Белая Роза

Глава 19

Я ПРОСЫПАЮСЬ НА РАССВЕТЕ И ОБНАРУЖИВАЮ СИЛ, СТОЯЩУЮ НАДО МНОЙ.

На ней ее фирменный комбинезон и толстый шерстяной шарф. В руках у нее тонкая кожаная папка с торчащими по краям листами пожелтевшей бумаги.

Она прикладывает палец к губам и указывает кивком на деревья.

Эш мирно спит рядом со мной. Я освобождаю себя от его рук и одеял так спокойно, как только могу — он вздыхает и переваливается на спину, но не просыпается. Мы спали в тени сарая, поэтому деревья рядом. Сил блуждает по краю леса, всегда держа Белую Розу в поле зрения, пока мы не оказываемся на приличном расстоянии от Эша. На дальней стороне поляны серый свет едва касается верхушек деревьев, оттенки оранжевого и золотого проглядывают сквозь их ветви.

— Я не хотела обременять тебя прошлой ночью, — говорит Сил, поднимая папку. — Я знаю, что тебе о многом нужно было подумать.

Я киваю. Воздух прохладный, и я скучаю по теплоте тела Эша. Но в то же время я чувствую, как просыпается весь мир.

Сил останавливается у огромного сикомора. Она стонет, когда опускается на землю, прислонясь спиной к его широкому стволу.

— Присаживайся, — говорит она, похлопывая траву рядом с собой.

Как и она, я ощущаю всю землю подо мной, ее богатую, тяжелую текстуру, корни, которые живут и растут внутри нее. Мне кажется, что я чувствую прилив воды где-то глубоко внизу. Может быть, это подземная река?

— Ты чувствуешь все это, да? — спрашивает Сил.

— Так много, — говорю я. — Как вы себя чувствуете… как вы можете… жить нормально?

Она смеется.

— Я не знаю.

Солнце начинает подниматься, разрисовывая небо полосами розового цвета. Сил кладет папку между нами.

— Тебе нужно узнать свою историю, — говорит она. — Когда эта сила пришла ко мне, я не понимала ее. Я была в ужасе. И я была одна. В течение многих лет я задавалась вопросом, откуда она вообще взялась, эта магия, превращенная в Заклинания. Это был какой-то неудачный королевский эксперимент? Потом пришли Азалия и Люсьен, и у него был доступ к самой старой библиотеке во всем городе.

— Библиотека герцогини, — говорю я. Я помню, как герцогиня однажды вечером хвасталась тем, как ее предки построили Великую стену, как она была обязана сохранить литературу их времени.

Сил кивает.

— Люсьен поставлял мне все, что мог узнать из этой библиотеки. Я собрала эту головоломку вместе по частям. Или, по крайней мере, я сделала все, что могла. Единственные, кто мог бы по-настоящему объяснить все это, давно мертвы.

Она открывает папку. Я поднимаю его с дрожащими руками — страницы очень старые, и я боюсь, что если я прикоснусь к ним, они превратятся в пыль. Первая страница выглядит как карта. Это остров, но без города — на нем есть маркеры, которых я никогда не видела. Несколько красных X обозначают береговые линии. Другие районы на острове обведены кругом, с набросанными пометками, которые я едва могу разобрать. «Месторождение топаза» — гласит один. «Богатая почва» — обозначен еще один круг.

Я перехожу на другую страницу. Она заполнена тонким косым почерком. Похоже на список имен, но они странные и незнакомые.

Всего двадцать имен. Я бы предположила, что это все женщины — имена кажутся мне женскими. И в нижней части страницы есть заметка, от которой волосы встают дыбом.

Год Основания. В год образования Одинокого Города.

Я перехожу к следующей странице. Она наполнена очень грубыми иллюстрациями: одна показывает, что женщина держит то, что кажется пригоршней пламени. Другая изображает молодую девушку, ее руки вытянуты, над ее головой нависает огромная синяя волна.

Другие страницы слишком размазаны, чтобы прочитать, только с несколькими словами и фразами, написанными четко.

Но мое внимание привлекает страница ближе к концу. Наверное, потому что она самая старая и все же лучше сохранилась. У меня такое чувство, что, когда Люсьен восстановил ее для Сил, она приложила огромные усилия, чтобы позаботиться об ней. Она почти полностью читаема. Наверху есть дата, которую я не узнаю… был ли этот документ написан до Основания?

Я начинаю читать, и первое предложение создает во мне такое ощущение, как будто я пропустила шаг, спускаясь по лестнице.

Остров назывался Эксельсиор, Жемчужина Земли.

Я смотрю вверх. Сил смотрит на меня пристальным взглядом, ее серебристые глаза сверкают в утреннем свете.

— Да, — говорит она. — У этого острова когда-то было имя. И это был не Одинокий Город. — Она кивает на страницу. — Продолжай читать.

Легенда об острове рассказывает о его богатствах — густом черноземе, где мог расти любой урожай, пышных зеленых деревьях, которые пели, когда океанские бризы щекотали их листья, диких животных всех видов, полосатых кошках, птицах с ярким оперением и чешуйчатых ящерицах. Но более того — пещера на пещере с драгоценными камнями. Алмаз, топаз, гранат, рубин, изумруд, сапфир. Все это и многое другое.

Следующие несколько предложений трудно прочитать. Я вижу отсылку к Дому Озера, другая — к Дому Камня. Что-то о союзах, и еще одно упоминание о богатствах. Следующий параграф гораздо понятнее.

Но остров был всего лишь мифом. Люди Беллстара, управленцы Озера и Весов, и люди Элларии, управленцы Камня и Розы, знали, что это правда. Многие пытались найти остров. Никому не удалось. Те, кто вернулся, говорили о злых ветрах, которые раздували их корабли, или гигантские волны, которые выкинули их экипаж за борт в водяные могилы, так и не увидев их места назначения.

Но королевские семьи было не отговорить. Сотни кораблей были построены и началась великая гонка. Какая страна найдет Жемчужину Земли и объявит ее своей? Я был принят на работу в Дом Весов, для работы в качестве писца. Мой отец не хотел, чтобы я отправился в это путешествие. Но я сам должен был собственными глазами увидеть остров. Темные дни…

Остальная часть этого параграфа выцвела и смазалась. Я перехожу к следующей странице.

В конце концов, все четыре семьи работали вместе, чтобы покорить остров, его магию, скрытую так глубоко, ее границы хорошо защищены. Но местные жители не могли противостоять силе пушек, грубой силе королевского оружия. Я сделал еще один отчет о нападении на западный берег, поскольку он не изображает королевскую власть в благоприятном свете, я полагаю, что он не доживет до этого дня.

Казнь состоялась на рассвете. Ни одна женщина в деревне не была прощена, ибо кто знал, кто из них обладал странной и удивительной способностью говорить с морем, ветром и землей? Они называют себя Паладинами, хранителями Эксельсиора. Они утверждают, что это их обязанность — защищать остров.

Королевская власть убеждена, что они выследили их всех, но я не уверен.

Остальная часть страницы размыта. Мои руки трясутся так сильно, что я должна закрыть папку, чтобы убедиться, что я не наврежу ее содержимому. Мой мозг пытается осознать это все. Королевская власть всегда утверждала, что этот остров необитаем. Такова была история. Что они нашли его, заселили его, построили Одинокий Город.

Они никогда не говорили, что здесь были люди.

— Да, — задумчиво говорит Сил, глядя на деревья через поле. — Они действительно кучка ублюдков, да?

— Кем они были? — спрашиваю я. — Те женщины?

— Они — наши предки, — говорит она. — Мы — потомки Паладинов. Хранителей этого острова. — Ее голос теплый и почтительный. Она кладет ладони на землю рядом со мной. — Наверное, этот остров дает нам власть. В свою очередь, нам доверяли его защиту. Но мы так долго были потеряны. Они думали, что убили нас, но наш хороший друг, писарь, знал, что это не так.

Странно думать о себе, как о произошедшей из древней расы волшебных женщин.

— Возможно, это то, что было в том месте, — пробормотала я.

— Каком месте? — спрашивает Сил. Я рассказываю ей о скале и памятнике, где я нашла Рейвен и вернула ее обратно.

— Ты видела океан? — ахает она.

Я киваю. Сил прикрывает рот рукой, и на мгновение, я понимаю, что она может заплакать.

— Я знала, что мы связаны с ним, — бормочет она сама себе, — но я никогда…

— О чем ты говоришь?

— Когда я умирала в морге, — начинает она, — я услышала странный звук, словно волны, и почувствовала запах чего-то острого и соленого. Я никогда раньше не нюхала морскую воду, но была уверена, что это она. Он позвал меня. Это меня утешило. — Она моргает и смотрит в сторону. — Я бы хотела увидеть его. Эти стены… эти проклятые стены стоят слишком долго. — Она поворачивается ко мне с внезапной свирепостью. — Разве ты не видишь? Это наш остров. Они забрали его у нас, они убили наших предков и заявили, что он их собственный. Это гораздо больше, чем Аукцион. Речь идет о расе людей, порабощенных и вымерших. Но мы не ушли. Они не могли убить всех нас, и им пора заплатить за то, что они сделали.

— И ты веришь, что я могу сломать части их стен?

— Я думаю, для этого ты и родилась, — сказала Сил.

Мы сидим молча в течение долгого времени. Это так тяжело принять. Я протягиваю руку над травой и чувствую, как корни земли стонут и растягиваются. Я приветствую их силу. Мне кажется, что я могу попросить их выстрелить из земли или копнуть глубже в землю, и они это сделают. Мне кажется, что эти деревья жаждали кого-то вроде меня. Воздух хрустящий, холодный и наполненный желанием. Защищать. Быть защищенным. Помогать.

— Ты так быстро понимаешь, — говорит Сил. — Это место особенное. Я думаю, они позвали меня сюда — Паладины. Их духи, если ты веришь в такие вещи. Здесь есть энергия. Я думаю, что это место, возможно, когда-то было важно для них.

— Как ты сюда попала? — спрашиваю я.

— Это длинная история. — Она потирает заднюю часть ее травмированной руки.

Я жду. С преувеличенным вздохом она откидывается назад на сикомору.

— Ты знаешь, как я выбралась из Жемчужины.

— Кремационная печь.

Она кивает.

— Я бродила по канализации, кто знает, как долго. Я была голодна. Я была в ужасе. Когда я наконец выбралась, я оказалась в Банке. Я никогда раньше не была в Банке. Я понятия не имела, где я находилась. Я спряталась в переулке за магазином. — Ее взгляд смягчается. — Это было тогда, когда я увидела мои цветы. Но я не нашла их красивыми. Я испугалась их, того, что со мной происходило. Я не чувствовала себя под контролем — как ты чувствовала себя прошлой ночью, но в сто раз хуже, потому что я была одна. Я думала, что сошла с ума. Начался дождь. Дождь шел несколько дней, огромные капли воды, которые не останавливались. Это была я, полагаю, хотя я не знала об этом в то время. Я ела еду из мусорных баков. Я украла одежду и бинты для своей руки. Но я могла выходить только ночью. Ветер следовал за мной повсюду. Деревья превращались в скрученные, корявые варианты их прежних. — Она с любовью поглаживает корень, высунувшийся из-под земли. — У меня наконец-то хватило смелости отправиться дальше в Банк. Я нашла вокзал и спряталась в поезде. Я не знала, куда еду, но не могла оставаться в Банке. Поезд отвез меня на ту же самую станцию, что и тебя.

Крошечные красные цветы растут вокруг колен Сил. Она проводит пальцами по ним, прежде чем они увядают.

— Для меня это было немного легче, ведь моим компаньоном для путешествий не был разыскиваемый беглец. — Она бросает мне косой взгляд. — Меня никто не искал. Все думали, что я мертва. Но я боялась находиться рядом с людьми. Я была опасна. Я не знала, как объяснить, когда вдруг что-то произойдет около меня или что-то пойдет не так. Рядом с этим лесом есть небольшой городок. Я подожгла магазин. Возник ужасный ветер и сорвал ставни с домов. Маленький мальчик был ранен. Мне пришлось уйти.

— Конечно, никто не знал, что это была я. Никто не обращал внимания на грязную, осиротевшую девочку-подростка. Но я ушла и пришла в этот лес. Меня тянуло к нему. В течение двух дней я ела орехи и кору, пила воду из ручьев, которые через него бегут. Но что-то потянуло меня. Чем глубже я шла в лес, тем сильнее становилась тяга. Потом я нашла этот старый дом, гниющий, одинокий, брошенный. И я знала, что это значило для меня.

Сил смотрит через поле на дом из красного кирпича.

— Почему это место называется Белая Роза? — спрашиваю я.

— Я назвала его, — говорит она. — Когда я прибыла, была осень. Около крыльца находился сад, все листья были сухими, а стебли — засохшими. Ничего не росло годами. Я стояла там, глядя на эти заброшенные обломки, пытаясь убедить себя, что он может стать моим домом, что я могу найти безопасное место в его стенах. А потом прямо передо мной из мертвого кустарника расцвела одна роза. Она была белее снега и мягче меха кролика. И она выросла из ничего. Мне казалось, что я тоже могу сделать это, я могу сделать что-то красивое для себя из ничего. — Сил качает головой. — Какой идеалистической дурой я была.

— Но вы сделали что-то для себя, — говорю я, кивая в сторону Белой Розы.

— Да, да, — говорит Сил, как будто это было не так уж важно. — Я обнаружила, что могу быстро и легко вырастить свою пищу. Мне не пришлось красть. Я могла продавать или обменивать одежду и предметы снабжения. Я приступила к работе над этим местом. — Она качает головой. — Силы здесь были лучше. Легче. Это меня не пугало. Но я чувствовала себя… изолированной.

Я пытаюсь представить, что живу одна в лесу лет сорок, не имея ничего, кроме странной и неизвестной силы, составляющей мне компанию. Думаю, я бы сошла с ума.

— Затем, около трех лет назад, через мой порог переваливается девушка с фрейлиной в придачу. Конечно, я тут же поняла, кто она. Но она никогда не была в инкубаторе — Люсьен увел ее куда-то, как только она стала девушкой. Он прятал ее в разных местах по всей Ферме. Ее семья, возможно, переехала из Болота на Ферму, но можно поспорить, что королевская семья не даст ни одной девушке, родившейся в Болоте, не провериться на суррогатство. — Глаза Сил застыли, и мне интересно, какое воспоминание воспроизводится в ее разуме. — Азалия не была замучена, как все остальные суррогаты. Я думала, что смогу показать ей. Я больше не хотела быть единственной с этой силой.

— Прошло много времени, прежде чем Азалия смогла ее почувствовать. Мы не знали уровень мощи ее силы, но, вероятно, не близко к твоей или моей. Она не могла использовать все элементы, потому что могла соединиться только с Воздухом. У нее были кошмары, которые разрывали мебель. Она начала спать на улице. Сказала, что в любом случае здесь ей больше нравится. — Сил улыбается и поднимает голову к небу. — У нее было большое сердце. Она была безрассудно оптимистичной. Впервые за долгое время я была счастлива. У меня был друг. И когда она начала говорить о спасении других суррогатов и о том, как нужно было остановить королевскую семью, я сказала ей, что она должна быть счастлива, что она в безопасности. Люсьен согласился со мной. Практически единственное, в чем наши мнения были схожи. — Она усмехнулась. — Ох, но Азалия была молода и полна надежды. Она никогда не жила в Жемчужине. Живя в этом месте, ты становишься более жестоким. Оно держит зеркало и показывает тебе самые худшие стороны человека. Оно меняет людей.

Я начинаю дрожать.

— И она думала, что мы сможем это сделать, — продолжает Сил, — что мы могли бы использовать элементы против них, как они использовали Заклинания против нас. Для этого мы и предназначались. Это было в то время, когда я окуналась в прошлое, изучая нашу историю. Люсьен сделал бы все для Азалии, включая кражу документов из-под носа герцогини. Но я и слушать не хотела о подобном восстании, и ее брат тоже. Она была в безопасности, мы продолжали говорить ей — это всё, что имело значение. — Она потирает лоб. — Я забыла, что значит быть молодой. Быть полной идей, верить в то, что можно изменить мир. Я была эгоисткой. Я не… — Сил глотает и отводит взгляд от меня. — Я считаю, что она позволила себя поймать, чтобы пройти тест на суррогата. Она знала, что это единственный способ. Она не хотела жить моей жизнью — навсегда застрять в этой пустой ферме с ветром и деревьями для компании. Ей хотелось большего, не только для себя, но и для всех.

— Так вот когда вы с Люсьеном объединились? — спрашиваю я.

Сил звонко рассмеялась.

— Я бы не назвала нас командой. Больше похоже на маловероятный союз. — Она кладет руку на кору сикомора. — Это место оплакивало ее, когда она умерла. Мы оплакивали ее вместе. — Она смотрит на меня. — А теперь ты здесь, и снова есть надежда. Надежда для наших сестер, запертых в инкубаторах. — Она собирается встать, но останавливается. — Какая она? — спрашивает она.

— Кто?

— Герцогиня. Мне… интересно.

— Ах. — О герцогине можно сказать многое, но мое последнее воспоминание выжжено в моем сознании. — Она убила моего друга. Прямо передо мной. — У меня сжимается горло.

— Итак, я создала убийцу, — прошептала Сил.

— Я не думаю, что вы несете ответственность за все то, что она натворила, — говорю я.

— О, бьюсь об заклад, что несу, — огрызается Сил. — Я же говорила, что ее отец был сущим злом. — Она потирает шею. — Я знаю, что другой ребенок умер. Младшая сестра. Читала о этом в газете. Отвернулась от королевского двора и все такое.

— Возможно это была и ты, — сказала я.

Сил хмурится.

— Вайолет? — Голос Эша разносится по поляне. Я встаю, стряхивая грязь с брюк. Сил берет папку и прижимает ее к груди.

— Ему здесь не место, знаешь ли, — говорит Сил. — Он не один из нас.

Моя спина напрягается.

— Он останется со мной, — говорю я.

— Он затмит твои способности.

— Как Азалия затмила твои?

Глаза Сил вспыхнули.

— В точку.

— Ну, я не ты, — говорю я. И, не дожидаясь ответа, разворачиваюсь на каблуках и возвращаюсь к амбару, где Эш все еще кричит мое имя.