Баланс Темного 2

Глава 18 Рассказ Гартеи

Я захлопнул тяжёлую дубовую дверь с грохотом, от которого чародейка сощурилась. Тем не менее, она осталась довольна. Каменные стены мельницы защитили нас от звуков затянувшейся бойни. Внутри стало тихо, спокойно, прохладно.

На счёт вина Гратея не шутила. Порыскав в погребе, я нашёл бутылку красного и пару железных кружек. Мы сидели за грубо сколоченным столиком, на который проливался свет через окошко. Гартея взяла кружку трясущейся рукой и поднесла ко рту.

В первую нашу встречу в доме Мина я совсем её не рассмотрел. Не просто обратить внимание хоть на что-то, кроме светящихся голубых глаз. Сейчас, сидя перед ней на расстоянии вытянутой руки, было проще. Неожиданно я понял, что она вовсе не девчонка, какой я её считал. Пускай Гартею немного старила навалившаяся усталость, всё же ей было не меньше сорока. Слегка впавшие глаза, острые скулы, глянцевая кожа рук.

— Это мой шестой день на Отре, — чародейка пригубила вино. — Боюсь представить, что меня ждёт, когда вернусь. Жива ли я? Такое чувство, будто не спала по меньшей мере несколько месяцев. Черт, даже говорить тяжело.

Десятки вопросов лупили в барабаны внутри моей головы и толпились в очереди, будто машины в пробке. Я молчал. Она расскажет всё сама. Она слишком устала, чтобы перескакивать с темы на тему.

— Меня зовут Таня.

— Денис.

— Шесть лет назад я работала в государственной силовой организации инструктором. Обучала новобранцев поведению на допросах, языку мимики, приёмам манипуляции. Тогда на меня и вышло ОВЗ. Они посчитали, что люди, занимающиеся психологией, имеют хорошие шансы обрести магические способности на Отре, — чародейка хмыкнула. — Судя по всему, они не ошиблись.

— Мы было тридцать восемь. В таком возрасте к тебе не часто приходят с предложением увеличить зарплату в десять раз. Они сказали, что это погружение в управляемый компьютером сон или что-то вроде того. Они всем так говорят, чтобы человек согласился нажать кнопку. На пятый или шестой сеанс они рассказывают кусочек правды, смотрят на твою реакцию и, если их устраивают ответы, дают ещё кусочек. Странно жить с мыслью, что ты перемещаешься на другую планету. Одиноко и тоскливо понимать, что ты никогда об этом не расскажешь…

— У ОВЗ есть чётко выстроенная вертикаль управления со ступенями иерархии и уровнями допуска. На первых этапах тебя оценивают по твоим достижениям: насколько быстро ты освоился; получил класс; нашёл друзей; убил; стал сильнее; какого уровня Митры достиг. Они называют это ступенью погружения. Все без исключения варятся там до девятого уровня Митры, а после их делят на тех, кто достоин узнать истинную цель ОВЗ и остальных. Для остальных мир Отры становится едва ли не игровой площадкой, как и для тебя. С той лишь разницей, что за выполнения поручений им платят настоящие и отнюдь немаленькие деньги. Их знания ограничиваются понятием, что Отра — это реальная планета, которая вращается вокруг звезды в туманности NGC 42565. Если бы ОВЗшники могли, они бы и этого не рассказали, но рано или поздно у путешественника скапливается достаточно вопросов, чтобы начать сомневаться в правдивости компьютерного сна. Тут ОВЗ действуют умно. Они открывают тебе секрет и как бы вовлекают в круг избранных, но, если ты не прошёл дальше — навсегда останешься слепой марионеткой. ОВЗшники называют непрошедших рычагами или пешками. Если ты — пешка, не имеет значения: какого уровня ты достиг и насколько далеко смог зайти, твой удел — слепо выполнять приказы начальства, молчать здесь и на Земле. Возможно, ты встречал и других землян на Отре, но под страхом смерти они никогда в этом не сознаются. Налей ещё!

— А?

— Вино!

— Ой, прости! — спохватившись, я чуть не перевернул бутыль. — А что с теми, кто достоин узнать истинную цель?

— Уж не знаю, по каким параметрам их отбирают, но одно могу сказать точно. Если в узкий круг осведомлённых попала я и другие восставшие, значит ОВЗ делают что-то неправильно. В нас они ошиблись…

— Восставшие? — я выпил свой бокал залпом.

— ОВЗ — это Орден Ви на Земле. Ви — название родной планеты Наблов. На протяжении семи лет люди на Земле играют под дудку Наблов. ОВЗ — их филиал.

— Я немного запутался…

— Вот, что мне удалось узнать, — Гартея закрыла глаза, а затем дёрнулась, вырываясь из сна и потянулась к кружке. — Десять лет назад человек по имени Павленко Илья вместе со своим другом запустили на орбиту Земли любительский спутник. Я не разбираюсь в этих делах, но, кажется, он служил, чтобы слушать космос или вроде того. Через несколько месяцев Павленко получил сообщение или сигнал от Наблов. Как они общались, на каком языке, использовали слова или какие-то шифры — без понятия. Почему Наблы выбрали именно его — тоже не знаю. Главным условием поддержания связи было молчание. Павленко должен был оставить всё в секрете, в ином случае Ви грозились исчезнуть навсегда.

Вдали что-то громыхнуло, на долю секунды свет из окна стал чуть ярче. Я хотел было выйти и посмотреть, но остался на месте. Гартея итак держалась из последних сил.

— Цивилизация Ви может управлять энергией совершенно на другом уровне, как и люди на Отре. Энергия для них нечто осязаемое, исчислимое, питательное. Митра, или энергия Треула, или магическая энергия, это всё — одно и тоже только под разным углом. ОВЗшики считают, что в конечном счете мистика или фантастика, которую мы видим на Отре, подчиняется законам физики, только наши достижения в этой области слишком примитивны, чтобы их понять. Отдав обещание хранить секрет о Ви, Павленко получил сначала технологию создания устройства для перехода, а затем почти безграничные ресурсы. Не знаю, как это происходило технически, но с помощью Ви Павленко получил деньги и власть. Много денег, а с ними — очень много власти. Так на нашей планете появился Орден Ви.

— Я узнала об этом спустя четыре года ежедневных путешествий на Отру. Мы были частью клана Кипящей крови. Его создал ОВЗ. Настоящая цель клана Кипящей крови — уничтожение Бирюзовых клинков. Клинки могли противостоять Наблам, а ОВЗшники, понимая, что они не в состоянии тягаться с клинками в бою, стали пропагандировать идею про обезумевшего короля Прагиса. Их стратегия оказалась эффективной. На создание армии, способной уничтожить Бирюзовых клинков, ушли бы десятки лет, а пропагандой они добились этого меньше, чем за пять.

— Почему Прагис не ответил Наблам? — вино ударило в голову, и я немного расслабился. — Всё это время его армия отсиживалась во дворце!

— В последние годы Прагис сдал, — чародейка кивнула. — Стал жесток и подозрителен. Он видел заговоры в любом разговоре, косом взгляде, движении. Можно ли его в этом винить? Заговоры на самом деле были. Кипящая кровь, словно корень сорняка, вплелась в Шэлес. Они покупали всех, кто продавался. Других шантажировали, запугивали, подставляли. Паранойя короля была уместной, а вот умелые языки ОВЗшников представляли всё наоборот.

— На самом деле всё могло закончится гораздо раньше, — Гартея погрустнела и постучала пальцем по краю чашки. — Румли — глава Кипящей крови на Отре, он же — правая рука Павленко чуть не выдал свою дочь Мелиссу замуж за сына Прагиса. Разумеется, Мелисса была ему не настоящая дочь. Она — местная, рождённая на Отре. Даер внушил ей, что она дочь Румли. Наложницы научили девчонку обольщению и соблазнению. Впрочем, красотке достаточно было появится на глазах у принца, чтобы тот влюбился по уши. Если бы свадьба состоялась, принц руками Мелиссы уничтожил бы империю отца даже без пролитой крови. К счастью, свадьбу предотвратил лидер восставших — Николай Маслов.

— Маслов?!

— Именно! Маслов был тем, кто осмелился перечить Павленко, а после — противостоять ему. Узнав правду, он отказался уничтожать жителей Отры. Мы ушли из ОВЗ, прихватив устройства для переходов.

— Так вот почему его убили…

— Маслов попал на приём к королю и рассказал всё, что знал. Свадьбу отменили. Прагис окончательно запутался в своих и чужих. Это походило на сражение с ветряными мельницами. Воры и прочие мерзавцы мутили воду, Кипящая кровь убивала экономику города и тащила на свою сторону всех, обещая золотые горы, а настоящий враг в это время шаг за шагом приближался к стенам Шэлеса.

— Охренеть…

— Мы называем себя восставшими, хотя звучит это громче, чем есть на самом деле. По сути, мы — горстка воришек с пультами на пару десятков переходов. ОВЗшники могли бы связаться с Ви и попросить изъять энергию из наших пультов, но Павленко слишком сильно дорожил своей репутацией, чтобы выносить такие мелочи наружу. По-настоящему мы насолили ОВЗшникам только один раз, когда поломали их планы со свадьбой. Этого они не стерпели. Мы ожидали многого. Угроз, шантажа, судебных тяжб за нарушение договора о неразглашении. А они его убили…

Мы замолчали. Пускай я и не знал Маслова, но пропитался к нему уважением. Студент хотел спасти чужой мир, рискуя своей жизнью.

— Это я впустил Даера в западное крыло дворца…

— Брось! — она махнула рукой. — Не важно кто открыл дверь, когда у ворот собралась вооружённая толпа. Не сделал бы ты, нашёлся другой.

— А почему Наблы обратились к землянам, если мы столь примитивны в освоении энергии?

— Из-за ДНК.

— ДНК?

— Да, наш ДНК, — Гартея потёрла слипающиеся глаза. — Технически ты не перемещаешься на Отру, когда нажимаешь кнопку. Твоё парализованное тело по-прежнему лежит на диване, сидит в кресле, или находится в любом другом месте, где ты его оставил. Устройство для перехода создаёт на Отре материальную копию, дублируя путешественника вместе с мозгом и вложенным сознанием по ДНК. Жители Отры и жители Земли похожи внешне. Вот почему мы интересны Наблам. Пока Наблы вели боевые действия и кусок за куском отвоёвывали Отру, ОВЗшники готовили для них почву, внося разлад, устраивая саботажи, наращивая заговоры.

Я услышал шорох на улице. Совсем близко. Впрочем, теперь он мало что значил.

— Но как бороться с теми, кого невозможно убить? Разве Отра не была обречена с самого начала? К чему старания, если Наблы способны воскрешать умерших?!

— Нет, нет, нет, — чародейка покачала головой. — Энергия — это ресурс. Ресурс ограниченный и очень ценный. Особенно для Наблов. Она как патроны или ракеты. Будь у тебя хоть целый ангар вооружения, ты не прикончишь и одного зелёного новобранца, если станешь беспорядочно палить в воздух. Энергия может материализовать тело погибшего, но цена этому очень высока. Представь армию людей. Пехоту, штурмующую захваченный террористами город. Если десяток или пара десятков бойцов получат ранения, человечество не распахнёт перед ними двери лучших больниц и уж тем более не введёт им в кровь дорогих нано-роботов, способных латать повреждения изнутри. Обезболивающее, антибактериальная повязка, бинт, во на что несчастные могут рассчитывать. Так и у Наблов. Возможность воскрешения не значит её доступность. Даже малая горсть ОВЗшников обходилась Наблам в копеечку, а есть ещё родная планета Ви.

— Они отправляют энергию туда?

— Это единственная причина войны. Цивилизация Ви не летает на космических кораблях и не разговаривает по сотовым телефонам, однако познав энергию и обуздав её, они стали потребителями галактических масштабов, — чародейка провела пальцем по ободку чашки. — Даже если мы застроим каждый клочок Земли атомными электростанциями, за год произведем энергии не больше, чем хранится в теле жителя Отры десятого уровня Митры.

— Ого!

— Поэтому Земля и не интересна Наблам. Мы — словно одинокая пчёлка для медведя, который разоряет ульи.

— И все же, я не совсем понимаю, как восставшие хотели помочь Отре. Разве, выкачав столько энергии, Наблы не стали суперсильными? В конце концов, даже если Бирюзовые клинки дали бы им отпор, неужели Ви не прислали бы подкрепление.

— Не прислали бы, — Гартея уверенно кивнула. — Ви потребляют энергии больше, чем производят. Она для них — ресурс, столь же важный, как еда, вода или нефть для нас. Представь корпорацию, которая решила пробурить скважину в Атлантическом океане, чтобы качать нефть. Человек построил платформу, пробурил скважину, получил сырье. Спустя несколько лет на платформе случился взрыв или пожар. Уничтожено имущество, нарушена технология, скважина закупорена. Члены правления садятся за круглый стол и решают — что делать дальше. Как бы сильно им не нравилась сама платформа, её расположение или погода в той части мира, решение о восстановлении очевидно, как дважды два. Если затраты с учётом рисков превысят потенциальную прибыль, они решат отремонтировать платформу, иначе — заберут остатки ценного и перейдут к следующей.

— Отакар — лидер Наблов помещает энергию в собирательное ядро. По нашим предположениям: Митра там измеряется сотнями тысяч или даже миллионами. Сила, которую сложно представить. Помести Отакар эту Митру в себя, он сравнился бы с богами, но ему никто не позволит. Уж не знаю, как устроено правление у Ви, но их боссы хотят получить больше энергии при меньших затратах. Отакар использует столько Митры, сколько ему позволяют дяди наверху, а остальное при помощи собирательного ядра переправляет на Ви, — чародейка в десятый раз потёрла слипающиеся глаза.

— Собирательное ядро? Что это?

— Кристалл или камень, — она пожала плечами. — Ёмкость, которую таскает с собой Отакар. Незадолго до своей смерти Маслов предложил уничтожить собирательное ядро. Он считал, что такая диверсия замедлит наступление Наблов, а может и вовсе — остановит. Маслова убили. Мы не успели придумать план, лишь нашли человека на Отре, который согласился помочь — Меркеса.

— Того Меркеса, которого я должен был найти? Он местный?

— Да, — чародейка грустно улыбнулась. — Некоторым жителям Отры мы рассказывали правду, чтобы они приняли нашу сторону. Меркес был алхимиком по профессии, хотя считал себя учёным. Он думал, как уничтожить собирательное ядро. Идея с тёмной энергией появилась уже после смерти Маслова. Тогда я нашла тебя. Скажем честно: с пятым уровнем Митры и парой недель опыта, ты мало чем помог бы, но потом мы узнали про тёмную энергию. Она не сожрала тебя за пару дней, значит у тебя было что-то вроде иммунитета. Не полноценного, но Митра противостояла тёмной энергии дольше обычного. Пускай ты наполовину и превратился в подгоревшую корочку хлеба, — Гартея брезгливо посмотрела на покрытую наростом руку, — всё же на людей пока не бросаешься.

— Что за идея с тёмной энергией?

— Меркес считал, что, поместив в собирательное ядро достаточное количество тёмной энергии, мы сможем его разрушить. Уж не знаю, как это должно было сработать, Меркес объяснял очень запутанно. Наш физик переводил простыми слова на примере центрифуги. Меркес представлял собирательное ядро в виде полого объекта, который вращается с невероятной скоростью из-за большого содержания Митры. Добавив внутрь груз, мы изменили бы центр массы, и объект разрушил бы себя под действием центробежной силы. Это всё чистая теория, и сработала бы она: мы уже не узнаем.

— Вы хотели сделать это с помощью меня?

— Грузиком, который разболтал бы центрифугу, должна была стать тёмная энергия. Ты — готовый резервуар, но как оказалось — слишком маленький. В процентном соотношении тёмной энергии понадобилось бы ничтожная малость, но из-за немыслимого количества Митры в собирательном ядре абсолютные значения критической массы тёмной энергии достигли бы десятков тысяч. На то, чтобы собрать столько тёмной энергии в тебе, понадобилась бы уйма времени, которого у нас не было. Нам пришлось бы прокачивать тебя, увеличивая запас Митры, чтобы держать в балансе тёмную. Впрочем, это была лишь часть проблемы. Никто не гарантировал нам, что в запасе у Отакара не нашлось бы ещё одного собирательного ядра или десятка пустых ядер, — чародейка осеклась и промочила горло вином. — Жаль, но ОВЗшники убили Меркеса, уже после того, как мы забросили этот проект. Старик умер ни за что…

— И что дальше? — спросил я. — Что вы собираетесь делать?

— Дальше? — Гартея пожала плечами. — Последние восставшие помчались на юг, чтобы предупредить людей о наступлении Наблов. Тот, кто почитает нужным, уйдёт к морю или переберётся на острова, чтобы прожить несколько лишних лет.

— А ты?

— Это мой последний переход, — чародейка пригубила вино. — Больше я сюда не вернусь. Да и незачем. Мы проиграли. Отра проиграла. Наблы переварят всё живое, будто саранча, оставив после себя безжизненную пустыню…

… … …

В моём устройстве для перехода хранилась целая куча энергии. Я предложил Гартее забрать часть или даже всю, но она отказалась. Для перераспределения энергии требовался специальный коммутатор, которого у восставших не было. Война вымотала Чародейку. Желание сражаться надломилось со смертью Маслова, а когда Наблы захватили Шэлес, и вовсе рассыпалось в пыль.

Тело Гартеи было тёплым и живым. Грудь мерно поднималась и опускалась. Чародейка спала, но мы оба знали, что она больше не проснётся. Я отнёс её в подвал, укутал в покрывало и спрятал за деревянными ящиками.

— Я знаю, как ускорить трансформацию!

Подняв голову, я увидел Мина. Травник сидел у входа в подвал и водил глазами по странице.

— Ты что здесь делаешь?!

— Мы можем использовать озеро Костров.

— Алё, Мин! — я потряс травника за плечо. — Зачем ты вернулся?!

— Если Отра услышала тогда, то послушает и сейчас, — Мин перевернул страницу. — Мы не будем ничего просить. Главное, чтобы она пришла на зов.

— Почему ты не с детьми?! Ты в ответе за них!

— Ничего подобного! — травник убрал книгу и посмотрел мне в глаза. — Этот мальчик — Кат! Он защитит их лучше, чем я! Здесь от меня больше пользы!

— Послушай, Мин…

— В книге сказано, что для ускорения трансформации нужно поместить тело рядом с большим скоплением Митры. Энергию не обязательно получать, достаточно побыть рядом. В озере Костров много Митры.

— Я не пойду к озеру Костров. Я вообще никуда не пойду. Стоит мне оступиться, и энергия Треула превратит меня в тёмного. Уж лучше я навечно усну, чем разорву тебя на куски, когда это случится.

— Это не проблема, — с невозмутимым видом травник принялся перелистывать страницы. — В книге написано, как сделать зелье, которое приостановит накопление тёмной энергии. У болота можно найти ягоды троллей, а остальные ингредиенты у меня есть. Длительность действия зелья — двадцать минут. Если пить его перед использованием тёмной энергии, то продержаться можно довольно долго.

— Слушай, Мин… Иди в задницу, понял?! Я не собираюсь тащиться с тобой через всю Отру ради какого-то эксперимента. В этом нету смысла! Хочешь играть в алхимика?! Пожалуйста, но — без меня! Больше я здесь не появлюсь.

Мин не слушал. Он спросил про соотношение Митры и тёмной энергии в теле, и предложил зайти по пути в Хандо, чтобы вместе поговорить с Акротой.

Понимал ли он бессмысленность своей затеи? Возможно. Тем не менее творец был слишком увлечен делом. Вокруг гибли люди, столица разваливалась на части, а он помешался на трансформации… У меня не было ни сил, ни желания его переубеждать. Вернувшись в подвал, я грохнулся в деревянное кресло и закрыл глаза:

Доступное количество переходов — 1499.

Хотите совершить переход?

… … …

Впервые после возвращения с Отры я не вскочил с дивана. Дождался, пока бегущая по венам кровь пробудит клетки и разогреет одеревеневшие мышцы. Закинув пульт в тумбочку, я укутался в одеяло и закрыл глаза. Я чувствовал себя опустошённым. Внутри образовалась дыра. Я будто потерял что-то столь же ценное, сколько и опасное. Было одновременно грустно, но спокойно. Как ни крути, в конечном счете поражение тоже приносит умиротворение. Горькое, с гнилым послевкусием, но умиротворение.

Разбудил меня звук входящего сообщения. Не скажу, что прежде не видел таких сумм, но перевод с шестью нулями, хочешь не хочешь, вызывал определенные эмоции. Николай не обманул, ОВЗшники перевели деньги. Впрочем, не только они. Не успел я успокоиться от полёта фантазии, как в личку постучался Саня. Только что я планировал потратить седьмую часть своего состояния на романтическое путешествие с Кариной, а спустя минуту пришла новость о увеличении моего капитала ещё на двести тысяч. Пожалуй, настолько богат я был первый раз в жизни.

Наслаждение от кофе с бутербродом прерывалось воспоминаниями о Мине. Я сильно сомневался, что он ушёл. Мог поспорить, что травник до сих пор крутится возле моего спящего тела и ищет способы, как ускорить трансформацию. Стоит вернуться? Нет. Ни привязанность травника, ни уж тем более одержимость алхимией не заставят меня этого сделать. Рано или поздно нам пришлось бы расстаться.

Позавтракав, я позвонил Карине и ещё раз спросил по поводу матча. Начало в шестнадцать. Она не очень-то хотела видеть меня в зале — два предыдущих матча, которые я посетил, закончились поражением. Я же не сомневался. Смотреть, как стройные девчонки в коротких шортиках скачут на площадке — одно удовольствие. Осознавать, что одна из них твоя — чистый кайф.

После душа я сел за работу. Последний проект был завершен только на половину. Мне предстояло провести ещё четыре часа за монитором, плюс полчаса — погрузиться в сделанное ранее. Прошли всего сутки, а я смотрел на свой проект с отчаянием и депрессивной скукой. Совсем не просто — потратить полдня на работу с оплатой в пару тысяч, когда на карте у тебя — больше миллиона.

С горем пополам я закончил к обеду и открыл социальную сеть. Прежде чем Гартея покинула Отру, я попросил её восстановить связь со мной на Земле. Не то, чтобы я сильно переживал за здоровье незнакомого человека, скорее — мне было интересно узнать, как её организм переживет шестидневную спячку. И переживет ли?

Последний час на Отре Гартея провела в полуобморочном состоянии. Я сомневался, что она вообще слышала мою просьбу, и был удивлён, увидев восстановленный профиль Иванова Ивана Ивановича. На моё сообщение о делах она ответила коротко: «Всё в порядке. Оклемалась». Большего мне и не нужно было.