Ад - удел живых. Книга вторая.

Глава 21. Разбойничье логово. 2.05.2008

Разбойничье логово

2 мая 2008 года, Ярославская область.

— Что за блудняк тут происходит? – первое, что спросил Бэтэр, спрыгнув на пол, с помощью Лукина перебравшись через перила.

Спуститься нормально не давала груда трупов зомби внизу лестницы.

— Пальнули по колёсам из встречки! Не спрашивай, зачем! – пояснил Денис, с тревогой посматривая в сторону леса.

— Ты видел битое железо на обочине? – Дмитрий приводил себя в порядок и проверял снаряжение. – Думаю, не мы первые. Останавливают выстрелом машину, кабаны где-то рядом пасутся. Бегут на шум, жрут жертв, ребята ждут ухода свиней и забирают хабар. Тачку за дорогу. Красивая схема, расход боеприпасов минимальный.

— Значит, должны вернуться, — сделал вывод Игорь. – Встретим? У нас машины нету, а у них наверняка есть.

— Встретим. Бэтэра надо поправить срочно! Найди дощечку или палку хотя бы, ровную!

Дмитрий полез в свой бездонный рюкзак, Игорь выскочил из строения. Буквально через пару минут вернулся с куском наличника.

— Пойдёт!

Погожин закатал рукав кителя Виктора, быстро осмотрел припухшее предплечье, пару раз слегка нажал пальцем на кожу.

— Здесь… — мрачно буркнул Бэтэр. – На Ксюху полетел, если б не рука – раздавил бы…

Сноровисто примотав эластичным бинтом наличник к руке Бэтэра, Дмитрий поднялся.

— На первое время сойдёт, потом получше сделаем. Бежим к машине!

* * *

Засаду устроили на опушке рощи у края села, в полусотне метров от перевёрнутого «Соболя», лежащего поперёк проезжей части. Зена спряталась за толстым деревом, прикрыв позицию ветками. Разложив сошки, улеглась поудобнее. Игорь с Бэтэром устроились рядом в кустах, Денис и Дмитрий расположились на другой стороне дороги.

Наступила тишина. Потекли минуты ожидания, разбавляемого щебетом птиц и шумом ветра в молодой листве смешанного леса. Игорь с удовольствием потянул носом свежий воздух, не испорченный трупным смрадом города. Бэтэр возился с автоматом, уложенным цевьём на рюкзак, чтобы стрелять одной рукой.

Минут через двадцать справа в лесу, откуда появились упокоенные кабаны, раскатисто ухнуло эхо выстрела. Все встрепенулись, Игорь скрылся в чаще – побежал на край рощи, разведать обстановку.

— Чисто! – шепнула рация голосом Лукина.

— Едут! – через минуту в динамиках раздался сигнал Дениса. – Игорь, сиди на месте, прикрывай фланг!

На повороте показался знакомый УАЗ, медленно двигавшийся навстречу. Метрах в десяти остановился, некоторое время из него никто не выходил. Броневик перегораживал обзор, и Денис начал было беспокоиться, что место для засады выбрали неправильно, но вдруг к развороченным ударом Игоря задним дверям машины вышел мужик в сером рабочем комбинезоне, с двустволкой в руках. Внимательно оглядевшись, махнул кому-то и полез внутрь. Появился второй, лысый с обрезом, и встал у задка «Соболя», беспокойно оглядываясь по сторонам. Принял у подельника пару канистр с бензином, снова оглянулся.

— Ждём! – из динамиков раций раздался приказ Дмитрия.

Выгрузив пять целых канистр и ящик с галетами, баул с едой, мужики осмотрели кабину, о чём-то поспорили, размахивая руками. Затем принялись осматривать обочины. Наконец, серый комбинезон что-то увидел, посмотрел в сторону сидящих в засаде ребят и махнул напарнику. Вдвоём пошли по краям дороги, постоянно посматривая под ноги. Из-за броневика медленно выехал УАЗ и покатился чуть позади идущих.

— Зена, как пройдут куст слева, убери водителя! Аккуратно, нам нужна машина! – приказал Дмитрий. – Бэтэр, не стреляй! Мы с Денисом отработаем!

Ксения прицелилась в голову водителя, но вовремя вспомнила, что делает пуля с черепом. Сидеть в салоне, забрызганном мозгами, не хотелось. Перевела прицел пониже и выстрелила. Одновременно с ней открыли огонь парни, уложив идущих по следу разбойников.

УАЗ остановился, но через секунду дёрнулся и рывком сдал назад, врезавшись в корму перевёрнутого броневика. Вероятно, при столкновении проскочила искра, и пары разлитого бензина с хлопком воспламенились. Огонь мгновенно объял «Соболь», внутри взорвались пустые канистры.

Вскочив, Денис стремглав бросился к машинам, намереваясь спасти УАЗ. Пробежав десяток шагов, развернулся обратно – загорелся и «козлик», быстро превращаясь в яркий костёр.

— Вот же хрень… — сквозь зубы проворчала Ксения. – Надо было в голову стрелять!

Едва Хворостов добежал до покинутой позиции, взорвалась и вторая машина, к небу взметнулся столб чёрного дыма.

— М-мать твою! – в сердцах выкрикнул Денис. – В бардачке карты были!

— Целы твои карты… — Дмитрий говорил ровно, будто ничего и не случилось. – За пазухой они у меня! Успел вытащить!

— У-фф… — выдохнул Денис, присаживаясь на траву. – Хоть одна хорошая новость…

— Сразу огорчу. Где-то недалеко четвёртый урод бегает. И наводчик есть, не просто так здесь у них засада. Продуманная. Наверняка и гнездо недалеко. Надо посёлок прочесать.

— Два посёлка. Южнее второй карьер, возле него тоже деревня.

— Значит, два. – Погожин поднялся с земли отряхиваясь. – Зови Зелёного, вместе пойдём. Тела осмотреть надо, может, найдём что полезное…

С трупов сняли только пояса-патронташи, забитые картечными патронами.

— Эх, руки бы оторвать за такое! – воскликнул Денис, рассматривая сделанный «на коленке» обрез. – ТОЗ-34 так изуродовать! Лучше бы «ижак» порезали![1]

Забросив подальше в кусты оба ствола, Хворостов с тоской взглянул на прогорающие машины и пошёл вслед за Погожиным.

* * *

Кроме обглоданных костей, в рабочем посёлке Хмельниках, не нашли ничего. Держа друг друга в поле зрения, друзья прошли мёртвое селение от края до края, заглядывая в уцелевшие «особняки» и квартиры нескольких трёхэтажных домов. Везде одно и то же – разгромленные жилища, всё ценное выметено подчистую. Сожжённые машины на улицах, пустые гаражи…

— Всё, ребята, привал! – поднял руку Денис. – Давайте перекусим, вон в том доме, вроде целый, и двинемся к Павловскому. Километра три по дороге.

Приведя оружие в порядок, быстро доели остатки пайков. Пока Дмитрий с Денисом изучали карты, Лукин выломал из кровати в хозяйской спальне две узких дощечки, а Ксения перемотала руку Виктору и сделала подвес из пояса банного халата.

— Витя, так лучше? Не болит?

— Гораздо лучше! – Бэтэр тепло улыбнулся. – Нет, не больно. Ну разве что чуть-чуть.

— Я так испугалась, когда ты на меня полетел… А ты успел руку подставить.

— Рука не челюсть, перелом жрать не помешает! — ощерился Виктор фирменной улыбкой.

— Если все готовы, пора идти. До вечера надо отсюда выбраться. – прервал разговоры Денис. – Надо поискать логово этих уродов, наверняка где-то поблизости. Транспорт нужен, до Переславля около сорока километров. Пешком восемь часов бодрым шагом.

Дорога между посёлками выглядела твёрдой грунтовкой, сплошь покрытой мелкими ямками. Местами пробивался асфальт, уложенный, наверное, в брежневские времена. Шли по узкой обочине, прижимаясь к густым кустарникам, поросшим по краю леса. Когда впереди показалась железнодорожная насыпь, свернули в жиденький перелесок.

— Ждите здесь! – Погожин вытащил из рюкзака бинокль. – Я разведаю, что за железкой. За дорогой следите!

Пробежав к насыпи, Дмитрий взобрался наверх ползком. Осторожно выглянул, осмотрелся и приставил к глазам оптику.

— Вижу людей! – сообщил по рации. – Село целое!

Село выглядело не слишком ухоженным. Довольно ветхие избы, несколько свежих срубов, пара двухэтажных многоквартирных домов, добротный особняк из красного кирпича, купола церкви вдалеке. Справа поросшая ельником небольшая гора, даже террикон скорее.

Во дворах виднелись женщины, работающие на огородах. Дмитрий рассматривал каждую, замечая лишь хмурые, усталые лица. Никто не улыбался и не отдыхал, не было весело болтающих кумушек и вездесущей детворы, как и мужчин. Только угрюмые исхудавшие тётки, не моложе сорока лет, сосредоточенно возящиеся с тяпками и лопатами.

— Кажется, это здесь. Бабы на земле работают, выглядят как рабы… — доложил Погожин и спустился с насыпи.

Посёлок пришлось обойти по перелеску, утопая по щиколотку в заболоченной земле. Выходить на дорогу, идущую вдоль железки, не рискнули – мало ли кто может выехать, спереди или сзади? Ближе к переезду через насыпь земля стала посуше, лес погуще.

— Стоп! Вижу двоих! – Дмитрий шёл впереди группы. – Попробую снять!

Погожин присел за густым кустарником, сменил магазин в автомате. Дозвуковые патроны и довольно качественный глушитель позволяли сделать дело без лишнего шума. Хорошо, что у разбойников на дороге не оказалось раций – уже поднялась бы тревога. Пока тихо, надо этим пользоваться. Знать бы ещё, где тот, кто стрелял в лесу, выманивая нажравшихся кабанов подальше от жертв…

Дождавшись, когда лениво посматривавшие по сторонам цели развернутся лицами в разные стороны, Дмитрий всадил по пуле каждому в туловище, не рискуя стрелять в головы. Стоило второму мужику осесть наземь, Погожин выскочил из кустов и быстро пересёк поляну, отделявшую лес от дороги. Корчащихся от боли часовых добил ножом, выстрелы их не убили.

— Чисто! Жду за переездом! – вытерев лезвие о куртку жертвы, доложил группе и принялся изучать тела.

Бедно живут… Охотничье ружьё, советский ИЖ-27 с вертикальными стволами. Помповый ИЖ-81М без приклада, герой «лихих 90-х»… Ножи – дерьмо, самопальные «финки». Патроны в карманах и патронташе на прикладе «вертикалки». От убитых воняет сивухой, только сигареты хорошие, «Мальборо». Пачки почти полные, значит, на пост заступили не так давно.

Пока Погожин осматривал трупы, подтянулись остальные.

— Игорь, забери патроны у чернявого! Магнум[2] для твоей «Сайги». Денис, а ты у этого, «мурке» без разницы. Сигареты держи, пригодятся! Стволы оставим, лишний вес не нужен.

Собрав трофеи, пошли в обход деревни, минуя небольшое кладбище. Остановились возле гаражей, заметив движение в окнах двухэтажки, расположенной за ними.

Денис приказал жестом присесть.

— Надо спросить у кого-нибудь, что и кто здесь. Может, мирняк тут живёт, а мы стрелять собрались!

— Согласен. – отозвался Дмитрий, внимательно наблюдая за окнами. – Баб… Женщину надо взять, из огородниц.

Собеседницы нашлись быстро. На краю посёлка заметили двух тёток, таскавших вёдрами воду на грядки из большой ржавой бочки. От остальных дворов их скрывал густой сад.

Выбрав удобный момент, Игорь и Дмитрий выскочили из кустов, молниеносно преодолев десяток метров. Тётки даже не поняли, что случилось, как попали в крепкие объятья товарищей.

— Тихо, мадам, тихо! – зашептал своей пленнице Лукин, зажимая той рот. – Не надо кричать, мы вас не тронем!

Погожин успокаивал свою полонянку подобным образом. Не сразу, но испуганные донельзя женщины поняли, что эти два амбала, обвешанные оружием, не собираются причинять им зло. Перестав громко мычать в ладони, закрывавшие их рты, селянки закивали согласно, и покорно пошли вместе с воинами в убогую, покосившуюся избу.

— Мы военные… — спокойным, размеренным тоном начал допрос Дмитрий, присев на шаткую табуретку в сенях. – Вас, и других пальцем не тронем. Вы понимаете, о чём я говорю?

Глядя выпученными от страха глазами на зеленоглазого гиганта, сидящего на корточках снаружи у двери, женщины снова начали кивать. Дмитрий внимательно рассмотрел пленных, ещё раз убедившись в правоте своих выводов. Та, что постарше – явно истощена. Глубоко запавшие глаза с тенями вокруг от недосыпа и усталости. Худое лицо, костлявые руки, нервно перебирающие подол потрёпанного халата. Вторая, помоложе и ростом пониже, отличается от своей товарки мало. Разве что кости не так выпирают.

— На кого выработаете? – Дмитрий решил задавать простые вопросы, чтобы не путать допрашиваемых.

— На Федьку… — после долгой паузы осмелилась говорить «младшая». – И на его… Шайку…

Женщина хотела сказать ещё что-то, но замолчала, потупившись глазами в почерневшие, рассохшиеся доски пола.

— Вас заставляют работать? – снова кивки.

— Бьют, издеваются, морят голодом? – и опять согласие.

— Свободы хотите? – Дмитрий заметил, как у старшей на глазах появились слёзы. – Тогда вы нам скажете, сколько их, и где они сидят.

Младшая зашевелила губами, начала загибать пальцы. Погожин смотрел на селянку, не пытаясь торопить. Невольница может замкнуться в себе, если давить и показывать беспокойство.

— Двадцать! – не дожидаясь пересчёта, ответила старшая. – Федька главный, Вовка всегда при нём…

Вторая потупила голову и опустила руки.

— Бешеная собака этот Вовка! – дребезжащим, глухим голосом продолжала старшая. – Дерёт и своих, и нас! Мужиков пленных он забивал, своими кулачищами! Перед всеми! На колени ставил на площади посредь села, и забивал! А мы смотрели! Яшка, брат его младшой, палкой лупил тех, кто плакал! Ржёт, и бьёт!..

— Где они живут? — Погожин терпеливо дождался, когда старшая выговорится.

— Да где… Новые избы им поставили… Федька в доме начальника туташнего… Бывшего… В большом таком, красном, возле горы. Девок молодых там держит… Младшей пятнадцать всего…

Почему никто не пытался сбежать, Дмитрий не спрашивал. И так понятно – везде мёртвая земля, да нежить по лесам бродит. Власти никакой, спасти некому.

— На месте они?

— Федька и Вовка-то? На месте… Всегда тут сидят, барствуют, пьют да жрут в три горла… Колька с сыном и ещё тремя ухарями на трассу поехали, разбойничают. Наша делянка тут скраю, видим, как они проезжают.

— На УАЗике? – переспросил Дмитрий.

— Ага, на нём, на «бобике» ездеют… Ещё шестеро, на буханке и газельке, с утра ещё уехали. Куда — того мы не знаем. В Ростов ездят, когда девки лишние есть, молодые. В Иваново бывает, награбленное возят, если самим не надо. Могут к вечеру вернуться, но чаще дня на два, на три… Вовка особенно лютый, когда долго не приезжают. Люську-инженерку до смерти забил неделю назад, когда три дня его шавок не было…

— Наркоман? – догадался Дмитрий.

— Ага… Все они! Кроме одного, Колдуном кличут. Тот зелья варит какие-то, зачарованный ходит. До девок охочий сильно, и про него такое говорят… — щёки старшей запылали.

— Сколько машин в посёлке? – прозвучал главный вопрос.

— Так… Ездят бобик, буханка, газелька… Всё. Бензина-то нету… Каждый день об этом говорят меж собой.

— Спасибо, девочки… — Погожин поднялся с табуретки. – Сидите здесь, никуда не выходите.

— Так у нас же… Норма дневная… — залепетала младшая и осеклась, увидев сталь в глазах воина.

* * *

— Пятеро в минус, двое неизвестно где. Шестеро на выезде. Итого в посёлке семеро козлят… Сидят под горой, в свежих срубах и кирпичном особняке. — Погожин описывал группе диспозицию. – Там же, в кирпичном доме, молодух держат. Где и сколько их, неизвестно. Трое главарей – Федька, Вовка, Яшка. При них некий Колдун. Садисты, убийцы, извращенцы. Под кайфом ходят, остальные наверняка выпившие. Оружие – неизвестно. Транспорта на ходу в посёлке нету, с бензином у них проблема. Два борта приедут не раньше вечера, но могут и через три дня вернуться.

— Мирняк бережём! – заявил Денис.

— Мы сюда вообще за колёсами пришли, а не справедливость наводить… — Дмитрий хищно блеснул глазами. – Но в целом согласен. Лишней крови не надо. Тем более, женской.

— Со стороны горы лучше зайти… — Денис разложил на траве карту. – Вот здесь ещё выезд на Любилки, наверняка стоит кто-нибудь. – Проверили снарягу и пошли!

С дороги пришлось сойти, углубившись в жиденький лес, во дворах придорожных усадеб работали женщины. Поднимут шум, увидев незнакомцев – неприятностей не избежать.

К выезду из деревни добрались, сделав большой крюк. Идущий впереди Погожин поднял руку и сразу присел, все повторили за ним.

— Вижу двоих! – сообщил Дмитрий сидящим позади. – Зелёный со мной, остальным ждать!

Увидев гиганта в деле, Погожин понял, что из того мог бы получиться неплохой боец. Голова на плечах есть, учится быстро. Да и вообще, кажется старше, чем выглядит. Мыслит и говорит не как сопляк, но состоявшийся мужчина. Пока что это на руку…

— Твой справа, в кепке… — сидя в кустах, шептал Дмитрий напарнику. – Снимаем без шума, понял? Гостей не ждут… Стоп!

Напрягшийся для мгновенного рывка к неприятелю Лукин вздрогнул, едва не прыгнув. Недоумённо взглянул на товарища. Погожин сидел, внимательно смотря на часовых, с задумчивым видом.

— Назад… Тихонько, уходим! – прошептал Дмитрий.

Лукин вопросов задавать не стал – уходим, так уходим. С самого начала катастрофы Игорь непрерывно учился, замечая, что и как делают опытные бойцы. Повторял их движения, оставшись наедине. Многократно, иногда до гудения своих могучих, сверх выносливых мышц. «Бойся не того, кто знает десять тысяч ударов, а того, кто делает один удар десять тысяч раз…» Беспрекословно исполняя команды и приказы, осмысливал их. Часто не понимал, почему ветераны не видят очевидного. Как сейчас – тётка сказала «всего двадцать боевиков», и расписала кто и где находится. Но забыла упомянуть, что на постах четверо стоят. А кто их сменяет, если в резерве всего шестеро, и половина из них – командиры? Почему Дима не обратил на это внимание? Или уже понял, если не решился нападать? Эти двое – простые мужики по виду! Вон, один закурил и небо рассматривает. Да он, Игорь, сам их уделает, мимоходом!

— Ребята, здесь ловушка! – добравшись до своих, сообщил Дмитрий. – В посёлке боевиков больше, чем сказала та баба. Четыре человека на двух постах должны сменяться. Как минимум, ещё плюс восемь штыков.

— Расслабила нас гражданка, Дима… — мрачно бросил Бэтэр. – Мы тоже не раз в дерьмо вляпывались за эти недели.

Погожин гневно сверкнул глазами, но спорить не стал.

— Уходим назад, прямо сейчас. Хочу проверить кое-что.

— Мангуст, зачем? Проще уйти за карьер, и лесом к трассе пробраться. – Хворостов стоял на одном колене с готовым к бою оружием, поглядывая по сторонам.

Впрочем, остальные тоже не теряли бдительности.

— Мне надо. Бэтэр верно сказал. Я возле виселиц засаду не заметил. Едва не поплатился. И здесь прокол. – Дмитрий говорил отрывисто, от злости на себя чеканя слова.

— Мангуст, мы не на прогулке по лесу. — Лукин говорил медленно, непривычно серьёзно. — Мы не знаем противника и его оружия. У шестёрок дробаши, а что у главарей? Сомневаюсь, что нет автоматов. Ты уверен, что мы сможем отбиться от большой толпы? Нам лучше уйти в лес, навряд ли начнут искать. Целее будем.

— Я не собираюсь ввязываться в бой. Война изменилась, мы – нет. Мы слишком слабы для этой войны. Мне надо стать сильнее. Вы можете не подставляться и уйти, догоню.

— Дима, я согласен с Игорем, но уходить не станем. Это будет предательством. – Денис посмотрел на друзей, все кивнули. – Но в село войдешь сам. Толпа слишком заметна, а тебе, как я понимаю, надо сделать всё тихо. Мы в «зелёнке» устроим засаду. Если за тобой кто пойдёт – встретим как родного.

Дмитрий посмотрел в глаза Дениса, встретился взглядами с Игорем, Виктором и Ксенией. За прошедшие три дня они не стали для него «своими». Но и чужими уже не были. В них не было отстранённой надменности и недоверия, с какими смотрят на чужака.

«Семья!..» – словно током ударило понимание, что эти люди – настоящая семья.

Готовая принять его к себе… Семья…

* * *

В утлую избушку, где должны сидеть оставленные женщины, Дмитрий пошёл сам, усадив товарищей в зарослях на прикрытии. В посёлке уже началась нездоровая суета – со стороны горы раздался выстрел дробовика, вдалеке забегали люди.

Старшая женщина сидела в одиночестве, на скамейке в глубине сеней, нервно перебирая в руках снятый платок. Седые косматые волосы спадали на плечи, водянистые глаза уставились в гнилой пол. Сухие, потрескавшиеся губы шевелились, повторяя то ли молитву, то или имена…

Погожин вошёл, держа в руке пистолет. Пригибаясь, чтобы не задевать макушкой низкий потолок, много лет не видевший свежей краски. Приблизившись по скрипящим доскам к женщине, приставил трубу глушителя ко лбу несчастной.

— Пришёл… — голос женщины звучал ещё глуше, чем в прошлый раз. – Если пришёл, значит понял…

— Зачем?.. – Дмитрий вернулся только ради этого вопроса.

Женщина подняла взгляд. На Погожина с ненавистью смотрели две блёкло-голубые воронки, небесный цвет и любовь давно вытекли из них водопадами слёз. Сейчас осталась только сухая, безжизненная ледяная пустошь.

— Затем, что они защищают нас… А что держат нас впроголодь, так и может и самим есть нечего. Бьют – так сами не слушаемся… Свободу ты пришёл дать? Так вон она, свобода! За дорогу вышла, и иди, куда хошь, в лесу никто искать не будет! Да только некуда идти! Земля везде, везде мёртвая! Как и сыночки мои, как муж любимый! Где ты был, когда нечисть моих деток до костей глодала? А не было тебя! Не вступился, не защитил! Как меня, так и Наташкину тройню! Побежала она к Фёдору, предупредить о тебе! И за деток остальных девчат, что здесь живут, ты не вступился! Не было тебя! А теперь пришёл, вынюхиваешь что да как! Убивать пришёл? Так убивай меня первую! Я и так померла уже, с мужем и сыночками своими! Убей!

Дмитрий молча принимал летящие в него слова женщины, с силой упёршейся головой в ствол оружия, готового выстрелить в любой момент. Палец не дрожал на спусковом крючке, слишком часто и много воин видел людскую боль, чтобы переживать. Как жертвы заступаются за своих палачей — тоже приходилось наблюдать.

Послышались громкие голоса, приближаясь. Люди бежали к избе. Пора убегать…

— За обман я накажу тебя… жизнью. – тихо произнёс Дмитрий, опуская пистолет. – Живи…

--------------------------------

[1] ТОЗ-34 – знаменитое двуствольное охотничье ружьё лёгкого типа с вертикальными стволами. Высоко ценилось любителями охоты и спорта. Второе ружьё – ИЖ-54 – массовое охотничье оружие, двустволка с горизонтальными стволами, выпускалась с 1954 по 1969 год.

[2] Ма́гнум (лат. Magnum, от magnus — большой, великий) — патрон повышенного давления, по сравнению с обычным патроном того же калибра. В данном случае речь идёт о патронах калибра 12х76.