Агрессия лжи

Власть — из одной руки в другую

Что касается «внутреннего» плюрализма в капиталистических странах, то этот плюрализм крайне строго контролируется правящим классом.

Формально в капиталистических странах у власти может быть любой класс. Но фактически возможности партий, выражающих интересы трудящихся, сведены к нулю. В капиталистических странах буржуазия, и только она, всегда находится у власти. Ф. Энгельс еще в прошлом веке писал о США: «...мы видим там две большие банды политических спекулянтов, которые попеременно забирают в свои руки государственную власть и эксплуатируют ее при помощи самых грязных средств и для самых грязных целей...»¹⁶² Система выборов, существующая в капиталистических странах, делает невозможным продвижение к власти партий трудящихся. Именно на трудящихся распространяются в основном многочисленные и хитроумные цензы, отстраняющие их от возможности эффективно влиять на исход выборов. Кроме того, предвыборные кампании стоят баснословно дорого и практически недоступны партиям трудящихся.

Снова и снова вспоминаются слова Ленина, в которых он дал исчерпывающую характеристику буржуазной демократии, ее жесткой ограниченности классовыми интересами буржуазии, характеристику, сохранившую свою актуальность и в наши дни. Вот что он писал в своей работе «Государство и революция»: «Демократия для ничтожного меньшинства, демократия для богатых, — вот каков демократизм капиталистического общества. Если присмотреться поближе к механизму капиталистической демократии, то мы увидим везде и повсюду, и в «мелких», якобы мелких, подробностях избирательного права (ценз оседлости, исключение женщин и т. д.), и в технике представительных учреждений, и в фактических препонах праву собраний (общественные здания не для «нищих»!), и в чисто капиталистической организации ежедневной прессы и так далее и так далее, — мы увидим ограничения да ограничения демократизма. Эти ограничения изъятия, исключения, препоны для бедных кажутся мелкими, особенно на глаз того, кто сам никогда нужды не видал и с угнетенными классами в их массовой жизни близок не был (а таково девять десятых, если не девяносто девять сотых буржуазных публицистов и политиков), — но в сумме взятые эти ограничения исключают, выталкивают бедноту из политики, из активного участия в демократии»¹⁶³.