Барчук

Глава 14

Мы погрузили последний ящик, запрыгнули в машину. Я сел в кабину на пассажирское кресло, остальные — в кузов. Между мной и водителем находился железный короб для угля. Перед нами, прямо в кабине — котёл, из которого торчала толстая труба, выходящая на крышу. При езде машина издавала характерный паровозный звук.

Дорога вела через пустырь в частный сектор. Едва мы выехали из ворот, как вдали я увидел свет фар. Кто угодно мог кататься ночью по городу, вряд ли стоило волноваться. Но вскоре автомобиль тот свернул на пустырь — теперь он ехал нам навстречу. Я достал револьвер.

— Мать их за ногу! — воскликнул Соловей. — Неужто, гости пожаловали? Чего делать будем?

— Останови. Я разберусь. Оружие есть? Прикроешь?

Соловей кивнул, стукнул несколько раз по задней стенке кабины и крикнул:

— Мужики, готовьсь! Противник на подходе.

Старый легковой паромобиль остановился. Мы — тоже.

Я спрятал револьвер под сюртук и вышел.

— Эй, вы куда собрались? — крикнул мне из кабины усатый мужик средних лет. — Капитан что, велел вывезти товар?

— Товар? — я шёл к машине. — Да. Планы поменялись. Только что по рации сообщили.

— Ты чего мелешь? Какие планы? Капитан сказал, что тут будете ждать. Э, погодь, а ты кто такой? Первый раз тебя вижу.

Я вытащил револьвер. От машины меня отделяли несколько шагов. Выстрелил в говорящего и, взведя курок левой ладонью, тут же пальнул в лобовое окно в сторону водителя. Из задних дверей выскочили двое с револьверами. Наши тоже вылезли из грузовика. Частые беспорядочные хлопки выстрелов наполнили ночь.

Я побежал на обочину, уходя из света фар. Один из бандитов, принялся палить в меня. Я — в ответ. Первый раз промахнулся, вторую же пулю всадил противнику в плечо. Тот отшатнулся и, схватившись за рану, привалился к машине. А потом и второй бандит упал, сражённый нашими стрелками. Стычка закончилась в считанные секунды.

К машине подошёл Лаврентий Сергеевич. В руках у него был обрез магазинной винтовки. Он передёрнул затвор и добил раненого мной бандита. Затем проверил салон и ещё раз выстрелил в водителя, который так и не выбрался наружу.

— Уходим, быстро, — сказал спокойно Лаврентий Сергеевич. — Сейчас тут вся банда соберётся.

— Подождите, — остановил я. — Патронов нет. Я мигом.

Подбежав к телам, я принялся судорожно обшаривать их. У одного из бандитов нашёл патронташ.

— Барчук, некогда! — поторопил меня Лаврентий Сергеевич.

Он был прав: не время возиться. Но и безоружным оставаться я не собирался. Сняв патронташ, я запрыгнул в кабину грузовика, и мы на всех парах (в буквальном смысле этого слова) погнали прочь от места перестрелки. Соловей смотрел с досадой на пулевое отверстие в лобовом стекле и вздыхал:

— Эх, менять придётся. Хорошо ещё, котёл не продырявили.

Только когда город остался позади, и машина выехала в поле, я вздохнул с облегчением. Погони не было.

— Куда едем? — спросил Соловей.

— До Чуево, потом — в лес, в заброшенную тюрьму. Там рядом.

— Рядом? Тогда лучше объехать деревню, чтоб местные не видели.

Так и сделали. Пришлось дать крюк по полям. Наконец мы оказались на лесной дороге. Свет фар пробивался сквозь темноту, высвечивая заросшую колею, заболоченный лужи и деревья, стоящие чёрной стеной по обе стороны дороги.

Вот, наконец, и ворота. Заехали на территорию. Теперь предстояло снова тягать ящики. Груз я решил складывать в бывшую комнату охраны.

Хорошо пришлось поработать этой ночью. Ныли руки, ноги, спина. Хотелось завалиться прямо на ящики и уснуть, но надо было ехать домой.

Когда работа была сделана, мы с Лаврентием Сергеевичем присели на крыльцо передохнуть. Шёл четвёртый час, начинало светать. Остальные парни сидели возле грузовика, курили, разговаривали.

— Грязно получилось, — досадовал Лаврентий Сергеевич. — Нехорошо. Но ничего, главное, свидетелей не осталось, кто машину видел. У тебя линии сбыта хоть есть?

— Есть — кивнул я.

— Это хорошо, молодец.

— Как думаете, Капитан будет здесь искать? Сколько времени у меня есть?

— Сложно сказать… Вначале он в городе пробивать будет, кто что слышал, кто что знает. Может, на нижегородских подумает. А может, и на это место выйдет. Недалеко, всё-таки. Дня три-четыре должно быть точно. Но больше тебе такое провернуть не удастся. Капитан либо склад сменит, либо охрану усилит. Придётся другие возможности искать.

— Знаю, да и нет желания продолжать. Дело нужно легальное, — объяснил я. Тут вспомнились слова, сказанные Лаврентием Сергеевичем при нашей первой встрече. — Вы говорили, что школа бокса не пойдёт. Почему?

— Почему? Вроде ты, Михаил, не глупый. Сам подумай. Город у нас небольшой, бедный. Два спортзала уже есть. А знаешь, для чего они? Да чтоб подпольных бойцов тренировать и людей Капитана. Всё. Ну, может, пара городских щеглов захаживает, кому заняться нечем. Кому нужен ещё один? А если и открывать, надо в центре, а не на отшибе рабочих кварталов. Мой совет: будут деньги — вложись в другое дело.

— У меня своя техника, — возразил я. — Тайский бокс, кикбоксинг. Слышали о таком? Мне есть чему народ поучить.

— Нет, не слышал. Скажи мне, Миша, ты — кто?

— В смысле?

— В прямом, — Лаврентий Сергеевич смерил меня скептическим взглядом поверх очков. — Ты чемпион какой? Мастер? У тебя сотни боёв за плечами? Нет? Тогда кому ты на хрен сдался? Кого чему ты можешь научить?

— И тем не менее я на спор нокаутировал двоих бойцов Кулака.

— И что? Имя нужно, вот что. А у тебя его нет. Ты вообще тут никто и звать тебя никак. Уж прости мою стариковскую прямоту. Впрочем, если ты действительно такой удалой боец, и Кулак тебе доверит своих пацанов тренировать, глядишь, и не разоришься.

— Ну а что у вас в городе востребовано? — поинтересовался я, слегка приземлённый такой откровенностью Лаврентия Сергеевича.

— Водку гони палёную. Она всегда в цене.

— Так тут же ликёрный завод в городе.

— Да хоть три! Этого добра много не бывает. Палёнка всегда идёт. Ну или опиум покупай у казахов. Но если с опиумом полезешь, Кулак тебе собственноручно шею свернёт. Это тоже его сфера.

— А такое, чтоб народ не травить, есть чего?

— Это уже сложнее. Городок небольшой. Хотя… Можешь попытаться машинно-котельную мастерскую открыть. Копейку какую-то будешь иметь. А школа эта твоя тоже пригодится. Вот толкнёшь оружие — как деньги будешь отмывать?

Прошареным мужиком оказался это Лаврентий Сергеевич. Признаться, я никогда и не мыслил такими категориями. Бизнес, особенно теневой, для меня, простого вояки, был китайской грамотой. Но, как говорится, век живи — век учись.

— Всё, баста, — сказал, поднимаясь, Лаврентий Сергеевич. — Домой пора. Завтра вторую половину налички жду. Да и вообще, заходи как-нибудь в гости, посидим, потолкуем.

Залезли в теперь уже пустой грузовик и поехали в город. Сторожить оружие я оставил Бульдога. Мы с Рыжим решили, что с завтрашнего дня тут будут сидеть двое его мелких пацанов. Понятно, что в случае опасности груз они не защитят и убегут, но так, по крайней мере, я буду в курсе происходящего. В любом случае, мне хотелось как можно скорее избавиться от опасного товара, и я надеялся, что Катрин поможет в этом.

***

Четверо виновато топтались возле ящиков, потирая запястья, на которых виднелись следы от верёвок.

Напротив стоял Капитан и сверлил незадачливых охранников бездушным взглядом своих монокуляров. Кожаная маска, заменявшая ему лицо, не выражала эмоций, но все и так знали, что главарь в гневе. Ведь сегодня ночью со склада на заброшенном заводе украли более сорока ящиков с оружием. Похитители проникли на территорию под покровом ночи, скрутили охрану и вывезли груз, убив в перестрелке ещё четырёх человек. И это накануне сделки, которая теперь была безвозвратно сорвана.

Рядом с Капитаном стояла женщина с короткими жёсткими волосами соломенного цвета и шрамом, проходящим через правую бровь и скулу. Эмилия была одним из подручных Капитана. Никто не знал, кто она и откуда, но ходили слухи, что отношения их с главарём куда ближе, чем просто деловое партнёрство. Она была одета по-мужски в брюки и чёрный приталенный сюртук. Тут же находились ещё трое бандитов — они держались в стороне, не желая попасть под горячую руку разгневанного командира.

— Кто это сделал? — в холодном тоне Капитана сквозила ярость. — Вы видели, кто это сделал? Лица запомнили? Машину?

Сторожа виновато пожали плечами.

— В масках были, — пробубнил здоровяк с синяком на подбородке. — Много, человек пятнадцать.

Разумеется, все четверо сговорились преувеличить количество нападавших: как иначе оправдать столь позорный провал?

Капитан подошёл ближе:

— Кто проболтался насчёт схрона? — процедил он. — Кто из вас, скотов, язык за зубами не умеет держать? А ты какого хрена смотришь? — обратился он к говорившему. — Я тебя напрасно главным назначил? Идиоты! Караул даже нести не в состоянии. На хрен вы мне сдались?

Подойдя вплотную к здоровяку с синяком на подбородке, Капитан врезал ему по животу, и здоровяк согнулся. После второго удара — упал. Капитан достал хромированный длинноствольный револьвер, направил на валяющегося на полу незадачливого охранника.

Минуту он раздумывал, глядя, как подчинённый покрывается потом и испуганно таращится, умоляя не убивать. Стрелять-таки не стал:

— Что с вас, идиотов, взять. По пятьдесят плетей каждому, и сортиры будете драить у меня до конца жизни. Пшли вон! — затем он обратился к женщине со шрамом. — Эмми, проследи, чтоб их наказали. Вот до чего недисциплинированность доводит. Солдат постоянно пороть надо. Только тогда от них толк будет.

Проштрафившиеся охранники спешно ретировались.

— Не переживай так, — сказала Эмилия. — Мы найдём воров. Город небольшой. Слухи быстро разлетаются. Найдём и уничтожим.

— Это могли быть нижегородские или муромские. Не думаю, что здесь кто-то осмелился бы на такое. А если слух до Загорского дойдёт? Если этот сопливый дворянчик просечёт, что мы его стволы сбывам?

— В любом случае, мы узнаем, кто это, — повторила женщина.

— Узнай, Эмми, больше мне не на кого рассчитывать, только ты осталась. Этим баранам даже караул нельзя доверить. Кто меня окружает, Эмми? Где те, с кем я воевал бок об бок? Где теперь эти славные ребята? Одна безмозглая шваль вокруг.

Капитан развернулся и зашагал к выходу. Эмилия пошла следом.

— Пересчитайте остатки, — кинула она троим, что стояли в стороне.

***

Вернувшись домой после ночных приключений, я дрых до двенадцати. Когда проснулся, всё тело ломило. Не теряя времени даром, я побежал на почту, чтобы отправить Катрин срочную телеграмму по указанному на конверте адресу, а потом, взяв двоих пацанов, поехал в заброшенный лагерь проводить инвентаризацию. По дороге заскочил к Лаврентию Сергеевичу и отдал остаточную сумму.

Рыжий был недоволен, тем, что я стряс с него последние сбережения, но я надавил, сказав, что он в наше предприятие не вложил ни копейки, тогда как я вбухал две с половиной тысячи. К тому же в ближайшие дни ожидалось поступление крупной суммы, вырученной за оружие. В общем, с Лаврентием Сергеевичем нашёл чем расплатиться.

Основную часть привезённого нами оружия составляли массивные на вид винтовки с поворотно-скользящим затвором и магазином на семь патронов калибра 3,2 линии. Их у меня насчитывалось тридцать шесть ящиков по десять штук в каждом. Ещё пять ящиков были с револьверными шестизарядными карабинами под удлинённый пистолетный патрон.

Револьверов было шестьдесят штук. Они имели стволы длиной около восьми дюймов, спусковой механизм одинарного действия и шестизарядные барабаны под четырёхлинейный патрон, заряжающиеся через дверце в казённой части. С ними в комплекте шли поясные кобуры. Мне понравилось это оружие, и я решил прихватить один экземпляр себе. Револьвер оказался легче моего двенадцатимиллиметрового монстра и выглядели элегантнее. Внешне напоминал Кольты времён дикого запада, разве что щиток барабана был плоский и рукоять — другой формы, более крупная и продолговатая. Но что важнее всего, у меня имелись к нему патроны: подходили те, что я ночью собрал с убитого бандита.

Пулемёты были тяжёлыми и неказистыми с кожухами водяного охлаждения и пистолетными рукоятками. К ним прилагались треноги.

Теперь вся надежда была на Катрин: успех мероприятия зависел от того, успеет ли она сбыть партию раньше, чем Капитан догадается прошерстить заброшки в округе. Деньги у меня оставались только на еду и мелкие расходы, и я, можно сказать, находился на грани личного экономического кризиса. А сделать ничего не мог — только ждать.

Весь день не выходили из головы слова Лаврентия Сергеевича по поводу школы бокса. Сам сомневался, принесёт ли она выгоду, а Лаврентий Сергеевич и вовсе прирезал на корню весь мой энтузиазм. И я крепко задумался: что делать дальше и какой бизнес открыть. Однозначно, от зала избавляться не стоило: он пригодится для отмывания вырученных за оружие денег. Появление на руках подростка-простолюдина крупной суммы обязательно вызовет внимание властей — прежде я об этом не задумывался. В общем, нарисовлась ещё одна проблема.

На следующее утро я, как обычно, отправился на тренировку. Последние дни я пытался направить энергию в ускорение, и сегодня это, наконец, получилось: на несколько секунд мои движения стали очень быстрыми.

Отдохнув, придя в норму и ощутив, как энергия снова собралась в привычный ком в груди, я пошёл домой. Сегодня днём у меня была назначена встреча с Таней.

Безлюдная улица. Как всегда, никого. Тут и днём-то разве что шпана околачивается. Вдруг вижу: из-за угла вышли пятеро мужчин и направились в мою сторону. На вид — обычные горожане. Я даже внимания на них не обратил, хотел пройти мимо, но они преградили мне дорогу. Логичнее было развернуться и драпать, что есть мочи: их пятеро, а я — один. Но разум, как всегда, запротестовал против позорного бегства, и я приготовился принять бой. Теперь главным было продержаться минуту-другую, включить энергию, и тогда врагам несдобровать.

— Чего надо? — спросил я, но ответа не последовало.

На меня накинулись двое. Блокировав хук первого, я попытался ударить второго, но руку мою тоже заблокировали, и я еле успел уклониться от стремительного кросса в голову. Пробив второму в бедро лоукик, я занял такую позицию, чтобы они оба не могли атаковать одновременно. Первый ринулся на меня, но я остановил его прямым ударом ноги в корпус, и с вертушки зарядил в голову — противник лёг. Затем, блокировав серию ударов второго, я локтем в челюсть отправил отдыхать и его.

Энергия снова разливалась по телу. Следующие трое — покойники. Я точно это знал. Кто бы они ни были, они напрасно связались со мной. Но они почему-то не спешили нападать: стояли, ждали, пока я разберусь с первыми. Когда же те легли, следующие двое пошли на меня с железными прутами, которые я не заметил сразу. Блокировав предплечьем удар прута, я отправил одного противника в полёт на несколько метров с проломленной грудной клеткой. От второго уклонился и апперкотом раздробил ему челюсть и сломал шею.

Теперь передо мной стоял последний. Он держал в руках револьвер. Выстрел. Я почувствовал сильный удар в область сердца, меня отшатнуло. Тут же навалилась слабость, ноги подкосились, и я упал. Я сидел на земле без сил и понимал, что следующую пулю не переживу. Но стрелок почему-то медлил.

И тут подъехал чёрный седан. Я сразу узнал его — именно он торчал возле фабрики. Человек с револьвером и первые двое, которые уже успели очухаться после моих ударов, запрыгнули в открывшиеся двери, и через пару секунда машина скрылась за углом.

Я сидел на дороге, не понимая, что происходит. Только что в меня стреляли, но кроме обычной слабости, настигшей после разрядки энергии, я ничего не ощущал. Осмотрел грудь. На тренировочной майке красовалось аккуратное круглое отверстие от пули, на коже — никаких повреждений. Я догадался, что меня снова спас энергетический щит, который образовывался вокруг моего тела во время включения силы. Его даже пистолетная пуля, выпущенная почти в упор, оказалась не в состоянии пробить. Вот только держалась защита недолго. Выстрели тот парень секундой позже — и на дороге лежало бы не два трупа, а три, включая мой.

Но я всё равно не понимал, почему меня не стали добивать, и почему нападали по двое. Всё это было до безобразия странным. Выходит, за мной действительно следили, но на полицейских эти ребята не шибко смахивали. Тогда кто они?

Поднялся. Шатало: силы ещё не восстановились. На дороге — два трупа. Надо скорее уносить ноги. За кустами — жилые дома, кто-нибудь мог услышать стрельбу.

Пока шёл домой, голова была занята происшествием, смысл которого уловить я не мог. Больше всего это походило на проверку, но кому понадобилось ей заниматься? Кто бы они ни были, они теперь знали о моих способностях, и это не предвещало ничего хорошего.

Переодевшись, я побежал к Рыжему (он жил на соседней улице), чтобы предупредить о трупах возле склада и сказать, чтоб не совался туда. Компаньон мой удивился такому происшествию, но не сильно: в городе постоянно кого-нибудь убивали. Сообщив ему результаты инвентаризации и пообещав, что в ближайшие дни оружие будет продано, я отправился домой.

Близилось свидание с Таней, которого я так долго ждал. Предстояла третья встреча, и я уже собирался выводить отношения на новый уровень, хоть и слабо представлял наше с ней совместное будущее.

Когда подходил к дому, увидел у подворотни большой седан представительского класса с блестящими колпаками и кучей хромированных деталей. Рядом стоял худощавый мужчина преклонного возраста с длинными седеющими усами. Почему-то я даже не сомневался, что это за мной.

— Михаил Петров? — окликнул меня мужчина. — У меня имеется к тебе разговор.