А мы с тобой не чужие (СИ)

Глава 40

В Москве можно найти что угодно. Так как нам нужна одежда, мы с Андреем отправляемся в «Афимолл Сити» — торговый центр, в котором точно можно найти элегантное платье, стильные мужские вещи или что-то более необычное.

Бутики встречают нас яркими витринами и предлагают все: от вечерних платьев до коктейльных нарядов. Мы погружаемся в шопинг. Андрею стильную рубашку находим практически сразу, а вот мне… со мной проблема. Перед глазами стоит Голубицкая, и все не то.

В одном из магазинов, устав от моих бесконечных примерок, Андрей умудряется прикупить сверкающую синюю шляпу в стиле диско.

Наверное, в другое время я бы покрутила пальцем у виска — зачем декану факультета такая яркая шляпа? Но сейчас атмосфера будто отбрасывает меня на десять лет назад. Я снова студентка. А Новиков — не мой начальник, он просто одногруппник. Я сама чувствую азарт. Мне хочется веселиться. В глубине души понимаю — Андрею нужна эта яркая шляпа, чтобы забыться. Также, как и мне очень хочется убежать от осознания того, что моя семья рухнула. Здесь, в чужом городе, среди незнакомых людей мы можем позволить себе отступить от рамок, в которые нас загоняет общество.

— Вон, то, синее! — Новиков внезапно притормаживает у очередной витрины. — Даже если оно стоит мою месячную зарплату, мы его купим!

Я перехватываю его взгляд. Платье точно такого же цвета, как те васильки, которые он принес мне утром. Нежное, и в то же время элегантное. И безумно дорогое.

Переглядываемся.

— Примерь, — подталкивает меня к платью Андрей.

Мотаю отчаянно головой:

— Нет, оно дорого стоит.

Я не хочу тратить деньги, которые мне швырнул Сережа. Его подачка так оскорбительна.

Новиков подхватывает болтающийся на платье ценник, присвистывает и шумно выдыхает.

— Я его тебе куплю, давай, примерь, — настаивает на покупке.

— Андрей, я не могу…

— Можешь! Иначе я на тебя обижусь.

Зажмурившись на мгновение, я беру вешалку с платьем.

Удивительно, оно как будто для меня сшито. Садится идеально, и я в нем расцветаю. Поправляю свои длинные темные волосы и ловлю себя на мысли, что хочу это платье. Когда я в нем, Голубицкая со своим итальянским шармом мне не страшна.

Андрей украдкой заглядывает в примерочную. Я ловлю его взгляд, улыбаюсь ему в зеркале.

Он надевает свою шляпу, а его рука мягко, но уверенно ложится на низ моего живота. Кажется, синий — это цвет нашего романа?

— Ты в платье такая красивая, — прижав меня к себе спиной, шепчет мне в шею он. Зарывается на миг лицом в моих длинных волосах и прикрывает глаза, с наслаждением вдыхая их аромат.

Я таю от его прикосновений и признания, как глупая девчонка. Накрываю его руки своими руками и чувствую, как по всему телу разливается жар от соприкосновения наших тел.

— Я с тобой не расплачусь за это платье, — шепчу с улыбкой.

— Это подарок, — летит ответ.

К тому времени, как мы определяемся с нарядами, время показывает почти семь часов вечера. Становится ясно, что мы опоздаем на званый ужин.

Переглядываемся и решаем переодеться прямо в торговом центре.

На выходе мы останавливаемся, чтобы сделать селфи. «Вот он, идеальный наряд!» — пытаясь уместиться в кадре с Андреем в его телефоне, улыбаюсь я. Меня переполняет чувство удовлетворения от удачной покупки.

Вскоре такси медленно везет нас обратно в отель. Нас ждет атмосферное завершение дня в ресторане.

Пропуска у нас с собой, а еще нам безумно везет. К тому времени, как мы приземляемся на свои места, ужин только-только начинает раскачиваться. Место организаторами конференции выбрано достойное — просторный банкетный зал с большими окнами и террасой, с которой открывается вид на вечернюю Москву — идеально!

Я зорко смотрю по сторонам, но Голубицкой нигде не видно. И я выдыхаю. Я и забыла, что у нее нет пропуска. Поднимаю бокал с шампанским, флиртую с Новиковым, и мне уже начинает казаться, что я обозналась. Может, у рецепшена на первом этаже была вовсе не Голубицкая?

Вечер затягивается. Столы ломятся от яств, алкоголь льется рекой. Профессиональные разговоры бесконечны. А тут еще музыканты на небольшом подиуме поют на разрыв, завлекая потанцевать, и к полуночи конференция превращается в один большой танцпол. Часть приглашенных удаляется на террасу, продолжить умные беседы за чарочкой чего-то горячительного, но те, кто помоложе, остаются танцевать. Мы с Новиковым, естественно, тоже остаемся в зале. Кстати, шляпа оказывается весьма кстати — Андрею она идет, а учитывая количество коньяка, шампанского и прочих угощений, барьеры рассыпаются сами собой.

Танцы, танцы, танцы…

К тому моменту, когда мы с Андреем все же решаемся улизнуть с потонувшего в пьяном веселье банкета, время на часах — начало первого.

В холле, в отличие от просторного банкетного зала, относительно тихо.

Меня ведет в сторону, но Андрей успевает подхватить меня за локоть.

— Сегодня на тебя смотрело так много мужчин, что меня едва удар не хватил от ревности, — признается он.

Я улыбаюсь. Поправляю воротник на его стильной рубашке.

— А ты знаешь, что ревность — признак того, что ты ко мне неравнодушен? Скажи, я тебе нравлюсь?

— Ну… не совсем, — в его глазах странный вызов, и я настораживаюсь.

— Что значит, не совсем?

— Нет, ты не подумай. В тебе все прекрасно — и ты сама, и это платье, и блеск в глазах.

— Но?..

— Что «но»? Фамилия твоя мне не нравится. Она у тебя ужасная, Даша. Резкая и грубая.

Я ошеломленно притормаживаю.

— Причем здесь моя фамилия?

— Притом. Фамилия все портит.