввели в заблуждение?

— Все верно, — решительно сказал я, не уточняя, что там за слухи до него дошли, и кто их источник. Не удивился даже. В конце концов, Банкин с кем-то уже обсуждал идею. А Агафонов рвал рубаху на груди, что с какими-то своими важными столичными друзьями фест обсуждал. Там кто-то сказал, тут повторил… И на самом деле, вообще неважно, как именно слухи донеслись до аристократичных ушей Геннадия. В конце концов, держать нос по ветру и чутко улавливать нужные веяния — это его работа. Ну, в числе всего прочего… — Скажу даже больше, фестивалей планируется два. Один большой городской, на нескольких площадках, одна из которых стадион. А второй более кулуарный, на загородной сцене.

— Хм-хм… — я очень живо представил, как Геннадий сейчас задумчиво погладил бородку и отхлебнул чего-то устрашающе алкогольного из хрустального бокала. — Тогда еще один вопрос. Вы, Владимир, имеете к организации прямое отношение, или всем занимается некто… Евгений Банкин?

— Самое прямое, — заверил я.

Разговор получился довольно долгим. Я расхаживал по квартире, благо радиотелефон подобное позволял без тянущегося следом шнура. Отвечал на его въедливые вопросы, иногда задавал свои. Иногда чуть удивленно вспоминал того отрешенного и уставшего от жизни аристократа, которым я его запомнил. Офигеть, как мало общего у Геннадия сегодняшнего с тем непризнанным гением. Этот — натуральная такая акула.

В результате общения я выяснил несколько вещей. Во-первых, он не то, чтобы совсем не хочет иметь дел с Василием, но есть у него на этот счет какое-то предубеждение. Вроде что-то такое между ними произошло неприятное, и вопросик этот до сих пор не решен. Во-вторых, он неожиданно оказался в курсе премии «Пурга-рекордс», которую я на ходу сочинил на сцене в тот раз. И вроде как даже имеет теперь к ней какое-то отношение. И в третьих, самое главное, он готов вписаться в наши фестивали. Мол, неплохой и почти безопасный способ протестировать наше будущее гипотетическое сотрудничество. Ну да, со мной. Или с Василием, при определенных условиях. Если вы понимаете, о чем я…

Я нажал на отбой и вытер пот со лба.

Надо же, какой неожиданно полезный звонок! И вот нам уже нужно два комплекта фестивальной «макулатуры», которая пока еще не готова. Я одним глотком допил остатки остывшего кофе и набрал телефон Василия.

— Здорово, Вовчик! — чуть запыхавшись, ответил он. — Что-то важное? А то ты меня поймал прямо на пороге.

— Важное, — честно сказал я. Возможно, даже очень важное. Мне только что звонил Геннадий.

— Который Геннадий? — спросил Василий. — Шагомеров?

— Который из Питера, — сказал я. — Помнишь, ты меня просил с ним встретиться и взбодрить ваше знакомство?

— О как! — голос Василия резко стал очень заинтересованным. — А почему это он тебе звонил?

— Шут его разберет этих творческих людей, — усмехнулся я. — Но важно другое. Он хочет вписаться в наш летний движ. И ему нужны материалы по фестивалю. То есть, фестивалям.

— Так-так-так, а их у нас как раз еще нет, — проговорил Василий. — А у меня сегодня… Так, ладно, хрен с ней, с этой встречей, как-нибудь без меня обрыбятся. Ты чем сейчас занят?

— Сижу на телефоне, — сказал я. — Сэнсэю вот звонил.

— Опередил, я собирался завтра это сделать, — хмыкнул Василий. — В общем, вот что. Давай-ка я сейчас за пару часов раскидаю все дела, и мы с тобой на два часа забьемся на встречу. В «Пельмешке» на площади Советов. Лады?

«Пельмешке» я, конечно, слегка удивился. Но не особо. Василий был личностью многогранной.

Я перевел дух. И еще разок перелистал «питерские» страницы. Пожалуй, настало время внимательно изучить все эти клочки бумаги, которые мне насовали после звездной импровизации во дворце молодежи. Раньше как-то руки не доходили, но сейчас это все может неожиданно пригодиться. Все равно у меня есть еще честные полтора часа до выхода из дома.

Для десятка звонков улов был не такой уж и скудный. Сельский панк из «Тарантаса» вспомнил меня практически сразу же. И сразу же сделал стойку на туманную инфу про фестиваль в Новокиневске. До «Аргентумов» и еще пары неплохих групп, чьи кассеты я тогда прикупил, я не дозвонился. Из записочек, которые мне передал Сэнсэй, как минимум две оказались весьма занимательными. Сергей, под ником Суперсережа, хотел предложить мне немедленный переезд в Питер, готов был взять под свое крыло и завалить меня работой. Он занимался организацией околовсяческих развлекательных мероприятий. И сам был ведущим тоже. И когда я обрисовал вкратце, по какому поводу звоню, тут же предложил свои услуги как организатор ярмарочно-балаганного движа на опенэйре. Плюс тут же заговорил, что готов подтянуть каких-то там своих человечков. Его контакт я старательно записал вместе с адресом. И второй из полезных — странный перец, который занимался явно тем же, чем и Геннадий, только труба, как говориться, пониже. Но у нас пока что была ситуация, когда сгодится любая поддержка, даже если она ограничится просто увеличением уровня шума. За время этих звонков инфу про фестиваль я начал отчканивать с такой железобетонной уверенностью, будто читал им с листа официальный пресс-релиз, которого пока еще не существовало в природе.

Отложив последнюю бумажку, я не поленился и записал все те тезисы, которые только что излагал по телефону. С одной стороны, во избежание противоречий, с другой — готовый текст — это всегда хорошая штука. Сочинять не придется, разве что причесать чуть-чуть.

Новая команда Василия на прежнюю была не похожа совершенно. И когда я их увидел сидящими за столом в ортодоксальной советской «Пельменной», то мне сначала показалось, что подбирал он их по кадру из фильма «Москва слезам не верит». Тому самому, где Гога, он же Гоша, он же Жора вывез главную героиню на шашлыки. Такие же нелепые кургузые пальтишки, кепочки, прически идиотские. И все они были мои ровесники, не меньше. Ну, в смысле, меня настоящего, а не Вовы-Велиала. Под полтос или около того. И кроме Василия никто до этого дня не занимался организацией концертов. И вообще не имел никакого отношения к музыке.

Пухлощекий лысенький мужик с торчащими над ушами пегими патлами был художником-оформителем из компании Шутихина-старшего. Сутулый тип в кепочке и с набрякшими мешками под глазами — инженер в бессрочном отпуске. Товарищ в клетчатом костюме — бухгалтер из НИИ Гидротехники. Тоже в бессрочном отпуске, потому что его НИИ в настоящий момент занималось сокрушительным ничем.

Василий задумал коммерческий эксперимент?

Хм… Одобряю. Его прошлая команда мнила себя профессионалами, и вон оно все как обернулось. Теперь же он привлек к работе людей, которые на первый взгляд кажутся к ней совершенно непригодными.

Однако «пристрелочный» разговор прошел вполне бодро. Мужики слегка накатили и загорелись энтузиазмом устроить наши фесты такими, чтобы небу стало жарко.

Правда, периодически срывались на байки с дремучих каких-то фестивалей самодеятельной песни, истории с пьянок и бородатые анекдоты.

— Ну и как тебе моя новая команда? — спросил Василий, когда первое заседание «рабочей группы» завершилось, и мы уже шли по проспекту Ленина в сторону площади Октября.

— Тебе честно? — хмыкнул я.

— Да ну, нафига? — с максимально серьезным видом сказал Василий. — Соври что-нибудь правдоподобное, я же просто для галочки спросил.

— Сарказм? Понимаю, — кивнул я. — На самом деле, я просто не знаю, что ответить. Ты специально выбрал людей, которых в последнюю очередь можно представить организаторами рок-фестиваля?

— Ну не скажи! — возмутился Василий. — Герка — фанат «Алисы», он даже два раза специально в Москву ездил, чтобы Кинчева послушать. У него дома над столом целый иконостас его фотографий.

— Герка — это лысый? — переспросил я.

— Да, художник который, — кивнул Василий. — Кстати об этом… Ты ведь привлечешь своих? Ну, того парня с журналом, умненькую девочку, которая рекламные клипы снимает? Двинутую тощую подружку?

— Обязательно, — кивнул я. — Большой фестиваль будет отличной школой жизни для нас всех.

— Это хорошо… — Василий остановился и посмотрел на здание ДК профсоюзов на другой стороне площади. — Слушай, надо бы, наверное, твоего Банкина навестить в больнице. Обкашлять все дела наши и все такое. Но у меня что-то такое настроение хорошее. Погода еще отличная. А может, закатим сегодня квартирник твоим пацанам, а?

— У Шутихина? — спросил я.

— Ну да, он уже давненько ныл, что его все бросили, того и гляди мхом зарастать начнет, — усмехнулся Василий.

— Можно, — кивнул я и посмотрел на часы. — Аншлаг вряд ли соберем, конечно…

— Да аншлаг и не нужно, — махнул рукой Василий. — Посидим, выпьем, музыку послушаем…

«Квартирник, — подумал я. — Простой душевный квартирник…» Василий выглядел подчеркнуто-легкомысленно. Будто эта идея ему только что пришла в голову, когда он замысловатую архитектуру гастронома «Нотр-дам» рассматривал. Именно так и выглядит тщательно подготовленная импровизация. Даже любопытно стало, что такого важного он прямо сейчас не хочет мне рассказывать. А ведь важное стопудово есть, или я ни черта в людях не разбираюсь!

— Лады, — сказал я. — Тогда разбегаемся? Я мчу к своим в «Буревестник», поднимаю их на крыло, чтобы шевелили батонами и готовились на взлет. Ну и позвоню огорошу «ангелочков», что у них внезапно концерт сегодня. Во сколько собираем? В семь?

— Давай лучше в восемь, — сказал Василий, незаметно выдохнув с облегчением. — Пусть поужинать успеют, а то мы можем поляну на всех и не успеть накрыть.

— Заметано, — сказал я. Мы пожали друг другу руки, и я рысцой припустил вслед выворачивающему трамваю.

— Акустику сможем сегодня только, — сказал Ян. — В две гитары, с Бобром. Но для квартирника вроде нормально, да?

— Годится, — сказал я.

— С собой звать кого еще? — спросил Ян.

— Зови, — сказал я. — Хороших людей много не бывает.

Про «Цеппелинов» я вспомнил в последний момент. Не могу сказать, что страстно желал видеть Яна, но нам в скором времени предстоят продолжительные совместные поездки, так что надо бы начинать сыгрываться. И… хм… дружить. А внезапный квартирник — неплохое место, чтобы начать это делать.

— Договорились тогда, — сказал Ян. — Еще человек пять с собой возьму. Или семь, как получится.

Наташа сидела напротив меня и, не мигая, смотрела на меня все время, пока я разговаривал.

— Теперь ты всем позвонил? — спросила она, когда я повесил трубку.

— Теперь да, — кивнул я. — Можем собираться и ехать. «Ангелов» довезет Слава, Кристина пообещала. Ты что-то хотела?

— Да, — в инопланетных глазах Наташи заплясали безумные искорки. — Я выхожу замуж.

— Эммм… Что⁈ — я даже подавился от такого неожиданного заявления.

— Ну, то есть, не совсем, — поправилась Наташа. — Я долго думала, что все это значит, полночи сегодня раскладывала карты, а под утро поняла.

— Фух, а я уж подумал, что вы день свадьбы уже назначили, — я тряхнул головой.

— Свадьба будет в июне, — уверенно заявила Наташа.

— А дядя Вова об этом знает? — спросил я.

— Будешь тамадой на нашей свадьбе? — мой вопрос Наташа проигнорировала. — Запиши там себе, что пятнадцатое июня у тебя занято. Чтобы в этот день никаких гастролей или чего-то подобного, понял?

— Заметано, — усмехнулся я и с серьезным видом открыл блокнот. — Пятнадцатое июня, говоришь?

— Да, — покивала Наташа. — Я по календарю посмотрела, это понедельник.

— У загсы в этот день работают? — спросил я.

— Пофиг, расписаться мы в любой день можем, — пожала плечами Наташа. — У меня недавно подруга вышла замуж за одного знакомого, только чтобы к ней в общаге соседку не подселяли. Расписаться — это вообще быстро. И пофиг, когда. Но свадьбу мы будем праздновать в понедельник.

— Записано, — сказал я и показал ей разворот своего ежедневника.

— Вот теперь я спокойна, — Наташа широко улыбнулась и чмокнула меня в щеку. — Поехали уже, а то опоздаем!

Кроме нас с Наташей в «Буревестнике» никого не осталось. Остальные разбежались, кто заглянуть перед концертом домой и переодеться, а кто еще по каким-то мелким делам. Но все клятвенно пообещали на концерте быть.

Мы с Наташей торопливо оделись, выключили свет во всех комнатах нашего офиса и бегом помчались по ступенькам вниз. Вообще-то мы не опаздывали ни разу, даже если трамвай будет плестись, как черепаха, что с ним бывает, мы все равно приедем раньше восьми вечера. Но суетливое настроение Наташи было чертовски заразительным, так что я выскочил на дорогу и проголосовал ближайшему бомбиле. Темно-синяя «копейка» лихо затормозила у обочины, едва не обдав нас волной грязных брызг.

— Монтажников, дом тридцать! — сказал я в приоткрытое окно. Сумма, которую назвал водила, явно была завышена, но торговаться я не стал.

Всю дорогу Наташа хранила мечтательное молчание, что было на нее совершенно не похоже. Что же такого произошло между ней и дядей Вовой, раз она уже назначила дату свадьбы? Вообще в голове не укладывалось, что у этой инопланетной натуры может так стремительно начаться личная жизнь. Если бы я не видел момент их первой встречи, то решил, что Наташа сама себе все нафантазировала или на картах нагадала. Но дядя Вова ведь тоже настроен чертовски серьезно. С мамой моей советовался…

Бомбила мчал с предельной для «копейки» скоростью, подрезал всех, кого только можно, чем вызывал возмущенное бибиканье практически всю дорогу. Кажется, ему тоже передалось наташино волнение. Высадил он нас на противоположной стороне улицы, категорично отказавшись заезжать во двор, потому что там, по его словам, асфальт растаял вместе со снегом. Мол, плавали — знаем, молодые — ногами дотопаете.

— И еще я хочу на свадьбе духовой оркестр, — сказала Наташа на входе в подъезд. Такой, знаешь, который на похоронах играет. Пам-пам-пабам, скоро будет новый год…

— И черное подвенечное платье? — фыркнул я.

— О… — Наташа остановилась посреди лестничного пролета и задумалась. — А мне нравится… Да, черное! А жених будет в белом! Главное, родне ничего заранее не говорить, а то они поднимут вой.

— В вашей семье не принято выходить замуж? — подмигнул я.

— Про черное платье не говорить, что ты как этот самый! — возмутилась Наташа.

Мы остановились перед дверью, и я надавил на кнопочку звонка.

Дверь приоткрылась сразу же, будто Шутихин-старший стоял за ней и ждал, когда мы позвоним.

— Владимир Корнеев, позывной Велиал? — спросил он, оглядывая нас с Наташей поблескивающим в полумраке глазом.

— Прибыл на задание, Геннадий Львович, — шпионским голосом отрапортовал я. — Разрешите войти?

— Входите! — дверь распахнулось, и на мгновение меня накрыло ощущением дежа вю. Шутихин-старший был одет в те же самые клетчатые брюки и жилетку из обивки кресла. И в руке его был та же самая хрустальная ваза, назначенная фужером. За его спиной раздавался гомон множества голосов. Блин, еще же только половина восьмого, неужели все уже собрались?

— Я же говорила, опоздаем! — прошипела Наташа, стягивая с себя пальто.

— Пааапрашу! — картинно возразил Шутихин-старший. — Без вас, Владимир Викторович, никто бы ничего не начал. Так что не опоздали, а только задержались!

Мы с Наташей разулись и вошли в знакомую уже студию. Народ сидел на стульях, диване, скамейках и просто на полу, на раскинутых как попало подушках и одеялах. «Ангелочки» в полной боевой готовности и с инструментами — в центре. Вот ведь блин, а я-то рассчитывал, что мы приедем пораньше, успеем еще до начала концерта обсудить с Василием всякие наши дела… А тут такое! Как будто мне устроили вечеринку-сюрприз, хотя, казалось бы, с чего? Днюха у меня в декабре же…

— Ну и фигли вы так долго? — возмутился Бельфегор из-за своего поливокса. — Мы из-за тебя же только не начинали!

2 октября 2024 года

От автора.

Девятая часть истории закончена, спасибо, что вы вместе со мной следите за приключениями героев и мотивируете меня и дальше вспоминать непростую и противоречивую эпоху девяностых.

Продолжение истории уже здесь — https://author.today/work/383332

Чтобы не пропустить обновления, подписывайтесь на мой профиль https://author.today/u/fischersascha

Всем добра!