Амариллис день и ночь

1. Первый раз

Сначала, в первый раз, я увидел ее во сне – ярком, красочном; воздух звенел от напряжения, и все казалось увеличенным и замедленным.

Горели фонари, хотя еще не стемнело. Она стояла на автобусной остановке. «БАЛЬЗАМИЧЕСКАЯ» – значилось на вывеске, но никакой такой кислятиной и не пахло, ни тебе монахов, ни Галаада. Только невзрачные дома в теплых тонах, то ли чуть покосившиеся, то ли нарисованные на холсте. Она дожидалась автобуса; за ней толпились в очереди какие-то смутные силуэты.

Поначалу она стояла спиной ко мне и обернулась, когда я подошел ближе. У нее оказались длинные соломенные волосы и голубые глаза. Очень худая и бледная; тонкие черты лица, впалые щеки. Белая футболка с рисунком – нотный стан и ноты какой-то мелодии; линялые джинсы, белые парусиновые туфли. Она взглянула на меня и вскинула сжатый кулак, словно теннисист, только что урвавший непростое очко на Уимблдоне. Губы ее сложились в беззвучное: «Есть!»

Приближался автобус. Без номера, только с указанием конечного пункта: «ФИННИС-ОМИС». Никогда о таком месте не слыхал. В автобусе – высоком и хрупком, склеенном из бамбука и рисовой бумаги, из желтых, оранжевых и розовых листов, – горели свечи. Он светился изнутри, как японский фонарик, и был куда выше обычного даблдекера – я задрал голову, но крыши так и не увидел.

Не сводя с меня глаз, она поднялась на ступеньку автобуса и поманила меня за собой. Судорога страха пронзила меня от самых ступней; я отпрянул и проснулся, проклиная себя за трусость. Я попытался вернуться в этот сон, но не сумел, и с тех пор меня уже не отпускало чувство утраты. Я перерыл весь справочник в поисках чего-нибудь «бальзамического», но ничего не нашел.