Анютины глазки 2

Глава 14

– Анюта! – по ступеням крыльца легко, казалось, опоры ногами не касаясь, взбежал молодой человек с необыкновенными глазищами светло-фиолетового цвета.

– Васечка, дружочек мой, – обрадовалась я, словно год не виделись. – Слушай, ты будто не по дням, а по часам растёшь. Рост, стать, обаяние… Ух!

– Это ты, подружка моя, в хлопотах с детьми совсем на меня внимание обращать перестала. А обещала мамой быть, – парировал моё замечание Васил.

– Я на тебе, лапушка, только училась материнству. Деккир с Аилом вариант номер два. Оттого-то им больше внимания достаётся, – рассмеялась я.

– Бедным будет твой следующий ребёнок, – шутливо закатил глаза собеседник. – Задушишь заботой.

– Не более, чем ты Стаську. Куда девочку дел? Прибил и труп в песочнице закопал? – ответила я, не желая, чтобы последнее слово осталось за Васечкой.

– Быстрее она меня уморит, чем я её, – отмахнулся молодой наставник юного дарования.

Так, шутливо препираясь, мы и вошли в холл, где столкнулись с не в меру возбуждённым Гусом. Увидев нас, Ефим не то смутился, не то растерялся. Видно, он не хотел видеть нас сейчас вместе. Но как вышло.

– Васил, ты мог бы позвать магистра? – обратился он к юноше.

Ой, не всё о нашем мальчике мэтр знает. Он-то надеялся, что тот сорвётся и побежит за наставником, но Васечка только глаза прикрыл и слегка брови нахмурил.

– Скоро придёт, – доложил Гусу и вопросительно посмотрел: что-то ещё?

Вот так. Недавно мой друг начал осваивать ментальную магию. Со Станиславой они легко перекидываются репликами, замечаниями, короткими фразами. С Учителем Васечке чуть труднее общаться – всё же мозг магистра уже не молод и не столь подвижен, чтобы менять способ общения. Меня дружочек тоже пытался приобщить, но я только отмахнулась – и без того причин для головной боли хватает. А вот Ефим со своим плотным графиком занятости остался в неведении.

– Может, чаю? – предложила я, понимая, что разговор предстоит серьёзный.

Мужчины кивнули, и я позвала дежурную горничную. Всё же система выработки навыков у будущих экономок и компаньонок, предложенная Таей, работала. Хорошо руководить слугами, когда изнутри работу знаешь и сам в шкуре прислуги побыл, пусть и недолго. Да и правдивые рекомендации выпускницам проще давать, когда видишь их не только на уроках, но и в деле. Нескольким девчонкам пришлось предложить поменять профессию из-за чрезмерного любопытства и болтливости. Если они, зная, что в процессе учёбы каждый их шаг отслеживается, всё равно не могут сдержать дурных привычек, что будет в дальше? Мы отвечаем за качество. Оттого у нас конкурс на каждое место и очередь за выпускниками.

Ежегодно школа выпускает пять гувернанток для магически одарённых детей. Девушек учат отслеживать эмоции воспитанников, помогать детям справляться с силой дара и контролировать его. Воспитательницы могут научить ребёнка и медитации, и концентрации, и навыкам, необходимым юному чародею для начала более серьёзного обучения.

Также в количестве пяти человек выпускаем по профессии экономка-компаньонка. Не секрет, что часто одинокие дамы, нанимая себе компаньонку, взваливают на неё дополнительные обязанности. И наоборот тоже бывает. А вот в большие, семейные дома наших девочек всё равно не возьмут – хозяйке конкурентки не нужны. Пройдёт время, выпускницы наши наберутся опыта, станут более солидными и менее соблазнительными, получат хорошие рекомендации – тогда и в поместья будут устраиваться.

Пять крепких парней с навыками боевых магов, но с умениями телохранителей и пять-семь мастеров различных профессий в потоке. Обучали согласно одарённости, и кого только за это время у нас не было: садоводы-полеводы перенимали у меня секреты ухода за растениями; кузнецы-механики практики набирались у Берта; мастерами-колодезниками занимался магистр – он у нас универсал. Дважды попадались серьёзно одарённые подростки с целительским даром. Помимо общих занятий, положенных для всех, Флор обучал их индивидуально. Если я что-то понимаю во врачебных квалификациях, то натаскивал он учеников до уровня фельдшера моего мира. После выпуска один из парней захотел, да и сила дара позволила, учиться дальше. Для того Академия магическая есть, где-то за горами, в столице. Другой в Вожске открыл лекарню, что заменяет в этом мире аптеку, зелья лечебные продает. И свои, и нашего поместья, и те, что жрицы-отшельницы готовят.

Гус говорил, что в Градоше кто-то попытался открыть подобную нашей школу. Выкупили здание, набрали школяров и преподавателей, но после двух лет работы закрылись. Не справились с поставленными целями, да и выпускники оказались столь плохо обучены, что родители смогли их только по своим лавкам и мастерским пристроить. Может, кто-то ещё захочет повторить наш опыт, то лично я этому рада буду. Не все же магически одарённые могут получить домашнее образование или поступить в Академию. Нужны, ох как нужны школы, подобные нашей.

– Ну что у вас случилось, неугомонные? – ворчливо спросил магистр.

Увидел накрытый к чаю стол и поспешил в умывальню – мои лекции о микробах все не по разу слушали.

Уселись вокруг стола, я разлила чай. Как и просила, девочка заварила с мятой – мне кажется, легкое успокоительное сейчас не помешает.

– Сегодня сработала почтовая шкатулка, – объявил Гус.

Мы все с недоумением посмотрели на мэтра. У нас в кабинете стоит три магических почтовых артефакта, и послания в них приходят по нескольку раз в день. Первым догадался Васил. Должно быть, он так и не перестал надеяться получить весточку от брата.

– Из Княжеграда? – непривычно робко спросил юноша.

– Да, – отрывисто ответил Гус. И в голосе его не было радости оттого, что прочитал долгожданное известие от друга.

В комнате повисла тишина. Никто не торопил Ефима сообщать новость. С одной стороны, хотелось бы узнать, что же в письме, а с другой, мы боялись услышать трагические вести. И вновь не выдержал Васил:

– Не томи!

Гус не стал пересказывать написанное, а просто развернул сложенный в несколько раз лист.

– «Пишу без особой надежды, что письмо в этот раз отправится, а если и покинет шкатулку, то попадёт к тем людям, кому оно адресовано. Я, Троф Великодольский, извещаю, что жив, а Княжеград свободен. Осада длилась больше трёх месяцев, и жители города, испытывавшие нужду во всем, уже потеряли всякую надежду, но случилось чудо. Одним днём степняки ушли в портал и не появляются уже почти пять лет. Но ранее обширное и богатое княжество погибло. Рассыпалось на удельные графства и баронства. Сам же Княжеград был объявлен Советом магов вольным городом. Все довольны и счастливы. Кроме меня. Я так и остался заложником Замка. Без меня падут защитные стены, рухнут вековые башни. Всё это с давних времён держится на магии крови. Я, может быть, махнул рукой на родовую честь и сбежал бы, но меня стерегут днём и ночью. Кто-то, наверное, позавидует моей жизни: нет никаких лишений, я сыт, одет, могу гулять в парке. Но я не свободен! Не прошу помощи – да кто и чем мне помочь сможет? Хочу одного: выпросить прощение у замечательной девушки с глазами, так напоминающими цветы, ею посаженные, что растут в парке. Если вдруг это письмо как-то попадёт в твои руки, Анюта, прошу: прости меня».