Аноним

7

ЭЛЛИ

Наступил понедельник, и самолет Джека вот-вот приземлится. Он воспринял новость лучше, чем я думала, но я не узнаю наверняка, пока он не вернется домой, и я не увижу его лично. Рассказать ему по телефону, возможно, было не лучшим решением, но ему нужно было знать. С этого момента я не буду скрывать от него никакой информации.

Мой телефон пищит, а мой желудок сжимается. Я ненавижу это, каждый раз, когда получаю сообщение, я боюсь его прочитать. Я вздыхаю с облегчением, когда вижу, что это Джек.

Джек: Только что приземлился. Буду дома минут через 30 минут.

Я: Не могу дождаться! Только что вернулась из спортзала.

Больше всего я рада услышать от него хорошие новости. Может, поэтому он в лучшем настроении. Приняв душ, я сажусь в гостиной и смотрю в окно на горы. Скоро пойдет снег. Это одна из вещей, которые я люблю в зимнем времени в горах.

Пол вибрирует, когда гараж открывается, и я слышу, как Джек въезжает внутрь. Сердце колотится, я спрыгиваю с дивана и открываю дверь. Он одет в джинсы, кеды и облегающую темно-серую толстовку с капюшоном. Я редко вижу его в повседневной одежде, но он выглядит так же хорошо, как и в костюмах, которые носит.

Он входит и целует меня.

— Доброе утро. Я надеялся найти тебя голой на кровати, — дразнит он.

Я закатываю глаза.

— Я думала об этом, но не могу перестать думать о твоем сюрпризе. Что это?

— Секундочку, кексик. Дай мне войти и обустроиться. — Он смеется, обходя меня на кухне. Он кладет ключи, идет вниз и берет банан из фруктовой корзины. Ухмылка на его лице сводит меня с ума.

Скрестив руки на груди, я смотрю, как он чистит банан и откусывает несколько кусочков. Я нетерпеливо постукиваю ногой, и достаточно громко, чтобы он мог это услышать.

— Кажется, ты довольно хорошо воспринял новости обо всем.

Его глаза сверкают гневом, но он закрывает их и делает глубокий вдох.

— Поверь мне, Элли, это не так. Однако я думаю, что то, что я собираюсь тебе рассказать, поможет в этом.

Он доедает свой банан и подходит ко мне, беря мои руки в свои.

— Когда я был в Аризоне, Гэри кое-что мне предложил. Судя по всему, они с Рэнди обсуждали какие-то новые планы строительства.

Гэри — один из руководителей проектов там. Я много раз слышала, как Джек говорил о нем.

— И что? — Спрашиваю я. Улыбка Джека становится шире, и я задерживаю дыхание.

Он сжимает мою руку.

— Гэри хочет, чтобы я стал ведущим менеджером проекта и архитектором нового медицинского учреждения в Финиксе. Рэнди не хочет, чтобы я это делал, но я думаю, что так будет лучше. Нам нужно уехать.

Отпуская его руки, я отступаю.

— Что это значит? — Должно быть, это не та реакция, которую он ждет, потому что его улыбка исчезает. В моих мыслях полный беспорядок. Если они хотят, чтобы он играл такую огромную роль в проекте, это будет означать…

Вздохнув, Джек сокращает расстояние и обхватывает мое лицо.

— Это значит, что через два месяца Гэри хочет, чтобы мы переехали в Аризону.

— Два месяца? Ты сошел с ума? Что мне делать с пекарней? — Я обвожу руками комнату. — А наш дом? — Я также не хочу покидать свою семью. Слезы наворачиваются на глаза, и он вытирает их.

— Это только временно, — бормочет он тихим голосом. — Пекарня может остаться как есть, и мы все равно сможем сохранить дом. Мы вернемся, Элли.

— Что мне делать в Аризоне, пока ты занимаешься своими делами?

Его глаза сверкают, и он отпускает меня, чтобы залезть в задний карман. Он достает сложенный белый конверт и протягивает его мне.

— Открой его.

Он уже был открыт, поэтому я поднимаю клапан и вытаскиваю изнутри бумагу, только это не просто бумага. Это чек. Очень большой, причем… 500 000 долларов, если быть точной. Разинув рот, я смотрю на него, совершенно ошеломленная.

Джек выхватывает его у меня из рук и кладет на стол.

— Это мой бонус, если мы примем предложение, Элли. Мы можем найти себе дом в Аризоне, а остаток денег использовать, чтобы открыть еще одну пекарню. Подумай о возможности сделать «Сладкую сенсацию» сетью.

Эта мысль волнует меня больше всего. Это будет много работы, но, если пекарня будет преуспевать, я, возможно, смогу открыть больше заведений в Соединенных Штатах.

Джек тяжело вздыхает, отвлекая меня от моих мыслей.

— Более того, это увезет нас отсюда на некоторое время. Следовательно, твой бывший псих-ублюдок не сможет преследовать тебя. Я знаю, ты будешь этому рада. — Это действительно огромное облегчение. — И как только Оуэн его найдет, мы получим запретный судебный приказ. Если нет, я убью его, и мы покончим с этим.

Я качаю головой.

— А потом тебя арестуют за убийство. Это мне не поможет, особенно если я забеременею.

Грустное выражение пробегает по его лицу, и он опускает голову.

— Ты права. Но с нашим пребыванием в Аризоне это отвлечет нас от всего этого.

— Ты прав, это так.

Он резко поднимает голову, голубые глаза смотрят более обнадеживающе.

— Ты хочешь сказать, что мы можем это сделать?

Я крепко целую его и прыгаю в его объятия.

— Да, — визжу я. — Ты меня зацепил всей этой частью с пекарней. Но я буду скучать по своей семье. Моя мама будет грустить. — Наши губы снова соприкасаются, на этот раз нежнее.

— Я знаю, — отвечает он вокруг моих губ. Отстраняясь, он улыбается. — Но твои родители будут более чем приветствоваться, когда приедут к нам. Два года пролетят быстро. И кто знает, может, ты захочешь остаться там подольше.

Я сомневаюсь, но я не собираюсь ему этого говорить. Пайнкрест — мой дом. Аризона станет приключением, но я хочу, чтобы мои дети были ближе к моим корням. То есть, если мы когда-нибудь забеременеем.

— Позвони своим родителям, а я позвоню Оуэну. Давай пригласим их на ужин. Так мы сможем рассказать им всем вместе.

— Я сделаю шоколадный торт. Может, это поможет сгладить ситуацию с родителями. — Хотя это пустые мечты. Моим родителям совсем не понравится, если я уеду.

Мы доедаем наш ужин с жареной курицей и жареным картофелем, а затем я достаю шоколадный торт. Мои родители нервно волнуются, вероятно, думая, что я беременна. Оуэн с любопытством смотрит на нас, потому что знает, что что-то не так.

Я отрезаю каждому по кусочку торта и сажусь обратно. Моя мать слишком взволнована, чтобы есть его.

— Так… что происходит? — Спрашивает она, подпрыгивая на своем месте.

Джек и я переглядываемся, и он встает, чтобы встать позади моего стула, положив руки мне на плечи. Он успокаивающе сжимает их.

— Элли и я решили, что переедем в Аризону… временно.

Вилка моего отца замирает у его рта, и торт падает на его тарелку. Моя мать смотрит на нас с открытым ртом, а затем разражается смехом.

— Серьезно, что происходит? Ты беременна?

Глаза у меня горят, я качаю головой.

— Мы переезжаем, мама. Джеку предложили потрясающую возможность, и я собираюсь открыть еще одну пекарню. Нам будет полезно уехать.

— А как насчет того, чтобы завести семью? Меня не будет с тобой.

Я знала, что это разобьет ей и мне сердце. Слезы текут по моему лицу.

— Я найду дом с большим пространством. Вы с папой можете жить у нас, когда захотите.

Оуэн даже не смотрит на нас, когда я смотрю на него. Он возится со своим тортом и отодвигает его в сторону. Я знала, что будет трудно им рассказать, но не ожидала, что это так сильно разорвет мое сердце.

Мои родители переглядываются, и отец кладет руку ей на плечо.

— Все будет хорошо. Мы можем навещать их столько, сколько захочешь. У меня куча времени на отпуск из-за работы. — Кажется, это успокаивает мою маму.

Она переводит взгляд на меня.

— Я тебе надоем, когда у вас появится ребенок. Я не позволю своей внучке провести месяцы без меня.

Я вылезаю из кресла и обнимаю ее.

— Я бы не хотела, чтобы было по-другому. Два года пролетят быстро. К тому же, это новое приключение для меня и моей пекарни.

Ее руки крепко обнимают меня.

— Я знаю, милая. И я могу помочь тебе, чем смогу.

Я смеюсь сквозь слезы.

— Я начинаю думать, что буду видеть тебя чаще, когда перееду.

Оуэн до сих пор ничего не сказал, но у меня такое чувство, что он прибережет это до тех пор, пока мои родители не уедут. И я была права. Как только они выходят за дверь, он качает головой. Скрестив руки на груди, он смотрит на Джека. Раньше в колледже он не выглядел таким устрашающим. Только когда он начал полицейскую подготовку, он набрал массу. Но Джек тут как тут. Иногда мне кажется, что они пытаются переплюнуть друг друга. Но, думаю, это мужская черта.

— Скажи это, — командует Джек. — Я знаю, что ты хочешь что-то сказать.

Оуэн фыркает.

— Знаешь, если ты уедешь, меня не будет рядом, чтобы помочь тебе, если я тебе понадоблюсь.

Джек вздыхает.

— Вот почему я надеюсь, что ты найдешь Снайдера и надерешь ему задницу. Мы можем получить запретный судебный приказ против него. Если он попытается связаться с Элли или появится в Аризоне, я позабочусь об этом. Я смогу защитить ее.

Оуэн качает головой.

— Это самое неудачное время. Я даже не знаю, где Снайдер, и не узнаю, пока не будет подана официальная жалоба. У нас нет ничего, на что можно было бы опереться, кроме сообщений и того, что он мог быть на моей вечеринке. — Тяжело вздохнув, он смотрит на нас и проводит рукой по волосам. — Его начальник не выдаст его местонахождение, пока мы не получим ордер на его арест. — Он пристально смотрит на меня своим убийственным взглядом. — Сейчас ты уязвима. Он может быть где угодно.

— Но это не значит, что он собирается похитить или попытаться убить меня. Мы говорим о Брайане. Он никогда не причинит мне вреда.

— Мы этого не знаем, — заявляет Оуэн. — Прошло много лет с тех пор, как я был рядом с этим парнем. И ты, — он смотрит на меня, — тоже не знаешь его так хорошо. Прошло много лет с тех пор, как ты последний раз говорила с ним. За это время могло измениться все, что угодно.

Джек кладет руку ему на плечо.

— Что бы ни случилось, мы все равно переезжаем в Аризону. Элли и мне нужно уехать. Это будет хорошо для нас, а это мой приоритет.

Мышцы челюсти Оуэна сжимаются, но он кивает в знак понимания. Он ни на йоту не согласен с этим, и я понимаю его точку зрения.

— Делайте то, что должны. Я поддержу вас, несмотря ни на что.

Я обнимаю его, и его руки сжимаются вокруг меня.

— Ты же знаешь, мы любим тебя и ценим все, что ты для нас делаешь. Я буду в порядке, обещаю.

— Тебе лучше быть в порядке. — Он отпускает меня и указывает на Джека. — Или я надеру твоему мужу задницу.

Они оба смеются и обнимаются.

— Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь.

Джек тяжело вздыхает, когда возвращается, проводя Оуэна.

— Все прошло не так хорошо, как я надеялся, но, думаю, не так уж и плохо.

Я накрываю шоколадный торт и ставлю его в холодильник.

— Самым ужасным для меня было видеть, как плачет мама. Я не могу представить, каково это — быть матерью и позволить одному из своих детей переехать через всю страну, независимо от того, сколько им лет.

Прислонившись к стойке, Джек загоняет меня в угол, сжимая меня в своих руках. Он прижимается своим телом к моему, и я чувствую твердость между его ног.

— Думаю, я знаю, как тебя подбодрить.

— Да? — Спрашиваю я, обхватывая руками его шею.

Схватив меня за бедра, он поднимает меня на стойку, уткнувшись лицом в мою шею. По моей коже пробегает холодок, и я дрожу.

— Это тоже меня подбодрит. Держись крепче.

Сцепив мои лодыжки вокруг своей талии, он поднимает меня и несет из кухни, останавливаясь один раз, чтобы прислонить меня к стене нашей гостиной. Он скользит своим членом по мне и смыкает свои губы с моими. Я стону ему в рот, когда мое тело воспламеняется от множества разных ощущений.

— Думаешь, мы сможем добраться до спальни? — Спрашивает он, срывая с меня рубашку.

Хихикая, я смотрю вниз на рваную одежду на полу, а затем на него, его взгляд красноречив.

— Я куплю тебе еще одну, — хрюкает он, неся меня наверх по лестнице.

Я вижу фотографию с нашей свадьбы на лестнице, и это возвращает меня в прошлое.

— Помнишь нашу первую брачную ночь? — Спрашиваю я, затаив дыхание.

Его губы по всему моему телу, посасывают и покусывают мою шею.

— О да, — стонет он, прижимая меня к стене, толкаясь в меня. — Я даже не помню, сколько раз я заставлял тебя кончать. Это было так чертовски жарко. — Несмотря на то, что мы устали от свадьбы и всех этих празднеств, мы все равно занимались любовью всю ночь.

Он поднимает мой бюстгальтер и обхватывает мою грудь рукой, сдвигая меня вверх, чтобы он мог пососать мой сосок между зубами. Закрыв глаза, я стону и прижимаю его к себе, мои внутренности сжимаются. Я чувствую, как кровь приливает к месту между ног, которое ноет от прикосновения Джека. Всего одно нежное движение, и я полностью потерялась и стала в его власти.

— Джек, — выдыхаю я, выгибая спину.

Посмеиваясь, он тянется и расстегивает мой бюстгальтер, позволяя ему упасть на пол. Он откидывается назад и смотрит вверх и вниз на мое тело, пока я оседлала его, сцепив ноги вокруг его талии. Его член становится тверже между моих ног.

— Ты такая красивая, Элли, — бормочет он, убирая прядь моих волос со лба. Он медленно наклоняется вперед и прижимается лбом к моему, вдыхая мой запах. Он сильный мужчина, но такой нежный в своих прикосновениях.

Я дергаю его за рубашку.

— Это нужно снять сейчас же.

Ухмыляясь, он поднимает руку и тянет ее через голову, позволяя ей упасть на пол. Я провожу руками по его татуировкам и целую его грудь. Он сделал их еще до того, как я его встретила, еще тогда, когда в моде были племенные татуировки, и он должен был выглядеть как крутой боец. Мне нравятся они на его теле.

— Я хочу заняться с тобой любовью, Джек.

Он несет меня по коридору и бросает на нашу большую кровать. Там темно, но сквозь жалюзи пробивается полоска лунного света, давая нам как раз нужное количество света. Наша спальня — мое любимое место. Стены темно-серые, и они подходят к нашему темно-синему одеялу и серым атласным простыням. Обычно весной и осенью мы оставляем окна открытыми, и ветер развевает легкие занавески. Это всегда выглядит так волшебно. Но сейчас, когда светит луна, голубой взгляд Джека становится еще более соблазнительным.

Начав с моих губ, он проводит пальцем по моей шее, между грудей и по моим шортам. Расстегивая пуговицу, он скользит ими по моим ногам и отбрасывает их в сторону. Его руки теплые, когда он проводит ими по моим ногам, чтобы раздвинуть их, лаская мои бедра.

Он стонет, и встает, срывая джинсы, освобождая свой напряженный член, обхватывая себя ладонью, и мое тело напрягается. Я сползаю к краю кровати и хватаюсь за его задницу, притягивая его ближе. Мои губы обхватывают его головку, и я провожу языком по ней.

Он сжимает мои волосы в кулаках, и из его груди вырывается глубокий гортанный стон.

— Охренеть.

Это подстегивает меня еще больше. Я сосу его сильнее, скользя рукой вверх и вниз по его стволу. Его дыхание вырывается наружу, и я ускоряюсь.

Рычание срывается с его губ, и он отстраняется.

— Я так чертовски сильно хочу тебя прямо сейчас.

Закусив губу, я похлопываю по кровати.

— Тогда ложись.

Он хватает меня за руки и тянет меня на себя, прежде чем скользнуть руками вниз к моей заднице.

— Почему ты всегда заставляешь меня терять контроль?

— О, я не знаю… Я думаю, ты справишься, — дразню я, игриво сжимая выпуклый кончик его члена.

Дергаясь в мою руку, он наклоняет мое тело вниз и грубо смыкает губы на соске, сильно посасывая. Щетина на его подбородке натирает мне кожу. Когда он кусает, я вскрикиваю и качаю бедрами по его длине.

Его пальцы впиваются в мои бедра, когда он поднимает меня и швыряет вниз. Как только он полностью оказывается во мне, он поднимает меня и снова и снова тянет меня вниз на себя. Мои движения не мои собственные. Я под его контролем, и мне это нравится. Даже когда я сверху, он доминирует и берет то, что хочет. Запустив руки в мои волосы, он запрокидывает мою голову назад и кусает мою шею, помечая меня.

— О, да. Джек…

Его низкий гул удовлетворения вибрирует до самого моего ядра. Я так близка к оргазму, что едва могу ясно соображать. Снова и снова он опускает меня на свой член с карающей силой, и облизывает и сосет мои соски, оттягивая их зубами.

Обхватив его шею рукой, я выгибаю спину, чтобы дать ему лучший доступ. Затем я беру его яйца, оттягивая за задницу, массируя их.

— Иисус, я сейчас кончу, — рычит он, сокращая толчки. С криком до хрипоты он притягивает мое тело к себе и смотрит вниз, чтобы посмотреть, где мы соединились.

Крича от удовольствия, я сажусь на него так глубоко, как только могу. Он стонет и крепко сжимает меня, пока я содрогаюсь от волны за волной своего освобождения. Все это усиливается, когда я чувствую, как он взрывается внутри меня. Мне нравится ощущение пульсации его члена. Затаив дыхание, я позволяю голове упасть на его плечо, пока его пальцы ослабевают на моей талии.

— Вот об этом я и говорила. — Говорю я, отчаянно пытаясь отдышаться.

Откидывая мои волосы в сторону, он нежно целует мою шею и обнимает меня за талию.

— О, мы еще не закончили, кексик. Это лишь один оргазм позади. Тебе еще предстоит несколько.

Я тяну его нижнюю губу между зубами и стону.

— На то и расчет.