Ангел Тьмы

Глава 5

Глава 5

Самый лучший День Рождения

Элеонор и Антуан долго искали, где находится улица Двадцать Восьмого Ноября. Они расспросили многих прохожих – как говорили северийцы, язык и до Щекова доведёт. И вскоре близнецы узнали, что такая улица действительно есть и расположена в заводском квартале. Ту, северную часть города брат и сестра плохо знали – по словам родителей, хорошим мальчикам и девочкам находиться там опасно.

Сестра и брат быстро нашли и дом номер двадцать восемь – на пересечении улиц Двадцать Восьмого Ноября и Пятидесятилетия Последней Надежды. Обычное здание, похожее на прямоугольную коробку. Прохожие рядом носили заводские робы – скорее всего, они были рабочими. У подъезда стояли двое мужчин и о чём-то горячо спорили. Один из них держал бутылку, в которой, видимо, был шнапс. Они говорили громко и часто хохотали, что пугало Антуана и Элеонор.

– Не нравится мне здесь, – тихо сказала сестра.

– Мне тоже, – ответил брат.

– Родители говорили, что тут опасно… Похоже, что так оно и есть.

– Не бойся, сестра. Мы разгадаем все тайны, как и пожелали, – говорил Антуан, который сам боялся зайти в дом.

– Пойдём, – Элеонор взглянула на брата, и на её лице стало меньше тревоги.

Тем временем в кабинете мэра генерал Вольдемар достал большую военную рацию. Он связался с агентами тайной полиции, ждущими приказа у дома двадцать восемь, в то время как сам д’Обстер пристально следил за ним, сидя в кресле и попивая чай.

– Грузовик, на позицию, – пробасил генерал в тяжёлое и громоздкое, как он сам, переговорное устройство.

Откуда ни возьмись на Антуана и Элеонор понёсся огромный грузовик. Чёрно-жёлтая машина с вытянутым капотом и матерчатой крышей над кузовом не замечала ничего на своём пути, будто носорог. Близнецы в страхе быстро отскочили в сторону и упали, споткнувшись на брусчатку. Другие прохожие удивлённо оглянулись, освобождая грузовику дорогу, а пьяницы у входа в дом двадцать восемь даже перестали спорить друг с другом.

– Снайпер, ликвидировать цели! – приказал Вольдемар из Парламента.

– Вас понял, господин генерал, – хладнокровно отозвался солдат по рации.

Через некоторое время из устройства вновь послышался голос:

– Господин генерал, я не могу навести на цель! Не вижу ни черта! – спокойствие снайпера сменилось испугом.

– Жми на крючок, салага! – разбушевался Вольдемар, – и плевать, что они несовершеннолетние – они будущие предатели города!

– Не могу нажать, господин генерал! Мне мешает какая-то магия! – в панике вопил солдат.

– Чёртовы маги! – выругался Вольдемар, – надо пресечь их колдовство на корню!

Доктор Грабовски всё это время наблюдал за сердитым генералом и спокойным, собранным мэром. От известий, что маги каким-то образом помогли Пересам, врачу стало спокойнее на душе.

– Привет, – в рации раздался чей-то голос, за которым последовал звонкий удар.

– Снайпер! Снайпер! Приём! – кричал командир, – как слышно?

– Что случилось, генерал? – спокойно спросил д’Обстер.

– Похоже, мы потеряли снайпера, господин мэр, – пробасил Вольдемар, – смею доложить, что операция провалена.

Грузовик уже уехал, а близнецы встали, неуклюже поддерживая друг друга. Пьяные рабочие у подъезда с любопытством глазели на них.

– Всё хорошо? – Антуан улыбнулся сестре.

– Да, – так же тепло ответила она.

Пока сестра и брат были вместе, они меньше боялись.

– Нас хотел сбить грузовик, – задумался Антуан, – что-то здесь явно не так. Похоже, «они» всё-таки собрались нас убить.

– Поэтому пойдём скорее в дом, – заключила Элеонор, – думаю, там менее опасно.

И брат и сестра наконец-то добрались до подъезда и благополучно вошли внутрь, провожаемые взглядами прохожих.

– Они… они вошли в дом, – дрожащим голосом произнёс Вольдемар, получив весть от агента тайной полиции.

– ЧЁРТ!

Д’Обстер, обычно уравновешенный и рассудительный, швырнул чашку на стол. Оставшийся в ней чай пропитал страницы конституции Последней Надежды.

– Мы их упустили! – мэр взял себя в руки, не переставая тяжело дышать.

– Господин мэр, возможно… – начал говорить Грабовски, но его перебили:

– Пора принимать экстренные меры, – голос д’Обстера был полон злости и ненависти, – нужно дать силовым структурам особые полномочия. Мы будем вламываться в дома и стрелять на поражение, пока не уничтожим этих злосчастных детей и других пособников магов любой ценой!

– Но, господин мэр, народ будет… – возразил доктор.

– Да плевать я хотел на народ! – резко осадил его мэр, – этот скот примет даже самые нелепые законы и запреты, если речь идёт о безопасности и стабильности его жалкой жизни. Нужно действовать быстро, Грабовски, иначе нашей власти скоро придёт конец.

– Как здесь неуютно, – сказал Антуан, осматривая обстановку.

– Фу… – выдавила Элеонор.

Подъезд дома двадцать восемь был устроен так, как обычно в квартирных домах. За дверью у входа находился коридор, а чуть дальше от неё была расположена лестница, которая вела на второй этаж. Близнецы почти не видели грязи – наоборот, отдраенный бетонный пол и свежевыкрашенные бежевые стены радовали глаз. Только висящий в воздухе запах курева и ещё нечто неуловимое оставляли впечатление действительно жалкого и забытого места.

– Смотри, как здесь всё чисто, – произнесла сестра.

– Видимо, отчистили к приезду д’Обстера или ещё кого-то важного, – рассудил брат.

– Ой! – внезапно взвизгнула Элеонор.

Элеонор отпрянула в сторону, а её лицо скривилось от ужаса – по полу полз, перебирая лапами, большой чёрный паук.

– Ну, что ты так боишься пауков? – спросил сестру брат.

– Это ты их не боишься, а я боюсь! – возмутилась Элеонор.

Было видно, что она неподдельно испугалась. Её движения стали менее ровными и более дёргаными, и она всеми силами старалась не смотреть на паука.

– Пойдём дальше, – успокоил сестру Антуан, – наверное, квартира двадцать восемь находится на втором этаже.

– А ты представь себе осьминогов, – продолжила Элеонор, – живут в море, склизкие и с щупальцами, – она изобразила рукой, как они шевелятся.

Теперь пришла очередь Антуана бояться. Он представил себе осьминогов и их мерзкие щупальца так, как будто они были не менее реальны, чем этот паук. И поэтому простоял некоторое время с поджатыми губами, испытывая сильное отвращение.

– Пойдём наверх, – немного помолчав, Антуан положил руку на плечо сестры и улыбнулся, – впереди нас ждут ответы.

– Теперь мы в расчёте и, значит, пойдём, – ответила Элеонор. Её сердце до сих пор сильно билось.

Паук к тому времени уже уполз, и брат с сестрой осторожно поднялись по лестнице. Второй этаж выглядел ощутимо грязнее и неопрятнее первого. На стенах во многих местах сползла штукатурка, и под ней обнажились кирпичи. Прямо над лестницей на проводе свисала электрическая лампочка. У небольшой площадки, которую, судя по запаху, оприходовали для курения, начинался коридор – целый ряд дверей, ведущих в крохотные квартирки. Элеонор и Антуан увидели на стенах таблички с номерами – двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь… У входа в одну из квартир сидел в полудрёме одетый в робу мужчина, сжимая бутылку шнапса. Приближаясь к нему, Антуан и Элеонор ощутили запах перегара. Где-то за стеной громко ругались люди – похоже, муж и жена. Но вскоре крики внезапно стихли. Перед близнецами открылась дверь, и из неё вывалился неопрятный, дурно пахнущий мужчина с всклокоченными чёрными волосами и щетиной на лице. За ним стояла такая же неряшливая, безвкусно одетая женщина и трясла сковородкой.

– Чтоб духу твоего здесь не было в таком виде! – кричала она.

– Прошти меня, дорогая, – заплетающимся языком говорил явно пьяный мужчина, но дверь перед ним резко захлопнулась.

Антуану и Элеонор этот дом стал нравиться ещё меньше. Они даже начали жалеть, что вообще туда пришли.

– Ты уверена, что Люциус прячется здесь? – спросил брат сестру, – по-моему, это самое неподходящее для него место.

– А, может, как раз подходящее? – предположила Элеонор, – здесь его вряд ли будут искать.

– Если уже не нашли через нас.

– Вот, смотри – квартира двадцать восемь, – сестра показала пальцем на следующую дверь.

Восьмёрка на табличке была так повёрнута, что стала напоминать символ бесконечности. Звонок у двери отсутствовал. Подойдя поближе к обшарпанной стене, Элеонор и Антуан постучали в эту дверь. Когда никто не отозвался, брат подёргал за ручку. И дверь неожиданно открылась! За ней Антуан и Элеонор обнаружили лишь крохотную каморку. Стены, покрашенные в белый цвет, почему-то были очень чистыми – как будто за ними следили лучше, чем за остальным домом. Слева от входа в каморке находилась ещё одна дверь, зелёная и блестящая.

Брат и сестра опасались идти дальше, но любопытство пересилило страх. Недавно произошло столько всего необъяснимого, что им очень хотелось узнать правду. Не успели близнецы продвинуться дальше, как навстречу им вышел Люциус. Он носил те же чёрные кофту и брюки, что и в школе. И его волосы были так же растрёпаны, и улыбался он так же приятно и добродушно. Элеонор и Антуан немного удивились и сильно обрадовались его появлению. Но меньше всего они ожидали увидеть рядом с ним Инес. «Тётя» носила привычные голубое платье и розовую шляпу и, как обычно, опиралась на сложенный жёлтый зонтик.

– Здравствуйте, Антуан и Элеонор, – сказала она.

– Здравствуй, тётя Инес, – поприветствовал её брат.

– Мы не ожидали тебя здесь увидеть! – добавила сестра.

– Особенно с вами, Люциус, – Антуан посмотрел на мужчину в чёрном.

– Пойдёмте внутрь – мы вам всё расскажем! – улыбнулся Люциус, – только не забудьте закрыть за собой дверь!

Брат и сестра открыли зелёную дверь и не поверили своим глазам. Перед ними простирался ещё один коридор – на этот раз белый, гораздо более опрятный и просторный. Он был настолько длинным, что, казалось, уходил в бесконечность. Электрические лампы на высоком потолке освещали помещение белым ровным светом. И теперь Элеонор и Антуан могли дышать спокойнее – запах курева в воздухе куда-то исчез. По коридору ходили люди. Некоторых сестра и брат видели в городе и прежде, но сейчас близнецов сильнее поразило само место, чем его обитатели.

– Не может быть! – почти синхронно произнесли Антуан и Элеонор, разглядывая странное помещение.

Коридор не только выглядел слишком чистым для дома двадцать восемь, но и занимал очень много места. Антуан и Элеонор видели целые ряды дверей, идущие от них вдаль. И над аркой у входа находился небольшой балкон, за которым тоже были двери. Чтобы построить такое, нужно было снести перегородки между несколькими крошечными квартирами. И возвести третий этаж.

– Оно явно больше внутри, чем снаружи! – изумился Антуан.

– Как такое вообще возможно? – спросила Элеонор.

– Я понимаю ваше удивление, – радостно ответил Люциус, – эту магическую технологию я называю пятым измерением. Когда вы прошли через дверь квартиры, вы оказались в специальной карманной вселенной – иначе говоря, в другой реальности.

– В другом мире? – вырвалось у сестры.

– Нет, – пояснил таинственный благодетель Пересов, – мир – это планета в одной вселенной, а сейчас мы в другой вселенной, которую мы специально создали.

– Вы шутите? – спросил брат.

– Нет, – подмигнул Люциус, – Правда, вселенная совсем маленькая – чуть больше этого коридора. Мы использовали те же технологии, что и в Башне Эрнста и Изабеллы, только теперь смогли расширить реальность за рамки физического вместилища.

Антуан и Элеонор слышали от Инес о Башне – одной из башен замка Катценхаузен, где жили Эрнст и Изабелла. Никто не мог войти в неё без приглашения Брата и Сестры и выломать окна или двери. И то, что она на самом деле находилась в другой вселенной, многое объясняло.

– Расширить за рамки? – Элеонор разрывало любопытство, – у нас к вам много вопросов, Люциус! Кто вы вообще такие? Мы в подпольном логове магов? И что здесь делает тётя Инес?

На этот раз заговорила Инес:

– Да, мы сейчас находимся в магическом подполье. Это помещение – штаб-квартира Невидимых.

– Невидимых? – переспросил Антуан.

– Это тайное общество людей, обладающих хоть какой-то силой, – объяснил Люциус, – магической, разумеется.

Сестра и брат не верили своим глазам и ушам. Они слышали речи д’Обстера и других представителей власти о тайных обществах волшебников, желающих поработить мир, но не верили в их существование. В конце концов, в Последней Надежде магов почти не было.

– И в чём цель вашего общества? – поинтересовалась Элеонор, – подорвать традиции Последней Надежды и установить власть демонов?

Последние её слова были произнесены с иронией, плохо скрывающей опасения.

– Не верьте сказкам д’Обстера, – добродушно ответила Инес, – цель общества Невидимых – изменить город и мир к лучшему.

Элеонор и Антуан замерли от таких вроде бы простых и наивных слов, которые при этом сильно затронули их души. Взрослые много раз говорили им, что нужно смириться с несправедливостью жизни и принять её такой, как она есть. И они, казалось, приняли – не по своей воле, а от ощущения собственного бессилия. Приняли, что в Последней Надежде их всегда будут сопровождать насмешки и что они никогда не найдут своих, которые их поймут. И что в будущем их ждёт только скучная и непримечательная и, главное, бессмысленная жизнь обывателей. А теперь выяснилось, что существовало целое общество магов, которые тоже не хотели мириться. И, похоже, что-то много делали для этого.

– Тётя Инес, а ты сама маг? – Антуан посмотрел в лицо женщины, которую он знал уже много лет.

– Инес – не моё настоящее имя, – сказала Инес, – я Арабелла Тереза Эмма Левски! – произнесла она совершенно другим голосом, более грозным и властным.

Инес сняла шляпу, и её густые чёрные волосы легли на плечи, а в левой руке вспыхнул синий сгусток магической энергии. В другой раз Антуан и Элеонор не поверили бы подобным заявлениям, но сейчас высокая, царственная и загадочная женщина весьма походила на первую королеву Катценхаузена. В её облике почти ничего не осталось от той доброй «тёти», которая рассказывала истории на ночь.

– Как на картине… – тихо сказал Антуан.

Он порылся в портфеле, достал оттуда учебник истории и показал Инес и Люциусу иллюстрацию, где Арабелла поразила эльфа молниями.

– А, Паччолли… – произнесла Арабелла более привычным голосом Инес, вспомнив фамилию художника, – да, это я и была.

Антуан сам посмотрел на лицо Левски на картине, а затем – на свою давнюю знакомую. Сходство было поразительным.

– Но, тётя… Ваше Величество, – брат был в замешательстве, не зная, как обратиться к ней.

– Не нужно формальностей, – улыбнулась Арабелла, – я уже давно не королева. Зовите меня здесь просто Арабеллой и, пожалуйста, на «ты», как раньше.

– Но… но это невозможно! Арабелла же умерла почти триста лет назад! – возразила Элеонор.

– Я тогда сделала вид, что умерла, – ответила бывшая королева, – я искала способ победить демонов, собирала новую магию. Когда я узнала о вратах в другой мир в эльфийском лесу и находящемся за ними источнике безграничной силы, то собрала треть армии Катценхаузена, нашла этот портал и прошла через него. В том мире, который люди звали Мэрхенланд, мы встретили сильного противника. Аборигены на целые поколения опережали нас в науке и технике и имели оружие, способное уничтожать целые полки наших солдат. И только магия, моя и Дев Войны, позволила нам сражаться на равных.

Перед Элеонор и Антуаном предстал заснеженный пейзаж совершенно чуждого мира, совсем иной планеты, и постройки из неизвестного им тёмно-красного материала. Близнецы как будто увидели катценхаузенских солдат в синих мундирах и треуголках, волшебниц в длинных меховых платьях – и их противников в сияющей броне, похожей одновременно на рыцарские доспехи и водолазные скафандры. Чувствовали ледяной воздух и запах пороха и дыма. И слышали выстрелы мушкетов и пушек армии Арабеллы, а также свист странных орудий местных жителей, изрыгающих огонь и сгустки синего света. И боевые кличи:

«Виват Катцехаузен! За Арабеллу!»

«Ан Зхен’Кеас! Ирт сан’нир!»

Брат и сестра переглянулись и поняли, что Арабелла каким-то магическим способом передала им эти образы.

– Мы и раньше слышали об исчезновении трети армии Катценхаузена незадолго до… твоей поддельной смерти, – Антуан чувствовал себя неловко, но хотел разобраться в произошедшем, –я и не мог подумать, что на самом деле они сражались в другом мире.

– Да – все официальные источники сошлись на мнении, что нас просто уничтожили эльфы, – ответила Арабелла, – Почти никто не знает о том, что произошло, а я вам сейчас расскажу. Ценой больших потерь мы окружили местных и захватили их столицу. Там я нашла тот источник невероятной силы – им оказался механизм, который питал город энергией. Я освободила силу реактора и впитала её с помощью магии. Тогда я обрела могущество, которого не было у меня раньше – даже когда правила Катценхаузеном. Я стала бессмертной. Я стала сильнее и могла потягаться на равных с Дьяволом и его демонами. Поэтому я инсценировала свою смерть и оставила Катценхаузен. Люди уже могли править королевством и без меня и моей магии. А я отправилась в другие миры и посвятила следующие триста лет борьбе с демонами.

Она надела шляпу, в которой вновь стала походить на прежнюю «тётю Инес» Неужели восприятие близнецов так менялось от одной детали, или же здесь была замешана магия?

– А когда ты вернулась сюда? – задал вопрос Антуан.

– В конце восьмидесятых, за несколько лет до вашего рождения, – загадочно ответила Арабелла, – и тогда же основала общество Невидимых.

Брат и сестра пытались принять рассказ Арабеллы. Они верили ей, но всё звучало крайне непривычно. И, похоже, потрясения на этот день ещё не закончились.

– Простите, что должна вас покинуть, – резко произнесла Левски, – есть дела, требующие моего срочного вмешательства. Люциус, покажи дом.

И она ушла по коридору куда-то вдаль.

– А что вам показать? – Люциус говорил будто сам с собой, – что же вам показать? о! Идите за мной!

Он привёл до сих пор шокированных Антуана и Элеонор к первой двери у входа. Он открыл дверь, и за ней брат и сестра обнаружили просторное помещение с голубыми стенами. За большими стеклянными окнами виднелось ясное солнечное небо, нетипичное для конца ноября. В этой комнате за небольшими столиками сидели люди и стучали по клавиатуре приборов, похожих на печатные машинки. У каждой из них был небольшой экран, на который невидимый проектор выводил изображение.

– Это аналитический центр, – сказал Люциус, – здесь мы обрабатываем и храним полученную информацию.

– А что за печатные машинки? – спросил Антуан.

– Они называются компьютеры, – ответил Люциус.

– Магические печатные машинки?

– Нет – в них нет никакой магии. Они из другого мира, но их изобрели бы и в этом, если бы не апокалипсис.

– Как много всего изобрели бы, если не война с демонами… – задумалась Элеонор.

– Точно! – согласился Люциус.

Элеонор и Антуан заглянули внутрь. Комната оказалась ещё больше, чем они ожидали. Женщина, которая сидела напротив двери, отвела взгляд от экрана компьютера и раздражённо посмотрела на близнецов.

– Эта комната вряд ли тут поместится! – воскликнула Элеонор.

– Карманная вселенная внутри карманной вселенной! – с гордостью произнёс Люциус, – моё изобретение.

– Вы изобрели это? – поинтересовался Антуан.

– Я не изобрёл, а доработал существующее и сам спроектировал эту штаб-квартиру, – ответил Люциус, – и хватит мне выкать! Тошнит уже от подобного официоза.

– Ладно, – согласился брат.

– А теперь пойдём дальше! – объявил таинственный маг, закрыв дверь.

Женщина, которая сидела за компьютером, довольно вздохнула – теперь никто не мешал ей работать.

Люциус подошёл к следующей двери в белом коридоре и открыл её. За ней Антуан и Элеонор увидели комнату с каменными стенами и высокими гоэтическими окнами, напоминающую старый замок или церковь. Там за партами сидели дети и рисовали что-то красками на бумаге.

– Здесь мы проводим занятия для детей-магов, – сказал Люциус, – мы помогаем им принять и развить свои способности.

Близнецы услышали голос учительницы:

– Закройте глаза и представьте свой дар. Каким вы его видите? Что он для вас значит? А затем откройте глаза и нарисуйте то, что представили…

– Дети-маги же сейчас перестали рождаться! – Антуан вспомнил, казалось бы, непреложную истину из газет, – где же вы этих нашли?

– Они не перестали – магов сейчас рождается столько же, сколько и раньше. Конечно, относительно населения Последней Надежды, – ответил Люциус, – просто мы выявляем детей с волшебными способностями как можно раньше и забираем в дом номер двадцать восемь. Нам очень важно создать ощущение важности и востребованности их сил и помочь выжить в этом суровом мире.

– А их родители об этом знают? – поинтересовался брат Перес.

– Нет – мы говорим им, что их дети ходят на курсы, – пояснил мужчина в чёрном, – так мы обезопасим всех от режима д’Обстера.

– Может быть, среди наших одноклассников тоже есть маги? – задумалась сестра Перес.

Она надеялась, что у неё с Антуаном могли появиться друзья в школе, с которыми издевательства Гаритос и Пьера будут восприниматься не так остро и с которыми можно поговорить о своих способностях…

– К сожалению, именно в вашей школе нет магов вашего возраста, – развеял мечты Элеонор Люциус, – ваши годы были тяжёлыми для города, поэтому и детей рождалось мало. И магов – тоже. Ну, что ж, идём дальше!

Они подошли к третьей от входа двери. Сестра и брат удивились, что за ней оказалась природа – небольшой огород и яблоневый сад. На зелёной траве росли цветы. Где-то вдалеке пели птицы. Небо было таким же ясным и безоблачным, как за окнами аналитического центра.

– Как вы это сделали? – Элеонор насторожённо посмотрела на Люциуса.

– Я могу создать и закрытое, и открытое пространство, – подмигнул тот.

Близнецы с любопытством заглянули за дверь. Они увидели, как молодой мужчина в рабочей одежде копал картошку на грядке у деревянного домика.

– Зачем вам огород? – удивился Антуан.

– Он может прокормить всё общество Невидимых, даже если нас отрежут от внешнего мира, – пояснил Люциус, – и к тому же работа на свежем воздухе никому не повредит! Что ж, хватит с экскурсией, – он закрыл дверь на природу и отошёл от неё, – у нас сегодня ещё куча дел!

– Дел? Каких? – переспросила сестра.

Ей не терпелось узнать, какие ещё сюрпризы они сегодня увидят, но Люциус не успел ответить – из глубин коридора появилась Нелли, ассистентка доктора Грабовски. Девушка быстро шла куда-то с конвертом в руках.

– Привет, Нелли, – помахал рукой Люциус.

– Привет, – поздоровались Пересы.

– Люциус, я вижу, они уже пришли, – сказала Нелли, – передай, пожалуйста, это в отдел расшифровки, – она отдала ему конверт.

– Хорошо, Нелли, – ответил ей мужчина.

Ассистентка Грабовски, похоже, немного смутилась.

– И Нелли тоже тут? – спросил Антуан, когда та ушла.

– Конечно, – ответил Люциус, – почти все маги в городе входят в общество Невидимых. Не имеют дел с нами только те, кто принципиально от всех прячется.

– А в чём сила Нелли? – поинтересовалась Элеонор.

– Она видит ауры, – пояснил помощник Арабеллы, – так она может определить наличие магических способностей. Возможно, не самый эффектный навык, но он очень полезен для поиска детей с волшебным даром.

– Ясно.

Люциус привёл близнецов к двери напротив входа в аналитический центр. Мимо прошла дама в зелёном, которую Антуан и Элеонор, похоже, видели на балу д’Обстера.

– Я видела её, – вспомнила сестра, – она танцевала на балу с министром юстиции.

– Это Молния, – сказал Люциус, – не удивляйтесь – здесь её так зовут, – добавил он, заметив недоумение на лицах сестры и брата, – в Последней Надежде она скрывает своё истинное «я», как и многие из нас. У неё есть муж и дети, которые не знают о том, что она маг.

– А её дети обладают силой? – осведомилась Элеонор.

– Мы не знаем, – покачал головой Люциус, – они ещё слишком маленькие.

– А есть ли маги у власти? – спросил Антуан, – и если есть, то почему они позволяют д’Обстеру клеветать на магов?

– В высших чинах, увы, никого нет, – с грустью произнёс Люциус, – а остальные или не могут ничего поделать с нынешней антимагической политикой, или встраиваются в систему ради собственной выгоды. Последних мы исключаем из Невидимых.

– Понятно.

– Сейчас я покажу вам вашу комнату, – сказал Люциус.

Он открыл дверь, и за ней обнаружился чулан, который был бы уместен в каком-нибудь средневековом замке. В маленькой затхлой комнатушке хранились мётлы и всякий хлам. Антуан и Элеонор почуяли, что запахло крысами, и увидели одну из них – серую и толстую.

– Это наша комната? – возмутился брат.

– Нет – это я так шучу, – улыбнулся Люциус, – сейчас Стиратели принесут новую дверь, и вы увидите свою комнату.

– Стиратели? – переспросила Элеонор.

Мужчина в чёрном ничего не ответил и только закрыл дверь в чулан. Вскоре послышались тяжёлые шаги, и брат и сестра увидели, как к ним приближались два странных и одинаковых создания. Они были намного выше человека и носили чёрную громоздкую броню. Их головы были маленькими, серыми и сморщенными, с безгубыми ртами и крохотными красными глазками. В груди существ сверкала голубая лампочка, а из спины росли трубы. Вместо рук у чудищ были пушки – из их локтей росли сразу несколько стволов. Шли эти непонятные существа медленно, перевариваясь.

– Кто это? – сестру настигло ещё одно потрясение.

– А они вообще живые или механические? – не мог понять Антуан.

– Это Стиратели, – Люциус представил существ, – очень сложные биоавтоматоны, предназначенные для войны. Арабелла создала их на основе технологий Зхен’Кеаса и других развитых миров.

Стиратели, гремя ногами и похрюкивая, медленно подошли к Люциусу.

– Принесите дверь от комнаты Брата и Сестры, – сказал им он.

Чудовища что-то промычали, развернулись и удалились, высоко поднимая ноги.

– То есть, это и живые существа, и машины? – спросил Антуан.

– Да, – ответил Люциус, – сплав органики и кибернетики, предназначенный для сражений.

– А почему вы с такими великанами и со всей магией не можете одолеть армию д’Обстера? – задала логичный вопрос Элеонор.

– Мы опасаемся эскалации конфликта, – вздохнул Люциус, – за д’Обстером стоят более могущественные силы, и нам пока не нужно их тревожить. Но с вашим появлением всё изменится.

Элеонор хотела спросить, что же это за силы, но Стиратели вернулись. Они несли на своих руках-пушках белую деревянную дверь с сияющей золотой ручкой. Близнецы оглянулись по сторонам и поняли, что в это время на балконе собралось чуть ли не всё общество Невидимых – и взрослые, и дети. Присутствовала там и Нелли. Все они с любопытством наблюдали за новоприбывшими.

– Отойдите от двери, – попросил Люциус сестру и брата, – несите её сюда, – сказал он Стирателям.

Биоавтоматоны, тяжело громыхая, прислонили дверь к стене.

– Поменяйте их местами, – Люциус показал на дверь в чулан.

Один Стиратель снял старую дверь с петель, поразительно ловко управляясь пушками, а второй поставил вместо неё новую.

– Отлично! – аплодировал Люциус, – молодцы!

Стиратели что-то проскрипели в ответ.

– А теперь идите домой.

Они развернулись и потопали обратно, издавая рычащие и хрюкающие звуки.

– А теперь, – сказал Люциус близнецам, – прошу вас!

Он открыл дверь с золотой ручкой, и за ней оказался не мрачный чулан, а коридор замка. Стены из белого камня и тяжёлые деревянные двери напомнили брату и сестре замок Катценхаузен, резиденцию катценхаузенских королей, которая была разрушена демонами. Антуан и Элеонор прошли вперёд и очутились в комнате с белокаменными стенами. За большим окном раскинулось огромное озеро, над которым синело ясное небо. У окна стоял стол с лампой, какими-то рукописями и большим хрустальным шаром, где клубился фиолетовый дым. На стенах висели светильники – вероятно, газовые или электрические, только сейчас они были выключены – комнату освещал солнечный свет из окна.

– Фиолетовая сила! – вырвалось у брата и сестры, – какое же великолепие!

Близнецы осмотрели комнату. В большой нише у окна стояли две деревянные кровати с фиолетовыми покрывалами, а на каменном полу лежал сиреневый ковёр. У стены напротив двери стоял внушительный платяной шкаф, а рядом с ним – …

– Эта комната – точная копия комнаты Эрнста и Изабеллы в Башне, – не без хвастовства сказал Люциус, и Антуан и Элеонор повернулись к нему, – хотя нет, вру. Копия неточная, но источник вдохновения очевиден. Я пока отойду ненадолго, а вы осмотритесь. Окно открыть можно, но не вылезайте из него – иначе утонете в текстурах.

– Это как? – недоумевал Антуан.

– Попробуете дотронуться до твёрдой поверхности, но пройдёте сквозь неё и полетите в бездонную пропасть, – пояснил Люциус, – потому что всё, что в комнате, материально, а всё, что за окном – нет. Всё, я пошёл! Не уходите никуда!

Сестра и брат остались одни. Конечно, Люциус насторожил их словами о бездонной пропасти, но сейчас они чувствовали себя так, как будто попали в сказку. В ту, о которой они мечтали ещё с детства. В сказку о Брате и Сестре. Когда Инес-Арабелла рассказывала им о Башне, они живо представляли себе каждое помещение в цитадели Эрнста и Изабеллы, каждый закуток. А сейчас как будто находились там, хотя, по словам Люциуса, это была всего лишь копия и притом неточная. Но атмосфера чувствовалась именно та, магическая. Та, о которой Антуан и Элеонор так жалели, что в их жизни, в их эпоху её не было.

Они снова обратили внимание на то, что стояло у шкафа. На фиолетовые костюмы, которые были надеты на манекены. На брюки, кофты и плащи. Это казалось невозможным, но костюмы были определённо те. Что-то говорило Антуану и Элеонор, что их носили сами Эрнст и Изабелла. Брат поднёс руку к плащу и потрогал его. Тот оказался очень мягким и приятным на ощупь. Антуан понял, что ни одна ткань не воспринималась настолько родной, настолько своей, как эта. Он кивнул Элеонор, позвав её к себе. Сестра поняла его без слов и потрогала другой плащ. Близнецы, задумчиво улыбаясь, посмотрели друг на друга и наполнились некой спокойной, светлой, но не слишком яркой, а едва меланхоличной радостью и ощущением, что всё вернулось на круги своя. Теперь они точно были счастливы и были на своём месте.

Рассмотрев одежду, Пересы перешли к двум посохам, которые стояли у шкафа. Они были сделаны из дерева и увенчаны аметистовыми навершиями в форме шара. Как и в случае с костюмами, близнецы поняли, что это было оружие тех, старых Сестры и Брата. Этими посохами Изабелла и Эрнст когда-то сражались с нежитью и демонами. Элеонор хотела дотронуться до посоха, взять его…

Но в тот момент деревянная дверь со скрипом открылась, и в комнату вернулся Люциус. Он осторожно держал поднос с парой золотых кубков и графином, наполненным фиолетовой жидкостью.

– Снова привет! – громко произнёс он, – вижу, вам понравилось.

Антуан и Элеонор кивнули.

– Остался последний штрих, – сказал Люциус, – вы должны выпить из этого графина.

Он поставил поднос на стол и взял один кубок.

– Зачем? – спросил Антуан.

– На самом деле вы, Антуан и Элеонор Перес – Брат и Сестра.

Близнецы поняли, что речь шла не об их родстве друг с другом – это было бы слишком очевидным. Люциус говорил, что они те самые Брат и Сестра.

– Это как?

– Это розыгрыш?

Слишком хорошо, слишком красиво всё было, чтобы оказаться правдой в невзрачной Последней Надежде.

– Вы сегодня зашли в квартиру, которая не умещается в доме, узнали, что ваша давняя знакомая – бессмертная бывшая королева, увидели огород в квартире и Стирателей! И теперь до сих пор не верите, что я говорю правду? – выпалил Люциус.

– А ты сам кто такой? – скептически спросил Антуан, – бессмертный король или пришелец с другой планеты?

– Я ангел, – добродушно улыбнулся Люциус.

– Что?

– Вы шутите?

Антуан и Элеонор не поверили Люциусу. Если демонов все видели, то ангелов не встречал никто за почти две тысячи лет после Великой Битвы. Многие даже считали этих крылатых воинов Небес мифом и выдумкой.

– Да, я ангел, – будничным тоном произнёс Люциус, – все думают, что я шучу, потому что люблю шутить и подшучивать. Но на самом деле я сейчас не шучу!

– А где ваши… твои крылья? – спросил Антуан.

– Они у меня есть, но обычно я хожу в форме человека, – усмехнулся Люциус.

– Ты Ангел Тьмы? – Элеонор почему-то вспомнила колонну в руинах Столицы, с которой вмиг пропала статуя ангела.

– Я ваш ангел-хранитель, – сказал Люциус, будто бы не расслышав Элеонор.

– Это как?

– Сегодня перед тем, как вы оказались в этом доме, вас чуть не пристрелил снайпер. Я спас ваши жизни, поэтому вы здесь.

Пересы поняли, что грузовик наехал на них неспроста.

– А до этого я помог вам вспомнить вашу магию и выбраться из закрытой школы, – продолжил ангел, – и на балу охранял вас от агентов д’Обстера. Арабелла назначила меня вашим ангелом-хранителем, и я буду оберегать вас.

– Ну, хорошо, – кивнула Элеонор.

– Д’Обстеру нужны ваши головы, потому что он знает, кто вы на самом деле, – сказал Люциус, – всё очень серьёзно, поэтому не думайте, что я вас разыгрываю.

– Но мы… – неуверенно произнёс Антуан, – мы не такие сильные, как Эрнст и Изабелла.

– Даже Пьер над нами издевается, – добавила Элеонор, – мы не герои и вряд ли ими станем.

– Не унывайте! – подбодрил их ангел-хранитель, – сначала над Эрнстом тоже издевался Тангейзер Вихт. И Изабелла жила у приёмной матери, которая вышла замуж за свихнувшегося трупореза. А что касается магии, то вы со временем ей научитесь.

– И мы будем метать фиолетовые шары? – более твёрдо спросил Антуан.

– Да, – спокойно ответил Люциус.

– А Поле у нас будет? – поинтересовалась Элеонор.

– Оно уже есть, но в подавленном состоянии, – сказал ангел в чёрной одежде, – обычно его сила и не должна проявиться сразу. Так что не ждите, что завтра будете читать мысли друг друга.

– А что будет завтра?

– Сейчас вы выпьете зелье, – пояснил Люциус, – и ваши организмы перестроятся на генном уровне. Эрнст и Изабелла пережили такое в восемнадцать лет, а вы – в шестнадцать, ваша сила пробудилась раньше.

Антуан и Элеонор посмотрели на графин с аметистовой пробкой, а затем – друг на друга.

– Ну что, попробуем? – спросил брат.

– Да, – ответила сестра.

Люциус налил зелье в кубки и протянул их Элеонор и Антуану. Жидкость была тёмно-фиолетовой, густой и пенящейся.

– С Днём Рождения! – торжественно произнёс ангел, – пейте до дна.

Брат и сестра отвели взгляд от зелья и взглянули друг на друга. Они боялись пить и в то же время понимали, что это был единственный их выбор. Всё в их жизни вело к этому моменту.

– До дна, – сказала Элеонор.

Антуан ей кивнул.

Они выпили содержимое кубков. Зелье обжигало рот и горло, но его нужно было выпить до конца.

– ААААААААААААААААААА!!!!!

– ААААААААААААААААААА!!!!!

Спустя несколько секунд зелье скрутило внутренние органы Элеонор и Антуана. Сестра и брат, пошатываясь, упали на пол. Их не тошнило, как после «угощения» Коссака, но им хотелось кричать – и они кричали изо всех сил. Они чувствовали, как боль пронизывала каждую клеточку тела, словно тысячи иголок. Они ощущали, как внутри них всё менялось – бесповоротно и необратимо. А Люциус стоял рядом, спокойный и невозмутимый, и близнецы так хотели придушить этого «ангела» за мерзкое пойло, но их руки и ноги вообще перестали слушаться.

Пересы чувствовали, как внутри них зародились потоки фиолетовой энергии. Мгновение – и их глаза засверкали лиловым светом, а взор заполонил туман. И боль лишь усилилась. Антуан и Элеонор мечтали, чтобы она прошла, надеялись, что она стихнет, но это оказалось невозможно. Наоборот, их тела как будто разрывались на части и снова собирались, и к каждой клетке точно поднесли калёное железо. И сквозь эти невыносимые мучения сестра и брат расслышали голоса, сквозь неё они увидели смутные образы…

– Мы все уверены, что Брат и Сестра вот-вот объявятся в нашем мире и победят Дронфи, – говорил чернобородый мужчина с благородными чертами лица, – и что ты – тот самый Брат.

– Потому что ты Сестра, моя девочка, и обладаешь великой магической силой, – произнёс толстяк с волосами, напоминающими пучок соломы, – но пока эта сила дремлет в тебе, ты…

– Идите внутрь сами, – сказала женщина с ярко-рыжими волосами.

И её слова отзывались эхом: «Сами, сами, сами, сами…»

Антуан и Элеонор не знали всех этих людей, и сейчас не хотели об этом думать. Боль поглощала близнецов, накрывала, как огромная океанская волна. Фиолетовый туман в их глазах сгущался, пока не заволок собой всю комнату. Муки, достигнув своего апофеоза, резко стихли. И, совершенно обессилев, Брат и Сестра бездыханно упали на каменный пол.