Альпинист. Книга 2

Глава 15 Бег

Вообще по поверьям гималайцев йети считаются низшим кармическим воплощением человека, который в прошлой жизни нагрешил, оттого и стал таким волосатым и диким. Но у которого есть шанс исправиться. И судя по тому, что сейчас намеревался сделать Артем, в следующей жизни он точно переродиться в йети.

— Артем, ты что тут… — вопрос был глупым, мы оба прекрасно понимали, зачем он тут, поэтому я замолчал на полуслове, глядя парню в глаза.

Я прекрасно понимал, что проделка с сахаром тоже была его идеей. Но не понимал другого — зачем он это сделал? Что им двигало?

— Что происходит? — первым подскочил к нам Володька.

И увидев обертки в руках Артема, все понял без всякого ответа.

— Да ты чего, сволочь такая?! — прорычал он, хвата парня за грудки.

— Володя, не надо, — попытался отстранить я его. — Подожди, разберемся.

— А чего тут разбираться? Сейчас я ему зубы посчитаю кулаком!

— Постой!

Я отстранил парня, глянул на Артема.

— Ты зачем это делаешь?

Но первые эмоции у него прошли, он быстро сообразил, что нужно делать и предпринял другую тактику.

— Что делаю?

— Зачем ты обертки от конфет мне пытался подложить?

— Да он подставить тебя хочет! — не вытерпел Володька. — И конфеты наверняка все сожрал, а на тебя хочет спихнут. С сахаром тоже ты сделал?

— Не я!

— Да он издевается над нами!

— Честно — не я! Тут тоже недопонимание произошло…

— Я тебе сейчас дам недопонимание! Ты у меня сейчас…

— Отстань!

— Артем, ты с поличным пойман, — холодно произнес я.

— Чего пристали ко мне? — возмутился тот. — Я просто шел мимо.

— Ага, мимо! И бумажки прихватил с собой?

— А что, нельзя так ходить?

— Твоя кровать в другой части комнаты.

— Заплутал, темно.

— Вот ведь сволочь!

— Володя, успокойся, — сказал я. И повернулся к Артему, спросил: — Давай поговорим?

— Вы и так со мной говорите, целый допрос устроили!

Начали просыпаться другие ребята, заинтересованно смотреть на нас.

Дать оборотов этой ситуации и определенно вызвать волнения среди группы, вражду и агрессию? Или спустить на тормоза? Нужно было скорее решать, как поступить дальше.

— У тебя есть шанс не заводить все так далеко. Решим все сейчас. Или дадим этому ход дальше?

— Угрожаешь мне? — ощетинился Артем.

— Даю выбор. И выбор простой. Либо ты мне все рассказываешь, раскрываешь мотивы своих действий. Либо я исключаю тебя из группы по восхождению.

— Не имеешь права! — взвизгнул парень.

— Имею. Скажу Молодову, что психологически группа не сошлась с тобой характерами. Тебя заменят на человека из резерва — думаю, там найдется множество ребят, кто с радостью согласится занять твое место.

Я говорил это уверенно, хотя понятия не имел действительно ли это так на самом деле. И уверенность сыграла свою роль. Артем, до этого смотревший на меня с вызовом, вдруг скис, начал теряться.

— Да я… просто…

— Чего ты мычишь?! — рявкнул Володька. — Говори, сволочь!

Это было зря. Я ткнул Володьку в бок, тот замолчал, но было поздно. Передавили.

Артем замолчал. Взгляд его стал задумчивым и словно бы смотрящим сквозь нас. Это длилось секунды две, а потом парень вдруг дернулся, сжался как пружина. Я понял, что в этот самый момент он сломался окончательно и принятое сейчас решение будет для него окончательным.

— Хотите выгнать — выгоняйте! — произнес он, злобно зыркнув на меня. — Ты же у нас руководитель группы! Ну вот и выгоняй. Пусть все видят, как ты неугодных себе людей можешь в любое время помести грязным веником прочь. А я скажу всем, что отстранили меня просто так, по твоей прихоти.

— Ах ты… — Володька сжал от злости кулаки.

— Так и скажу! А разве не так?

— Да он же издевается! — произнес Володька.

— Успокойся, — сказал я. — Не хочет идти на контакт — его дело и его выбор.

— Ты что, просто так его отпустишь? — удивился Володька. — Он же чуть не подставил тебя! Опять чуть не подставил!

— Больше не подставит, — ответил я и Артем при этих словах вздрогнул.

— Переведешь его в другую группу?

— Нет, — покачал я головой. — Поменяю весь режим тренировок. Я вижу, что Артему ночью не спиться. Вот и пусть отрабатывает все упражнения с девяти вечера до шести утра.

— Но… — выдохнул Артем.

— А днем спит. Мы ему мешать не будем, сами будет тренироваться. И пересекаться не будем. И всех все устроит. А захочет вернуться к этому разговору — я всегда открыт для бесед.

Артем скрипнул зубами, но ничего не сказал. А едва почувствовав, что я ослабил хватку, ушел прочь.

— Зря ты его отпустил, — сказал Володя, провожая парня взглядом.

— Больше он шалить не будет, потому что уже был пойман. А вот выяснить зачем он это делает необходимо.

— Потому что завидует, — ответил Володя. — Слышал, с какой интонацией он произнес про то, что ты теперь руководитель группы?

Я задумался. Версия была вполне рабочей. Только помимо нее нужно было рассмотреть и другие.

Например, такую, что на Артема вышли люди Вектора. А почему бы и нет? Предложили ему что-то, от чего он отказаться не может и теперь он выполняет их приказы. На убийство конечно вряд ли подпишут, но вот подговорить насолить вполне могут. Инцидент с конфетами тому подтверждение. Если бы у него все получилось и все подумали, что это я втихаря слопал оставшиеся конфеты, как бы ко мне относились? Возможно, в открытую ничего бы и не сказали, но вот за спиной шептались бы. И авторитет явно упал бы. Тогда и вся экспедиция под угрозу. А значит план — если таковой имелся, — был бы достигнут Вектором.

А значит с Артемом нужно быть внимательным. Возможно, Вектор захочет выйти на парня, чтобы запросить результатов. Едва ли это будет прямой контакт. А вот звонок или записка вполне возможно.

— Ладно, завтра утром решим, как поступить. Сейчас пора спать, — сказал я.

— Что-то мне перехотелось уже, — пробурчал Володька. — Уснешь вот так, а тебе подставу какую-нибудь сделают: пустые упаковки от продуктов подкинуть или, чего доброго, дерьмом подушку намажут.

— Не переживай. Сегодня точно уже ничего не будет.

Володька что-то пробурчал в ответ, но я не расслышал. Вошел Молодов, оглядел всех, спросил:

— Что случилось? Почему не спим?

Все парни уставились на меня.

— Все в порядке, — ответил я. — Просто сон кошмарный приснился.

Молодов пристально глянул на меня, вмиг вычислил, что я говорю неправду. Но расспрашивать не стал. Кивнул:

— Пусть будет так. Всем спать! Завтра ранний подъем!

Про ранний подъем не соврал. Старенький потрепанный будильник едва показал пол шестого, как залился пронзительным противным дребезгом.

— Подъе-ем! — бодрым голосом крикнул Молодов, заходя в комнату.

Тренер, не смотря на ранний час, был уже одет. Повязка на голове тоже заменена. Во сколько же он встал?

— Говорят, хороший сон тоже положительно влияет на спортсменов, и иногда даже полезен нагрузок и тренировок, — пробурчал Генка, потирая глаза.

— Никто с этим утверждением не спорит, — согласился Молодов. — И время поспать у вас будет — на последней неделе перед походом. Но сейчас — тренировки! И поживей!

Мы умылись, вышли на улицу.

Комнат было три. Одну заняли мы — основная группа. Вторую — запасная группа. В третьей поселились Марина, Леся и еще три девушки из запаса. Наши новенькие ребята, из основной группы — Сергей Рудов и Марк Альшевский, — почему-то в первую ночь оказались в запасниках и ночевали во второй комнате. Видимо что-то напутали. Поэтому ближе познакомиться мы с ними не успели. И теперь многие парни двинули к ним. Я тоже направился.

Сергей Рудов был среднего роста, жилист, с худым лицом. Курчавые черные волосы коротко пострижены, но даже так шли волнами. Парень оказался и в самом деле из параллельной группы нашего клуба «Снежный барс» и его неплохо знал Володя. Они горячо поприветствовали друг друга.

А вот Марка Альшевского не знал никто. Парень был угрюм и на вид даже немного старше остальных. Мы поздоровались и на осторожные расспросы он сообщил, что был отобран совсем из другого клуба, находящегося в Томске, где, как оказалось, тоже был отбор.

Парни оказались не многословными и после недолгого знакомства мы приступили к тренировкам. Молодов сказал, что на Пике Победы самое главное — выносливость и потому велел надеть всем противогазы.

— Это еще зачем? — не понял Генка, разглядывая резиновое изделие. — Нас что, травить там будут? Команда «газы», все дела.

— Сразу видно, что допризывной подготовки у тебя не было и в армию ты не ходил! — улыбнулся Молодов. — Одевай противогаз, сейчас узнаешь.

— Правильно говорить «надевай», товарищ Молодов! — сказал Генка тоном диктора с телевидения.

— Сейчас кто-то наденет целых два противогаза, вместо одного! — улыбнулся тренер.

— Так разве это возможно?

— А вот сейчас и проверим!

— Пощадите!

Парни рассмеялись.

А Молодов вдруг выпрямил плечи, прочистил горло, и мы все невольно улыбнулись, поняв, что сейчас будет. Лекция. Долгая. Нудная, которые так любит тренер нам читать. Впрочем, уж лучше они, чем бегать в противогазе.

— На высоте семь тысяч метров содержание кислорода снижается до четырнадцати процентов. Этого, как вы понимаете совсем мало или вовсе недостаточно для организма. Слышали фразу про дыхание загнанной собаки? Вот именно такое дыхание может быть у плохо подготовленного альпиниста, когда он находится на такой высоте. Из-за нехватки кислорода дыхание становится быстрым и тяжелым, с одышкой. А это, в свою очередь, приводит к другим последствиям. Остается только треть работоспособности, которой обладает альпинист на равнине. Развивается дыхательный алкалоз.

— Алкалоз? Это как у нашего дворника Семеныча?

— Думаю, Семеныч, выше крыльца винного магазина не поднимался, так что у него немного другое заболевание. А алкалоз — это очень опасное заболевание. Из-за него ухудшается кровоток, возрастает нервно-мышечная возбудимость вплоть до судорог, наблюдается полная потеря аппетита, не говоря уже о головокружении. Поэтому всем вам и нужно развивать дыхание, давать зарядку вашим легким. Ну, все надели? Отлично! А теперь десять кругов по полю!

Бегать в противогазе было сущим адом. На первом круге я уже ничего не видел — пот застилал глаза. На втором дыхание стало как у Дарта Вейдера. На третьем я начал задыхаться. Остальные ребята тоже едва держались. А Молодов подзадоривал всех:

— Тяжело в учении, легко в бою! Чувствуете, как легкие раскрываются? Это хорошо. Значит на высоте это для вас не будет сюрпризом. Ну, чего замедлились? Живей-живей-живей! Кто последний прибежит, еще двадцать отжиманий будет делать после пробежки.

Седьмой и восьмой круги были уже как в тумане. Я плохо, что соображал. На девятый круг показалось, что скоро увижу свет в конце тоннеля. Про десятый вообще что-то сложно было сказать — я даже не понял, пробежал ли я его? Просто в какой-то момент вдруг понял, что нахожусь в лежачем положении, со свистом пытаясь втянуть воздух в легкие. Прогнать кислород сквозь банку фильтра противогаза оказалось еще той задачкой.

— Сняли резинки! — скомандовал Молодов и все тут же показали свои красные взмокшие лица.

Некоторое время тренировочная площадка напоминала лежбище тюленей. Мы жадно дышали, смотря в голубое небо.

— Вы всего лишь десять минут в противогазах, а уже как мешки с картошкой. А на Пике Победы такое состояние будет постоянным. Так что научитесь дышать правильно. Не делать коротких неглубоких вдохов. А глубокие, основательные, чтобы вытащить весь кислород из воздуха. Вот как правильно.

Через некоторое время мы пришли в себя. Ребята разделились на несколько групп, каждая из которых получила свое задание от Молодова. Тут тоже не обошлось без сюрпризов. Завязывая булинь, я обратил внимание, что дальняя группа ведет себя как-то нервно. Присмотрелся.

Сергей Рудов разговаривал на повышенных тонах с Костаревым. Ожидаемо. Я понял, что ничем хорошим этот разговор не закончится.

Не прогадал.

— Это моя веревка! — прорычал Костарев, приближаясь к Рудову ближе.

— Что-то я не вижу на ней твоего имени, — явно с издевкой ответил тот.

— Ты прекрасно видел, что я приготовил ее перед тренировочным подъемом.

— Ты ее бросил.

— Не бросил! Приготовил! И положил, чтобы потом взять.

— Бросил.

— Не бросил!

Костарев явно проигрывал в спокойствии Рудову. Тот держался уверено, даже спокойно, а вот Романа явно захлестывала ярость. Нужно было как можно скорей вмешаться в их спор, пока…

Не успел.

Костарев покраснел, фыркнул. А потом рубанул коронным слева. Надо отдать должное Рудову, он ожидал удара и потому успел отклониться. Романа это еще больше разозлило, и он ринулся в новую атаку.

Как же мне это знакомо. Костарев не может остановиться, успокоится, все его внутренние предохранители горят, и он мчит вперед, позабыв обо всех предосторожностях.

Стоящие рядом парни, едва увидели, что намечается драка, тут же окружили противников. Будь там вместо Костарева кто-то другой стали бы разнимать. Но не сейчас. Все знали Романа лишь с одно стороны, не самой хорошей и потому никто не спешил вмешиваться в конфликт. Всем хотелось посмотреть на шоу, которое разыгрывается прямо сейчас.

А посмотреть было на что.

Костарев провел две безуспешные атаки. Рудов умело отбил их и я отметил, что он очень неплохо владеет боевыми искусствами. Причем чувствуется именно школа, а не дворовый опыт. Плотные блоки, короткие контратаки, уверенная позиция, четкое отслеживание каждого движения противника. Парень явно куда-то ходил, и не один год.

Мне хватило одного взгляда, чтобы понять в чью пользу окончиться поединок. А вот Костарев не сомневался в себе и шел тараном вперед. За что и получил первый удар в печень.

Первый удар — и первое осознание, что происходит что-то неправильное. Некоторые ребята поняли, что так себя сейчас вести нельзя, ведь мы были единым целым, не смотря даже на то, что одна группа была основной, а вторая запасной. Но только часть парней это осознала. Другие же, в основном из второй группы, начали подзадоривать дерущихся, требуя продолжения боя.

Костарев тоже хотел биться дальше. Удар в печень он воспринял не столько как болевой прием, как ущемление его гордости.

Рудов вновь отбил атаку. Двигался он плавно и ловко, невольно навевая воспоминания про «порхай как бабочка, жаль как пчела». Черт, этот парень и в самом деле жалил как пчела! Второй и третий удары были уже не шуточными. Костарев пропустил в живот, отскочил. На лице уже не было той решительности, какая была вначале. Теперь сквозь злость прорезалась и гримаса боли.

Не знаю, чем все кончилось, — но скорее всего явно не в пользу Костарева, — если бы не вмешались мы. Володька, Генка и я вклинилсь в драку, разняли дерущихся.

— Отпусти! — прошипел Костарев Володьке.

— Успокойся! — рявкнул я, и Роман сразу затих, хотя и было ему это сделать крайне сложно.

Рудова успокаивать не пришлось, он сам стих.

— Вы чего? Из-за веревки уже какой-то морды готовы друг другу бить!

— Он первый начал! — буркнул Костарев.

Рудов не стал вступать в перепалку, лишь ехидно улыбнулся.

Достойны друг друга — подумал я. Сказал:

— Пожали руки в знак примирения.

Парни нехотя повиновались, хот по взглядам обоих я понял, что ни о каком примирении и речи быть не может. Подошел Молодов и все сразу же рассосались в разные стороны, понимая, что могут попасть под горячую руку. А бегать второй раз в противогазах ни у кого не было никакого желания.

— Ну и день! — пробухтел я, вытирая пот со лба. — То Артем вычудил с конфетами, то эти двое подрались.

— Теперь понимаешь, зачем нужна эта самая «притирка»? — улыбнулся Молодов. — Характеры у всех разные, нужно привыкнуть друг к другу, притереться.

— Понятно, — тяжело вздохнув, кивнул я. — Скорей бы только притереться, а то уже сил никаких нет!

Тренер хлопнул меня по плечу и сказал фразу, заставившую меня вздрогнуть:

— Готовься, это только начало. Дальше будет еще круче.

Я понимал — Молодов не шутит, а все его пророчества имею свойства сбываться в кратчайшие сроки. Этот случай тоже не стал исключением.