Бесстрашный

Глава 28

Хатч

Настроение меняется в тот момент, когда мы приземляемся в Нью-Йорке. Это проявляется в напряжении моих мышц, в ожесточении выражения лица Блейк, словно она готовится к битве. Даже Хана стала более беспокойной и нервной. Лишь Шрам сохраняет спокойствие, но выражение его лица всегда одинаковое.

Я рад, что он с нами. Тяжесть и опасность окружают со всех сторон, и я готов двигаться, как только Дирк даст мне зацепку.

Я рассказал Шраму о том, что Блейк узнала от Ханы перед нашим отъездом. Иван Икс может быть кем угодно. Черт, как только Блейк сказала мне, что ее сестра употребляет грибы, я понял, что его могут звать и не Иван. Так или иначе, мы начнем с того, что знаем.

— Ты уже встречался с этим парнем, — сижу напротив Шрама и рассказываю ему инфу о Трипе, которую мой брат прислал нам во время перелета.

Он закончил школу «Iona Prep», бросил Колумбийский университет после двух лет обучения. Он увлекается лошадьми, азартными играми и флиртом, но криминального поведения за ним не числится. Ему и не нужно быть преступником. Он скучающий, имеющий право на существование мудак из трастового фонда, который общается с чертовски сомнительными личностями.

С тихим вздохом понимаю, что то же самое можно сказать о Блейк и Хане, с той лишь разницей, что они пытаются выбраться. Трип, похоже, счастлив оставаться в самом центре событий.

— Достаточно ли он умен, чтобы быть лидером? — Низкий голос Шрама звучит задумчиво.

В голове проносится теория моего брата об иерархии мафиози.

— Он умен, но я не думаю, что Трип — главный вампир.

Волчьи глаза Шрама встречаются с моими.

— Проблема с меньшими вампирами в том, что они все равно чертовски смертоносны.

Проблема в том, что я не думаю, что Трип тоже смертельно опасен. Он что-то среднее.

— Он — ключ.

Блейк заказывает азиатскую еду на вынос, и ее доставляют. Говядина с брокколи для нее, мисо-суп для Ханы, суши для Шрама и свинина в кисло-сладком соусе для меня.

— Это экуменизм, — смеется она, доставая белые бумажные коробки из коричневого пакета. — Здесь рады всем азиатам.

Мне нравится, что Блейк извлекает максимум пользы из напряженной ситуации, учитывая, под каким давлением мы находимся. Я знаю, что она беспокоится о сестре, о подруге и о деньгах.

Я хочу подхватить ее на руки и унести подальше от этой неразберихи, но прежде чем смогу это сделать, мы должны уладить все вопросы. Я обещал вернуть ей деньги. Обещал ее дяде посадить этих парней за решетку. Я намерен выполнить оба обещания.

— Как прошла упаковка? — Мой голос перекрывает шум коробок и пластиковых столовых приборов.

— Я закончила. — Хана поднимает взгляд, потягивая куриный бульон с несколькими кусочками тофу и морскими водорослями.

— А я почти закончила, — Блейк откусывает головку от приготовленного на пару стебля брокколи, покрытого темно-коричневым соусом. — Осталось упаковать несколько вещей, в основном книги и вещи, которые я не хочу оставлять здесь без присмотра.

— Подождем денек, и, если ничего не случится, я пойду к Трипу и начну действовать.

— Наташа написала мне, что хочет встретиться, — Блейк смотрит на Хану, которая делает такое лицо, будто ее тошнит. — Не знаю, будем ли мы продолжать общаться, но мне не нравится не отвечать. Возможно, мы видим ее в последний раз за долгое время.

— Я не думала, что Наташа тебе нравится, — тихонько бормочет Хана, словно она не хочет говорить при нас со Шрамом. — Ты сказала, что она мерзкая и беспринципная девчонка.

— Она определенно фальшивая, — Блейк доедает тонкий ломтик говядины. — Но после Дебби она стала очень милой. Думаю, она пытается быть другом, насколько это в ее силах.

Ужин закончен, и уборка заключается в том, чтобы вынести мусор в мусорное ведро на кухне. Я уже готов предложить Блейк подняться со мной на крышу, пока я жду вестей от брата, но, как и положено хорошему обломщику секса, Шрам хватает меня за руку.

— Похоже, наш человек отправляется в путь. Ты готов?

— Мы дадим ему минуту и последуем за ним, — оставляю «Беретту» в сумке, а «Глок» пристегиваю к лодыжке.

Я не думаю, что он мне понадобится, но всегда полезно быть готовым. Поколебавшись, прежде чем мы растворимся в ночи, иду к Блейк, стоящей на кухне с бокалом вина.

— Я не знаю, как долго нас не будет. Хочу проследить за этим парнем, куда бы он ни пошел.

Она кивает, ставя бокал на остров.

— По воскресеньям обычно не устраивают вечеринок. Надеюсь, вы найдете то, что вам нужно.

— Если нет, я встречусь с ним. Я не задержу нас здесь дольше, чем это необходимо.

— Я буду рада, когда все закончится.

— Если решишь куда-нибудь пойти, просто дай мне знать, где ты.

Легкая улыбка появляется на ее губах, и Блейк кивает. Я беру ее за подбородок, приподнимаю ее лицо, чтобы запечатлеть на нем легкий поцелуй.

— Будь осторожна.

«THE VOGUE» — типичное заведение с живой музыкой. В дальнем углу находится сцена, а вдоль стен стоят деревянные столы и стулья. В задней части находится VIP-зона, отделенная от остальной части клуба бархатными канатами.

Естественно, Трип направляется именно туда. Я обращаю на него внимание, когда вижу, что он встречается с парнем, которого я не узнаю ни по одной из наших предыдущих встреч.

Новый парень одет в джинсы и джинсовую куртку. Его шляпа с плоскими полями сдвинута набекрень, и он похож на дешевого гангстера-подражателя. Это напоминает мне о том, что Блейк рассказывала мне о воспоминаниях Ханы. Иван Икс всегда старался быть крутым парнем, как Грег.

Этот парень совсем не похож на Грега, но он определенно пытается выглядеть крутым. Трип выглядит незаметным. Он одет в свои обычные брюки и блейзер, (но на этот раз он ржаво-коричневый и шелковый) поверх белой рубашки. Трип садится за маленький столик и подзывает официанта.

— Мы не услышим, о чем они говорят, — ворчу я, поворачиваясь лицом к бару. — Не уверен, насколько это будет полезно.

Шрам скрыт от глаз Трипа толстой колонной, а слабое освещение и полупустое помещение заставляют меня надеяться, что он меня не узнает. Не то чтобы я прям беспокоился о том, что меня заметят. Это просто ускорит время.

Мой телефон жужжит, и я опускаю взгляд. Это сообщение от Блейк.

«Решила встретиться с Наташей и Рейни. Не задержусь».

Я быстро отвечаю благодарностью, и мое внимание возвращается к Трипу, потягивающему из стакана прозрачную жидкость, которая, как я полагаю, является водкой. Новичок достает свой телефон и, похоже, скучает, несколько раз постукивая по экрану.

Трип привстает, достает из нагрудного кармана телефон, смотрит на экран и кивает. Парень залпом выпивает напиток, который держал в руке, встает и резко уходит. Трип остается сидеть, неторопливо допивая свой напиток с довольной ухмылкой на лице.

Я перевожу взгляд на Шрама, и он поднимает подбородок. Я не совсем понимаю, что это значит и что мне делать, пока мой телефон не жужжит от очередного сообщения. Это Дирк.

«25 тысяч долларов только что переведены с нового счета на счет Трипа».

Это все, что мне нужно было знать. Я поворачиваю телефон к Шраму, и он опускает брови. Выражение его лица мрачнеет, и я оглядываюсь на Трипа, который только что допил остатки своего напитка и стоит, поправляя блейзер.

Мы вскакиваем на ноги и выходим за ним во влажную ночь. Мой друг дышит, как бык на красную тряпку, и когда Трип резко сворачивает в узкий переулок, Шрам движется так быстро, что все становится как в тумане.

С резким хлопком Трип оказывается прижатым к стене за шею.

Кулак Шрама смыкается на его горле, и дорогие мокасины Трипа болтаются, ударяясь о стену, пока он борется за свою жизнь.

— Ты тот мудак, который шантажировал Хану?

Шрам наклоняет голову в сторону, словно собирается вцепиться в него зубами.

Трип вцепляется когтями в кулак Шрама, сжимающий его шею, его лицо краснеет и кривится.

— Прекрати — хрипит он.

Постепенно я приближаюсь к тому месту, где мой напарник душит этот кусок дерьма. Как я уже говорил Хью, я не одобряю насилие. Я не считаю себя мстителем и, конечно, не стал бы убивать кого-либо без причины.

Меня спровоцировали.

— Отпусти… — Трип ворчит, пытаясь оттолкнуть Шрама ногой.

Мой напарник не двигается с места.

— Ты был ее другом. Ты использовал ее, напал на нее…

— НЕТ… — У Трипа течет из носа, и его дикие глаза встречаются с моими. — Я пытался помочь.

Как бы мне ни хотелось позволить Шраму продолжать, медленно выдыхаю и кладу руку ему на плечо.

— Пусть скажет.

Приказ дается с трудом, но мой напарник отпускает его, с рычанием отступая назад. Трип падает задницей на мокрый асфальт, приваливаясь спиной к кирпичной стене переулка. Согнув колено, он держится за шею, хватая ртом воздух.

— Выбирай слова с умом, — предупреждает Шрам.

Я не собираюсь удерживать его, если этот кусок дерьма не скажет то, что нам нужно услышать. С меня хватит его лжи, когда он притворялся другом Блейк.

— Я пытаюсь им помочь, — наконец выдавливает он из себя.

Шрам делает движение, словно хочет схватить его за шею, но я протягиваю руку, удерживая его за грудь, хотя никогда не смогу остановить его в ярости.

— Как ты помогаешь? — В моем тоне звучит недоверие.

— Блейк сказала мне, что ее шантажируют, — вздергивает подбородок Трип, собираясь с силами. — Когда она сказала, что это порно, я понял, кто это.

— И кто это?

— Иван — единственный, кто снимает фильмы.

Я встречаюсь взглядом со Шрамом, и мы колеблемся.

— Продолжай.

— Я хотел вернуть ей деньги, — сердито смотрит на меня Трип, как будто это и так должно быть очевидно.

Я на это не куплюсь.

— Ты думаешь, я тебе поверю?

— Мне плевать, во что ты веришь. Это правда, — он проводит рукой по глазам. — Блейк была добра ко мне. Я в долгу перед ней.

— Ты чертовски прав, — хватаю его за рубашку, притягивая ближе. — Мне не нравятся твои друзья, и мне не нравится, как ты выглядишь. Если я узнаю, что ты мне лжешь, я с тебя спущу шкуру.

Трип закрывает глаза, и качает своей бесчувственной головой. Отпустив его рубашку, отпихиваю его к стене, вставая во весь рост.

Шрам все еще смотрит на меня так, словно ему все равно, говорит ли этот парень правду. Он сделает все, чтобы защитить Хану. Я это понимаю.

Трип качает головой, все еще продолжая играть роль.

— Ты позволяешь этому парню вытворять такие вещи? — Его голос хриплый от того, что его чуть не задушили.

— У него своя заинтересованность. Я позволяю ему.

— Заинтересованность?

— Ты связался с его девушкой.

Трип морщит лоб.

— Но я думал, что вы с Блейк…

— Хана. Он защищает Хану.

Горький смешок вырывается из поврежденного горла Трипа.

— Тогда удачи.

Это не первый раз, когда я получаю такую реакцию на помощь сестре Блейк, но я знаю, как Хана важна для нее. Значит, Хана важна и для меня.

— У тебя есть двадцать четыре часа, а потом я приду за тобой, — я подаю сигнал Шраму, и он колеблется, прежде чем сделать шаг.

Трип медленно поднимается на ноги, прислоняется к стене и прищуривается.

— Эй, что ты скажешь если мы разделим на троих? Я мог бы отстегнуть тебе прямо сверху, и ты все равно остался бы героем.

Гнев закипает в моей груди, и я хватаю его за ворот шелковой рубашки.

— Тебе недостаточно того, что ты получил, или ты просишь еще?

Он слегка щелкает пальцем.

— Это была проверка. Просто хотел убедиться, что ты в глубине души не плохой парень.

— Тебе знакома фраза «Серая Мораль»? (прим. Серая мораль — это особая концепция, которая выводит за рамки стандартного деления на положительных и отрицательных персонажей. В книгах с серой моралью герои не всегда классические «ангелы» или «демоны», они скорее похожи на реальных людей со своими слабостями, противоречиями и сомнениями.)

— Да, и это не ты. Этот парень, — он кивает в сторону Шрама, — на сто процентов. Но ты? Жестоко нравственный.

Притянув Трипа ближе, смотрю ему прямо в лицо.

— Блейк теперь принадлежит мне. Будешь вмешиваться в ее дела — будешь вмешиваться в мои, — отпихиваю его. — Верни ей деньги. Все. Или ты увидишь, каким жестоким я могу быть.

Мы начинаем уходить, но его голос останавливает нас.

— Одного я не понимаю.

Замерев, я поворачиваюсь, чтобы услышать, что он скажет.

— Вы, детективы, большие шишки, никогда не спрашивали «почему».

Я заглатываю его наживку.

— Почему?

— Виктор Петров украл миллионы у Чарльза ван Гамильтона. Гриша руководит целой операцией по отмыванию денег. Какой-то ничтожный приспешник охотится за племянницей Хью, а тебя вызывают, как будто это война мафии. Почему?

Шрама сжимает кулаки и готов снова схватить Трипа, но я удерживаю его.

— Ты пытаешься сказать, что тебе что-то известно?

— Нет, — покачав головой, Трип опускает взгляд и усмехается. — Но я бы спросил, почему все это происходит. Что за вражда? Это то, что я хотел бы знать.

— Я — не ты.

Мы оставляем его сидеть на мокрой улице, но его слова не выходят у меня из головы. Как только мы вернемся, я спрошу Хью о том, что говорит Трип, и о том, есть ли в этом что-то большее, чем я думал. А пока что уже больше двух, и мне нужно нанести еще один визит.