Альпинист. Книга 2

Глава 16 Ночь

Дни бежали незаметно. Конфликты постепенно сошли на нет, обиды забылись. Было не до того. Этому частично способствовали занятия Молодова. Особенно тренировки легких, после которых не то, что конфликтовать, жить не хотелось.

И даже времени на встречи с Лесей было не так много. Мы несколько раз встречались после тренировок за лагерем, но дальше поцелуев дело не доходило — все время норовил кто-то появиться и помешать. Впрочем, мы не сильно этому огорчались, не желая торопить события. Беседовать о разном, смотря на небо, тоже было приятно.

Май был теплым, подходило лето и это чувствовалось во всем — и в погоде, и в настроении.

Мы погрузились в процесс подготовки, понимая, что каждая минуту теперь очень важна. Молодов тоже понапрасну не гонял нас, давая все больше практических знаний — рассказывал, как лучше пройти тот или иной участок на Пике Победы. А мы слушали внимательно, понимая, что это может спасти наши жизни.

Так прошло отмеренное нам в лагере время. Мы и сами не поняли и не осознали этого, пока Молодов одним вечером не приказал всем собраться у костра, возле которого мы любили часто сидеть и петь песни под гитару после тяжелого дня.

— Ну что, ребята, устали? — спросил он, снимая с огня огромный чайник и разливая всем по кружкам чай на травах, которые собрал сам. — Вижу, что устали. Но на этом все.

— Как это — все? — не поняли мы.

— Хватит тренировок. Больше не буду вас гонять.

Эту новость все восприняли с радостью. И только я ощущал грусть, понимая, что Молодов не просто так завел это разговор.

— Завтра вы отправляетесь на Пик Победы, — сказал тренер и все разом затихли.

— Завтра? Уже завтра?!

— Да, — кивнул Молодов. — А вы что же, хотели всю жизнь тренироваться и по лагерям мотаться? Не спорю, вещь хорошая, но пора и дело делать, которое нам поручено. Так что время пришлось. Поэтому я и собрал сегодня всех вас здесь. Хотел сказать пару слов на дорожку. Так сказать напутствие.

Молодов улыбнулся, но улыбка получилась не веселой. Тренер отпил чаю, крякнул от удовольствия — заварил он напиток по своему вкусу, чтобы была в стакане сплошная чернота, вроде заварки. Другие даже не притронулись к напитку.

— А сказать много чего охота, — тренер отставил пустой стакан. — Понимаю, что нагонять жути сейчас не самая лучшая идея, но мы все — взрослые парни.

— И девушки, — уточнила Леся.

— В общем, люди, — улыбнулся Молодов. — И потому я считаю, что рассказать короткую историю покорения Пика Победы я все же вам должен. Предупрежден — значит вооружен.

Конечно же мы знали про Пик Победы много чего, но никто не осмелился прервать тренера. Понимали — так, через длинную речь, он подходит к самому главному.

— История покорения Пика Победы связана со многими трагическими событиями. Пик Победы — не простой семитысячник. Один из сложнейших. Даже название говорящее. Ведь победа никогда легко не дается, порой больших жертв стоит. Великая Отечественная тому подтверждение.

Молодов на некоторое время вновь затих, о чем-то задумавшись. Генка шепнул в самое ухо мне:

— Он на войне был, прошел до конца. И отец у него там погиб.

— Первый, кто увидел Пик Победы, был географ Демченко и его группа. В 1932 году он исследовал верховья ледника Инылчек. Потом был Абалаков, уже через четыре года. Покорители Хан-Тенгри начали обращать внимание на снежно-ледовую громаду, возвышающуюся рядом. Сложно было оценить ее размеры, но все понимали — высота. И в 1938 случилась первая попытка штурма. Безуспешно. Потом еще несколько. Такой же результат. Потом война остановила штурм Пика. И только в 1949 году энтузиасты продолжили попытки. Получилось добраться только до пяти с половиной тысяч метров. Далее 1955 год, самый страшный… Сразу две группы идут к Пику. С востока — казахи, с севера — команда Туркестанского военного округа. Больше двадцати человек подошли к горе, а вернулся… один. И тот из-за того, что провалился в трещину. Думаете, это остановило людей? На следующий год пошла новая группа. Были изучены все ошибки прошлого, и два ленинградца, опытнейшие альпинисты — Петр Буданов и Костя Клецко, — смогли наконец взять высоту с севера. Шестидесятый год — и вновь трагедия. Экспедиция под руководством Кузьмина выходит на штурм вершины. В районе пяти тысяч лавина сметает всех альпинистов. Двадцать человек… Шестьдесят первый год. На этот раз грузинские альпинисты. Кстати, именно поэтому маршруту пойдем и мы с вами, через пик Важа Пшавела. На спуске погибает трое, возвращается только один. Шестьдесят третий год. Восемь погибших. Шестьдесят пятый — одиннадцать погибших. Шестьдесят седьмой — двадцать девять…

Молодов вновь замолчал. Оглядел нас. Никто не осмелился заглянуть ему в глаза.

— Теперь понимаете, что я хочу сказать? Пик Победы — это не веселая прогулка. Там, на вершине, вот эти ваши игры в героев и крутых парней, — он глянул на Костарева и Рудова, — не пройдут. Пик сразу же накажет вас.

Молодов налил себе еще чаю.

— Боятся горы не позорно. Напротив, даже хорошо. Значит всегда будете держать в голове, что она может с вами сделать в любой момент. Но едва вы усыпите бдительность, как гора вас тут же и накажет. На этом и закончим о грустном.

— Теперь о веселом? — пробубнил Генка.

— Верно, — кивнул Молодов. — О веселом. О маршруте вашего подъема. Знаю, что вы его давно изучили. Но только по бумагам, по фотографиям, по картам. Я же был на тех точках живьем и могу кое-чему вас научить, молодежь.

Молодов подкинул в огонь полено.

— Как я уже говорил пойдем по классике, через пик Важа Пшавела. Но в классический маршрут я все же внес кое-какие изменения, их утвердили. Сделал это намеренно, учитывая все погодные условия в данный период года, ваши физические характеристики и много чего еще. Это облегчит вам восхождение. Да и идущей за вами страховочной группе тоже будет легче. Ну и про базовую группу не забываем, которая будет в подъеме курировать вас.

— Базовая группа? — переспросил Генка.

— Группа опытных альпинистов, которая будет вам подсказывать и курировать вас.

— Но ведь Андрюха наш руководитель! — возмутился Генка.

— Верно, — кивнул тренер. — Он и будет отдавать вам команды, вести вам. Но…

— Но им командовать будут другие? — злобно спросил Генка. — Те самые, из базовой группы?

— Нет. Ты не совсем понял правильно. Базовая группа — это что-то вроде… — Молодов задумался. — Ну вот как библиотека или справочник. Понимаешь? Если ты чего-то не знаешь, ты идешь в библиотеку, ищешь ответ. Вот и базовая группа будет для вас что-то вроде справочника, если вдруг какая-то нестандартная ситуация случится. А в случае необходимости поможет эвакуировать кого-то, — Молодов сделал паузу, потом совсем тихо добавил: — Либо всю группу.

Повисла тягучая пауза.

— Я, к сожалению, туда не попадаю, хотя изначально планировалось — ранение дает о себе знать, — Молодов показал пальцем на перебинтованную голову. — Итак, наш маршрут. Я его еще назвал «Ступени», потому что он и в самом деле напоминает ступени, не по форме, а по смыслу. Первый день, а лучше сказать нулевой — прилетаем на базовый лагерь, размещаемся. Там инструктаж, оформление, но это больше, чтобы собраться с мыслями. В этот же день поднимаемся на сотню метров вверх и спускаемся — для акклиматизации, и чтобы ночью все спать могли, и голова ни у кого не болела.

— Она и без сотни этой болеть не будет! — сказал Генка.

— Ошибаешься, еще как будет! Сначала эйфория будет от высоты. Не в переносном смысле, а на самом деле — будто стакан водки вдарили. А потом, под вечер и всю ночь, голова просто раскалываться станет. Для этого и делаем эту сотню.

— Сто грамм замещаем ста метрами! — ответил Генка и все рассмеялись.

— На базе сидим три дня.

— Три?! Почему так долго?

— Акклиматизация. Чем слушаешь, Геннадий? Нужно «переварить» высоту. Шутка ли — четыре тысячи метров! Но просто так сидеть я вам там конечно же не дам. Физическая активность вам обеспечена.

— Э-э-х-х… — выдохнули все разом.

— Разговорчики! Весь подъем будем осуществлять в три этапа, ступенчато. Отсюда и название такое. Итак, встаем утром и выходим пораньше, чтобы иметь запас времени. Идем до первого лагеря на высоту 4200 метров. При нормальном состоянии нижнего ледопада и неглубоком снежном покрове путь до лагеря займет от пяти до восьми часов. Ночуем там. Второй день и вторая точка — 5250 метров. Добираемся до туда, ночуем на перевале Дикий. Место для ночевки выбираем внимательно, там есть места, где проходят воздушные волны лавин и продуваемость сильная. Вытаптывание площадок для палаток производим со страховкой, все как учил.

— Владимир Федорович…

— Лучше повторить еще раз, не ной, Генка. Повторение — мать учения! Перевал Дикий не простой, там нужно провесить веревки. К тому же занести груз — бензин для горелок, продукты, запас вещей. В некоторых места крутизна подъема до семидесяти градусов, поэтому сами понимаете. Сложный участок. Делаем и… спускаемся вниз.

— Как это? Совсем?

— Совсем. На базовый лагерь. Сидим три дня. Наблюдаем состояние, проходим акклиматизацию. Потом идем на треть точку — 6200 метров. Ночуем в палатке на снежной полке.

Я обратил внимание, что Молодов все время говорит «ночуем», «идем», «выбираем», как будто сам собирался идти с нами. Понял — тренеру трудно отпускать нас одних.

— Помните про опасность попасть в ловушку раскисшего снежного поля. Четвертый день и четвертая точка — 6700 метров и пик Важа Пшавела. Имейте ввиду, что на гребне часто бывают слоистые облака, видимость не лучшая. Фиксируем пик Важа и спускаемся. Если этого не сделать — гарантировано никто после штурма вниз не спуститься.

Все замолчали.

— Потом повторяем подъем. Запомните, чем больше работаем — тем лучше адаптация. На пике Важа Пшавела ставим штурмовой лагерь. Не переживайте, каждый новый подъем будет легче: и груза меньше поднимать, и веревки провешаны, и путь знаком. На собственном опыте знаю.

Молодов гордо выпятил грудь. Но потом вдруг замер, насторожился. По театральному выставив палец вверх, заговорщически прошептал:

— Кстати, один важный момент, практически политический. По линии «Важа — Победа» проходит государственная граница с Китаем. Маршрут у нас проходит, в целях безопасности, чтобы не обвалить смотрящие на север снежные карнизы, по южной стороне этого гребня, в 20–50 метрах от границы. То есть по китайской территории, — Молодов обвел всех взглядом. — Но китайцам об этом знать не обязательно.

Мы улыбнулись.

— На следующий день идем с лагеря на непосредственный штурм Победы. Там устанавливаем флаг СССР, делаем фото, сообщаем по рации о успешном штурме Пика и выполнении всех поставленных партией задач. Андрей, — Молодов глянул на меня. — Я тебе дам сообщение на бумажке, выучи его на зубок.

— «Это один маленький шаг для человека и огромный скачок для человечества»? — попытался пошутить я.

Но Молодов взглянул на меня строго, покачал головой:

— Нет, не эти слова. Другие. Выучишь. Они будут потом транслироваться по всем городам и странам с соответствующим заявление информационных агентств советского союза.

Мне вновь стало не по себе.

— Известным человеком станешь! — сказал Генка.

В голосе его не было ни зависти, ни злости, он говорил это от чистого сердца.

— Сначала садимся на самолет — и до Пржевальского, — продолжил Марков. — Там собираем провизию, проводим необходимые административные процедуры, может быть, и на озеро Иссык-Куль на закате поглядим. Зрелище — не забываемое!

— А что за административные процедуры? — спросил я.

— Ну как же! — улыбнулся хитро Молодов. — Мы же не просто так на Победу идем. Там газетчиков знаешь, сколько будет? Не счесть! И газетчиков, и с телевидения, и с радио. Всех вас будут и фотографировать, и интервью брать. Так что подготовьтесь, ногти подстригите, причешитесь. А то вон какие все лохматые, страшно смотреть. С йети перепутают еще!

Все загоготали.

— А если серьезно, то подготовиться и в самом деле нужно. Газетчики и редакторы, конечно, красиво подкорректируют, но все же совсем мычать тоже ни к лицу будет. Тебя это особенно касается.

Молодов глянул на меня. Я хотел сказать, что не умею говорить на камеру, тем более красиво, но язык присох к нёбу. Давать интервью я не привык.

— На базовом лагере в присутствии журналистов будет дан старт марша. Именно с этого момента за вами будет наблюдать весь наш народ. И не только наш.

— Что-то даже уже мне стало не по себе, — сказал Генка. — А Андрюха вон уже и вовсе побледнел весь.

— Не волнуйтесь. Главное — думать про подъем. Все остальное — не так уж и важно. Заброска продуктов уже произведена. По рации сообщим что где. Это сильно облегчит вам восхождение. У базовой группы также будут запасные комплекты необходимого: веревки, карабины, пояса, крючья, петли, ледорубы, кошки, в общем все, вплоть до кастрюль. Так что в случае потери — сразу же обращайтесь. Организуем доставку. Но самое главное, о чем я еще не сказал.

Молодов вопросительно глянул на нас, но мы молчали, не зная ответа.

— Спуск. Это тоже очень важный этап всего дела. Он займет ни один, ни два часа. И даже не весь день. Сначала спуск до пещеры на высоте 5800 метров, либо до пещеры на высоте 5250 метров. Там ночевка. Далее — до установленной палатки на высоте 4200 метров. Если с группой все хорошо, самочувствие отличное, то можно сразу и до базового лагеря. Самый сложный этап — это конечно же штурм Пика. Там самая большая физическая нагрузка будет, имейте ввиду.

Молодов встал, давая понять, что разговор закончен.

— Завтра мы будем уже там, у подножия Победы. Сегодня же постарайтесь отдохнуть и выспаться. Все, расходимся по кроватям.

Ночь конечно же была бессонной. Я ворочался на кровати, вертелся и как ни пытался, заснуть не смог. Парни же напротив, едва легли, как сразу же засопели — за весь день вымотались и устали.

Я тихо встал, вышел на улицу.

— Не спится? — спросил Леся.

Я вздрогнул, оглянулся.

Девушка сидела на лавочке, одна, смотрела на звезды. Вокруг никого не было, и только ночь укутывала Лесю своим темным теплым одеянием.

— Не спиться, — ответил я, подходя к девушке ближе.

— Понимаю тебя, — кивнула она. — Тоже не смогла глаз сомкнуть. Все думаю про восхождение.

— Все будет хорошо, — сказал я.

— Не надо ничего обещать. Я прекрасно все понимаю.

Я сел рядом с девушкой. Леся прильнула ко мне. Мне стало хорошо и спокойно на душе, впервые за все это время. Я обнял Лесю. Она не возражала.

— И что же? — спросил я. — Думаешь, мы не справимся с Пиком?

— Думаю, что нам будет сложно. Очень сложно.

С этим сложно было спорить. Да и не хотелось. А хотелось утонуть в глазах девушки, голубых, словно небо.

Леся повернулась ко мне, и я невольно засмотрелся, смущая Лесю.

— Ты чего? — спросила она, улыбнувшись.

— У тебя красивые глаза.

— Фу-у, как банально.

— Зато правда.

— Ты мне еще за кино ответишь, негодник!

— Там такая история получилось…

— Ну хватит оправдываться!

— А я не оправдываюсь, — я замолчал, глядя на Лесю. Сказал: — У тебя и в самом деле очень красивые глаза.

Щеки девушки подернулись румянцем. Леся улыбнулась. А я, не в силах совладать с собой, притянул ее к себе ближе. Она не возражала. А потом, вдруг начав дышать глубже, чаще, девушка завела руку за мою спину и губы ее чуть приоткрылись. Мы слились в горячем поцелуе.

Нас охватил пожар. Я чувствовал, как внутри меня чуть ниже живота разливается огонь и все каменеет. Разум погрузился в туман. Я ничего не помнил, лишь ощущал страсть, окутавшую меня. Мы, наконец, добрались друг до друга и могли насладиться этим моментом. Что и делали.

Ночь прошла незаметно. Мы не обращали внимание ни на зябкую прохладу, ни на мошкару. Нам было наплевать на все на свете. И если бы кто-то нас увидел, я бы все равно остался здесь, наслаждаясь моментом. Но, к счастью, нас никто не видел, лишь звезды были немыми свидетелями нашего слияния.

Наступило утро, предвещая в скором времени большие перемены. Мы отправлялись туда, где нас ждал… что? Успех? Или полный провал? Победа? Или смерть? Я не знал. Но искренне надеялся, что все же первое, а не второе.

Мы отправлялись на Пик Победы.