Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 16. Анатолий Трушкин

Раздел VIII Кино

(сюжеты для сатирического журнала «Фитиль»)

Проходная. Вахтер. К вахтеру приближается Скрипухин.

СКРИПУХИН. Пока. Митрич.

ВАХТЕР. Будь здоров. Скрипухин… Стой! Раз-два!

Скрипухин испуганно замирает.

Повернись.

Скрипухин поворачивается спиной. Из-под пиджака у него торчит кончик лисьего хвоста

Что же это ты? (Тянет за мех, из-под пиджака вылезает большой лисий хвост.) Не стыдно?

СКРИПУХИН. Это, Митрич, понимаешь..

ВАХТЕР. Перед людьми-то не стыдно?

СКРИПУХИН. Это, Митрич, атавизм. У одного из ста миллионов, как у диких предков, вырастает хвост…

ВАХТЕР. Рассказывай мне.

СКРИПУХИН. Честно, Митрич, так бывает, таких людей на земле, может, всего-то человек сорок.

ВАХТЕР. Сорок два.

СКРИПУХИН. Откуда ты знаешь?

ВАХТЕР. Все у нас работают. Но они следят за собой, а ты не успел устроиться — уже всю срамоту свою наружу. Заправь щас же!

Скрипухин прячет хвост, выскакивает на улицу. На стене проходной вывеска «Меховая фабрика».

Магазин, мясной отдел.

ПРОДАВЕЦ. Слушаю вас, бабушка. Что вы хотите?.. Говядины?.. Какой кусочек?.. На первое, на второе?.. На второе. На второе бабушке надо. Сейчас мы ей сочиним, что получше. Где он у нас самый лучший кусочек? А вот он на бабушку смотрит. (Взвешивает.) Три сорок пять. В кассу, пожалуйста.

БАБУШКА. Спасибо, милый, дай тебе бог здоровья.

ПРОДАВЕЦ. И вам, бабушка, здоровья, успехов и большого личного счастья. Кто следующий?.. Ты, сестричка?.. Красавица какая. Что ты хочешь?.. На студень?.. Сейчас подберем тебе. Давай подумаем сперва, как нам лучше сделать. Сколько ты гостей ждешь?

Недалеко от продавца с внутренней стороны прилавка останавливается Первый в белом, чистом халате, видимо, заведующий. Недовольно наблюдает за Продавцом. К нему подходит Второй в белом халате.

ВТОРОЙ. Опять?

ПЕРВЫЙ. Надо кончать с этим.

ВТОРОЙ. Он нас всех под монастырь подведет.

ПРОДАВЕЦ. Сейчас, сестричка, мы из-под прилавка достанем. Здесь кто-то для себя отложил. (Взвешивает.) Та-ак. Четыре тридцать пять. Виноват! Четыре двадцать семь. Не надо никаких благодарностей, это моя работа, мой долг. А вы, товарищ, что вы мне подмигиваете? Не знаю я никого и ничего. Встаньте в общую очередь. Порядок один для всех.

К Первому и Второму подходит Третья в белом халате.

ТРЕТЬЯ. Что случилось?

Первый безнадежно, в сердцах, машет рукой, уходит.

ВТОРОЙ (Третьей). Сидоров! Опять вышел на работу в нетрезвом виде.

Новый дом. Отделочные работы. Комната. Маляры.

ПЕРВЫЙ. Эту стену просили в розовый цвет покрасить. (Макает кисть в ведро, красит — на стене остается бледно-розовый след.)

ВТОРОЙ. Срамота а не краска!.. А в древности знали секрет, века держится, как будто вчера покрасили. Утеряли рецепт, теперь не угадаешь.

ТРЕТИЙ. Может, желток добавляли?

ПЕРВЫЙ. Сам ты желток.

ТРЕТИЙ Может, смолу добавляли?

ПЕРВЫЙ. Сам ты смола.

Все расстроены. Первый достает деньги, протягивает Третьему.

ПЕРВЫЙ. Слетай, возьми. С горя примем. Только мигом. Третий согласно кивает, захлопывает дверь, тут же ее открывает, в руке у него бутылка портвейна.

Молодец! (Откупоривает бутылку.)

В прихожей слышны голоса.

ГОЛОС. Проходите сюда. Здесь та же история.

ПЕРВЫЙ. Начальник управления! (Сливает портвейн в ведро с краской.)

Второй и Третий загораживают его. Входят Начальник и Посетитель.

НАЧАЛЬНИК (показывает на стену). Видите?.. Разве это краска?.. Можем пои вас попробовать.

Начальник берет кисть, мешает краску в ведре, делает на стене мазок — след слепяще яркий, веселый. Все в недоумении замирают.

ПОСЕТИТЕЛЬ (пробует мазок пальцем). Уже высох!

Начальник и Посетитель осторожно берут ведро, несут его к выходу.

ПЕРВЫЙ (достает из-под телогрейки пустую бутылку портвейна). Что пьем, а?!

Институт. Идет конкурс проектов. На сцене — председатель, члены приемной комиссии и три защитника проектов.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. По просьбе Управления складских помещений наш институт разработал три проекта складских помещений. Прежде чем рассматривать их, представлю членов приемной комиссии. Доктор наук профессор Интегралов Герасим Трофимович.

Интегралов встает, кланяется.

Архитектор Кирпичев Арнольд Бенедиктович.

Кирпичев встает, кланяется.

И председатель складского хозяйства города Семилапов Михаил Михайлович.

Семилапев кивает головой.

Пожалуйста, проект номер один.

Выставляется проект номер один.

ЗАЩИТНИК ПЕРВОГО ПРОЕКТА. Как видите, основное достоинство проекта заключается в том, что при той же площади емкость складских помещений увеличивается вдвое.

СЕМИЛАПОВ. Хороший проект.

ИНТЕГРАЛОВ. Не пойдет.

СЕМИЛАПОВ. Почему?

ИНТЕГРАЛОВ. Есть один существенный недостаток. Территория склада совершенно лишена зелени. А мы в первую очередь должны думать о тех, кто работает на складе

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Проект номер два.

Выставляется проект номер два.

ЗАЩИТНИК ВТОРОГО ПРОЕКТА. Как видите, основное достоинство проекта заключается в том, что склад не только озеленен, но и емкость помещений увеличена втрое.

СЕМИЛАПОВ. Хороший проект.

КИРПИЧЕВ. Не пойдет.

СЕМИЛАПОВ. Почему?

КИРПИЧЕВ. Есть один существенный недостаток. Проект не предусматривает зон отдыха, пунктов питания, нет комбината бытовых услуг с химчисткой, прачечной, ремонтом обуви и так далее. А мы в первую очередь должны заботиться о тех, кто работает на складе.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Проект номер три.

Выставляется проект номер три.

ЗАЩИТНИК ТРЕТЬЕГО ПРОЕКТА. Как видите, склад озеленен, предусмотрены зоны отдыха, питания, бытовых услуг.

СЕМИЛАПОВ. Отлично!

ЗАЩИТНИК ТРЕТЬЕГО ПРОЕКТА. Емкость помещений увеличена вчетверо.

СЕМИЛАПОВ. Прекрасно!

ЗАЩИТНИК ТРЕТЬЕГО ПРОЕКТА. Равным же достоинством является то, что склад построен в форме лабиринта и вынести что-либо с его территории невозможно.

СЕМИЛАПОВ. Не пойдет!

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Почему?

СЕМИЛАПОВ. А вам об этом сегодня уже не раз говорили! В первую очередь надо думать о тех, кто работает на складе.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Добрый вечер, товарищи телезрители. С праздником вас! Здоровья вам, удачи, любви, успехов в труде, всего, всего самого лучшего! А в первую очередь, конечно, большого личного счастья!

Вот эта, утопающая в вечерних лучах солнца местность — старинное русское село Мясоедово. Многое повидало оно на своем веку: хазары, печенеги, татаро-монголы. Сегодня здесь мы. Дедушка, здравствуйте.

ДЕД. Здравствуй.

КОРРЕСПОНДЕНТ С праздником вас! Скажите, сейчас лучше стало жить?

ДЕД. Чем когда?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Чем раньше… Ну, хоть лет тридцать тому назад.

ДЕД. Тридцать?.. Тридцать лет назад мы же ничего не имели. Никита же все отобрал.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Значит, сейчас лучше стало жить?

ДЕД. Чем когда?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Чем тридцать лет назад.

ДЕД. А чем лучше?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Не имели тогда ничего.

ДЕД. Так мы и щас ничего не имеем.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Сейчас, дедушка, вы имеете гласность. Это — очень много. Можно открыто говорить обо всем, что наболело, обо всем, что у нас плохо. Раньше об этом и подумать было нельзя.

ДЕД. Почему?.. И раньше думали, что у нас все плохо.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Не помню, товарищи, говорил я вам или нет: вот эта, утопающая в последних лучах солнца местность, — старинное русское село Мясоедово. А вас, дедушка, я хотел спросить: ведь лучше стало жить?!

ДЕД. Чем когда?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Чем сорок лет назад.

ДЕД. Сорок?.. Это после войны… В магазин придешь — и деньги есть, а купить нечего. Карточки ввели на продукты, талоны были на масло там, на сыр.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Дедушка, а пятьдесят лет назад что было?

ДЕД. Пятьдесят?.. Преследовали почем зря.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Как они выглядели, эти изверги?

ДЕД. Да как?.. Люди как люди, как сейчас все выглядят.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Спасибо, дедушка, у нас к вам остался только один вопрос. Что было шестьдесят лет назад?

ДЕД. Шестьдесят?.. Тогда от голода много умерло. Жуткое дело.

КОРРЕСПОНДЕНТ. А сейчас от голода не умирают.

ДЕД. Щас нет… Щас от радиации.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Дед!

ДЕД. Что?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Вот эта местность — старинное русское село Мясоедово, а я тебя последний раз спрашиваю: лучше стало жить?!

ДЕД. Чем когда?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Чем при хазарах!

ДЕД. При хазарах?.. Тогда все предали огню и пожарам.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Значит, сейчас лучше стало жить?!

ДЕД. А чем лучше?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Пожаров нет.

ДЕД. Так гореть нечему.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Дедушка… сгинь к чертовой матери. Лучше бы я делал передачу не из села, а из города.

ДЕД. А чем лучше-то?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Еще раз вас с праздником, товарищи телезрители, до свидания. Всего, всего вам самого хорошего: здоровья, удачи, счастья, чтобы дом полной чашей! В общем, чтобы все было… как до хазар.

Прихожая в богатой, но безвкусно обставленной, скорее даже загроможденной квартире. Звонок в дверь. Открывает безвкусно одетая женщина — на пороге слесарь-водопроводчик.

СЛЕСАРЬ. Слесаря вызывали?

ХОЗЯЙКА. Вызывали. Проходите. Только ради бога! Осторожнее, это паркет восемнадцатого века.

СЛЕСАРЬ (смотрит под ноги, не сразу). До новой эры?

ХОЗЯЙКА (снисходительно улыбается). После.

Оба на цыпочках идут на кухню.

СЛЕСАРЬ. А то тут один мужик достал до новой эры.

ХОЗЯЙКА (хватается за сердце). Не может быть!

СЛЕСАРЬ. Я тебе говорю. Из Рима привез. У него кореш проводником работает. По тому паркету вообще ходить нельзя.

ХОЗЯЙКА. А как же они?

СЛЕСАРЬ. Ползком.

ХОЗЯЙКА. Зато у нас кресло сиамское. Сидели вы в таком? Кактус японский! Видели вы такой?

СЛЕСАРЬ. Сидел я на таком кактусе. Вот я видел кактус у одного мужика. Мохероносный.

ХОЗЯЙКА (хватается за сердце). Какой?

СЛЕСАРЬ. Мохероносный. Мохер из него прет, сто граммов в сутки.

ХОЗЯЙКА (неуверенно). Но холодильник у нас… шесть ведер входит.

СЛЕСАРЬ. Я у одного мужика видел, теща входила.

ХОЗЯЙКА (хватается за сердце). Не может быть!

СЛЕСАРЬ. Я тебе говорю, возьмет чего надо и назад. Этот кран заменить?

ХОЗЯЙКА. Этот.

СЛЕСАРЬ (достает ключ, возится с краном). Что ты! Народ совсем с ума посходил. Прямо болезнь какая-то. Я с кранами замучился. Одному сделай, чтобы не гудело, другому, чтобы гудело, как в Нидерландах, третьему, чтобы как в Бразилии. Перед тобой был у одного мужика, в ногах валялся: «Сделай, чтобы шипело, как в Гандуриле!»

ХОЗЯЙКА. Да такой страны нет!

СЛЕСАРЬ (удивленно смотрит на нее). Ну, да?! А я сделал.

ХОЗЯЙКА (хватается за сердце, переводит дыхание). А мне бы вы не могли?

СЛЕСАРЬ. Что?

ХОЗЯЙКА. Что-нибудь в этом роде. Кран, чтобы ни у кого такого не было.

СЛЕСАРЬ. Могу. (Достает здоровенный ключ.) Век будешь благодарить. Гости придут — и в обморок! (Что-то делает с краном.) Готово.

ХОЗЯЙКА (зачарованно смотрит на кран). А чей он?

СЛЕСАРЬ. Неандертальский. Шумит, свистит, шипит, гудит. (Включает кран.) А не работает.

Кран лихорадочно трясется, вместо воды из него идет хриплый хохот.

— Разрешите?

— Разрешаю.

— Товарищ директор, я к вам с дерзкой мыслью.

— Хвалю.

— Что, если нам у входа повесить плакат: «Пусть помнит каждый из нас: работе — время, потехе — час»?

— Мне нравится. «Пусть помнит каждый из нас: работе — время, потехе — час». Очень хорошо, смело и кстати.

— Сказать, чтобы написали?

— Сказать.

— Большими белыми буквами на синем фоне?

— Лучше синими на белом.

— Понимаю.

— И небольшими.

— Понимаю.

— И короче.

— «Каждому из нас: работе — время, потехе — час»?

— Еще короче.

— «Работе — время, потехе — час».

— А ну, еще короче!

— «Потехе — час».

— Мне нравится.

— Сказать, чтобы делали?

— Сказать. Только «Потехе — час» как-то непривычно. Напишите: «Обед с часу до двух». Так будет хорошо, смело и кстати. Ну, идите, дерзайте дальше.

— Эй, ты чего на крыше делаешь?

— Я — самоубийца.

— А-а-а, тогда ладно. А канистра зачем?

— Подожгусь и брошусь, чтобы наверняка.

— Это вряд ли. Наверняка у нас ничего не может быть. Время смутное.

— А что мне помешает?

— Зацепишься за что-нибудь.

— А я тогда камень на шею — ив омут.

— Да сейчас захламили все реки. Упрешься ногами в мусор и будешь болтаться над водой, как кувшинка.

— Застрелюсь!

— Не. Или в сторону выстрелит, или порох сырой окажется. Сейчас все делают наспех.

— Под поезд брошусь!

— Они все опаздывают.

— Повешусь я!

— С ума сошел? Строят-то как — или крюк не выдержит, или веревка лопнет.

— Грибов ядовитых наемся!

— Тоже вряд ли. Сейчас не узнать, какие ядовитые, какие съедобные.

— Голодом себя заморю!

— Не понял.

— Голодом себя заморю!

— Интересно! А мы все чем занимаемся?.. На это как раз вся жизнь уйдет.

— Мужик.

— Что?

— Что же мне делать-то?

— А один только выход у нас. Надо начать жить хорошо!.. Как начнешь жить хорошо, так тебя и прихлопнут.

— Ну что, русский, загадочная твоя душа, не выпьешь ведро водки?

— Ведро и лошадь не выпьет.

— Лошадь не выпьет. А ты-то — русский!!!

— Ну, зачем мне?.. Ни с того ни с сего. Смысл какой?

— Смысла никакого нет.

— Рабочий день только начался, ни копейки еще не заработал.

— А выпьешь, с тебя еще вычтут.

— Тем более. Домой придешь, как свинья.

— А то еще и приползешь.

— А то еще и приползешь, как гад. Дома скандал, слезы.

— Еще хорошо, а то — истерика.

— Тем более. Посуда вдребезги, одни убытки.

— Да не убытки, разорение.

— Тем более. И кому я чего докажу?

— Никому ничего ты не докажешь.

— Если бы ради какого-то большого дела!

— Ни для какого дела. Просто так.

— Глупость то есть.

— Да, дурость, и все.

— То есть всю жизнь корове под хвост?

— Не просто корове, а какой-нибудь больной корове.

— Получается — все против того, чтобы мне пить.

— Получается, что против. Ну, тогда извини.

— Стой! Вот когда все против тебя, обязательно надо выпить. Давай ведро.

— Загадочный народ!.. Зато теперь никаких забот тебе.

— Самая теперь забота нам.

— Какая?

— Это — тайна.

— Скажи.

— Это — русская тайна!

— Скажи, я никому. Какая забота?

— Где достать второе ведро.

— Зачем?

— А вот этого даже мы не знаем.

Вокзал. Из поезда выходит перезрелая девушка в подвенечном платье и фате. Навстречу ей бросаются люди.

ПЕРВАЯ. Мать-то радая, соскучилась.

ВТОРАЯ. Соскучишься. Считай, год без дочери. То она в Москве была на конкурсе невест, то по Союзу ездила, опытом делилась.

ПЕРВАЯ. А жених-то где?

НЕВЕСТА (в окружении родных). А Коля где?

— Куда Николай делся?

— Коля-то где?

ПАРЕНЬ (мрачно). Коля просил извиниться, что не встретил. Он вчера женился.

Поодаль стоят две старушки.

Все озираются.

Утро. Комната. Мужчина бреется электробритвой. Свободной рукой включает приемник.

ГОЛОС ИЗ ПРИЕМНИКА…оглушительный взрыв. Разрушено два жилых квартала. Как полагают специалисты, взрывное устройство было вмонтировано в электробритву, которой премьер-министр имел обыкновение бриться.

Выключает электробритву и приемник, недобритый идет на кухню. На электроплите — чайник. Включает радио.

ГОЛОС…на месте, шесть человек ранено, один находится в тяжелом положении. Как полагают специалисты, самодельная бомба была подложена в электроплиту. При нагревании…

Бросается к плите, выключает чайник, смотрит на часы. Голодный, небритый начинает быстро одеваться. Спешит к автобусной остановке. Подходит автобус. Мужчина норовит сесть.

Из автобуса радийный голос.

ГОЛОС… такой силы, что автобус потерял управление, пробил ограждение на дороге и вместе с сорока девятью пассажирами упал с высоты двенадцатиэтажного дома. Специалисты полагают…

Мужчина выпрыгивает из автобуса и бежит к метро.

Вагон метро. Мужчина задумчиво улыбается.

Рядом сидящий пассажир, оставив чемоданчик, идет к схеме станций метро.

Мужчина безразлично смотрит на чемоданчик… слышит тиканье часов. Испуганно озирается. Что-то роняет на пол девушка, стоящая у схемы метро. Обладатель чемоданчика галантно нагибается поднять оброненное. Герой наш не видит обладателя чемоданчика — он исчез! Часы тикают!.. Мужчина хватает чемоданчик, бежит к двери вагона, с силой раздвигает их, выбрасывает чемоданчик, возвращается на место, счастливо улыбается… Слышит тиканье часов.

СОСЕДКА. Будильник встал, везу в ремонт, а он пошел!

Возвращается владелец чемоданчика, вопросительно и недобро смотрит на героя.

ГОЛОС ИЗ ПРИЕМНИКА… был избит в вагоне метро и не приходя в сознание…

Мужчина падает в обморок.

Улица. Вечер. Столб. Держась за столб, стоит молодой мужчина. Мимо идет старушка.

СТАРУШКА. Не с сердцем ли что? Молодой человек, ты что домой не идешь?

МУЖЧИНА. Нельзя.

СТАРУШКА. Почему?

МУЖЧИНА. Не пустят.

СТАРУШКА. Так на работу вернись.

МУЖЧИНА. Не пустят. Нельзя.

Старушка тянет носом воздух, осуждающе качает головой.

СТАРУШКА. В парк иди, проспись.

МУЖЧИНА. Не пустят, нельзя.

СТАРУШКА. Тогда в лес ступай. Сейчас через подземный переход…

МУЖЧИНА. Подземный переход — общественное место. Нельзя, не пустят.

СТАРУШКА (растерянно смотрит на него). Тогда иди назад, где был.

МУЖЧИНА. Не пустят, нельзя. (Плачет.)

Недалеко от них открывается крышка канализационного колодца.

МУЖЧИНА (обреченно). Мне, мать, одна дорога. (Направляется к колодцу.)

Из колодца наполовину высовывается мужчина в форме дорожного рабочего.

МУЖЧИНА (затравленно озирается). Что же теперь?

Едет милицейская машина. Мужчина счастливо смеется, бросается ей наперерез.

МУЖЧИНА. Стой! Сто-ой!!

Машина резко тормозит.

(Открывает дверь). Пустите.

В машине задержанные, такие же, как он, свободных мест нет

Пьяный в машине. Куда?! Полно уже! Нельзя!!

Дверь захлопывается, машина уезжает.

МУЖЧИНА. Ну уж, нет. (Бросается в погоню.)

Мы видим, что он перегоняет машину, преграждает ей путь. Машина останавливается, забирает Мужчину, едет дальше.