Бесеняша в Академии Магии

Глава 18

Лайс вдруг подхватывает меня и на вытянутых руках поднимает к потолку, кружит. Взвизгнув от неожиданности, я расслабляюсь и весело смеюсь. Ужас побега от бури забывается, и сама буря уже кажется чем-то далёким. Она бушует снаружи, а мы скрылись под защиту каменных стен, стоявших под непогодой и разгулом стихии столетиями.

– Восхищаться? – переспрашивает он, опуская меня на пол и снова целует.

Кажется, до мастерской мы не дойдём… Только вот в подвальном помещении слишком холодно, чтобы увлекаться друг другом, и Лайс с сожалением отпускает меня, поправляет сбившийся и почти свалившийся шарф. Лишившись объятий, я сразу чувствую, насколько здесь холодно, но не жалуюсь. Лайсу не составит труда нагреть воздух магией, но как долго Лайс сможет изображать обогреватель? Силы следует экономить.

Сделав огонёк ярче, Лайс увлекает меня вглубь подвальных помещений. Как я понимаю, в лучшие времена под землёй располагались продовольственные хранилища, но лучшие времена прошли, хранить стало нечего, и один из закутков Лайс превратил в мастерскую.

Ящики с ингредиентами занимают стеллажи вдоль стен и смотрятся гармонично, а вот изящный столик на гнутых ножках месту откровенно чужд. Как и стул с резной спинкой, будто сбежавший из будуара юной леди.

Я провожу пальцем по столешнице – чисто. Порядок идеальный.

Лайс бросает на меня чуть виноватый взгляд. Что на сей раз? А, поняла. Он переживает, что я буду предоставлена сама себе, в то время как его обязанность меня развлекать.

– До вечера управишься? – уточняю я.

Лайс качает головой:

– Хорошо бы сделать вчерне.

– Хм…

– Мне до тебя далеко, – признаёт Лайс. – Не знаю, как ты балансируешь ингредиенты, будто точно знаешь, сколько какого нужно взять.

Я смотрю на Лайса.

Сегодня ты считаешь человека лучшим другом, а завтра он предаёт тебя за не такую уж и большую горстку монет. Деньги и доверие вообще плохо совместимы на мой взгляд. Но Лайс… Я чувствую саму его душу. Лайс настолько честен, что скорее загнётся от голода, чем украдёт буханку хлеба.

Я привыкла быть скрытной.

Мне хватило урока от тёти, которой срочно потребовались деньги на томографию и анализы. Я поверила, что по полису слишком долго ждать записи, дала в долг десять с лишним тысяч, а через день увидела тётю в новом платье при полном параде с салонной укладкой и вечерним макияжем. Надо ли говорить, что ни чеков, подтверждающих, что деньги были потрачены на здоровье, ни возврата долга я так и не дождалась? Зато у тёти закрутился роман, а я получила надёжную прививку от доверчивости. Кстати, теперь я при случае повторяю, что всё ещё учусь, не работаю – кошелёк целее, когда родня думает, что он пуст и не спрашивает, как я могу пожалеть копейку и не одолжить на святое – на лекарство.

Но Лайс…

Ладно, я всё равно собиралась с ним поделиться, только я планировала сперва свою откровенность оформить правильно юридически.

Как хорошо, что в этом мире есть богиня Истины и её алтари. В любом случае я смогу подтвердить своё авторство.

– Ты прав, Лайс, – я легконько щёлкаю его по носу.

– Как…?

– Чему ты так удивляешься? – усмехаюсь я. – Ты угадал. Каждый ингредиент можно “взвесить”, а затем заранее посчитать, сколько чего класть, чтобы привести к балансу. Тебе знакомы уравнения? Вот это оно и есть. Бумагу найдёшь? Я тебе на примере покажу, как рассчитывать баланс. Эх, будь у тебя такая табличка, я бы проиграла наше состязание.

Лайс смотрит на меня широко распахнув глаза.

Да у него, похоже, шок! Культурный…

Как будто я не про табличку рассказала студенту академии, а, как минимум, посадила в ракету средневекового школяра, верившего в теорию плоской земли, запустила в космос и показала из иллюминатора голубой шарик.

Лайс почти дышать перестаёт.

Цыкнув, я упираюсь подушечкой указательного пальца ему в переносицу и осторожно массирую.

– Это… гениально, – выдыхает он.

И шок в его глазах сменяется настоящим благоговением. Аж неловко становится от откровенного неприкрытого восторга, с которым он смотрит на меня. Как на богиню мудрости, не меньше.

Я качаю головой:

– Просто я простолюдинка.

– А? При чём здесь твоё происхождение, Ирэн?

– Аристократы любят всё возвышенно-напыщенное, пафосное. Не удивительно, что магию считают высоким искусством, а не чем-то обыденным. Для меня магия не искусство, а в первую очередь ремесло. Создание артефакта мало отличается от приготовления супа, если честно. Тоже нужно соблюдать рецепт, считать пропорции, следовать инструкции.

– Боги, Ирэн…

– Если в книге написано, что нужны три маленьких картофелины и одна большая морковка, то логично, что на две больших картофелины нужно полторы морковины. Теперь замени картошку на пух золотого феникса….

– Ирэн, – перебивает Лайс.

– М?

– Только ты могла приравнять пух золотого феникса к картошке. Ты… неподражаема.

– Зато мой метод работает. Давай свой артефакт. Я так и не поняла, у тебя бумага и карандаш здесь найдутся? Сейчас мы вместе всё быстро посчитаем и уже через час ты заказ закончишь. Что скажешь?

Лайс, на вид всё ещё оглушённый открытием, вытаскивает из ящика стола пару листов и писчие принадлежности.

– Ирэн, ты… табличку тоже запатентовала? – правильно догадывается он.

Я расплываюсь в широкой улыбке – пусть знает мою меркантильную натуру.

– В процессе, Лайс. Оформляю документы. И поэтому пока я её официально не представлю, никому ни слова. Угу?

– Да, Ирэн. Я сделаю, как ты скажешь. Кажется, в ближайшем будущем деньги магов перетекут в твои карманы?

– Само собой.

Лайс молчит не меньше минуты, только водит кончиками пальцев по моему рукаву, и, кажется, сам не до конца осознаёт свой жест.

– Поразительная способность богатеть, – вздыхает он и переключается на работу.

– Ты преувеличиваешь. Я всего лишь перекладываю чужой опыт на новые реалии, – честно признаюсь я.

Но Лайс со мной не соглашается. Отрицательно мотнув головой, он достаёт из ящика очередной лист. Ну да, вместо пустого спора, в котором мы всё равно каждый останемся при своём, лучше заняться делом. Я выхватываю из его рук карточку с довольно длинным описанием артефакта. Почерк Лайса, а вот сам текст я… узнаю.

Начавший рисовать схему, Лайс отвлекается:

– Ирэн?

– Так ты не просто заказы выполняешь? Ты современная легенда артефакторики мастер Серебрянский?!

– Эм… Да, я работаю под псевдонимом Серебрянский, но я никакая легенда, просто обо мне говорят как о хорошем исполнителе. Подожди, Ирэн. Так это ты заказала?!

– Ага, – рассеянно откликаюсь я. Надо же, Серебрянский… И ни черта не понимает, какую репутацию себе заработал и как её можно… монетизировать. У меня даже была мысль поискать Серебрянского, чтобы понять, почему он берёт за свои услуги неоправданно дёшево и предложить сотрудничество. Теперь не отвертится.

Я уже предвкушаю…

До фена, утюжка и завивочных щипцов в этом мире ешё не додумались и практикуют естественную сушку волос. Я решила от имени Леди-Маски немного расширить горизонты аборигенок, показать им, как прямые волосы превращаются в тугие кудри, а волнистые от природы наоборот становятся идеально прямыми.

И заработать, разумеется.

Сперва видео распаковки и удивление, что пришёл двойной комплект, затем серия демонстраций и, наконец, грандиозный аукцион.

– Признаться, я не совсем понимаю, что именно ты хочешь получить. Зачем такие странные нагреватели? Схему энергетической структуры я рассчитал ещё в академии.

Лайс показывает мне чертёж.

– Теперь поверх допиши ингредиенты, и их приблизительное соотношение.

– Да, – с этой частью Лайс справляется меньше, чем за минуту.

Я киваю:

– А теперь шулерский фокус. Для самых дорогих ингредиентов я указываю точные числа, причём стараюсь брать допустимый минимум, – напротив каждого ингредиента я по памяти указываю его “вес”. – Теперь проводи оси баланса и считай неизвестные.

– М-м-м…

– Звучит сложно, согласна. Смотри на чертёж. Видишь центры тяжести? Видишь, какая часть уравновешивает вторую часть? Можешь мысленно чертёж пополам разделить?

– Да.

– Вот и пиши по схеме. Семь. Внизу или наверху, как тебе удобнее, пометь, что это саламандров камень. Плюс два огненной травы. Можно просто “ог” написать. Плюс “а”. Неизвестные я для удобства записываю буквами. Теперь ставишь равно и по такому же принципу описываешь вторую половину чертежа.

– Готово.

– Теперь смотри, ты мысленно провёл ось вертикально, но можно и горизонтально. Правильно?

– Да.

– Записывай второй вариант. И у тебя получилась система уравнений с двумя неизвестными. Решал когд-нибудь такие?

– Да.

– Тогда вперёд, – хмыкаю я.

С математикой у Лайса полный порядок. Пока я, устроившись на громадном сундуке, беззаботно болтаю ногами, он рассчитывает не только утюжок, но и щипцы с феном.

– Готово.

– Тонкой балансировки не избежать, но вчерне у тебя всё сделано, отмеряешь ингредиенты по весу, а что дальше, ты лучше меня знаешь.

Лайс ныряет в работу, а я… поджимаю ноги под себя, подбираю полы пальто. Мне холодно, и я дышу на окоченевшие пальцы, растираю ладонь о ладонь, и, чуть согревшись, прячу руки в рукава, сворачиваюсь на крышке сундука клубком.

Интересно, как долго снаружи будет бушевать? А ведь у нас ещё портальная арка сломана. Я уверена, что рано или поздно наше с Лайсом исчезновение заметят в Академии, особенно моё. Куда мы делись, установят быстро. Но возможно ли восстановить арку извне? Не исключено, что помощь заставит себя подождать, пока до нас будут добираться по суше или по морю. А есть ли у нас запас еды? За воду я не беспокоюсь – в худшем случае Лайс соберёт магический опреснитель.

Очень холодно…

Температура явно выше ноля, но пробирает почему-то до костей.

Я наблюдаю за работой Лайса, и его спокойная сосредоточенность навевает умиротворение, я впадаю в какое-то сонное оцепенение, из которого меня выдёргивает разгорающийся в теле яростный огонь. Я вскрикиваю от настоящей боли, резко сажусь и вижу перед собой Лайса.

Он удерживает меня за плечи и смотрит со смесью страха и вины.

То, что я приняла за огонь, оказывается бурным потоком магии, текущей от Лайса ко мне, и от меня обратно к Лайсу. Я пытаюсь отстраниться, но Лайс продолжает удерживать меня.

– Ирэн, потерпи. Так надо, – поток становится шире и замедляется.

Магия больше не обжигает, теперь она колет сотней иголок, как бывает, когда нога или рука затекла и начала приходить кровь. Я морщусь от неприятных ощущений, но больше не сопротивляюсь, наоборот, открываюсь и подхватываю поток, чтобы Лайс не гонял магию за двоих.

Из-под потолка пикирует Жутик:

– Ма-а-а! – он бросается мне на шею и закручивается на манер шарфа.

– Что, мой хороший? – я поднимаю руку и… пытаюсь погладить воздух.

– Ты меня напугала, – жалуется он, обвиваясь крепче.

– Ирэн, это моя вина. Я увлёкся и ничего не объяснил, – магия течёт между нами, и я воспринимаю чувства Лайса ещё острее, чем обычно. – Бури магической природы страшны не столько из-за разгула стихии, от которой можно укрыться, сколько из-за колебания естественного магического фона.

– Хм?

Понятнее не стало.

– Похоже на прилив и отлив, – объясняет Лайс. – С приходом бури воздух насыщается магией, а, когда катаклизм заканчивается, естественный фон выравнивается, происходит быстрый отток силы, и окружающая среда начинает вытягивать энергию из магов.

– Из тебя не вытянуло?

Магия замедляет бег, и Лайс опускается передо мной на одно колено, упирается лбом в край крышки сундука:

– Я виноват перед вами, майя. Я допустил…

Чушь.

– Разве вызванная магией буря – это уникальное явление Кайнайского герцогства? – уточняю я.

– Не уникальное, но редкое. Катаклизмы магической природы бывают либо спровоцированными, как сейчас, либо возникают как побочный эффект в результате добычи энергетических камней.

– Вот видишь, – я беру Лайса за руку и я тяну к себе. – Мне тоже следовало быть внимательнее и сказать, когда я почувствовала неладное. Буря закончилась? Можем выбираться? Кстати, а работе она не помешала?

Качнув головой, Лайс целует мои пальцы:

– Было немного сложнее, я успел до отлива, который особенно опасен для начинающих магов, Ирэн. Я прикрылся почти не задумываясь, как само собой разумеющееся. Вон, Жутику даже на пользу пошло… потому что его я тоже прикрыл.

Остаётся невысказанным вслух “Только тебя не прикрыл”, но оно слышится.

– Дя! – соглашается Жутик и, крутанувшись вокруг моей шеи петлёй, взмывает ввысь. Он и правда потолстел, лоснится…

Я осторожно поднимаюсь с сундука. Лайс придерживает меня за локоть, обнимает со спины.

И вдруг срывается.

Объятия становятся удушающими.

– Я чуть тебя не потерял, – шепчет он. – Я готов умереть за тебя, готов отдать тебе всё, что у меня есть. Себя, потому что ничего больше у меня и нет. Я готов быть слугой, стать твоей тенью. Ирэн, я не могу потерять тебя.

У-у-у…

Как его накрыло.

Лайс поразительно стойкий. Другой на его месте давно бы не выдержал, а он сумел выстоял под проклятием, справился, когда своё истинное лицо показала вдовствующая герцогиня, не говоря уже о трагедии с его отцом. Наверно, отвлекаясь на артефакты, Лайс уже был на пределе. Как я этого не поняла? Потому что привыкла чувствовать чёрную дыру в его душе?

Она и сейчас есть, разрастается, готовая поглотить его, и я делюсь своим восхищением, своей… любовью.

Мать Лайса… неужели она настолько не любит сына?

Ему ведь не помощь нужна, а поддержка, банальная человеческая поддержка.

– Всё хорошо, – заверяю я. – Ты вмешался вовремя. Ты не мог знать, что я допущу ошибку. – Всё хорошо.

– Давай поженимся прямо сейчас? – внезапно предлагает он.

– Давай, – чуть растерянно отвечаю я.

Я хочу быть с Лайсом, поэтому да или нет вообще не задумываюсь. Но сейчас…? На мой взгляд как-то невовремя. Или вовремя? Чем быстрее мы заключим брак, тем… больше я смогу доверить Лайсу дел. Возродим герцогство за год? Хм…

В любом случае отказ будет для Лайса слишком болезненным, так что обойдёмся без тортика.

Я встаю на цыпочки целую Лайса в губы и одновременно делюсь своими чувствами, тяну оставшуюся черноту на себя.

Но кто бы мне позволил?

– Вкусняшки?! – Жутик моментально появляется у Лайса за плечом, присасывается к чёрному потоку не хуже пиявки и вытягивает колкое тёмное крошево как хороший насос.

Хлюп, и Лайс, пошатнувшись, обессиленно опускается на сундук, а Жутик выпускает лоскут длиннющего языка и выразительно облизывается. Чернота исчезает, но, прислушавшись, я понимаю, что какая-то заноза всё же осталась.

Проклятие осталось?!

Я думала, что черноту создавал дух отчаяния, его я призвала и воплотила, и Жутик Лайсу точно больше не вредит. Но чары герцогини я не трогала.

Нам срочно нужно к целителю. Или к менталисту? Словом, нужен консилиум спецов. Я смотрю на Лайса со страхом. Насколько чудовищное было проклятие, что Лайса корёжит даже от обломка занозы? Тьма будто только и ждёт момента, когда я отстранюсь.

Похоже, своим вмешательством я… сама того не понимая, ослабила ментальный контроль Лайса, и проклятие больше ничем не сдерживается.

А может, и не только я.

Вдовствующая герцогиня, часом не чудит? Точно! Почему я решила, что проклятие вернулось? Кто сказал, что прямо сейчас она не убивает себя в ритуале, как недавно расправилась со слугой?

– Жутя, прелесть моя, – зову я.

– Ма? – Жутик сваливается мне на голову и растекается по плечам.

– Радость моя, сможешь проверить, как там её светлость?

– М-м-м… Ма! Там заперто.

– Понятно…, – то есть проходить сквозь стены Жутик не умеет?

Нет, мне категорически не нравится то, что творится с Лайсом, и я по наитию делюсь с ним не только эмоциями, но и магией, а заодно пытаюсь понять, откуда идёт чернота. Это ведь ментальная атака, правильно? Должна быть связующая нить…

Жутик, поняв меня без слов, растекается по моим рукам чёрной дымкой и… срабатывает как ультрафиолетовая подсветка. Нить становится видна, и я, вспомнив уроки менталистики, её перехватываю. Только вот не очень понятно, что с ней делать дальше. На подсветке Жутик не останавливается. В фиолетовых оттенках появляется чуть смазанное изображение вдовствующей герцогини. Звуков нет, только картинка. Губы женщины двигаются, и явно, что она что-то говорит.

Проклинает? Вокруг неё разворачивается узор насыщенных фиолетовых линий…

Да что она творит?! Старческий маразм страшная штука. Я ничего не могу сделать и просто дёргаю за нить. Тем удивительнее, что после короткого сопротивления нить проседает, а герцогиня оказывается прямо передо мной, только… бесплотная.

Жутик шарахается.

Впрочем его помощь больше и не нужна, потому что нить лопнула.

Герцогиня, увы, в порядке. Насколько понятие “в порядке” вообще применимо к привидению. Она обводит нас презрительным взглядом, кривит губы. Её зрачки медленно расширяются, и глаза затапливает той самой чернотой, от которой я пыталась избавить Лайса.

– Ирэн, – Лайс ловит мою ладонь и аккуратно сжимает.

– Как низко ты пал, – удручённо вздыхает она. – Какое разочарование. И какое отвратительное бесстыдство.

Сменой формы существования маразм не лечится?

Хотя, помнится, я читала, что призраки – это лишь слепки личности. Что-то вроде посмертной фотографии.

Я очень хочу ответить грубо, но из-за Лайса сдерживаюсь.

К тому же спорить с фотографией глупость чрезвычайная.

– Бабушка, – выдыхает Лайс.

Она переводит взгляд на меня:

– Если бы не ты… Определённо, это ты мешаешь мне завершить историю рода с честью, – в её руке разгорается чёрный сгусток.